Текст книги "Грани II (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Нелин

Соавторы: Валентин Дмитриев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)

Глава 47

Ирдала. Путь на запад. Харальд.

Волосы Фрези сверкали знакомым каштаново-красноватым блеском. К концу лета они всегда становились такими, выгорая на солнце. Я понимал, что вижу сон, но как это случается с яркими натуралистичными снами, не мог вынырнуть. Или когда читаешь интересную книгу либо смотришь захватывающий фильм, и пофиг, что за окном уже светает. В одно неуловимое мгновение, лёгкий поворот головы, и причёска изменилась. Гнедой отлив превратился в червонное золото, а ниже шеи рассыпались мелкие косички, с вплетёнными в них тонкими чёрными кожаными полосками. Они словно поглощали падающий на них свет, и казалось, будто от движений Фрези у неё за плечами возникает и пропадает шлейф из совершенной тьмы.

Я видел это под непривычным ракурсом, немного снизу. Так бывает, когда лежишь на шезлонге или чём-то похожем. Сон ведь, чем удивляться? Невероятная комбинация вероятных впечатлений. Но почему моё ложе покачивается и встряхивается?

Фрези обернулась и посмотрела на меня. Лицо у неё тоже стало другим, более строгим, что ли. На нём не отражалось почти никаких эмоций, только лёгкая улыбка мелькнула в уголках губ.

– Ты спишь, ты это знаешь?

– Конечно знаю, – я попытался дотянуться до неё, но облик Фрези, одновременно оставаясь рядом, отдалился ровно настолько, чтобы нельзя было достать рукой. Рукой? Во сне не видишь собственных рук. Я уверенно пошевелил пальцами в воздухе перед собой, и краем глаза заметил, как нахмурилась бывшая подруга. Вот какие дела. Это не простой сон, а разделённый между мной и нею. Я о подобном только слышал краем уха и всегда считал выдумками. Оказывается, нет.

Ещё "извне" приходили какие-то помехи. Урчание, погромыхивание и всякое тому подобное. Я прислушался. Звуки стали то ли громче, то ли ближе. Меня снова встряхнуло, совсем рядом раздался оглушительный грохот. Сонное оцепенение пропало, и я открыл глаза. Вокруг была гулкая сырая темнота. Она покачивалась, похлопывала плотной тканью, поскрипывала, брякала, чуть в стороне фыркали лошади. Я в повозке? Последнее, что осталось в памяти – как мы добираемся до выделенной комнаты и валимся спать. А что случилось дальше? В этот момент снаружи сверкнула ослепительно-белая вспышка. Она на мгновение осветила внутренности повозки. Рядом со мной лежали Сандра и Элен, ещё не пришедшие в себя. Мне показалось, что в голове следом уползающей змеи отдалось раздражённое шипение.

За вспышкой рухнул раскат грома чудовищной силы, хотя между ними прошло достаточно времени – разряд был километрах в двух, не меньше. Это какой же мощности молния полыхнула? Я перекатился набок, ощущая себя довольно паршиво. Как после отравления. А может, не как. Точно! Не зря свет ламп показался мне чуть более ярким, чем был до нашего ухода в мыльню. Кто-то подлил в жидкость летучее вещество, погрузившее нас в сон, а на фоне усталости распознать опасность в самочувствии не удалось. И обрывок разговора на языке итли Элен не померещился. Полыхнула ещё одна молния, за ней прилетел удар грома, на этот раз чуть ближе, а следом километрах в десяти, судя по задержке, как будто началась фронтовая артподготовка из орудий какого-то чудовищного калибра. Серии вспышек и рвущих слух раскатов следовали одна за другой.

Удивительно, но лошади не обращали ни малейшего внимания на грозу, знай себе топали и пофыркивали, брякая металлическими частями сбруи. В свете молний я разглядел возницу, рядом с которым сидел кто-то ещё. В ногах тоже появилось шевеление. Бабах! Свет выделил удивлённую физиономию Айбаса. Татарин тоже заметил, что я смотрю на него, и осторожно, стараясь попадать в грохот разрядов, подполз ко мне. Хотя добротная повозка на наше шевеление никак не реагировала.

