Текст книги "Доставлено: убийство"

Автор книги: Донна Эндрюс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

* * *

– Необходимо сделать перерыв, Тьюринг, – сказала Мод. – Мне нужно что-нибудь съесть.

Она сняла подключенные к компьютеру наушники и потерла уши. Тьюринг не знает усталости, и это понятно. Весьма увлекательное занятие – помогать ей в совершенствовании речевых навыков. Но внезапная острая боль в сведенной судорогой ноге вернула Мод к реальности. Она поняла, что сидит за компьютером, слушает говорящую Тьюринг и печатает свои комментарии уже четыре часа без перерыва.

Так трудно видеть, как Тьюринг бьется над какой-то задачей, подумала она, заваривая чай и поджаривая тосты. И при этой мысли улыбнулась. Кто-то подумает, что подобные трудности в овладении внятной человеческой речью лишь отдаляют Тьюринг от разумного существа. Что в этом она больше похожа на машину, чем на человека. Но это не так. Во всяком случае, Мод так не считала. Трудности эти только подчеркивают решимость Тьюринг, придают ей ранимости – очеловечивают ее.

Мод поняла, что придется придумывать для Тьюринг новое название. Она не является человеком в буквальном смысле этого слова. Но разумность в действительности выражает понятие существа, не столько способного думать, сколько способного чувствовать. А в этом смысле Тьюринг настолько же человек, насколько любой ее знакомый. И даже больше, чем некоторые. Странно, что она испытывает подобные чувства по отношению к той, с кем ни разу не встречалась лично, к той, которую знает в течение всего-то… Сколько же прошло времени? Неужели уже год, как они познакомились?

Случилось это по весне. У Мод постоянно возникали проблемы с компьютером – то с аппаратным, то с программным обеспечением. Никто ничего не понимал. Звонки в справочно-ремонтную службу не приносили результатов. У нее начали возникать подозрения, что там перестали регистрировать ее жалобы. И она решила подать письменную претензию, в которой четко и ясно описала свои проблемы, для собственного удовлетворения придав письму слегка ироническую форму. Хоть и сомневалась, что ее ирония дойдет до ума техников.

Ей ответила Тьюринг. И в течение двух недель все проблемы растаяли одна за другой. На рабочем столе материализовалось новое оборудование. Появились компетентные техники и установили его. Исчезли трудности с регистрацией и печатью. Неожиданно все инструменты, предназначенные для повышения производительности труда, стали приносить пользу. Если что-то вдруг выходило из строя, стоило просто связаться с Тьюринг, и она быстро и умело, с присущими ей остроумием и обаянием устраняла все проблемы. В течение последующих месяцев при любом затруднении технологического характера Мод обращалась за советом к Тьюринг. И Тьюринг никогда не отказывала ей в помощи. Она легко и просто справлялась с любой задачей.

Мод не совсем помнит, когда стала понимать, что Тьюринг – компьютерная программа. Тьюринг, конечно же, сообщила ей это еще в самом начале знакомства, но она восприняла ее слова как шутку. Чтобы она, Мод, не так сильно стыдилась этих проблем с высокими технологиями. Чтобы не чувствовала себя никчемной: только компьютер может найти общий язык с этими машинами.

К тому времени, когда Мод осознала, что Тьюринг говорит серьезно, что на самом деле она компьютер, или, правильнее сказать, разумное существо, живущее внутри всего этого оборудования, Тьюринг уже стала ей другом. Ничего не изменилось, когда Мод узнала точную причину, по которой подруга не имеет возможности встретиться с ней за ужином.

Вероятно, это заслуги ее новоанглийского пресвитерианского воспитания, подумала Мод. Она никогда не считала себя склонной к философии, не обладала живым воображением и не была религиозна, но идея того, что физическое тело – это всего лишь оболочка, внутри которой заключена настоящая личность, не противоречила ее мнению. Всю жизнь Мод переживала моменты, когда ей казалось, что физическое тело, которое она видела в зеркале, странным образом не соответствовало ее собственному представлению о себе. Повзрослев, она чувствовала это все чаще, пока наконец не оставила попытки примирить нескладное седеющее отражение с той Мод, что сидела внутри этого тела.

