Текст книги "Ллойс (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Панасенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 32 страниц)

– Это, да – разочарованно протянул охотник за головами. – Не подумал. Ну и ладно. Все равно, их грохнуть надо было.

– Да на хрена? – Раздраженно дернула подбородком Ллойс. – Я бы их прямо здесь по дозе прожевать заставила. Ну и кто бы им в какашку обдолбанным поверил? Да и не дошли бы они до управы, лежали бы здесь, слюни пускали. Винт-то чистый, не бодяженный, к тому времени, как их отпустило бы, нас уже давно и в городе бы не было.

– Все равно, так надежнее, – покачал головой стрелок.

– Тогда какого хрена ты ждал, что я с ними расплачусь? – Тяжело вздохнула девушка. – Кайф рассыпал, всю одежду мне забрызгал. Хочешь, чтобы я теперь дурь из грязи выковыривала да трупаки их шмонала?

– Хочешь – мародерь, хочешь – нет, дело твое, – пожал плечами Пью. – Просто проверял одну свою догадку…

– Это какую? – Поинтересовался с задумчивым видом разглядывающий трупы Ыть.

– Размякла ты, Фурия. Поплыла. Хватку потеряла. Если то, что про тебя слышал, хоть на половину правда, то тебе человека замочить было, как сморкнуться. А сейчас… Знаешь, ведь, что я прав, а, все равно, в благородство играть пытаешься. Все вот из-за него. – Широко осклабившись, ткнул пальцем в сторону подростка стрелок. – Всегда говорил – от амуров этих никакой пользы, кроме вреда, не бывает. Особенно у баб.

Ллойс зло сплюнула, но промолчала. Никак не отреагировавший на выпад старого наемника Райк принялся сосредоточенно счищать с нагрудной пластины бронежилета потеки выплеснувшихся ему на одежду мозгов.

– Ну, что, пошли что ли? – Тяжело вздохнула Элеум. – Нам бы поторопиться теперь, пока этих не нашли.

– Не найдут, – усмехнулся, кивнув в сторону контуров скрытого в густой тени здоровенного, пахнущего тухлыми овощами контейнера, Пью. В зловонном мраке что-то шевелилось и попискивало. – Кинем в помойку, а там крысы за пару часов разберутся.

****

– Куда пойдем? В «Ганфайтер»? – Обратилась к снайперу Ллойс, как только путешественники отошли от переулка.

– Нет, – покачал головой стрелок. – Дорого там. Может, к Ходженсу? У него снаряга хорошая.

– Не, меня туда не пустят. – Поджала губы девушка.

– Накосячила, что ли? – Заухмылялся во все тридцать два зуба Пью.

– Этот урод мне скидку предложил, за… ну… сам понимаешь… – Покосившись глазами на шагающего рядом скриптора, наемница глубоко вздохнула. – В общем, повздорили мы тогда немного. Он за нож схватился, а я расслабленная слегка была. Только из рейда. Меня «Ледяная грань» еще не отпустила. Так что, я тогда немного… переусердствовала.

– Значит, это из-за тебя у него теперь руки нет, киберглаз и челюсть вставная, – хихикнул снайпер.

– Типа того. – Немного стушевалась Ллойс.

– Тогда давай в «Стилягу». – Причмокнув, проводил взглядом обогнавшую путешественников, куда-то спешащую фигуристую девицу стрелок.

– Ты бы еще а «Аэрбол» позвал, – Элеум, видимо, оценив призванный не столько скрывать, сколько демонстрировать особенности анатомии наряд девушки, покосилась в сторону шагающего по правую руку от нее, тоже засмотревшегося на девицу скриптора, раздраженно цыкнула зубом, недовольно поморщилась и опять натянула на голову шлем.

– Ну и куда предлагаешь? – Задумчиво почесал подбородок Пью. – В «Большой калибр» что ли?

– Ну, можно еще в «Охотника» сходить, – задумчиво потеребив подборочный ремень, протянула наемница. – Или в «Грабь –убивай».

– Ага, будем мы еще ради пары тряпок да пригоршни патронов на другой конец города переться, – фыркнул снайпер. – Ты, вроде, как торопилась.

– Я хозяина не знаю. – Немного замялась девушка. – Слышала только, что он скользкий. И грязные делишки, вроде как, проворачивает.

