Текст книги "Княжеская школа магии (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Малиновский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

Пушкин слышал эти слова. Мальчишка тоже заплакал. Он подошёл ко мне с Лешим и попытался обнять обоих, насколько это было возможно с его-то комплектацией и мелкими ручками.

К нашим обнимашкам присоединился и Пётр Великий.

– Парни, вы охуенны, – впервые выдал что-то необычное Петрович, которого тоже прошибло на слезу. – Но трупы сами себя не вывезут, поэтому давайте займёмся ими, – закончил Петрович… в своём репертуаре.

Леший прекратил обниматься, как и все мы.

– Я исчезну вместе с ними, за это можете не беспокоиться, – сказал он. – Больше того, только мы будем знать, что виновен Димон. Другие же увидят что-то другое… в новостях, – улыбнулся Леший.

– Что это значит? – поспешно спросил я.

– Увидишь в новостях через какое-то время. Но могу сразу сказать, что большая часть народа будет не против, чтобы кто-то другой стал президентом. Так же как и не будут против твои ученики, чтобы директором княжеской школы магии стал именно ты, Димон. – И с этими словами Леший исчез вместе с двумя трупами.

– Как же я тащусь от этих исчезновений! – чуть ли не пустил слюну Петрович. – Да это же самая настоящая магия.

– Ага. А твоё прохождение сквозь окна – это какая-то шутка, да? – уточнил Пушкин с неким сарказмом.

– Ну ведь он же исчез. Ещё и трупики забрал с собой.

– И что? Давай лучше думать, что мы будем говорить нашим друзьям.

– Правду, – подключился я к Форточнику и Пушке, находясь в некой прострации. Мой ум пытался придумать для меня наказание, которое последует, когда все всё узнают. Однако сердце говорило, что от детей скрывать ничего не нужно. Лучше рассказать всем двенадцати правду. А потом всё решится по ходу дела.

И снова моё – «по ходу дела». Но как уже есть.

– То есть мы сейчас свалим через спальню на джипе? – уточнил Пушкин у меня.

– Я тебя, Димон, не смогу через окно протащить.

– Думаю, с этой стороны я смогу и сам открыть окно.

– А, ну да… точно, – почесал затылок Петрович.

– Так что мы будем говорить?.. какую правду? – переспросил Пушкин.

– Скажем, что Владимир Владимирович и Дмитрий Анатольевич исчезли.

– И всё?

– Пока что да, всё. Подробности расскажем тогда, когда всё утихнет. – Я задумался. – Если верить Лешему, то президент был не таким уж и чистым на руку… даже при официальной жизни, не говоря уже про подземную лабораторию с веществом Лешего. А директор, которым прикрывался Дмитрий Анатольевич, тоже не совсем чистый мужик… даже для жителей Петровки. Уверен, вы думаете, что ваши родители полностью поддерживают Владимира Владимировича. Но уверяю, что это не так. Ваши родители поддерживали директора с такой же искусственностью, как и поддерживали родителей Щелкунчика, который портил вам пикник покусанной мебелью.

– Думаю, мы все всё поняли, – сказал Пушкин.

– Полностью одобряю слова нашего бакенбарда, – добавил Петрович. – Наши родители боятся… боялись, что у Владимира Владимировича такая власть и такие связи. Думаю, когда они узнают, что эти оба исчезли, всё поменяется.

– И психом тебя никто не будет считать, – неожиданно вылез Щелкунчик, за которым я увидел всех остальных. Мальчишки, почти все, подслушивали наш разговор в спальне. И только сейчас вылезли, чтобы сказать, что они в курсе всего происходящего.

– И давно вы там? – спросил Пушкин.

– Как только вы вышли, – указал Химик на Петровича. – Я Форточнику подкинул свой телефон с прослушкой, чтобы знать, что у вас всё в порядке. А когда мы услышали, что ты, Саня, сошёл с ума, то выдвинулись к тебе. Парус и Ракета остались в джипе.

– Как вы все поместились в него? – стало мне интересно.

– Да мы по пару человек садились. А в итоге все и переместились сюда.

– Через окно?

