Текст книги "Бойтесь ложных даров!"

Автор книги: Дмитрий Вейдер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 33 страниц)

– Учитывая, что после оккупации Суфии каганат заняла новые передовые позиции в политической жизни ново-арабскоой части Периферии, важно, чтобы те, кто принимает политические решения вкаганате, не поддались соблазну навязывать свое вероучениеизвне. Настоящая и прочная идеология лучше всего вызревает в условиях, когда спонтанные изменения закрепляются постепенно, без спешки и принуждения. Только такой подход способен действительно изменить политическую культуру. Построение стабильного общества на Кирбале после военной интервенции этого года – это тоже колоссальная задача, требующая длительных усилий. Но сотрудничество между ООС и каген кащер может облегчить и ее решение. Падение проимперского режима, возможно, снова сделает актуальными скрытые пока проблемы, связанные с пограничными спорами в сопредельных государствах. Эта ситуация может постоянно осложняться повстанческим вопросом, при том что внутренняя вражда между сторонниками эмансипации и ортодоксами вызовет продолжительную нестабильность и все возрастающее насилие. Работа по стабилизации положения в этой части Периферии займет несколько десятилетий. При благоприятных обстоятельствах ситуация будет улучшаться шаг за шагом, но непоследовательно, с частыми откатами назад. Прогресс станет устойчивым, только если два самых успешных региона земного шара – мобилизовавший политические ресурсы каген кащер и экономически объединяющаяся Организация Объединенных Систем – разделят между собой ответственность за решение этой проблемы перед лицом общей угрозы их безопасности. Не следует забывать о том, что борьба в одиночку сделает зыбучие пески еще более опасными.

* * *

Зрелище подготовительных процедур к ритуалу муштрун было кровавым. Кащеры позволили ему видеть все подробности церемонии в деталях. Для этого на лицо был надет прибор, заставляющий носящего его человека держать глаза постоянно открытыми, а остальное тело было полностью зафиксировано на силовых растяжках.

Запеленатый Виктор висел в десятке метров под потолком большого зала, задрапированного кроваво-красным убранством. В центре находилось несколько больших каменных плит. Возле них, настраивая свои агрегаты, возилось несколько десятков жрецов в серых хламидах.

Назначение большей части приборов Виктор не понимал, но когда он увидел содержимое сотен двухметровых прозрачных цистерн, что подкатывали к каменным плитам синтеты на небольших магнитных платформах – ярость и злоба, бушевавшие в нем последнее время уступили место подлинному страху и отчаянию.

В цилиндрах находились живые люди, дети в возрасте не старше пятнадцати лет. Они были живы – к головам подключены кислородные шланги. По всей видимости, они были в сознании. Кащеры не прибегали даже к одурманивающим средствам, поскольку они гасили жизненную силу иегуа, столь ценную для продления своего собственного существования.

На Виктора изверги не обращали внимания, занятые своим привычным делом. Большими механическими клешнями они извлекли одну из своих жертв из емкости. Ею оказалась совершенно обнаженная девчушка лет тринадцати. Под заунывные и гнусавые голоса адского хора бетайров, столпившихся возле возвышения с каменными платформами, ее поместили на алтарь.

Один из главных эравнов в рогатой маске и расшитой оккультной символикой мантии кривым ритуальным ножом сделал несколько глубоких надрезов на ее теле. Другой в это время зажимал каким-то приспособлением вроде тисков ей рот, чтобы приносимое в жертву создание не оскорбляло своими воплями чинного ритуала. Жертва забилась в их руках сильнее и нечеловеческим рывком ей удалось вырваться из пут. Она отбежала в сторону и вскинула взгляд полный немого ужаса и смертной тоски прямо наверх. Ее глаза встретились с глазами Виктора. Он увидел в них ту черноту безысходности, что обычно сопровождает всех обреченных к смерти. В отчаянии девчушка протянула руки к висящему под потолком человеку. Но ее быстро подсекла какая-то черная тень. Один из бетайров схватил ее за ноги и с силой бросил на алтарь. От удара, видимо, она потеряла сознание. А один из жрецов мерзко зарычал на стражника, чуть было не испортившего товар до церемонии.