– Ну и ищи чистого да шершавого, – захохотал над собственной шуткой Пью. – Я его тоже не знаю. Но все, кто у него закупался, говорили, что товар у него первый сорт.

– Посмотрим, – сердито поджав губы, наемница снова покосилась в сторону продолжающего глазеть на обогнавшую их девицу Райка и тяжело вздохнула.

****

Лавка встретила путешественников мелодичным звяканьем закрепленного над дверью колокольчика, приятной прохладой, полумраком, всепроникающим, забившим даже городскую бензиновую вонь, запахом ружейной смазки и полупустыми полками. В поставленном в дальний угол массивном кресле с подранной обивкой скучающе развалился держащий в руках потрепанную выгоревшую до желтизны брошюру крепкий усатый дядек в легком «гражданском» бронежилете. На поясе мужика висел АПБ [41]. За стойкой лениво перебирал патроны молодой худощавый мужчина с холеным, но слегка хищным, вызывающим ассоциации с грызунами лицом. Тонкие, ухоженные пальцы торговца ловко сортировали боеприпасы на четыре неравные кучки. При виде покупателей мужчина прекратил свое занятие и, оценив взглядом новоприбывших, чуть подался вперед. Лицо оружейника растянулось в широкой улыбке.

– Доброе утро. Чем могу помочь? – Поинтересовался он, в очередной раз внимательно разглядывая винтовку снайпера. Взгляд торговца останавливался то на автомате Райка, то на висящем на поясе у Ллойс монструозном револьвере. – Есть 458 Lott с латунной пулей, экспансивки имеются, бронебойно-зажигательные с белым фосфором. Триста восьмые для молодого человека тоже в любой комплектации найдутся. Есть даже эксклюзив: бронебойные с урановым сердечником. Для вас, уважаемый, – хозяин лавки кинул взгляд в сторону винтовки стрелка и разулыбался так широко, что стал похож на оборжавшегося сметаной кота, – 20х82 подобрать сможем, кумулятивные, разрывные. Любую броню, как бумагу порвет, продырявит. Если хотите, есть датчики излучения, ночники, разгрузки и сбруи на любой вкус. Ботиночки для дамы подобрать могу.

– Четыре защитных комплекта нужно. – Прервал словоизлияние торговца Пью. – Пару магазинов для АПБ. Три рожка триста восьмых.

– А мне четыреста пятьдесят восьмых штук пятьдесят и что-нибудь… – Повернувшись боком, Элеум приподняла руку продемонстрировав кое-как сшитые лохмотья изорванного бронекомбинезона. – А еще кобуру нормальную, монокуляр, быстрозарядники… и ботинки новые тоже посмотрю.

– Сей момент. – Не переставая улыбаться, торговец молнией скрылся в подсобке.

– Ты бы не разгонялась, лапочка, – осуждающе цокнул языком Пью. – У нас серебра на всех грамм семьсот. На основное бы хватило…

– У нас винта тысяч на пять. – Отмахнулась от снайпера Элеум. – Сторгуемся как-нибудь.

Вернулся хозяин лавки быстро. Сначала выложил на стол три одинаковых, объемистых, едко пахнущих резиной и пластиком свертка, рядом положил еще один, объемный и несуразный, увенчанный огромным «полужестким» шлемом.

– Защитные комплекты, – пояснил, слегка прихлопнув ладонью по полированному дереву стойки, оружейник. – Три стандартных, для ликвидации взрывов на атомных станций делали. И один боевой. Трехслойный, с блоком наногеля, на случай прорывов.

– А чего, стандартных больше нет, что ли? – Неподдельно удивился Пью.

– Есть, конечно, – пожал плечами и обезоруживающе развел руками оружейник, – товар ходовой, актуальный. Но на вашего друга они просто не налезут.

– А этот, – сняв, наконец, свой шлем и зажав его под мышкой, Элеум с сомнением ткнула пальцем в невнятной расцветки пластик, – в пору что ли будет? Или его не на человека делали?

– Его, милая девушка, на всех делали: и на человека, и на человека в тяжелом бронежилете, типа вашего, и на генетически модифицированного солдата, серокожего, то есть… – наставительно поднял палец продавец, – он вашему другу даже великоват будет.

– Вот, ыть… – Смутился толстяк.

