Текст книги "Держи ухо востро!"

Автор книги: Дональд Уэстлейк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

43

Грузовиком послужил трехлетний Ford Е-450 шестнадцати футов длиной и с дизельным двигателем. Когда он был покрашен в белый цвет и нигде на его боках или дверцах не было ни единой надписи. Кабина оказалась вполне удобной, задние двери не заедали, пол в фургоне был подметен и внутри не чувствовалось застарелого запаха. Номера у него были Вермонтские – штат, совершенно не подверженный подозрению, в отличие от некоторых. На торпеде в кабине лежал забытый диск с музыкой Шуберта.

Заметив его, Стэн сказал:

– Прошлый хозяин бросил семинарию?

– Типа того, – ответил Макс.

Всего восемь утра, а рубаха на груди Макса уже вся серая от грязных машин, на которые он облокачивался, поясняя их лучшие стороны потенциальным клиентам. Некоторые из таких, как раз в данный момент слонялись по стоянке, в надежде найти что-нибудь на сегодня. У Харриет был веселый племянник, который иногда, если было много клиентов, играл в продавца. Он и сейчас был здесь, стараясь подхватить эстафету, поторговаться и вообще быть как можно более полезным. В то время как Макс со Стэном обсуждали свои дела.

Стэн отступил от грузовика и протянул:

– Типа чего, Макс? Эта машина не в порядке?

– Ничего подобного! Я все расскажу тебе в офисе. И, я так понимаю, у тебя есть для меня подарок.

– Спецпредложение, – Стэн указал на BMW. – Вся твоя, кроме номеров.

– Номеров?

– Я их на грузовик повешу. Не собираюсь ехать по Нью-Йорку с Вермонтскими номерами. Еще кто-нибудь остановит и попросит лыжи покататься.

– Хмм, – Макс задумчиво обошел BMW, прилег на капот, осмотрел крышу, и наконец изрек: – Есть какие-нибудь на нее бумаги?

– Ничего такого, что ты хотел бы подержать в руках.

– Значит, мы тут обсуждаем рождение.

– Это же чудо, Макс. И все твоя, если только история этого грузовика не сильно меня напугает.

– Я бы и историю этой бэхи не прочь услышать. Пойдем внутрь.

Они вошли в офис, где Харриет печатала, а телефон звонил. Ничего нового – все как обычно.

– Внутри нам никто не помешает, – сказал Макс, когда Харриет наконец прекратила печатать и ответила на звонок:

– «Подержанные машины Максимилиана». Мисс Кэролайн у телефона. Простите, что вы хотите сделать? Да, я помню эту машину – я оформляла документы на нее. Вы же резиновый человек с ярмарки, да? Это так восхитительно, мы все… О, прошу прощения, мистер Флексо. Товар возврату не принадлежит.

Макс и Стэн должны были уже уйти в соседнюю комнату, но оба остановились послушать, чем же закончится этот телефонный разговор.

Харриет помолчала, слушая ответ и улыбнулась.

– «Возврату не подлежит» означает, что мы не принимаем их обратно. Круговорот вещей в природе, мистер Флексо. Эта машина попала к нам, мы отдали ее вам, и если у вас она не едет, то… Ну да, пробег большой, если подумать, мистер Флексо. А что там за странные звуки на заднем фоне? Где вы? На ярмарке? А где, мистер Флексо?

Легкий звонкий смех Харриет пронесся по маленькому офису, как звон колокольчиков.

– В Кентукки, мистер Флексо? Вот что я вам скажу. Вы везите эту машину сюда и тогда мы поговорим.

Положив трубку, она покачала головой и, улыбаясь Стэну и Максу, сказала:

– Они же знают, что берут кучу железа и все равно надеются на лучшее.

– Если бы в этом мире существовало такое понятие как сочувствие покупателя, то мы бы по-прежнему жили в пещерах, – заявил Мак и обратился к Стэну: – Пойдем, пока Харриет не завела себе новых друзей.

Внутренний офис Макса в основном был наполнен высокими огнеупорными металлическими шкафами самого разного вида; закрытыми на ключ или замок или просто замотанные железной проволокой. Все, что внутри содержалось было гораздо дороже, чем золото или, по крайней мере, ценилось наравне. В шкафах находились подписи клиентов. Имея их при себе фирма «Подержанные автомобили Максимииана» могла процветать вечно.