Возле алтаря из пола вышли металлические стержни, между которыми жрецы и поместили истерзанное тело. Дальнейшее отнюдь не напоминало кровавый праздник пещерных людей. Бесчисленные провода с присосками и сияющие небесным серебром полусферы опутали тело жертвы. Зазмеилось несколько электрических разрядов. Жрецы в экстазе, не прерывая горлового пения, воздели руки к потолку. Когда разряды утихли, один из них подхватил еще корчащееся тело и могучим усилием швырнул его прямо в толпу ожидавших своего удовольствия бетайров.

По морю серых спин прошла волна. Завязались даже нешуточные потасовки между претендентами на остатки жреческого пиршества.

Тела "использованных" иегуа, сохранивших еще все признаки жизни жрецы кидали с возвышения в толпу беснующихся бетайров и синтетов. Их рвали на части, жадно пили кровь, пытались совершать половые акты с кровоточащими и дергающимися в предсмертной агонии кусками мяса.

Наверное, так должна была выглядеть картина в аду древних землян, но вот только вместо отпетых негодяев мукам подвергались тела невинных.Страшная резня детей продолжалась еще несколько часов, пока весь пол не покрылся кровоточащими мясными ошметками, а довольные бетайры, сладостно урча, и катаясь в реках крови, жадно не бросились к флягам с омерзительно пахнущим пойлом, которые были расставлены вдоль стен.

Кащерские жрецы осторожно передавали друг другу "сейфы" – небольшие, размером с полкулака прозрачные цилиндры, заполненные светящимся газом. Они извлекали их из отверстий у подножий алтарей и с подчеркнутой осторожностью складывали их в специально подготовленные контейнеры.

Виктор, вынужденный смотреть на пир смерти (видимо, любители острых ощущений – кащеры ухитрялись впрыскивать ему средства, не дающие потерять сознание от ужаса увиденного), был разбит и подавлен. Он даже не пошевелился, когда два здоровенных стражника на воздушной платформе крючьями подцепили его кокон и уволокли обратно в камеру.

Кащеры рассчитывали сломить дух бойца перед церемониальными поединками. Но смертный страх, волной прошедший свозь тело, намертво спаял волю и разум в одну машину для убийств. Внешне обманчиво неподвиджный Виктор вызывал в памяти бесчисленные учебные и боевые тренировки.

Наконец, череда картин учебных поединков замедлила свой бег, и, останавливаясь превратилась в статическую картинку – огромное, невообразимо черное пространство и посередине него – цветок пламени, пульсирующий и согревающий холодное пространство вокруг своей теплотой. Оказалось, что зрительно этот огонь был расположен в центре грудной клетки. От него отделился яркий золотистый шар с расходящимися иголочками – лучами платинового цвета. Этот сгусток энергии поднялся выше и завис где-то на уровне глаз. Виктор мысленно слился с ним и в едином ритме дыхания пульсации почувствовал, как стены камеры расширяются и одновременно растворяются. Он увидел залу с кровавым пиршеством. Далее его сознание пронеслось по всему церемониальному кораблю, вышло за его пределы. И вот – перед взором появилась эскадра могучих кораблей, помутневший по сравнению с золотистым свечением диск Суфии, крохотная пылинка Кирбалы.

Виктору показалось, что он был одновременно всем и ничем, всей Вселенной и мельчайшей ее частью, пустотой и всепоглощающим бытием. Ему грезилисьь картины далеких миров: города Империи, каганата кащер, совершенно невообразимые и далекие планеты, на которых неведомые существа вели свою непонятную деятельность.

Неожиданно все пространство сжалось до одной точки и внезапно расширилось и он увидел новую эскадру кораблей, на этот раз со знаками Империи – двухголовыми орлами с серпами и молотами в когтистых лапах, что шли наверчу.

Тут даже тренированное сознание, не выдержав нахлынувших впечатлений, отключилось. Не было видений – только монотонный жалобный гул далеких высоких голосов, почти детских, взывающих на разных языках к отмщению.

– Сдохла имперская собака!?

– Бетайрин коршевень – не выдержала, ласты склеила! А еще говорили, что важная шишка.

– Да нет, еще шевелится, экий облом: полудохлого имперца выставлять в антагонисты – ни тебе чести, ни славы!

