Текст книги "Черное на черном (ЛП)"

Автор книги: Дж. С. Андрижески

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

Достаточно настоящей, чтобы я знала – его угроза не совсем пустая.

– Блэк, – сказала я тише. Я положила руки ему на грудь. – Успокойся. Тебе нужно успокоиться... ладно? Все хорошо.

В этот раз все его лицо напряглось. Он закрыл глаза, скрывая эти золотые радужки дольше, чем требовалось для моргания. Когда он вновь открыл глаза, он все ещё не смотрел на меня, но я чувствовала, что мои слова достигли его сознания. Более того, теперь он полностью сосредоточился на мне, не на Нике.

Затем Ник позади меня заговорил. Я тут же повернула голову, хмурясь на него за то, что опять привлекает к себе внимание, но обнаружила лишь то, что он сверлит меня взглядом в ответ.

– Давай я позвоню Жану, – сказал он. – Он может за минуты согнать сюда Жандармерию. Я сказал ему, что они могут нам понадобиться, так что он наготове...

– Нет, – перебил Блэк. – Совершенно точно нет.

Ник наградил его тяжёлым взглядом.

– Прошу прощения, я что-то не заметил, что ты здесь главный. У тебя со всеми копами проблемы, Блэк? А я-то думал, что только со мной.

– Очевидно, тебе твои друзья не нравятся ещё сильнее, чем мне, – Блэк сделал глубокий вдох, перенося часть своего веса обратно на каменное основание статуи, его лицо сделалось жёстким. И все же я чувствовала, как теперь он сильнее опирается на меня, и не только в физическом плане. Я также чувствовала, насколько остро он ощущает мою руку, поглаживающую его грудь.

– Ты можешь вызвать их сюда, и их перережут как свиней, – сказал он приглушенным голосом, не лишённым боли. – Ты подпишешь им смертный приговор, Танака, так что я бы не советовал этого делать.

Ник посмотрел на меня, затем на Блэка. Его голос звучал изумлённо.

– Йен – всего один парень, Блэк. Ты не можешь серьёзно думать будто...

– Он «один парень», который может контролировать человеческие мысли, – помедлив секунду, чтобы дать этой мысли отложиться, Блэк повернулся к нему лицом с жёстким взглядом. – Единственная причина, по которой он не завладел твоим хиленьким человеческим разумом и не превратил в свою личную танцующую макаку, Танака, это потому что я в данный момент прикрываю тебя и Энджел, чтобы этого не допустить... – взгляд Блэка сделался ещё холоднее. – Иначе ты бы, скорее всего, уже пристрелил Мириам... и меня... и вероятно сам сожрал бы пулю, когда закончил, – он мотнул подбородком в сторону Энджел.

– ...Ну. После того, как убил бы её.

Ник проследил за жестом Блэка до Энджел, его лицо приняло изумлённое выражение. Я видела, как в его голове крутятся шестерёнки, когда он посмотрел на Блэка.

Затем он перевёл пристальный взгляд на меня.

– Человеческий, Мири? – его голос содержал нечто среднее между недоверием и триумфом. Он снова повернулся к Блэку. – Ты только что сказал «человеческий», психопатичный ты ушлепок?

Блэк взглянул на меня.

– Я думал, ты ему сказала?

Я стиснула зубы.

– Я сказала, что мы экстрасенсы.

Блэк в ответ нахмурился.

– И откуда ж мне было знать?

Ещё больше выстрелов пронеслось над нашими головами, в этот раз с другой стороны.

Блэк, Ник и я пригнулись. Энджел, которая все ещё сидела у основания статуи справа от нас, уже была вне зоны попадания. Она жестом позвала нас присоединиться к ней.

Мы скользнули к основанию статуи, перемещаясь к другой её стороне, пока сама Энджел продолжала сидеть там, тяжело дыша и прижимая руку к уху и части шеи. Оказавшись достаточно близко, я заставила её убрать пальцы, чтобы я сумела взглянуть на рану. Я поморщилась, увидев, что пуля отсекла кусок её уха. Снова прижав руку к раненой части в попытке остановить кровотечение, она наградила меня слабой улыбкой.

– Но я все ещё хорошенькая, правда, док? – сказала она.