– А, на хрена, серокожим защитная одежда? – Озадаченно нахмурилась Ллойс. – Они, ведь, радиации и отравляющих веществ почти не боятся.

– Не знаю, если честно. – Озадаченно почесал кончик носа торговец. – Не задумывался даже. Наверное, на всякий случай делали… Да вы берите, не думайте… Я гнильем не торгую.

– Дорого? – Осведомился, взвешивая на ладони один из свертков, Пью.

– Вам, как первым за сегодняшний день покупателям, скидка. – Снова разулыбался во все тридцать два зуба хозяин лавки. И, нырнув под прилавок, принялся вываливать на него целый ворох снаряжения. – Так, посмотрим… Патроны, комплекты защиты, бронекомбез новый, монокуляры – к сожалению, у меня только четырехкратные, зато с просветлением и встроенным тепловизором. Размеры, размеры, размеры, ага… вот они, ботиночки. – Водрузив на стол пару тяжелых даже на вид ботинок с окованными стальными пластинами носами продавец заговорщически подмигнул Элеум. – Первый сорт копытца. Хочешь, по гвоздям бегай, хочешь – в кислоте мой. Тяжеловаты, правда, зато внутри умные стелечки стоят. Ножка уставать не будет. А кобура… кобуру я вам в подарок дам. Расшитую, со стразами. Не могу я такую красивую женщину от себя без подарка отпустить.

– Так сколько? – Повторил вопрос снайпер.

– Ну… – на мгновение задумался оружейник. – Все вместе за шесть отдам.

– Ты чего, приятель, накурился что ли? – Вопросительно вскинула брови наемница. – Да это барахло и трех тысяч не стоит.

– Девушка милая, вы прямо мое сердце разбиваете, – картинно приложив руки к груди, хозяин лавки разочарованно покачал головой. – Такая красивая дама и такие страшные обвинения. Я, покорившись вашей красоте, скинул вам почти тысячу, а вы… – Разочарованно цокнув, торговец принялся неторопливо убирать товар обратно.

– Как Сити разбомбили, так цены сразу почти вдвое скакнули. – Неожиданно подал голос усатый, видимо, выполняющий функции охранника магазина. – С поставками проблемы. А спрос наоборот растет. Берите. Завтра будет еще дороже.

– Бронекомбинезон сколько? – Пощупала баллистическую ткань Ллойс.

– Семьсот. – Приостановился оружейник.

– А что попроще есть?

– Есть, конечно. – Махнул рукой в сторону полок торговец. – Брезент, кожа, пластины, наногель – выбирайте на здоровье.

– А комплекты почем?

– За четыре штуки три тысячи. – Слегка поскучнел продавец. – За три стандартных – полторы. За боевой тоже полторы. Торг неуместен. Ни грамма не скину.

– У нас серебра девятьсот тридцать монет. Так, Ыть? – Повернулась к толстяку девушка.

– Девятьсот сорок, – поправил наемницу великан. – Может, я без защиты обойдусь?

– Не обойдешься, – покачала головой наемница. И обернувшись к торговцу, продолжила. – Девятьсот сорок. Остальное – винтом.

– Простите, но шмотками, стреляными стволами и дурью не беру. У меня не ломбард. И вам, дамочка, подальше от этой дряни держаться советую. От нее кровь портится. – Покачал головой торговец и, вздохнув, продолжил складывать обратно товар.

– Погоди, Вальтер. – Усатый мужик, отложив в сторону свое чтиво, грузно оперся о подлокотники, кряхтя встал и приблизился к девушке. – Уважаемая, как звать-то?

– Дохлая, – прищурилась наемница.

– А меня – Серп. – Подкрутил ус мужик. – Я вот что предлагаю. – Наклонившись к девушке, мужчина что-то прошептал ей на ухо, разогнулся, отступил на шаг и сложил руки на могучей груди. – Сама решай. – Добавил он, немного погодя. – Я обычно столько не плачу.

На скулах Элеум заиграли желваки. Девушка с тоской посмотрела на снова погрузившегося в себя, видимо, почти утратившего связь с реальностью, Райка, глянула на хмуро разглядывающего полки Ытя, мазнула взглядом по скорчившему глумливую рожу снайперу, хрустнув костяшками, сжала кулаки…

– Да не волнуйся. Не страшно это. Полчаса, и все. – Ухмыльнулся усач. – А винт я у тебя куплю. По честной цене. В ломбард или на рынок пойдешь – как минимум, треть потеряешь. Ну, так как?

