Текст книги "Страх призывателя (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Назаров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)

Негнущимися ногами я подошел к пирующим. Пара зубастых ворчливо отодвинулись, признавая мое право, но будучи очень недовольными, что им мешают.

Шкура зверя была мягкой, приятной, но мокрой от крови. Мои руки мгновенно покрылись ей, и я, не соображая, что делаю, жадно слизнул кровь с них. Есть не хотелось, тем более после увиденного мне было не по себе.

Раздался гром. На этот раз настоящий, предвещающий грозу.

Нет, не грозу – бурю. Бурю, которая выкинет нас во второй круг. Мы не успели уйти... Все было напрасно.

Вскинув голову, я увидел, как из-за гор поднимается, нарастая и поглощая все на своем пути изумрудная волна. Она сметет нас всех, и во второй круг я попаду одиноким и слабым...

Буря приближалась слишком быстро, казалось, еще миг, и она накроет нас всех... Моя стая вмиг притихла и просто ждала...

Неожиданно один из моих верных зубастиков посмотрел вдаль, в противоположную бурю сторону, и обнажил два ряда клыков в оскале.

Следом за ним все мгновенно напряглись, чувствуя приближение чего-то страшного и в тоже время знакомого.

Взглянув вдаль, я увидел Синеволосого, который неспешно приближался к нам.

И что-то в его осторожной походке было такое, что мгновенно наполнило меня страхом и покорностью... Словно я был нашкодившим мальчишкой, который разбил любимую вазу учителя и сейчас мне предстояла расплата.

Убить! Вспыхнула в мозгу отчаянная и одинокая мысль, приказ моим братьям, но я уже чувствовал, что это бесполезно, прочные узы, которые связывали меня со стаей, в один момент рухнули, и вся моя стая перестала быть моей. Звери покорными малышами уже ползли к этой страшной фигуре, словно желая вымолить прощение за то, что изменили ему, сделали неправильный выбор...

И лишь несколько продолжали сидеть и кружиться в небе рядом со мной, но и их воля уже была надломлена, они рычали и клекотали, разрываемые противоречиями.

Синеволосый подошел уже совсем близко, и я смог заглянуть ему в глаза.

Ненависть... искренняя, настоящая, ничем не прикрытая ненависть смотрела на меня и вне меня, подавляя волю, не давая даже шанса на сопротивление.

И мне стало страшно. Так страшно, как никогда еще не было, но страх не окутал меня пеленой, не парализовал, а – наоборот, словно проткнул где-то в груди огромную дыру, которая втянула в себя все то, чем я жил последние несколько дней – безудержную радость, веселье, безумие гонки и свободы, чувство единства и воли....

Я судорожно вздохнул, осторожно отступая от страшной фигуры идущего на меня человека. Он же никогда не был таким, что с ним случилось? Тяжким грузом навалились мысли и воспоминания, с судорожным потом и страхом вернулось осознание того, что я человек, а не вольный зверь, что мое место в Городе, а не в этих страшных краях...

Звери продолжали уходить к Синеволосому, один за другим не выдерживали и убегали к своему полноправному хозяину и теперь уже рычали на меня, но не смели атаковать без приказа.

Приказа не было. Просто спокойное приближение с необъяснимой ненавистью в глазах.

И тут случилось непредвиденное.

Откуда-то из-за ущелья к нам мчался маленький трехрогий мохнатик. Хотя как маленький, размером он был почти с меня, просто по сравнению с поверженным гигантом он был совсем еще крохой. Он печально ревел и, поравнявшись с поверженным зверем, присел, положил на истерзанное существо лапу и еще сильней разревелся своим истошным, громким ревом.

Я замер, окончательно перестав понимать, что происходит и что мне делать.

Тем временем Синеволосый остановился, погасив свою ненависть, и с легким удивлением смотрел на мохнатика, который внезапно стал полон решимости, отвернулся от погибшего и уверенно пошел на зверей, явно собираясь мстить.

–Не хочешь его остановить, а, сынок? – голос Синеволосого был мягкий и добрый, и я решил, что этот ненавидящий взгляд мне просто показался.

–А как? – я растерялся окончательно.

–Эх ты, – Синеволосый вздохнул, и в его глазах опять появились огоньки ненависти. Но смотрел он уже не на меня, а на мохнатого зверя, продолжая при этом говорить совершенно спокойно, – Неумеха. Первый круг испортил, и даже так ничего и не понял.

Трехрогий остановился. Ему явно стало не по себе, и только упорство, переплетенное с яростью, тоже самое, что заставляло бороться до конца его родителя, не позволяло ему сдаться. Зубастики и крылатые, чувствуя ненависть нового вожака, истошно завопили и заклекотали, порываясь напасть на маленького зверя.

