Текст книги "Роковухи"

Автор книги: Дороти Кэннелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

Убранство. Рекомендуем ковбойский стиль – изысканное сочетание высоких сапожек и широкого пояса с игрушечной кобурой. Никаких излишеств. При желании можно остановиться на классическом французском стиле, который удовлетворит вкусы самого придирчивого супруга. Воздушный пеньюар, атласная лента в волосах, на ножках – парчовые шлепанцы.

Приправа. Сбрызнуть шелковистую кожу Parfum de Passion. Не забыть о любовном гнездышке. Самым дерзким рекомендуем присыпать плечи сахарной пудрой.

Сервировка. Красивая скатерть, посуда и столовые приборы обязательны. Искусно расставьте свежие цветы в…

Должна признаться, что рецепта оригинальнее мне еще читать не приходилось. Но вот вопрос – доберемся ли мы когда-нибудь до пика наслаждения… я имею в виду тот момент, когда на столе искусно расставляется собственно ужин? Ага, вот оно! «Райская птица под соусом L'amore».Эротическое название примитивного жареного цыпленка, судя по описанию. Если что и вызовет у меня проблемы, так только поиски жаровни.

– Хозяйка!

Подпрыгнув от неожиданности, я выронила буклет и уставилась на мистера Бладжетта. Тот как раз примеривался, как бы половчее набросить лассо из шланга мне на шею… Что за глупости, миссис Хаскелл! Добросовестный слесарь починил стиральную машину, а вы, вместо того чтобы оплатить его труд, по привычке стращаете себя Джеком-потрошителем.

– Да?

– Уразумел я, в чем загвоздка-то.

– Да что вы?

– Вам решать, хозяйка, чего с ней делать. Выбор невелик. – Мистер Бладжетт похлопал по крышке стиральной машины.

Снисходительный жест говорил сам за себя. Либо мы подключаем старушку к системе искусственного питания, и она будет влачить жалкое подобие существования, обмотанная проводочками и трубочками, либо с достоинством отправляем на небесную свалку.

Будь на то моя единоличная воля, престарелая красотка немедленно вылетела бы за дверь. Но у Бена по отношению ко всяческим механизмам свой пунктик. Все, что заводится и включается в сеть, обязано ездить, греть, мыть, стирать и пылесосить вдвое дольше предписанного инструкцией срока. Классический пример – автомобиль. В полной уверенности, что машина его переживет, Бен отдельным пунктом своего завещания обеспечил вечный уход за этой рухлядью.

– Видите ли, мистер Бладжетт… Муж очень привязан к нашей старушке. Нельзя ли хоть как-нибудь сохранить ей жизнь?

Усики слесаря вдруг затрепетали, да и шланг в руках заметно дрогнул. Во второй раз за день мужчина дрожит в моем присутствии! Куда катится Читтертон-Феллс?

– Ах, миссис Хаскелл! Нет нужды спрашивать, записались ли вы в "Само Совершенство". И так заметно – по вашим глазам, по голосу, когда вы говорите о своем благоверном. Вот и Молли моя такая же. Что за женщина! С ней каждый месяц медовый. Одна только штука портит наше счастье…

– Не может быть!

– Я все думаю и думаю… – Мистер Бладжетт принялся выкручивать шланг, напомнив мне доктора Мелроуза с его стетоскопом. – Думаю о своем позоре с этой… этой…

Назвать великую грешницу оказалось выше его сил. Да и к чему? Имя мисс Глэдис Шип и так витало в воздухе. Слов утешения у меня не нашлось, а на мораль времени не было. Стиральная машина все еще ждала своей участи…

Черт! Кто там шастает в саду?!

Тук-тук-тук.

Знакомое шутовское царапанье. Закипая праведным гневом, я приникла к матовому стеклу окошка и увидела долговязую тощую фигуру. Так и есть! Драгоценный кузен! Хватило же наглости заявиться ко мне в дом после безобразного представления у Наяды! Нет, надо же до такого додуматься! Выдать себя за ее преподобие! Для мюзик-холла, может, и сгодилось бы, но мне почему-то совсем не смешно. Ну постой, Фредди! Сейчас ты у меня попляшешь. Рванув дверь, я заорала во всю глотку:

– Сморчок недозрелый! Поганка бледная! Посмей только ступить на порог – мигом на тот свет отправлю! Чертям будешь головы дурить!

