Текст книги "Избранный (ЛП)"

Автор книги: Дж. Уорд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 30 страниц)

– У тебя есть мужчина? – спросил он хриплым голосом.

– Нет, – она перевела взгляд на его губы. – Нет, у меня нет мужчины.

Его веки опустились, и облегчение в чертах его лица стало для нее сюрпризом.

– Слава Богу.

Тереза невольно улыбнулась.

– Тогда ты достойный мужчина, – вот только потом она нахмурилась. – А у тебя кто-

то есть?

– Нет, я...

Гудок клаксона заставил их обоих вскинуть головы. Рядом с ними притормозил

Мерседес, водитель высунулся в окно.

– Вы в порядке? – спросил он.

– Просто отлично, – ответил ее мужчина. – Извините.

Ээммм, так, он не принадлежал ей.

– Да, у нас все отлично, – эхом повторила она. Желая доказать то, что казалось

ложью, Тереза схватила его за руку и помогла мужчине подняться на ноги. – Мы в норме.

Спасибо.

Она посчитала необходимым проводить мужчину до пассажирской двери и помочь

сесть внутрь. Затем обошла машину, села за руль и нажала на педаль газа, сворачивая с

парковки направо, потому что так было проще, чем пересекать четыре полосы движения.

– Мне правда нужно идти, – сказал он, уставившись в лобовое стекло.

– К доктору, я знаю. Так куда мы направляемся? Я могу развернуться.

– Слушай, со мной все будет хорошо. Со мной всегда так. Можешь свернуть на

обочину, пожалуйста?

Она глянула на него, и Боже, как он был напряжен – руки сжимали бедра, челюсти

стиснуты. Он был инициатором поцелуя, но очевидно, жалел об этом.

– Пожалуйста, сверни на обочину, – пробормотал он.

– Ладно, конечно. Но здесь нет... я не вижу ничего.

Ресторан располагался в начале полосы из двадцати-тридцати стоковых магазинов,

но ее выбор "направо" развернул их в противоположном направлении. Таким образом, они

направлялись по участку дороги без поворотов, окруженной деревьями, лишь въезд на

какое-то шоссе, а по обе стороны от дороги располагалась лишь пустая необработанная

земля.

Нахмурившись, она подалась к рулю. Впереди на горизонте виднелось что-то, на

возвышенной местности... может, строительные краны? Или... она не была уверена.

Что бы там ни было, парковка показалась за следующим изгибом трассы – и к слову

об изобилии благ. По обе стороны дороги протянулся тротуар, на котором хватило бы

места для сотен, сотен и сотен машин. Это конференц-центр? Она не видела никаких

отелей или больших заведений. Лишь темнота.

И как только она включила поворотник, мужчина застыл.

– Не здесь, – хрипло сказал он. – О Боже... где угодно, только не здесь.

– Извини?

– Продолжай ехать.

Вновь нажав на газ, она миновала то, что оказалось – о, точно, парк развлечений.

Конечно. То, что она приняла за строительные краны, на самом деле было аттракционами,

https://vk.com/vmrosland

американскими горками, высотными вертушками – все неосвещенное, потому что на дворе

зима, и парк закрыт на сезон.

Она ехала дальше, проезжая мимо кафе-мороженого под названием "У Марты",

украшенного огромным петухом. Оно тоже было закрыто по сезону, но Тереза

представляла очереди к дюжине окон, бегающих детей с рожками мягкого мороженого,

тающего у них в руках, и родителей, расслабляющихся и присматривающих за малышами.

Эта летняя фантазия для некоторых людей была реальностью. И для нее тоже на

какое-то время.

Но теперь все закончилось.

– Здесь, – сказал он, указывая на петуха. – Сверни сюда.

– Немного подальше.

Она хотела останавливаться у кафе-мороженого не больше, чем он хотел в парк

развлечений. Так что возможно у них есть что-то общее. Отряд кайфоломов.

В сувенирном магазинчике, к которому они подъехали следующим, было

множество витрин и множество мелочей, выставленных напоказ – снежные шары, стопки,

футболки и чехлы на пивные бутылки выстроились как солдаты, желающие быть

призванными в ряды семейного веселья. Его парковка была младшим братишкой по

сравнению с предыдущими гигантами, но поскольку она была пуста, места было

предостаточно.