Пожав плечами, я слабо улыбнулась.

– Ну, поскольку ты сейчас не несёшь ту гору алкоголя, я честно не могу сказать, – ответила я с невозмутимым лицом.

Она рассмеялась, затем тут же сморщилась, поскольку движение причинило боль.

– Что ж, – сказала она, взглянув на Блэка и Ника. – Мы не можем просто сидеть здесь и позволять мужскому населению переругиваться. Если твой бойфренд прав, нам нужен план Б..

Это практически ответило на мой вопрос о том, слышала ли Энджел комментарий Блэка о том, что они с Йеном не люди.

Если ближе к делу, то я знала, что она права.

Я поймала себя на том, что думаю о гранате в ботинке. Однако я не хотела тратить её и честно не была уверена, будет ли её достаточно, чтобы мы выбрались отсюда – когда мы прижаты к статуе и по меньшей мере один из нас тяжело ранен. Блэк не сможет двигаться очень быстро, что бы мы ни сделали. Более того, сама мысль о том, чтобы взорвать гранату посреди Лувра заставляла меня притормозить, признаюсь. Это казалось каким-то кощунством.

Я взглянула на Блэка и обнаружила, что его золотые глаза уже не отрываются от меня.

– Ты никак не можешь защитить кого-то другого, кто сюда придёт? – спросила я. – Я не уверена, что все мы можем двигаться достаточно быстро, чтобы выбраться, – я показала подбородком на запасной выход. – Он на его линии огня. Он пристрелит нас, если мы попытаемся туда добраться.

Блэк нахмурился, задумавшись.

Наблюдая за ним, я мысленно вздохнула с облегчением. Я рада была видеть, что он снова думает – о чем-то помимо Ника – что бы он ни сказал потом.

– Я потеряю хватку на этих двоих, – сказал он.

– Надолго?

– На столько, сколько я буду прикрывать другого, – его глаза вернулись к моим. – Здесь два фактора. Энджел и Ник находятся физически близко. Даже из-за того что Энджел рядом с нами, мне проще удерживать хватку на их обоих. Тяжелее было, когда она была у стены и стреляла.

Я кивнула.

– А второе?

– Я их знаю, – в ответ на фырканье Ника, Блэк наградил его беглым тяжёлым взглядом, перед тем как снова посмотреть на меня. – Я знаю их через тебя, Мириам. Я знаком с их светом. Я не буду знать того, кого Ник хочет сюда притащить. Возможно, я сумею отследить их через Ника, но вторичная связь не будет такой сильной. Недостаточно сильным, чтобы прикрыть их. Не здесь.

Я прикусила губу, кивая и думая.

Я знала, что под «здесь» он имел в виду эту версию Земли, так что предположительно он мог сделать это в своём родном измерении. Я все ещё не знала, что именно он имел в виду под светом, или как работало это отслеживание, но я достаточно знала эту терминологию, чтобы уловить суть. Свет, кажется, был аналогичен оттенку человека, его специфической экстрасенсорной «частоте». Я знала, что там крылось нечто намного большее, но в данный момент мне хватало и этого.

– Думаю, нам это понадобится, Мири, – сказал Блэк.

Когда я взглянула на него, он указал на мой ботинок.

– У двери. Этого должно хватить, чтобы прикрыть наше отступление.

Я взглянула на статую Крылатой Победы и вздрогнула при мысли, что какой-то случайный кусок шрапнели повредит какую-то её часть, даже основание.

Когда я посмотрела на Блэка, он закатил глаза, но тоже слегка улыбнулся.

Он поманил меня пальцем, побуждая подойти ближе.

Поднявшись на ноги, я встала рядом с ним, поднимая лицо ближе к нему. Я знала, что Йен вряд ли подслушает нас здесь, но в его мерах предосторожности был смысл.

– Смирись с этим, док, – пробормотал он, как только я оказалась достаточно близко. Он послал мне импульс жара. – Это охренительно мило, но я не позволю тебе рисковать своей жизнью... или моей... просто чтобы избежать царапанья куска камня, каким бы красивым он ни был, – он взглянул на саму Крылатую Победу, не убирая своего лица от моего. – В любом случае, каждый предмет в этом музее видел по меньшей мере одну войну. Эта видела несколько, полагаю, так что окажи старушке дань уважения...

