Текст книги "Черное на черном (ЛП)"

Автор книги: Дж. С. Андрижески

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

Глава 15. Дядя

– Давай пройдём куда-нибудь, где мы сможем поговорить, – сказал он, вновь сжимая мои руки. Он взглянул на Ника и Энджел – не совсем равнодушно, но определённо с некоторым пренебрежением. – ... Наедине, – добавил он тише, на мгновение прислонившись своим лбом к моему. – Потом ты можешь решить, что скажешь своим друзьям, но я думаю, что сначала мы должны поговорить наедине, Мириам.

Я кивнула, чувствуя, как эта теснота в груди усиливается.

Я неохотно взглянула на Энджел и Ника, затем на стоявших там четверых видящих, чьи лица все ещё не несли никакого выражения. На красноглазого я смотрела дольше всего.

– Они будут в полной безопасности, – заверил меня дядя Чарльз.

Я снова взглянула на него, слегка хмурясь и стискивая зубы.

– Что насчёт Блэка? – сказала я.

На лице дяди Чарльза отразилось веселье, но он быстро стер его, когда я не улыбнулась в ответ.

– С ним тоже все будет в порядке, Мири.

– Он ранен. Тяжело ранен. Благодаря тебе.

– Не так тяжело, как ты можешь подумать. Мои люди о нем позаботятся... – его слова оборвались, как будто он прислушался к какому-то отдалённому звуку. После слишком долгой паузы он посмотрел на меня. – Он оказывает сопротивление моим людям. Возможно, тебе придётся с ним поговорить, Мири.

Не дожидаясь, я полностью высвободилась из его объятий.

Я обошла тыльную часть неровного каменного пьедестала Крылатой Победы, направляясь к Блэку. Когда я завернула за угол основания, я нашла его пытающимся подняться на ноги и отпихивающим видящих, которые пытались его коснуться.

– Прекратите! – рявкнула я.

Я сказала это без единой мысли.

Я даже не знала точно, к кому обращалась.

К счастью, сработало на всех них. Они застыли, уставившись на меня.

Посмотрев Блэку в глаза, когда он поднял взгляд, я подавила очередную волну эмоций, ударившую по мне и стирающую любую надежду на спокойствие. Я знала, что встреча с дядей Чарльзом уже выбила меня из колеи, но мне все равно пришлось бороться за сохранение равновесия, когда золотые глаза Блэка встретились с моими.

Я даже не могла облечь эти чувства в слова – больше не могла.

Я едва замечала других видящих, настороженно смотрящих на меня возле Блэка.

– Позволь им помочь тебе, – рявкнула я на него. – Позволь им помочь тебе, черт бы тебя драл. Они не станут причинять тебе вред. Дядя Чарльз... – я запнулась на его имени. – ...Он тебе не навредит.

– Не ходи с ним, Мири! – сказал Блэк. – Только не в одиночку.

Когда я уставилась на него, меня поразило, что мы раздаём друг другу приказы.

Более того, они ощущались как настоящие приказы. В смысле, я действительно не ставила под сомнение его право просить меня об этом, как не сомневалась и в своём праве говорить ему, что делать.

Кивнув, я встретилась с его взглядом и нахмурилась, видя кровь, просачивавшуюся через рубашку и повязку из ремня. Когда я в этот раз поймала его взгляд, эмоция вновь ошеломила меня.

– Ты засранец, – сказала я, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. – Ты грёбаный засранец, и я больше никогда не стану тебе доверять...

– Я сожалею...

– Нет, не сожалеешь. Ты соврал мне... ты забрал у меня этот сканер сигналов... манипулировал мной через тот поцелуй, – я сглотнула, осознав, что кричу. Более того, все видящие вокруг смотрели, как я ору на него. Ник и Энджел, скорее всего, тоже.

– Ты засранец, – повторила я, борясь с комком в горле.

– Не ходи с ним одна, проклятье, – прорычал Блэк. – Пожалуйста, Мириам. Я прошу тебя. Я, бл*дь, прошу тебя не делать этого...

– Я тебя услышала, – я раздражённо уставилась на него. Я чувствовала, что он обо мне беспокоится, но почему-то это лишь сильнее меня разозлило. Он лежал на полу, вероятно, истекал кровью, и он беспокоился обо мне и дяде Чарльзе.