Остановив БМВ, Тереза перевела рычаг переключения передач в нейтральное

положение и поставила на парковочный тормоз – и знаете что, она согласилась с сидящим

рядом мужчиной. Если отставить в сторону необходимость оказания ему медицинской

помощи, им пора расстаться. В ее теперешнем состоянии она превратилась в вакуум,

ищущий отвлечения, пустой хаос, который лишь внешне казался собранным. Она

приехала в Колдвелл в поисках нового начала, нового определения себя самой... бегства от

всего, что было ранее, от всей лжи, обмана и притворства.

Забавно, что когда ты узнаешь, что ты не тот, кем себя считал, то сразу появляется

возможность проехать пятьсот миль прочь от твоей "семьи".

Но плюсы жизни в одиночку?

Ты точно знаешь, где находишься, если только не врешь сама себе.

А минусы? Склонность заполнять пустоту чем-то другим – и ей не нужен был

психолог, чтобы понимать: затеряться в том, что происходит с этим мужчиной – это плохая

идея. Он сексуален, свободен, и она не могла справиться с ним, опустив свои защитные

барьеры.

– Ты можешь дематериализоваться домой? – спросил он.

– Да, абсолютно. Однако меня все еще беспокоит твоя голова.

Хоть и говоря это, она отстегнула ремень и толкнула дверь. Он сделал то же самое,

и они вышли из машины.

Мужчина, как и она, обошел машину, и они встретились перед автомобилем, прямо

между фарами, глядя друг на друга, и у нее зародилось какое-то странное чувство.

– Я позабочусь об этом, – сказал он. – Я чувствую себя намного лучше.

Глядя снизу вверх на его высокую фигуру, она моргнула... и попыталась вспомнить,

о чем он говорил. Ах да, его голова.

Что ж, теперь он определенно твердо стоял на ногах, и вампиры быстро

исцеляются. Речь его не была бессвязной, а глаза, сверкающие перидотовым, казались

одинакового размера. Кроме того, ему не так уж далеко возвращаться до ресторана брата.

Она проехала не больше мили.

– Ты будешь в безопасности? – спросил он. – Возвращаясь домой, я имею в виду.

– Ага, – она вскинула подбородок и выдавила улыбку. – Абсолютно безопасно.

– Мне лучше отвезти тебя. Где ты...

Подумав о поцелуе, она вскинула руку.

– Нет, я сама доберусь. Так будет лучше.

https://vk.com/vmrosland

Он склонил голову.

– Абсолютно.

– Так... – она протянула ладонь. – Странное получилось знакомство.

Она смягчила слова искренней улыбкой. Двадцать четыре часа в Колдвелле, и она

уже заставляет мужчин падать в обморок, практикует навыки ведения интервью и водит

крутые машины. Если брать в целом? Могло быть намного хуже.

– Для меня это было удовольствием, – отстраненно сказал он.

У нее создалось чувство, будто он хочет обнять ее – судя по тому, как он оставил ее

руку висеть в воздухе, но она не хотела снова прижиматься к его телу. Ей и так придется

забывать тот поцелуй. Еще одна причина заработать себе амнезию.

– Что ж, прощай, – она сделала шаг назад. – Хорошей тебе... жизни.

На этой ноте она собралась и дематериализовалась. И переносясь кучкой молекул,

она восхищалась тем, какое огромное впечатление на тебя может произвести кто-то, кого

ты никогда не встречала.

Сумасшествие.

Реально, просто безумие.

22

И все же он ее не убил.

Каким-то образом, вопреки истощению Кора, Лейла почувствовала, как он отпустил

ее запястье как раз тогда, когда она ощутила эффект от кормления, ее кровяное давление

начало падать, а голова – слегка кружиться.

Она понимала, что отстраниться ему было непросто. Клыки все еще полностью

удлинились, и он боролся с собой, мышцы шеи напрягались под кожей, руки и ноги

дергались в растаявшей грязи под его обнаженным телом.

Он также был очень, крайне... полностью возбужден.

