Текст книги "Грани II (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Нелин

Соавторы: Валентин Дмитриев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 21 страниц)

Грани II

Глава 1

Москва, ФСБ. Сентябрь 20.. года.

Разбор полётов.

– Итак, товарищи офицеры, могу вас поздравить. Операцию «Принцесса» вы блестяще, просто виртуозно провалили. Да-да, президент попросил меня передать именно это слово, «виртуозно».

Директор задумчиво посмотрел в потолок. По лепнине ползла куда-то по своим делам муха. Совещание, начавшееся два часа назад, пока ничего утешительного не нарисовало.

– Вот вы, генерал-лейтенант Голованов. Почему вы не перевербовали его, этого Водопьянова? У вас в группе поддержки был квалифицированный медиум. Как он объяснил свой конфуз?

– Он сказал, что как будто с пустым местом работает. Харальд,.. простите, Водопьянов, даже ухом не повёл. Никто не подозревал, что он его просто проигнорирует. А применять силу, так я знаю что он творил перед уходом из Зоны, морпехи слухи донесли. Там вся моя группа легла бы в десять секунд. По частям.

– Принимается. Его боевые способности уже подтверждены несколькими независимыми источниками. Далее. Почему за почти год работы, так и не удалось наладить контакт с этой самой Элен? Что она за неуловимая такая?

В кабинете повисла тишина, разбавленная ненавязчивым шорохом кондиционера. Генерал молчал, сказать ему было нечего. Не городить же о том, что сам дом Элен, кроме этих проклятых сталкеров, мог видеть только бесследно сгинувший в Зоне Василий.

– Разрешите? – приподнялся полковник, ныне начальник технического отдела, в самом начале исследовавший загадочную "звёздную пыль".

– Да, Сергей Петрович, какие у вас соображения по этому поводу?

– Это, конечно, выглядит по меньшей мере метафизикой, но я считаю, здесь сыграл роль так называемый "вопрос веры".

– Поясните.

– Гм... ну я надеюсь, все знают анекдот про суслика? Которого не видно, но он есть.

Смех несколько разрядил атмосферу аккуратного разноса, проводимого совершенно в духе нынешнего директора.

– Так вот, здесь точно так же сработал тот самый вопрос веры. Подавляющее большинство в силу особенностей массового сознания попросту не верило в существование Элен Уордер. Хотя это не отменяет факта её существования.

– Хм. Понятно. А что у вас ещё есть? В целом по теме, я имею в виду.

– В целом... Двое учёных в психушке; те кто был покрепче или не такие зашоренные, в один голос утверждают: Зона это перемещающаяся пространственно-временная аномалия неизвестного происхождения. Есть мнение, что она изначально была создана искусственно, но в какой-то момент вышла из-под контроля. То, что нам известно о Дмитрии Чернове, косвенно подтверждает это. Действия Чернова, спровоцировавшие распространение этой аномалии на наш мир, были просто преждевременным снятием предохранителя. По имеющимся у нас данным из Зоны, она всё равно появилась бы в относительно скором времени. Но это было бы точно так же неожиданно. У меня с собой есть кое-какие выкладки... адаптированные для восприятия.

Директор поморщился.

– Сергей Петрович, вот не надо вот этих ваших намёков. Здесь всё-таки люди образованные сидят.

– Извините, но некоторые вопросы разжёвывали даже мне. Это не сложно для понимания, поверьте, это сложно именно для восприятия.

– Показывайте, – кивнул директор.

Полковник подключил к своему ноутбуку проектор, шторы затянули высокие окна. На экране, выехавшем из специального кожуха, появилась схема.

– Сейчас вы видите, скажем так, принципиальную схему взаимодействия Зоны с обычным четырёхмерным континуумом, в котором живём мы. Три плюс время. Зону мы специально изобразили в виде амёбы, это наиболее точно отражает характер её поведения. На местности она была скорее половинкой огромной линзы... Вот наше время-пространство. Оно в любой момент однозначно, ему можно присвоить свой квант времени, определитель, к которому привязана эта самая однозначность. Принято считать, что этот квант равен времени, необходимому фотону для того, чтобы пройти расстояние, равное планковской длине. В общем, это ничтожно малая величина, но мы с вами существуем одновременно с ней.