– Он не причинит мне вреда, – сказала я.

– Я беспокоюсь не о том, что он причинит тебе вред. Я беспокоюсь, что он заберёт тебя. Или тебе не приходило в голову, что он может забрать тебя у меня?

Я уставилась на него. Выбор слов мог бы меня оскорбить, скажи их кто-нибудь другой, но с Блэком я ощущала в этой фразе эмоцию.

С ним это сбивало с толку, в основном потому, что тронуло меня.

Затем прямо за мной раздался голос, и я подпрыгнула почти на целый фут.

– Я не заберу её, брат, – я чувствовала раздражение дяди Чарльза вопреки его весёлому тону. – Или мне теперь стоит начать называть тебя «племянник»? – он взглянул на меня, и в его взгляде все ещё оставалась жёсткость. – Если вы действительно беспокоитесь, можете присоединиться к нам, мистер Блэк. При условии, что Мириам не возражает, конечно же. Вас подлатают, пока мы будем говорить...?

У меня определённо сложилось впечатление, что он предлагал это неохотно.

Но он смотрел на меня, приподнимая бровь в явном вопросе и сложив руки в замок у основания позвоночника – так что я кивнула.

– Ладно, – сказала я. – Пусть так.

– Это довольно долгая прогулка, – предостерёг дядя Чарльз, снова взглянув на Блэка. – Через двор до Ришелье, боюсь.

– Не проблема, – тут же ответил Блэк.

В его голосе не звучало ни капли компромисса.

Дядя Чарльз склонил голову, как будто делая уступку, но я почувствовала, как обострилось его раздражение. Он жестом показал двум своим видящим помочь Блэку встать на ноги. Я смотрела, как они поднимают его. Видя облегчение на лице Блэка, мне пришлось прикусить губу, чтобы не отреагировать на это. Я все ещё не могла распутать свои чувства к Блэку – как и мощные уколы чувства вины, когда обернулась через плечо и увидела, что Энджел и Ник оба наблюдают за нами с беспокойством в глазах.

– Все будет хорошо, – заверила я их. Я перевела взгляд с лица Энджел на Ника. – Обещаю, все будет хорошо. Позвольте им обработать ваши раны. Мы скоро вернёмся.

Я почти чувствовала, как Ник хочет сказать мне, чтобы я не уходила.

Честно, я не могла понять, есть ли радикальные отличия между его мотивами и мотивами Блэка.

– Все будет хорошо, – повторила я. – Я обещаю, окей? Я скоро вернусь, а потом расскажу вам все.

Два дюжих видящих, поддерживавших Блэка, уже уходили. Я обернулась, когда дядя Чарльз пошёл следом. Глядя, как они уводят Блэка по главной лестнице перед Крылатой Победой, я почти не колебалась и последовала за ними.

Я понимала, что мои слова не успокоили моих друзей.

Особенно они не успокоили Ника.

Догнав дядю Чарльза внизу первого пролёта, я пробормотала:

– Пожалуйста, скажи мне, что я не соврала моим друзьям. Особенно поскольку они рисковали своими жизнями, прилетев сюда и помогая мне.

– Ты им не соврала, – заверил меня дядя Чарльз. Он обнял меня за плечи, прижимая к своему боку, когда мы зашагали по второй лестнице. – Обещаю, моя дорогая, я планирую вернуть тебя без единой царапинки.

Я фыркнула, глядя на Блэка впереди нас.

– Полагаю, ты не можешь сказать то же самое о нем, – пробормотала я и наградила дядю тяжёлым взглядом. – Но я забираю его с собой. Сегодня. И больше никаких царапин. Понятно?

Дядя Чарльз взглянул туда, где впереди перед нами хромал Блэк.

– Я это понял, да, – он слабо улыбнулся, подмигивая, но его глаза оставались серьёзными. – Вопреки страхам брата Квентина, я не собирался загонять тебя в свою армию видящих сегодня, малышка Мири... и никогда против твоего желания, вне зависимости от времени и места. Сначала тебе слишком многое нужно узнать о твоих людях, – он деликатно пожал плечами. – Признаюсь, я бы очень хотел быть тем, кто обучит тебя некоторым из этих вещей. В частности тому, чем мы на самом деле здесь занимаемся и во что верим. Но только в правильное время. И только когда ты будешь готова.