– Хорошо. – Процедила девушка после долгой паузы и повернулась к путешественникам. – Мальчики, берите серебро и погуляйте пока где-нибудь с полчасика. Не хочу, чтоб вы на это смотрели, ладно? Можете жратвы пока прикупить.

– Вы, господа, насколько я понимаю, на долгую прогулку собрались? – Вмешался торговец. – У меня имеются великолепные сухие пайки. Не та сублимированная довоенная дрянь, что у других, а свежие. Прямиком с консервного завода. Тушенка свиная, каша рисовая, галеты…

– Тогда просто погуляйте, – бесцветным голосом произнесла Элеум. – А на двенадцатый калибр что-нибудь есть?

– Есть, как не быть, – слегка наигранно всплеснул руками хозяин лавки. – Самый ходовой размер. Так что – на любой вкус. Картечь, пулевые, облегченные, утяжеленные, длинные, коротыши, вязанки, боло, сегментные, с пулями-дротиками, «ежи», «толкушки», колья с взрывчаткой и бронебойные, дробь всех калибров, даже монетки есть. – На лицо оружейника снова вернулась улыбка, только уже другая.

От радушия не осталось и следа. Ухмылка торговца стала презрительной, жесткой. – Договоримся, девушка…

– Договоримся, – вернула ему ухмылку Элеум. – Еще как, сладенький, договоримся. А если у тебя на этот счёт сомнения есть, то советую тебе Ходженса спросить, как он глаз потерял.

– Девушка, за кого вы нас принимаете, – со вздохом ответил разом переставший скалиться оружейник.

– А вы что встали? – Повернулась к путешественникам Элеум. – Или посмотреть охота? Валите давайте, пока я не передумала..

****

– Вот так-то парень. Вот это я понимаю, большая любовь. Какая самоотверженность. Только все в толк не возьму: к тебе любовь или к денежкам. – Расхохотался и хлопнул скриптора по плечу стрелок, как только за ним закрылась дверь магазина.

– А? – Непонимающе захлопал глазами очнувшийся от раздумий Райк. – Извините. Я просто немного… Я что-то пропустил?

– Ты чего, пацан, совсем, ыть, дурак что ли? – Затряс многочисленными подбородками Ыть. – Не понял, как она сейчас с этими двоими торговаться будет?

– Вот, все равно, не пойму, – покачал головой наемник. – Ну, чего вы к ней прицепились, она что, медом что ли намазана. Ну да, симпатичная, но почти на семь штук товара за какую-то девку выкладывать… Да в любом приличном борделе, таких как она, на выходе по двадцать серебряков за пучок снять можно.

– Так она, что… – подросток побледнел и повернулся к двери лавки, на которой словно в подтверждение его мыслям появилась табличка «Закрыто», – она… она…

– Да успокойся ты. – Придержал за шиворот рванувшего было к двери подростка стрелок. – Для тебя, ведь, старается. – Взгляд охотника за головами стал задумчивым. – Или не для тебя, как думаешь? В любом случае сегодня мы узнали про твою подругу что-то новое, правда? И ее цену. А знание, – продолжая крепко придерживать бронированный воротник, судя по всему снова впавшего в апатию скриптора, стрелок наставительно поднял вверх палец. – Сила.

– Пойдемте. Я тут в паре кварталов кабак видел. – Вздохнул Ыть. – Перекусим пока, что ли.

****

Когда Ллойс ввалилась в трактир, солнце уже подходило к зениту. Полдень… Бледная, но довольно ухмыляющаяся от уха до уха девушка подошла к столику, за которым сидели путешественники, грохнула на него туго набитый рюкзак и помахала рукой девочке официантке.

– Так и знала, что вы здесь будете… Что-нибудь из закуски разной и водки четвертинку! – Крикнула она лениво протирающему стойку хозяину, устало откидываясь на спинку скамьи. – Всю душу черти вымотали, – пояснила Элеум, тяжело отдуваясь. – Еще и третьего хмыря из подсобки пригласили, он у них, вроде, как самый главный спец…

Девчонка подавальщица, видимо, не чуралась боевых имплантатов и нанокультур ускорителей. Не успела наемница закончить фразу, как на столе перед ней оказались: объемистая рюмка, пузатый, слегка запотевший графинчик и комплект глубоких вазочек с разложенными в живописном порядке кучками соленых грибов, соленой же рыбы, мясной нарезки, зубчиков чеснока, дополненных несколькими тонкими ломтиками, источающих кисло-пряный аромат, черного хлеба.

