Текст книги "Жуткие истории (ЛП)"

Автор книги: Дж. А. Конрат

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

Но затем пришло вдохновение. Богоявление. Все, что нужно Горацию, был доктор, который смог бы выполнить операцию. Он искал два месяца подряд и до сих пор никого не нашел. Доктор за доктором отклонял его запрос. Один даже сказал ему, что его проблема не будет решена с помощью пластической хирургии и отправил его к психиатру. Гребаный мудак.

Интернет-форум по модификации тела и добровольной ампутации в конечном итоге привел его к доктору Рикардо и этому маленькому чертовому бару. Гораций не был уверен, что все эти нелепости на сайте правда. Один парень похвастался, что ему ампутировали руки. Если он это действительно сделал, как он мог использовать клавиатуру компьютера? Он печатал статью лицом? Но все же если все эти люди на форуме были правы, доктор Рикардо мог бы помочь ему.

– Я хочу, чтобы вы отрезали мне ноги, – сказал Гораций доктору.

Рикардо осушил виски, а затем использовал вилку, чтобы грубо разделить пополам жареное филе судака. Он ответил только после того, как его рот был полон рыбы.

– Десять тысяч. Наличными. Деньги вперед.

Гораций был охвачен приливом радости, но эти эмоции тут же смешались с чувствами настороженности и, как ни странно, раскаяния

– Пять сейчас, пять после операции.

Рикардо окунул жирный кусочек рыбы в майонез и сунул его в рот.

– Хорошо. Но зачем останавливаться на ногах? У людей много лишних частей тела, которые их отягощают. Почка – это несколько унций. Тебе не нужна вся твоя печень. Миндалины, желчный пузырь, половина желудка, а несколько ярдов кишечника – это несколько фунтов материала.

Лицо Горация сменилось гримасой раздражения, и он понял, что человек, сидящий перед ним, был не просто некомпетентным пьяницей – он был безумен. Как бы ему ни хотелось операции, он не собирался подвергать себя...

Тело Рикардо дрожало, и Горацию потребовалось мгновение, чтобы понять, что доктор смеется.

– Шучу, мистер Келлерман. Давайте поговорим о датах. Чем раньше вы потеряете эти ноги, тем раньше вы сможете побить свой рекорд. Когда вы готовы?

* * *

Гораций уставился на огни операционной. На самом деле, это была обыкновенная спальня, в которой светильники были вмонтированы в гипсокартон. Он перевел взгляд на доктора Рикардо, который суетился с резервуаром с анестезирующим средством, протирая хирургические инструменты.

Доктор Рикардо вылил бутылку спирта на нож, и Гораций в последний раз посмотрел на свои ноги.

Гораций не испытывал сожаления. Его цель была стать обладателем мирового рекорда и это намного важнее таких вещей, как способность ходить на своих двоих. Помимо всего прочего у него была страховка на случай инвалидности. Гораций прекрасно справится и в инвалидном кресле.

– Вы готовы?

Доктор Рикардо был в хирургической маске, и на первый взгляд Горация, он казался трезвым. Гораций кивнул, и Рикардо надел анестезиологическую маску на его лицо.

– Сделайте глубокий вдох и считайте в обратном порядке от ста...

Гораций начал считать, но не от ста. Он начал от семьсот сорока. К тому времени, когда он достиг семисот двадцати, он уже спал.

* * *

Восстановление было сложнее, чем мог подумать Гораций. Хоть и боль была терпимой, но он с трудом двигался, сидел и гадил под себя. Все это вызывало агонию.

Рикардо дал ему наркотики, пероральные препараты и морфий для инъекций в ягодицы. Он использовал их только один раз, и в результате проспал весь день. Это было недопустимо. Гораций не мог позволить себе пропустить тренировку.

Находясь в постели, он пропустил много тренировок, но уже через неделю он был готов снова встать в строй.

Результаты были впечатляющими. С первой попытки он подтянулся шестьсот пятьдесят. Неплохо после серьезной операции и семи дней в лежачем положении. Его баланс был немного нарушен, но он был доволен результатами. Рикардо предостерегал его от возобновления деятельности так скоро, и Горацию удалось разорвать несколько швов, но он знал – знал – что мировой рекорд скоро станет его.

