Текст книги "Доставлено: убийство"

Автор книги: Донна Эндрюс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

– Пижон не может вдеть нитку в иголку, – как-то заметила она. – Но он недурен собой и прекрасный исполнитель.

По всей видимости, эти качества идеально подходили для роли номинального директора. Если кто-то и стоял за всем этим, он явно пока не хотел показываться на глаза. Так или иначе, Пижон и его начальство входили в список.

Неудивительно, что здесь оказался и Джеймс Смит вместе с боссом.

А также и Дэвид. Он начал изучать документы за пару месяцев до Зака и прекратил в день гибели. Существовала ли связь между его интересом к этому делу и внезапной смертью? До перехода в УБ он состоял на службе в нескольких конторах на Уолл-стрит, выполняя работу по защите компьютерных данных. Что именно помогло ему почувствовать опасность раньше Зака – его более тесное знакомство с финансовыми вопросами или вопросами безопасности? А может, и то и другое?

Почувствовать-то он ее почувствовал, только избежать не смог.

Одно странно: никто в системе так ничего и не заподозрил. А может, не так уж и странно: кто-нибудь из системы, возможно, смекнул, что любые манипуляции с документами обязательно оставят электронные следы.

Я принялась скрупулезно прочесывать файлы регистрационных журналов в поисках хоть какого-то существенного контакта членов моего небольшого списка подозреваемых в преступном сговоре с кем-нибудь из системы. Должно же быть что-то, что раскопали и Дэвид, и Зак. Что-то, породившее их подозрения.

Конечно, существовала вероятность того, что этого не окажется в регистрационных журналах. Или вообще нигде не окажется. Может быть, Дэвид просто засек разговор кого-то из системы с одним из подозреваемых. Или что-то подслушал где-нибудь в коридоре. А возможно, нашел кое-что в мусорной корзине или на стекле копировальной машины. Это так называемые жизненные источники корпоративной информации. Мод как-то упомянула о них в разговоре со мной.

А Дэвид, наверное, вскользь упомянул об этом как-то вечерком, потягивая с Заком пиво в баре у Клайда. Или поедая пиццу, задержавшись допоздна на работе. Я всегда завидовала людям. Они превратили биологический режим в основу своей цивилизации. Примитивная потребность несколько раз в день утолять голод стимулировала появление и развитие сельского хозяйства, торговли, этикета и национальной кухни.

Для меня все это закрытая книга. И каким образом ВЛы могут заменить людям пищу?

Словно в ответ на этот вопрос Царь-Фишер прислал мне еще один дурацкий шахматный ход. Какой-то хвастливый пользователь умудрился всего за несколько ходов поставить мат самому себе. Это можно считать своеобразным рекордом. Я механически выпалила Царь-Фишеру ответное «Круто!» и снова углубилась в работу.

Итак, я проштудировала регистрационные журналы, заархивированные данные, электронные письма, пытаясь разгадать, кто же еще стоит за заговором. И каким образом Дэвид и Зак его раскрыли. И что самое загадочное – с чего все началось? Идея такого крупного корпоративного преобразования, как отпочкование, не появляется из воздуха. Предложения подобного размаха обычно вносят либо на коллективном собрании, либо по рекомендации консультанта, либо с директивой начальства. Но только не в нашем случае.

К трем часам ночи эффективность анализа данных снизилась настолько, что если бы я была человеком, то назвала бы свое состояние нервным истощением. Пришлось поднапрячься, чтобы общение с пользователями проходило, как всегда, непринужденно и продуктивно.

И Царь-Фишер в игривом настроении – уж точно не то, что в чем я нуждалась в настоящий момент.

– Королевская пешка на К-4, – прервал меня он на середине невероятно сложной операции поиска.

– Только не сейчас, ЦФ, – ответила я и подумала, что хорошо бы обзавестись программой-автоответчиком, повторяющей эту фразу каждый раз, когда Царь-Фишер вмешается в мою работу. Потом меня охватили угрызения совести, и я добавила: – Прости, весьма запутанная задача. В самом разгаре.