В этой же комнате набитые шкафчики неохотно уступали небольшое пространство и для кое-какой мебели: в дальнем от двери углу и возле зарешеченного окна с видом на сорняки и неизвестные виниловые здания. Там примостился стол – меньше, чем у Харриет, но гораздо более захламленный – заставленный пустыми бутылками из-под воды, заваленный кучами газет, с наполовину решенными кроссвордами, а еще там валялась V-образная металлическая пружинная штуковина для захвата. Как будто Максу нужно улучшать свои хватательные навыки.

– Садись, – сказал Макс и сам использовал единственный деревянный стул возле стола. Напротив стоял продавленный коричневый диванчик. Стэн присел на подлокотник дивана.

– Так у грузовика есть история в Вермонте.

– Да, он был под прикрытием у федералов.

Вот это сюрприз!

– Этот грузовик был у федералов.

– А вот тебе факт, о котором ты наверное и не знал раньше, Стэн – Макс как заправский учитель поднял вверх палец. – На всех уровнях в правоохранительных органах очень хорошо заботятся о своих автомобилях. Через меня прошли машины наркодилеров. Снаружи смотришь, так кажется, что колымага врезалась в скалу, но внутри, да и колеса такие словно только, что с завода.

– Ну, когда они должны ездить, полагаю, они действительно должны ехать.

– Все правильно понимаешь.

– А зачем федералам надо было ехать аж в Вермонт?

– Контрабанда.

– А, Канада. И что, виски?

– Китайцы, – кивнул Макс. – Китаянки. Еще думаю иногда китайские детишки.

– Китайцы? Из Канады?

– Азиаты в любом случае. И да, из Канады. Точно также как эти выходцы из Латинской Америки лезут через границу на юге, другие валят сюда из Канады. Китаец может переехать в Торонто и ты никогда его не заметишь, потому что у них там уже есть Чайнатаун. А тот же китаец в Гвадалахаре? Не очень хорошая идея.

– Так значит, они пользовались этой машиной, – задумчиво протянул Стэн. – Чтобы проникнуть в банду контрабандистов.

– Да, машина работала как часы, – продолжал рассказывать Макс. – Из того, что я понял – они использовали этот грузовик, чтобы вывозить всех людей туда, куда они не хотели ехать, а некоторых даже скидывали койотам. Ну, знаешь, контрабандисты всякие, Канада.

– Так теперь грузовик ушел в отставку. Почему?

– Спалились. Пошли слухи, что если вы имеете дело с этим грузовиком, то ненароком можете столкнуться с людьми, которые никогда не улыбаются.

– Да, не очень хорошо, – согласился Стэн.

– Все будете порядке, если будешь держаться подальше от границы, – заверил его Макс. – Тут дело в том, что так как он был за границей, федералы не могут обычным способом получить его обратно для гражданских нужд. Еще кое-что осталось от прошлых его дел.

– Ты о чем?

– Суть в том, что на него есть некоторые интересные бумаги. Чувак, у которого он был, почти всегда работает с большими фурами, пересылая их за океан, так что никто никогда не пытается вернуть их. Я прям завидую этому парню. Он мне так сказал: тебя останавливает коп, проверяет регистрацию на грузовик, дальше он видит там кое-какие сноски, говорит: «Ладно, не пачкайтесь только и до свидания!»

– Это же отлично.

– Для тебя, Стэн, ничего не может быть лучше. Для законных мебельных перевозок, может быть немножко не очень. Так что, мой друг, вот такую сделку мы с этим товарищем провернули, и теперь, в зависимости от того какая история у твоей BMW, мы с тобой тоже можем заключить сделку! И что бы ты там не хотел делать с этим грузовиком, после можешь оставить его себе. Лучшего предложения тебе не найти. А теперь твоя очередь.

И Стэн рассказал ему о владельце BMW, который уже несколько лет живет в «Мед Клуб», где прячется от юристов; и никто не проверяет его гараж, где стоит BMW. Просто машине надо дать новую жизнь.

– Отлично звучит, – согласился Макс.

– Вот и славно.

– Я бы сказал, Стэн, что мы хорошо проработали этим утром.

– Нет, это ты хорошо поработал. Моя работа только сейчас начнется. Мне в городе надо с парнями встретиться в 9:30, – сказал Стэн, вставая.

Немного бумажной волокиты и Стэн уже выезжает со стоянки, помахав на прощание племяннику.