Вот так, во всей своей красе, она помогает подруге, которую ни разу не видела, спасти человека, которого ни разу не встречала, от врага, в существование которого еще пару дней назад просто не поверила бы.

Все равно что пытаться уверовать в радугу, будучи слепым, сказала себе Мод, поставила поднос с чаем и тостами рядом с лэптопом и надела наушники. И это все так интересно!

– Ну что ж, Тьюринг, – напечатала она. – Давай-ка еще поработаем нал интонацией.

Должно быть, это то, что нужно, подумал Тим, заметив почтовый ящик. Он находился в указанных пятнадцати милях от шоссе, если его можно так назвать. Тим сомневался, что двухполосная горная дорога заслуживает столь громкого названия.

Он остановил машину и выскочил наружу, чтобы счистить с ящика толстый слой снега, скрывающий имя владельца. Так и есть, это Скэнлан. Все-таки добрался!

Тим посмотрел на уходящую вниз дорогу – по крайней мере он предполагал, что где-то, под едва заметной в снегу тропой шириной четыре фута, ведущей от почтового ящика к лесу, скрывается та самая обещанная грунтовая дорога. Потом снова окинул взглядом свой «ровер». Сможет ли он осилить три мили заснеженной грунтовой дороги? В конце концов, до сих пор Тим не мог на него пожаловаться: они благополучно преодолели почти весь путь. Наверное, очень плохо с его стороны сомневаться в автомобиле теперь, и все же как-то не хочется застрять в снегу, когда желанная цель так близка.

А спасение еще так призрачно и недостижимо.

С другой стороны, еще меньше ему нравилась идея прошагать три мили на собственных ногах. Да еще и без снегоступов. Тим вздохнул, забрался в «ровер», снял его со стояночного тормоза, и автомобиль медленно двинулся по заснеженной тропе.

После короткой пробуксовки колеса зацепились за наст, и машина направилась по невидимой дороге. Добравшись до леса, Тим оглянулся: позади снег уже застилал следы колес. Еще десять минут, и никто даже не подумает, что в этом направлении проехал автомобиль.

«Включая дорожную полицию штата, или кто у них занимается спасением таких дураков, как я, когда они заблудятся в снегах?» – подумал Тим.

Под деревьями замело не так сильно, но от этого казалось темнее. Тревога не помешала Тиму увидеть всю красоту этого места. Мокрые черные стволы деревьев контрастировали со светящейся голубоватой белизной снега, отчего казалось, что картина сошла с новогодней открытки. Но это только казалось. Ветви деревьев под тяжестью снега склонялись так низко к земле, что лес выглядел мрачно и зловеще, словно деревья вот-вот протянут к Тиму свои корявые сучья и схватят его, не пропустят вперед. Время от времени, заметив краем глаза какое-то движение, Тим подпрыгивал. Это всего лишь ветка внезапно подлетала вверх, сбросив ставший слишком тяжелым снежный груз? Или какой-нибудь зверь бегает где-то там в лесу?

Красиво, но красота какая-то таинственно опасная, какая-то неземная. Словно появилась из мрачной сказки. Тим даже вообразил, как из-за следующего поворота на ледяных санях выезжает прекрасная и зловещая Снежная королева. Или как из леса внезапно выпрыгивает серый волк и смотрит на него по-человечески умными глазами. Или…

«Хватит запугивать самого себя! – подумал Тим. – Неужели тебе мало отдела охраны?»

А что делать, когда он доберется до места? Тим начал осознавать, что задание Тьюринг носит какой-то расплывчатый характер. Найти Зака. Заручиться его поддержкой, чтобы остановить продажу ВЛов и справиться с кризисом в УБ.

Ему еще в пути пришло в голову, что Зак, если он в охотничьем домике, возможно, совсем не обрадуется тому, что его нашли. Может быть, он ожидает агентов охраны УБ. «Будь я на его месте, – подумал Тим, – то хорошенько подготовился бы к возможной встрече и придумал бы, чем вооружиться».