– Траванули нас, по ходу, – прошептал он.

– А Блэк где?

– Не знаю, я и так у самого края лежал, поперёк. Дальше только борт. Чё как, куда нас везут?

Я рассказал ему про недавний сон, и Айбас кивнул.

– Знаю. Сам не пробовал, но говорят, это реально. Думаешь, она нас вычислила и пригласила в гости?

– Вряд ли именно нас. Я сейчас прикинул, место было одно из таких, которые никак не обойдёшь. Не мы, так кто-нибудь другой вляпался бы. Севернее есть ещё один узел дорог, уверен, что там тоже подобную ловушку устроили.

– Но сейчас Фрези знает, что попались именно мы.

– По крайней мере я.

В редком промежутке среди ударов грома прозвучало что-то странное. Если, конечно, слово "прозвучало" подходит для пары тихих шлепков, будто ладонью по мокрому мячу стукнули. Я поднял голову. Возница и его напарник, вот только сидевшие ровно, привалились плечами друг к другу, а потом один сполз и исчез, второй же навзничь упал в "салон". Очередной сполох озарил лицо и тёмную дырочку на виске. Тушка поползла наружу, и на облучке появился один из бойцов Мамонта. Кажется, Шуруп. Точно, он. Явно позывной получил за способность вьюном пробираться куда угодно – телосложение обманчиво хрупкое, есть такие люди, будто из одних жил состоят.

– Не ждали? – ухмыльнулся парень. – Ща всех козерогов упокоим и поедем дальше.

Мы сели и посмотрели назад. Вспышки молний стоп-кадрами выделяли наглый налёт на колонну чужаков. Всё было закончено меньше чем за минуту. Шуруп натянул вожжи, и фургон остановился. Я попытался растормошить Элен и Сандру, но они только вяло бормотали. Логично, дышали мы одним воздухом, но удельная доза у них получилась больше.

Снаружи хлестало даже не как из ведра, а по-английски. Это когда из канав выносит трупы собак и кошек, у них даже пословица как раз про это. Ветер бросал сплошные лохмотья дождевой занавеси, и дул теперь не с востока, а с запада. Подошёл Мамонт и, перекрикивая грозу, сказал:

– Мы там Чернова нашли. Он в последней повозке, совсем плохой. Нужно чтобы Элен его посмотрела. Без автодока точно не обойтись.

– Она сама ещё в отключке. Сейчас гляну, если наши вещи здесь, попробую разобраться.

Ранцы, к счастью, закинули вместе со всем снаряжением в ту же повозку. Я помнил, как Элен убирала прибор в один из боковых подсумков. Там он и нашёлся. Повертев пенал в руках под вспышками молний, я догадался достать фонарик и включить его. Всё-таки голова до сих работала, если так можно сказать, частями. Блэк выглядел паршиво, и это меня неприятно поразило. Люди, схватившие в Зоне чёрного дождя, отличались выдающейся живучестью и бешеной регенерацией. Если подобное существо дышит через два раза на третий, а пульс держится в районе сорока – пятидесяти, то это откровенно плохо. С помощью Серого я стащил с него остатки РПС, тёплую куртку и тельник.

– Дайте ещё света, – сказал я стоявшим рядом бойцам. Загорелись сразу несколько фонариков, бросая на внутренности повозки густые тени. Подошла Марина с Аделис. Девочку она усадила рядом.

– Помогу, – кратко заявило чудовище. – Мы поможем.