Грузовик вел себя отлично. И его можно потом оставить себе… Хммм…

Кто же мог подумать, что федералы слушают Шуберта?!

44

– Поднимайся, – крикнул Арни.

Дортмундер только что позвонил в квартиру Арни и стоял в футе от лестницы.

– Арни, мы же обо всем договорились, – сказал он, подняв голову к окну. – Ты спустишься и мы поедем на место.

– Я тут подумал еще раз обо всем, – не согласился Арни. – Поднимайся.

Не двигаясь с места Дортмундер, ответил:

– Не делай так, Арни. Не обдумывай ничего по второму разу, ты от этого только запутаешься. Спускайся, нам нельзя опаздывать. Стэн пригонит грузовик к половине десятого, притащит пульт дистанционки и все остальное. Нажмет там на свои кнопочки и вжик-вжик – все внутри.

– Вот об этом-то я и размышлял. Что мне там делать? Если уж на то пошло, что мне делать на улице вообще? Ты на меня посмотри – я все еще цвета брезента!

Это была правда, но Дортмундер все-таки сказал:

– Арни, не думай даже! Это нас никуда не приведет.

– А сегодня еще солнце обещают. Я прогноз слушал.

– Ты будешь внутри, в пентхаусе. Ладно тебе, Арни, мы же не можем вечно препираться тут на лестнице, соседи копов еще вызовут.

– Поднимайся и тут поговорим.

Дортмундер понимал, что если он поднимется, то поехать с ними на дело Арни он уже никогда не уговорит. Поэтому он не сдвинулся с места.

– Арни, спускайся и мы все обсудим по дороге через парк, где ты увидишь…

– Пешком? – возмутился Арни. – Я не хожу пешком, Дортмундер! Я никуда не хожу, а ты толкуешь про прогулку по парку?! Там кругом солнце!

– Ладно, – пошел на попятный Дортмундер. – Я встречу тебя на полпути. Никаких пеших прогулок, мы возьмем такси, я оплачу.

– Такси. До места, со всеми этими делами и друзьями.

– Ага. Спускайся.

– А как оно будет меня ждать на полпути? То есть, такси полпути сюда проедет и вернется?

– Арни, я не поднимусь к тебе.

– Мне просто не ясно, как…

– Престон Феавезер, Арни.

Арни весь аж затрясся и видно было, что рассердился. Пальцы с силой впились в перила.

– Парни были так хороши, что даже сирсакер[15]15
  сирсакер (Seersucker) – это легкая жатая хлопковая ткань, чаще всего в полоску, но иногда и однотонная или в клетку гингем. К чему о ней упомянул Джон не ясно. Возможно, просто использовал интересное слово как приманку (прим, перев.)


[Закрыть] достали.

– Что?

– Ты разве не говорил, что у него есть один?

– Я, блин, даже понятая не имею, что это такое!

– Ну так пойдем и поищем его! Ну же, Арни – Престон Феавезер! Бродвей вот, на нем полно такси, у них есть крыша. Не позволяй Престону Феавезеру считать нас идиотами.

– Престон Феавезер всех считает идиотами, – презрительно проворчал Арни.

– И тебя в том числе, – напомнил ему Дортмундер. – И тут он сделал ошибку, так пусть поймет потом как ошибался. Ведь в этом же вся суть, не так ли? Мы не дадим Престону Феавезеру забыть, что случается с теми, кто прикалывается над тобой.

– Подожди! Я не желаю, чтобы он был в курсе, что это я! – взволновался тут же Арни.

– Конечно нет, Арни. Пусть это будет просто какой-то неизвестный гений из прошлого, с которым он плохо обошелся. Ты помнишь его рожу, Арни? Представь какая она станет, когда он в придет к себе домой в пентхаус.

Арни задумался.

– Дай-ка я шляпу надену.

45

Келп достал строительные каски в прокате театральных костюмов на западной Сороковой. Он заприметил это место раньше и всегда приходил туда очень поздно – цены вроде как ниже, но и обслуживать себя приходилось в темноте.

Это был уходящий далеко вглубь, широкий магазин, полный закоулков и укромных уголков и маленьких комнат. Два этажа костюмов и реквизита, все что, может понадобиться для театральной постановки или на съемочной площадке фильма или рекламы. А то и для мыльной оперы, что происходит в этом районе почти каждый день. Келп всегда был осторожен, всегда следил, чтобы не сломать никаких замков или в противном случае его засекут; а поскольку тут всего было так много, а он брал так мало, то он сомневался, что они были вообще в курсе его визитов. Что было приятно – ему понравилась возможность быть постоянным клиентом, и он очень не хотел, чтобы тут возникла необходимость укрепления безопасности.