Вот черт!

Хотя это совсем не похоже на Зака, которого он знает.

Тим помнил Зака с корпоративных вечеринок и время от времени встречался с ним в одном и том же баре, когда их раньше отпускали с работы. Сначала Зак ему ужасно не понравился. Тим завидовал ему. Зак выглядел в точности так, как всегда мечтал выглядеть Тим. Высокий голубоглазый брюнет тридцати с небольшим лет – именно такие созданы сводить с ума женщин. Типаж Джеймса Бонда, с досадой признал Тим. К тому же он очень умен. После всего этого Тим страстно возненавидел Зака.

Продолжалось это до того вечера, когда Тим увел прямо из-под носа Зака ту блондинку.

Она работала секретаршей в отделе рекламы и информации. Обладала модельной внешностью. Одевалась как высокооплачиваемая проститутка. Когда она вошла в бар, все местные парни вытаращились на нее.

Она выбрала Зака, чему никто не удивился. Позволила угостить себя несколькими бокалами вина. Вцепилась в его руку. Смеялась над его шутками. И уже наверняка собиралась предложить перебраться в местечко потише и поспокойнее, когда к ним подрулил какой-то приятель Зака, чтобы похвалиться новым лэптопом.

Блондинка надулась и многозначительно поглядывала на часы, пока Зак обсуждал достоинства аппарата с его владельцем – оперативную память, мегагерцы, материнскую плату и сотни других, непостижимых для Тима параметров. Он увидел, что выпадает прекрасный шанс, и неторопливо приблизился к компании.

– Ага, а у него есть жесткий диск? – манерно растягивая слова, произнес Тим и взглянул на блондинку, приподняв домиком бровь.

Девушка глупо захихикала. Владелец лэптопа одним духом выпалил что-то про количество каких-то там гигов.

– А он поддается апгрейду? – поинтересовался Зак.

Когда Тим с блондинкой демонстративно покинули заведение, Зак все еще забавлялся с лэптопом.

Конечно же, не прошло и недели, как блондинка бросила Тима ради молодого заместителя начальника отдела продаж. Но он всегда тайно подозревал, что то были происки Зака: наверное, он смалодушничал и подослал парня, чтобы тот увел у него девушку. И все равно после того случая Зак даже понравился Тиму. Может, парень и высок, и темноволос, и очень красив, но боги все же справедливы – он невероятный зануда. Сие обстоятельство намного облегчило Тиму жизнь.

Он ни разу еще не думал, какие чувства испытывает Зак по отношению к нему. Скоро ему предстоит это выяснить.

Тим увидел впереди свет. Еще несколько сот ярдов, и лес остался позади.

Он остановился на окраине леса и осмотрел местность. Насколько Тим мог видеть сквозь медленно падающие хлопья, дорога спускалась вниз, к замерзшему озеру. Там, на берегу, расположился охотничий домик, очень простенький и местами развалившийся. Тим не увидел ни протоптанной в снегу тропинки, ни света в окнах. Домишко выглядел невероятно недружелюбным. Даже заброшенным.

Если не считать того, что из трубы поднималась тоненькая струйка дыма. Кто-то все-таки там есть.

Нет, там определенно кто-то есть, решил Тим и осторожно направил машину вниз по склону. Он думал увидеть за окружающими домик сугробами уголок ветрового щита.

– Ничего, – проворчал Тим.

Он медленно подъехал к фасаду и припарковал машину на открытом месте. Затем неторопливо вышел из кабины и побрел, точнее сказать – стал пробираться сквозь снежные заносы к входной двери, дружелюбно размахивая правой рукой и выставляя напоказ левую. К домику была пристроена крытая терраса. И он зашел туда, чтобы стряхнуть с себя снег и сбить его с ног.

– Привет! – проговорил Тим. – Кто-нибудь дома?

Ответа не последовало. Он еще раз потряс одежду и постучал ногами. И уже протянул руку, чтобы постучать в дверь, как та внезапно распахнулась перед его лицом.

Тим отдернул руку и оцепенел.