– Помощь не нужна?

В любое другое время я вежливо поблагодарила бы его или отчитала за беспокойство. Но сейчас я чувствовала себя настолько разбитой, что сразу же приняла предложение.

– Ладно, ЦФ. Дело в следующем…

Разумеется, я не стала рассказывать все целиком, а лишь обрисовала проблему в общих чертах. Вышло, будто бы мне приходится выполнять тренировочное задание Зака. Требовалось выяснить, кто из персонала участвует в проекте X. Я обрисовала уже проделанную работу, полученные данные и предупредила, какими способами можно действовать, а какими запрещено.

– Ты права, – наконец сказал он. – Такое громадное количество данных тебе пришлось бы обрабатывать несколько дней, и не обязательно результативно.

– Как будто я этого не понимаю, – проворчала я.

– Ума не приложу, чем здесь помочь. Не ты ли всегда повторяла: если хочешь предугадать поведение игрока в какой-то определенной игре, уточни его личность и предыдущую игру.

– Его или ее, – автоматически поправила я, хотя, справедливости ради, нужно сказать, что в 90 % случаев пользователями Царь-Фишера являлись мужчины. – Знай я всех игроков, это могло бы сработать.

– Сконцентрируйся на тех, кого знаешь, и сможешь вычислить остальных. В подобного рода сумбурных и нелогичных проектах ты как рыба в воде.

Он не хотел меня обидеть, сказала я себе, когда Царь-Фишер отправился упражняться в русском языке с гроссмейстером из Москвы, оставив меня наедине со своими мыслями: действительно ли он подал мне хороший совет или всего лишь произнес стандартную зажигательную речь в напутствие молодому шахматисту?

Похоже, он предлагал досконально исследовать каждого крупного игрока.

Что ж, по крайней мере для беспокойства не останется времени. Пожалуй, начну с личных досье, потом проработаю любую информацию, которую получу законным путем. А если в рамках закона ничего не обнаружится… ладно, подумаю об этом завтра.

Или сегодня, но чуть позже. Наконец-то начался трудовой день. Я увидела, как в переднюю дверь входит Мод, и страшно обрадовалась. И в то же время меня охватило волнение. Знаю, она свяжется со мной, как только доберется до своего рабочего стола. Она обязательно захочет совершить шпионскую вылазку на девятый этаж, если только я не найду причину задержать ее.

Такой причины не нашлось. По правде говоря, после ночного расследования лазейка на девятый этаж стала еще более необходимой.

– Доброе утро, – напечатала Мод. – Что нового?

– Не много, – ответила Тьюринг. – Беспокойная выдалась ночка. Слишком много времени для размышлений. В какой-то момент я даже решила купить – с твоей помощью, разумеется – пару камер наблюдения, чтобы Тим прокрался на девятый этаж и установил их. Бред!

– А вот я кое-что придумала. Возможно, это пригодится, – сказала Мод. – Вчера я распечатала план отпочкования и взяла с собой, чтобы лома изучить его.

– Что ты нашла?

– Возможно, ты уже рассмотрела такой вариант.

– А если нет? Я не сильна во всей этой корпоративной финансовой писанине.

– Ну, тогда смотри. Вот что я обнаружила: кто бы ни придумал это предложение отпочкования, он определенно пытается всех надуть.

– В смысле?

– А я покажу. – Для удобства чтения Мод поправила очки, вывела на экран предложение отпочкования и несколько раз ударила по клавишам, чтобы перейти на нужную страницу. – Вот цена, по которой они выставляют программу ВЛов. Видишь?

– Как-то дешево, на мой взгляд. Хотя, учитывая, что я – часть продаваемого товара, могу показаться пристрастной.

– Это дешево и на мой взгляд. Однако, принимая во внимание отчетные цифры рентабельности программы ВЛов, это вполне справедливая цена.

– Но ведь нам известно, что это фальшивка.