Указатель на экране переместился. На лицах некоторых сугубо военных людей появились озадаченные мины, но директор смотрел заинтересованно и вполне понимающе.

– Теперь иллюстрация входа в наш континуум чужеродного кванта. Как любая частица-волна, он распространяет вокруг себя помехи. Мы помним, что ещё за две с лишним недели до явного появления Зоны начались глобальные аномалии с погодой. Те самые тени, которые отбрасывает будущее. Их никак нельзя было списать на всякие техногенные причины. Это и было проявлением подхода аномалии, волной помех. Кроме того, массовые вспышки ранее скрытых паранормальных свойств у людей по всему миру, у людей наиболее чувствительных, как сейчас ясно.

Докладчик повернулся к длинному столу, за которым и проходило совещание.

– Теперь я сделаю шаг в сторону. Вопрос, кто же такая Элен Руэл Уордер, до сих пор не закрыт. С одной стороны, у неё абсолютно чистое, "наше" происхождение. Родовое поместье в Англии, солидный бизнес и все прочие атрибуты современной аристократки. С другой стороны, нам удалось установить занятнейший факт: сам род Уордеров появляется из ниоткуда. Благодаря всей этой катавасии бритты согласились с нами сотрудничать и покопались у себя в архивах. Все их знатные семьи зафиксированы в разных там книгах и летописях. Известно, кто, кого и когда произвёл во дворянство и так далее. А про Уордеров молчок. Это тем более странно, что земли Среднего Уэльса были под короной с незапамятных времён, и там все и всё давным-давно учтены. Конечно, документы могли погибнуть, потеряться, но многие сведения дублировались в церковных книгах и других местах. И ни-че-го. Нету их, этих Уордеров, а они есть. Есть с конца 16 века. Среди моих сотрудников появилась гипотеза, что это была инфильтрация извне.

– Что значит извне?.. – наклонил голову заслушавшийся директор.

Вместо ответа полковник пододвинул проектор так, чтобы часть слайда с изображением континуума оказалась посередине экрана. Подойдя, он взял указку, ткнул в поле за пределами слайда:

– Может быть, отсюда. А может быть отсюда – указка коснулась уголка картинки. Или ещё откуда-нибудь. И ввиду очевидной абсурдности именно эта гипотеза принята мной за основную.

По периметру стола прошелестели вздохи. Только некоторые из присутствовавших сделали у себя какие-то пометки и снова внимательно уставились на полковника.

– Возвращаемся к основной сюжетной линии. Время, как квантовая структура, позволяет предположить, что где-то рядом с нами могут существовать другие, как их принято называть, параллельные миры. Сейчас, с принятием гипотезы нашего отдела как рабочей, нетрудно продлить цепочку к нашему времени. Представим, что где-то "там" в некое время произошли некие события. Кстати, совершенно необязательно, чтобы это было параллельно нашей временной оси. То есть, это было раньше или позже по нашему субъективному времени, но рядом. В силу этих событий кто-то был вынужден, скажем так, или спрятаться у нас, или же спрятать кого-то или что-то. Цель вполне очевидна: переждать, накопить силы, наконец, просто выключиться из хода событий родного мира. Технология процесса не имеет значения. А для охранения объекта создать соответствующую службу. Видимо, этой самой службой и был род Уордеров. Вопрос. Кого или что прятали?

Полковник хитро ухмыльнулся.

– Раз уж я взялся объявлять рабочими самые дикие теории, то сам на него и отвечу. Это Элен Уордер.

Тут уже вздохнул директор.

– Сергей Петрович, ну право же, ахинея... – протянул он и потёр глаза пальцами.

– Отнюдь. Если бы два года назад вам показали "бешеную слизь", что бы вы сказали?

Директор медленно поднял брови, неопределённо хмыкнул и махнул ладонью, мол, продолжайте.

– Общеизвестно, что лист прятать следует в лесу, а ценную вещь на самом видном месте. Точно так же кто-то поступил с Элен. Год с небольшим назад по какой-то причине это, скажем так, укрытие, было вскрыто. И в полном соответствии с легендой появляется наследница рода Уордеров. Дальше произошли известные нам события. У меня пока всё.

– Мда, – поджал губы директор. – Сплошная, как вы сказали, метафизика, но ничего другого у нас нет. Что происходит с территориями, которые освобождает Зона? – посмотрел он на поджарого генерала в полевой форме. По всему было видно, что он только перед самым совещанием прилетел в Москву.