– Что кушать будете? – Осведомилась официантка.

– А что порекомендуешь, сладенькая? – Подмигнув девушке, Ллойс неуловимо быстрым движением наполнила рюмку, тут же опрокинула ее в широко открытый рот и захрустела солеными грибами.

– Спец, блин… В гробу я таких спецов видала… с третьего раза только всадить, как следует, смог. Теперь вся в синяках буду. – Пожаловалась она.

Неподвижно сидящий, спрятав руки в ладонях, Райк глухо застонал. Ыть подавился пивом и, судя по выражению лица, с трудом удержался от плевка. Пью противно захихикал.

– Ну… у нас расстегаи хорошие. Уха есть на курином бульоне, кабанятина в меду. – Принялась перечислять недоуменно оглядевшая компанию подавальщица.

– Кабанятина? – Перебила ее наемница, затем принялась снова наполнять рюмку. – Вы чего, поросят не выхолащиваете что ли? Мясо, ведь, воняет.

– Ну… людям нравится… – Покраснела девушка.

– Вот кому нравится, тот пусть и жрет. – Отрезала Элеум и, опустошив вторую рюмку, занюхала выпивку хлебной корочкой. – А мне уху неси. На курином бульоне… Эстеты, блин.

– Умаялась? – Заботливо поинтересовался стрелок и снова мерзко захихикал.

– И не говори, сладенький, – рассеяно проворчала, наполняя уже третью рюмку девушка. – Чуть на части не порвали… уроды. Я уж говорю, хорош, хватит, а этот хорек, все шлангом своим трясет. Мол, еще давай… Но ничего. Зато сторговалась. Защита, патроны, пилюли от радиации и прочая ерунда в рюкзаке. А себе вот. Смотрите, чего прикупила. – Постучав себя по бедру, Ллойс, встав из-за стола, продемонстрировала путешественникам штаны из плотной кожи. – Прямо как у той девки, на которую вы все слюну пустили. А поясок – из ремня ГРМ. Со стекляшками. Крепкий, но красивый, правда, Райк? Эй, Райк? – На лице наемницы появилось недоуменное выражение. – А что с ним?

– Пьян в стельку, – недовольно буркнул, вяло грызущий хвост здоровенной, просушенной до твердости еловой доски, рыбины, Ыть. – А ты, сука бессердечная, не могла все это как-нибудь по-другому обыграть?

– Что обыграть? – Непонимающе нахмурилась Элеум, – ты о чем, вообще?

– Да, ыть, ничо! – Неожиданно взорвался толстяк. – Рад, за тебя, блин, что не продешевила! Только губы оботри!

Машинально потянув руку ко рту, Элеум остановилась на середине движения, моргнула. Раз, другой, третий, а потом, покраснев до корней волос, повернулась к Пью.

– Ты им что, не объяснил, что ли?

– А что объяснять-то, милая? – Вскинул брови стрелок. – Всем и так понятно…

– Убью! Козлина!! Падаль!!! Выблядок мутантский!!! – Перехватив вилку, словно кинжал, Элеум, загрохотав отброшенным в сторону стулом, бросилась было к Пью, но на полпути оказалась перехваченной толстяком. – Пусти!!

Стол зашатался, на пол полетели еда, тарелки, графин…

– Пусти!! Я эту суку сейчас порву!! – Пойманной рыбой забилась девушка в могучих объятьях толстяка. – Пусти!! Тварь!! Я тебя кончу!!

– Кончишь, кончишь… – со смехом отпрянул от стола снайпер. – Только в другой раз…

– Да что, ыть, тут, блин, творится! – Отдышливо выдохнул торговец, в очередной раз пытаясь прижать брыкающуюся девушку к жалобно затрещавшей от нагрузки столешнице и отнять у нее безнадежно погнутую вилку.