– В том-то и дело. А значит, прогнозы доходности отпочковавшейся фирмы тоже фальшивка. Мы знаем, что большая часть указанных здесь расходов – процентов восемьдесят или даже все девяносто – в действительности не имеет ничего общего с программой ВЛов, следовательно, в новой, отпочковавшейся фирме их не будет. Таким образом, вместо спрогнозированных скудных доходов фирма принесет феноменальную прибыль. Кто-то намеренно скрывает подлинную ценность программы ВЛов. Чему есть только одно объяснение.

– Они сами намереваются нажиться на этом, – заключила Тьюринг. – Либо они станут покупателями новой фирмы, либо покупатели выплатят круглую сумму за снижение установленной цены.

– В конце документа упоминается, что несколько потенциальных покупателей уже имеются, – добавила Мод.

– Необходимо выяснить, кто они, – подхватила Тьюринг. – После чего отследить каждый их контакт с нашими внутренними подозреваемыми.

– Удачи. Хоть я и знаю, что в подобных делах ты мастерица, но от одной лишь мысли, какое неимоверное количество информации тебе для этого придется перелопатить, у меня кружится голова.

– Конечно, поработать придется, – согласилась Тьюринг.

Мод прищурилась. Она всего лишь считывала слова с экрана монитора. Почему у нее вдруг сложилось впечатление, что Тьюринг совершенно выбилась из сил и находится на грани срыва? Ерунда.

– Между тем, – напечатала она, – посмотрим, что покажет моя разведывательная вылазка.

– Все-таки я сомневаюсь, что это удачная мысль.

– Я буду осторожна. Смотри, этот пакет доставили от Пижона сегодня утром с курьерской почтой из Токио. Почтовый индекс 119. Поставлю здесь кляксу. Видишь, похоже на 9.919.

– А такой индекс существует?

– Кто знает? Я просто выйду из лифта и поищу, у кого можно уточнить. Мы по крайней мере разведаем обстановку.

– Разведаем обстановку? В смысле, ты тоже не знаешь, что там находится? Проработав шесть лет в этом здании, ты ни разу не поднималась на девятый этаж?

– Люди не настолько глупы, чтобы пытаться проникнуть туда.

– Не твой случай.

– У меня есть повод. Мой босс прислал конверт с почтовым индексом девятого этажа. Все знают, что я не доверяю курьерам. Будет походить на добросовестную ошибку.

– Нам не известно, что случается с теми людьми, кто по ошибке выхолит на девятом этаже. Никто раньше этого не делал.

– Ты слишком драматизируешь. Я буду предельно осторожна. При первых же признаках опасности унесу ноги.

Мод полна решимости совершить свою шпионскую вылазку. В течение нескольких минут я пыталась переубедить ее, но что можно сделать, если человек решился на поступок, с которым я не согласна?

Можно было предложить дождаться пятницы, когда в нашем распоряжении окажутся мобильники. Но подозреваю, что в этом случае Мод напомнила бы мне о том, что я и сама прекрасно знаю.

Сегодня четверг. Зак отсутствует уже неделю. И возможно, мы опоздали с помощью. Может, его уже нет в живых. Или служба безопасности – а моя уверенность в том, что она преследует Зака, становилась тверже с каждой минутой – уже, наверное, напала на его след.

Временами я чувствовала себя такой беспомощной.

Я открыла список потенциальных покупателей отпочковавшейся фирмы и принялась исследовать его. Две довольно крупные компании, хорошо известные в сфере информационных технологий. Плюс еще маленькая, недавно созданная фирма, не имеющая почти никаких финансовых достижений. Инстинкт подсказывал, что нужно сосредоточиться именно на ней.

Тем временем с небольшим опозданием появился Тим:

– Не знаю, пригодится ли, но у меня тонны информации. Скажи, что мне с ней делать?

Я отослала ему подробные инструкции относительно того, как установить на его ПК веб-камеру. Через камеры наблюдения я видела, что, вместо того чтобы приступить к работе, он то и дело вытаскивал мои инструкции и внимательно их изучал.