Когда ситуация была на грани жизни и смерти, его наготу легко было игнорировать.

И в этом отношении они все еще были далеки от того, чтобы покинуть лес – естественно,

как сказал бы Ви. Но в краткий момент облегчения она остро осознала, насколько

мужественным он был.

Воистину, Кор достоин войти в женское тело.

Однако времени любоваться его толстой эрекцией не оставалось. Сзади них

замелькали огни, затем раздался звук мощного двигателя и ломающихся веток. Лейла

вскочила на ноги встала между Кором и тем, что...

Рендж Ровер пробился сквозь лес точно атакующий бык, резко остановившись

прямо перед ней. И когда дверь с водительской стороны распахнулась, сердце Лейлы

подпрыгнуло до ее горла.

Однако это был всего лишь Вишес.

Ну, "всего лишь" предполагало доброжелательный настрой Брата, а это было

крайне далеко от правды. Вишес выглядел абсолютно взъяренным, брови опущены,

черные волосы взъерошены, точно он постоянно запускал в них руки, татуировки у виска

и козлиная бородка придавали ему еще более зловещий вид.

– Вы закончили? – потребовал Брат?

Он отказывался смотреть на нее, так что она заговорила, кивнув.

– Да.

– Я положу его…

– Нет, я сделаю это.

– Ты недостаточно сильна...

Она наклонилась, подсунула одну руку под поясницу Кора, другую – под его бедра.

Грязь просачивалась в ее рукава, прилипала к предплечьям, но она не обращала внимания

https://vk.com/vmrosland

– точно так же, как игнорировала его попытки сопротивляться ей и неясные протесты,

срывавшиеся с его губ, когда она подняла его с земли.

– Открой дверь, – скомандовала она Ви.

Справившись с первоначальным шоком, Брат сделал, что просили, освобождая ей с

Кором дорогу. Путь был непростым, ее домашние туфли скользили по снегу, ветки

деревьев, казалось, назло пытались выхватить Кора, грязь капала вниз на ее одежду – и она

не справилась бы, если бы он не потерял столько веса.

Впрочем, на ее взгляд, помочь Кору должна была она и только она.

Укладывание его на заднее сиденье получилось неуклюжим, и он помог ей,

подбирая нижнюю часть туловища и падая вдоль спинки на сиденье. И она хотела

забраться внутрь к нему, но даже с учетом потерянного веса он все равно был невероятно

высоким, и для нее не хватало места. Но она не собиралась оставлять его голым. Скинув

свой халат, она укрыла Кора, по возможности подтыкая ткань, затем как можно быстрее

побежала к пассажирскому сиденью.

Теперь она осталась лишь в леггинсах и свободной майке, холод быстро до нее

добрался, и усевшись в машину, она уже дрожала.

– Пристегнись, – пробормотал Ви. – Поездка будет непростой.

Вот уж точно, подумала Лейла, натягивая ремень поперек груди.

Она ожидала, что Брат повезет их вперед в быстром темпе. Она не ожидала, что он

вдавит педаль в пол и понесется меж деревьев – свет фар натыкался на стволы и ветки за

доли секунды до столкновения с самой машиной, внедорожник принимал на себя удар за

ударом, трясясь, шарахаясь и прокладывая путь туда, где, как она надеялась, находилась

дорога.

С таким же успехом там мог находиться край света.

Вытянувшись назад, она посмотрела на Кора и попыталась поймать его взгляд – что

было непросто, поскольку она моталась вверх-вниз и из стороны в сторону, хотя по

крайней мере Кор совершал те же движения, его тело подскакивало и ударялось о заднее

сиденье. Он изо всех сил старался удержаться на месте, рукой схватившись за подголовник

ее кресла, ногой упираясь в дверь, тогда как все остальное угрожало превратиться в

яичницу-болтунью на сковородке.

Когда их взгляды наконец-то встретились, с обеих сторон безмолвно прозвучал

вопрос "Ты в порядке?"... ответом на который стало взаимное "Понятия не имею".

Зубодробительная поездка закончилась так же резко, как и началась, Рендж Ровер

вырвался за линию леса, словно отбросив слишком тяжелый плащ, шины забуксовали по

асфальту, выравниваясь из последнего сильного крена, как она надеялась.