На крыльце стояла мисс Шип.

Пока я хватала ртом воздух и пыталась выдавить хоть один мало-мальски членораздельный звук, экс-органистка испуганно сползла с крыльца, спотыкаясь на каждом шагу и на каждом слове:

– П-простите, миссис Хас-хаскелл… – Взор водянистых глазок каленым прутом пронзал мое сердце. – Оказ-залась з-здесь с-случайно. Хотела отдать платок в-вашего милого суп-супруга.

Белый сполох – это мисс Шип прижала платок к губам. Черный силуэт на дорожке. Миг – и нет ее. Сбежала от собаки Баскервилей.

Я чувствовала себя последней сволочью. Кинуться к автобусной остановке и сложить к ногам мисс Шип повинную голову? Дух был крепок, но плоть спасовала, заставив меня малодушно закрыть дверь в сад.

Физиономия мистера Бладжетта так и светилась. Вся, без остатка, включая чарли-чаплиновские усики и своенравный глаз. Попадись ему в руки медаль, держу пари, он немедленно нацепил бы ее мне на грудь.

– Вот это я понимаю – само совершенство! – воскликнул коротышка. – Так сражаться за своего мужа!

Ничего не оставалось делать, как только прибегнуть к беспрекословному тону рачительной хозяйки:

– Машина, мистер Бладжетт, стиральная машина!

Слесарь пошел кругами возле нашей старушки, принюхиваясь, точно волк у овчарни. Затем поманил меня пальцем. Под пристальными взглядами близнецов я придвинулась поближе. Выдержав паузу, мистер Бладжетт слегка пощипал усики, поскреб подбородок и… ка-ак врезал старушке в бок!

– Другого способа нет.

– То есть? – Я ошарашенно посмотрела на него. – Лупить всякий раз, как заглохнет?

– В точку. Попробуйте, хозяйка. Может, чего и выйдет.

Моему разочарованию не было предела. Думаю, нечто подобное испытывает человек, прикупивший комплект аксессуаров у гробовщика за день до вынесения радужного вердикта врачей. Мистер Бладжетт был столь любезен, что предложил лично водрузить нашу развалюшку на место, а я тем временем занялась поисками "Радости сладкоежки" – брошюрки для любителей кондитерских изделий, где видела рецепт беспроигрышного шоколадного торта.

Куда же ты запропастилась? Ни на одной из полок нет… Книги, блокноты, какие-то разрозненные листки летели во все стороны, а книжица как сквозь землю провалилась. Кухня была перевернута вверх дном, и я уже хотела опустить руки, когда вспомнила, что Доркас преподнесла мне на день рождения роскошный пирог, приготовленный по рецепту "Радости сладкоежки". Так, может, книжка мирно лежит в ее комнате?

Мистер Бладжетт еще возился с машиной; близнецы делились друг с другом секретами на им одним понятном языке. Ничего страшного не произойдет, решила я, если на несколько секунд эта троица останется без опеки.

О иллюзии! Несколько секунд растянулись не меньше чем на четверть часа. Шарить в комнате подруги, не нарушая границ частной собственности… Попробуйте-ка с ходу решить такую головоломку. Пять драгоценных минут из пятнадцати я потратила впустую, таращась на закрытые дверцы шкафа. Книжка была рядом – я кожей ощущала ее присутствие, и меня почти трясло от бессильной злобы. Терпеть не могу терять вещи. Пропажа всегда таит неведомую угрозу. Так и кажется, что шкодливая вещица, сидя где-нибудь в укромном уголке, зловредно хихикает и тычет в тебя пальцем.

Признав поражение и уже развернувшись к двери, я обнаружила "Радость сладкоежки" на самом видном месте – на ночном столике. Знакомая история, верно? Стоит только плюнуть на поиски и сделать пропаже ручкой, а она тут как тут – у тебя под носом. Однако радость обретения была омрачена страхом. Пока мамочка занималась черт знает чем, детки наверняка уже исчерпали все темы для разговора и теперь… Не помня себя, я скатилась по лестнице и под грохот распахнувшейся двери влетела на кухню…

Пусто!