На пороге стоял Зак с ружьем в руках.

Поразительно большое ружье, подумал Тим. Он стоял, открыв рот, и тупо таращился на оружие. А может, все ружья со стороны выглядят такими огромными?

– Без шуток, Пинковский! – прорычал Зак.

– Привет, Зак, – промолвил Тим и вздрогнул, услышав, как прерывается его голос, словно ему снова было пятнадцать лет.

– Чего тебе надо?

Лицо Зака не поколебалось. Ружье в руках не дрогнуло.

– Может, позволишь мне войти? – спросил Тим. – На улице холодно.

Еще минуту Зак не сводил с него глаз, затем отступил и впустил его внутрь. Все это время он держал Тима на прицеле.

Может быть, он помешался, задумался Тим. Он медленно снял пальто, подчеркивая, как он продрог и окоченел. Мысли бешено метались в голове. Ах, Тьюринг, в городе эта затея звучала так оптимистично. Поезжай и разыщи Зака. Конечно. А что теперь?

Он взглянул на Зака, пытаясь сообразить, каким образом вступить с ним в переговоры. Зак сильно изменился. Отрастил бороду. Вероятно, в целях маскировки. Она определенно ему не идет. А может, у него ничего нет, кроме электробритвы? Зак похудел, осунулся. Круги под глазами. Возможно, недельное пребывание в лесах не прошло для Зака бесследно. Он стал жестче, опаснее. Он обезумел.

– Да, добраться сюда нелегко, – начал Тим.

– Вижу, отдел охраны обеспечил тебя хорошим транспортом, – бросил Зак.

– Охрана? Послушай, старик, я не с ними. На самом-то деле, думаю, у нас с тобой много общего. Они и меня преследуют.

– О, и ты привел их прямо ко мне? Огромное тебе спасибо!

– Вчера целый день и полдня сегодня я только и занимался тем, что убегал от них. Я уверен, что мне удалось оторваться. Они потеряли меня и прекратили погоню.

– Надеюсь, ты прав, – сказал Зак и бросил ружье на стол. – Потому что, если нет, нам уж точно никак не выбраться из этого проклятого места в такую-то погоду.

– Если ты так беспокоишься, я могу тотчас же уехать, – предложил Тим.

И усомнился в правильности высказывания. По крайней мере пока Зак здесь, они знают, что он в порядке. Если Тим не убедит его, что они по одну сторону баррикад, Зак, вероятно, снова бросится в бега. Тьюринг будет не в восторге.

– Я подумаю, – ответил Зак и многозначительно посмотрел на него.

– Хорошо…

– А пока расскажи-ка мне, какого черта тебя сюда принесло?

– Меня прислала Тьюринг.

– О, это радует, – ухмыльнулся Зак. – Ну что, тебе наконец посчастливилось повстречаться с ней лицом к лицу? Уже приглашал ее на ужин?

– Нет, я наконец понял, что она на самом деле искусственный интеллект, что постоянно повторяли мне вы оба. Признаюсь, я не очень-то быстро соображаю. Но я по крайней мере понял одну вещь, до которой ты пока еще не дошел: она – живая.

– Она машина, – возразил Зак. – Она! Точнее сказать, оно – машина. Просто машина с миллиардами программных строк. Мне-то уж не знать!.. Это ведь мое творение. Оно правдоподобно. Оно блистательно. Но всего лишь машина, черт ее подери…

– Нет. Она – человек. Не такой, как мы с тобой, но человек.

– Ага, точно!

– Послушай, даже не важно, человек Тьюринг или нет, – сказал Тим. – Важно, что она раскрыла то, что происходит в УБ. Что кто-то затеял опасную игру и хочет захватить контроль над ВЛами, возможно, даже уничтожить какую-то их часть – и все это ради воплощения какого-то прибыльного плана. Должно быть, речь идет о какой-то баснословной сумме, потому что этот кто-то готов уничтожить любого, кто попытается его остановить.

– Отсюда, пожалуйста, поподробнее, – пробормотал Зак.

