Текст книги "Избранный (ЛП)"

Автор книги: Дж. Уорд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 30 страниц)

этой женщиной.

Он отказывался впредь называть Лейлу мамэн, даже мысленно.

Но что есть, то есть. Он ходил в Святилище с Амалией, Директрикс Избранных, и

она провела его по идиллическому пейзажу, показывая ему пруд с зеркальной

поверхностью, храмы, общежитие, частные покои Девы Летописецы.

Где Лейла будет находиться с его детьми.

Спорить с положением дела было невозможно. Это дерьмо было даже безопаснее,

чем особняк, мать вашу, и Амалия заверила его, что его дети сумеют попасть туда без

проблем и так же покинуть это место.

А затем под давлением она лично пообещала, что вернет его детей. Если Лейла

устроит какие-то проблемы.

Тихий стук в дверь спальни заставил его поднять голову от сумки.

– Да.

Вошла Бэт, и она казалась куда более спокойной. С другой стороны, она же

получила желаемое.

– Похоже, ты все приготовил.

Он снова посмотрел на упакованные вещи.

– Ага.

Последовало долгое молчание.

– Все будет хорошо, Куин. Я горжусь тобой...

– Без обид, но ты можешь проводить со своим ребенком двадцать четыре часа в

сутки – потому что тот, с кем ты этого ребенка сделала, не лжец и не предатель. Так что ты

уж извини, наши представления о «хорошо» слегка различаются, – он отступил от изножья

кровати. – Мне не дано получить свое «хорошо» – то есть чтобы мои дети остались в этой

комнате, пока я буду сражаться. Мое «хорошо» – это вовсе не сражаться, когда половина

моего мозга думает только о том, вернет ли Лейла моих детей, когда должна будет. И мое

«хорошо», черт подери, точно не включает тот факт, что эта женщина вновь будет видеться

с ними. Мне не нужна твоя гордость и притворная забота. Все, что мне требуется от тебя -

чтобы ты понянчилась с ними, пока я не уберусь нахрен из дома.

Бэт скрестила руки на груди и медленно покачала головой.

– Что с тобой произошло?

Слова были произнесены так тихо, что казалось, будто она обращается к самой

себе.

– Серьезно. Ты серьезно это спрашиваешь.

Куин отвернулся от нее и подошел к колыбелькам. Он посмотрел на Лирик, а затем

вновь сосредоточился на Рэмпе, засовывая ему в рот пустышку.

– Будь храбрым, парень, – Куин погладил темные волосики. – Увидимся через

двадцать четыре часа. Раз плюнуть, да?

Неправда.

Так охренительно тяжело отвернуться. Его грудь пылала болью, зародившейся на

самом уровне ДНК... особенно когда взгляд его в последний раз метнулся к Лирик. Он

хотел подойти к ней, но просто не мог смотреть на ее лицо.

Не мог сейчас ее видеть.

Проходя мимо Бэт, он смотрел прямо перед собой. Он не доверял своему голосу

произнести даже прощание. Несомненно, в итоге он сорвется на Королеве, а это никому не

поможет.

Схватив со стула оружие и кожаную куртку, он вышел и тихо притворил за собой

дверь. Он не знал, когда именно придет Лейла – после заката, само собой, но солнце давно

село. Она, наверное, прибудет с минуты на минуту. .

– Готов к собранию?

https://vk.com/vmrosland

Он обернулся через плечо. Зед выходил из своих покоев, и брат был обвешан

оружием и готов сражаться, разного рода металл пристегнут к его телу, прищуренные

желтые глаза пронизывали насквозь.

Шрам на его лице, проходивший по щеке и искажавший верхнюю губу, напомнил

Куину о подпорченной роже Кора.

– У нас собрание? – спросил Куин, выуживая телефон из кожаной куртки.

Он проверял эту гребаную хрень с единственной целью – увидеть, не звонил ли

Блэй и не присылал ли он смс. Картинку. Гребаный смайлик.

Ничего. И он не уделял внимание ничему больше.

Ну. Кто бы мог подумать. Групповое оповещение, вызывающее Братство в кабинет

Рофа. Именно в этот час.

– Видимо, да, – пробормотал он, засовывая телефон обратно в карман и следуя за

Зедом.