Через месяц после ампутации обеих ног Гораций чувствовал себя прекрасно. Его выносливость вернулась, и постоянные тренировки сделали его руки еще сильнее, чем когда-либо. Он установил видеокамеру, использовал стремянку, чтобы добраться до перекладины, и приготовился побить рекорд. Первые двести подтягиваний были простыми. Они пришли легко и гладко. Гораций даже не вспотел.

Следующие двести были тяжелее, но он все еще чувствовал себя хорошо. Никаких болей в ногах, хорошее дыхание и целых полчаса до окончания часа. Гораций перешагнул в отметку двести. Началась усталость и знакомая боль в мышцах. Он также почувствовал головокружение. Но он все еще считал себя лучше, чем когда у него были ноги, и знал, что сделает это несмотря ни на что.

Когда он достиг семисот, он уже не был так уверен.

У него началось сильное головокружение и тошнота. В то время как его хватка была сильной, движения вверх и вниз начали вызывать у него боль в животе. Возможно, было еще слишком рано. Возможно, ему нужно больше времени на восстановление, больше тренировок.

В семьсот десять руки соскользнули и Гораций, потеряв хватку, тяжело упал на задницу. Боль молниями стрельнула по позвоночнику, от чего его снова вырвало.

Он ждал неделю, прежде чем дать ему себе еще один шанс. Теперь он добрался до семисот тридцати, затем провисев десять минут, снова сдался.

Неделю спустя он мог подтянуться только семьсот двадцать пять раз.

Через несколько дней у него не хватило времени в семьсот тридцать два.

В следующем месяце он добился: 722, 734, 718, 736, 728, 731, 734, 729 и мучительно разочаровывающий 737. Но он не мог достичь семьсот сорока. Как бы он ни старался.

Началась депрессия. Затем гнев. Тогда пришел новый план. Доктор Рикардо упомянул все лишние органы человека, которые составляли несколько фунтов.

Если бы Гораций был на пять фунтов^[5] меньше, он мог бы легко преодолеть планку в семьсот сорок.

* * *

Когда Гораций снова пришел к доктору Рикардо, тот сидел за своим обычным столом в "Красном Льве", откинувшись на спинку стула и храпел. Гораций сильно тряханул доктора.

– Мне нужна помощь. Я все еще вешу слишком много.

Рикардо потребовалось несколько секунд, чтобы сосредоточиться.

– Я тебя помню. По-моему, Говард, верно? Тебе зачем-то ампутировали ноги. Это что, какой-то фетиш?

Гораций грубо схватил Рикардо за рубашку.

– Вы упомянули, что у людей есть лишние органы. Почки, печень, аппендикс и все такое. Я хочу, чтобы их убрали.

Рикардо моргнул, и его глаза начали мерцать. Гораций встряхнул его снова.

– Удалите это, доктор. Все это.

– Удалить что?

– Все. Удалите все, что мне не нужно. Все лишние органы.

– Tы – псих.

Гораций ударил доктора ладошкой по щеке. Трое постояльцев "Красного Льва" повернулись в их сторону. Гораций проигнорировал их, сосредоточившись на Рикардо.

– Я получил страховку на инвалидность. Полмиллиона долларов. Я дам вам десять тысяч долларов за каждый фунт моих органов, которых вы сможете убрать.

Рикардо кивнул.

– Я вспомнил. Tы хочешь уменьшить вес. Какой-то мировой рекорд. Конечно, я могу помочь. Несколько ярдов кишечника. Половина желудка. Руки...

– Нет! Руки и мышцы остаются. Все остальное, что не важно для жизни – может быть удалено.

– Когда? – спросил доктор Рикардо.

Гораций улыбнулся.

– Сегодня вечером?

* * *

Гораций проснулся от наркотической дымки. Мысли промелькнули в его сонном мозгу, включая его последние указания доктору.

Оставьте руки, оставьте глаза. Все остальное удалите. Как распродажа частей тела.

Он прищурился и осмотрелся.

Вокруг него, на столах, стояли заполненные человеческими органами.

Несколько больших петель кишечника, плавающих в формальдегиде. Почка. Кусок печени. Баночка с жиром, из его ягодиц. Аппендикс и желчный пузырь, хотя Гораций точно не знал, что из них что. Часть его желудка. Его пенис и яички.