По-прежнему запеленатого в силовые растяжки Виктора повели в другую залу, более просторную и увешанную всевозможным оружием разных эпох. К своему удивлению, Виктор чувствовал, несмотря на прошедшие впечатления, необыкновенную легкость в теле. Ему казалось, что стоит взмахнуть руками и четыре слоноподобных синтета, что вели его – разлетятся по стенкам.

– Давай-давай. – Бородатый бетайр, весь иссеченный шрамами подтолкнул его к стойке с холодным оружием. – Уси Грицько урадуется! Так яж на тебе файф поршонс диоксини устави!

Повинуясь какому-то древнему инстинкту, рука Виктора из кучи заманчивого и весьма эффективного вооружения выбрала простой перьеобразный клинок катаны. Интересно, как оружие, подаренное Дитером, затесалось сюда?

По какой-то традиции бетайры оставили Виктора наедине с собой еще несколько минут. И тут он неожиданно обратил внимание на не совсем закрученную до конца гайку гарды. Машинально он попытался подтянуть ее, но вдруг остановился и стал разбирать оружие, как бы приводя его в порядок. На внутренней стороне обмотки испорченной латынью было нацарапано когтистым пальцем: "Бурав"… держись до конца… есть средство бежать… будь готов".

Виктор едва успел собрать оружие, когда раздался громкий рев труб и сирен. Одна из стен помещения провалилась, и он оказался перед входом на гигантскую арену.

В многочисленных ярусах кащерского Колизея можно было заметить жрецов, офицеров. Внизу на простых скамьях сидели рядовые бетайры. В официальных ложах можно было заметить мундиры разных существ из ООС. Где-то там могли находиться Дитер и Искандер.

Громкий голос, принадлежавший одному из старших офицеров, провозвестил начало церемониальной битвы.

– Господа каген кащер, бетайры и представители дружественных каганату государств. Мы собрались здесь для традиционного ритуала муштрун, каждый раз выявляющего наиболее способных и умелых войнов каганата. Мы готовы предоставить даже своим врагам возможность выбора своей смерти от палача или благородного клинка антагониста. Сим объявляю, что в смертельной битве сойдутся военный преступник и по совместительству легат Империи, упорствующий в своих ересях и продолжающий отставивать свою нечеловеческую антигуманную мораль. С другой стороны в круг выйдет Грицко – клиент благородного прайда Чабайс, который дал заявку на право владения геномом преступника для своего свинг-патрона. Приветствуйте будущего победителя!

На арену вышел двухсполовинойметровый бетайр, раздетый до пояса. На нем были ярко красные холщевые штаны и кованые кожаные сапоги. Несмотря на отсутствие одежды на бетайре были вживленные в плоть и кость броневые пластины, покрытые шрамами и закопченной кровью с недавно прошедшего кровавого месива. Голова была гладко выбрита за исключением одного чуба, свисавшего в сторону, на котором крепились кольца и мотки проводов. Похожее на гримасу богомола лицо венчали пышные усы, концы которых так же украшали серебристые кольца. Но более ужасным было то, что у него было четыре руки.

В двух нижних конечностях существо (не называть же его человеком!) держало две циркулярные пилы, издававшие визг, когда оно с невероятной скоростью разрезало ими воздух. В правой верхней руке была палица, окованная железом с вбитыми гвоздями. В левой – гигантская сабля, почти что в рост Виктора.

По древней традиции поединщики должны были ругаться друг с другом.

Бетайр свирепо вылаивал на своем языке слова, иногда переходя на испорченный русский для большего эффекта. Что то там было о "древнем долге бетайров по защите самостийности", "о москалях и сале". Наконец он закончил свою титраду гневным возласом на испорченном русском.

– А сейчьяс я буду тебья убивать!

Кто-то сзади толкнул его длинной палкой. Виктор обернулся и увидел лицо давешнего оружейника.

– Давай, я на тебя поставил! Шевелись…

Услышав свист воздуха, Виктор едва успел отскочить, перекувыркнувшись в воздухе. Одна из циркулярных пил просвистела возле уха.