Обыкновенные желтые каски без логотипов оказалось найти труднее, чем ковбойские шляпы, офицерские фуражки фашистов, футбольные шлемы или выпускные шапочки, но в конце концов, на нижней полке верхнего этажа в самом дальнем углу, он наткнулся на нужную связку из касок – они лежали там похожие на кладку яиц канареек. Он положил две в пластиковый пакет, что принес для этой цели, и осторожно покинул магазинчик. Поймал такси и вернулся домой, где быстро и мило побеседовал с Анной Мари, после чего спокойно заснул. А в девять тридцать утра уже пересекал Пятую Авеню и Шестьдесят Восьмую, когда его окликнул Тини:

– Келп!

Энди обернулся и заметил, что ему машет Тини из лимузина, стоящего на светофоре в ожидании зеленого света, чтобы свернуть на Шестьдесят Восьмую. Келп помахал ему в ответ.

– Иди в машину, подождем вместе, – предложил ему Тини.

– Ладно.

Келп перешел через Пятую, свернул налево на Шестьдесят Восьмую, туда где, у пожарного гидранта остановился лимузин – прямо напротив нужного им гаража. Однако, не успел он сойти с тротуара, как рядом с ним остановилось такси и из него, что удивительно, вышел Арни Олбрайт в панаме с широкими мягкими полями, какую носят гольферы-неудачники, только разве что без комичных значков.

– Арни? Ты раскошелился на такси? – удивился Келп.

– Не в этой жизни, – буркнул Арни, а за ним, пряча кошелек, из такси вылезал Дортмундер.

– Я заплатил за такси. Единственный способ притащить его сюда.

– И я все еще сомневаюсь, – ворчал Арни, глядя вслед удаляющемуся такси.

– Ладно, пойдем к Тини в лимузин.

– Лимузин? – успел удивиться Арни, но тут из-за угла, прямо под красный свет светофора, появился белый грузовик. Сманеврировал влево-вправо и подъехал прямо к гаражным воротам, которые тут же стали подниматься вверх. В кабине было видно как Стэн кидает пульт на сиденье.

Так что, вместо того, чтобы всем садиться в лимузин к Тини, ему самому пришлось выйти, а машина тут же уехала. Теперь, когда все движение остановилось, Тини пересек улицу и они все вместе вошли в гараж, и Стэн опустил за ними ворота.

Он был единственным из них, кто тут побывал раньше, так что все с минуту просто разглядывали помещение. И грузовик. Келп кинул строительные каски на пассажирское сиденье.

– Очень чисто. Даже лучше, чем я думал. Что в нем возили? – спросил Тини.

– Людей, – просто ответил Стэн, и когда все на него вылупились, пояснил: – Долгая история. Расскажу потом за пивом. Лифт вон там.

– Сначала нам надо поколдовать над сигнализацией, – сказал Келп. – Прежде чем куда-либо ехать.

Отключить сигнализацию в лифте оказалось гораздо легче, чем включить сам лифт. Тут нужен был ключ, который вставлялся в гнездо, расположенное справа от двух кнопок «Верх» и «Низ» врезанных на панели вертикально. Разглядывая эти кнопки, Стэн задумчиво протянул:

– Производители что, боятся будто пользователь может ошибиться?

– Это их адвокаты заставили добавить слова, – предположил Келп.

Проблема с этим ключом была решена просто: Дортмундер и Келп развернули свои наборы инструментов, вскрыли крышку панели и нашли способ обойти замок. Когда они решили проверить как сработало, то все у них получилось отлично и лифт поехал вверх. А так как они были внутри только вдвоем, то Дортмундер сказал:

– Мы его вниз потом пошлем.

– И проследим за сигнализацией, пока они сюда не доберутся, – согласился Келп.

Так они и поступили. Второй раз лифт поднялся уже битком набитый, в основном Тини, а Стэн и Арни попросту висели на нем.

(Шум работающего лифта, прокатившегося туда-сюда три раза, не достиг ушей Престона в хозяйской спальне, но отдаленный гул мотора пробудил Алана в гостевой комнате – тот подскочил, хмурясь и испугавшись мимолетного ощущения словно он очнулся на подводной лодке).