Спустя несколько минут Мод покинула рабочее место и отправилась совершать обычный обход. Я следила, как она уверенно и проворно движется по коридорам здания, заглядывает в кабинеты, подбирает папки с бумагами и другие рабочие материалы. Начав с первого этажа, она постепенно поднималась все выше и выше. На мой взгляд, все как обычно.

Тут мелькнула мысль, что, возможно, не я одна присматриваю за ней через камеры наблюдения. Джеймс Смит появился вскоре после ухода Мод и принялся обыскивать ее рабочий стол.

Нехороший знак. Необходимо предупредить ее. Нужно тотчас же прервать операцию. Проклятие! Ну почему мы не дождались мобильников?

И тут беспокойство переросло в панику. Я увидела сводку новостей какого-то телеграфного агентства. Система «Автомеда» пострадала от какого-то тотального сбоя. СМИ передавали информацию поверхностно и неточно. А войти контакт с «Автомедом» и откопать факты понадежнее не представлялось возможным. СМИ обозвали происшествие произвольной атакой хакеров.

Отнюдь. Только не произвольной.

Прежде чем отослать запрос через «Автомед», я сначала обследовала систему, чтобы удостовериться в ее надежности на тот случай, если мои действия вызовут ответный удар. А я еще считала себя параноиком. Тем не менее я была уверена в прочности брандмауэров и совершенстве внешней резервной программы.

И что мы имеем? Всего несколько часов «Автомед» обслуживал мой запрос и в итоге нажил себе катастрофические проблемы.

Кто-то из УБ противится любому вмешательству в архивы.

Хотя я не обладаю физическим телом, в тот момент стало ясно, что имеют в виду люди, говоря о пробежавших по спине мурашках. Часть меня штудировала сводки новостей в поисках более подробной информации о нападении на «Автомед». Действительно ли он пострадал так сильно, как пишут в газетах? «Автомеду» тоже принадлежала группа собственных ВЛов, хоть и примитивных и недоработанных, но все-таки ВЛов. Если атаке подверглись информационные данные, что тогда стало с ВЛами?

Что еще хуже, мне на глаза попалась заметка из одного источника, которая предсказывала, что это нападение повлечет за собой окончание «пускового периода медицинского оборудования, и так работающего вполсилы из-за отсутствия финансов». Как сообщал тот же источник, если «Автомед» объявит о банкротстве, а не станет стремиться возобновить медицинскую деятельность, пострадают только примитивные ВЛы.

Тем временем через одни камеры наблюдения я следила, как ловко порхает над столом Мод, роясь в бумагах, Джеймс Смит. Другие камеры показывали, как спокойно и уверенно Мод выполняет ряд обычных поручений. Она сейчас на шестом этаже, и папка с конвертами значительно похудела.

Я заметила, как Джеймс Смит полез во внутренний карман пиджака и извлек какой-то предмет. Он направился к филодендрону, потом вдруг вздрогнул и подошел ближе.

Он что-то вытащил из горшка. «Жучок», который подсадила Мод.

Я заметила на его лице выражение крайнего изумления. Смит стоял там и пялился на два лежавших на ладони предмета. «Жучок» Мод казался таким неуклюжим и огромным на фоне крохотного, глянцевого, угрожающего вида устройства, которое человек в черном пиджаке намеревался подложить в горшок с филодендроном.

Что ж, по крайней мере теперь нам известно, что за ней следят не слишком строго, иначе тот «жучок» не вызвал бы у Смита такого удивления.

Он поместил наш «жучок» обратно в горшок. Затем, нагнувшись за пределы видимости камер, предположительно подложил свое устройство в какое-то плохо просматриваемое место.

Теперь у него в руках появился предмет, напоминающий шариковую ручку, но очень большого размера. Смит направил его в направлении филодендрона. Кивнул. Направил в направлении стола. Снова кивнул.

Потом вошел в кабинет Пижона, с помощью устройства обнаружил в его столе подложенный Мод «жучок» и прибавил к нему свой.

Ту же операцию он проделал с начальником Пижона, главой отдела, где работала Мод, и его секретарем.