Ни разноглазого слесаря…

Ни Эбби с Тэмом…

* * *

Ах, негодяй! Ну почему я не доверилась собственной интуиции? Первое впечатление оказалось самым верным. Впрочем, нет! Этот страшный тип – не просто грабитель! Он похититель детей! Отчаяние вынесло меня во двор. Безоблачность апрельского дня сменилась угрюмыми серыми сумерками. Ветви деревьев шумели на ветру, стылом, как мое заледеневшее сердце. Скрипнула и закачалась на ржавых петлях дверь конюшни. Компостная куча метнула горсть прелых листьев мне в лицо. Солнце не способно уберечь от несчастья, но без его поддержки на душе почему-то стало еще тоскливей.

В следующий миг, сама не заметив как, я оказалась в конюшне. Безумная и тщетная надежда! Откуда здесь взяться моим крошкам, если исчез фургон мистера Бладжетта?!

Нет мне прощения. Я не достойна быть матерью. Любая другая уже мчалась бы к телефону и вызывала полицию!..

Устроившись за столом на кухне, кузен Фредди одной рукой запихивал в рот кекс, а другой листал руководство Наяды Шельмус.

– Господи! Какое счастье, что ты здесь!

– Авшомдело? – с набитым ртом прошамкал Фредди.

– Детей украли!

– Спятила? – Кузен забросил ноги на угол стола и отвалился на спинку.

– Говорю же, украли! Слесарь! Мистер Бладжетт…

– Такой чудной тип? Одноглазый?

– Он! Он самый!

Фредди дожевал кекс. Удовлетворенно причмокнул. Пристроил буклет на груди. Покачался на задних ножках стула. И изрек, опередив дикий вопль обезумевшего существа, что в далеком прошлом было счастливой матерью близнецов:

– Чудак сложил свои железяки в чемоданчик и плясал вокруг манежа. Я сказал, что он может отчаливать. Ну и хохма! От его физиономии у ребятни глазенки – во! Ровно плошки! Закрыл я за ним дверь, отнес нашу сладкую парочку в детскую и уложил баиньки. Ты чего на меня уставилась, кузиночка? Умом, часом, не тронулась?

– Дубина!

Не спрашивайте, к кому это относилось – к кузену или ко мне самой. Понятия не имею. Я привалилась к двери и замерла, воинственно скрестив руки на груди. Фредди заметно сник. Видно, прочитал в моем взгляде великое искушение схватить что-нибудь режущее и отчекрыжить знаменитый крысиный хвостик… взамен иного предмета мужской гордости.

– Прости, Элли… Я не подумал… Честное слово, кузиночка! Со мной всегда так – хочу как лучше, а выходит черт знает что! Думал подлизаться к тебе за вчерашнее…

Вот хитрец! Вьет из родственницы веревки без зазрения совести! Но больше всего меня бесило и выбивало почву из-под ног как раз то, что он действительно хотел помочь! Пока мать-психопатка без толку металась по двору, Фредди менял детям пеленки!

Ну и пусть. Я уже сжилась со своей злостью. Так легко этому клоуну не отделаться.

– А вчера? Тоже, скажешь, хотел как лучше, когда нацепил дикую шляпу и назвался преподобной Эвдорой Шип?! Да ты не достоин произносить имя этой женщины вслух, не говоря уж о том, чтобы его присваивать!

– Ты ж меня знаешь, Элли… Обожаю устроить гадость-другую, иначе скучно жить. Согласен, это было нехорошо с моей стороны. – Фредди до того сконфузился, что даже ноги убрал со стола.

– "Нехорошо"? Подло! Вот это ближе к истине. – Кажется, мне стало легче. Отчаяние и злость постепенно отступали. – Одного понять не могу: на что ты рассчитывал? Мало ли с кем из дам могла познакомиться ее преподобие. А вдруг дверь открыла бы миссис Вуд? А вдруг ты нарвался бы на Молли Бладжетт? Тебе здорово повезло. Молли отправилась беседовать с Глэдис Шип, иначе ты получил бы по мозгам, дорогой кузен!

– Кто не рискует… – Природный апломб мигом вернулся к Фредди. Развалившись на стуле, этот нахал развлекался тем, что жонглировал "Библией" от Наяды. – Но на кузину-то я мог положиться, верно? Ты бы меня не выдала. Честь семьи превыше всего!

– Плевать мне на честь семьи! – Я отняла у Фредди брошюру. – Тебя спасло мое непомерное корыстолюбие. Скандал из-за маскарада нашего дефективного родственничка плохо сказался бы на бизнесе Бена.