– Ну да. Я нахимичил кое-что, поэтому смог открыть окно. Кстати, прослушкой занимаются Ракета и Парус, раз они остались в джипе, – переключился Менделеев. – Поэтому все мы в курсе всего. Жаль только, что не видели, как Леший исчез с Дмитрием Анатольевичем и Владимиром Владимировичем.

– Ну… раз вы все в курсе, то давайте-ка сваливать отсюда, ребята, – улыбнулся я. – Нам продумать план действий нужно, ибо с нас ещё спросят.

– Молчать – это одно, а вот создать себе железное алиби – это совсем другое, – выдал Жуков. – Я готов с этим помочь. Но мне нужна будет помощь… и помощь директора… нового директора княжеской школы магии. Так что, Димон, становись таковым, а мы тебя в этом поддержим.

– Как я стану новым директором?! Вы что, шутите?

– Нет, – посмеялся Пушкин. – Я совершил преступление…

– За преступление будет и наказание, – перебил Достоевский.

– Топор, ну не мешай! – подключился Толстый. – Мы все здесь замешаны. Если бы не моя Анна, то ничего бы этого не было. А если бы не Жук, то и не было бы Анны. А если бы не…

– Мы все всё поняли, – улыбнулся Пушкин. Волосатик посмотрел на меня и продолжил: – В общем, ты отдуваешься за нас, а мы – за тебя. Мы команда. Поэтому работаем сообща. Доверься нам.

– Спасибо, ребята. Если честно, то я и секунды не сомневался, что мы с вами найдём общий язык. Рад, что мы его нашли так быстро.

Глава 22. «Коронация»

Мы достаточно оперативно покинули гостиницу, а точнее, президентский номер, в котором стены реально были с шумоподавлением, ибо ни одна тварь божья не зашла внутрь, чтобы проверить, всё ли в порядке. Возможно, Дмитрий Анатольевич сам приказал ещё до нашего появления, чтобы его никто не беспокоил, а может, ещё что-то… Однако меня и моих учеников это уже не касалось.

– Ракета, Парус, летите к соседскому дому Владимира Владимировича и верните джип, – скомандовал я. – Как только освободитесь, отпишите Пушкину.

– Я сейчас поведаю наш план, поэтому заблаговременно скажу, что можете бежать к дому Димона, когда вернёте соседский джип, – встрял Жуков, обращаясь к Гагарину и Лермонтову.

– Ладно, делайте то, что приказал Жук, – согласился я. – И парни… будьте внимательны.

– Да всё хорошо, Димон. Сейчас вернёмся. – И мелкие улетели.

Десять оставшихся рыл и я отправились ко мне домой.

– И какой там у тебя план? – напомнил Пушкин.

– Ну… это, можно сказать, почти «железное» алиби, – начал Жук. – У тебя по паспорту когда день рождения?

– У кого, у меня?!

– Нет, Пушка, у Димона.

– Даже не знаю. Дело в том, что у того пацана, в тело которого я попал, документы куда-то пропали. То есть их по чистой, я надеюсь, случайности увезли в Москву. Водитель увёз, а никто и не предупредил. Вот как-то так.

– Значит, никаких документов у тебя с собой нет, верно? – уточнил Жук.

– Нет, – помахал я головой.

– Отлично, – обрадовался мелкий. – Значит, устроим твой день рождения сего́дня.

– Сегодня?!

– Ну да. Нам же нужно объяснить, почему мы целый день были у тебя дома. Даже пораньше смылись из школы, чтобы что? Правильно… – сам же ответил Жук. – Чтобы отметить день рождения нашего учителя, который празднует его именно что сегодня. Ни завтра, ни послезавтра, ни через месяц, а…

– Да мы поняли уже! – крикнул Пушкин. – И что дальше?

– Кажется, ты хотел, чтобы мы научились плавать. Ну вот… сейчас как раз настал тот самый момент, когда ты можешь поиздеваться над нами.

Жуков умел задеть за живое… В данном случае это прозвучало в хорошем смысле слова, ведь Пушкин очень обрадовался, когда услышал это.

– Ну что ж, это хорошая мысль, Жук. Я только за. – Пушкин посмотрел на других ребят. – Вы же не против плавания, парни? Всё-таки железное алиби, – с неким, я бы сказал, дружеским издевательством спросил Санёк.