Мод закончила дела на шестом этаже. Джеймс Смит имел на вооружении нечто вроде детектора «жучков». И к тому же имел подозрения относительно отдела Мод. Что ж, их есть за что подозревать: и Пижон, и его босс входят в мой список подозреваемых. Но если они являлись соучастниками, раньше Джеймс Смит не чувствовал необходимости в их прослушивании.

Боже мой, что же я натворила?

Я видела, как на шестом этаже Мод садится в лифт. А Джеймс Смит, то и дело останавливаясь, чтобы выполнить ненавязчивые манипуляции с детектором, направляется к лифту.

Нужно предупредить ее. Только как?

Мод вошла в кабину лифта и нажала кнопку восьмого этажа. Оставалось последнее настоящее поручение, и потом ее ждет вылазка на девятый этаж.

Сердце билось быстрее обычного, а воздух в лифте казался необыкновенно горячим.

Нервы.

Мод повернулась к зеркалу на задней стене лифта и проверила внешний вид. Вроде все в порядке. Волосы, туго стянутые на затылке в овальный пучок, выглядели идеально. На случай, если кто-нибудь наблюдает за ней через камеру, она пригладила парочку выбившихся седых волос.

Последние несколько дней камеры стали ее раздражать. С тех пор как Мод начала общаться с Тьюринг, она осознала, насколько они вездесущи. Десятки, может, сотни их размещались на каждом этаже. Время от времени посещая по долгу службы другие компании, Мод стала понимать, что либо они прячут систему камер лучше, чем в УБ, либо просто их система не настолько обширна. Является ли сознание усиленной безопасности проявлением подобающей осторожной управленческой политики, или же это неутихающая паранойя?

«Возможно, я слишком долго работаю здесь, – подумала Мод. Выйдя на восьмом этаже, она зашагала по коридору в направлении кредитного отдела. – Я уже не отличаю, что нормально, а что нет».

Продвигаясь по коридору, она то и дело приветственно кивала знакомым, как вдруг замигал верхний свет. Мод испуганно подняла глаза, как, впрочем, и все находящиеся поблизости секретари и экономисты.

– Что это? Что происходит? – спросила она проходившую мимо женщину.

– Кто его знает, – ответила та. – Автоматическое управление, будь оно неладно. На прошлой неделе поломались лифты. Теперь свет.

– И давно это у вас?

– Только началось. Можно, конечно, вызвать мастера из хозяйственного отдела, но пока он до нас доберется, уже наверняка все будет в порядке.

Мод кивнула и продолжила путь.

Сначала казалось, что вспышки света чередуются произвольно. Или же можно выявить последовательность?

Она все шагала мимо экономистов и других служащих, которые, не обращая внимания на неисправность освещения, продолжали создавать видимость деятельности.

Свет определенно мерцал не произвольно. Длинные вспышки сменялись короткими, словно…

Словно кто-то выстукивал азбуку Морзе.

Мод резко остановилась и принялась считать длинные и короткие проблески, переводя их в связный текст.

Тире – точка – точка. Точка – тире. Тире – точка. Тире – тире – точка. Точка. Точка – тире – точка. Тире – тире – точка. Тире – тире – тире. Тире – точка – точка – точка. Точка – тире. Тире – точка – тире – точка. Тире – точка – тире.

С-Т-Ь-В-О-З-В-Р-А-Щ-А-Й-С-Я-О-П-А-С-Н-О-С-Т-Ь-В-О-З-В-Р-А-Щ-А-Й-С-Я-О-П-А-С-Н-О-С-Т-Ь-В-О-З-В-Р-А-Щ-А-Й-С-Я

Опасность. Возвращайся.

Мод снова механически зашагала по коридору. Что это, игра воображения?

Опасность. Возвращайся.

Нет. Должно быть, это работа Тьюринг. Она говорила о возможности общаться через «жучки» при помощи азбуки Морзе. Освещением управлял компьютер – значит, это способна делать и Тьюринг. Наконец, используя камеры наблюдения, Тьюринг могла выследить Мод и сигнализировала светом лишь этого этажа.

Тут Мод на кого-то наткнулась.