– О-о! Элли, честно, об этом я не подумал. – Взгляд кузена был полон раскаяния, и – верите ли? – сердце мое растаяло! – Мы, актеры, не похожи на обычных людей, – продолжал вещать преемник сэра Оливье. – Случаются минуты, когда я – не я, а кровоточащая сердечная рана! Безумец, лелеющий надежду своим искусством изменить этот пошлый и циничный мир. Роль в "Божественных викингах" слишком ничтожна, чтобы утолить профессиональный голод трагика…

– Переигрываешь, Фредди!

Кузен с ухмылкой поднялся и заключил меня в объятия.

– Отличный ты парень, Элли. Будь уверена, когда я заберусь на Олимп, вас с Беном не забуду. Отпишу чего-нибудь в завещании. – Вопросительно-заискивающий взгляд. – Минутки на моих "Викингов" не найдется?

– Ох… – Стрелки часов неумолимо приближались к часу икс. – Ей-богу, не до "Викингов", Фредди. Дел по горло.

– Понял. Не надо лишних слов. Вообще-то мне рога нужны. Не видела шлема?

– А ты его разве здесь оставил? – Усилием воли я заставила себя не смотреть в сторону полки над окном. – Странно. Куда же он подевался?

Ну и семейка. Враль на врале сидит и вралем погоняет. К счастью, продолжения не понадобилось. Дверь из сада распахнулась, и нашим изумленным взорам явилось дивное видение в гигантских розовых бигуди и без намека на брови.

– Milles pardonnes за вторжение, миссис X.! – Царственным жестом забросив боа за плечо, миссис Мэллой продефилировала по кухне, точно по палубе личной яхты.

– Заглянули стрельнуть по-соседски кружечку сахарку? – оскалился Фредди.

И промазал всего чуть-чуть. Полчаса назад Рокси осенила гениальная мысль. Оказывается, судьба "сказочной ночи" и успех соблазнения мистера Уолтера Фишера целиком и полностью зависели от пурпурного балахона, что скучал на задворках моего шифоньера в спальне. От восточного колорита этого одеяния слезились глаза, но оно было дорого моему сердцу как немой свидетель появления в жизни Элли Саймонс некоего Бентли Т. Хаскелла. Что-то меня на высокий слог потянуло. Проще говоря, именно в этом пурпурном чудовище я познакомилась с Беном.

– Могу предложить и парчовые туфельки. Аренда комплекта стоит дешевле.

– Умеете вы уговаривать, миссис X. Попробуй отказать! Ах да… Раз уж я здесь, одолжу-ка, пожалуй, еще и пакетик "Травяного тонуса". Куда свой сунула – никак в толк не возьму. Расписка, надеюсь, не требуется? За мной не заржавеет. На Рокси Мэллой можно положиться! – Она окинула кухню скептическим взором. – Что-то "Суперсмеси" не наблюдаю. С глаз долой – из сердца вон, миссис X.? Из памяти, к слову сказать, тоже. – Миссис Мэллой поджала губы. – Может, у вас ума и палата, миссис X., а я так непременно забыла бы про "Суперсмесь", если б не держала ее на виду.

– Премного благодарна за совет, – смиренно отозвалась я.

Боже, что за день. Волшебное пойло не выпила, пирог не испекла, за домашнее задание еще не бралась!

* * *

 
Говори со мной, говори.
Говори со мной о любви…
 

Вот и настал час ведьм и роковых дам. Серебристая луна подмигивала в окна, изнывая от любопытства. Пять свечей в старинном канделябре на камине окрасили стены супружеской спальни в нежные тона вечерней зари. Тобиас был выдворен со сцены, – правда, не без мзды в виде двух цыплячьих крылышек. Окутанная зеленоватым облаком пеньюара с пеной кружев цвета морской волны, фея из сказочного замка вышагивала по персидскому ковру, поглядывала на роскошное ложе и твердила про себя строки, призванные разжечь огонь в охладевшем сердце принца. «Приди в мои объятия, воин. Я сниму твою усталость поцелуями легкими, как весенний ветерок, и жаркими, как лучи полуденного солнца».