И воистину, как только они поехали с еще большей скоростью, все стало тише и

цивилизованнее.

Что только подчеркнуло, как тяжело они дышали.

Снова развернувшись, Лейла попыталась всмотреться вдаль позади, но

затемненные окна мало что позволяли разглядеть. Она могла лишь представлять себе

дебри, через которые они пробирались на дорогу – а Кор между тем обмяк на сиденьях,

тело его расслабилось, дыхание было рваным.

Но он был жив и показал ей большие пальцы вверх.

Вновь сосредоточившись на дороге вперед, она видела лишь асфальт, белые линии

по обе стороны дороги и двойную желтую посередине. О, подождите... был еще знак с

прыгающим оленем – схематичный черный силуэт животного и его рогов, изображенный

на ромбе цвета одуванчика.

Не прозвучало ни слова.

Да и не нужно было.

Поначалу она не знала, куда они направлялись – и не собиралась спрашивать. Но

потом Ви совершил несколько поворотов, которые вели их обратно в город. Возможно,

снова на то ранчо.

https://vk.com/vmrosland

Она оказалась права.

Примерно двадцать минут спустя он завернул в гараж безопасного дома, и они все

ждали на своих местах, пока панельная дверь вновь опустится.

Вишес вышел первым, Лейла последовала за ним секунду спустя и направилась к

Кору. Открыв дверь у его головы, она взяла его за руку и помогла, пока он старался

выбраться и удержать грязный халат на месте, чтобы прикрыть наготу. Когда он встал на

ноги, Лейла подхватила длинные рукава, завязала их на его талии и подвязала белую ткань

таким образом, что на виду остались только его бока, часть бедра и голени.

– Обопрись на меня, – потребовала она, подныривая под него и обхватывая рукой

его поясницу.

Вишес уже вошел в дом, но оставил дверь открытой с помощью ножного

ограничителя на кафельном полу.

– Я отведу тебя на первый этаж, – сказала она. – Там есть две спальни и гостиная.

Кор довольно сильно опирался на нее, особенно когда они преодолели три

небольших шага в дом. И подумав о месте назначения, она понятия не имела, как они

осилят спуск в подвал.

– Где мы? – хрипло спросил он.

– Это убежище.

– Братства?

– Да.

Вишес стоял на кухне, прислонившись к столу и раскуривая самокрутку, и он не

удостоил их взглядом, пока они проходили мимо него. Однако он опять проложил им путь,

нужная дверь была широко открыта, свет горел, чтобы они могли безопасно спуститься

вниз.

Боже, каким узким был этот лестничный проем.

Однако Кор решил проблему, отрываясь от нее и опираясь на перила. Добравшись

до низа лестницы, он петляющей походкой дошел до мягкого дивана напротив

широкоформатного телевизора. И когда он рухнул на него, Лейла не была уверена, кто

испустил больший вздох – он или диванные подушки.

На спинке такого же кресла лежало сложенное черно-красное одеяло, и Лейла

схватила его, стаскивая грязный халат с нижней части его туловища и заменяя более

чистым.

Она на мгновение перевела дыхание. А затем вернулась к активным действиям.

– Я принесу тебе что-нибудь поесть.

Когда он не стал с ней спорить, а лишь обмяк на диване, Лейла подумала, уж не

сделала ли поездка в город то, что не удалось Матери Природе, что отказался сделать Ви.

Но нет... он все еще дышал.

Лейла быстро поднялась по лестнице и, добравшись до кухни, она тихо закрыла

дверь. Им с Вишесом нужно было кое-что сказать друг другу – и все же он выглядел так,

будто совсем не хотел говорить. Уставившись на зажженный конец самокрутки, он

абсолютно замкнулся в себе, брови нахмурены, выражение лица столь плоское, что он

казался мультяшной версией себя.

Она подошла к нему и положила ладонь на его руку.

– Вишес, спасибо...

– Не трогай меня! – он отшатнулся от нее. – Не касайся меня, мать твою.

Он ткнул в ее сторону сигаретой, глаза светились яростью.

