Текст книги "Real-RPG. Жало (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Гришанин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)

Глава 13
Информация и инвентарь

– Злобные и беспощадные твари, люто ненавидящие все живое во Вселенной. Короче, рухи, – на одном дыхании выпалил трунг.

– У них тоже Империя?

– Нет, у них рои. Тысячи роев.

– Как это рои? Почему?

– Объяснять долго, проще разом вложить инфу тебе в голову, – снова удивил Злюфа. – И обещание, заодно, выполню.

Трунг поставил пустой фужер на пол и размял пальцы рук.

– Какое еще обещание? – возмутился я, с тревогой наблюдая за действиями соседа по дивану.

– Сиди смирно, не дергайся. Не бойся, больно не будет, – обнадежил трунг. И быстрым движением прижал ко мне обе руки. Правая его пятерня легла на голову, а левая уперлась когтями аккурат под сердце.

– Э-э, ты чего!.. – заголосил было я, и тут же замолчал, получив от Системы неожиданное оповещение:

!!!Внимание! Предложена активация функции Инвентарь! Принять предложение: Да / Нет

Разумеется, я выбрал «Да».

Оповещение тут же сменилось знакомым столбиком уведомлений:

!!!Внимание! Инициирована активация функции Инвентарь!!!

!!!Внимание! До окончания активации умения 3 секунды… 2 секунды… 1 секунда…

!!!Внимание! Функция Инвентарь успешно активирована!!!

!!!Складка – 2,00%

!!!Телекинез – 0,50%

Не успел я толком осмыслить прилетевшие вдруг улучшения характеристик. Как перед глазами высветилось новое оповещение Системы:

!!!Внимание! Для пополнения базы носителя предложено 37,3 ГБ информация! Принять предложение: Да / Нет

Нифига себе подгончик от господина Злюфы. Тридцать семь гигов неведомо чего в темную мне сливает. И ведь знает, гад, что не посмею отказать хозяину. Эх, была – не была.

Мысленно махнул рукой и согласился принять.

Вместо ожидаемого столбика уведомлений об активации, в этот раз всплыла одинокая короткая строка:

!!!Базы носителя пополнилась!

– Теперь сам себе можешь отвечать на бесконечные: как и почему, – хмыкнул Злюфа. Убрал от меня руки и с силой их встряхнул.

– Что ты со мной сде?..

Я начал было возмущаться в ответ, но, недоговорив, замолчал, без объяснений трунга догадавшись о сути произошедшего действа.

– То, что ты только что сделал – это, ведь, была техника Ментального портала?

– Ого! Раз сам так быстро во всем разобрался, значит, инфа прошла, – Злюфа довольно потер руки. – Я эту технику проклятую, считай, специально для тебя освоил. Там же все на телепатии замешено, а у меня она была еле развита. В жизни-то она мне без надобности. Тоже пришлось ударными темпами раскачивать до минимальной единицы. Ну хоть не зря мучился! Теперь будешь худо-бедно ориентироваться в реалиях Империи.

В подтверждение слов трунга от Системы пришло очередное оповещение:

!!!Интеллект + 21,38%

!!!Внимание! Уровень показателя повысился!!!

Интеллект 4 (+1)

!!!Внимание! Уровень развития повысился!!!

Уровень развития 22 (+1)

!!!Внимание! Уровень здоровья повысился!!!

Здоровье 220 (+10)

По телу прокатилась волна эйфории, подтверждающей повышение максимального уровня здоровья.

– Ого, еще и уровень новый получил, – живо отреагировал на изменение моих характеристик Злюфа. – Поздравляю!

И тут же, без перехода, трунг продолжил рассказа о Тургии:

– Как ты теперь и сам прекрасно знаешь, вражда руховских роев и Империи Хофа длится в нашей галактике десятки тысячелетий. – В подтверждение слов трунга, при мысли о рухах, перед глазами замелькали десятки образов насекомоподобных чудовищ.

– Большую часть времени война протекает пассивно, – продолжал вещать Злюфа, – ограничивается мелкими стычками на границе и диверсиями в тылу врага. Периодически конфликт обостряется, тогда орды роев и эскадры Империи сталкиваются в открытом космосе вдали от живых обитаемых планет, и происходит грандиозное сражение. За редкими исключениями, эти баталии всегда заканчиваются вничью. Выпустив пар, потрепанные армады расходятся, и снова на долгие десятилетия между роями и Империей воцаряется шаткое равновесие. В период пассивного противостояния стороны изредка обмениваются колкими выпадами – внезапный и стремительный захват Тургии яркий тому пример.

Из-за неудачного местоположения Тургии, находящейся на задворках Империи, атака соседей-рухов должна была рано или поздно случиться. Она была ожидаема, и штабом имперского флота был разработан план ее отражения. Почему он не сработал? – спросишь ты, и я отвечу. Вина за трагедию на Тургии лежит на наместнике планеты, который посчитал нецелесообразным содержание четырех хофов, рекомендованных стратегами Империи для вывода на орбиту планеты.

На фразе «четырех хофов» я сделал стойку, намереваясь остановить трунга уточняющим вопросом. Но через мгновение – хвала гигам принятой информация! – понимание смысла сказанного пришло само собой.