В кои-то веки судьба одарила меня улыбкой вместо волчьего оскала. Эбби и Тэм, послушные детки, уснули. Минут десять назад я заглядывала в детскую. Все тихо. Жизнь прекрасна. Да благословит небо мистера Бладжетта – не похитителя детей, а честного человека и добросовестного слесаря! Куколки мои целы, невредимы и в безопасности. Пригладив пушистые золотистые завитки, я на цыпочках вышла из детской…

Судьба до того расщедрилась, что не остановилась на одном подарке и приготовила приятный сюрприз. Около шести позвонил Бен. В "Абигайль" полно народу, так что домой он вернется не раньше полуночи.

Из моего врага время неожиданно превратилось в лучшего друга. Шоколадный торт удался на славу – ровнехонький, пышный, самодовольный. Пока он выпускал пар, я занялась помадкой из черной смородины. Perfecto! Осталась сущая ерунда. Промыть и нарезать шпинат, приготовить заправку на основе "Травяного тонуса" – в точном соответствии с рецептом на обратной стороне пакета. Я разморозила цыпленка, оставила его киснуть в медово-лимонном маринаде, а сама отправилась киснуть в ванне, прихватив литературный шедевр Наяды.

Мужья обожают, чтобы их пестовали, но в душе они навсегда остаются строптивыми мальчуганами и потому сами не понимают, чего хотят. Открыть перед ними Долину Любви – ваша задача, милые дамы. И ваша привилегия!

Не удивляйтесь, если поначалу встретите сопротивление. «Вечерние новости», трудный день на фирме – каких только отговорок не найдется у вашего любимого, чтобы отказаться от секса! Не позволяйте себя провести. Помните – он просто боится! Ведь его ждет роман с совершенно незнакомой женщиной. Той роковой женщиной, в которую вы превратились. Возможно, он даже чувствует себя виноватым, словно изменяет жене!

Супружеская спальня – лучшее место для вашего «первого свидания». В знакомой обстановке он скорее расслабится и вам будет легче расправить вместе крылья и устремиться в дивный совместный полет. И не сомневайтесь – ночь любви под звездами не заставит себя ждать!

Бен вернулся домой с двенадцатым ударом часов. Услышав шаги на лестнице, я похолодела. Только этого не хватало! Покрыться липким потом в самый ответственный момент! Во рту пересохло от одного только вида накрытого по всем правилам стола – с цветами, свечами и великолепным фарфором. Боже, как меня угораздило пригласить в спальню мужчину, с которым каких-нибудь три года назад мы даже не были знакомы!

Ну уж нет. Отступать поздно, Элли. Назвалась роковухой – полезай… то есть продолжай. Домашнее задание должно быть выполнено на "отлично".

Последний штрих – шлем викинга с рогами!

Остановившись на пороге, Бен уставился на меня, точно увидел впервые в жизни.

Ну скажи хоть что-нибудь!

Ненаглядный сделал два шага и опустился на кровать. Лицо, которое мне положено было осыпать поцелуями, легкими, как весенний ветерок, и жаркими, как лучи полуденного солнца, напоминало маску вождя индейского племени.

– Силы небесные. И что мне было не уйти в монахи, Элли?

– Но я…

– Не пришлось бы иметь дело с отдельными представителями народных масс, корчащими из себя гурманов. Вообрази, один невыносимый тип вызвал меня сегодня в зал, чтобы высказать претензии по поводу отбивной. Он, видите ли, заказывал мясо с кровью, а ему подали окровавленное! Но я все стерпел. Можешь мной гордиться. Роскошную сочную отбивную заменил пережаренной подметкой – клиент всегда прав. А потом улыбался и кивал, будто китайский мандарин, пока этот невежда разносил в пух и прах мою кухню и делился советами, как улучшить качество горчичного соуса к салату из брюссельской капусты.

– И ты все выдержал! Радость моя!

Ну, теперь-то он обратит внимание…

– Проклятье! И завтра то же самое. – Любимый стянул ботинки. – Спать, спать…

– Дорогой… – Воздушное зеленоватое облако поплыло по спальне. – Открой же наконец глаза! Посмотри на меня!

– А в чем дело, солнышко?

– Я приготовила ужин. – Рука в пене кружев широким жестом обвела накрытый на двоих стол, свечи на камине и черный шелковый халат, дожидавшийся хозяина на спинке кресла.

Бен припал щекой к моему бедру.

– Очень мило, Элли. Давай оставим на завтрак. Вымотался до предела.