Я пожал плечами и повнимательнее осмотрел Блэка. На бледной коже проступали сосуды, в которых медленно и тягуче билась чёрная кровь. Как будто невидимый паук сплёл ядовитую паутину. И что с этим делать? Автодок, сделанный джайрами во вполне понятной инженерной логике, включился от нажатия большой зелёной кнопки. Но воспринимать то, что текло у Чернова в жилах, за человеческую кровь отказывался. По экранчику пробежали символы незнакомого алфавита, а потом вылезла плашка с одним значком в жёлтом треугольнике. Ну ясно, ошибка. Краем глаза я видел, как Марина водит ладонями над левой рукой Блэка. Закончив, она показала на грозовой фронт, который на самом деле только ещё надвигался. Там беззвучно сверкало, до нас в редкие мгновения тишины докатывался только ровный гул.

– Охренеть, – прошептал Айбас. – Если нас эпицентр накроет, это считай артподготовка. Двести орудий на километр, всё по классике*.

– Нет. Да. – Марина выразилась предельно лаконично, но я, кажется, начал понимать её шарады на лету. Причина состояния Блэка в грозе. Точнее, в концентрации электромагнитных полей и в их свистопляске после каждого удара.

Бабах! Разряд вонзился в землю метрах в трёхста. Чернов дёрнулся, жижа затрепетала в сосудах. Наноботы по сути своей металлоорганика, и сейчас их буквально корёжит. Вместе с носителем. Спасти его, пожалуй, может только прямое переливание. И то на время. Без клиники до конца не удастся удалить наноботов, от грозы же в ближайшее время никуда не денешься.

– Майор!

Мамонт выглянул из-за телеги.

– У вас есть система для переливания?

– Умеешь ты озадачивать. Сейчас поищем.

Пока его бойцы рылись в ранцах, меня озарило. А ведь Фрези тоже носитель чёрной крови. И её сейчас накрывает точно так же. Может, несколько слабее из-за расстояния. Хочу ли я снова спасать её? Размышляя, я пошёл проверить, как там Сандра и Элен. Они ворочались, что-то бормотали, но пока не просыпались. Из блистающей дождевой завесы вынырнула Аделис, за ней насквозь промокшая Марина. Ей это, похоже, ничуть не мешало.

Найдёна ловко забралась в повозку и положила ладошки на головы девушек.

– Хорошо спят. Правильно. Не как раньше. Будить?

– Пока нет, – решил я после секундного раздумья. – И так дел полно. Пусть сами.

Аделис кивнула и умчалась.

– Учится, – Марина пожала плечами. От этого движения ткань, ставшая полупрозрачной, обтянула плечи и небольшую торчащую грудь. Я хмыкнул и внезапно понял, что до сих пор не видел мою попутчицу.

– Где Терви?

Я впервые увидел на безмятежно-кукольном личике монстра выражение беспокойства. И столь же впервые, как может отлипнуть от ног приставший по всей их длине подол – так резко Марина сорвалась с места.

Бабах!

– Есть! – кто-то помахал зажатой в кулаке упаковкой. Ладно, есть более насущные задачи. Пять литров – это десять человек, если брать по максимуму для здорового мужика. Как раз хватит с запасом. Насчёт совместимости я не заморачивался, наноботы успеют превратить любую в нужную. В отряде Мамонта с медициной были знакомы все, так что сложностей с подключением не возникло. Я уселся поудобнее и начал "качать" кулак. С другой стороны у запястья Блэка наготове держал скальпель Серый – мало ли как отреагирует организм на попытку избавиться от чёрной крови. Ещё начнёт на глазах заращивать порез. Но нет. Судорожно пульсируя от всё приближающихся разрядов, живая жижа полилась прямо на землю. На системе был встроенный счётчик, по которому я отслеживал миллилитры. Слабость стала подползать после четырёхсот, ещё через пятьдесят в голове потемнело.

– Так, хватит, – сказал Дон, перекрывая поток. – Не хватало тебе свалиться.