Повинуясь какому-то наитию, я подошел к мохнатому и неуверенно положил ему руку на спину. Мне стало жалко это странное создание, хоть я до одури его и боялся, но почему-то не мог оставить его одного против тех, кого я совсем недавно считал братьями. Не слишком ли много предательств за один круг?

Есть ли во всех кругах хоть одно существо, которое меня не бросит?

Где-то под ногами раздалось шипение. Живчик... Как он ухитрился найти нас? Я не видел его со времен возвращения в Город...

Но преданность маленького усача немного согрела.

Синеволосый рассмеялся, смотря на наше странное трио – таракан, мохнатый рогатик и я, испуганный, ничего не понимающий, но решивший стоять за этих ребят до конца.

–До встречи в новом круге, призыватель! – произнес он весело, и в следующий момент все растворилось в изумрудном сиянии.

Глава 11

В первый момент я не понял, что происходит, просто вдруг почва исчезла из-под ног, и я стал стремительно падать вниз под тяжестью чего-то безумно тяжелого, сдавливающего со всех сторон. Словно я вновь оказался в объятиях подземного монстра.

Воспоминание быстро помогло понять, что я погружаюсь в воду. К тому же вся одежда мгновенно намокла, и я успел заглотнуть неприятной, необычной воды.

Я из всех сил замолотил руками и ногами, пытаясь вырваться на поверхность, до которой, казалось, целая бесконечность. Я не очень хорошо плавал, хотя это и входило в обязательные тренировки, поэтому всплыть мне удалось не очень скоро.

Сердце колотилось, безумно хотелось вздохнуть, и одолевал страх – а что если не получится, а вдруг я не смогу и так и останусь здесь в воде...

Когда я вынырнул на поверхность, страх не отпустил, хотя сразу же удалось сделать огромный вздох, принесший неописуемое наслаждение. Какая же это радость – просто дышать. Большая радость будет только если смогу все-таки нащупать почву под ногами.

Но до нее было довольно далеко – где-то вдали виднелся берег, но расстояние было таким, что страх и неуверенность в своих силах окутали еще сильней.

Каргар меня раздери, сколько можно уже встречать круги в самых неприятных местах...

Однако деваться было некуда – пришлось направиться к земле, широко загребая, потому что болтаться среди толщи воды не самый лучший вариант.

Я знал, что многие умеют балансировать на водной глади, совершенно не напрягаясь, однако сам таким умением не обладал, поэтому греб, что есть силы, поскорей стараясь достичь спасительного берега. Иногда замирал, чтобы дать себе хоть немного отдыха, так как казалось, что иначе сил не хватит, и заодно проверить – не появилось ли дно, и каждый раз стремительно выныривал на поверхность, не желая чувствовать под собой эту водную толщу, которая может стать мне могилой.

Правда, плыть было достаточно легко, вода была какая-то иная, не та, что протекала в известных мне реках и ручьях, и слегка подталкивала наверх, словно не желая принимать меня.

К счастью, вода оказалась достаточно теплая, поэтому можно было не опасаться обморожения, да и солнце нового круга радовало теплотой и яркими синеватыми лучами.

Вскоре стало ясно, что берег не столь и далек, и сил вполне хватало на спокойное и уверенное преодоление расстояния, поэтому я постепенно пришел в себя, перестал тратить лишнюю энергию на попытки как можно скорей достичь берега, и просто приближался к столь желанной суше.

Ближе к берегу я попытался еще раз нащупать дно и это мне удалось, хотя скрывало по-прежнему с головой. Так что пришлось еще немного поднапрячься и наконец-то я смог уверенно встать в воде и почувствовать настоящее облегчение. По крайней мере, водная смерть мне больше не угрожала.

Выбравшись на берег, я осмотрелся – пустынный берег, который переходил в странный лес, а за спиной -бескрайняя водная гладь, уходящая в бесконечность.

На берегу, скрестив ноги, сидел Синеволосый. Он тоже был мокрый, но уже немного обсох, так как выбрался, видимо, намного раньше. Сидел и с улыбкой смотрел на меня, ожидая вопросов. Вопросов было много, но что именно спрашивать я не понимал.

–Как себя чувствуешь? – деловито осведомился тот, с легким прищуром смотря на меня.

–Устал – честно признался я, присаживаясь рядом. – И ничего не понимаю.

–С чего бы и начать... – задумчиво проговорил Синеволосый, – ты же не вступил в Круг?