По дороге в кабинет они особо не разговаривали, и Куина это полностью

устраивало. Войдя на собрание, он держал голову опущенной и прошел в самый дальний

от огня угол. Меньше всего ему нужно было вновь переживать полную катастрофу,

случившуюся накануне. Все знают о произошедшем, и черт подери, все они высказались,

что об этом думают, когда он был заперт в Гробнице.

Несомненно, они не могли отнести это к отличному времяпровождению.

И все же всю эту историю с ним-выстрелившим-из-оружия-в-доме еще не до конца

обсудили. Всегда возможен пересмотр.

Или, может быть, существовал третий вариант, который, к счастью, не имел ничего

общего с ним.

Роф сидел за своим резным столом, на троне, много лет принадлежавшем его отцу.

И Вишес находился рядом с ним, в руке с перчаткой – самокрутка, взгляд ледяных глаз

бродил по собравшимся. Бутч сидел на диване рядом с Рейджем, хрупкий французский

антиквариат, казалось, едва выдерживал такой вес. Зед встал рядом с Фьюри у книжных

полок. И здесь был Рив.

Джон Мэттью, войдя в кабинет, осмотрелся и, увидев Куина, подошел к нему. Он

ничего не показал, лишь прислонился к стене и засунул руки в карманы кожаных штанов.

Куин глянул на друга.

– Мы с тобой сегодня должны быть в паре.

Джон кивнул и вытащил руки. Не думаю, что мы куда-нибудь пойдем.

– Они не допустят меня к сражению?

Нет, метель. Рекордные осадки. Неслыханные в это время года.

Куин запрокинул голову, позволяя затылку удариться о гипс позади. Охренеть какая

удача. Он ни за что не мог остаться на всю ночь в доме, когда его дети будут с этой

женщиной, Блэй с ним не разговаривал, а братья все еще злились на него из-за всей этой

истории Кор-сбежал-из-Гробницы.

Нахрен все это, подумал он. Он не в тюрьме. Он не обязан...

Роф на троне заговорил.

– Так давайте покончим с этим.

Куин скрестил руки на груди и приготовился к очередному раунду речей о том,

какой он ужасный.

– Мы знаем, где Кор, – объявил Король. – И он приведет ко мне Ублюдков.

Внезапно вся комната разразилась ругательствами и репликами, братья затопали

своими говнодавами, поднимаясь на ноги, и Куин сам охренел по самые яйца. Мужчину

вернули в плен? Конечно, кто-нибудь сказал бы ему...

Он подумал об устроенном в Гробнице беспорядке и решил... нееет, Братство по

горло сыто им и Кором.

– Он мой! – заорал Тор, перекрикивая гомон. – Я должен его убить!

https://vk.com/vmrosland

Вот уж спорно, мать твою, подумал Куин, но оставил эти мысли при себе. Кто

первый встал, того и тапки, и все такое.

Если он первым доберется до этого сукина сына, то прикончит его, и нахрен все...

– Нет, не твой, – припечатал Роф. – Никто его не убьет.

Когда прозвучали слова Короля, все заткнулись, и Ви встал позади Тора, точно

готовясь удержать брата в захвате.

Погодите... что-что? подумал Куин.

– Вы меня поняли? – приказал Король. – Никто не станет его убивать.

И затем, как будто желая закрепить команду, Роф посмотрел сначала на Тора... а

затем прямо на самого Куина.

33

В безопасном доме Братства Кор принимал душ, подставив лицо под струи воды,

его тело возвращало силу с каждой минутой. Как только наступила ночь, он оставил

спящую Лейлу в кровати, которую они делили, и поднялся на кухню, где отыскал все

возможные калории и занялся их поглощением. Его не волновало, что сочетания могли

быть неаппетитными. Он поглощал апельсиновый сок с мятным мороженым с шоколадной

крошкой, ел чили прямо из банки, не потрудившись разогреть, буханку хлеба с бруском

масла – и то, и другое целиком, мясную и сырную нарезку, обе пиццы из морозильника.

Их пришлось приготовить в микроволновой печи, потому что в замороженном виде

он не мог откусить ни кусочка.

Ему нужно было восполнить припасы, хотя он не знал, как. Он никогда не управлял

финансами своей группы, и тем самым не имел доступа к банковским счетам и деньгам. И

он больше не был вором.