Он вынул иглу из моей руки и налепил заживляющий пластырь. Защипало. Такие штучки, основанные на добыче из Зоны, уже справлялись с мелкими ранками не хуже автодока джайров. Я пересел вглубь повозки. Кто-то протянул сладкий батончик и кружку горячего чая. Быстро наладились, однако. Спустя пять смен, когда Дон отключил самого Мамонта, а Серый воткнул приёмник в его вену, Блэк почти перестал дёргаться от молний. Ещё спустя некоторое время, на Айбасе, севшем под иглу девятым, Чернов очнулся и замысловато выругался. Его удержали от попытки сесть. Он оглядел собравшихся и облегчённо вздохнул.

– Кто догадался?

Сразу несколько пальцев ткнули в меня.

– И Марина, – не стал я жадничать. – Она сообразила, что тебя колбасит от электричества.

– Надолго не хватит, но наноботы с такой помощью сумеют подстроиться. Выживу. Да хорош уже, – он кивнул Айбасу. Татарин сам убрал иглу, прошептал несколько слов, и дырочка заросла за считанные секунды. Шаман, однако.

– Что вообще у нас происходит? Меня срубило прямо на ходу, я ничего не успел понять. Иду по коридору, раз – темнота. И сон потом такой, дурной. Ощутите себя тряпкой в стиральной машинке, называется. Где мы? – он выглянул из-под тента.

– На пути в Хёркен. Партизаны эти были подставными.

– О. Графиню кто-нибудь видел? Я бы сказал ей пару ласковых.

Народ запереглядывался, пожимая плечами.

– Из наших в лицо её только Камыш знает, – пояснил я. – Когда караван брали, завалили её или нет?

Боец, обменявшись с майором кратким взглядом, прихватил ещё одного и исчез в дожде. Через десять минут он вернулся и отрицательно покачал головой.

– Нет её. По головам число совпадает. Значит, она или слиняла как-то, или... – Камыш прервался, накинул ночник и всмотрелся в моросящую темень. Что он там ищет, стало ясно совсем скоро.Замаячило белое пятно, превратилось в знакомое платье, и перед нами предстала Марина. Слева на ней, едва перебирая ногами, висела Терви, а с другой, точнее, на правом плече, чудовище несло связанную Гёрд.

* «При двухстах орудиях на километр фронта о противнике не спрашивают и не докладывают, а только доносят, до какого рубежа дошли наши наступающие части». Приписывается маршалу артиллерии К. С. Москаленко.

Глава 48

Ирдала. Окрестности порта Хёркен. Сандра.

В реальность я вернулась одним рывком, как будто в тёмной комнате кто-то включил свет. Вокруг было темно, но не так как ночью. Постоянно раздавались оглушительные раскаты грома, они сотрясали повозку, в которой я лежала. Вспышки молний освещали пространство под полукруглым тентом монохромными кадрами. Рядом никого не было, но в мгновения относительной тишины можно было расслышать знакомые голоса. Повозка стояла на месте, потому что рядом спокойно фыркали лошади, которые, на удивление, совершенно не боялись грозы. В движении это звучит иначе, я точно знаю. Но как мы все оказалась здесь?

Память замельтешила, как киноплёнка в ускоренной перемотке. Вот я сонно пытаюсь увернуться от ладони Харальда, а Элен так же устало хихикает, когда я "пропускаю мяч". Мы топаем наверх, в отведённые апартаменты, там валимся на лежанки. Что-то настойчиво пищит, но сил нет заставить себя встать и посмотреть. Потом темнота и странные сны, смешанные с кошмарной полуявью прошлого. Снова на нашу машину летит фура, и так раз за разом прокручивались по кругу самые пугающие события моей жизни. В конце я разбивала камень на плато за поместьем. Следом всё повторялось. Я вытерла липкий пот со лба, при том что жарко не было. Какая жара в такую погоду? Стала понятна густая лиловая темень за бортом. Я видала грозы на Адриатике, но эта была мать всех гроз.

– Очнулась? – без предисловий возникла рядом Элен. – Нас отравили, подмешали что-то в светильное масло. Я покопалась в истории автодока. Он нас пытался предупредить, но зелье наложилось на усталость, и мы не отреагировали.