Бетайр, несмотря на свою колоссальную скорость и силу, видимо, рассчитывал на противника равному ему самому по массе. Его смутило то, что жертва не нападала сама, лавируя между палицей, саблей и пилами. Какой силы должен быть удар, чтобы пробить нательную броню этого монстра!

Виктор совершал нырки и уклоны, отчаянно выискивая щель между роговыми и металлическими пластинами. Неожиданно бетайр остановился и закричал почти на правильном русском.

– А я тобе сейчьяс отделаю, как ту первую сучку, помнишь, ты есть под потолком висел!

Виктор узнал свирепое выражение лица стражника, что подсек тело бедной жертвы и бросил ее на алтарь и позже, расшвыривая в стороны остальных бетайров, удалился с телом в дальний угол кровавого зала.

Неожиданно его силы как бы удесятерились. Увернувшись в очередной раз, он проскочил между смертельного металла, и в прыжке с разворотом всего корпуса отсек голову неудачливому Грицко.

Трибуны взорвались страшным негодованием. Однако даже офицеры кащер признавали мастерство и силу удара. На нижнем уровне старый оружейник собирал от своих соседей расписки.

Бесстрастный голос сверху произнес.

– Следующим оппонентом будет благородный Раим из прайда Чер-Мыр.

На арену на платформе спустился сухощавый капитан пехоты. Из всего выбранного арсенала оружия он выбрал два средних обоюдоострых меча с утяжелителем на конце.

Этот противник был более искусен в ближнем бою, а и потому не стал сразу переть на пролом. Да и ругательства его ограничились парой стандартных фраз. Офицеру кащер было лестно объявить впоследствии об убиении вражеского полководца. Но еще жалательнее была возможность самому воспользоваться плодами своей победы.

Он раскрутил свое оружие, под восторженный ропот публики сделал пару финтов и резко, выставив один меч перед собой для защиты, постарался достать Виктора боковым ударом снизу вверх. Виктор отбил обманный удар и позволил противнику левой рукой с мечом приблизиться к себе, и в тот же момент, сжав рукоятку катаны двумя руками с силой обрушил оружие на полосу вражеского металла.

Более короткий меч переломился в основании и противник недоуменно отскочил в сторону, разглядывая обрубок. Опомнившись он бросился с оставшимся мечом на Виктора, одновременно метая сломанный меч в лицо. Виктор пригнулся, уклонился в сторону и когда капитан кащер проносился мимо него, резко ударил сверху вниз, задевая спину и предплечье врага.

Противник покатился по песку арены отчаянно завывая и молотя культей руки.

Неведомая сила вырвала меч из руки Виктора и пригвоздила его к полу. Следующий противник был безоружен и решил не давать имперцу роздыха, обручившись с градом рубящих ударов.

Получив несколько чувствительных тычков, отчасти смягченных вытянутыми предплечьями, Виктор с удивлением узнал Теслу. Видимо, кащеры пообещали ей "отпустить грехи" или что-то еще, но вот только работала она на совесть.

Виктор старательно уворачивался от ударов, изредка позволяя себе отвечать. Ему не очень хотелась убивать свою вчерашнюю "возлюбленную". Кем бы она там не была, но все-таки возможность близкой смерти располагает двух существ друг к другу.

Отступая под сильными ударами (расправляясь с предыдущими противниками, он порядком устал), он обратил внимание, что Тесла использует только в основном ударную тактику, предпочитая издали расстреливать его прицельными ударами длинных ног и неожиданными крюками в голову.

Не имея никаких намерений тягаться с ней в скорости и быстроте реакции, он пошел на грубую силу. Пропустив пару чувствительных ударов в корпус и схлопотав по шее ребром ладони (в глазах потемнело) он обхватил ее руками и, увлекая за собой, перебросил через спину. Не давая противнице опомниться, он навалился сверху и классическим захватом в сочетании с удушающим прижал к земле, выворачивая руку и перекрывая дыхание. Несмотря на долгие тренировки силы, были все же неравные, и за счет большей массы он удержал ее с минуту с ужасом чувствуя, как ослабевает ее хватка и из груди вырывается сдавленный хрип вместо размеренного дыхания.

Неожиданно его подбросило вверх, и он обнаружил себя парящим в метре над поверхностью арены. Кто-то из операторов кащер отключил искусственную тяжесть, давая возможность Тесле отступить. Взамен ее выплыл еще один противник.