Тро всегда занимался деньгами. Среди них он был лучшей кандидатурой, когда

приходилось контактировать с миром людей...

Кор почувствовал присутствие Лейлы, как только она открыла дверь в ванную,

повернувшись, чтобы посмотреть на нее, он едва не рухнул на колени. Она была

великолепно обнаженной, ее высокие груди с розовыми вершинками, изумительные бедра,

длинные ноги и идеальное естество были обнажены для него, лишь для него одного.

Его член мгновенно затвердел.

Но он отгородился от нее. Хоть они и занимались любовью весь день, он прижал

свою длину к животу и держал ее там обеими руками.

Она бесшумно прошла по мраморному полу, открыла стеклянную дверь и

присоединилась к нему.

Ее глаза метнулись к его ладоням.

– Почему ты не показываешь мне себя?

Воистину, он все время оставался в одежде, приспустив штаны, чтобы войти в нее,

и обратно натянув их на бедра, когда обнимал ее позднее.

– Кор? – прошептала она. Вокруг нее клубился легкий пар, кожа блестела от капелек

влаги. – Почему ты не позволяешь мне увидеть тебя?

Покачав головой, он предпочел не говорить. Слишком сложно было облечь в слова

то, как тяжело было бы вынести ее взгляд на свое плоти. Ее никогда не беспокоил его

дефект, казалось, она никогда не замечала его и не думала о нем хуже – и все же, одежда

выполняла функцию маски, которую он предпочитал носить в ее присутствии. Когда он

хотел прогнать ее от себя, когда хотел бросить вызов своим уродством в надежде, что она

отвернется и перестанет мучить их обоих – тогда все было иначе. Но теперь...

Всю жизнь он был отверженным. Однако все это не будет иметь значения, если она

от него отвернется...

https://vk.com/vmrosland

Лейла опустилась на колени с грациозностью лунного света, падающего с небес. И

первым инстинктом было помочь ей подняться, как будто ему не понравилось, что она

стоит на жестком кафеле. И все же когда он склонился над ней, она его остановила.

Подалась к его ладоням.

Вытянула язык...

... и медленно лизнула средний палец его правой руки.

Язык ее был гладким, гладким как вода, и мягким, мягким как бархат. И он тяжело

привалился к стене душевой кабины.

Взгляд Лейлы скользнул вверх по его телу, язык повторил движение – а затем она

всосала его палец в рот. Танцующий кругом язык, жар, совсем как внутри нее...

– Лейла, – взмолился он.

Один за другим она пососала все его пальцы, разжимая его хватку на эрекции,

ослабляя его настолько, что руки просто опустились от его естества, не потому что он так

хотел, а потому что в его руках не осталось силы ни для чего.

Освободившись, его член поднялся над бедрами, его гордая длина поблескивала

капельками воды. Мойры, он хотел, чтобы она сделала то, что собиралась, жаждал

ощущения ее губ на головке и стволе, хотел сосания и...

– Проклятье, – простонал он, когда ее рот обхватил его.

Она не взяла сразу все. Она сосредоточилась на головке, то отстраняясь, то вновь

захватывая немножко – и как раз когда он подумал, что выживет из своего влюбленного

ума, она вытянула язык и облизнула его головку, медленно, ох, так медленно. И все это

время ее зеленые глаза смотрели на него, и вода попадала на нее, капая с ее сосков, падая

на живот и исчезая меж разведенных бедер.

Кор вынужден был схватиться за что-нибудь, чтобы удержаться на ногах, ладони со

скрипом скользили по стеклу, но в итоге задержались на мраморной стене.

– О Боже, Лейла... – он вынужден был прикрыть глаза. – Слишком...

Впрочем, она не остановилась. Она наконец взяла его полностью, завладевая им,

хоть он и доставал до ее горла.

Он должен был посмотреть. И едва увидев ее губы, широко раскрытые вокруг его

ствола, он начал кончать.

– Я... ох, проклятье...

Хоть он и пытался оттолкнуть ее, просто на случай, если она не поняла, что

происходит, она ему не позволила. Она принялась ритмично посасывать и позволила ему

пролиться в ее рот, руки ее потянулись меж его бедер и обхватили его яички.

Кор очутился на заднице. Буквально.