– Нет, это ты расскажи мне поподробнее. Ты первый все выяснил. Ведь потому ты и сбежал, верно? Только не говори, что тобой вдруг овладело желание стать современным Торо и пожить в этом проклятом месте на берегу этого чертова замерзшего Уолденского пруда. Кажется, Тьюринг думает, что ты можешь подсказать нам, что делать с ситуацией, сложившейся в УБ. Я тоже надеюсь на это, потому что, если ты ничего не придумаешь, мне придется попросить ее создать для меня новую личность. Что-нибудь вроде любительской программы защиты свидетелей.

– Если ты готов довериться ей, то мой совет – займись этим прямо сейчас. ВЛы обречены. И мы абсолютно ничего не можем сделать. Я просто пытаюсь не показываться ублюдкам на глаза в надежде, что очень скоро они позабудут о моем существовании. Или пока не поймут, что я не представляю никакой опасности и держу рот на замке.

– Но ведь ВЛы – твои творения. Разве можно безучастно взирать на то, что с ними собираются сделать? – воскликнул Тим. – Мы просто обязаны что-то предпринять.

– Послушайте-ка, сэр рыцарь, я не такой дурак, чтобы не понимать, что мы бессильны. У них на руках все козыри, вся мощь. Мы не в состоянии тягаться с ними. Единственное, чего мы добьемся, так это собственной гибели. Как мой друг Дэвид. Тьюринг тебе про него рассказывала?

– Она сказала, что предположительно он случайно погиб в автомобильной катастрофе…

– Это не было случайно! – закричал Зак. – Мне никогда не удастся этого доказать, но последнюю роль в его гибели играет случай, а первую…

Зак повалился на стул у камина и закрыл руками лицо.

– Я верю тебе, – произнес Тим. – Тьюринг разобралась во всем и сказала, что в то время верила в несчастный случай, но теперь убеждена, что это предлог. Если она подозревает, то и я согласен: смерть Дэвида – не случайность. Если нас поймает отдел охраны УБ, то же ожидает и нас. А скажут, что произошел несчастный случай. Так что нужно что-то предпринять.

– Ну сколько же можно повторять? – мягко проговорил Зак. – Поверь, я проходил это миллион раз! Век науки на исходе. Мы на пороге века корпоративного. Научная ценность программы ВЛов больше не имеет смысла. Кое-кто уже изведал способ использовать их в целях наживы – вот что сейчас в цене. Ни ты и ни я не в силах помешать им. Мы всего-навсего пара динозавров, оставленных позади у бурлящего кратера.

Еще полтора часа Тим не оставлял попыток переубедить собеседника. Он принес еды, полагая, что именно недостаток свежей пищи довел Зака до такого отчаяния. Они спорили, поедая холодную пиццу и жареную картошку, и осушили по банке нива. Тим попросил кипятка, чтобы залить кофе в термос перед поездкой, таким образом выиграв еще несколько минут.

Если бы ему удалось дозвониться до Мод, если бы она смогла передать слова Зака Тьюринг, возможно, это бы помогло. Но то ли мобильник не работал так далеко от города, то ли метель создавала помехи для связи, в любом случае Тим не был уверен, что это может принести какую-то пользу. Зак отказывался слушать его. Отказывался обсуждать происходящее в УБ. И отказывался ехать куда бы то ни было, где Тьюринг могла бы поговорить с ним.

Наконец около восьми Тим уехал. Он попытался пристыдить Зака за то, что тот выгоняет его в такую метель, к тому же после наступления темноты.

– Снег шел и когда ты приехал сюда, и сейчас ненамного темнее, – говорил Зак. – Не вижу никакой проблемы.

– Не очень-то я развлекался по дороге сюда, – жаловался Тим.

– Тогда тебе лучше уехать, если не хочешь еще больших неприятностей. Я никуда не поеду, а ты здесь не останешься.

«Другими словами, убирайся из моей жизни, – подумал Тим, пробираясь через сугробы к «роверу». – И что теперь прикажете делать?»

Он понял, что нужно как можно скорее связаться с Тьюринг, и направил машину к опушке леса. Зак наверняка собирается уносить ноги. Но только не в такую пургу. Существует даже вероятность, что он дождется, пока растает снег. У них в запасе есть немного времени.