– Не извращай это дерьмо. Мы не объединились. Мы не сообщники Кора. Я не

куплюсь на эти романтические сказочки, которые ты рассказываешь. Я оставляю тебя

здесь с убийцей и городским телефоном. Если ты выживешь и сумеешь ответить на

звонок, касающийся твоих гребаных детей – эй, да ты выиграла в лотерею. Если он решит

убить тебя и позвонить своим дружкам, чтобы устроить вечеринку над твоим трупом?

https://vk.com/vmrosland

Жаль, но мне не жаль. В любом случае, плевать я хотел. Ты хотела его? Теперь ты его

получила.

Ви проделал путь до стола и взял оставленный им телефон.

Затем он ушел, выйдя за двери и исчезнув в ночи.

Мгновение спустя Лейла пересекла комнату и закрыла замок. Затем развернулась и

принялась обшаривать шкафчики в поисках консервированного супа.

Первое, что сделал Трез, вернувшись в ресторан – отправился в кабинет айЭма и

переворошил бардак на столе. Ему не пришлось долго искать, чтобы найти нужное.

Резюме женщины лежало прямо сверху, и он посмотрел на заголовок.

Посмел ли он?

Ответ на этот вопрос нашелся, когда он вернул лист бумаги в стопку счетов и

заказов и выскользнул через черный ход "Сала" как преступник. Дематериализуясь, он

направился в не-такой-уж-горячий район города, к небольшой гостинице, от которой ему

захотелось кричать. В этом чертовом здании было три этажа, оно тянулось на весь квартал

и имело по меньшей мере дюжину заколоченных окон. В 1970-х годах здание выкрасили в

белоснежно-белый, но теперь оно выцвело до желтоватого цвета мочи, а из его двойных

металлических дверей выходила парочка, своими сальными волосами и грязной одеждой

напоминавшая бездомных.

Он вообще правильно запомнил адрес?

Дерьмо. Да, правильно.

Она не должна находиться здесь, в этом гнезде грязных людишек. Ради всего

святого, она оставалась над землей весь день, и от солнца ее отделяли лишь занавески?

О чем она думала?

Пересекая улицу, Трез беспокоился, что это происходило не по доброй воле.

Добравшись до входа, он посмотрел через стеклянные панели с мелкой сеткой.

Тяжело было что-либо разглядеть, потому что их не мыли лет десять-двадцать, но по ту

сторону определенно находилось некое подобие "холла" с освещением в потолочных

светильниках, ковер с таким коротким ворсом, что мог сойти за кафель, и стена с

почтовыми ящиками, дверцы половины из них были сломаны и свешивались точно языки

мертвых животных.

Это строительный эквивалент кишки... промозглое, лишенное окон помещение с

коричневой грязью на стенах.

– Нужно внутрь?

Человеческий мужчина, пахнущий кислой выпивкой и сигаретами, протолкнулся

мимо, открывая дверь картой и продолжая свой пьяный путь.

Раздумывая, входить или нет, Трез подумал, что и для него, и для Терезы будет

лучше, если он просто отпустит это дерьмо. Отпустит ее.

Но он все равно вошел внутрь.

В дальнем углу торчала пара здоровяков, клевавших носом так, будто они только

что укололись, их налитые кровью глаза проследили за ним с отсутствием энтузиазма,

характерным для героиново-зависимых. Для них уже нет блаженства. Это случается

только в радужном начале отношений с опиатами.

Лифт не работал, наскоро повешенная предупредительная лента в нескольких

местах перегораживала закрытые двери, от руки написанное объявление криво лепилось к

стене на лейкопластырь. Весь этот вид напомнил Трезу Отиса из "Теории большого

взрыва" – и он готов был поспорить, что местный плохой мальчик был сломан намного

дольше.

Здесь имелся лишь один узкий лестничный проем, и он вонял мочой. И пока Трез

поднимался на третий этаж, до него доносились отнюдь не более оптимистичные и

радужные звуки, чем все остальное на этой свалке: крики, кашель, громкая музыка из

дерьмовых колонок, удары, будто кто-то раз за разом бьется головой о стену.

https://vk.com/vmrosland

Иисус Христос.