Детишки почесали свои затылки.

– Ну же, парни, не бойтесь, – поддержал Пушкина и я. – Думаю, все сегодня смогут научиться. И раз Жук говорит, что это почти железное алиби, то оно реально железное, зная скромность нашего полководца.

Конечно, я соврал, потому что такое алиби ни то что железным нельзя было назвать… такое алиби могло сыграть злую шутку со всеми нами, если бы нашлись мои документы и стало бы ясно, что мы все жульничаем. Да и это президент, а не хер собачий, поэтому каждого могли пробить по базе данных даже без документов. Меня бы пробили самого первого.

Но так далеко мне заходить не хотелось. Всё же Жук что-то смыслил, и его предложения всегда заканчивались победой в нашу сторону. Так что, как бы мне не хотелось послушать свой Ум, я полностью доверился Жуку и в э́тот раз. Кроме того, мне дико не хотелось самому что-то придумывать, ибо вряд ли бы вышло организовать себе железное алиби. Бумажное – да. Но железное – хер там плавал.

– Так что́ мы решили, Жук? – решил завершить я, чтобы точно знать, как нам действовать.

– У тебя сегодня день рождения, поэтому мы пораньше ушли из школы к тебе домой. Там мы ели и едим пироги, торты, сладкие конфеты…

– А что, конфеты бывают горькие?

– Саня, не перебивай. Пусть говорит.

– …разные вкусности, – продолжил Жук. – В общем, мы отдыхаем. Но ещё нужно купаться в бассейне и шуметь, чтобы нас заметили. Когда придёт твой друг со второго дома… ну… тот учитель, что второклашек учит.

– Александр Васильевич, – снова шепнул Пушкин. Хотя я помнил его имя ещё с первого нашего знакомство, ибо этот хмырь всего боялся.

– Я понял, понял. И что дальше? Он придёт, так…

– Ну и увидит, что мы шумим, – снова продолжил Жук. – Думаю, Александр Васильевич спросит, почему мы так шумим и не могли ли мы капельку меньше шуметь. А ты ему и скажешь, что у тебя сегодня день рождения… вот ты и решил позвать своих учеников, так как друзей на Петровке больше нет. Можешь ещё напомнить ему, что он выгнал нас всех со своего бассейна. Это будет уже психологический ход, чтобы Александр Васильевич не стал придумывать в своей голове какие-то неприятные вопросики, а сразу же заткнулся и свалил в свою конуру.

– Да ты гений, Жук, – улыбнулся я. – Отличный план. Он же реально свалит, но увидит, что все у меня дома. Вот только пирогов нет.

– Так мы и пироги сходим купим. Сначала придём к тебе домой. Дождёмся Ракету и Паруса. Начнём шуметь в бассейне. Потом поговорим с учителем второклашек, поскольку он должен уже скоро вернуться со школы. А вот уже после всего этого сходим за сладостями в магазин. Ах да, нужно прямо сейчас позвонить родителям и сказать, что мы все у Димона, – обратился мелкий к своим сверстникам. – Ребята, по телефонам… живо!

– Э, э… раскомандовался он здесь! – крикнул Петрович. – Я сам решу кому и когда мне звонить.

– Как знаешь, Форточник, – улыбнулся Жук. – Но потом не говори, что мамка орёт на тебя и просит, чтобы ты домой пришёл немедленно.

– Ладно, ладно, гений. Помолчи уже.

Детишки позвонили своим родителям и предупредили, что они у меня дома, хотя мы вот-вот только пришли к нему.

Хотя почему бы не предупредить заранее.

В целом, всё шло достаточно хорошо, а самое главное – правдоподобно. Даже Парус и Ракета не задержались. Скажу больше, они уже ждали нас у бассейна. Мелкие, как оказалось, допёрли до этого самостоятельно. Хотя, может, просто-напросто не имели ключ от дома, поэтому не могли войти внутрь. И единственное правильное решение – это отдых на шезлонге рядом с бассейном.

Далее было ещё круче, ведь устроить шум на всю улицу – это так просто… если ты учитель, который бросает своих учеников в бассейн, а они не умеют плавать.

А между тем на часах уже стукнуло четыре часа дня. Я это к тому, что домой вернулся и Александр Васильевич, который, как и говорил Жуков, клюнул на крики за «своим» домом.