Он был прав. Я знала, что он прав. И все же я стиснула зубы, взглянув на дверь экстренного выхода.

– Это определённо даст нам возможность уйти? – спросила я.

– Ты взяла её с моих складов? – спросил Блэк, и его глаза мельком метнулись к моим губам.

– Да.

Он наклонил голову.

– Тогда да... при условии, что мы не сделаем ничего глупого, например, не бросим её так, что она отскочит обратно к нам... это определённо выведет нас отсюда.

Кивнув, я вернула его взгляд. Находиться так близко к нему было тяжело. Я поймала себя на том, что крайне остро ощущаю его, и сразу несколькими путями. Я также осознала, что избегала этого с того самого момента, как увидела его привязанным к стулу.

Ощутив, как он следит за направлением моего взгляда на его лице, я сглотнула и снова кивнула, отворачиваясь.

– Ладно. Нам всем понадобится перебраться на противоположную сторону пьедестала, чтобы немного защититься от удара, – я помедлила, глядя в направлении последних выстрелов. – Мы можем это сделать? Не схлопотав пулю?

– Я могу его отвлечь. Мне лишь нужно несколько минут.

Я настороженно посмотрела ему в глаза.

– Как?

Блэк улыбнулся.

– Верь в меня немножко, док.

Я подумывала поспорить, затем решила этого не делать.

Я начала отстраняться от него, но Блэк поймал меня за руку. Мне не хватило времени даже напрячься, как он уже целовал меня в губы, прижимая спиной к основанию статуи. Начало поцелуя было тёплым, мягким... достаточно чувственным, чтобы застать меня врасплох, когда импульс его жара медленно проник в мою грудь. Поцелуй постепенно становился жарче, Блэк углублял его, используя язык. Он целовал меня несколько долгих секунд, держа своё тело на расстоянии от моего – вероятно, из-за зияющей дыры в боку. Вопреки этому... вопреки всему, я ненадолго затерялась в этом поцелуе.

Блэк – нет. Я чувствовала его насторожённость, даже когда я забылась – достаточно интенсивную, чтобы она меня раздражала. Чем бы ни была эта насторожённость, она была вызвана не его раной.

Возможно, насторожённость – неправильное слово.

Сдержанность. Сдержанность – намного ближе, возможно, поэтому я не могла понять.

Я задалась этим вопросом более громко, и Блэк послал импульс веселья, поднимая голову. Целуя мою шею, он пробормотал на ухо.

– Ты, бл*дь, шутишь, да, док?

Он легонько прикусил кожу на моей шее, ударяя меня более интенсивной волной жара, от чего моя голова пошла кругом. Когда я подняла взгляд, его зрачки расширились, делая радужки почти полностью черными. Я понимала остальное значение его слов – не я одна оказывалась слегка выбитой из колеи, когда мы были вместе.

– Выбитой из колеи? – он фыркнул. – Полагаю, можно и так сказать.

Он снова поцеловал меня, пока я думала об этом, и я снова потерялась в этом поцелуе.

Мне пришлось подавить желание вцепиться в него, когда он отстранился во второй раз. Я встретилась с ним взглядом, и его золотые глаза слегка расфокусировались. Кажется, он также дышал чуть тяжелее.

– Ты знаешь, как сделать отсрочку взрыва? – тихо спросил он.

Я кивнула.

– Да.

– У тебя нормально с бросками? – его глаза опустились к моим губам. – Будь нежной, док.

Я кивнула, затем взглянула на другую парочку.

Ник открыто хмурился на Блэка. Энджел лишь улыбнулась со своего места на полу, держа руку у головы, где кровотечение, кажется, наконец-то остановилось. Она закатила глаза, глядя на меня, а может, на нас обоих.

Игнорируя долгий тяжёлый взгляд Ника, я повернулась к Блэку.

– Ладно. Скажи им, что делать... и когда нам нужно действовать. Я подберусь ближе к двери. Ты дашь мне сигнал или что?

– Ты поймёшь, когда я начну отвлекать его. Но дай мне несколько минут. Позволь мне дать тебе знак бросать, ладно?

Я помедлила, собираясь спросить.

Затем я отпустила это и просто кивнула.