– Она отдаёт их в первозданном виде, какими они были до освоения человеком. Никаких следов городов, заводов, дорог и инфраструктуры не наблюдается. В итоге будет более миллиона квадратных километров нетронутой и неосвоенной территории. По первичным признакам, на месте все ископаемые, включая выработанные ещё в демидовские времена.

– Насколько Зона сократилась сейчас?

– Пока незначительно, – генерал переключил проектор на свой ноутбук. – Сейчас... вот. Освободились земли здесь, здесь и здесь. Небольшие подвижки также наблюдаются в этом районе. Зона устойчиво и равномерно уменьшается. С такой скоростью она полностью исчезнет к середине ноября.

– Хоть что-то хорошее. Совещание объявляю оконченным, все свободны, кроме наших гостей и вас, Сергей Петрович. Будет предметный разговор.

За столом директора осталось всего пятеро, считая его самого. Трое гостей держались просто и уверенно. Едва вышел последний участник совещания, один из них раскрыл свою папку.

– Это основано на всех имеющихся у нас данных.

Директор взял несколько листов, скреплённых скобкой. В кабинете повисла тишина, только начальник лаборатории задумчиво рисовал на листке какой-то странный узор. Ширканье ручки заставило гостя с папкой дёрнуть уголком рта.

– Вы это всерьёз?.. – протянул директор, глядя на него поверх узких очков в золотой оправе. – В Зоне дозволялось многое, на что мы закрывали глаза, но именно здесь – он постучал по бумагам – никто и никогда ничего в здравом уме не проводил. Это место табу, а нарушившие погибали быстро и страшно. Или медленно и ещё более страшно, как там было угодно... уж не знаю кому. Вы знакомы с докладом группы капитана Мамонтова?

Гости переглянулись.

– Значит не знакомы, – уверенно сказал директор. – А зря. Значит у вас не все материалы имеются. Возьмите...

Он сунул руку в ящик стола, вынул твёрдую папку-регистратор, отделил от стопки подшивок одну, в которой кроме документов виднелся диск, подрисованный филигранной фигуркой мамонта. Рисунок был сделан одним росчерком маркера.

– Вот. На ночь читать, а тем более смотреть, не рекомендую.

Глава 2

Зона. Чужое небо.

Сандра.

Под одеялом было тепло и уютно. Я медленно выплывала из сна, было раннее-раннее утро, когда горизонт на востоке только начинает наливаться серовато-розовым. Что меня заставило проснуться, я не понимала. Как будто ненавязчивый толчок изнутри. Увесистая рука Харальда лежала у меня на плече. Осторожно выбравшись из-под неё, я осмотрелась. Вспомнила бешеную вечернюю и ночную гонку, рёв мощного мотора и лязг гусениц. Сейчас мне, наверное, следует дрыхнуть без задних ног, но...

Влажно пах серебрящийся ранней росой металл, рядом, завернувшись в кокон из двух одеял, полусидя спала Элен. В неверном тусклом свете показалось, что она бесцельно смотрит прямо перед собой, но то была просто жутковатая игра теней на её лице.

Приоткрыв заднюю дверку, которая бесшумно провернулась на хорошо смазанных петлях, я выбралась наружу. Мы остановились у края какой-то густой рощи, въехав прямо сквозь упругие заросли лещины. Не присматриваться, так и нет нас – орешник легко поднялся и скрыл следы. Собрав на ладони росу с высокой травы на опушке, я обтёрла лицо. Холмики, перелески, темнеющие повсюду, в ложбинах застыл фиолетовый ночной мрак, казалось, его сгустки шевелятся, высовывая наружу щупальца. До рассвета, наверное, ещё час. Я поёжилась от утренней свежести. Вокруг всё дышало красотой и покоем, но всё равно что-то было не так.

Взгляд скользнул по верхушкам деревьев соседней рощи, потом я посмотрела выше, ещё выше... и застыла, оцепенев. Из глубины предрассветного неба мерцали поздние звезды, их рисунок не напоминал мне ничего знакомого. За нашу недолгую жизнь вне городов я хорошо изучила его. Сейчас на меня таращились медленно тускнеющие созвездия. Это было чужое небо.