Элеум уже не ругалась, лишь шипела, плевалась и норовила вцепится в руку толстяка зубами. Наемница явно запыхалась, но продолжала упрямо сопротивляться. На лбу девушки выступила испарина, дыхание вырывалось из груди с громким хрипом, казалось, еще чуть-чуть, и она окончательно выдохнется, но толстяку от этого было не легче. Несмотря на сухощавую комплекцию, девчонка оказалась довольно сильной, очень верткой и на удивление выносливой. Привычный к работе с металлом и перетаскиванию неподъемных мешков с товаром Ыть с удивлением осознал, что его руки дрожат, на лбу выступила обильная испарина. Каждый последующий рывок, хотя, этого быть, конечно, не могло, казалось, становился все мощнее и резче. Еще чуть-чуть, и взбесившаяся девчонка вырвется…

– Проблемы? – Поинтересовался подошедший к путешественникам вышибала – здоровенный, мало чем уступающий по комплекции торговцу мужик с наголо обритым, покрытым россыпью застарелых шрамов черепом. – Может, помочь? – В руке у охранника показалась массивная коробочка электрошокера.

– Не стоит. – Облегченно выдохнул толстяк, чувствуя, как моментально расслабляется, будто загипнотизированная видом внезапно проскочившей между электродами искры девушка. – Сами справимся.

– А что это с ней? С виду баба как баба, а потом на вас кидаться стала, – заинтересованно осведомился, не спеша убрать свое оружие, детина.

– Да кровь она сдала. – Пожал плечами продолжающий мерзко хихикать стрелок. – А потом, видишь, с выпивкой переборщила. Вот крышу и сорвало. Молодежь. Не понимает, что медшоты медшотами, но беречься-то надо. Да что с нее взять, девка поорёт да успокоится. Претензий к ней у меня нет, за посуду и беспокойство заплатим.

– Бывает. – Степенно кивнув, вышибала спрятал орудие своего нелегкого труда в карман. – При большой кровопотере глюк или белку хватануть – это как два пальца. Но вы, это… дальше потише как-нибудь… У нас приличное заведение.

– Кровопотери? – Нахмурился Ыть. – Какие еще, на фиг, кровопотери…

– Да никакие, пусти! Все! Все! – С трудом выдравшись, наконец, из рук торговца, Ллойс, тяжело дыша, рухнула обратно на скамью и дернула застежку высокого бронированного воротника. – Видишь!! – Злобно зашипела она, вытягивая шею и тыча пальцем в вытатуированную на горле рядом с яремной веной мешанину букв и цифр. – Четвертая, резус отрицательный! Самая редкая, тля..! А это, – палец переместился чуть ниже к целой россыпи неопрятных точек, – сколько раз меня выкачивали. Я рабыней была, Ыть. Рабыней. Как думаешь, сколько раз мне самой кровяным мешком быть приходилось? А еще, – дрожащий палец сместился еще ниже и коснулся очередной вереницы знаков, – вот здесь бланки и прививки, что мне кололи. Я почти чистая. У меня всего пара культур в крови плавает. Да и они первого поколения. «Нюхач» да «Туннель сокола» – ну, знаешь – эта штука за периферическое зрение отвечает, вернее, за обработку информации… а вот прививки у меня крутые. Арена на праймах не экономит – обидно бойца, которого десять лет красиво убивать учишь, от какой-нибудь пустячной болячки потерять. «Апостол», «Неприкасаемый», «Чумной доктор», «Патриот» да у меня их десятков пять. Я даже к упырьей заразе устойчива… наверное. Представляешь, сколько антитела, что у меня в крови плавают, стоят? Хорек-Вальтер на кустарей работает. А Серп, охранник его, глазастым оказался. Рассмотрел всю эту красоту. Кровососам такие, как я, это как мордой в грязь шлепнуться и слиток серебра найти… А когда узнали, что я на нано почти пустая, то есть, с совместимостью проблем не возникнет, так вообще расщедрились! Выдоили меня, правда, почти досуха. Не хуже, чем я тех двоих дебилов. Вену вон шлангом своим порвали, – машинально почесала прикрытый пластиной бронекостюма рукав девушка. – А ты, сука, у меня еще дождешься. – Повернулась она к Пью.

– А чего они нормально предложить-то не могли? – Удивился Ыть. – Так мол и так. Честный обмен.

– Позорно тут это. – Усмехнулся Пью. – В Хабе кровь только конченые нарколыги да шлюхи сдают.