Мышцы бедер не выдержали его, и это все, что он мог сделать, чтобы не

приземлиться на нее и не раздавить. И она все еще ублажала его, изменив положение и

заставляя его испытать еще одну разрядку после первой, ноги его широко раздвинулись,

чтобы дать ей пространство, руки запутались в ее влажных волосах, голова и шея

оказались зажаты в углу душевой.

Наконец-то закончив, она поднялась и облизала губы. Тем временем, он мог лишь

пытаться восстановить дыхание и смотреть на нее, голова шла кругом, руки безвольно

повисли, душ обдавал его теплым дождем, как будто он был камнем в лесу.

– Я хочу проделать то же самое с тобой, – произнес он гортанным голосом.

Лейла села на пятки и улыбнулась.

– Правда?

Он покивал головой. Как тупица.

– Ты кажешься немного усталым, воин, – пробормотала она. – Я тебя утомила?

Кор собирался возразить, а она откинулась назад, прислоняясь плечами к дальнему

углу и зеркально повторяя его позу. Опустив веки, она подняла колени... а затем

раздвинула их, открывая его взгляду ошеломительный вид.

– Что бы ты сделал со мной? – протянула она. – Ты бы поцеловал меня здесь?

https://vk.com/vmrosland

Она провела изящной ручкой по шее. А когда он кивнул как придурок, она

улыбнулась.

– Здесь...?

Теперь кончики ее пальцев скользнули по ключице, и он снова кивнул.

– Как насчет... здесь?

Она погладила свой сосок, и он стиснул зубы так сильно, что челюсть хрустнула.

– Вот здесь, воин? Ты поцеловал бы меня здесь?

Она принялась дразнить свой сосок, сжимая его так сильно, что сама зашипела, а

потом поглаживая, как будто смягчая ощущения. А затем другая ее рука спустилась ниже

по животу.

– Как насчет... здесь? – прошептала она, поглаживая вершину своей щелочки.

Возбужденный рык сорвался с его губ, и Кор хрипло выпалил:

– Да. Именно там.

– Что бы ты сделал своим ртом? – один пальчик очертил складочки. – Или... нет, ты

бы пустил в ход язык, не так ли, воин. Твой язык...

Она ахнула, коснувшись себя и глядя ему прямо в глаза, хоть и вынужденно

склонив голову набок, поскольку ощущения явно начинали брать верх.

– Ты бы коснулся там языком...

Кор метнулся к ней, двигаясь так быстро, что даже не успел осознать своего

решения кинуться к ней. И он был груб, отбрасывая ее руку прочь и впиваясь ртом в ее

естество, завладевая тем, чего он желал, тем, чем она его дразнила.

Теперь уже ей пришлось вскидывать руки в поисках какой-то внешней опоры. Но

он не собирался этого терпеть. Он дернул ее вниз, укладывая на кафель, шлепнул

ладонями по внутренней стороне бедер и раздвинул ее ноги, глубоко проникая языком и

поглощая ее.

Она сильно кончила ему на лицо, вцепилась руками в его влажные волосы и

потянула до боли. Не то чтобы ему было до этого дело. Он заботился лишь о том, чтобы

проникнуть в нее, заставить ее кричать его имя, пометить ее своими губами и языком.

Этого было недостаточно.

Даже когда ее накрыл оргазм, заставляя ее тело выгибаться над кафелем, плечи ее

приподнялись, груди выставились напоказ, влажная кожа заблестела в тусклом свете, ему

этого было недостаточно.

Кор навалился на нее и глубоко проник членом, пальцами впиваясь в кости ее таза,

удерживая ее на месте и начиная двигаться. Теперь ее груди затряслись от толчков, нижние

зубы застучали о верхние, руки взметнулись в воздух. Но ее глаза горели, ее зверь

подчинялся его зверю.

Он вышел в последнюю минуту, возвышаясь над ней, плечами заслоняя струи

душа. Схватив свою эрекцию, он обошелся с собой еще более грубо, дергая свое естество

и заставляя себя кончить.

Чтобы покрыть ее.

Это была метка связанного мужчины, обычай, выполняемый с той целью, чтобы

любой мужчина в ее присутствии полностью осознавал, что если приблизится к ней, ему

лучше быть настороже.

Она принадлежала другому.

Не как собственность. А как нечто слишком драгоценное, чтобы позволять другим

играть с этим.