Он вновь тепло сжал меня.

– ...В мире достаточно дней для всего этого, ilya. Пока я просто хочу, чтобы ты знала несколько вещей, непосредственно касающихся тебя, чтобы ты могла принимать более взвешенные решения, – его губы опять поджались. – Признаюсь, ситуация в Бангкоке сильно напугала меня, Мири. Она также заставила меня осознать, насколько ты уязвима. Особенно учитывая то, что ты...

Он умолк на полуслове.

В этой тишине от него выплеснулся жёсткий импульс горя. Он снова посмотрел на меня. Я смотрела на него, когда на его глаза вновь навернулись слезы.

– Мне так, так сильно жаль, моя дорогая, – произнёс он хриплым голосом. – По поводу Солоника.

Я уставилась на него, борясь со смятением.

Я ненадолго забыла об его роли во всем этом. Какая-то часть меня все ещё не могла осознать, что он – тот же Счастливчик, о котором я слышала с тех самых пор. Счастливчик, который отдавал приказы торговцам людьми и угрожал Солонику возмездием, если мне будет причинён вред.

Я не могла уложить это в голове.

– ...Я никогда не прощу себя за то, что позволил этому животному тебя коснуться... – он снова умолк, опять захваченный эмоциями. – Или за случившееся с Йеном Стоуном, – он посмотрел в сторону Блэка и помрачнел. – Хотя, признаюсь, я считаю твоего нынешнего любовника частично ответственным за это безобразие. Йен не ошибался, когда говорил, что кража пары – очень серьёзное преступление в нашем мире.

Он поджал губы, снова встречаясь со мной взглядом.

– Но Солоник – целиком и полностью на мне. Он работал на меня. Он был моей ответственностью... и за это я никогда себя не прощу, ilya.

Я подняла взгляд, сосредоточившись на Блэке, когда уловила его реакцию.

Эта его тяга ощущалась почти непреодолимой. Я ощущала в нем беспокойство наряду с нервозностью из-за моего разговора с дядей Чарльзом. Теперь Блэк чувствовал, насколько встреча с ним повлияла на меня. Он чувствовал, как меня влекут воспоминания из прошлого, моё смятение, моя гипер-эмоциональность. Он беспокоился, что мой дядя манипулирует мной.

На мгновение это в разы умножило моё беспокойство о нем.

Это также прояснило моё сознание, напомнив мне, зачем я здесь.

– Ты не станешь ему вредить, – мой голос сделался холоднее, когда я снова посмотрела на дядю. – Дядя Чарльз, я говорю сейчас крайне серьёзно, бл*дь. Блэк... ты не станешь вредить ему за эту «кражу пары». Или за что-то ещё, – я прищурилась. – Я не совсем уверена, что сумею простить тебя за то, что ты уже сделал... но это должно прекратиться. Сейчас же.

Мой дядя поразил меня, расплывшись в широкой улыбке.

Когда я ответила тяжёлым взглядом, стискивая зубы, он поднял руку.

– Я знаю, ты угрожаешь мне, моя дорогая... и я воспринимаю это крайне серьёзно, обещаю тебе, – даже говоря это, он улыбался ещё шире, прижимая меня к своему боку. – Признаюсь, невероятно мило видеть, как моя малышка Мири делает такое беспардонно видящее заявление. Ты действительно одна из нас... ты это знаешь? Если бы я не думал так по наработкам людей Блэка, я бы понял это просто по тому, как ты рычишь на меня за причинение вреда твоему новому компаньону.

Он качнул головой, все ещё улыбаясь. Я невольно заметила, что это было то же качание головой, которое я время от времени замечала за Блэком.

– Он все ещё мало что рассказывал о нас, да? – спросил дядя. – Блэк. Он немного рассказывал о видящих? Какие мы на самом деле?

Я проследила за жестом его руки до самого Блэка. Должно быть, я потянулась к нему и другими способами; я ощутила в нем импульс боли, достаточно сильный, чтобы я сбилась с шагу. Подавив это, я покачала головой, бессознательно вторя им обоим.