– О, привет, Хиро! – как-то странно улыбнулся сосед. – А я думал, что вы в моём бассейне купаетесь. Смотрю, свой уже почистили, да?

– Ага, – без улыбки ответил я, хотя внутри радовался как сучка, что всё идёт замечательно. Никакого зла не держал на этого парня.

А чего держать, если и свой бассейн уже без мусора… да и Леший порядок навёл внутри дома. Леший вообще молодец в этом плане. И с трупами помог.

Ну ладно, ладно… детишки тоже большие молодцы. Без них я бы точно не справился.

– А что Вы хотели? – спросил Пушкин. – Мы Вам снова мешаем?

– Нет-нет, – испугался Александр Васильевич. – Всё хорошо… г-гуляйте, развлекайтесь. Я как раз хотел посидеть дома, отдохнуть. Послушать музыку в наушниках.

– Ну у Ди… Хиро Мацумото сегодня день рождения, поэтому мы и отдыхаем у него, – продолжил Санёк. – То есть он нас пригласил, а мы согласились. Правда, Хиро Мацумото? – подмигнул мне Пушкин.

– Конечно. – Я посмотрел на Пушку, потому снова повернулся к соседу. – Если будем сильно мешать, то говори, не стесняйся. Вдруг к тебе снова друзья придут и мы снова будем не в том месте не в то время.

– Ну или не в то время и не в том месте, – исправил Пушкин.

– А вы давно здесь? – перевёл тему сосед.

Я спокойно ответил:

– Да. Ушли ещё в десять… ну где-то так.

– Наверное, потому что Владимира Владимировича не было. Я что-то его всё утро искал, но он так и не появился.

– А Вы спросите у моих родителей, – подключился Щелкунчик. – Я утром его видел с моим батей. Они вместе ехали на его машине.

– Кстати, машина Владимира Владимировича была припаркована за домом Чайковских, – добавил я. – Может, он у них?

– Короче, Александр Васильевич, пишите, кричите, звоните. Мы всегда рады, когда нас кто-то выгоняет из собственного дома. И да, передавайте привет Дантесу, – решил прервать наш разговор Пушкин, чтобы сосед отвалил со своими вопросами.

Учитель второклашек искусственно улыбнулся.

– Хорошо, передам. – И свалил нахрен с глаз долой.

– Ну ты его и захуес… победил. Молоток, Пушка.

– Ты тоже ничего, Димон, – обнял меня Санёк. – Ну ладно, парни, вечеринка продолжается! – И Саня плюхнулся в воду.

Несмотря на то что мелкий едва научился плавать, он не побоялся сделать это снова. Респект такому волосатику.

Ну а самое главное, что Александр Васильевич стал тем, кто при допросе, если таковой будет, точно скажет, что все первоклашки были у меня дома. Да и родители первоклашек подтвердят, что их дети звонили им и предупреждали, мол, веселятся у Хиро Мацумото, то бишь меня.

Главное – это мне самому не забыть, что я официально Хиро Мацумото, а не Димон. А что касается родителей, то те, может, и знаю уже, что я из другого мира, но хрен кто об этом расскажет.

Как и было уже сказано, они тоже люди… и тоже боятся, чтобы не выдать что-то такое, после чего могут пострадать и они сами.

А если всё пройдёт гладко, то вся Петровка, я думаю, вздохнёт полной грудью, когда узнает, что ни Владимир Владимирович, ни Дмитрий Анатольевич не потревожат мирных богатых родителей и их детей.

Тем временем мы переместились в дом. Врубили телек. Доели зефирки с кофе.

– Что-то новостей никаких от Лешего, – вздохнул Гоголян.

– Потерпи. Он же сказал, если ты слушал внимательно прослушку, что скоро все мы узнаем, что нас ждёт, – подключился Толстый.

– Вот именно что скоро. А уже пять… даже шесть вечера, но никто ничего не пишет, не говорит, не передаёт по телевизору. Странно. Это всё-таки президент.

– Да, время летит быстро. И да, это президент, – подтвердил я. – Но нужно понимать, что никто его и не будет искать, пока не заподозрят что-то неладное.