Ах, как же хотелось присесть рядышком и приголубить его, словно Эбби или Тэма, когда им нездоровится. Но нет, я не имела права. На карту поставлено слишком много. Мой авторитет и даже, если хотите, честь будущей роковухи. "Неуд" за домашнее задание меня не устраивал. Во-первых, я уронила бы себя в глазах Наяды, а во-вторых, – и это уже совсем не шутки! – впала бы в немилость при дворе ее высочества Рокси Мэллой.

Объект моего домашнего сочинения тем временем рухнул на подушку. Еще секунда – и в спальне зазвучат первые аккорды симфонии Храповицкого ля минор. Пора прибегнуть к помощи "Валхаллы". Разве принцесса Дива стала бы заламывать руки и любоваться, как киснет ее замечательный салат из шпината? О нет! Одним движением воинственная принцесса расправлялась с дюжиной врагов, и никакой Дерик не отвертелся бы от ее страстных объятий. Вперед, Элли!

Я схватила мужа за плечи и оторвала от подушки.

– Подъем!

– Что? Что такое? – Бен разлепил веки.

– Я не дам тебе заснуть.

– Ради всего святого, Элли! – Он хотел было перекатиться к стенке, но неожиданно передумал, подскочил на кровати и вытаращил глаза. – Приснится же такое. Вроде у тебя на голове рога… Силы небесные! Рога!!!

Лихо сдвинув скандинавскую шляпку набок (долго тренировалась перед зеркалом), я пошла ва-банк:

– Хотелось внести немного древней романтики в наши отношения. Вино и "Райская птица под соусом L'amore" должны стать прелюдией к…

Сердце мое дрогнуло от загадочного изгиба темной брови.

– Речь о сексе?

– В некотором роде.

– Что же ты сразу-то не сказала!

Браво, Элли! Бешеный успех! Еще не вспыхнул фитиль переносной жаровни, а Бен уже сорвал рубашку. Пять минут спустя из ванной вернулся Мужчина Моей Мечты – в шелковом халате и благоухающий лучшим из лосьонов.

Казалось бы, чего еще женщине надо? Твоя взяла, Элли. Можешь праздновать победу. Но не тут-то было. Устроившись за столом напротив Бена, я сникла, как лопнувший воздушный шарик. Любимого не радовали ни шоколадный торт, ни "Райская птица". Он сидел, чинно сложив руки на коленях. Послушный ребенок ждал, когда мамочка позволит ему выйти из-за стола и вернуться к своим игрушкам.

– Как я? Не слишком развязен, на твой вкус? – Ханжески-благопристойная улыбка шла вразрез с хулиганским блеском изумрудных глаз.

– Боже упаси.

Я прошла к жаровне, чтобы подкрутить пламя, но не рассчитала ширину свисающих рукавов. О ужас! Кружева цвета морской волны вспыхнули! Вот был бы миг триумфа для принцессы Дивы. В запале раздувая ноздри, она вдохнула бы аромат смертельной опасности, и от дерзкого смеха прекрасной воительницы пламя взвилось бы столбом!

Хозяйка Мерлин-корта до принцессы Дивы не доросла. Рано еще Элли Хаскелл в страну любви с гордым именем "Валхалла". Я превратилась в один громадный восклицательный знак; мозг посылал сигналы SOS, а с губ не срывалось ни звука! Точно в замедленном кино, Бен оторвал взгляд от моего соблазнительного выреза и бросился тушить пламя. Голыми руками.

Всему конец. И смертельной опасности, и великолепному, выстраданному ужину, который растекся по полу жирной лужей. Зато мы с Беном отделались испугом. Широченный рукав спас мое запястье, а ладони Бена, если ему верить, спасла привычка хватать раскаленные сковородки. Может, и так. Живут же люди у подножия действующего вулкана. И все же я немедленно стащила скандинавские рога и предложила герою первую медицинскую помощь.

– Не нужно, Элли. Со мной все в порядке. – Переступив через останки ужина, Бен раскрыл объятия. – Ну и напугала же ты меня!

– Где-то был крем от ожогов…

– Обойдемся. – Кончик пальца очертил линию моего подбородка, скользнул по шее и задержался на вырезе.

– Нет, Бен. Нужно что-то сделать. Пойду поищу крем…

– А о других частях моего тела у тебя нет желания позаботиться?

Его дыхание обжигало. Признаться, в тот момент я забыла даже о гневе миссис Мэллой и о шансе схлопотать "неуд". Если что и отвлекало меня от Бена, так только "Райская птица", покоившаяся на полу. С этим сомнительным украшением спальня стала похожа на небольшой зал средневекового замка после пирушки.