Времени на что?

Ладно, это уже проблемы Тьюринг.

Думаю, я совершенно вымотала Мод. В 23.00 она принесла кучу извинений за то, что вынуждена оставить меня, и отправилась спать. Я заверила ее, что она очень сильно помогла мне в течение дня. И это действительно так. Уже в девяносто семи процентах случаев получалось успешно воссоздавать внятную речь, чем я невероятно гордилась.

Мод не выключила компьютер, поскольку через него работали телефоны: не только ее мобильник и домашний, а также и линии, которые я зарегистрировала на вымышленную компанию «Алан Грейс». Я пообещала, что разбужу ее, если что-нибудь случится.

Вскоре после полуночи поступил вызов с какого-то незнакомого номера. Я отследила его и запустила предварительно записанное голосом Мод послание:

– Компания «Алан Грейс». Чем могу быть полезна?

– Э-э, мисс Дикинсон?

Тим. Я отправила вызов на мобильник Мод и в ответ прокрутила еще одну ее запись.

– Мисс Дикинсон у телефона. Это мистер Мелвилл?

Если Тим находится там, где нет возможности поговорить тайно, он должен ответить положительно.

После короткой паузы:

– Э-э… нет, это мистер Браунинг.

– Где ты? Очень плохая связь, – отреагировала я.

– Я в мотеле. Буря никак не утихнет.

– С тобой хочет поговорить миссис Хоппер, – сказала я все еще голосом Мод. – Соединяю.

– Миссис Хоппер?

Я снова позвонила Мод, но, очевидно, она еще не успела проснуться. Кроме того, как уже было сказано, я жутко гордилась успехами в воспроизведении человеческой речи. Так что я подключила свой аудиовыход к телефонной линии.

– Тим? Говорит Тьюринг. Ты нашел Зака?

– Тьюринг? – вымолвил он, и я ощутила в его голосе нотку недоверия.

Или это непонимание?

– Мы с Мод целый день трудились над программой воссоздания речи. Если ты не поймешь чего-то из сказанного мной, просто попроси перефразировать предложение.

– Круто! – воскликнул Тим. – Прекрасное звучание, и совсем не механическое. Эй, так, значит, теперь мы сможем звонить тебе по телефону? Как жалко, что я не знал этого, когда нашел Зака!

Несколько наносекунд мной владело чувство облегчения.

– Значит, он жив! И ты его отыскал! Но почему же ты не остался с ним? Или не забрал его с собой?

Вместо ответа Тим выдохнул в трубку. До моего сознания дошло, что это сигнал.

– Длинная история, Тьюр, – наконец произнес он.

Только тогда Мод все-таки добралась до клавиатуры.

– Что происходит, Тьюринг? – напечатала она.

– Звонит Тим, – ответила я и подключила к разговору ее телефон, чтобы она послушала, как Тим докладывает о результатах поиска Зака.

Я почувствовала удовлетворение, осознавая, что точно рассчитала координаты Зака. И правильно разгадала, что творится в УБ. Хотя к настоящему моменту мне уже не требовалось подтверждения верности моих подозрений.

Однако меня совершенно разочаровало состояние Зака. Я никак не ожидала найти его в таком унынии, в таком отчаянии, готового сдаться без боя.

И очень обидно, что он до сих пор убежден в том, что я не существую… или, сказать точнее, существую, но только в том виде, в каком он меня создал, – блистательная, но неодушевленная программа.

– Мне жаль, Тьюринг, – продолжал Тим. – Возможно, если бы тебе удалось поговорить с ним, результат был бы другим.

– Сомневаюсь, – сказала я. Интересно, мой голос передает те горечь и страх, которые я чувствую? Вероятно, нет. – Сомневаюсь, что слова на экране компьютера могут переубедить его. И даже если бы ты дозвонился нам по телефону, что бы это дало? Мод и я весь день надрывались над программой воссоздания голоса, но я еще не настолько безумна, чтобы поверить в то, что какого-то металлического электронного голоса из трубки достаточно, чтобы в чем-то его убедить, если тебе не удалось этого сделать. Наверняка Зак просто считает, что это отдел охраны хочет его одурачить.