– А заподозрить можно только тогда, когда Дмитрий Анатольевич не будет выходить из своего президентского номера целый день, – встрял Профессор. – А сейчас прошло только шесть часов с момента, как наш президент вообще перешагнул ворота с Петровкой.

– Профессор прав. Нечего волноваться. Давайте веселиться дальше. Думаю, сейчас самое время, чтобы закупиться настольными играми, если они здесь есть, и вкусняшками.

– Поддерживаю Димона, – стукнул по столу Чехословак. – Я уже не могу без сладкого, как наркоман без…

– Без этого… давай без этого, Чехословак.

– Ну ладно, Димон, как скажешь. – И Чехов улёгся на пол, чтобы изучить потолок.

– Так у вас тут есть какие-то игры? – переспросил я.

– Конечно есть. Ты что, не видел магазины, что возле твоего дома?! – удивился Пушкин. – Там есть и магазин с книжками, настольными играми, ну и другими вещами.

– Я только три успел изучить. Но не против изучить четвёртый… с настольными играми. Между прочим, можем закупиться сейчас. Думаю, как раз настало время.

Так мы и сделали, поскольку детишки все были только за.

Я заодно изучил четвёртый магазин, которому данный дворцовый дизайн, как и в других магазинах, подходил больше всего, ибо там продавались волшебные удивительные вещи, которые всё меньше ценятся в нашем мире. И я говорю о книгах в крутых обложках.

Хочу сказать, что здесь обложки на книгах – это отдельный вид искусства. Молчу про ценник, потому что отдавать бабло не хотелось даже при доходе в миллион рублей в месяц. Но для любителей потрогать красоту своими ручками, думаю, купили бы с радостью. Однако мы купили настольные игры. А в своём любимом продуктовом магазинчике наполнили корзину всеми сладостями, что нашли.

Как говорил Толстый: «Бери всё-всё… для разнообразия».

Что же, я взял для разнообразия всё, что смог найти со своими учениками. Обошёлся мне мой день рождения в сто косарей… и это я говорю про настольные игры и еду. Вот как-то так.

Но чего не сделаешь, чтобы дети были рады. А так как я и сам был ребёнком, то рады были все.

Уже к девяти вечера мы так наелись и наигрались, что Толстый даже впал в «сытую кому».

Конечно, это всё шутки, но Лев чувствовал себя настоящим царём не только зверей, но и своих родителей.

Почему?

Некоторые родители так беспокоились за своих детишек, что перезванивали каждые два-три часа, чтобы узнать, всё ли хорошо у них.

Да, мне этого не понять, но я говорю то, что было.

Так вот, Толстому звонили больше всех.

И когда в полдесятого позвонили хрен знает какой уже раз, Толстый ответил:

– Мам, я Лев, а не какой-то там… Обезьян.

– Обезьян? – шёпотом уточнил Пушкин. – Толстый, ты уверен, что правильно трактуешь…

– Да, – сразу же ответил мелкий. – Нет, это я не тебе, мам. Тут меня Саня отвлекает. – Толстый посмотрел на Пушку и сказал: – Мама тебе привет передаёт.

– Ей тоже.

– Тебе тоже, мам. Слушай, давай ты заберёшь меня… или не звони каждые полчаса. Другим детям звонят очень редко. Вообще не звонят… почти. Я не вру. Мам, я говорю правду. Нет. Да. Хорошо. Сейчас дам. – Толстый посмотрел на меня. – Тебя зовут.

Я сделал глубокий вдох… выдох.

Когда веселишься с мелкими, то не чувствуешь, что ты кому-то ещё нужен. И когда звонит тот, кому ты понадобился, то говорить нет никакого желания, потому что ты отвык от этого буквально за полдня-день. Думаю, многие поймут меня.

– Да. Здравствуйте. Спасибо.

В общем, чтобы долго не говорить, что там хотела мамка Толстого, перейду к главным её словам.

Оказалось, что все родители снова занимаются поисками директора и президента. Об этом сообщил какой-то хмырь, который отвечает за безопасность внутри Петровки… некий заместитель Владимира Владимировича.