– Потом. – Всегда такой нетерпимый к малейшему беспорядку, Бен только отмахнулся и потянул меня к кровати.

– Секундочку. – Выдернув руку, я метнулась в ванную, выбрала из целой батареи всевозможных полезных средств ярко-розовый флакон и в два прыжка вновь оказалась в спальне. Бен лежал на кровати ничком, уткнувшись носом в подушку.

– Три-четыре-пять, я иду искать. Кто не спрятался, я не виновата! Лежи смирно, больно не будет.

Черный шелк послушно сполз с плеч любимого. Наберем пригоршню душистого розового желе, разотрем в ладонях… Есть! Начинаем сеанс массажа. Спальня наполнилась ароматом цветущих вишен.

– Перевернуться? – спросил в подушку Бен.

– Терпение, друг мой. Терпение – одна из высших добродетелей. Слабому полу дается редко, сильному – никогда.

– Элли-и-и!

– Ну ладно, ладно. – Позволив Бену перевернуться на спину, я с ужасом увидела, как блаженная улыбка на его лице сменилась гримасой. – Господи, в чем дело?!

– Мне… мне так неудобно…

Ну не прелесть ли? Я прыснула со смеху.

– Мы ведь женаты, Бен!

– Прилип! Намертво! – Он попробовал подняться. Пустой номер. Супружеское ложе превратилось в ложе на присосках. – Какого черта ты со мной сделала? Что это за дрянь? – Точно так же, должно быть, ревел Геркулес, нацепивший отравленную львиную шкуру.

– Обычный лосьон. На этикетке написано… Сейчас. "Содержит натуральный экстракт лепестков дикой вишни и розовое масло. Идеальное средство для…"

– Продолжай!

– Н-ну… Вообще-то рекомендуется как "средство для ванн", но почему бы им не…

– Пена! Пена для ванн! – Бен сумел-таки отклеиться от кровати. Скрежет, что сопровождал это действие, как ножом полоснул мне по сердцу. Хорошо, если порвалась простыня. А вдруг он содрал всю кожу со спины? – Что за легкомыслие, Элли! Трудно было прочесть этикетку…

– А уже потом набрасываться на тебя? Так и говори, нечего мямлить! – Я вырвала рукав из-под его локтя, закрутила крышку до упора и треснула флаконом о тумбочку. – Чем еще мистер недоволен? Не желает ли обвинить меня в сексуальных домогательствах?

– Не надо оскорблений, Элли.

– Где твое чувство юмора, хотела бы я знать?

– Убил в зародыше! И слава богу, иначе помер бы со смеху, глядя на твои рога! – Бен затянул рукава халата узлом на бедрах и скатился с кровати. – Вот что, солнышко! Все было очень мило, но сил моих больше нет. Устал чертовски.

– А-а-а! Выходит, ты у нас один работаешь! – Я погналась следом, не переставая рычать на ходу: – Ради кого, спрашивается, я вкалывала целый вечер? Ради кого парилась в ванне и наряжалась?

– Премного благодарен за труды ради меня, недостойного. – Бен впрыгнул в ванну, повернул кран и скрылся в облаке пены, которая тут же окрасилась в ядовито-розовый цвет. – Элли! – услышала я, закрывая дверь.

Одумался? Так скоро? Дивны дела твои, Господи!

– Да?

– Забыл спросить – от викарисы никаких известий не было? Я послал коробку…

– Имбирного печенья. Знаю. – Чтобы добыть эту новость, мне пришлось едва не переехать супруга ее преподобия, но Бену я не проболтаюсь. Не заслужил.

– Ха! Имбирного печенья в виде человечков! – булькнуло сверкающее розовое облако. – И не просто человечков, а мужских фигурок со всеми мужскими регалиями.

– Да как ты…

– Что естественно, то не стыдно. Невинные души должны быть невинны во всем. Согласна? А кто у нас в приходе целомудреннее преподобной Эвдоры и ее супруга?

Я задыхалась от бешенства. Ясно как божий день, почему он это сделал! О тщеславие! Ты рождено прежде Адама! Выслушав оду кулинарным талантам мистера Глэдстона, Бен записал его в соперники и решил уничтожить морально до того, как тот завоюет сердца домохозяек Читтертон-Феллс. Цель достойная, не спорю, но каковы средства!