На верхнем этаже Трез посмотрел направо и налево. Не стоило и ожидать таблички

с именами, указывающей, в какой квартире кто проживал. О да... конечно же. Прямо перед

ним, на уровне глаз, находилось проплешина в потрескавшейся краске на стене, откуда,

видимо, сорвали табличку.

Потому что ее можно приспособить под что-нибудь. Под тарелку для ужина. Или

как мерку для дозировки наркотиков.

Она остановилась в 309 номере, который быстро нашелся по левую сторону.

Проклятье, он возненавидел номер ее квартиры. Он не любил в числах тройки или

девятки. 402 был отличным номером. 804. 224.

Он любил деление на два. Ему не нравились тройки, пятерки, девятки.

Семерка – неплохо, подумал он, останавливаясь перед ее дверью, но только потому,

что две семерки дают четырнадцать.

Тринадцать – просто яд для его существования.

– Ищешь эту девчонку?

Трез развернулся. Прямо по коридору, привалившись к косяку так, будто владел

этим местом, стоял весь исколотый татуировками парень в майке-алкоголичке, настоящий

Король Отморозков. У него были длинные подкрученные усы, мешки под глазами

размером с мешок картошки и вонь "крэка", который тот курил.

– Ты ее сутенер или че? – человек вытянул шею и почесал яремную вену. – Почем

она? Свеженькая...

Трез сократил небольшое расстояние между ними, схватил парня за лицо и

запихнул это дерьмо обратно в его логово саморазрушения.

Когда Трез захлопнул за ними дверь, Джон-который-ничего-не-получит принялся

махать руками, словно пытаясь драться – и привет, сосед на диване.

Трез воспользовался свободной рукой, чтобы вытащить пистолет, и навел его на

другого парня.

– Заткнись нахрен.

Наркоман просто поднял ладони и пожал плечами, как будто рукоприкладство и

размахивание глоком было частью его повседневной рутины – и он не собирался

вмешиваться в чье-то дерьмо.

Трез швырнул приставальщика к стене, удерживая ладонь на его лице.

– Ты не подойдешь к ней. А если подойдешь, я заберу все твои наркотики и смою их

в толчок у тебя на глазах. А потом я похищу тебя и вышвырну рядом с районной

больницей в центре, где тебя силой будут удерживать, пока суд не решит, в какой

реабилитационный центр тебя направить. Ты меня слышал? Свяжешься с ней – и я засуну

твою никчемную задницу в систему, и в следующий раз ты увидишь дозу через гребанных

девяносто дней.

В конце концов, таким бесполезно угрожать пистолетом. Они уже нахрен мертвы.

Неет, их надо пытать угрозами вынужденной трезвости.

И нет, Трез не чувствовал себя обязанным помочь этим бесхвостым крысам.

Убивать себя химикатами – право, дарованное Богом обоим видам, и он не заинтересован в

том, чтобы вмешиваться в чью-то зависимость. Однако он был более чем счастлив

использовать любую слабость ради своей выгоды.

Он посмотрел на Диванного Человечка, чтобы убедиться, что этот сукин сын тоже

слушает.

– Я оснастил ее квартиру. Я знаю, где она проводит каждую секунду своего дня, – он

натянуто улыбнулся, пряча клыки. – Если вы двое или кто-то другой к ней приблизитесь, я

об этом узнаю.

Затем он сосредоточился на том, которого держал, сжимая его лицо так сильно, что

тупые подкрученные усы сошлись с его бровями, как будто у актера перчаточной куклы

случился спазм руки.

https://vk.com/vmrosland

Когда Трез наконец его отпустил, лицо ублюдка превратилось в хэллоуинскую

маску, опухшую и бесформенную, усы изогнулись точно пара сломанных очков.

Трез снова недвусмысленно посмотрел на диван.

– Ага. Не вопрос, – сказал парень, сидевший там. – Тебя услышали. Она ни для кого.

23

Рано или поздно, когда кто-то промышляет себе на жизнь кражами, однажды он

украдет не у того человека. И Кор совершил эту ошибку на своем двадцать шестом году,

в гуще лесов, в трехсот шестидесяти лохенах от коттеджа, который забросила сначала

его кормилица, а потом, после нескольких уходов и возвращений, и он сам.