По правде говоря, я не хотела, чтобы он служил отвлечением, особенно с этой раной. Но я также знала, что он с большей вероятностью вытянет это дело с другим видящим, чем любой из моих друзей. Кроме того, это поместит его дальше всего от взрыва, так что никуда не денешься.

В любом случае, у меня не было идей получше.

Я собиралась уйти, когда Блэк схватил меня за руку.

– Можно мне взглянуть на неё, док? Я хочу убедиться, что это за тип. После моего отъезда должны были привезти новые.

Осознав, что он говорит о взрывчатке, я почти не медлила, наклонилась и приподняла штанину над ботинком. Вытащив гранату из мешочка, пристёгнутого к лодыжке, я выпрямилась и протянула её Блэку.

Я взглянула на Ника и Энджел, пока Блэк её разглядывал.

Они оба выглядели измотанными. Вопреки своей злости, Ник также выглядел чрезмерно бледным.

Я напомнила себе, что вдобавок к пулевым ранениям они страдают от смены часовых поясов. Нам нужно было отсюда выбираться. Ни один из нас долго не продержится, а Блэк может действительно умереть, в зависимости от того, что этот стеклянный штырь проткнул, пока находился в нем.

Подумав об этом, я осознала, что Йен не стрелял в нас уже какое-то время.

Я гадала, не меняет ли он опять позицию для стрельбы.

Я удивлённо посмотрела вниз, когда Блэк опустился передо мной на колени. Слегка охнув, он засунул гранату обратно в мешочек в моем ботинке, и опустил мою штанину. Секунду спустя он выпрямился с помощью каменного фундамента, другую руку прижимая к боку.

Он снова прислонился к пьедесталу, тяжело дыша и морщась от боли.

– Почему, черт подери, ты не дал мне это сделать? – я уставилась на него.

Он лишь подмигнул мне, улыбаясь. Я знала, что он притворяется уже по тому, насколько он побледнел за эти несколько секунд, но он заговорил прежде, чем я успела прочитать ему нотацию.

– Не вытаскивай её, пока не понадобится, док, – сказал он.

Он начал отодвигаться, затем помедлил, наклонившись и снова поцеловав меня в губы. Как и прежде, он начал мягко – затем позволил поцелую продлиться, целуя меня крепче, пока снова не вдавил меня спиной в каменный фундамент.

Он издал тихий звук прямо перед тем, как отстраниться.

Я многое чувствовала в этом поцелуе. Достаточно много, чтобы, наверное, начать волноваться.

Однако этот урок я, видимо, никак не могла усвоить.

Глава 13. Отвлечение

В одном Блэк был прав – я поняла, когда он начал.

Я только-только присела на корточки у каменного пьедестала поближе к пожарному выходу, когда он повысил голос.

Он говорил по-английски – ну, в основном по-английски – вероятно, ради нас.

– Брат, – крикнул он. – J’talek hudre-ti. С уважением, брат. Мы можем поговорить?

Повисла тяжёлая тишина.

От неё у меня закружилась голова, возможно, частично потому, что я задержала дыхание.

Каким-то образом ещё до того, как он по-настоящему сделал это, я знала, что именно Блэк намеревается сделать. Я не знала, как далеко он собирается зайти – каким бы ни был Блэк, он явно не был самоубийцей – но я знала, что он намеревался использовать себя в качестве отвлекающего фактора.

Эта мысль взволновала мои нервы до предела.

Меня осенила и поразила интенсивность своей реакции. Эти бешеные, чрезмерно острые побуждения защищать жизнь Блэка не походили ни на что, что я испытывала с другими людьми, даже со своей сестрой Зои, когда та была жива. В этом присутствовало нечто совершенно иррациональное – и практически органичное. Это напоминало скорее инстинкт выживания, нежели сознательную эмоцию.

Я сражалась с этим чувством уже недели – даже месяцы, с тех пор как Блэк оставил меня в Сан-Франциско – но оно определённо ухудшилось.

Черт, да оно ухудшилось даже со времени последнего поцелуя.

Я прикусила губу, подавляя желание встать на ноги, подойти к нему сейчас же и дёрнуть назад, ну или хотя бы наорать на него в этом пространстве. Я знала, что обе эти вещи скорее всего окажутся бессмысленными. Хуже того, они обе могут привести к нашей смерти.