– Нет, – просто ответила я.

Когда я в этот раз подняла взгляд, зелёные глаза дяди Чарльза смотрели более пронзительно.

Я видела, как он переводит взгляд между мной и Блэком. В этот раз я вновь уловила в нем раздражение – более сильное, чем привязанность, которой он только что омывал меня.

– А он не тратил времени впустую, да...? – пробормотал он.

– Он ничего не сделал, дядя Чарльз, – предостерегла я. – ... Не то чтобы это тебя касалось. Мы практически ничего не делали, и для галочки, это было его решение, не моё. Так что прекрати вести себя так, будто я жертва его изнасилования, или будто Блэк промыл мне мозги...

Тихо щёлкнув себе под нос, дядя Чарльз отмахнулся от моих слов.

– Я это знаю, – сказал он. – Я в курсе сдержанности твоего бойфренда... как и в курсе того, где она его подвела, – его губы изогнулись, и он покосился на меня. – Полагаю, ты права. Как знает каждый видящий, некоторые вещи решаются не разумом. Все же, признаюсь, я испытываю раздражение по поводу того, что имею так мало права голоса в том, с кем из нашего мира ты познакомилась перед тем, как встретиться с ним.

– Планируешь и бойфрендов мне выбирать, дядя Чарльз? – сухо поинтересовалась я.

– Планировал ли я предложить тебе варианты отношений с теми из наших людей, которые обладают достоинством и принципами? Чувством ответственности перед их расой, продолжением нашей крови и общей историей? – он бросил на меня уничижительный взгляд без капли извинения на лице. – Конечно, планировал. Кто бы стал винить меня за это?

Пожав плечами в ответ на мой равнодушный вид, он сухо улыбнулся.

– Хотя тебе никогда не нравилось, когда тебе указывают, что делать, Мири. Мне стоило помнить об этом. Я бы добился лучших результатов, если бы на ранней стадии приказал тебе строить отношения с Блэком.

– Так вот кем был Йен? – спросила я невесёлым голосом. – Один из нашей расы с «достоинством и принципами»? Думаю, я откажусь, дядя Чарльз.

– Йен был... – дядя Чарльз прискорбно щёлкнул себе под нос. – ... Просчётом, – в ответ на моё недоверчивое фырканье, он наградил меня резким взглядом. – Для галочки, племянница, я никогда не говорил ему завязывать с тобой романтические отношения. Он должен был стать твоим телохранителем, ничего более. Я отправил Йена вместе с Танака, чтобы дать ему оправдание познакомиться с тобой. Он сам развил фиксацию на тебе... опять-таки, непредсказуемость привязанностей видящих всегда была проблемой.

Он бросил на меня более извиняющийся взгляд, пожимая одним плечом.

– Видящие, боюсь, бывают крайне трудными в обращении, когда дело касается сексуального влечения. К этому времени ты и сама могла в этом убедиться, Мири.

Я прикусила губу, не отвечая ему.

Посмотрев вверх, когда мы прошли по коротенькой лесенке, я осознала, что мы вернулись в ту просторную залу с мраморными колоннами и статуями.

Учитывая наше местонахождение, я предположила, что мы покидаем Денон тем же путём, которым вошли. Но два видящих, идущих за нами следом, подошли прямиком к стене, выходившей на двор. Только тогда я заметила в этой длинной стене три двери – две небольшие прямоугольные, находящиеся по обе стороны от более крупного арочного проёма в центре.

Я видела, как видящий ключом открывает маленькую дверь справа от нас.

Как только он её открыл, он воспользовался другими ключами, чтобы открыть несколько железных решёток по обе стороны. Когда он справился со всеми решётками, два дюжих видящих протащили Блэка через дверной проем, а мы с дядей Чарльзом пошли следом.

Мы спустились по ступеням с другой стороны, затем оказались снаружи здания, в просторном дворе с тремя стеклянными пирамидами и бездействующими фонтанами.

Дядя Чарльз не стал ждать, пока два видящих закончат закрывать и запирать за нами двери, а начал идти вместе со мной по двору в сторону Ришелье.

Два поддерживавших Блэка видящих уже шли в том направлении.