Хофами в Империи назывались боевые корабли. Названы так они были вовсе не честь главной имперской планеты, а в память о гигантских хищных птицах, некогда населявших родину основателей Империи. Собственно, в честь этих легендарных птиц получила свое название и планета Хофа, а впоследствии и вся Империя.

– Добившись аудиенции у императора, наместник поведал о бедственном положении тургийцев, задушенных непомерно раздутыми налогами, которые он вынужден с них собирать, для финансирования расходов на содержание четырех хофов и сотни опущенных с них на планету стожей десанта.

Вновь залип на непонятном слове. И буквально через секунду получил подробную расшифровку. Оказалось, стож – это воинское подразделение, входящее в состав десантного обеспечения хофа. Десантное обеспечение каждого хофа составляют двадцать пять стожей. Стож, как следует из названия, состоит из ста жал – рядовых солдат-десантников Империи.

Обязательное наличие на каждом боевом корабле двадцати пяти стожей десанта тоже связано с легендарной птицей хофой. На крыльях грозного пернатого хищника далеких времен среди обычных маховых перьев имелось двадцать пять костяных стрел, которые хофы активно использовали во время охоты. Эффект от применения таких стрел был аналогичен разрыву современной осколочной гранаты. При попадании в цель, стрела расщеплялась на сотню иглоподобных костяных осколков, начиненных парализующим ядом. Разлетаясь, осколки поражали на десятки метров все живое вокруг. Из-за такой впечатляющей убойности, костяная стрела хофа и получила свое грозное название сто жал или стож.

Вся эта информация пронеслась в голове мгновенно и, усвоив ее, я ничуть не отвлекся от рассказа трунга.

– Поддавшись уговорам наместника, – продолжал вещать Злюфа, – император распорядился снять с орбиты планеты два хофа. И как только это произошло, случилось нашествие объединенной орды роев с трех ближайших руховских планет.

Уж не знаю, что послужило тому причиной, халатность вояк, или предательство кого-то из штабных стратегов. Но тысячи руховских коконов исхитрились, не поднимая тревоги, проскочить мимо разведывательных дронов хофов, практически без потерь миновали орбитальные хофы и громом средь ясного неба ворвались в атмосферу планеты.

Основная убойная мощь Империи – хофы, остались не удел. И основное сражение развернулось на поверхности планеты.

Поднятым по тревоге жалам пятидесяти оставшихся стожей десанта удалось локализовать захватчиков в месте падения коконов. Солдаты дрались отчаянно, но враг многократно превосходил их числом, и отстоять планету, увы, не удалось. Все на что оказались способны жала Империи – это пару часов сдерживать напор вражеской армады.

Пока стожи, с поддержкой тяжелой артиллерии бьющих с орбиты хофов, удерживали периметр вокруг зоны высадки руховской орды, на планете происходила спешная эвакуация населения. Одномоментное паническое бегство миллионов жителей планеты, разумеется, сопровождалось чудовищной неразберихой и путаницей. Потом, проводя опись спасшихся в лагерях беженцев, спешно разбитых на ближайших имперских планетах, не досчитались огромного количества пропавших без вести тургийцев.

Отталкиваясь от этих печально всем известных фактов, я и состряпал тебе, Олег, вполне правдоподобную легенду. Слушай и запоминай.

Значит, дело было так. Двенадцать лет назад во время панического бегства с родной планеты обезумевшая толпа разлучила тебя с остальной семьей: родителями и двумя старшими братьями. В спасательный челнок ты, Олег, попал один с незнакомыми людьми. Оказавшись в безопасности в лагере беженцев на незнакомой имперской планете, ты испугался перспективы угодить в приют и пустился в бега. Стал бродягой. Перебивался разными мелкими заработками, скрывался от агентов службы контроля, ночевал, где придется. В какой-то момент прибился к шайке контрабандистов и стал ловцом удаче на межпланетном пиратском боте.

Захватившая поначалу романтикой полная приключений кочевая жизнь, с годами приелась. Надоело бесконечно убегать и скрываться, захотелось осесть на месте, крепко встать на ноги и потом, возможно, попытаться разыскать потерянных на Тургии родителей. Приняв решение, ты на первой же планете сбежал с пиратского бота, и так оказался на Зукде.

В нашей столице твои скромные накопления быстро закончились. В поисках работы ты забрел в ресторан, где и устроился полотером. Как-то вечером полотер – то есть ты – неожиданно разговорился с хозяином – то есть со мной – и поведал свою печальную историю.

Тогда-то, воспользовавшись моментом, я и предложил тебе подменить моего сына на призывном участке, пообещав взамен похлопотать о выправке бродяге документов. Предложение тебя заинтересовало – ты давно жаждал поквитаться с рухами за разлуку с семьей. Когда же я, заметив интерес, напомнил о крупной денежной премии, причитающейся каждому жалу по окончании службы, ты тут же дал добро на замену Хрифы… Вот такая у тебя отныне будет легенда. Что скажешь?

– Так-то, вроде, звучит убедительно, – пожал плечами я.