Казалось, я сейчас задохнусь от шока. Сзади послышался шорох, выведший меня из ступора. Это Харальд, пробравшись через заросли, вышел на опушку. На плече висел автомат.

– Что случилось?..

Видимо, я его всё-таки разбудила своей вознёй. Но слова путались в горле, и всё что я смогла, это показать вверх кивком. Харальд нахмурился.

– Ну нифигасе... – протянул он, – Крепко же здесь всё сдвинулось.

Он походил так, задрав голову, что-то шептал, но было похоже, что ни к какому выводу не пришёл. Во мне плескался необъяснимый, первобытный ужас, к такому повороту я просто не была готова.

– Харальд, что это... что это?! Где мы?! Куда ты нас завёз!! – я кинулась на него, мало что соображая. Какая-то часть сознания пыталась остановить меня. Безуспешно. Он сам это сделал, я как будто налетела на стену.

– Прекрати истерику, – его руки хорошенько встряхнули меня. – Возвращайся к машине. Я сейчас проверю кое-что.

Харальд быстро пошагал в обход рощи. Его ледяной, сдвинувшийся в низкие частоты, голос подействовал лучше ведра колодезной воды, я чувствовала, словно меня в самом деле окатили из приличного ведёрка. Уже ничего не соображая, пошла к "Ханомагу". Элен, странное дело, была совершенно спокойна.

– Ничего не понимаю, – пожаловалась я, садясь на откидную скамеечку. Мозги пошли вразнос. – Здесь другие звёзды...

Элен пододвинулась ко мне, взяла за руки. Остро ударило, как током. Но это было нечто другое. Через кончики её изящных пальцев в меня вливалось знание. В первую очередь знание того, что обратной дороги скорее всего нет, и это следует принять. Знание о мириадах миров, над которыми светят разные звёзды. Знание о вековом одиночестве-несуществовании, о том, что видеть и осязать мир – само по себе счастье. Очнувшись, я посмотрела на Элен. Мне стало ещё страшнее, теперь уже из-за того знания, что она носит в себе.

– Всё понятно, – пробурчал вернувшийся Харальд, забираясь в БТР. – Это из-за пульсаций сжимающейся Зоны. Нас закинуло куда-то "рядом", вбок. Зато есть хорошие новости. Нам известно, что через все срезы, попавшие в Зону, протекает Река. На которой сидит давно известный нам дед Петрович. Для начала поедем к нему.

Не говоря больше ни слова, он пролез в кабину. Рыкнул мотор. Поворочавшись, "Ханомаг" сдал задом, потом Харальд его развернул и повёл по понятному одному ему курсу. Над нами таяла в рассвете густая синева, но в глазах ещё стояли звёзды чужого неба.

Мерная качка на пологих степных волнах и ровный рокот мотора убаюкивали. Мы ехали по совершенно безлюдной местности, среди высоких трав и непуганого зверья. Кое-где, ближе к низинам, зеленели рощицы берёз и осин. Утренний недосып заставлял глаза то и дело закрываться, я моментами проваливалась в дрёму и тут же выныривала. Элен так и сидела в своём пледе, склонив голову на мой ранец. Наверное, уже перевалило за полдень, когда Харальд сбросил газ и БТР плавно остановился.

Выбравшись из кабины в кузов, он с хрустом потянулся. Глаза были подёрнуты дымкой усталости.

– Привал. Соорудите пожрать, – сказал он, и подхватив две канистры, вылез наружу. Забулькало, остро запахло соляркой.

Нам ничего не оставалось, кроме как собирать нехитрый походный обед. Залив горючее, Харальд ходил вокруг "Ханомага", разминаясь. Короткий лязг затвора, раздавшийся снаружи, заставил нас вскочить и схватиться за оружие. Элен держала автомат неумело, но решительно.

– Оставь. Ещё не удержишь, натворишь дел, – я накрыла её руку ладонью. – Сейчас увидим, что там такое.

Харальд вскарабкался на бронекозырёк, махнул.

– Отбой тревоги. Тут рядом что-то непонятное. Подъедем поближе. Встань за пулемёт на всякий случай.

Мы проехали всего метров сто. Густой травяной ковёр обрывался безобразной чёрной кляксой выжженной земли, тяжело потянуло застарелой вонью горелой органики. Эта неровная полоса уходила куда-то в искривлённую балку впереди нас.