– Хреновая шутка, Пью. – Покачал головой толстяк. – За такое, ыть, действительно на нож поднять могут.

– А это за ухо, – осклабился все еще предпочитающий сохранять дистанцию между собой и девушкой стрелок. – Нечего было в меня железкой своей кидаться.

– Да промахнулась я! Ну, хреново, я ножи кидаю! Хреново! – Снова сорвалась на крик Элеум. – Можешь ты это своей башкой тупой дотумкать! Я вообще на полметра от тебя метила!!

– А как же охранник?.. – Протянул Ыть. – Ну, у этого… как его… Весло который. Ты, ведь, его броском пришпилила. Шагов с двадцати. Я такого никогда не видел. Одновременно с одной руки из автомата палить, а другой шилом кидаться.

– И не увидишь, – устало вздохнула, ставя на место стул, девушка. – Сама не понимаю, как это у меня получилось. Я как увидела, что один из его головорезов за пулемет схватился, так чуть в штаны не наделала. Видно, повезло просто. Я его только отвлечь рассчитывала, максимум, а тех, кто рядом с грохоталками стояли залечь заставить, а вон оно как вышло. Сама не пойму, что это было. Все пули в цель… и даже ножик аккурат между пластинами бронежилета попал.

– Фартануло – это называется, – хмыкнул стрелок. – Везучая ты, стерва, вот и все.

– А чего, ыть, ее тогда не клонировать? – Почесал в затылке толстяк.

– Меня? Клонировать? Зачем? – Не на шутку озадачилась Ллойс.

– Да не тебя, ыть, кровь… Антитела. Взяли бы чистый образец, да растили себе в колбе… А то они, получается, у тебя ее по два серебряка за грамм купили…

– По два с половиной. Клонированная кровь для вытяжек не годится. Там с антителами какая-то чехарда начинается, – задумчиво протянула Элеум. – А кровь… Вообще-то, обычно кровь дешевле, просто нужна, им видимо, была срочно. Еще я им патроны к револьверу отдала. А себе вот. – Похлопала она по бедру.

– Хм… вот, ыть, дельцы… – покачал головой торговец, только сейчас заметивший, что в новеньком, висящем на поясе наемницы патронташе матово поблескивают совершенно обычные на вид латунные гильзы, а к вооружению девушки добавился высоко, почти под грудью, висящий в переплетении ремней совершенно обыкновенный с виду обрез горизонтальной двустволки. – Твои патроны тысяч десять стоили.

– Мои патроны стоили защитного снаряжения, жратвы и вот этой штуки, – похлопала по обрезу девушка. – Здесь тоже сталь с паутинкой. Вроде… И патронов я под него разных хитрых поднабрала.

– С чем и поздравляю. – Буркнул, осторожно возвращаясь за стол Пью.

– Эй, девка, неси все заново! – Спрятавшаяся было за стойку во время эскапады Ллойс девчушка кивнула, мотнув тонкими, словно крысиные хвостики косичками, и скрылась на кухне. Неодобрительно глядящий на беспокойных гостей хозяин трактира, осуждающе покачал головой и вернулся к протиранию кружек.

– Ллойс, ты это, больше не надо так… Ладно? – Невнятно пробубнил, оторвав от зареванного лица руки сидящий неподвижно скриптор. – Я, ведь, тебя… Прости, я знал, что ты не такая. Просто… – Громко всхлипнув, подросток утер нос. – Я, ведь, тебя…

Внезапно глаза Райка закатились, и легионер, со стуком уронив голову на стол, громко захрапел.

– А чего ты хотела? – Вздохнул Ыть. – Парень с горя, почти, ыть, пол литра водки натощак высосал.

– Долбоклюй. – Прокомментировала наемница. – В дрова нализался. А вы тоже хороши. Как мы его теперь из города потащим?

– Да не надо тащить. Закажем комнаты, отоспимся на нормальных кроватях, а с утра двинем. – Отмахнулся стрелок.

– Тоже вариант. – Тяжело вздохнула девушка после долгой паузы. – Но помни, Пью. За тобой должок.

– Да на здоровье. Не надорвись только, как забрать решишь. – Фыркнул охотник за головами и присосался к принесенной официанткой кружке темного пива.