Я почти чувствовала, как он желает, чтобы я доверилась ему.

Это меня не успокоило.

Совершенно не успокоило, если честно – отчасти потому, что я ощущала в нем то же иррациональное чрезмерное желание защищать в отношении меня.

– Мы можем поговорить, брат? – крикнул Блэк. – Давай будем вести себя рационально.

Очередное молчание.

Затем по ту сторону рампы раздался другой голос.

– Рационально? – насмешливо произнёс тот голос. – Теперь ты хочешь быть рациональным?

Я подпрыгнула вопреки собственному желанию, шокированная тем, насколько знакомым был этот голос.

– ...Теперь ты будешь со мной рационален, – холодно продолжил Йен. – До чего же цивилизованно. До чего же вежливо. Но я думаю, что к этому времени мы уже слегка миновали этап «рациональности», не так ли, брат Квентин? Или ты действительно веришь, что я каким-то образом не в курсе, что это ты стрелял в меня последние несколько месяцев...?

Блэк щёлкнул на него, достаточно громко, чтобы звук разнёсся меж каменных стен.

– Это работа, брат. Ничего больше. Я могу разорвать контракт...

– Y’enj balente ut re mugre di ali...

– Я говорю правду, брат, – перебил Блэк. – Это работа, ничего более.

– Брехня. Ты защищаешь мою пару.

Я вздрогнула, стискивая каменное основание.

– Она – причина, по которой я взялся за работу, – признался Блэк. – Но она – не сама работа. Я могу покончить с этим... со всем. Мы оба можем уйти.

Блэк помедлил, как будто слушая.

Когда ответа не последовало, его голос сделался более предостерегающим.

– ... Ты сам знаешь, он никогда не простит её смерти. Они никогда не оставят тебя в покое, пока ты настаиваешь на этом как на единственном приемлемом исходе. Отпусти это, брат. Я советую тебе как собрат-видящий... даю тебе совет... видящий видящему. Нас здесь слишком мало. Ты ценен для них. Как мой брат, ты ценен для меня. Откажись от этого заявления из-за её крови, и они примут тебя обратно с распростёртыми объятиями. Мы с тобой будем в мире.

Он говорил официально, как будто цитировал что-то. Или, возможно, переводил.

Я снова задалась вопросом, почему Блэк говорит все это по-английски. Он хотел, чтобы я знала, что он говорит, но зачем? Просто чтобы мы были в курсе? Или существовала другая причина?

В любом случае, Йен оставался равнодушным.

Он рассмеялся. Смех странным эхом отразился от каменных стен.

– У тебя медовые речи для такого молодого... Кирев.

Я почувствовала, как что-то в этом слове поразило Блэка.

Что бы это ни было, он быстро пришёл в себя.

– Будь разумным, брат, – сказал он все ещё ровным голосом. – Они не накажут меня за попытку обеспечить её безопасность. Поскольку они наняли меня выследить тебя по этой же самой причине, очевидно, кто выигрывает в этой битве сил воли. Ты не можешь идти против непреложных законов большинства наших братьев в этом мире и ожидать победы. Кем бы ты ни был.

– Забавно, но ты думаешь, что тебе самому это по плечу. Идти против всех нас...

– Не тогда, когда дело касается жизней других видящих, – парировал Блэк с предостережением.

Последовало молчание.

Я присела у стены, задышав тяжело.

Я старалась контролировать свои эмоции. Я знала, что мне стало хуже от близости к Блэку, от того, что все мои чувства взбесились и натянулись всего лишь от нескольких минут контакта. Но слышать голос Йена после всего этого времени определённо не помогало. Возможно, впервые в моем сознании отложилось, что Йен – тот же Йен, в которого я была влюблена, который пытался убить меня голыми руками – и есть убийца, на которого охотился Блэк.

До меня также дошло, что у него с Блэком были свои отношения, своего рода связь, которую я скорее всего никогда не пойму.

Конечно, мой логический мозг знал эти вещи несколько месяцев.

Я знала, кем был Блэк. Я также знала, кем был Йен.