– Мы сначала просто пройдемся по квартире, а потом ты, Арни, скажешь, что брать, – наметил план действий Дортмундер.

– Я притащил красные стикеры, – сообщил Арни, и когда все недоуменно на него уставились, пояснил: – Я эту идею подхватил у художественных галерей. Когда у них выставка и кто-то покупает картину, они не убирают ее до самого конца выставки, просто крепят на нее маленький красный стикер, мол, «эта уже продана», – достав из кармана брюк рулон таких маленьких наклеек, он продолжил: – Вот я и подумал, провернуть тут то же самое. Как увижу что-то стоящее – наклею стикер, а вы, ребята, это заберете.

– Мне нравится, – восхитился Стэн. – Просто, ясно и стильно.

– Ну так, давайте осмотримся, – подытожил Дортмундер.

Все полы в квартире были устланы персидскими и другими старинными коврами, которые сами по себе были достойны отметки красным стикером. Однако Арни вряд ли задумывался в первую очередь об обстановке. Но зато эти ковры позволили им бесшумно пройти по квартире до самой огромной гостиной, набитой антиквариатом и картинами, с захватывающим дух видом на Манхэттен.

Пораженные видом из окна и предметами роскоши в комнате, они остановились посредине, и Арни выдохнул:

– Забудьте про стикеры, забираем всю гостиную.

– Арни, эта гостиная больше грузовика, – сказал Стэн.

– Нам нравятся твои красные стикеры, Арни, так что наклеивай, – поддержал Дортумндер.

– Ладно, – согласился Арни и, подойдя к ближайшей картине Пикассо, с размаху прилепил на раму красную точку. Продано.

46

Когда Джадсон принес почту «Мэйлохды» для Джей-Кей чуть позже десяти утра, она напряженно сидела за столом и разговаривала по телефону своим – как он это называл «древне-немецким» – голосом, когда не так выделялся акцент, как просто слышалось, что речь не родная.

– Не вижу, как можно помочь вам. У нас декларация на груз в порту Лакуна в Мэйлохде, так что оплата в принципе не возможна. Надеюсь, вы это понимаете. Великое спасибо, так и делайте. До свидания.

Повесив трубку, Джей-Кей расслабилась и взглянула на Джадсона, стоящего у стола в ожидании когда на него обратят внимание.

– Что там?

– Мне просто интересно, – произнес он, старательно пытаясь осторожно говорить на эту тему, так как совсем не желал выглядеть слишком напористым, но в то же время и не хотел остаться совсем за бортом. – А мистер Тини говорил, когда они поедут на Шестьдесят Восьмую?

Джей-Кей казалось это вопрос вообще не волновал. Она практически выглядела не заинтересованной, отвечая:

– Они сейчас там.

– Но… – Джадсон почувствовал себя уязвленным и удивленным. – Мне никто не сказал.

Она холодно на него посмотрела.

– А должны были?

– Ну, я… помогал. Мистер Келп научил меня работать с сигнализацией и я подумал… – и он взмахнул руками, неуверенный, что он собственно подумал.

– Послушай, Джадсон, – пояснила Джей-Кей. – Ты не в группе.

– Но я думал…

– Тини рассказал мне, что ты вызвался добровольцем и как он пытался предупредить тебя, что бывает с добровольцами.

– Да, он мне объяснил. Но они разрешили мне помогать.

– И если им еще понадобится помощь – они снова тебя попросят. Сейчас они сами знают что делать, так что помощь не нужна. Хорошо?

– Ну…

Это просто было его фантазией, а потом – бац! – и оказывается, что он был совершенно не прав. На мгновение ему позволили только подержать пальто, вот и все. Он тут просто «пацан» и больше ничего.

Но если он хочет сохранить хоть такое положение, то ему надо бы стать осторожней. Поэтому он просто встал, стер с лица глупое взволнованное выражение и сказал:

– Конечно, – словно ничего важного и не произошло. – Они в курсе – мистер Келп и мистер Тини с остальными – что я всегда здесь, если вдруг понадобится помощь.

– Они знают. А когда получат прибыль с того что возьмут сегодня, тебе тоже перепадет кусочек, не переживай.

– Я и не переживаю, – ответил он ей с широкой самоуверенной улыбкой.

Ее ухмылка была не столь искренней.

– Ну, может поволноваться чуток не помешает, – изучая его лицо, посоветовала она.

И целый день, зарывшись в исходящую и входящую почту, он размышлял – что же она имела в виду?