Теперь я слышала, как тяжело дышит Блэк. Когда я потянулась ближе к нему в своём сознании, по мне ударила волна физической боли. Стараясь не реагировать и не орать на него снова, я заставила себя отвести глаза от его спины и вместо этого посмотрела на освещённую стеклянную пирамиду.

Я все ещё смотрела туда, когда весь свет в крыле позади нас погас.

– Что они сделают с Йеном? – спросила я.

Дядя Чарльз пожал той рукой, которой не обнимал меня за плечи.

– С Йеном Стоуном... разберутся.

Я ощутила реакцию Блэка на его слова.

– То есть ты оставишь его в живых? – я не знала, как к этому относиться. Я понимала, что Блэк ненавидел саму мысль об этом. – После всего, что он сделал, скольких людей он убил. Он просто... живёт? Насколько это безопасно для меня или Блэка?

Я ощутила завиток тепла от Блэка.

– С ним разберутся, – повторил дядя Чарльз, награждая Блэка раздражённым взглядом. – Не беспокойся об этом, Мири. Я знаю, что не дал тебе ни единой причины доверять мне на этот счёт, но я приношу тебе свою торжественную клятву... Йен никогда больше не приблизится к тебе или твоим. Определённо не таким, какой он сейчас.

Я не была уверена, что хотела знать, что он имел в виду.

В любом случае, его слова меня не убедили – вообще.

Прикусив губу, я окинула взглядом пустынный двор, собираясь с мыслями. Свет горел ярче, чем когда мы только приехали. Новый блеск воды затемнил камень, превращая его поверхность в зеркало и отражая свечение оранжевых ламп.

Должно быть, прошёл дождь.

– Нам с тобой придётся побывать здесь ещё раз, когда-нибудь, Мири, – заметил дядя Чарльз, поднимая взгляд на драматичный фасад здания Ришелье. – Люди действительно могут быть такими любопытными артистичными созданиями. Они создают бесспорно прекрасные вещи, когда вкладывают свой разум – интересный парадокс видов, учитывая неполноценность многих из них и склонность к разрушению во всех формах.

Я подавила желание закатить глаза.

– Полагаю, ты подавлял эту сторону своей личности, когда я была ребёнком, – пробормотала я.

– Какую сторону, любовь моя?

– Расистского засранца, – ответила я, награждая его тяжёлым взглядом.

Я ощутила очередную волну жара от Блэка одновременно с тем, как он издал невольный смешок.

Я почувствовала, что дядя Чарльз заметил и то, и другое.

Он бросил в сторону Блэка очередной раздражённый взгляд.

– Будь добра, попроси своего... – он опять как будто споткнулся на этом слове. – ...Бойфренда... держать свой свет при себе. Ты все ещё моя племянница, и должен признать, его предположительное право собственности на тебя... мучительно.

Я почувствовала, что Блэк его услышал.

Я почувствовала, как он что-то сделал со своим присутствием во мне, но это никак не замаскировало тёмный шёпот злости, которую он источал. Повернув голову, он прорычал что-то дяде Чарльзу на том, другом языке. Чарльз в преувеличенной манере закатил глаза, затем сказал в ответ что-то, определённо прозвучавшее как угроза.

Что бы там ни было, Блэк не ответил.

– Куда мы направляемся? – я прикусила губу, стараясь не реагировать на его откровенные издёвки над Блэком. – Ему не стоит идти так далеко... даже с помощью. Мы могли бы отойти на сотню шагов, и никто бы нас не услышал.

Дядя Чарльз снисходительно улыбнулся, снова издавая тот тихий щелкающий звук языком.

– Ах, ты действительно очень мало о нас знаешь. Ведь так, моя Мири?

В ответ на мой раздражённый взгляд он успокаивающе поднял ладонь.

– Я имею все намерения объяснить. Для видящих «подслушивание» больше сводится к нашему экстрасенсорному зрению, нежели к нашим ушам, – он окинул взглядом пирамиду, задумчиво продолжая. – Зрению видящих безразличны стены. Или двери, моя Мири. На него влияет только расстояние, и то только при определённых обстоятельствах. И все же мы имеем возможность утаить вещи друг от друга, вопреки нашим способностям. Один из таких способов – сотворить специальные места, которые мы называем «конструкции».