Когда Кор закончил с ней, падающие из душа струи начали остывать – не то чтобы

Лейле было до этого дела. Ее воин находился меж ее ног, и он делал то, что делает

мужчина, чтобы заклеймить женщину – древний инстинкт, воспитанный среди рода, чтобы

обеспечить его выживание. Он был примитивен и прекрасен, первобытен и все равно

приветствовался в современном мире.

https://vk.com/vmrosland

По крайней мере, в ее современном мире.

Когда он наконец рухнул на нее, она обхватила руками скользкие плечи и с улыбкой

закрыла глаза.

– Я слишком тяжелый, – пробормотал он ей в шею.

Прежде чем она успела его остановить и сообщить, что ей плевать на возможную

боль в копчике или парочку синяков в будущем, он поднялся и встал на ноги, держа ее на

руках так, будто она была хрустальной.

Выйдя из душа, он взял пушистое полотенце и укутал ее. Затем взял второе, вытер

ей лицо и встал сзади. Бережными движениями он проводил махровой тканью по всей

длине ее волос, скручивая концы и убирая большую часть влаги.

Все это время она наблюдала за ним в зеркале, запоминая каждую деталь его

выражения лица, его тела, его все еще влажных волос и клубившейся силы. Его лицо для

нее было особенно дорого. Жесткие черты и углы смягчились – и у нее сложилось чувство,

что ему не понравилось бы, что она видит эту его уязвимость.

– Сегодня ты будешь в безопасности? – тихо спросил он. – Отправляясь в тот дом? А

потом в Святилище?

– Да. Обещаю тебе. Они не причинят мне вреда.

– И никто больше туда не придет, верно? Никто до тебя не доберется?

– Нет, всем, за исключением Избранных, нужно получить разрешение. Я точно не

знаю, как это работает, но всегда было так. Лишь мои сестры и Праймэйл могут приходить

и уходить, когда угодно.

– Хорошо. Это хорошо.

– Куда пойдешь ты?

Пока она ждала его ответа, сердце ее забилось чаще, потому что ей не нравилась

мысль о том, что он один отправится в Колдвелл – и ее также страшил исход ночи. Чем

скорее он найдет своих мужчин, тем скорее покинет ее.

Когда Кор не ответил, тишина между ними стала почти осязаемой.

– Так вот, я останусь там еще и на день, – она озвучила это, хотя уже рассказывала

ему, каков план. – Но на закате я вернусь в этот дом.

– И я буду здесь, чтобы поприветствовать тебя.

Когда она облегченно выдохнула, Кор отложил полотенце и взялся за расческу.

Начиная с самых кончиков, он продолжал заботиться об ее волосах, аккуратно распутывая

пряди.

– Я буду скучать по тебе, – прошептала она его склоненной голове.

Казалось абсолютно невероятным, что мужчина, столь закаленный войной как он,

мог так прислуживать ей, расческа в его руках казалась такой крохотной, плечи позади нее

казались такими огромными, жесткое лицо приняло невероятно доброе выражение.

– Это всего лишь один день и одна ночь, – он переместился к макушке и казался

абсолютно зачарованным тем, как черные зубцы расчески скользили меж ее золотистых

волос. – Мы сами не успеем заметить, как вновь окажемся вместе.

Лейла кивнула лишь потому, что чувствовала – ее эмоциональное равновесие

жизненно важно для Кора, и ради него она готова была притвориться, что все в порядке.

Но ее волновало не то, что они расстанутся на двадцать четыре часа. А то, что они

разлучатся на остаток своих дней.

Закрыв глаза, она постаралась не думать об этом. Ее сердце лишь недавно обрело

покой. Нет нужды торопить возвращение печали.

– Я люблю тебя, – сказала она.

Кор остановился, встречаясь с ней взглядом в зеркале.

– Что?

Она развернулась и посмотрела на него. Дражайшая Дева Летописеца, она никогда

не устанет от его лица, его запаха, его тела.

https://vk.com/vmrosland

Поднимаясь на цыпочки, она обвила руками его шею, и когда соски коснулись его

груди, она ощутила, как меж бедер зарождается уже знакомый жар.

– Я люблю тебя, – повторила она.

Его веки опустились, он словно покачнулся.