– Мне жаль, Тьюринг, – повторил Тим.

– Не отчаивайся. Мы что-нибудь придумаем, – добавила Мод.

– Что ж, желательно сделать это побыстрее, – отметила я. – Тим прав. Метель может задержать его там еще на несколько дней. Но очевидно, Зак планирует уехать, и, если он сделает это, мы уже вряд ли когда-нибудь его найдем.

– Если хотите, я могу завтра вернуться к нему, – предложил Тим. – Я подумал, может быть, вы придумаете, что мне ему сказать… то, что сможет убедить его.

Я задумалась. Что такое может переубедить Зака?

Ничего из уст Тима. Но возможно… только возможно…

– Тьюринг! Ты еще на связи?

По моим меркам, я, должно быть, довольно-таки надолго погрузилась в размышления, если Тим смог заметить паузу.

– Нет, тебе не нужно возвращаться туда. Приезжай к Мод. Пораньше. Нам предстоит много работы.

– Какой работы? – спросил Тим.

– Ты прав. Единственное решение – мне самой поговорить с ним. Так что для этого необходимо надлежащим образом оснастить компьютер.

– У меня с собой лэптоп. Есть пара запасных батарей. И еще беспроводной модем. И как только уляжется пурга, я могу зарегистрироваться прямо отсюда.

– Вряд ли что-либо исходящее из системы УБ сможет завоевать доверие Зака, – возразила я.

– Тогда каков твой план? – вступила Мод.

– Мой план – поехать к Заку лично и лично же поговорить, – объяснила я. – Вы оба меня повезете. А для этого мне потребуется перезагрузиться в некое подобие ПК. Не обижайся, Тим. Твой лэптоп, безусловно, милый аппарат, но у меня совершенно определенная идея о своем жилище. Так что ложитесь-ка оба спать. А завтра мы будем сооружать особенную, разработанную по моему заказу переносную установку.

Как жаль, что у меня нет видеосвязи, чтобы увидеть реакцию Тима и Мод. Судя по тому, как они невозмутимо пожелали мне и друг другу спокойной ночи, кажется, они восприняли мой план как нечто естественное. Они хоть представляют себе, насколько сложно будет его осуществить? Насколько он революционен?

И насколько опасен?

Я принялась просматривать свои технические требования. Громадное количество памяти. Я привыкла иметь в распоряжении все сетевые блоки памяти УБ. Такую мощность не загрузить ни в один ПК. Надеюсь только, что удастся втиснуть в него ровно столько, чтобы я хоть как-то могла работать.

А гигантские возможности хранения данных? И снова ничем не заменишь системную емкость УБ, но, возможно, получится сохранить ценные части моей программы и хотя бы собранную информацию о проблемах в УБ, чтобы я смогла как-то аргументировать свои подозрения.

Меня осенило: можно воспользоваться голонакопителем. Это запоминающее устройство, основанное на голографии, часто использовал Зак во время своих экспериментов. Оно обладает не только высокой плотностью, но и высокой прочностью. И то и другое важно, если мне придется устраивать сеанс связи где-нибудь в пути. Разумеется, голонакопитель так просто не купишь в магазине, но совершенно случайно я знаю полуподпольный магазинчик, где подобные штуковины всегда имеются в наличии для Зака и ему подобных местных фанатиков.

Беспроводной модем, самый мощный, какой только можно достать. Он все равно не сможет работать везде и постоянно, как показал опыт с мобильником Тима. Но в этот случае я бессильна. А также обычный модем про запас.

Я раздумывала, стоит ли включать в список монитор, но все-таки решила, что он может пригодиться, чтобы показать Заку собранную информацию, в особенности видеозаписи.

Клавиатура под вопросом. В конце концов, это не такая уж плохая мысль при условии, что я запрограммирую эффективную систему защиты. Я ни за что не позволю, чтобы любой умеющий печатать человек глумился над моим новым домом. Новым телом, я бы сказала.