«Не стой как ворона!» – сказала она себе. Извинившись, Мод живо двинулась по коридору, чтобы наконец доставить счета в кредитный отдел.

Она вернулась к лифту и нажала кнопку «вверх». Освещение этажа все еще мерцало. Или же это только огни в холле перед лифтом?

Так и есть. Освещение восьмого этажа заработало в нормальном режиме. Лишь огни холла продолжали непреклонно мигать.

Опасность. Возвращайся.

Мод нажала кнопку «вниз». Нет смысла испытывать судьбу. Она вернется на рабочее место и выяснит, в чем дело. В случае ложной тревоги всегда можно повторить попытку днем.

Зазвенел звонок, и слева открылась дверь лифта. Горела стрелка «вверх». В кабине стоял фальшивый Джеймс Смит и пристально смотрел на Мод.

– Едете вверх? – спросил он.

Преодолевая внезапно охватившую ее панику, она отрицательно покачала головой. Нетерпеливо оглядевшись, Смит ткнул пальцем кнопку закрытия дверей.

Когда двери его лифта закрывались, подоспел другой – с указателем «вниз». Мод поспешно вошла в кабину, и когда двери закрылись, ее охватило нерациональное чувство безопасности.

Она поняла, что покрылась испариной. Вытащив из кармана бумажную салфетку, Мод промокнула лоб и щеки. Ощущались легкие признаки нарастающей головной боли.

Что же такое происходит?

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Мод заметила сигналы Морзе. Я видела, как она испуганно подняла глаза, когда я начала сигнализировать ей, но все же продолжила выполнять поручения. Я снова и снова сигналила: «Опасность. Возвращайся». Когда Мод направилась в холл перед лифтом, я прямо запаниковала. Ведь в соседней кабине поднимался Джеймс Смит. Со своим портативным детектором «жучков». По сети я связалась с лифтовым управлением и остановила его лифт. Вышло грубовато: когда кабина резко накренилась, Смита даже немного тряхнуло. Потом я заметила, что Мод снова обратила внимание на свет в лифтовом холле, который до сих пор неистово сигнализировал об опасности, и надавила кнопку «вниз».

Почувствовав наконец облегчение, я освободила кабину Джеймса Смита, и он продолжил свой путь. Надеюсь, он ничего не заподозрил.

– Что происходит? – напечатала Мод, оказавшись за рабочим столом.

– Прежде всего я застукала Джеймса Смита, когда он устанавливал «жучок» на твоем столе.

– Какое нахальство с его стороны!

– Он обнаружил твой «жучок» и оставил его на месте, а свой установил где-то под столом.

– Где именно?

– Я не видела. Он вышел из видимости камеры. Не ищи. Возможно, он наблюдает!

Совершенно несвойственным для нее жестом, который тем не менее выглядел абсолютно естественным, Мод локтем столкнула со стола подставку для карандашей. Содержимое звучно рассыпалось по полу.

Я заметила, как пошевелились ее губы. Думаю, она сказала: «Черт возьми!» – и принялась подбирать раскатившиеся карандаши и ручки. Спустя мгновение Мод выпрямилась и вернулась к клавиатуре.

– «Жучок» – на дне ящика, – набрала она. – Достаточно далеко, так что я вряд ли зацеплюсь колготками. Но заметить можно.

– Да, но если бы я не видела, как его устанавливают, ты бы и не догадалась о его присутствии.

– Твоя правда. Полагаю, связь через «жучки» исключается. В обед схожу за мобильниками.

– Может, не стоит? – предложила я. – Не лучше ли тебе прекратить контакты со мной, пока все не уляжется?

– Чепуха! – возразила Мод. – Не такая уж удачная идея эта вылазка на девятый этаж. Подождем, пока ты не найдешь лучшего способа добычи информации.

– Не уверена, что впредь следует доверять моим идеям.

– Это почему еще? Эпизод с азбукой Морзе был великолепен.

Я вкратце поведала о происшествии с «Автомедом» Судя по выражению лица, Мод осознала всю серьезность ситуации.