Это была работа судьбы в действии, позднее предположил он.

Изначально, когда он в одиночку передвигался в ночи, его внимание привлек запах

говяжьего жаркого. Воистину, он долго искал пропитание, с таким умением и

постоянством оставаясь в тени, что сам уже начал считать себя тенью. Так было

лучше всего. Взгляды других глаз, упавшие на него, никогда не заканчивались хорошо.

По правде говоря, до перехода у него была надежда, что его дефект магическим

образом исправится. Что каким-то образом изменение исправит расщелину в его верхней

губе, как будто процессу его созревания требовался этот последний рывок, прежде чем

все придет в норму. К сожалению, нет. Его губы остались прежними, свернувшимися.

Испорченными.

Уродливыми.

Так что да, мудрее всего было оставаться в тени, и сейчас, скрываясь за

толстым стволом дуба, он смотрел на свет огня вдалеке как на потенциальную пищу или

источник припасов.

Вокруг потрескивающего пламени он видел людей – мужчин – и они пировали в

подрагивающем оранжевом свете. Вдалеке были привязаны лошади.

Огонь был огромен. Они, очевидно, не беспокоились, что их обнаружат – и это

наводило на мысль о том, что они воины, и скорее всего, вооружены до зубов. Они также

принадлежали к его виду. Он улавливал их запахи в смеси ароматов дыма, лошадиной

плоти, медовухи и женщин.

Планируя свое приближение, он благодарил плотный покров облаков, скрывавший

луну и сгущавший тени до кромешной тьмы. Следя за тем, чтобы держаться не на

свету, он с таким же успехом мог носить плащ-невидимку.

Когда он приблизился, пламя напомнило ему о коттедже, в котором он оставался

первые двадцать лет своей жизни. Он покинул то место после того, как кормилица

оставила его, нашел приют, о котором говорил лакей. Но он не сумел остаться там

надолго, возможное возвращение отца заставляло его вновь и вновь возвращаться к той

постройке. За эти годы он периодически оставлял это место, обычно в зимние месяцы,

когда волки были голодны, однако всегда возвращался.

Его отец так и не пришел.

А затем наступило время его перехода. В деревне имелась шлюха, регулярно

услуживавшая мужчинам его вида, но из-за своего уродства ему пришлось обменять

коттедж и все в нем взамен на ее вену.

Когда следующим вечером он покинул это место с его ненавистными колючими

кустами малины и вторгающимся туда лесом с волками, Кор бросил прощальный взгляд

через плечо. Его кормилица никогда не возвращалась, чтобы проверить его, но он и не

ожидал увидеть ее вновь. И давно пора было перестать притворяться, что отец может

начать искать его.

Отказываясь от одного убежища ради другого, Кор воистину затерялся в этом

мире.

https://vk.com/vmrosland

Он взял с собой лишь одну вещь: ошейник, который носил на шее, пока с помощью

топорика не разорвал его хватку. Ему пришлось часами трудиться над кожей, его тогда

еще тонким рукам недоставало силы, чтобы хорошо сделать работу. Но кормилица

оставила после себя лишь воду и очень мало еды, так что ему пришлось высвободиться.

К счастью, навыки охоты и убийства пришли к нему естественным путем.

Как и воровство.

Поначалу он это ненавидел. Но он никогда не брал больше необходимого, будь то

еда, одежда или вещи для убежища. Удивительно, скольким можно пожертвовать в

плане морали, когда речь заходит о выживании. Не менее невероятно, насколько можно

научиться избегать солнца в лесу, опережать диких животных... и находить способы

платить за вены шлюх.

Леса Старого Света стали его убежищем, его домом, и он оставался в них,

прячась ото всех. Это означало, что он сторонился лессеров, бродивших меж сосен и

пещер, и избегал вампирских воинов, искавших их, вступавших с ними в контакт и

убивавших их. Он также держался в стороне от военного лагеря.

Туда никому не стоило соваться. Даже он, избегавший всех и каждого, слышал

обрывки сведений о царившей там порочности, и о жестокости воина, управлявшего

лагерем.