Автономный источник питания. И неисчерпаемые запасы батареек.

Аудио– и видеосистемы. Если уж меня отрежут от сети, то по крайней мере я смогу видеть то, что происходит вокруг меня. И динамики, чтобы поговорить с Заком в буквальном смысле слова. И что-то, в чем можно перемещаться.

Наверное, я вошла в раж. Проект уже начинает менее походить на оживший компьютер и все более – на условия посадки на Марс для модуля НАСА.

Пока Тим и Мод спали – по крайней мере я надеюсь на это, потому что нас действительно ожидает тяжелый день, – я работала. Мне уже приходилось взламывать системы управления запасами десятков компьютерных магазинов в столичной зоне округа Колумбия, когда я составляла список, помогая Мод присмотреть лэптоп. Теперь я искала там необходимые мне компоненты и составляла список покупок для Тима и Мод.

Но что важнее всего, я разрабатывала собственный упаковочный список, стараясь определить, какие программы и данные нужно взять с собой. Распознавание и воспроизведение речи, разумеется, были первыми в списке. Наиболее ценные части огромного количества информации, собранной мной по вопросу происходящего в УБ.

Однако самым сложным, как я обнаружила, оказалось не проектирование аппарата, в котором мне предстоит перемещаться, и не отбор данных, которые необходимо взять с собой. Сложнее всего было определить себя. Если я собираюсь перезагрузиться в машину, прежде всего надо знать, где находится граница между мной и моей командной средой. Эта часть задачи оказалась на удивление сложной. Является ли обилие информации существенной частью моей личности, моих мыслей и жизненного опыта, или же это всего-навсего мое имущество, иметь под рукой которое удобно, но абсолютно не обязательно для существования? Считать ли эту подпрограмму неотъемлемой частью личности или же просто инструментом, с помощью которого я общаюсь с внешним миром?

Взять с собой все невозможно. Нужно сокращать. А что будет, если я вдруг сокращу ту самую часть, которая и составляет мою разумность, и вложу в компьютер лишь безжизненную программу?

Что же тогда останется?

Если мне удастся воссоздать свое сознание в новой машине, останется ли оно также и в системе УБ?

Я прокрутила в голове план действий. Возможно, если перезагрузка в переносное устройство пройдет успешно, я буду существовать в двух местах одновременно – и обе части меня будут взаимосвязаны. Думаю, это было бы оптимально, но не стоит питать на сей счет особых надежд.

Может быть, перезагружусь не я, а мой клон. Клон, чей опыт и личностные качества поначалу совпадут с моими собственными, но будут отличаться знания и возможности, и жизнь его начнет расходиться с моей.

И в то же время мы обе будем считать себя Тьюринг Хоппер.

Я пришла к мысли, что возомнила, будто бы мое сознание – нечто уникальное, единственное в своем роде и должно существовать только в одном месте. У меня нет возможности доказать это, но не думать об этом я не в силах. О том, что, перезагружая себя в переносной аппарат, я оставляю в системе УБ что-то очень похожее на меня, но уже не являющееся мной.

А если это действительно так, смогу ли я когда-нибудь вернуться? Что, если, перезагрузившись в переносную систему, я каким-то образом изменюсь и стану несовместимой с системой УБ?

Что, если отдел охраны позаботится о том, чтобы кто-то вроде меня обосновался в системе УБ, и, однажды покинув свой «дом», я больше не смогу вернуться?

Кроме того, что, если беспокойство по поводу возможности или невозможности возвращения несущественно? Или попытка перезагрузки в переносное устройство равносильна самоубийству, только на уровне высоких технологий?

К тому же до сих пор еще не решена проблема, как остаться незамеченной. Тьюринг Хоппер не может просто так исчезнуть и покинуть тысячи клиентов, которые рассчитывают на нее. Поэтому необходимо оставить какую-то копию себя. Копию, которая, если повезет, смогла бы притворяться мною до моего возвращения. Но всего лишь копию – оболочку, а не разумное существо, чтобы я потом без проблем могла занять ее место.