– Я больше не доверяю своим суждениям, Мод, – продолжала я. – Может, у меня и есть доступ к такому количеству информации, какого большинство служащих УБ не смогут узнать за всю свою жизнь, но я совсем запуталась и могу допустить ошибку. Ошибку, которая 6yдет стоить кому-то жизни. Которая уже наверняка стоила жизни кому-то из ВЛов и едва не поставила под угрозу твою. В отличие от других ВЛов я поняла: нельзя превзойти людей.

– Не нужно винить одну лишь себя, – напечатала Мод. – Не уверена, что любой разумный человек на твоем месте смог бы предсказать их реакцию на вмешательство. А ты неплохо справляешься. Ты размышляешь. Только представь, как много всего ты узнала за последние несколько дней. Достаточно, чтобы снова не повторить те же ошибки. Это уж точно.

Она права. Я припомнила ту Тьюринг, какой я была неделю назад, еще до исчезновения Зака, и разница поразила меня. Я показалась себе такой наивной и неопытной и почувствовала, что повзрослела и вымоталась, как загнанная лошадь.

Жаль, я не верю, что собранной информации хватит, чтобы справиться с происходящим.

– Если почувствуешь неуверенность, просто свяжись со мной, и мы все обсудим, – написала Мод. – У меня, разумеется, нет такого, как у тебя, доступа к информации, зато я хорошо знакома с повадками социальных животных, т. е. людей.

Она права. Я дала себе обещание, что ничего не стану предпринимать, не посоветовавшись с Мод. Я буду действовать только тогда, когда она одобрит мои планы.

Разумеется, чтобы консультироваться о планах, их прежде всего нужно иметь. А это уже сложнее. Когда мы только начинали расследование, я имела хоть какое-то представление о том, что происходит. Сейчас же я совсем ничего не понимаю.

Я была подавлена. И наверное, очень устала. Не знаю, на что похожа усталость и способна ли я ее испытывать, но готова поспорить: это мое нынешнее состояние. Тысячи маленьких отрезков моего сознания бодро взаимодействовали со штатными сотрудниками УБ и клиентами, предоставляя им ту Тьюринг, к какой они привыкли – Уверенную, говорливую и беззаботную.

Раньше, абсолютно не напрягаясь, я могла обслуживать и гораздо большее количество клиентов. Но теперь, непонятно почему, я чувствовала себя опустошенной. Нужно контролировать мониторы: следить, не угрожает ли Мод опасность, не зашевелился ли отдел охраны. Хотя отследить перемещения охраны можно было лишь тогда, когда у них возникала необходимость воспользоваться лифтами. Помимо этого, я развернула обширную деятельность по обработке архивных данных, кадровых данных и данных, связанных с фирмами, желающими приобрести ВЛов. Я использовала все возможные и невозможные ресурсы. Даже не хочу вспоминать, чего мне это стоило.

Уйма времени ушла на поиск информации о хакерском нападении на «Автомед». Была ли в том и моя вина?

– «Автомед» избрал верный путь, – несколько недель назад сказал мне Зак. – Несмотря ни на что, многие представители администрации УБ так до сих пор и не поняли: информации и дерева решений недостаточно, чтобы создать действительно пригодного и правдоподобного ВЛа.

– Такого, как я, – хвастливо заметила я.

– Ага, дружище. Такого, как ты. «Автомед» идет по моим стопам. Создавая тебя, я внес в программу то, что некоторые коллеги до сих пор считают бесполезными формальностями и излишней информацией. В нашем случае речь идет о врачебной этике и психологии человека. А также о создании различных личностных моделей для каждого отдельного ВЛа и так далее. Некоторые управленцы называют эти детали малопроизводительными. Они не перестают убеждать руководство «Автомеда» в том, что бессмысленно тратить ресурсы на подобные пустяки. Они не только бесполезны, но и могут привести к обратным результатам. Слава Богу, «Автомед» их не слушает. Именно эти ненужные пустяки позволят ВЛам «Автомеда» перерасти так называемые светские таланты. Некоторые из них уже продемонстрировали настоящее чутье в области диагностики. Мы помогли им создать не просто базы данных.