То бишь, как я понял, наш директор был не только директором, но и правой рукой у Дмитрия Анатольевича на Петровке. А у этой правой руки была своя правая рука, которая только к вечеру поняла, что что-то неладное с президентом и директором.

Конечно, тот мужик заволновался. Снова собрал взрослых со всей Петровки. Может, не всех, но многих. Лично меня никто не трогал. Да и соседа тоже, поскольку в его окнах отражался свет от телевизора.

Так вот, родители занимались поисками двух трупиков. И да, охрана президента была допущена на Петровку, чтобы тоже заняться поисками. И полицию вызвали. В общем, позвали всех тех, кто хоть как-то мог повлиять на поиски в первые часы после обнаружения, что эти двое пропали.

Не то чтобы сильно волновались, но градус увеличивался с каждой новой минутой. Так что к полночи, думаю, началась уже реальная паника у тех, кто ответственен за безопасность.

Хотя всё это охренительно странно: как вообще можно было оставить президента одного? Что бы там кто не говорил, но верилось с трудом, что это вообще возможно. Но имеем то, что имеем.

Пусть теперь ищут. Надеюсь, Леший спрятал их хорошо.

А что касается мамки Толстого, так та попросила, чтобы её сынишка остался у меня на всю ночь, если я не против.

И конечно, я был не против.

После моего одобрения начали звонить и другие родители, которые попросили то же самое.

Если все всё правильно поняли, то я остался с мелкими в своём доме до самого утра. Дети не были против, а я был только за, что ночую с такими прекрасными ангелочками со сверхспособностями.

Мне и самому было интересно, чем вся эта ночная операция закончится. А так как я не спал прошлую ночь, то ждать до утра пришлось не так долго, поскольку уже в полночь мы все вырубились.

Но я не закончил с разговором. Сейчас вам станет ясно, почему я так спокойно лёг спать, не думая, что меня кто-то или что-то может отвлечь.

От родителей, которые звонили и просили, чтобы их дети остались ночевать в моём доме, мне стало известно и то, что были вызваны помимо охраны и полиции какие-то эксперты, которые подробно изучали дом Владимира Владимировича… хотя мы все уже знаем, что это был дом Дмитрия Анатольевича. Но это не так важно.

Важно то, что́ все эти эксперты смогли обнаружить.

Внимание.

Они обнаружили лабораторию-склад с веществом Лешего.

Фух!.. Как же я обрадовался, когда узнал об этом. Это же сколько всего можно найти, чтобы понять, насколько наш Владимир Владимирович нечистый человек.

Хотя, конечно, хрен кто это признает. Эксперты же подкупные, поэтому всё сделают так, мол, это не нашего директора… ну или ещё что-то.

Вы спросите: с чего такая уверенность, Димон?

Ну не был бы это я, если бы не смог забежать наперёд.

С другой стороны, это нельзя назвать совсем уж «наперёд». Это, скорее, то, что произошло, когда я закрыл глаза.

Вы сами знаете, что когда хочешь дико спать, то глаза закрываются, а потом резко открываются, но уже утро… или даже обед. И вы не понимаете, как прошло часов десять-двенадцать.

У меня было почти так же.

Отличие в том, что меня и других детишек разбудил Пушкин ранним утром… ну как ранним – таким, когда показывают утренние новости.

За то время, что мы спали, эксперты исследовали лабораторию-склад Владимира Владимировича и Дмитрия Анатольевича. И вот что выдали в новостях.

Сразу скажу, что Леший – это гений, которого я бы даже расцеловал, если бы тот появился прямо передо мной в момент таких вот смешных новостей.

Ну вот честно, не верилось, что такие новости покажут. Либо Верхушка вообще считает людей за идиотов, либо люди реально стали таковыми и уже не видят, что новостные каналы просто издеваются над ними.

Вы только вслушайтесь, что они сказали.

«Эксперты разобрались с лабораторией-складом и поняли, что Дмитрий Анатольевич и Владимир Владимирович, оказывается, были создателями сего прекрасного средства, я про вещество Лешего, но были настолько скромными, что никому об этом не сказали.»

Ржал стоя.

«Теперь не так удивительно, почему Дмитрий Анатольевич просил охрану ждать у ворот в Петровку. Эти добрые люди создавали крутые средства… Они очень крутые люди.»