Когда Гораций увидел это, он начал задыхаться. Но не было слышно ни звука – в следующем сосуде были его язык, миндалины, голосовые связки и кровавый полумесяц, который, как он понял, был его нижней челюстью.

Доктор Рикардо зашел слишком далеко.

Пьяный ублюдок превратил Горация в чудовище, отвратительного урода.

Но... Гораций все еще имел свои руки. И даже несмотря на то, что он был искалеченным и изуродованным, он все еще мог делать подтягивания.

Глаза Горация, сфокусировались на последней банке с органами. Гораций наполнил оставшееся легкое воздухом и закричал, и он был абсолютно уверен, что издал какой-то шум, хотя у него не было ушей, чтобы слышать это.

В последней банке плавало десять пальцев.

Перевод: Грициан Андреев

«САРАЙ»

Почти все журналы ужасов в мире отвергли эту историю. Я не уверен, почему. Конечно, это стандартная пародия на сверхъестественное в комиксах EC Comics, но я думаю, что это забавно. В итоге она была продана «Сюрреалистическому журналу» (Surreal Magazine).

– Деньги должны быть там.

Рори сделал последнюю затяжку и швырнул окурок в рощу голых деревьев. Оранжевый след светлячка описал дугу, а затем исчез.

Фил покачал головой.

– Какого черта ему держать свои деньги запертыми в сарае на заднем дворе?

– Потому что он сумасшедший старый дерьмоед, который не выходит из дома уже тридцать лет.

Ночь была холодной и пахла гниющими листьями. Они стояли на южной стороне дома старика Локи, прямо за высокой изгородью с шипами. Усадьба находилась в лесном заповеднике, на востоке возле озера Фенрис. На севере была Фенрис-роуд, извилистая, частная дорога, которая в конечном итоге соединилась с Межгосударственной трассой.

Фил посмотрел сквозь заросли ежевики на особняк. Тот покоился, темный и тихий, гора выступающих слуховых окон и странных углов. Филу он показался чем-то, что долго спало..

– Даже полныe идиоты знают о банках.

Рори положил руку на затылок Фила и притянул подростка ближе к себе.

– Если там нет денег, то какого черта он повесил этот большой замок на цепь? Чтобы защитить свою газонокосилку?

Фил отстранился и взглянул на сарай, размером с небольшой гараж. Он стоял всего в нескольких десятках ярдов. Крыша была покрыта потертой битумной черепицей, мертвые лозы частично закрывали огромный замок и цепь, висящие на двери.

– Не похоже, что его открывали последнее время.

Рори улыбнулся, его зубы посинели в лунном свете.

– Все больше причин, чтобы открыть его сейчас.

Все это казалось неправильным, но Фил последовал за Рори на территорию поместья. Легкий ветерок охладил пот, выступивший у него на шее. Рори вытащил из-за пояса лом и замахнулся им на особенно высокую колючую траву.

– Двор выглядит дерьмово. Разве он не может заплатить кому-нибудь, чтобы ему подстригли эту чертову траву?

– Может быть, он мертв, – сказал Фил взглянув на особняк. – Света нет.

– Я думаю, мы бы слышали об этом.

– Может быть, он двинул концы недавно. Может быть, он только что умер, и никто еще не нашел тело.

Слова Фила слегка подрагивали на свежем воздухе. Он почувствовал прилив страха, как будто старик Локи сидел перед одним из темных окон своего дома и наблюдал за каждым их движением.

– Малыш наделал в штанишки? Малышу нужна его сосочка?

– Заткнись, Рори. Что, если он действительно мертв?

– Тогда он не будет против, если мы возьмем его денежки. Черт возьми, посмотри на размер этого замка!

Замок был почти таким же большим, как голова Фила. Старомодный тип с отверстием в форме ключа, закрепляющим три длинных, толстых, ржавых цепи, которые обертывали весь сарай, как упаковочная лента.

– Ты собираешься открыть его ломом?

– Мы не узнаем, пока не попробуем.

Рори поднял лом над головой, Фил сжал челюсти и съежился от приближающегося звука.

Звон отразился на земле, словно призрак, ищущий кого-то, кто будет преследовать его.

– Сучье вымя! С первой попытки!

Замок висел на ржавой дужке. Рори снял его, и цепи упали на землю. Фил посмотрел на дверь. Онa былa сделанa из какой-то тяжелой древесины, черной как сама смерть. Рядом с дверной ручкой была грязная медная табличка.