Однако слыша, как эти двое разговаривают, я все равно ощутила, как сердце подскочило к горлу. Я узнала бы голос Йена где угодно, даже искажённый от ненависти и отвращения. И когда я услышала, как он, не скрываясь, говорит с Блэком как с ровней и собратом-видящим, вопреки своим попыткам говорить снисходительно, это снова вскрыло мою рану.

Я съёжилась там, борясь с нелогичными слезами, потирая грудь свободной рукой, когда Йен заговорил снова, громче, отвращение сильнее зазвучало в его голосе.

– Ты пьёшь киску шлюхи-полукровки... той, в краже которой у меня ты полностью сознаешься...

Чистая ненависть этих слов заставила меня содрогнуться.

– ...Есть ли в тебе достаточно чести, чтобы я мог верить хоть одному твоему слову, маленький брат? Ты изменник... пятно на твоей расе. Ты сбился с пути задолго до того, как начал ублажать себя этим грязным куском человеческого дерьма...

– В каком это смысле? – сказал Блэк. – Ты же знаешь, что первые Эволюционисты были людьми, не так ли, Стоун? Так кто из нас по-настоящему сбился с пути?

Другой мужчина замолчал.

Я все ещё слышала от них шёпот, особенно от Блэка.

Когда он заговорил в следующий раз, его голос прозвучал более приглушённо, вновь неся в себе эту странную официальность, даже в английском языке. Его неопределимый акцент тоже усилился.

– Это твоё недовольство, – сказал Блэк. – ...Оно не связано с ней. Оно определённо не связано с безвинными людьми здесь. Ты и я, мы должны решить это между нами. Мы должны сделать это наедине. Или хотя бы обсудить условия с теми сторонами, которые имеют соответствующее представление об этих условиях.

Я напряглась. Я уловила его выбор слов, его игру с расизмом Йена, предложение того, чтобы двое «взрослых» убрали животных из уравнения, когда они приходят к соглашению. Но не поэтому от его слов у меня пошли мурашки. Я куда сильнее беспокоилась о том, какой смысл Блэк вкладывал в эти слова – в том плане, что он искренне предлагал уйти с Йеном. Даже не считая того, что Йен безумен и скорее всего умнее Блэка, у Блэка в боку зияет дыра. Он даже не уйдёт далеко, не говоря уж о том, чтобы бежать.

Он определённо не мог сражаться.

У него даже оружия нет, если он не одолжит его у Ника или Энджел.

Я сильнее прикусила губу. Достаточно сильно, чтобы ощутить вкус крови.

Я не могла рисковать, бросая гранату без его знака. Я находилась слишком далеко от Ника и Энджел, чтобы сказать им пошевеливаться без риска быть подслушанной. Я знала, что они не выйдут в поле зрения Йена, а это означало, что они все равно будут на пути взрывной волны.

Я все ещё сидела на корточках и думала, когда Йен вновь заговорил холодным голосом.

– Здесь нечего обсуждать... друг. Ты явно не понимаешь ситуации. Ты ранен, и с тобой люди. Я уже наполовину пробрался через твой щит. Даже если ты выберешься через ту дверь... – он позволил словам повиснуть в воздухе. – ...Ты же не думаешь, что сумеешь убежать от меня? Ты увидишь, как я убиваю её, щенок... медленно. Затем я убью тебя.

– Ты знаешь, что он убьёт тебя, если тронешь её хоть пальцем, – сказал Блэк сквозь стиснутые зубы.

– Ты привёл эту суку сюда. Тебе некого винить кроме себя самого.

– Дело не в ней, – прорычал Блэк. – Дело даже не в религии. Дело в тебе и мне.

Когда Йен не заговорил, голос Блэка зазвучал ещё холоднее.

– Можешь сколько угодно заливать про расовое дерьмо, Стоун... мы с тобой оба знаем, к чему это сводится на самом деле. Может, ты убивал этих женщин в Сан-Франциско из-за своего идеологического дерьма... но на деле я сильно сомневаюсь, что хотя бы часть этого сводилась к «очищению» себя за преступление смятения из-за этой «грязной полукровки», в которую ты влюбился...

Я прикусила язык, крепче стискивая камень.