Хочу плакать под каждым словом.

«Но как утверждают эксперты… внимание: они не могли подвергать опасности других людей… и даже животных, поэтому решили испытать новую формулу на себе.»

Здесь я вообще упал на пол, где продолжал лежать Чехословак. Видимо, парня так накрыло, что он всю ночь пролежал в этой позе.

Едем дальше.

«И так вышло, что новая формула оказалась недоработанной, поскольку у Дмитрия Анатольевича появился ожог. Однако те, это я про наших двух мудаков, продолжили опыт, и всё же в результате случилось непоправимое – Дмитрий Анатольевич поскользнулся и упал в котёл с веществом, которое его и растворило.»

Блядь, это каким надо быть долбоёбом, чтобы поскользнуться в котёл?

На ум приходит только Обеликс, но он упал в котёл, когда был маленьким, а не взрослым мужиком, который якобы создаёт волшебные вещества.

То есть на создание вещества ума хватило, а на страховку – нет.

«Но вторая формула была более верной, как это видно по записям из дневника, посему Дмитрий Анатольевич не сразу растворился.»

Да ну нахуй. Вы серьёзно? Не сразу растворился? Какая беда. А я думал, что сразу.

Но рад, что есть какой-то дневник, в котором всё это записывалось. Наверное, записывал Владимир Владимирович, пока его кореш тонул в котле.

Хотя нет… потому что:

«Владимир Владимирович героически пытался спасти президента, но тоже упал в котёл, посему оба они растворились.»

Планете, остановись! Я тебя умоляю, остановись! Я хочу выйти!

«Но у нас остались записи в дневнике, который вели эти замечательные скромные люди.»

Скромные люди!

Ржу.

Их скромность отражена во всей Петровке. Как только открываешь ворота и видишь Петровку, так сразу понимаешь, что здесь живут самые скромные люди на планете Земля. Скромнее только выглядят туалеты в княжеской школе магии.

«Посему мы обязательно продолжим разработку и усовершенствование данного вещества.»

О да, скромных нам не хватило. Давайте теперь возьмёмся за их скромное творчество и продолжим его развивать. Наверное, нужно будет «сформировать» на разработку какой-нибудь скромный бюджет, скажем, в сто миллиардов рублей.

Ладно, едем дальше, ибо на этом треш не заканчивается.

«Именно сегодня, девятого сентября, москвичи могут прийти на Красную площадь и проститься с двумя героями, которые ценой своих жизней подарили нам невероятнейшие разработки. Мы все надеемся, что с этим веществом, которое предстоит изучить нашим учёным, людям будет проще жить.»

Ну да, проще уже некуда. Но давайте сделаем ещё проще… почему нет.

Людям живётся плохо. Надо улучшить их жизнь.

Давайте вкинем в разработку всё что осталось, чтобы люди подохли с голоду. Думаю, там, на Небесах, им будет проще. Бессмертным всегда проще живётся.

Сделаем людей нищими и голодными, чтобы они сдохли к хуям собачьим и им стало проще жить на Небесах.

Супер. Охуенные новости. Просто тащусь.

Обязательно нужно будет не забыть проститься с двумя героями, которые ценой своих жизней подарили нам невероя́тнейшие разработки. Просто, блядь, невъебически охуенные разработки… которые ещё нужно изучить.

«Изучить» и «разработки». Два гениальных слова, которые отлично сочетаются вместе.

«Дмитрия Анатольевича заменит председатель правительства – Михаил Владимирович.»

Ну хвала Небесам, что хоть кто-то сможет заменить Дмитрия Анатольевича. А то бы народ без нового лидера не смог бы даже пёрнуть самостоятельно.

«И ещё одна новость, которая заинтересует только жителей Петровки, а по большей части родителей учеников княжеской школы магии: в дневнике, который обнаружили эксперты рядом с котлом в подземной лаборатории дома Владимира Владимировича, была ещё одна интересная пометка – на должность директора княжеской школы магии, в случае неудачного эксперимента, прошу поставить Хиро Мацумото, нового учителя первоклассников. И там стояла подпись Владимира Владимировича.»

Вот такие вот приколы.

Тут точно не обошлось без Лешего.