– Вот что пищало, значит.

– Ага.

– А где мы сейчас?

– В нескольких километрах от подземелья, по пути к Хёркену. Ребята Мамонта нас успели перехватить. Положили конвой. Козероги устроили подставной лагерь псевдопартизан. Рассчитывали ловить тех, кто избежал зачисток, а тут так удачно попались мы. Вот и повезли подарочки своим главарям. Только Гёрд осталась на базе, и Терви с ней, выехали попозже и почти догнали. Марина недавно сбегала и притащила их. Сейчас Дон и Камыш готовят какое-то адское месиво из боевых стимуляторов.

– Зачем?

– Для лошадей. Жаль их, конечно, но надо добраться до Хёркена впереди грозового фронта.

– А сейчас что?

– А ты выгляни. Как самочувствие, кстати?

– Мутит немного, но вроде норм, – я подобрала ноги и перевесилась через открытый передний борт. Во вспышках молний заметила на облучке тёмные потёки. Снаружи порыв ветра хлестнул меня плотным зарядом даже не дождя, а какой-то спрессованной воды. Я поморщилась, протёрла глаза и ужаснулась. На нас медленно, с уверенностью танковой дивизии надвигалось... У меня не хватало воображения назвать ЭТО. На сколько хватало восприятия, ибо обзора просто не было, клубилась и шевелилась чернильно-лиловая масса, в которой сверкали далёкие ещё разряды. То, что било здесь, недалеко от нас, выглядело весьма скромно на фоне приближающегося катаклизма. Ветер дул в сторону чудовищной наковальни, что угадывалась где-то далеко и высоко, наверное, в десятках километров от нас. Она вздымалась чёрт знает куда, как бы не прямиком в стратосферу.

– Это как? – выдавила я внезапно севшим голосом.

– Пожары грели-грели воздух, да прогрели. То ветер дул с востока, а восходящий поток преодолел его и начал всасывать навстречу. От моря пошла влага, вот и попёрла гроза расти.

– Горело на сотни километров, если не на тысячи. Вот и размах.

– Ага.

– А откуда такая спешка? Почему надо успеть до прихода грозы к Хёркену?

– Это Харальд лучше объяснит. Я сама очнулась недавно, пропустила всё самое интересное. Скоро поедем, так что ты сходи покажись.

Мимо нас протопал один из бойцов Мамонта со складным ведром, заполненным, видимо, той самой смесью. Я осторожно повернулась на месте, проверяя чувство равновесия. Вроде всё в порядке, уже не шатает.

Харальд нашёлся возле последней телеги. В ней устраивали поудобнее Чернова, который выглядел странно... здоровым, что ли? Даже белый свет фонарей позволял понять, что он лишился своей обычной бледности. Я знала, что это не болезнь, а последствия симбиоза с наноботами, "чёрной кровью".

– О, привет, – улыбнулся Харальд. – Как ты?

– Бывало лучше, но пойдёт. Элен мне уже почти всё рассказала, – я кивнула на Блэка, который радостно оскалился и помахал ладонью. В прерывистом свете молний, легко перебивавшем лучи фонарей, его движение выглядело гротескно-дискотечно. Чуть выше левого локтя выделялась повязка. – Что случилось?

– Как выяснилось, наниты нервно реагируют на сильный электрический ток вокруг. Особенно такой рваный, как сейчас. Пришлось наспех делать переливание крови, вытеснив большую часть наноботов. Не знаю, насколько хватит, поэтому торопимся. Курс проложен, сейчас погоним.

Я не долго сопоставляла известное мне. Фрези тоже нахваталась "чёрного дождя", значит и на неё электрический шторм будет воздействовать так же. Харальд хочет воспользоваться моментом. Разумное решение.

Он похлопал Блэка по плечу и, очевидно, закончив со сборами, подхватил меня под ручку. Мы вернулись к повозке, где Элен копошилась в ранце.