– ...Но твоё недовольство с тех пор было каким угодно, только не идеологическим, брат. Это чисто типичное дерьмо видящих... такое же личное, как это обычно бывает с нами. Религия здесь катится нахер, – голос Блэка сделался ещё холоднее. – Твоя проблема со мной стара как боги, брат. Я переманил твою девушку... умышленно, должен сказать... и ты, бл*дь, просто не можешь об этом забыть.

Я застыла, моя голова закружилась от недоумения.

Блэк говорил так, будто действительно имел это в виду.

Он не просто пытался вывести Йена из себя. Он действительно в это верил.

Йен издал смешок, полный отвращения.

– Gaos... ты нарываешься, Блэк.

– Ты бл*дский видящий, – Блэк заговорил громче, но его голос оставался низким. – И ты только что назвал её своей «парой». Хватит пороть чушь, давай говорить прямо, ладно? Ты взбешён из-за того, что я забрал твою подружку. Нет никакой другой вероятной причины, по которой ты бы все ещё преследовал нас подобным образом...

Йен снова рассмеялся.

– А ты был к ней весьма гостеприимен, грязнокровка.

– Да? – парировал Блэк. – Интересно, как ты не попытался убить её после того, как узнал, что мне удалось её раздеть...

Я ощутила искру, вспыхнувшую в воздухе.

Она была почти физически ощутимой – подняла волоски на моих руках.

Какими бы ни были истинные чувства Йена ко мне, комментарий Блэка задел больную мозоль.

– Надеюсь, ты насладился катанием в её грязной... – холодно начал Йен.

– Насладился, – перебил Блэк. – Или, точнее говоря, наслаждаюсь. Охрененно много, вообще-то. Настолько, что прямо сейчас умираю от желания содрать с неё одежду. У неё есть щель, тупой ты мудак, – добавил Блэк. – Ты совершенно зря себя обрезал, Йен. Ты мог бы трахать первоклассную задницу видящей, если бы не был таким расистским куском дерьма. И позволь мне сообщить тебе, что ты даже не знаешь, как, бл*дь, хорошо я её поимел, потому что ты даже не потрудился узнать правду о ней...

В этот раз раздался другой голос.

– Ты больной мудак! – зарычал Ник.

Ник находился ближе ко мне, так что я подпрыгнула, удивлённо оборачиваясь.

Я не видела его лица со своего места.

И все же я почти ощущала, как Блэк сверлит его взглядом в темноте.

Ник никак не мог знать, о чем говорит Блэк, конечно же – не в плане разницы щели – но очевидно он уловил суть. Я же знала, что Блэк имел в виду. Но я также знала, что он нарочно подстрекает Йена, поскольку у него не было совершенно никакого опыта со мной в этом плане.

– Он отрос обратно, – холодно сказал Йен. – Как насчёт того, чтобы отдать мне её сейчас? Это может быть твоей расплатой за кражу. Отдай мне её и уйди. Сделай это, и наши счёты сведены, маленький брат...

– Я вообще-то не настолько туп, как ты, брат, – сказал Блэк, и его голос наполнился презрением. – Я ценю свою пару намного сильнее, чем ты... и здесь крайне мало драгоценных сестёр, если уж на то пошло. Ты к ней не приблизишься. Как и любой из наших братьев.

– Ты готов лишиться жизни ради этой новизны траха?

– Я говорю тебе, ты должен отпустить эту ситуацию, – голос Блэка превратился в открытую угрозу. – Я тоже видящий, и теперь она моя.

То, как он сказал это, заставило меня вздрогнуть.

Честно, я до конца понимала своё отношение к слоям потайных смыслов, которые я там ощущала, но я определённо чувствовала, как какая-то часть меня реагирует на его слова вовсе не рационально.

Блэк продолжил более спокойным голосом.

– Она не обсуждается. Но я готов признать, что несправедливо обошёлся с тобой... и обсудить другие формы компенсации.

Он помедлил, задышав тяжелее, и вновь я ощутила давление его слов в своей груди.

И все же я улавливала не все, я знала это. Йен и Блэк использовали язык культуры, которую я не полностью понимала. Я замечала проблески смысла здесь и там, но я многое упускала. И это недопонимание крайне раздражало.

Однако Йен понимал. Он прекрасно уловил нюансы Блэка.

Нечто иное ударило по мне.