Он взглянул на меня, с пониманием изучая меня своими зелёными глазами.

– Конструкцию можно описать как отгороженный участок экстрасенсорного пространства, моя дорогая. Того, что мы зовём «Барьером», – он взглянул на Блэка, затем на меня. – Что-то из этого знакомо тебе, дитя? Я не хочу разом заваливать тебя новыми терминами и понятиями.

Вопреки моему раздражению на его обращение с Блэком, меня не особенно волновало, что дядя Чарльз назвал меня «дитя» – возможно, потому что это прозвучало странно официально. У меня сложилось впечатление, что это обычай видящих, вроде называния друг друга «брат» и «сестра». В любом случае, я отмахнулась от этого.

Подумав о том, что он сказал мне, я медленно кивнула.

– Некоторое знакомо. Блэк упоминал Барьер.

Я ничего не сказала о дневниках Блэка.

Выражение дяди Чарльза оставалось непроницаемым, когда его глаза метнулись к Блэку. Он как будто собирался сказать одно, затем переключился на другое перед тем, как вообще заговорить.

– Что ж, если вкратце, то мои люди установили конструкцию в Ришелье. Конструкции имеют пространственное измерение наряду с нефизическим, так что по факту они располагаются в центре какой-то постройки. Камень для этого идеален. В Париже, к счастью, его в избытке.

Мне пришло в голову задаться вопросом, кто, по его мнению, мог нас подслушивать.

Насколько я знала, он имел в виду своих людей.

Такие детали в данный момент не находились вверху списка моих приоритетов, особенно потому что он только напомнил мне, что подстроил убийство Блэка Йеном.

– Не убийство, – поправил дядя Чарльз.

– Тогда что? – сухо поинтересовалась я. – Ты просто давал парням время разобраться со своими проблемами?

– Я знал, что ты в пути.

– И что? Ты так говоришь, будто это какое-то объяснение... или оправдание!

– Не оправдание, определённо. Своего рода объяснение, да.

Я не скрывала свою злость или враждебность, которая прошлась по мне точно электрический заряд.

– И что же, бл*дь, это должно было значить... дядя? Потому что, боюсь, я должна признаться, твоё «объяснение» слегка выше моего понимания.

Боль заметно отразилась на его лице. Секунды спустя я ощутила, как эта боль исходит от меня, достаточно сильная, чтобы мой живот вновь скрутило.

Я задела его чувства. Это я тоже чувствовала.

Меня приводил в бешенство тот факт, что мне не все равно. После всего этого времени, после всего, через что он заставил пройти меня и Блэка, мне это казалось крайней степенью бреда.

– Я знаю, у тебя есть вопросы, ilya, – мягче произнёс он. – О древних вещах... и о новых тоже. Я также осознаю твоё... – он взглянул на Блэка, и от него хлынул осязаемый, как никогда сильный порыв враждебности. – ...Твоё состояние в данный момент. Я не сумею ответить тебе на все вопросы сегодня, любовь моя. Возможно, я никогда не сумею рассказать тебе все или завоевать твоё доверие обратно. Но я намереваюсь попытаться.

Он осмотрелся по сторонам, все ещё крепко держа меня за плечи одной рукой.

– Однако я не желаю транслировать некоторые из этих вещей там, где их могут услышать другие. Это для твоей безопасности... и для безопасности твоего партнёра, веришь или нет. Может, я и не питаю лично к нему особо нежных чувств, но я целиком и полностью намерен уважать твою связь с ним, ilya.

Стиснув зубы, я взглянула на Блэка.

Затем, обдумав слова моего дяди, я неохотно кивнула.

– Спасибо, – сказал он ещё тише.

Остаток пути до наружных дверей в Ришелье мы прошли молча.

Вместо того чтобы войти через арочный проход напротив пирамид, который, как я знала, назывался Пассаж Ришелье, мы подошли к дальнему западному краю крыла, где оно почти соприкасалось с дорогой. Мы добрались до угла здания, и нас встретил тот же ритуал, что и с наружными дверьми Денона. Два видящих вытащили древнюю на вид связку ключей и начали отпирать железные ворота.