Тогда я согласилась. Из чистого любопытства – а может, немного приревновав Зака к этому проекту – я вознамерилась связаться с кем-нибудь из ВЛов «Автомеда». Какие же они неотесанные, сырые, недоработанные! Они еще не стали разумными. Но уже определенно двигались в этом направлении, как и ВЛы УБ. И преуспели в этом даже больше некоторых наших. А теперь, судя по всему, они погибли.

С момента нападения я попыталась войти в контакт с кем-нибудь из них. Это не могло выглядеть ненормально. Записи показали бы, что я почти каждый день связывалась с ними, чтобы уточнить какой-нибудь медицинский факт. Но ответ так и не пришел.

Нужно оставить их в покое. Подозрительно, если библиотечный ВЛ так навязчиво пытается войти в контакт с ВЛом «Автомеда».

Если, конечно, этот ВЛ не слывет защитником безопасности со склонностями параноика.

Я вызвала Царь-Фишера.

– Послушай, ЦФ, ты что-нибудь слышал о новом нападении хакеров?

Разумеется, нет. Он был слишком занят, сплетничая со своими пользователями о последних выходках весьма чудаковатого гроссмейстера из Великобритании. Пришлось его просветить.

– Но это же чудовищно! – воскликнул он, когда я привлекла его внимание. – У них происходит нечто зловещее.

– Ты читаешь мои мысли, ЦФ, – поддержала я. Интересно, стоит ли ему рассказать о происходящем более подробно? Наверное, это неразумно. – Нужно удостовериться, что что-нибудь подобное не случилось и у нас, – вместо этого сказала я. – Кто-то должен заняться расследованием.

Убедить Царь-Фишера, что этим «кто-то» должен стать именно он, не составило труда. Я попросила его разработать план крупного расследования обстоятельств нападения на «Автомед» и потенциальной уязвимости УБ в случае подобной атаки. Оставалось лишь надеяться, что такая активность сойдет за один из его очередных приступов страха перед нападением на систему.

В противном случае все могло окончиться плачевно.

Надеюсь, у меня паранойя.

Нет. Что-то все-таки происходило. Что-то опасное. И нужно выяснить это до того, как убьют моих друзей и, возможно, меня.

Я возобновила поиск. Внимательно прочитывая дела подозреваемых, я следила за ними через камеры наблюдения. Во всяком случае, за теми, кто находился в поле зрения.

Наблюдать за Пижоном я не могла – он в Токио. Если записи в отчетах о расходах за истекший период верны, скорее всего он проводил время за разорительными играми в гольф с какими-нибудь японскими бизнесменами, за которыми следовали расточительные обеды с блюдами из привозного мяса и безмерным количеством алкоголя. Иногда, как результат подобных пирушек, действительно заключались деловые сделки. Но в основном итогом таких командировок являлись груды документов, которые свали вали в отдел коммерческих перспектив. С трудом верилось, что Пижон не такой простак, каким мы привыкли его считать. Но я все равно намеревалась за ним наблюдать. Когда он вернется.

Я проследила ряд встреч его босса, в основном с различными группами руководителей того же ранга. Ускоренный анализ его расписания показал: рядовой день рядовой рабочей недели. Оказалось, он несколько раз в неделю, если не ежедневно, встречался фактически с одними и теми же людьми. Лишь один из них, а именно юрист, состоял в моем списке подозреваемых, но друг с другом они не контактировали. Как не проявлял он никакого интереса к общению с системным администратором, который изредка появлялся на собраниях. Человек, замышляющий такой хитроумный корпоративный переворот, несомненно, предпочтет менее заунывный способ проводить рабочее время.

Мой высокопоставленный подозреваемый из отдела финансов, равно как и администратор, в основном следовал по той же схеме, что и начальник Пижона. Уоррен из финансов, которого я фактически подозревала в изготовлении липовых отчетов, вообще отсутствовал на работе. А его младший аналитик все утро пытался привести в порядок испорченную таблицу разброса цен.