Учитывая, что я чувствовала от него в данный момент, Блэк вовсе не позволил бы мне так быстро бросить гранату. Он не хотел бы, чтобы я ближе всех находилась к взрыву, когда он случится – так же, как я не хотела этого для него. Я ссылалась на его рану, но если так подумать, я знала, что не это было моей истинной причиной.

Как только две эти мысли сошлись воедино, я дёрнула свою штанину вверх по ноге. Повозившись с пристёгнутым там мешочком, я вытащила предмет, который Блэк туда засунул.

Я осознала, что смотрю на идентификатор радиочастот широкого спектра.

Блэк, должно быть, стащил его, пока целовал меня.

– Сукин ты сын... – выругалась я себе под нос.

Я так разозлилась на него, что несколько секунд не могла слышать их спор.

– ...Единственный вариант, при котором ты выйдешь отсюда живым, это если ты её отпустишь, – говорил Блэк, когда я снова прислушалась к ним. Я буквально видела, как он сейчас держит гранату в руке, вероятно, в кармане. – Прими мои извинения и отвали нахер. Найди себе свою женщину. Черт, да попроси одну из питомиц Григуара отсосать тебе, пока не найдёшь более постоянное решение. В любом случае, ты должен уйти, Йен. Отнесись к этому как взрослый, бл*дь.

– Не бывать этому... – начал Йен.

– ...Ладно, – тут же отозвался Блэк. – Тогда назови свои условия. Я разорву контракт со Счастливчиком на твою поимку. Я предложу свои услуги в качестве возмещения ущерба. Я даже схожу на медитацию, если хочешь... при условии, что я получу защиту от людей Счастливчика, а ты оставишь Мириам в стороне. Я оплачу убытки. Но я не отдам её. И ты не приблизишься к ней, так что даже не проси.

Веселье Йена звучало почти искренним.

– С чего бы мне вообще соглашаться на это? Ты на две сотни лет моложе меня. Ты действительно думаешь, что другие видящие в данной ситуации отдадут предпочтение тебе? Исторически, как вид, мы не были добры к тем, кто переманивает чужое. То, что ты сделал, в Старом Мире незаконно. Или ты забыл?

– Ты её потерял, – прорычал Блэк. – Не притворяйся, что у неё здесь нет права голоса!

– Ты ей манипулировал!

– Нет, – Блэк один раз качнул головой за моими глазами. – Я соблазнил её, в этом я признаюсь... но никаких фокусов со светом. Никакого давления. Она хотела меня... это была связь света, брат.

– Связь света? – веселье Йена лишь усилилось. Он звучал почти как раньше, но почему-то слышать это было ещё хуже. – Как романтично. Gaos d’jurekil’a. Блэк. Ты действительно отчаянно стараешься её удержать, не так ли?

– Я говорю правду.

Опять-таки, я почти видела его там, как он прислоняется к каменному пьедесталу и кричит Йену, держа гранату в одной руке. Я чувствовала его усилия. Рана причиняла ему боль, но дело было не только в этом. Я поймала себя на мысли, что Йен пересиливает его в другом плане, который я не могла видеть, но который должен быть связан с тем, что они видящие.

Он предостерёг меня держаться подальше от этого пространства. Должно быть, он волновался, что надо мной тоже могут взять верх в таком плане.

Однако Блэк не мог держаться от этого подальше. Он должен был прикрывать Энджел и Ника.

– ...Если ты не доверяешь мне, позволь решать посредникам, – сказал Блэк, отрывисто дыша. – Они могут прочесть её... с расстояния. Они также могут прочесть её. Говорю тебе, брат, ты будешь разочарован. Ты знаешь, как это работает с видящими. Некоторые вещи просто сильнее обещаний, какими бы благими ни были намерения.

– Даже не смей защищать эту п*зду-изменницу передо мной!

– Ладно, – ровно произнёс Блэк. – Тогда как тебе такой расклад – я убью тебя и себя прежде, чем подпущу тебя к ней. Я серьёзно отношусь к своим обязательствам, брат. Не сомневайся в этом. Ни на секунду.

– Маленький высокомерный мудак, – Йен выругался на него на другом языке. – Тебе лучше не обещать мне такого. В глазах большинства видящих ты слишком молод, чтобы вообще иметь пару...