****

Ллойс не спалось. Возможно, в этом была виновата неприятная процедура донорства. А может, сказывалось напряжение последних дней. Так или иначе, несмотря на усталость и изрядную дозу алкоголя, сон не шел. Все, что оставалось девушке, это ворочаться на непривычно мягкой кровати, слушать нервное сопение, похоже, опять плачущего во сне Райка да вдыхать исходящий от кожи и оскорбительно белых, видимо, вываренных простыней запах дегтярного мыла. Элеум злилась. Даже купание не принесло ей обычного удовольствия. Может, все дело было в накопившейся за последний месяц усталости, а может, в том, что полупьяный скриптор постоянно скребся к ней в дверь, с какими-то глупыми извинениями. Ну, почему она позволила себе настолько сблизиться с мальчишкой? Ладно один раз. Тогда ей просто стало жалко запутавшегося, разрывающегося между вбитыми в голову догмами кодекса и родственными чувствами щенка. Да и сама она тогда была почти на грани… Райк помог не сорваться, не забыться в мутном наркотическом мареве, неожиданно свалившегося в руки изобилия. Тогда это показалось правильным. Ллойс не считала себя хорошим человеком, но равнодушно смотреть, как гибнет город, не могла. Тогда ей просто надо было отвлечься.

Но почему она продолжает с ним спать? Она уже избавилась от дури, выкинула даже те пару ампул, что были зашиты в воротник превратившейся в лохмотья и безжалостно выброшенной на помойку куртки. Она давно разложила все по полочкам и поняла, что надо просто жить дальше. Почему же она до сих пор с ним? Бежать. Надо просто бежать. Они дойдут до убежища. Каждый возьмет свое, а потом… Потом они разойдутся. И она, наконец-то, сможет сделать то, о чем мечтала уже несколько лет. Поход на восток. Далеко на восток. Мертвые земли оказались не так страшны, как рассказывали. Она сумеет пройти радиоактивную пустыню. Должна смочь. Защитный комплект у нее уже есть. Если Райк сдержит обещание, то она сможет купить себе байк или даже небольшой багги. Останется только загрузиться под завязку едой, патронами и рвануть прочь отсюда, туда, далеко, за бесконечную гладь искореженных бомбардировками, пропитанных солью земель, туда, где ее ждет море. Настоящее море, а не та промороженная почти до дна радиоактивная лужа, рядом с которой она жила. Доброе, теплое, ласковое. Где можно плавать, не боясь заполучить дозу какой-нибудь ядовитой дряни. Где можно ходить босиком вдоль берега, погружая ступни в невероятно горячий, мягкий песок, не опасаясь, что из него вылезет очередной рожденный отголосками Черных лет хищник. Где можно просто нежиться под солнцем, и никто не захочет тебя убить, изнасиловать, сожрать или продать в рабство. Да. Она пойдет к морю. Тот полубезумный траппер, что умер у нее на руках от лучевой болезни, не мог врать. Зачем мертвецу ее обманывать?

Девушка тяжело вздохнула. Зеленые леса. Отсутствие мутантов и радиации. Теплое море и чистая, не тронутая ядом смерти земля. А если такого места нет? Если везде все одинаково? Вдруг, все это богатство существовало только в голове умирающего, сошедшего с ума от невыносимой боли старика? Вдруг, везде только зубодробительный холод радиоактивных бурь да иссушающие кожу, горячие, будто раскаленный металл, и острые, будто нож, отравленные ветра пустошей, пылевые шторма, злобные мутанты, кровожадные звери и люди, что намного хуже этих зверей, а чистое море – это всего лишь выдумка, горячечный бред еще живого покойника? Ллойс замерла, чувствуя, как от внезапно всплывшей из глубины подсознания мысли, ее прошибает холодный пот. Нет. Глупости. Быть такого не может. Море есть. И есть место, не загаженное еще людьми. Траппер не врал. А еще она видела карты. У полубезумного, мучающего и пытающего ее почти год урода, называющего себя Великим хранителем знаний, было полно разных карт. А еще он иногда показывал ей фотографии в довоенных журналах, и тоже рассказывал ей про теплое море… Она даже взяла с собой несколько, хранила их в потайном кармане, но потом потеряла… Тогда она много что потеряла…

Крепко зажмурившись, девушка начала медленно считать до десяти. Все нормально, все хорошо. Жизнь продолжается, и если чертов мальчишка ее не обманет, как делали это многие до него… Если у нее, все же, получится…