–Нет. – я слегка дернулся. Разом накатили забытое уже отчаяние, безнадега, чувства бесполезного.

–Ну, все правильно. – Словно убедившись в своих мыслях, Синеволосый кивнул. – Тут видишь ли в чем дело, смотри в чем суть. Все жители города принимают в себя силу убитых монстров, переплавляют в свои новые способности и применяют в новых боях. А у тебя редкий дар – ты берешь не силу монстров, а их волю. Ты призыватель, парень. Нас когда-то было много, но теперь уже такие не рождаются. То есть не рождались. Ай да Эмблдор, подарил подарочек...

–То есть я не один такой? И я не бесполезный? – я жадно заглянул в хищное лицо самого загадочного жителя Города, на что тот откровенно рассмеялся.

–Ну конечно нет. Туго же ты соображаешь, сынок, я тоже из вольных. Насчет бесполезности, – Синеволосый засунул пятерню в волосы, – не знаю, но с теми бедолагами, что ютятся в районе бесполезных, мы точно имеем очень мало общего.

Я улыбнулся. Как приятно было слышать из уст самого Синеволосого, легендарного и по слухам бессмертного, это слово – мы.

–Ну так что там с волей? Как я могу ее использовать? – В ответ раздался еще один взрыв смеха.

–Ты ее итак использовал вовсю в первом круге, парень! Да так, что ход круга поломал, но надеюсь, что не весь круговорот хоть. То, что ты собрал такую стаю, да еще нескольких видов, это и есть использовать их волю. Смотри, как это работает – ты принимаешь волю зверя, она впитывается в тебя и для зверят ты становишься не просто своим, а вожаком. И чем больше ты их побеждаешь и покоряешь, тем больше их воли ты забираешь, тем более послушными они становятся, признавая тебя вожаком или хозяином, в зависимости от того, как ты управляешь волей.

–Управляешь волей? – озадаченно переспросил я.

–Да, и это самое сложное, – Синеволосый нахмурился и наконец-то стал совершенно серьезным, – И в этом ты не справился, сынок. Впрочем, так бывало часто, и тебе повезло, что я вовремя понял, что происходит, иначе...

Вольный замолчал, набрал горсть песка в кулак, который тонкой струйкой посыпался на берег. Затем он просто разжал кулак и весь песок рассыпался, вернувшись на берег.

–Кулак – это твоя воля. Песок – разум, мысли, чувства, воспоминания. Воля держит их вместе, организует, позволяет тебе оставаться собой, чтобы ни происходило, кто бы ни пытался вмешаться в твое сознание.

–Кому надо вмешиваться в мое сознание? – возмутился я.

–Ты сам это делаешь. – Синеволосый вздохнул, – Ты вольный, парень, ты сам вмешиваешься в чужое сознание и забираешь чужую волю. И это опасная игра, Эльт. Потому что вместо того, чтобы забрать волю другого, ты можешь лишиться своей вместе со своей сущностью, чувствами, мыслями. Особенно если брать чужую волю открытой ладонью, как по глупости сделал ты.

–Ну я же не знал! – мне только и оставалось, что развести руками. Я и теперь не до конца понимал, о чем говорил Синеволосый, однако многое вдруг становилось на свое место, – То есть когда я убежал из Города, это я сделал не по своей воле, получается, а просто меня повели?

–Тут уже ты сам можешь ответить на этот вопрос. Сейчас ты уже разорвал связь с их волей, так что, можно сказать, что вернулся к основе. Как, они тебя гнали, или все-таки ты их?

Я задумался. Вспомнил то упоительное чувство гонки, единства со своими братьями по духу, ту свободу и радость жизни... Это было прекрасно, но все же это было не мое... И меня тогда не было, а был дикий зверь, который зубами рвал мясо и готов был вести стаю даже на людей, если бы не чувство самосохранения и обрывки воспоминаний.

–Гнал их я, но это был не я, – несколько сумбурно ответил я, – да, я был их вожаком, главным, но это был не совсем я...

–Да чего уж, совсем не ты. Ваша воля сплелась в единый узел, размыв твою личность, и судя по тому, что ты попал к бесполезным, еще все усугубило состояние отчаяния, поэтому ты и так легко отказался от себя и выбрал их путь, не свой. Чем монстрики и не преминули воспользоваться, так как их сильно истребляли и нужен был вожак, который увел бы от Города. Сами же они не смели.

Не хочу тебя лишний раз пугать, но это оставляет отпечаток. А если вовремя не выйти из этого состояния, то можно окончательно утратить человеческий облик. Причем даже в прямом смысле, я видел, как один из вольных изменил свое тело.