– Держитесь покрепче, дамы, будет трясти. Дороги тут неплохие, но не для таких гонок.

На облучок залез незнакомый боец, похожий на подростка, если не присматриваться. Так-то он скорее напоминал гимнаста. Лошади, нахлебавшиеся боевого коктейля, уже сопели и пыхтели. Щёлкнули вожжи, и я едва успела схватиться за дугу тента. Повозка рванула с места так, будто вместо пары лошадиных сил её потянул настоящий двигатель. Снаружи сверкало и грохотало, позади силуэтами, вырезанными чёрным на лиловом, появлялись и исчезали другие фургоны. На размытой дождём колее нас не то что "трясло" – нещадно мотало влево-вправо. Как уж там курс прокладывали, не знаю, но мы каждые десять-пятнадцать минут куда-то поворачивали. Под колёсами несколько раз кратко гремели каменные плиты, скрежетала раскисшая щебёнка, но по большей части наш караванчик пёр по неухоженным грунтовкам. Не застревали мы только потому, что лошади тащили с дурной силой, от которой с их мокрых тел валил ясно заметный пар, несмотря на потоки холодной воды с неба.

Внезапно рация, висевшая на плече Харальда, неразборчиво прошипела. Он дотянулся до нашего возницы и крикнул:

– Шуруп, стой!

Боец натянул вожжи. Лошади нехотя остановились. Через задний борт залез Чернов, уселся на лавку и махнул рукой. Мы помчались дальше.

– Что такое?

– Помнишь, я тебе про Ксати рассказывал?

– Было дело.

– Я же в некотором роде поглотил. Волю, силу, умения, ну, всё такое.

Я ничего об этом не знала, и пододвинулась ближе. Элен тоже расслышала его слова и насторожилась. Она на Виане пару раз обмолвилась, что это была за тварь. Блэк глянул на неё.

– А, ну да. Ты-то его точно помнишь. Так вот, я с ним пересёкся в Закрытом Городе незадолго до того, как его сровняли с землёй. У меня тогда появилась девятая пирамида, я устал как собака, еле выжил на Быстрой Тропе и пожелал забрать его силу. Зохавал всё, кроме его личности как таковой. Остался такой слепок, вроде искусственного интеллекта-симбионта. Он только недавно проклюнулся, в общем, вот, – Чернов уселся поудобнее, насколько позволяла тряская езда, и вокруг него появилась полупрозрачная оболочка в виде проекции упитанного мужичка лет пятидесяти, с обманчиво участливым лицом. Блэк целиком помещался внутри, что с его субтильностью было немудрено.

Элен ахнула и сузила глаза. Проекция исчезла, Блэк потёр лицо.

– Давишь. Ну, узнала.

– Всё в точности.

– Ладно, это предисловие было. Эта морда почему-то заинтересовалась тем, что тут деется. Не как человек, ясен пень, а как некий логический анализатор. Внимание, вопрос – почему?

Я посмотрела на подругу. Она определённо о чём-то глубоко задумалась. Повозка выехала на относительно ровный участок, гроза ненадолго притихла, и я видела, как по лицу Элен пробегают тени. Через несколько минут она прервала молчание:

–Я,.. – она на мгновение запнулась, будто остерегаясь, – подозреваю. Во всём этом может быть замешан кто-то из моего прошлого. Кто-то, кого Ксати лично хорошо знал. Таких много, в общем.

Блэк хмыкнул.

– Вот, значит, чего он высунулся. Ладно, скоро узнаем.

Харальд нахмурился.

– Слишком много загадок накручивается. Боюсь, ответы нам не понравятся.

– Увидим, – Элен собралась и уже не выглядела растерянной, как минуту назад.