Виктор, скрупулезно рассчитывая таящие силы, старательно крушил своих противников. Операторы быстро меняли среды и фон битв. Стараясь смутить Виктора непривычностью обстановки. Менялся уровень тяготения от полной невесомости до семикратного "же", когда с натугой приходилось поднимать ставшие чугунными кулаки и обрушивать их на голову врага. Даже сопротивление воздуха подобно среде в какой-то видео игре постоянно менялось.

Вместе с тем по трибунам прокатились восхищенные голоса бетайров и младшего офицерского состава. Некоторые техники, перемахнув через барьер в нескольких десятках метрах старательно записывали происходящее на голо-видео для новых анналов.

Десять… пятнадцать… двадцать противников – Виктор уже сбился со счета. Правда добивать кащер ему не давали. Только еще в двух схватках ему удавалось убить врага. Но силы подходили к концу.

Неожиданно свет померк и Виктор, успокаивая сбившееся дыхание, устало присел на бордюр.

* * *

Несколько эрванов в страхе вздрагивали, слушая громовые раскаты голоса Батора. Подобной оплошности они никогда не допускали. Редко когда кто из имперцев в одиночку наносил подобный ущерб. Досадные поражения лучших солдат на глазах у представителей союзников – все это может подорвать их уверенность в неминуемой победе дела Хаббербранта.

Высказывались предложения ослабить силу имперца путем введения соответствующих мышечных инъекций, а то и вовсе призывы пристрелить. Любые предложения "извести супостата" с ходу отметались, поскольку любое случайное поражение могло трактоваться, как нарушение кащерами своих же ритуалов.

Неожиданно слово взял молчавший до сих пор эрван Ухембай, который, очевидно, с осознанием неминуемого развоплощения за свою ошибку, мучительно искал выхода из сложившейся ситуации.

– Мирр адмирал, имеется возможность обратить его в нашу веру. Поистине, этот иегуа стал бы могущественным союзником, осознай он наше учение до конца.

– У вас уже была одна попытка… теперь мы все пожинаем ее плоды… я не намерен так долго церемониться с презренным иегуа.

– Иегуа ли? Ни один мыслесенсор не выдал в нем имперца.

– Это говорит о высоком уровне подготовки диверсанта!

– Идея с диверсией является нашей задумкой. – Ухембай спорил с адмиралом, выкладывая на кон свои последние козыри: все равно можно было готовить селфмерд. – Через наши органы прошли тысячи солдат Империи, и никто,даже из офицерского состава, не проявлял такой воли к победе.

– Уже был случай, когда мирр Зарави и его подопечные ошиблись в своих заключениях.

– То был офицер старой закваски, бессметный, такое же привилегированное сословие. Его богатый жизненный опыт позволял противостоять любым психо-атакам.

– Вижу вам не очень охота идти на ковер в эрвинат после нашего возвращения.

– Да, мирр адмирал, не скрою своего желания еще послужить каген кащер.

– Будь по-вашему, эрван, я сам не вижу выхода из сложившейся ситуации… если…

– Если?

– В противном случае я поставлю против него Бафомета.

– Но можем ли мы раскрывать до поры до времени наше тайное оружие?

– Настало время испытать демона-синтета, созданного не без вашего, Ухембай, участия…

– Но…

– Выбирайте… или вы или ваш подопечный выйдет на арену, и без всяких там фокусов с древней мистикой!

– Гу конклюжен, мирр эдмирел! Ай лл трай то до вот ай кэн!

– Нот трай, джаст ду ит!

* * *

Виктор вспомнил рассказ Махмуда о ночи в темнице и решил ответить тем же. Благо он имперский солдат и обязан с честью выдержать все уготованное судьбой. Его отвели в прежнюю камеру, и он мог только гадать, кого в этот раз выставят против него кащеры.

Виктор уселся в углу, расслабляясь и пытаясь восстановить силы, когда середину комнаты отделила невидимая силовая перегородка и тихо ступая, шелестя своим просторным одеянием, показался эрван Ухембай и завел довольно странную песню.