Но затем он разомкнул ее ладони и опустил руки.

– Ш-ш-ш, – он поцеловал ее раз, затем другой. – Мне пора идти, и тебе тоже.

34

Стоя во французском кабинете Рофа и слушая всю эту бурду про Кора, Тор сказал

себе, что будет держаться. Он всего лишь бросит нет-проблем-босс ему в лицо, покивает в

нужных местах, может, раз или два пожмет плечами.

Как будто то, что Роф дарует свободу преступнику просто потому, что ублюдок

поцеловал его кольцо, для Тора ничего не значило. Каждый день случается. Нет проблем

вообще.

О, и конечно же, да, несомненно, заставить остальную Шайку Ублюдков проделать

то же самое – абсолютно разумная идея. Ага, одного за другим, это действительно снизит

риск.

Ведь Кор и его парни даже не подумают организовать нападение.

Неее. Зачем им это делать?

– ... все, и я серьезно, все, – Роф снова повернул голову к Тору, а затем перевел

взгляд своих солнцезащитных очков на Куина, – должны согласиться с этим. После

принесения клятв они уедут в Старый Свет, и на этом мы с ними покончим.

Вообще-то, подумал Тор, может, ему стоило прямо сейчас сунуть в рот дуло

пистолета. Куда эффективнее, чем ждать, пока его мозг взорвется от этого решения,

которое так и пестрило табличками «Плохая идея!»

Когда Роф умолк, в комнате воцарилась тишина, говорившая о том, что множество

людей сейчас держат свое мнение при себе – и Тор посмотрел на Куина. Брат опустил глаза

в пол, как будто проверял структурную целостность шнурков на своих говнодавах.

Тор вновь посмотрел на Рофа. Король был охрененно серьезен в отношении своего

дурацкого плана – подбородок напряжен, весь вид говорит «не шутите со мной».

И да, хоть остальным братьям это тоже не понравилось, они смирятся с этим

дерьмом, не потому что они слабы, а потому что знали, что Роф не уступит, а они со всей

серьезностью относились к роли личных охранников.

Так что они из кожи вон вылезут, чтобы сохранить жизнь мужчине.

Даже если он потащится в какой-то там безопасный дом, ожидая, что Шайка

Ублюдков преклонит пред ним колено, как кучка человеческих женихов.

Проблема в том, что клятвы, принесенные бесчестными мужчинами, были лишь

пустым сотрясанием воздуха.

– Хорошо, – пробормотал Роф. – Я рад, что вы поддерживаете меня в этом.

Кто-то из братьев кашлянул, шаркнул ногой. Вишес снова закурил, Бутч вытащил

свой огромный крестик с Иисусом, потирая символ своей веры между большим и

указательным пальцем, как будто мысленно молился.

Умный парень.

А затем, как будто все было в норме, Роф перешел к повседневным вопросам,

обсуждая такое дерьмо, как расписание смен, когда делать следующий заказ оружия, и что

делать с программой тренировок.

– Теперь об этом буране, – Роф покачал головой. – Там просто кошмар творится.

Сегодня объявляю выходной. Гребаный день снега52, засранцы.

Послышалось согласное бормотание. А затем пришло время расходиться.

52 День снега – этот тот день, когда из-за погодных условий не работают школы и прочие заведения.

https://vk.com/vmrosland

Тор хотел первым выбраться из комнаты, злость душила его, но он притормозил,

вышел в общей куче, двигаясь как обычно неспешно. Он не говорил, потому что не

доверял себе раскрыть хлебало, хотя успешно изображал, будто ему есть дело до того, что

планировали остальные.

Бильярдный турнир. Покер. Выпивка. Замутить собственный бар с мороженым.

Последнее предложил Рейдж.

Тор ждал... пока искомое себя не показало.

Куин вышел из кабинета последним и выглядел как профессиональный рестлер в

поисках ринга. Когда он проходил мимо, Тор встал на пути парня так, чтобы их плечи

столкнулись.

Когда Куин глянул на него, Тор пристально посмотрел в эти разноцветные глаза. А

затем тихо сказал:

– Гараж. Через десять минут.

Куин, казалось, удивился, вскинул брови. Но быстро собрался.

Кивок брата был почти незаметным.

После чего они пошли каждый своей дорогой.