Как только они отпёрли вторые ворота и дверь, находившуюся за ними, мы с дядей Чарльзом вошли за Блэком и его двумя сопровождающими. Я очутилась в холодном тёмном коридоре, очевидно, предназначавшемся только для охранников и другого персонала.

Мы недолго шли по тому же просторному коридору, затем тот же видящий вытащил другой набор ключей. Отперев медным ключом более небольшую дверь, он открыл её внутрь.

В безликий каменный туннель хлынул свет.

Дядя Чарльз щёлкнул пальцами, и этот звук прокатился в темноте резким эхом.

Два видящих, поддерживавших Блэка, завели его вперёд нас. Я пошла следом, когда дядя Чарльз показал мне проходить вперёд, пригнувшись перед низенькой дверью.

Очутившись внутри, я остановилась как вкопанная, подняв взгляд и изумлённо озираясь.

Глава 16. Тест

Перед нами стоял длинный стол, украшенный сверху тремя хрустальными люстрами. Золочёная отделка украшала стены со всех сторон, а также края потолка, на центральной изогнутой панели которого находилась картина неба и облаков.

Изображения оленей и лесов украшали другие фрески между золотыми узорами, кроваво-красные бархатные занавески обрамляли высокие окна справа от меня. Слева я видела смотровую дорожку – на то время, когда здесь проходили туристы – и похожий на камин, темно-красный с золотыми деталями и часами наверху шкафчик, стоявший рядом с местом, откуда мы вошли. Сам стол был пуст за исключением белой скатерти, поверх которой стояли гигантские серебряные и латунные подсвечники. Я невольно заметила, что они выглядели достаточно тяжёлыми, чтобы убить кого-нибудь с первого удара.

Я надеялась, что мне не придётся проверять эту теорию.

Я узнала временной период. Гигантский символ N, вышитый на обивке спинки похожего на трон стула в конце комнаты, более-менее подтверждал мою догадку.

Я осматривалась по сторонам в каком-то трансе, пока они подвели Блэка к одному из искусно сделанных стульев вокруг стола, разложив водонепроницаемую ткань перед тем, как водрузить его вес на бесценный предмет антиквариата. Один из видящих обратился к Блэку серией сложных жестов, общаясь с ним каким-то образом.

Что бы это ни означало, Блэк кивнул.

Тот же видящий начал его раздевать, расстегнув пряжку пропитавшегося кровью ремня и убрав его перед тем, как начать развязывать рубашку, из которой Блэк сделал импровизированную перевязку. Видящий двигался умело, проворно, абсолютно деловито. Секунды спустя он уже стягивал футболку, в которую все ещё был одет Блэк, через его голову, оставляя его голым по пояс и дрожащим. Я оторвала от него взгляд, осознав, что пялюсь, и со стиснутыми зубами посмотрела на дядю Чарльза.

– Так мы теперь внутри этой конструкции? – сказала я. – Мы можем говорить свободно?

Он поднял руки в жесте, похожем на молитвенный, лицо выражало беспокойство.

– Да, Мириам. Что ты хотела бы узнать в первую очередь?

Я указала на Блэка, не глядя на него.

– Он, – сказала я. – Зачем ты забрал его? Какого черта ты с ним делал? И почему ты оставил его там с Йеном, если не собирался убивать никого из нас?

Дядя Чарльз, или «Счастливчик» – полагаю, теперь мне стоило называть его так – посмотрел на меня с неприкрытым изумлением.

– Я думал, это очевидно, учитывая то, что ты теперь знаешь.

– Очевидно? – я невольно посмотрела на Блэка, вздрогнув одновременно с ним, когда опустившийся на колени видящий начал очищать двойные дыры в его боку, используя какое-то дезинфицирующее средство. – Что ж, это не очевидно, – сказала я, поворачиваясь обратно к дяде. – Зачем ты заставил его охотиться на Йена, когда ты явно имел возможность самостоятельно поймать Йена? Зачем ты вообще его забрал? К чему все это дерьмо с тем, якобы Блэк должен выплатить какой-то «долг» за помощь нам в Бангкоке?

Дядя Чарльз вздохнул, тихо щёлкнув языком.

Когда он посмотрел на меня в следующий раз, я знала, что мне не понравятся его слова.