Повозка вновь выкатилась на тряскую дорогу, разговор смолк сам собой. К тому же после нескольких сильных порывов ветра гроза начала новый натиск. Я выглянула из-под тента. Похоже, всё-таки темнеет, а не просто мрак из-за тяжёлых обложных туч. Наковальни больше не было видно совсем, настолько уплотнились облака, что укутывали её подножие. Молния саданула метрах в ста, следом за ней в землю воткнулось ещё несколько разрядов. В меня прилетел дождевой заряд, и на этот раз я ощутила в воде что-то лишнее.

Занырнув обратно, я провела ладонью по лицу. Показалось, что кожу слегка царапнуло.

– Дайте свет, – на моей руке сошли сразу три фонарика. В мокром слое на ладони темнели и слабо посверкивали несколько десятков крошечных не то камушков, не то кристалликов.

– Вулканический пепел, – уверенно сказал Харальд. – Вот только этого нам не хватало.

– Но он получается только при настоящих извержениях. Когда вулкан бабахает, – взмахнул руками Блэк. – А тут даже слова такого нет, если я правильно понял. Могло принести из того сектора, через который лава прёт?

– Даже не знаю. Но самый точный в мире прибор* говорит мне, что времени у нас немного.

Харальд коснулся рации, вызвал Мамонта и спросил, далеко ли ещё ехать.

– Километров семь-восемь, – проскрежетало в ответ. – Меньше часа.

Элен подняла руку, давая понять, что хочет что-то добавить.

– Надо допросить Гёрд, моим способом. Она может знать что-нибудь полезное про Хёркен. Кто там где и так далее. Занятие неприятное, но куда деваться.

Харальд кивнул, снова вызвал майора. Шуруп, слыша разговор, остановил повозку, и через несколько минут к нам безо всякого почтения закинули графиню. С неё сразу натекла лужа дождевой воды. Несмотря на прохладу, запахло мокрыми мехами. Гёрд подняла голову, в этот момент Шуруп взмахнул вожжами, и недавняя хозяйка положения приложилась плечами о задний борт, не сдержав всхлип. Элен повела руками, ей даже не потребовались слова, чтобы выразить просьбу. Блэк и Харальд вздёрнули графиню, усадили её на полу спиной к лавке.

Голову Гёрд крепко обхватили ладони Элен. Графиня настолько была ошарашена происходящим, что сначала не сообразила, а потом стало поздно. Да и куда бы она делась? У нас лучшее гончее чудовище по имени Марина. Элен реагировала не так остро, как при допросе в снежной берлоге, и сама Гёрд только негромко постанывала, будто у неё болели зубы. Видимо, её суть не успела сильно испачкаться об захватчиков.

– И бывают же такие... – прошептала Элен, закончив экстренное потрошение мозгов пленницы. – Предать даже не народ или государство, а свою расу. На что надеялась? Итли пользовались такими услугами, но в конце всегда было одно – ритуальное умерщвление и поедание. Интересно, козероги и это переняли от своих наставников?

Харальд переводил, чтобы графиня понимала, о чём речь. Она быстро пришла в себя и про поедание точно разобрала – её передёрнуло. Ага, не нравится. Заговорила, торопливо и сбивчиво.

– Ей обещали наместничество, если вкратце.

– Над кем? Её сородичей вырезали под корень, да не просто так, а в массовых жертвоприношениях. Даже помянуть некого.

Гёрд вскинулась и обвела нас неверящим, ошарашенным взглядом.

– Что?! Но Владычица обещала мне...

– Обещать не значит жениться, – хмыкнул Чернов. – Так что там в черепушке, есть полезное?

– Есть, само собой, – кивнула Элен. – Cведения не самые новые, но вряд ли за месяц что-то изменилось. Детали на месте рассмотрим. Я сейчас набросаю схемку, посты охранения и так далее, а вы слушайте, что там ещё было интересного.

Она достала из ранца блокнот в твёрдом переплёте и принялась ловко, не обращая внимания на тряску, наносить на пластифицированную бумагу разные обозначения, одновременно рассказывая.

* Также известен как «жопометр»