– Добро пожаловать, – прочитал Фил.

– Как насчет этого дерьма? Мы приглашены.

Рори рассмеялся, но Фил почувствовал холодок, сильнее холода ночного воздуха. Он слышал истории о старике Локи. Истории о том, как он жил в Европе, и как он болтался с этим жутким парнем, мистером Кроули, о котором пел Оззи.

Фил рефлекторно оглянулся через плечо, чтобы увидеть, что никто не смотрит на них.

В доме зажегся свет.

– Дерьмо! Рори, там...

Свет дважды подмигнул, затем погас.

– Что там, Фил?

– Свет. На втором этаже.

Рори поморщился и прищурился на особняк. Его лицо растянулось в гримасе ужаса.

– Беги, Фил! Господи Иисусе! Беги!

Фил рванул в мертвом спринте, пытаясь удержать мочевой пузырь закрытым. Он пробежал около сорока ярдов, пока не заметил, что Рори рядом с ним нет.

Именно тогда он услышал смех своего друга.

Фил оглянулся через плечо и увидел, как Рори держался за живот, смеясь так громко, что это звучало как лай собаки.

Фил почувствовал, как у него горят уши. Он не спеша пошел обратно к сараю.

– Ты бы видел свое лицо! – у Рори были слезы на глазах.

– Заткнись, Рори. Это было не смешно.

– Клянусь, если бы ты так бегал во время футбольных тренировок, ты бы сделал всю команду.

Фил отвернулся, засунув руки в карманы.

– Я не был напуган. Ты сказал мне бежать, так я и сделал.

– Хорошо, крутой парень, докажи, что ты не боишься, – сказал Рори указав на черную дверь. – Иди первым.

Фил прикусил нижнюю губу. Если он не войдет, Рори всегда будет напоминать ему об этом. Насмешки будут длиться вечность.

Какого черта он вообще тусуется с Рори?

– Я знал, что ты испуганная курица.

– Поцелуй меня в зад, Рори.

Фил схватил ручку и потянул.

Массивная дверь тихо открылась, двигаясь плавно, несмотря на свой вес. Теплый, спертый воздух окутал Фила, a звук его собственного дыхания эхом отозвался в нем.

Внутри царила тишина.

Рори включил фонарик. Маленький луч заиграл на четырex голыx стенаx.

– Тут пусто.

– Посвети на пол.

Конус света рванулся к центру комнаты, перегнулся через край большой круглой ямы и исчез в темноте.

– Что это за фигня?

Рори подкрался к краю ямы, держа свой фонарик перед собой, словно меч. Он посмотрел вниз.

– Ты чувствуешь это?

– Да. Воняет тухлыми яйцами. Я думаю, что вонь идет из дыры.

Фил снова оглянулся через плечо, быстро взглянув на дом. Свет снова включился.

– Рори!

– Там ржавая лестница.

– Свет, снова...

– Тсс! Ты слышал это?

Оба парня затаили дыхание. Из глубины ямы раздался быстрый ритмичный стук.

Бумп... Бумп... Бумп... Бумп... Бумп...

– Что это? Чьи-то шаги?

...Бумп... Бумп... Бумп... Бумп...

– Становится громче.

Звук ускорился, как будто "Харлей" набирал скорость.

– Я думаю, что-то идет вверх по лестнице.

Фил решил, что с него хватит. Это была та часть фильма, где глупым детям вырывали кишки, и он не хотел играть в этом кино. Он развернулся и быстро потащил свою задницу к входу, и тут же увидел перед собой, как очень старый человек с мясистым, уродливым лицом захлопнул дверь.

Фил схватился за ручку и толкнул, но дверь не поддалась.

– Он запер нас! Старик Локи запер нас!

Рори сосредоточился на яме.

– Я думаю, что я вижу что-то...

Черная волосатая хрень выскочила из ямы и дернула Рори вниз. Фонарик крутанулся в воздухе, а затем упал в яму вслед за Рори. Свет потускнел, и комната залилась черной, как смоль, темнотой.

Фил стоял неподвижно.

Прошла минута.

Пять.

Он услышал хныканье и понял, что это его собственное.

Этого не может быть, – подумал он. – Как такое могло случиться?