На другом конце коридора от счастья-счастья и веселья-веселья в кабинете, Трез

проснулся в своей комнате, но не торопился шевелиться или радоваться тому факту, что

живот наконец-то казался морем в штиль. Настоящая проверка состоится тогда, когда он

попытается сесть, а после двенадцати часов на спине в полудохлом состоянии он не

спешил испытывать судьбу и принимать вертикальное положение.

Но он не мог остаться здесь навсегда.

Медленно поднимая торс над матрасом, он попытался не слишком

сосредотачиваться на каждом уголке и изгибе собственного тела. Гадая на кофейной гуще,

чем все это обернется...

– Какого хрена!

Трез отшатнулся так резко и быстро, что шарахнулся башкой об изголовье и быстро

вспомнил, как провел прошлый день.

Кто-то сидел в его комнате, вон на том стуле...

– Ты издеваешься? – он выругался и потер затылок. – Серьезно? Ты нахрен

издеваешься что ли?

Прямо напротив него стояло упоротое чучело из пары синих джинсов, той

футболки с концерта Нирваны, фланелевой хрени и пары Найков, все это набито невесть

чем. Голова «Лэсситера» была сделана из нейлонового чулка с картошкой, черно-желтые

волосы изображала куча длинных носков до колена – наверное, принадлежавших Бутчу – и

салфеток для протирания мебели, надежно приколотых к «голове».

А на шее – от руки написанная табличка «здесь был хозяин».

– Ублюдок.

Свесив ноги с кровати, Трез дал своему сердцу возможность замедлиться до

двухсот ударов в минуту, а затем пришло время купаться. Хорошие новости – мигрень

окончательно осталась позади, наковальня на правой стороне черепа исчезла, живот урчал,

требуя еды.

Приняв душ, побрившись и надев чистую одежду, он готов был отправляться по

делам – то есть в «тЕнИ», проверить, как идут дела.

Вместо этого он вытащил телефон и набрал брата. айЭм ответил после первого

гудка.

– Как себя чувствуешь? – спросил парень.

– Живой.

– Это хорошо.

– Ну?

https://vk.com/vmrosland

– Что ну? – когда Трез не озвучил очевидное, айЭм принялся бормотать себе под нос

ругательства на букву «б». – Трез, серьезно, оставь это, ладно?

– Не собираюсь. Дашь этой женщине работу, пожалуйста?

Последовало долгое молчание – в течение которого, как предполагал Трез, айЭм

вопреки надежде надеялся, что увидит свет. Но Трезу было плевать. Он собирался ждать,

сколько потребуется, и он добьется своего, и Тереза получит работу в «Сале».

– Ладно, – огрызнулся айЭм. – Я дам ей работу. Теперь ты счастлив?

Нет, вовсе нет.

– Ага. Спасибо, приятель. Ты поступаешь правильно.

– Да? Я не совсем понимаю, как твоя возможность контактировать с этой женщиной

поможет кому-то из нас.

Трез закрыл глаза, вспоминая ощущение губ Терезы, ее вкус, ее запах,

поступающий по холодному воздуху прямо в его нос... его душу.

Приступ тошноты быстро вышиб все это из его головы.

– Все будет хорошо. Я ее не побеспокою.

– Ага. Конечно.

Повесив трубку, Трез бросил взгляд на чучело ангела в углу.

– Лэсситер, – громко заявил он. – Выходи, я знаю, ты где-то здесь.

Он помедлил, ожидая, что ангел войдет в дверь. Выскочит из гардеробной.

Выползет из-под кровати. Этот парень всегда был поблизости, хочешь ты того или нет.

Но он должен был догадаться. Десять минут прошло, никакого ангела не

появилось, и казалось совершенно уместным, что в тот самый единственный раз, когда он

хотел увидеть ублюдка, этот мудак просто смылся.

Надев чистый пиджак, Трез покинул комнату и вновь достал телефон, направляясь

к главной лестнице. Спускаясь, он написал смс Хэкс и удивился, когда тут же услышал

сигнал в ответ. Обычно она проверяла бы алкоголь...

О. Понятно. Буран, клуб закрыт, никто не может перемещаться по городу.

Добравшись до холла, он пересек мозаичное изображение яблоневого дерева в

цвету и направился в одну из бильярдных, где собралось примерно три четверти Братства

с бильярдными киями и выпивкой в руках.