47

Приглушенные звуки загружаемого ценностями лифта и катающегося вверх-вниз, раздавались из дальней части пентхауса и достигали ушей спящих, только не будили их. Вчерашний день был настолько утомительным и долгим, что когда наступило утро, а далекий гул не менял своей интенсивности, Престон и Алан просто вплели этот шум в свой сон и продолжали спать.

В то же время, в гостиной и по совместительству столовой, красные точки расцветали, как при запущенном случае кори. Дортмундер и Тини таскали обозначенные товары к лифту и посылали его в гараж, где Келп и Стэн выгружали все и снова направляли лифт вверх. Они же складывали весь товар в фургон шестнадцать футов глубиной.

Арни был на небесах. После первой восторженной шквальной раздачи красных стикеров, он притормозил, поразмышлял о спросе на некоторые вещи; и даже отверг некоторые, с первого взгляда отличного качества, но не дотягивающие до уровня, к которому он привык. Также он время от времени подходил к окну и любовался видом на Центральный парк или на Манхэттен, напоминающий кусок свиной отбивной, узкой частью уходящий на юг. В целом, он чувствовал, что теперь прекрасно понимал каков есть Престон Феавезер.

Около полудня, когда Дортмундер и Тини тащили мраморного спортсмена к лифту, они на секунду потеряли хватку и мраморный локоть с глухим стуком врезался в ближайшую стену.

– Внимательней, – сказал Тини, хотя сам был не меньше виноват.

– Все нормально, – заверил Дортмундер и они двинулись дальше, а с другой стороны этой стены Престон нахмурился во сне и почмокал губами. В сознание он возвращался словно пузырек газа в стакане с минералкой поднимался к верху. Едва они поставили статую на пол у лифта, его двери раскрылись и оттуда вышел Келп.

– Стэн сказал, что грузовик уже полный.

– Значит этот парень последний, – сказал Дортмундер. – Помоги нам загрузить его.

– Я поеду с ними, – заявил Тини.

– Тогда отправьте лифт обратно. Я заберу Арни, мы же не хотим оставить его тут.

– В этот раз, – буркнул Келп и двери лифта закрылись.

Дортмундер вернулся в гостиную, где Арни снова стоял у окна, глядя мечтательно вниз.

– У меня стикеры кончились, – сказал он, повернувшись к Дортмундеру.

– А в грузовике место кончилось. Пора валить.

– Я быстренько еще посмотрю в других комнатах. Может, там что есть для нас.

– Хорошо.

Арни ушел, а Дортмундер осмотрелся вокруг в поисках чего бы еще в карманы положить, а таких вещей была куча. Яйцо Фаберже, например; пара золотых медальонов; ручки Монблан; хорошие резные штучки из слоновой кости. С выпуклыми карманами он покинул гостиную и в коридоре встретил Арни, выходящего из боковой комнаты.

Арни улыбнулся и сказал:

– Мы взяли самое лучшее. Просто дай я еще посмотрю.

– Конечно.

Дортмундер пошел дальше, Арни открыл следующую дверь.

Щелчок дверной ручки заставил Престона распахнуть глаза. Сонный, балансирующий где-то между бодрствованием и сном, он поднял голову и посмотрел на Арни Олбрайта, застывшего в дверном проеме.

Престон моргнул, раздался хлопок и, когда его веки снова медленно поднялись, не было никакого Арни Олбрайта, только закрытая дверь. Престон попытался было сформулировать вопрос, но был слишком сонным, чтобы не то, что говорить, но даже чтобы думать. Это же сон? Его голова упала на подушку.

Сон про Арни Олбрайта. Сама мысль противна! И Престон снова уплыл в небытие грез.

Арни мчался по коридору и, обогнав Дортмундера, прошептал горячечно тому в ухо:

– Он здесь! В постели!

– Что? Кто?

– Он! Мы должны выбираться отсюда!

Арни несся к лифту и Дортмундер следовал за ним, глядя через плечо не догоняет ли их кто. Престон Феавезер здесь? В постели? Все это время?

Арни буквально прижался к лифту.

– Нам надо выбираться на хрен отсюда!

– Арни, мы должны дождаться лифта.

Но вот он пришел, они вошли внутрь и Арни нажал кнопку «Вниз» с такой силой, что его палец выгнуло, чего он и не заметил.

– Нахрен отсюда! Это место не для меня! Нахрен отсюда!