Бумп...

Звук. Доносится из ямы.

Что-то поднималось по лестнице.

Фил заставил себя отступить, пока его не прижали к двери.

– РадуйсяМарияблагодатьГосподнястобой...

...Бумп... Бумп... Бумп... Бумп... Бумп...

– ...благословенатысреди...

Шум прекратился.

Тишина была ужасной.

Фил ничего не видел, но чувствовал присутствие чего-то большого и теплого, приближающегося к нему. Что-то, что пахло тухлыми яйцами и мокрой собакой.

Он закричал, и продолжал кричать, когда оно обернуло свои колючие щупальца вокруг его лица, тысячи крючков впились и потянули. Руки Фила взметнулись вверх, чтобы избавиться от боли, но такие же колючки вонзились в его ладони.

Его крики прекратились, когда шипы заполнили его открытый рот.

Затем, быстрым рывком, Фила утащили в яму.

Было ощущение падения, кожа горела и разрывалась, сознание расплывалось в темноте, такой же полной, как та, что окружала его.

И вдруг Фил увидел в своей голове фильм. Зыбкий черно-белый фильм о том, как они с Рори врываются в особняк cтарика Локи. У Рори был лом, и они использовали его на Локи, ломая ему кости, избивая его лицо, требуя его денег. Старик Локи все время стонал: "Сарай! Сарай!" Повторяя это снова и снова, даже когда Рори воткнул лом в его горло.

Фильм резко оборвался на Филе как на гораздо более пожилом человеке, одетом в оранжевую тюремную форму. Он был привязан к стулу, охранник протирал электролитом его виски и левую ногу. Рубильник повернулся, и кровь закипела в его венах, каждый нерв сжался в агонии.

Фил наблюдал, как тюремный врач объявил его мертвым, наблюдал, как его собственная душа покинула тело, перенося его в поместье Локи.

Последовало ужасающее дежа-вю, когда он увидел, что разыгрывает тот же сценарий, что и несколько мгновений назад. Ворвались в сарай – тварь схватила Рори – его затащили в яму...

Когда Фил наконец пришел в себя, он обнаружил, что находится в маленьком каменном подземелье.

Рядом с ним сорокалетняя версия Рори была прикована цепью к средневековой пыточной дыбе. Его обнаженное тело было растянуто веревками настолько, что его плечи руки вышли из суставов. Его тело было убежищем скользких, колючих червей, которые зарывались под его кожей.

– Привет дружище, – сказал Рори, продемонстрировав кровавую улыбку. – Я рад твоей компании.

Фил вспомнил, что Рори был казнен восемь лет назад.

– В чем дело? Что случилось с сараем?

Рори захныкал, когда червь залез ему в ухо.

– У старика Локи не было никакого сарая. Вот почему мы забили его до смерти. Повторял это снова и снова, когда мы спросили его, где его деньги.

– Но мы только что ворвались в сарай.

Червь высунулся из носа Рори, таща за собой темно-красную слизь.

– Сарай – это дверь в это место. Я тоже помню, как вломился. Сразу после моей смерти.

Фил зажмурился. Его виски все еще горели там, где были прикреплены электроды. Но воспоминание о собственной смерти затмило страх, который он испытывал сейчас.

Он открыл глаза и попытался вырваться, паника захлестнула его. Но, как и Рори, он оказался привязанным к дыбе. Его взгляд упал на яму для костра, где белела дюжина клеймящих железяк.

В комнату вошел приземистый волосатый мужчина. У него были острые рога, торчащие из головы там, где обычно бывают уши, а его кожа была тускло-алого оттенка.

Он взял горячий прут и ухмыльнулся Филу.

– Добро пожаловать в вечность, Фил. Давайте начнем.

Перевод: Грициан Андреев

«ИХ ВКУСНАЯ ЕДА»

Эта ужасная идея маленького рассказа сидела в моей голове почти двадцать лет, и я, наконец, изложил ее на бумаге для сборника «Изящество» (Gratia Placente"), опубликованного «Апекс Дайджест» (Apex Digest). Один из моих редких прыжков в научную фантастику, хотя это скорее ужасающий черный юмор, чем научная фантастика.

– Черт возьми, Джимми Боб, это чертовски вкусные шкварки.