–И что же делать? – меня передернуло. Как представил, что мог бы превратится в таракана, а ведь именно с него все и началось...

–Делать – ничего, пожалуй. Но способ есть, и ты явно им воспользовался. Что ты почувствовал перед тем, как разорвать связь, отринуть их волю? Я же понял, что не просто так они легко от тебя отказались, что ты возвращаешься сам.

–Страх, – честно признался я. – Мне стало очень страшно. От вас веяло такой ненавистью...

–Страх значит, – Синеволосый задумчиво почесал свой нос, – Что ж, не самый плохой вариант, в общем-то. Так вот, Эльт, получается, что страх – это твое главное искреннее чувство. Истинное, я бы даже сказал. У нас у всех есть разные чувства и эмоции, которые где-то помогают жить, где-то мешают. Больше мешают, конечно, но речь не об этом.

У вольных, парень, есть одно главное чувство или эмоция, которая не просто преобладает над остальными, она может вытеснить все остальное, на время ослепить и парализовать.

И когда тебя поглощает чужая воля, то именно страх, твое истинное чувство, эмоция, состояние, можно называть как угодно, позволяет сорвать покров, вымести все наносное, чужое и вернуться.

–И что, я должен все время бояться? – я был просто потрясен странным заявлением, – Но я не хочу! Я хочу быть смелым, как Гард или Таль, например, я хочу веселиться и радоваться жизни, побеждать и получать удовольствие от этого! Зачем мне ваша воля, если из-за этого я должен или сойти с ума, или постоянно бояться?

–Не я это придумал, – Синеволосый грустно усмехнулся, – Кроме того, нет никакой необходимости постоянно бояться. Только в те моменты, когда чувствуешь, что что-то идет совсем не так, как должно. Правда, есть еще одно свойство наших главных чувств, которое мы вынуждены использовать постоянно. Это зов. То есть когда ты боишься, те, чью волю ты забрал, спешат на твой страх, стремясь защитить, оно передается им. Как я уже и сказал – не самый плохой вариант.

–А ваше истинное чувство ненависть? Каково это, постоянно ненавидеть? – я посмотрел в глаза Синеволосого и тот отвел взгляд.

–Я не хочу про это говорить... Я устал, парень, честно. Ты говоришь, что не хочешь бояться. Но я бы махнулся с тобой не задумываясь. Мой дар не дает мне любить, радоваться, потому что в любой момент я могу сорваться, или я потеряю контроль над собой. И это гораздо опасней для всего Города, потому что, если ненависть не сдерживать, она может принести разрушения и смерти. Потому что мои подопечные хотят не защитить, а уничтожить всех врагов.

–И мы все такие?

–Нет, – собеседник сразу понял, о чем я. – есть и другие чувства. Любовь, зависть, ярость или гнев, ревность, гордыня, презрение к другим, страсть... Не все это помогает в нашем деле, но тем не менее и такое бывает. Но если ты имеешь ввиду зов, то да, это одно из обязательных условий. Представь, что тебе пришлось бы радоваться всем врагам, для того, чтобы пришли покоренные...

–Я понял. А все-таки как происходит поглощение воли? Я не всегда убивал, прежде чем это происходило.

–По-разному. Обычно сначала прямое прикосновение, можно даже съесть, выполнить какие-то действия, иногда выступают посредники, покоренные животные. На самом деле близко к тому, что делают маги силы, специализирующиеся на приручении и управлении животными, только у них это требует прямого вмешательства, напряжения сил, а у нас это получается словно само собой.

Когда ты научишься управлять свой волей достаточно, уже сможешь забирать волю без прикосновений. В моем случае это предельная ненависть, направленная на зверя, которая его ломает, в твоем случае ты, наверное, должен бояться. Передавать зверю свой страх, впрочем, я не знаю, как это делает каждый, но свои ключи есть у всех. В этом случае противники не умирают, а просто признают тебя хозяином. Это главное отличие, потому что если ты убиваешь их представителей вида, то становишься для них вожаком, лидером, меняясь и сам, особенно если у тебя недостаточно сильная воля.

–Получается, страх все равно привлекательней. – я вздохнул. По всему выходила не слишком веселая картина – что толку от открываемых горизонтов и новых способностей, если все равно я не смогу ими насладиться? – А сколько можно одновременно держать...хммм... слуг?

–Все зависит от тебя. И от тех, кого покоряешь. В первом круге были простейшие твари – есть, охотится, спать. Их можно контролировать очень много любым способом.