– Покайся сын мой, твоя жизнь – тело маста, это всего лишь прелюдия вечному существованию в лоне силы Хаббербранта. – В камеру вошел не гонец верной смерти, святой эрван вринес во тьму слово Хаббарбранта. – Ты смертник и твой кейлар вернуться должен в безвестность. Никто из иегуа еще не проходил окончания ритуала муштрун.

– Ну что же, кому-то надо начинать.

– Повторяю, никто из иегуа, но кашорей…

– Что вы имеете в виду? – Виктор нешел в себе силы улыбнуться и насмешливо спросил эрвана.

– Когда мы разговаривали в прошлый раз о жизни, ее цикле и смерти, я забыл упомянуть маленькую деталь.

– Сейчас не время для исповеди…

– Тем не менее, как ты думаешь, что происходит с кейларом кащера, что не был вовремя уловлен и сохранен для последующего воскрешения.

– Вы многое о себе и так выболтали, раньше считалось, что кащеры не верят в жизнь после смерти.

– Если ты считаешь что жизнь после смерти – это продолжение существования твоего сознания, ты не прав. Побывав и измерении Врага, твой кейлар возвратился уже без четких воспоминаний о прошлом существовании в другом теле. И у нас в древности, как и сейчас бывали ошибки при поцедуре возвращения кейлара.

– И что это доказывает?

– То, мой друг, что ты один из тех счастливчиков, в котором произошло ревоплощение кейлара одного из великих кащер древности. Ибо только сильный духом находит в себе силы вернуться в этот мир, храня в себе частичку древних знаний. Не скрывай, друг мой, я видел твои упрежненнения с Вихрем Силы.

– Еще одна сказка!

– Нет, друг мой, правда. Ты должен вернуься с нгами на Новокащерск… удивительно… такой случай выпал несколько столетий тому назад инквизитору Ризовскому. – Ухембай восторженно воздел руки к потолку. – Нам удастся отклиринговать твой сейф!

– Вы не могли бы оставить меня!

– Подумай, вечная жизнь и наслаждение в прекрасных садах Верховного эрвината… не есть ли это рай, как говорили древние – женщины, изысканные и утонченные удовольствия и самое главное, осознание полноты бытия и абсолютной власти. Подумай, как следует, ты достоин такой судьбы! Любой из истинноверных кашорей может только мечтать о подобной участи.

– Удовольствия! Благодарю, с меня хватит вашей недавней вечеринки. Я не хочу жить за счет других людей.

– Кого ты называешь людьми? Грязных иегуа, этих выродков с варварской планетки или жесоких офицеров Империи, что гонят молодежь на войну толпами вместо более достойной участи!

– Ну да, сидеть возле головизора и смотреть как сношаются другие иегуа, быть рабом своих страстей… Уж лучше быть простым и самым последним воинским отребьем, но это, как вы говорите, отребье с честью выполняет свой долг, поскольку знает, за что сражается и за что умирает. За нами есть Империя, народы Трех Рас, и никто кроме нас самих не приведет их к счастью… нам не нужны пророки и герои.

– Не кощунствуй!

– Блаженство вечности я оставлю для нищих духом, тем, кто боится самой смерти и выдумывает сказки о послежизни. Я тварь земная и у Хаббарбранта я лишний. Это у нищих духом должен быть царь и бог на земле. Какой прок в этой вечности? Пускай я должен испытать муки ада, мне ваши крики ненависти станут наградой. Мир иллюзий сорит в вечном огне мучений одной души и неизвестно, что будет потом. Исчезну я, исчезните вы – Вселенная будет жить по своим неведомым законам, рождаться и умирать будет множество существ. Такой всеобщий порядок вещей. Вы не отсрочите своей гибели. – Виктор, пользуясь случаем продолжал выкладывать все, что мог, пытаясь сойти за безумного и одновременно продвигаясь ближе к Ухембаю, чтобы схватить его, провести один захват, а там жирная шея жреца треснет под могучим ударом и еще одним упырем во Вселенной станет меньше.

Яростный бросок Виктора остановило поле. Силовая стена зазмеилась разрядами голубого пламени и повергла Виктора в беспамятство.

Эрван в ярости выбежал из камеры, на ходу отдавая приказания подчиненным.