Морщинистое лицо Эрла – с трехдневной щетиной седых бакенбард – блестело тонким отблеском сала. Горячий ветерок Джорджии приносил запах вспаханной земли и навоза, но подавляющим запахом были поджаренные свиные шкварки, только что вынутые из фритюрницы. Эрл нетерпеливо потянулся к тарелке, которую протянул Джимми Боб, наваленные стопкой свиные шкварки, были пропитаны жиром и лежали на бумажном полотенце.

– Спасибо, Эрл, – сказал Джимми Боб. – Это мой новый способ готовки.

– Расскажи-ка, – Эрл сгреб еще два кусочка в рот и начал жевать так быстро, что чуть не откусил себе язык. – Я ем шкварки с тех пор, как мне отрезали пуповину, ничего лучше в жизни не пробовал.

– Это секрет.

– Куриное дерьмо. Расскажи мне, или я выбью из тебя всю дурь.

Джимми Боб фыркнул, это было похоже на кваканье толстой лягушки. Он хлопнул Эрла по спине с такой силой, что вставная челюсть старика соскользнула с его десен и выпала изо рта. Зубы скатились по грязному деревянному крыльцу.

Джимми Боб посмотрел на Эрла, мужчину вдвое больше его веса и на сорок лет старше его, и широко улыбнулся.

– Ну, я бы не хотел получить от тебя встряску, Эрл. Секрет, мой добрый приятель, в том, чтобы снимать шкуру со свиней, пока они еще живы.

– Ыы фефeфно? – спросил Эрл.

Он собирался сказать "ты серьезно", но еще не вставил зубы обратно.

Джимми Боб поднял руку, как проповедник.

– Это истинная правда, Эрл. Что-то в свинине, борющейся и визжащей перед смертью, смягчает кожу и придает это дополнительное острое ощущение. Чем дольше борются за свою жизнь, тем вкуснее получается.

Эрл вытер свою челюсть о комбинезон с нагрудником и засунул ее в рот.

– Ты меня обманываешь, – сказал Эрл.

– У тебя в челюсти мертвый паук, Эрл.

Эрл вытащил сухого длинноногого паука и бросил его через плечо, затем повторил свое предыдущее заявление.

– Я честен, как никогда, Эрл. Бекон выходит таким сочным, что тает во рту, и ты можешь нарезать свиную отбивную даже ложкой, она такая нежная.

– Теперь я знаю, что ты гонишь мне, Джим Боб. Нельзя разделывать свинью, пока она еще живая. Она будет метаться, как сраный ублюдок, а кровь сделает все скользким.

– Я построил себе стойку для свиней из дерева. Она держит ее на месте, пока я ее режу. Нужно добавить соль и уксус, пока она еще шевелится, чтобы все это дело пропиталось. Она, конечно, визжит громче, чем черт, но ты потом ощутишь результат. Хочешь еще один кусочек?

– Да, черт возьми...

Эрл потянулся за добавкой, когда большое серебряное блюдце вылетело из-за пушистого белого облака, расположилось над крыльцом Джимми Боба и ударило по двум мужчинам лучом света.

Был момент жгучей боли, затем последовала тьма.

* * *

Джимми Боб очнулся на спине. У него болела голова. Его последним воспоминанием был Эрл, который подошел к нему с кувшином, полным кукурузного самогона, и он подумал, что у него похмелье. Но Джимми Боб не мог припомнить, чтобы пил самогон. Все, что он мог вспомнить, это только, что ел шкварки.

Он посмотрел в потолок и понял, что это не потолок его дома. Он был серебристым и огромным.

Затем он заметил, что он голый. Хуже того, Эрл лежал рядом с ним на полу, также обнаженный.

– О, Боже милостивый, мы что напились?

Джимми Боб потянулся к своим причиндалам, но там, казалось, все было в порядке.

Спасибо Господу за это.

Он сел на гладкий и прохладный металлический пол и огляделся. Комната, в которой они находились, была вся серебряная. Мебели не было. Никаких ковров. Ни дверей, ни окон. Никаких осветительных приборов, хотя он все прекрасно видел. Это было похоже на пребывание в гигантской металлической банке.

Затем Джимми Боб дернулся, вспомнив космический корабль в небе и ослепляющий яркий свет. Неопознанная летающая тарелка. НЛО.