Чем больше у зверей эмоций и чувств, чем сильней зачатки разума, тем сложней ими управлять. Кроме того, высокоразвитые звери уже начинают обладать определенным характером, индивидуальностью. Поэтому здесь уже воля каждая нового существа несет большую вероятность того, что ты потеряешься в их чувствах и устремлениях.

–А если я откажусь? Мне не нравится такой дар. Почему я не могу, как Таль, бегать и всех резать ножом?

–Мы не выбираем наши таланты, Эльт, – Синеволосый пожал плечами, видно, что он уже давно привык и смирился, – Они нас выбирают, находят ту волю, что способна их принять. Любой дар – это частичка тебя, ты связан с ним неразрывно. А что касается твоего вопроса... Да, выбор за тобой. Ты вполне можешь вернуться в квартал бесполезных, ограничить себя в пище и постараться ни с кем не общаться, а главное никуда не вылезать, так как ты уже вступил на этот путь и любой контакт может привести к непредсказуемым последствиям. Или ты можешь стать магом призывателем в какой-нибудь команде и учиться контролировать свои способности.

–Магом призывателем? – не понял я.

–Ну нас раньше так называли. Когда нас было много. Призывающие, зовущие, те, кто повелевают монстрами... Мы покоряли огромные стаи, собирали целые армии монстров и ходили друг на друга просто ради развлечения, проверяя, кто искусней сформировал свою стаю и правильно применяет способности слуг в нужный момент, и те простые силовики, что ходили с нами, иногда сходили с ума от переполнившей их силы, которую мы дарили безвозмездно, потому что мы забираем только волю.

–Когда же это было? – изумленно выдохнул я. Не может же такого быть, чтобы не сохранилось хотя бы легенд, сказок о тех временах!

–Давно, – Синеволосый тряхнул гривой волос, отгоняя нахлынувшие воспоминания, – Иногда мне кажется, что где-то в прошлой жизни. Или что и вовсе не было этого никогда, а только снится...

–И где они теперь?

–Ушли за горизонт. Умерли. Сошли с ума. И... неважно. Важно то, что ты первый за много кругов и круговоротов, кто также, как я, может брать и управлять волей. Видимо, они решили снова что-то изменить в кругах, раз родился ты.

–Они? – я подался вперед, жадно ловя каждое слово. – Кто они? Кто-то все-таки насылает на нас бурю. И... разве я родился по чьей-то прихоти?

–Да кто-то управляет, – Синеволосый поморщился, явно жалея, что сболтнул лишнего, – Но в остальном я также ничего не знаю, как и ты. Просто я достаточно давно живу, чтобы понимать, что все это не просто так, это не естественно... И мне нашептали многое звери, о других мирах... А родился ты не по прихоти, точней, по прихоти Эмблдора с Тайлой, но это вроде как обычное дело... Прости старика, я нафантазировал многое, но настоящих ответов у меня нет.

–А все-таки, чем вы занимаетесь? Все знают, что вы в одиночестве ходите по кругам, исчезаете куда-то на долгое время.

–Я хранитель кругов, – Синеволосый улыбнулся, – я просто смотрю, чтобы монстры стояли, как надо, не слишком сильно объединялись в стаи, разгоняю по необходимости, пытаюсь призвать издалека, если их оказывается слишком мало. Делаю все, чтобы силовики могли набрать достаточное количество силы, чтобы не было слишком просто их одолеть, но и не слишком сложно, так как умирают все равно многие. И ты прошлым кругом все перемешал, парень. Уведя стаю и убив стража, ты лишил команд большого количества силы, без которой им теперь придется очень нелегко в новом круге. И, если честно, сейчас я должен со всех ног мчаться исправлять твое появление, хотя бы попытаться...

–Можно с вами?

–Нет, ты должен возвращаться в город, я думаю, ты справишься один. И в городе найди кузнеца Гронга, скажи ему главные слова – "Воля выше силы", тоже самое скажешь верховному, они поймут. Удачи, Эльт, мне пора, если будут еще вопросы – задашь при новой встрече, увидимся.

Да вопросов было еще много, но задать их я не успел – Синеволосый сунул два пальца в рот и оглушительно громко свиснул. Откуда-то из диковинного леса выскочил огромный страшный зверь, серый, с шестью мощными лапами и огненно-красными глазами.

Он раздувал ноздри, с ненавистью смотря на меня, но все же не собираясь нападать.

–И последнее, Эльт, никому сейчас не открывай свой дар. Не поймут. Покори несколько зверей, не больше трех, и выдавай себя за простого мага, Гронг поможет в этом. Береги себя, я в тебя верю!

И Синеволосый, легко вскочив на свое чудовище, бросил дорожную сумку и исчез где-то среди зарослей.