Дух леса не только подделал подпись и сам текст придумал, но и создал тот самый дневник, и котёл… и вообще, я хренею, на что способен Леший. Прямо какая-то машина по исполнению желаний.

«Эксперты проверили и выяснили, что запись подлинная, действительно была записана героически погибшим директором княжеской школы магии, Владимиром Владимировичем. По всей видимости, наши герои были готовы к тому, что что-то пойдёт не так.»

Ну хорошо, что хоть наши герои были готовы к этому. Я уже думал, что они не страхуются, потому что не были готовы к этому. Но оказалось, они лезли в котёл без страховки, потому что были готовы к тому, что могут в него нырнуть… нечаянно.

Эдакие мазохисты. Всё знают, но не хотят страховать себя.

«Сегодня в полдень пройдёт минута молчания в честь двух прекрасных людей, чьё мужество является мотивацией для подрастающего поколения, которое захочет связать свою жизнь с открытиями нечто невероятного.»

О да, детка! Спасибо.

У меня как раз есть дюжина учеников, которые хотят связать свою жизнь с чем-то невероятным. Например, с невероятным долбоебизмом, который разгуливает по улицам не только Москвы, но и по всем улицам всего нашего мира.

И всё же нельзя не отдать должное королю дремучего леса, который вот так вот всё подстроил. Уже то, что там напридумывали эксперты, отдельная тема. Мы же говорим про то, что имеем. А имеем мы… то есть имею я́… новую должность. Уверен, сегодня меня будет ожидать что-то прекрасное в княжеской школе магии.

Уверен, именно сегодня я стану директором этого прекрасного места, где всего три дня назад появился в грёбаном сортире.

Три дня, Карл!

А сколько всего произошло за это время. Это просто нечто.

Настоящее, мать его, волшебство.

– Ну Леший, ну волшебник! – улыбнулся я от всей души. – Пацаны, чувствуете?

– Кого?

– Ни «кого», а «что», Саня… Лёгкость по всему телу. Будто бы высрался на неделю вперёд.

– Ну у тебя и сравнения, Димон.

– Какие уже есть. Надеюсь, что на должности директора я буду меньше высказываться в данном стиле. К тому же Владимир Владимирович сам говорил, что не любит мат. Отдам, так сказать, дань этому мужику… каким бы мудаком он там ни был.

Зазвонил телефон.

Это мама Санька. Она хотела предупредить, что стои́т у моих ворот и хочет, чтобы её сынуля поехал домой.

Как оказалось, у этих родителей какой-то коллективный разум, потому что за час все двенадцать рыл покинули мой дом.

А ещё через час свой дом покинул и я, поскольку дети отписали мне, предупредив, что сегодня будет эдакая «коронация», когда выбирают нового директора.

И она реально была.

Действие чем-то напоминало эшафот, как мне потом выдал Пушкин. Только разница в том, что запускали салют не перед казнью, а перед тем как сообщить, что новым директором княжеской школы магии стал Хиро Мацумото.

Ну а после сообщения был ещё один салют… и много жрачки, которую ни я, ни мои ученики не хотели дегустировать, поскольку даже упоминанием о ней вызывало рвоту.

Вот такая вот «коронация» прошлась по землям Петровки.

Что загнул, то загнул. Монголо-татарское иго оценило бы.

Казалось бы, девятое сентября. Полдень. «Начало» четвёртого дня пребывания на Петровке. А я уже́ директор княжеской школы магии.

Но с другой стороны, а почему бы и нет.

Всё-таки это волшебное место, где живут сказочные существа, способные изменить тебя и мир вокруг в лучшую или худшую сторону. А вот уже в какую менять – это решаешь ты… и твои поступки.

В моём случае за мои же поступки ответственны двенадцать сорванцов, с которыми я очень быстро нашёл общий язык… чему очень рад, признаюсь.

– И как тебе новое место? – спросил меня Пушкин, когда я отлучился якобы в туалет, а сам «прокрался» в кабинет Владимира Владимировича.

– Дверь красивая. Внутри много места. Чувствую простор и свободу. Нужно будет только кресло отмыть от энергетики прошлого его владельца.

– Так ты попроси у Скотта чистящее средство. Уверен, для таких нужд от тебе его не просто даст, а даже подарит.