К нему подошел Бутч, бывший человеческий коп был одет как всегда с иголочки.

– Присоединишься к нам? Хочешь выпить?

Прежде, чем он успел ответить, из-за бара вышла Хэкс.

– Ага, я объявила о закрытии. Вышибалы названивали мне, говоря, что не могут

добраться через весь город, и бармены тоже. Никаких девочек. Единственное, что прибыло

вовремя – это доставка алкоголя и диджей, хотя последний там оказался, потому что

прошлой ночью перепил и вырубился в подсобке.

Трез отделался от Бутча обычным нет-спасибо и повернулся к Хэкс.

– Кажется, мы еще никогда не закрывались на ночь четверга.

– Все бывает в первый раз.

– Снегопад реально такой сильный?

– Сам посмотри.

Она кивнула в сторону одного из восьми окон от пола до потолка, и Трез

воспользовался этим предлогом, чтобы завершить разговор и покинуть комнату и дом в

целом. Не то чтобы он не любил Братьев. Просто в деликатной зоне после-мигрени все эти

разговоры и смех, грохот бильярдных шаров, Джей Коул53 и Кендрик Ламар54 – все это

было слишком.

53 Джермеэйн Ламаэрр Коул (англ. Jermaine Lamarr Cole) – американский хип-хоп исполнитель и

музыкальный продюсер, более известный под псевдонимом J. Cole.

54 Кендрик Ламар Дакворт – американский хип-хоп исполнитель. По мнению множества

авторитетных музыкантов, является «Новым Королём Западного Побережья».

https://vk.com/vmrosland

Выбрав самое близкое к выходу в холл окно, Трез сдвинул штору и выглянул во

двор – или в ту малую его часть, которую можно было увидеть. Снег валил так сильно, что

он едва мог видеть на расстоянии пару футов от особняка, и очевидно, погода сохранялась

такой уже какое-то время. В свете прожекторов можно было различить тяжелый белый

покров абсолютно всюду – на очертаниях крыши Ямы, на величественных соснах на горе,

на машинах, припаркованных у фонтана, который в свою очередь был укрыт футовым

слоем того, что падало с неба...

Поначалу фигура была незаметной, белое одеяние и капюшон практически

сливались с белоснежным пейзажем. Но потом он заметил пятно посреди снежных

порывов, завихряющийся каскад, окружавший фигуру.

Смотревшую на него.

Вся кровь холодным потоком отхлынула от его головы.

– Селена? – прошептал он. – Это...

– Не сезон для такого бурана, – пробормотала Хэкс рядом с ним.

Трез подпрыгнул так высоко, что едва не врезался в потолок. И тут же вновь

посмотрел через стекло.

Фигура исчезла.

– Трез?

В этот самый момент зазвонил колокольчик в вестибюле. Трез развернулся и

выбежал из бильярдной, подбежал к тяжелой двери и распахнул ее...

Избранная Лейла отшатнулась, белый капюшон, надетый на голову, свалился с ее

светлых волос, с белого одеяния к ногам падал снег.

– Мне разрешено здесь находиться, – сказала она, выставляя руки вперед, как будто

он навел на нее пушку. – Мне разрешили. Спроси Короля.

Трез обмяк в собственной шкуре и на секунду прикрыл глаза.

– Нет, ага, нет... конечно. Входи.

Шагнув в сторону, он не знал, с чего вдруг она так обороняется – или почему

вообще вышла на улицу в такую погоду. Но не стал углубляться.

Он слегка отвлекся обдумыванием того факта, что увидев ее там... он немедленно

предположил, что это его Селена пришла увидеться с ним, воскреснув из мертвых.

А это безумие. Реально полное сумасшествие.

Я не совсем понимаю, как твоя возможность контактировать с этой женщиной

поможет кому-то из нас.

– Ох, заткнись... – пробормотал он.

– Прошу прощения? – переспросила Избранная Лейла.

– Дерьмо, прости, – он потер лицо. – Я говорил сам с собой.

Ага, потому что он не сходит с ума или типа того. Вовсе нет. Нееееет.

Ради всего святого, ему нужно было собраться, пока он окончательно не выжил из

ума.

35

Войдя в особняк и окинув взглядом холл, Лейла изумилась том, как быстро