Он сделал полушаг назад, делая успокаивающий, волнообразный жест рукой.

– Мне нужно было его проверить, Мириам, – сказал он. – Вот и все. Он никогда не находился в настоящей опасности. Не с моей стороны.

Я прищурила глаза.

– Проверить его? Что это значит? Как?

– В каком смысле как? – дядя Чарльз издал невесёлый смешок, очередным грациозным жестом руки указывая на Блэка. – В кровной линии моей семьи осталась всего одна родственница, Мириам... одна. Мой брат мёртв. Его человеческая жена мертва. Моя другая племянница мертва. У меня нет своих детей, и вполне возможно, никогда не будет.

Он перевёл открыто враждебный взгляд на Блэка.

– Я думаю, что защищаю эту девушку... которую люблю всем сердцем, даже в отрыве от моего обязательства перед ней, как перед моей кровной родственницей... как внезапно тот, кого я нанял за ней присматривать, пытается её убить. Несколько недель спустя она подвергается нападению, изнасилованию... жестокому обращению. Почему же все это происходит, мне интересно?

Снова сердитый взгляд на Блэка.

– ...А оказывается, Мириам, что все это прямо или косвенно вызвано тем, что мою дорогую, обожаемую, самую любимую и единственную выжившую племянницу активно обхаживает видящий, о котором я совершенно ничего не знаю. Более того, все, что я о нем знаю, помимо вышеупомянутых несчастий, которые он навлёк на мою дражайшую Мириам меньше чем за шесть месяцев...

Снова сердитый взгляд на Блэка.

– ... Это то, что он умудрился сколотить небольшое состояние, давая людям советы относительно курсов акций на биржах. Что он работал солдатом и наёмником... опять-таки, на людей. О, и он годами отвергал неоднократные попытки от всего сердца связаться с ним и установить более тесный контакт с представителями его же вида. Он не выказывал ни капли интереса к любым предложениям, которые я выдвигал, чтобы дать ему нечто большее, нежели его жалкая псевдо-человеческая жизнь. Он с самого своего прибытия практически задрал нос, не желая якшаться с себе подобными, живущими на Новой Земле...

Я ощутила шёпот злости от Блэка.

Что касается меня, я уставилась на дядю, разинув рот.

– ...Я не собирался позволять очередному... бунтарю... навлечь гибель на мою единственную выжившую родственницу. Или позволить внушить ей свои анти-видящие убеждения. Так что когда я осознал, что вы двое завязали отношения... и что это взаимно... я вытащил его сюда. Я хотел сам его проверить. Более того, я ощущал необходимость немного побеседовать с ним. Как старший с младшим. Видящий с видящим. Мужчина с мужчиной, если тебе так угодно. В этот раз всерьёз.

– Ты... – я запнулась на этом слове. – ... Вытащил его?

– Да.

– Ты... – я взглянула на Блэка, затем уставилась на дядю Чарльза. – Ты сделал это из-за меня?

– Да! Да! Конечно, Мири. Ты разве меня не слушала?

Я продолжала таращиться на него, чувствуя, как усиливается чувство тошноты.

– Ты... пытал его. Домогался его... насиловал его. Заставлял его убивать людей. Послал его в лагерь религиозной промывки мозгов. Пырнул его в живот и оставил Йену на растерзание... и все это, чтобы ты убедился, что он подходящий кандидат...

Я встретилась с ним взглядом, все ещё не в состоянии осознать свои слова.

– ...чтобы встречаться со мной?

– Проклятье, так и есть! – дядя Чарльз хлопнул ладонью по спинке стула, возле которого стоял, и в его голосе звучала открытая злость. – Мириам, я допустил ошибку, позволив Йену подобраться к тебе слишком близко. Я совершил ещё одну ошибку, позволив ему завязать с тобой отношения, не проверив более детально его ментальную стабильность. Я допустил ещё более крупную ошибку, подумав, что Солоник подчинится моим конкретным приказам, когда я сказал ему, что ни при каких обстоятельствах ему не разрешается похищать тебя, чтобы шантажировать Квентина Блэка. Я не собирался допускать эту ошибку вновь... только не после Солоника. С меня довольно. Я вытащил Блэка, чтобы провести тщательную оценку...