– Ну и смердит же здесь... – Элен отвернулась. Сделав несколько шагов, мы увидели остов сожженной машины. Металл был перекручен и погнут взрывом. Скорее всего, при жизни это выглядело как большой внедорожник. Харальд повёл ладонью: "Стой тут", и подошёл ближе, закрыв нос вынутой из кармана куртки косынкой.

Заглянув внутрь выгоревшей машины, он дёрнулся. Махнул нам:

– Идите отсюда.

И через минуту сам поднялся из балки.

– Всё здесь ясно. Их расстреляли из какого-то тяжёлого оружия, может, гранатомёта. Всё было очень быстро. Где-то неделю назад. Поехали, я положил термитный патрон с задержкой. Река рядом.

На еду я смотреть не могла. Сложив всё в пустой патронный ящик, я уселась на откидную скамейку. Взревел двигатель, отдавшись в корпусе короткой вибрацией. Или это уже меня саму трясло? Через минуту позади гулко хлопнуло, из балки поднялся жаркий шар прозрачного пламени. Я вдела, как трава вокруг превратилась в пепел, даже не загоревшись. Да, всё верно, хоть так похоронить. Не нарвёмся ли и мы однажды на неизвестных бродяг? Тонкая броня "Ханомага" не остановит реактивную гранату. Меня передёрнуло от такой мысли.

– Нет.

Элен, вынырнув из своего странного, похожего на ступор забытья, повторила:

– Нет. Ещё какое-то время с нами ничего такого не случится. Пока девочки прядут нашу нить*.

– Надолго ли?

Она пожала плечами.

– Кто знает. Но оставаться там – она показала куда-то за спину – мне уже было нельзя. А с вами у меня есть шанс. Как и у вас со мной.

– Мне уже страшно, – я пересела к Элен, шепча ей на ухо. От неё пахло чем-то терпким, похожим на морской ветер. – Харальд стал другим. Он никогда не был таким... жёстким.

– Ты права. Но сейчас нельзя по другому. Если он отпустит себя, даст волю эмоциям и чувствам, то мы никуда не доберёмся.

– Я больше боюсь даже не за себя. За него, что он перегорит.

Элен немного отстранилась, посмотрела мне в глаза.

– Пока... пока ты с ним, этого не случится. Он уже... – на мгновение прикрыв глаза, Элен продолжила – ...уже потерял Фрези. И ты всё, что у него осталось.

Я вздрогнула.

– А ты?

– А что я? Не хочу я об этом думать. Забудь, – отрезала Элен.

Молча мы ехали почти полчаса. "Ханомаг" качнулся на какой-то неровности и замер, глухо фыркая двигателем. Харальд выглянул к нам и забрался на крышу кабины. Когда он обернулся, я увидела первую тень улыбки на его лице за прошедшие сутки. Сама не заметила, как оказалась рядом с ним.

– Смотрите, – взмахнул он рукой.

За спиной прошелестела длинная юбка из мягкой тонкой тафты. Элен уехала в чём была. Она ахнула. В паре километров от нас, полого извиваясь между высоких холмов и прибрежных рощ, несла свои воды Река.

– Вот теперь можно отдохнуть. До переправы отсюда ещё два часа ехать. Вокруг чисто, можно погулять, только недалеко.

Мы с удовольствием слиняли из железной коробки. Я ещё успела услышать лязг патронного ящика, в который недавно сгребла наполовину приготовленный обед. Элен оглянулась, хихикнула.

– Ты чего?

– Мужчину всегда приятно кормить.

После секундного замешательства я всё-таки решила промолчать.

* Норны, прядильщицы судеб.

Глава 3

Зона. Переправа деда Петровича.

Харальд.

Бешеный перегон на «Ханомаге» за три с лишним сотни вёрст даром не прошёл. Пришлось попетлять, дабы вычислить верную дорогу по уже исчезающим признакам. Моих сил хватило на то, чтобы загнать бронетранспортёр на площадку возле усадьбы и вылезти из этого тряского стального ящика. Я сел прямо на подножку и кинул в калитку первым попавшимся камешком.

Петрович появился через минуту, как будто ждал нас. Ну, ему по должности положено знать все слухи о происходящем вокруг. Подойдя, он протянул руку и покачал головой:

– Ну здравствуй. Вижу, вернуться решили?

– Пришлось, скорее.