Собравшись, он закрыл глаза... и дематериализовался вверх, на толстые ветки

дерева. Затем перенесся на соседнее, все так же держась высоко над землей как

мартышка.

Когда кто-то полагается лишь на самого себя и помощи ждать неоткуда, он

привыкает заботиться о безопасности. А вампиры и люди одинаково больше беспокоятся

о том, что на уровне их глаз, нежели о том, что над ними.

Немного продвинувшись вперед, он оценил временный лагерь с выгодной

наблюдательной позиции на расстоянии считанных десяти ярдов – и на такой же

высоте. Вампиры действительно были воинами, хорошо вооруженными, с крепкими

плечами, но они были пьяны и передавали меж собой человеческую женщину, точно

кружку общего пользования. Женщина не возражала, смеялась, подставляя себя каждому

по очереди, и Кор попытался представить, что участвует в подобном распутстве.

Нет.

Ему не было дела до секса, по крайней мере, до такого. Воистину, он оставался

девственником, и за то, что находилось меж их бедер, шлюхи всегда требовали намного

большую цену, чем он мог заплатить – и кроме того, он не интересовался настолько

перепаханными полями.

Посмотрев на лошадей, он подумал, да, он вторгся бы сюда. Он не взял бы коней,

какими бы ценными они ни были на рынке, поскольку не хотел нести ответственность за

другое живое существо. Ему хватало проблем с тем, чтобы выжить и прокормиться

самому. Однако оружию он нашел бы применение. С собой у него было три кинжала и

ружье, которым он не пользовался. Оно было громоздким, да и проблемно было снабжать

его пулями. Цель также была небольшой – он мог метнуть нож с большей точностью. И

все же казалось разумным иметь при себе хотя бы одно ружье.

Возможно, он сумеет найти еще один хороший кинжал, острее своего тупого?

Немного мяса? Флягу воды?

Да, это пошло бы на пользу.

Кор дематериализовался на землю, скорчившись за еще одной сосной. Их кони

находились на границе освещенного огнем пространства, головы скакунов лениво

покачивались, седельные мешки заполнены самым необходимым и другим имуществом.

Он не издал ни звука, передвигаясь по подлеску, вторая кожа его мокасинов

смягчала шаги и маскировала шум.

https://vk.com/vmrosland

Лошади навострили уши и вытянули мощные шеи, заметив его присутствие, одна

тихо и настороженно заржала. Он не беспокоился. Он давно научился растворяться во

тьме, даже во времена заточения, и тем более воины в любом случае были заняты.

Кор быстро и уверенно обшарил седло чалой лошади, которая достигала

шестнадцати с половиной ладоней в холке, поднимая тяжелые кожаные клапаны,

забираясь в мешки и сумки. Он нашел одежду, зерно, копченое мясо. Он забрал мясо, убрав

его в свой плащ, и двинулся к следующему скакуну. Оружия не было, но в одном из мешков

нашлась дамская одежда, от которой пахло кровью.

Он гадал, переживет ли женщина это групповое спаривание. Он подумал, что

наверное нет...

Без лишних предисловий возле огня завязалась драка, двое мужчин внезапно просто

вскочили и накинулись друг на друга, стискивая руками горло, тела их танцевали по кругу,

пытаясь силой принудить соперника к подчинению. А затем что-то загорелось, кусок

верхнего плаща поймал язычок открытого пламени и взорвался желто-оранжевым

жаром.

Воину было все равно, как и его противнику. Однако лошади забеспокоились, и та,

которую обшаривал Кор, заартачилась, его рука застряла в седельном мешке,

затянувшиеся завязки и давление поймали его в ловушку.

Так что когда развернулся скакун, развернулся и сам Кор.

Прямо у них на виду.

Перемены в лагере были мгновенными – женщина отброшена в сторону, спор

между товарищами забыт, нарушитель спокойствия стал всеобщей целью. А Кор все

еще был привязан к топчущейся лошади, уворачиваясь от острых копыт и пытаясь

вырвать руку.

Воины решили за него эту проблему.

Кор подлетел в воздух, и этого оказалось достаточно, чтобы высвободить его