Угроза всеобщего бойкота дамокловым мечом нависла над нашими головами. Если еще и выходка Фредди откроется… пиши пропало. Нашлось и объяснение странному поведению мисс Шип в больнице. Экс-органистка, а ныне аккомпаниаторша, наверное, углядела Фредди в доме у Наяды и решила, что я в сговоре со своим полоумным кузеном. Затем надумала прочитать мне мораль и явилась в Мерлин-корт якобы для того, чтобы вернуть платок. Чем не версия? Пусть Глэдис и не жалует викарису, но вполне могла оскорбиться за свою благодетельницу Наяду Шельмус.

За каких-нибудь три дня моя жизнь превратилась в сплошной кошмар. Было бы несправедливо винить во всем "Само Совершенство", однако путь к вершине оказался тернист и опасен для жизни. Между прочим, миссис Хаффнэгл со своей уже рассталась… Да и я сама чуть не сгорела заживо…

Телефонный звонок вырвал меня из раздумий. Скорей, скорей, пока дети не проснулись! Черт бы побрал идиотов, которые не умеют правильно набрать номер.

– Алло? – Сейчас рявкну: "Здесь таких нет!" – и завалюсь в кровать. Плевать, что ужин на полу. Завтра у Тобиаса будет пир.

– Элли Хаскелл?! – заверещала трубка женским голосом.

– Да, я.

– Приезжайте! Немедленно!

– Э-э… а кто это?

– Жаклин Диамант. Пожалуйста! Ни о чем не спрашивайте. Просто приезжайте, и все. Переулок Роз, двадцать один. Скорее! Не знаю, с кем вы там, но умоляю – никого с собой не берите.

Отчаяние Жаклин меня потрясло. Что делать?! Бежать к Бену? Он начнет задавать вопросы, ни на один из которых ответа пока нет. Кроме того, Бен вообще меня никуда не отпустит одну на ночь глядя. А это значит, что придется будить Фредди, тащить его, сонного, в дом… устраивать где-то… Сценарий был прокручен в голове и отвергнут в считанные секунды. Мозги еще разогревались, а тело уже вовсю действовало. Ведя спор сама с собой, я скатилась по лестнице, проскочила двор, впрыгнула за руль фургончика и дала по газам. Шорох гравия, возмущенный визг колес на повороте. Освещенная луной дорога понесла меня навстречу неизвестности.

На встречу с кумиром моих детей. Странно, но эта мысль мне даже в голову не пришла. Как не тревожило и беспокойство по поводу полупрозрачного одеяния, мало подходящего для знакомства с телезвездой… Ни любопытству, ни предчувствиям не было места в моем сердце. Я летела на помощь Жаклин!

Никогда не умела ориентироваться на местности, а к дому четы Диамант вырулила, точно по карте. Если мне память не изменяет, где-то рядом обитает и Глэдис Шип. Около года назад она пригласила меня на чай… Помнится, речь зашла тогда о близнецах, и пророчество сбылось… Господи, Элли! Возьми себя в руки! Нашла что вспоминать! Болтовню столетней давности.

Двадцать первый номер по переулку Роз. Особняк в стиле Тюдоров, скрытый от дороги густой порослью молоденьких пихт. Я припарковалась у тротуара и рысью поскакала по тропинке. Босые ступни от холода не страдали, зато тело покрылось мурашками. Хотелось бы, конечно, обвинить в этом пихтовые иголки, немилосердно хлеставшие ночную гостью, но, боюсь, иголки тут ни при чем.

Весь дом был погружен во мрак, если не считать единственного освещенного окна на втором этаже. Крыльцо, наверняка гостеприимное при дневном свете, в ночи источало кошачьи ароматы. Путем проб и ошибок я отыскала кнопку, и особняк ожил переливами звонка. Особняк-то ожил. А вот его обитатели… Изо всех сил напрягая слух, я так и не услышала торопливых шагов. Правда, откуда-то издалека глухо донеслось: "Элли?"

Ужас усеял лоб ледяными каплями пота. Что-то здесь не так! Что-то страшное произошло в этом доме! Наступив босой ногой на крупный камень, я наклонилась, чтобы подобрать его и выбить окно на первом этаже. К счастью, обошлось без взлома. Луна протянула руку помощи, высветив ключ в углу крыльца, под камнем.