– Давайте-ка заносите всё, у меня баня наготове. А потом и посидим, расскажете ладом.

Я кивнул, подхватил автомат и ранец, вслед за Сандрой и Элен вошёл в знакомый двор, огороженный тёсаным забором. Как будто никуда и не уезжал... а вот и новости – навстречу огромными лохматыми булыжниками вынеслись два кавказца. Они молча и деловито обнюхали нас, потом сели и синхронно посмотрели на деда.

– Свои, – коротко кивнул он, весело глядя на барышень, даже не успевших испугаться. – Знакомьтесь. Это Казбек, а это Нюра.

Он потрепал здоровенных псин по кудлатым головам.

– А то времена неспокойные, – пожал Петрович плечами. – Зона отсюда уходит, и мало ли кто заявится. Пока оно всё устаканится.

Казбек подошёл к Элен, ткнулся в руку и сел рядом. Ему даже голову не пришлось сильно задирать, чтобы посмотреть ей в глаза. Следом, перебирая мощными лапами, подошла его подруга. Петрович оторопело проводил их взглядом.

– А... Да, – я развёл руками. – Это Элен Уордер, это дед Петрович.

– Кхм... – дед почесал затылок, сняв свою кепку-восьмиклинку. – Весьма польщён таким визитом, сударыня.

И отвесил поклон.

Элен, поставив наземь сумку, покачала головой.

– Я сейчас просто человек... почти человек. Многое ушло.

– Экх, – Петрович крякнул, пристально посмотрел на неё. – Ну, осталось не меньше. Устраивайтесь в доме, вы знаете что там где, – кивнул он нам. – А я пойду баньку проверю.

Я уже сидел с дедом минут сорок, пересказывая ему события, когда вернулись Элен и Сандра. Госпожа Уордер не была знакома с настоящей русской баней, и потому выглядела ошарашено. Но с оторопью в глазах смешалось откровенное удовольствие. Дед загодя выдал ей из своей таинственной кладовки лёгкие высокие ботинки, джинсовую пару и кожаную безрукавку. Теперь Элен смотрелась совсем по-нашему.

Нырнув в массивный буфет ручной работы, Петрович извлёк и водрузил на стол литровую бутыль с густой жидкостью янтарно-коричневого оттенка.

– Вот! Кедровка, сам когда-то ставил, да так и не довелось попробовать. Почитай, лет пять как в заначке держу. Ну-с, приступим.

С помощью Сандры и Элен дед быстро приготовил шикарный по здешним меркам стол. Какая-то копчёная водоплавающая тварь была вынута из погреба и теперь таращилась на нас, растопырив игольчатые плавники-крылья. В широких мисках влажно блестели грибы с луком, кругляшки нарезанной домашней колбасы были веером разложены на тарелках. Из кого её сделал Петрович, я спрашивать не решился. Зелень с огородика на заднем дворе, блинчики, какие-то ягоды в меду, небольшой, но полный самодовольства самовар.

– Да, красота... – хмыкнул я. – За встречу.

Кедровая настойка оказалась густой и ароматной, как ликёр. Она легко скользнула в горло и растеклась изнутри мягким теплом.

– Нууу, Петрович, ты сам себя превзошёл, – сказал я, мотнув головой. Барышни попробовали, но настойка оказалась для них слишком крепкой. Бронзовая вилка с костяной ручкой удобно легла в пальцы, я нацелился на крупный грибок в миске, но промазал. Сандра встревоженно посмотрела на меня – она знала, что такое количество спиртного на меня не подействует вообще никак. Мысли почему-то спутались, но я успел заметить, что и дед как-то странно смотрит на стол и на нас. Потом он с оханьем вскочил и подбежал к окну. Там было светло.

А вроде ведь вечер на дворе... – медленно проползло в голове. И вдруг собаки во дворе зашлись неистовым, яростным рычащим лаем, я смотрел на собственную руку, которая, как чужая, тянулась к приставленному к шкафчику «Абакану». Окно медленно вдавилось внутрь, лопаясь на мелкие сухие брызги, Петровича обдало щепой переплёта и отбросило к дальней стене. Сандра вскрикнула, прикрывая собой Элен. В кухню влетела газовая граната, но возможности шевельнуться уже не было. Я почувствовал, как трещат мышечные волокна, преодолевая наведённые оковы, и это было последним, что я запомнил.