Божечки, меня и Эрла убили. Он подтолкнул своего старого приятеля.

– Эрл! Подними свою задницу. Мы в каком-то дерьме, – тот не двинулся с места. – Черт возьми, Эрл!

Он снова толкнул Эрла. Tот оставался неподвижным. Джимми Боб заметил, что его друг не дышит и приобрел нездоровый голубоватый оттенок.

Джимми Боб слышал о сердечно-легочной реанимации по телевизору, и, хотя он не хотел касаться губами пожилого человека, тем более что они оба были голыми, он открыл Эрлу рот и сильно дунул старику в горло.

Эрл также лежал бездыханно, как бы сильно Джимми Боб не пытал дуть в его рот. Джимми Боб прищурился и увидел большую выпуклость на шее Эрла.

Эрл проглотил свою вставную челюсть.

Джимми Боб засунул палец в рот Эрлу и попытался вытащить зубы, но они оказались слишком далеко, горло Эрла было холодным, слизистым и отвратительным, и через десять или около того секунд Джимми Боб понял, что ему не так сильно и нравился Эрл, чтобы копаться у него во рту. Поэтому он убрал руку и вытер слюну о густой клубок седых волос на груди Эрла.

Джимми Боб подумал, стоит ли ему сказать несколько последних слов, но он не знал никаких молитв, а затем он действительно испугался, потому что был один – совсем один – на космическом корабле пришельцев, поэтому он попытался сделать Эрлу искусственное дыхание снова.

Во второй раз это тоже не сработало, а затем Джимми Боб встал и начал расхаживать взад и вперед, ужасные мысли кружились в его голове.

Он видел много фильмов про пришельцев. "Звездный десант". "День Hезависимости". "Война миров". "Инопланетянин". "Хищник". "Чужой против Хищника". После похищения ничего хорошего не выходило. Инопланетяне всегда были плохими парнями, которые хотели захватить мир или съесть кишки людей, или охотиться на людей ради спорта, или вызвать у них беременность в животе, или провести болезненные исследования.

Джимми Боб не хотел, чтобы с ним что-то подобное случилось. Он задался вопросом, почему те ребята, которые снимали фильмы, никогда не снимали про пришельца, который пришел на Землю и подарил счастливому фермеру новенький плуг. Он обязательно бы посмотрел такой фильм по кабельному. Но вместо этого всегда были лучи смерти и отрубленные головы.

Джимми Боб кричал о помощи, громко, как мог, так громко, что у него заболели уши. Но никто не отвечал.

Он подбежал к ближайшей стене и прижался к ней. Поверхность была скользкой, как будто покрытой тонким слоем смазки. Он даже крякнул от усилия, но металл был твердым, неподвижным. Джимми Боб ходил по комнате, пытаясь найти какой-то шов, какую-то складку.

Все, к чему он прикасался, было твердым и идеально гладким.

Джимми Боб сел в центре комнаты и прижал колени к груди. Он задался вопросом, летят ли они по-прежнему над Землей или они уже были в другой вселенной, собираясь приземлиться на какой-то странной планете с реками из кислоты и деревьями, похожими на реберные кости. Ему было интересно, как выглядят инопланетяне. Высокие и серые с большими сияющими глазами? Зеленые и чешуйчатые с острыми клыками? Или у них были рыбьи головы, как у того командира из "Звездных войн"? И что они вообще от него хотят?

Он посмотрел на Эрла. Эрл легко отделался, удачливый ублюдок. Может, Джимми Боб сам выловит эти вставные зубы и подавится ими. Неплохая идея, учитывая его положение. Он начал ползти к своему мертвому другу, когда услышал жужжащий звук, словно рядом летал взбесившийся шершень, и казалось, что звук доносился отовсюду сразу. Джимми Боб огляделся, попытался найти источник и заметил точку белого света на стене. Сначала она была очень крошечной, а затем начала увеличиваться, пока не стала размером с крышку люка.

Луч смерти.

Джимми Боб попятился, пытаясь уйти от луча смерти, но идти было некуда. Он отступал, пока не оказался у противоположной стены, сжав кулаки и зубы, ожидая когда луч попадет на него, от которого его скелет загорится, а затем превратится в сигаретный пепел.

Но луч не попал на него. Фактически, чем больше он смотрел на луч, тем больше Джимми Боб начинал думать, что он больше похож на дверь, чем на луч смерти.

Это был какой-то инопланетный трюк? Если он войдет в дверь, за ним будут охотиться, как за оленем, когда инопланетяне в больших оранжевых шубах будут преследовать его по лесу. Придется ли ему сражаться в какой-нибудь битве гладиаторов с пришельцами? Неужели его заставят сидеть на корточках с зондом в заднице, размером с пожарный шланг?

Может, ничего из этого не произойдет. Может быть, это был его шанс на побег.

Джимми Боб бросил быстрый взгляд на комковатого Эрла, затем вскочил на ноги и побежал к кругу света. Он почти до него добежал, как что-то вылетело на него из дверного проема.

Онo былo большим и красным. Онo тут же ударилo его в грудь с силой футбольного снаряда. Джимми Боб отлетел назад, вес твари прижал его, окутывая теплой влажной слизью.

Джимми Боб закричал.

Существо на нем также закричало, и Джимми Боб вздрогнул, толкнул его, и поспешил прочь, его глаза сфокусировались на жутком малиновом инопланетяне, совершенно безволосом с головы до ног, c которого стекала похожая на кровь жидкость.

Нет, это не было похоже на кровь. Это была настоящая кровь. И существо не было инопланетянином.

– Больше не надо, – захныкал мужчина.

Его голос был хриплым и влажным.

Как и Джимми Боб, он был голым. Человек. Человеческий мужчина. Или то, что осталось от оного. Каждый квадратный дюйм его тела кровоточил густой и вязкой жидкостью, как будто его окунули в малиновое варенье. Мужчина лежал на спине, дрожа, красные пятна покрывали пол под ним.

– Привет, дружище, ты в порядке? – спросил Джимми Боб, зная, как нелепо это прозвучало.

– Не надо больше... пожалуйста... не надо...

Джимми Боб прикусил нижнюю губу и оглядел человека. Похоже, основной раны не было. Вместо этого, все его тело было одной сплошной раной. С него не сняли кожу – Джимми Боб не видел на нем ни открытых мышц, ни жира. Нет, этот человек больше походил на терку для сыра. Каждый квадратный дюйм был сырым и окровавленным. Даже его веки выглядели поцарапанными.

– Что с тобой случилось? – спросил Джимми Боб.

Грудь мужчины поднималась и опускалась.

– Убей меня, – сказал он.

– Кто ты?

– Пожалуйста убей меня. Я пытался... убить себя... разбив себе голову... но лишь потерял сознание.

Окровавленный мужчина поднял голову и злобно врезался ею в пол, издав глухой свистящий звук.

– Мы на корабле пришельцев? – спросил Джимми Боб.

Глаза мужчины открылись, поразительно белые по сравнению с покраснением его тела. Его глаза остановились на Джимми Бобе.

– Я умоляю тебя... убей меня...

Джимми Боб подполз к мужчине.

– Ответь на мои вопросы.

– Я хочу умереть!

Джимми Боб дал ему пощечину. Мужчина завыл, как собака от зубной боли.

– Черт тебя дери! Мне нужно знать, что происходит.

Вместо ответа мужчина зарыдал. Джимми Боб снова ударил его. И еще несколько раз. Это было похоже на удары о мокрую рыбу.

– Черт возьми, скажи мне, что происходит! Ответь мне!

– Я... я скажу тебе... если ты пообещаешь убить меня.

Джимми Боб обдумал это. Он никогда раньше не убивал человека, но, если кого-то и нужно было убить, так это был этот ублюдок. Он подумал, что мог бы сломать ему шею, если хорошенько надавить на нее. Это точно не труднее, чем ломать шеи свиней, что он делал с такой частной регулярностью.

– Хорошо, я обещаю. А теперь расскажи мне, что происходит.

– Мы им нравимся.

Мужчина снова начал рыдать, и Джимми Боб ударил его по груди, чтобы привлечь его внимание.

– Нравимся?

– Они...

– Я ни хрена не понял. Начни с самого начала.

– Они... поймали меня, когда я был в лесу... охотился на енота. Я увидел их корабль. Потом был большой белый свет. Сначала я не знал, где нахожусь... не знал, что случилось. Они оставили меня в этой комнате. Я не знаю... как долго я тут был. Но, потом... они пришли.