– В общем так, Олег, через пару часов нас с тобой в своем кабинете ждет участковый инспектор. Я уже был у него сегодня утром, поставил в известность о появлении кандидата на замену сына и оплатил взимаемую за это пошлину. Участковый обещал подготовить пакет договоров, необходимых для оформления замены. Как видишь, со своей стороны я сделал все, что мог. Остальное зависит от тебя. При всем желании, я не смогу в одиночку объясниться с инспектором. Он будет задавать вопросы, и тебе придется на них отвечать. Да не кривись, особо наседать на тебя никто не будет. Перескажешь инспектору от своего имени нашу легенду, и он оформит замену.

– Вообще-то у меня врать не очень получается, – понурив голову, признался я. – Может ты за меня там все, как надо, объяснишь, а я покиваю в нужных местах?

– Человек, ты чего издеваешься! – вдруг разозлился трунг и ударом хвоста сбил стоящий на полу фужер. Да так сильно, что хрупкий стеклянный прибор закувыркался в воздухе и вдребезги разбился о противоположную стену.

Брызнувшие дождем осколки засыпали добрую половину паласа. Я испуганно вжался в спинку дивана и поджал босые ноги.

Злюфа рывком вскочил на ноги, подбежал к столику, наполнил пуншем новый фужер и тут же залпом его осушил.

Помогло. Отпустило. Вернувшись к дивану, он не стал садиться, а нависнув надо мной грозной тучей, выставил ультиматум:

– Вот только попробуй в кабинете инспектора, вместо моей легенды, ляпнуть какую-нибудь отсебятину. Сорвешь замену, потом в ресторане тебе такой ад устрою, эти две недели курортом покажутся. Сперва спущу с поводка Рчифу, и он сполна выместит накопившуюся лютую злобу на твоей шкуре. А потом…

– Не надо потом, я все понял, – поспешил я перебить по новой распаляющегося трунга. – Я – тургиец. Мечтаю поквитаться с рухами. И готов стать солдатом Империи вместо твоего сына.

– Жалом, – поправил трунг. – Солдат империи называют жалами. Привыкай.

– Жалом, – кивнул я.

Трунг с минуту буравил меня тяжелым взглядом, я же старательно таращился в ответ, всем своим видом демонстрируя смирение и покорность судьбе.

– Глаза у тебя честные. Верю, что не подведешь, – подытожил гляделки Злюфа и протянул мне руку. И я ее тут же, с облегчением, пожал.

А через мгновенье перед глазами всплыло сообщение от Системы о неожиданном поднятии характеристики:

!!!Гипноз + 3,81%

– Все, прекращаем посиделки, – объявил Злюфа. – Вставай и догоняй.

Трунг решительно направился к стене, о которую несколькими минутами ранее вдребезги разбил фужер. Дойдя, небрежно мазанул по стене кончиком хвоста, и перед ним тут же беззвучно открылся широкий дверной проем.

– Давай быстрее, чего копаешься! – не оборачиваясь, проворчал Злюфа. И вышел в коридор.

– Тут кругом стекло, а я босиком, – пожаловался я, высматривая на паласе безопасные для прохода места.

– Мой косяк, извини, – трунг вернулся на порог кабинета. – Заболтался и забыл отдать. Вот твои шлепки.

Снова по щелчку пальцев на его ладони из ниоткуда появились легкие кожаные тапочки без задников на высокой подошве, из губчатого материала.

– Лови.

Несмотря на массивный вид, шлепки оказались практически невесомыми. А когда я сунул в них ноги, губчатые подошвы тут же просели под весом тела и, как на гипсовом слепке, приняли точную форму ступней. Отчего идти стало так же легко и удобно, как в любимых домашних тапочках.

Обувшись, я легко дошагал до Злюфы и следом за ним перешел в коридор. Здесь были такие же, как в кабинете, белые пластиковые стены и потолок, темный пластиковый пол, и несколько привычного вида «ручкастых» дверей, вдоль стен. Вероятно, имелось еще некоторое количество скрытых дверей, но непосвященному разглядеть их было невозможно.

– Поберегись! – рявкнул в ухо Злюфа, и я едва успел пригнуться под взметнувшимся кнутовищем хвоста трунга. Вытянувшийся кончик черканул по стене над проемом, и кабинетная дверь бесшумно встала на место, тут же слившись со стеной.

Поманив за собой, Злюфа зашагал по коридору. Тут же его нагнав, я задал давно мучивший меня вопрос:

– А шлепки ты тоже из инвентаря вынул?

– Разумеется, – кивнул трунг.

– Ты обещал научить меня этому фокусу, – с замирающим сердцем, напомнил я.

– Так я ж тебе Инвентарь сбросил. Считай, азы заложил. Теперь все в твоих руках. Тренируйся. Растягивай складку.

– Да как? Как тренироваться-то⁈

– Чего расшумелся-то, – проворчал трунг, останавливаясь в конце коридора, в глухом тупике. – Здесь не лучшее место, чтоб объяснять и показывать. Погоди чутка. Доберемся в антиграве до потока, появится свободное время, и научу тянуть складку. Обещаю.

Дождавшись моего неуверенного кивка, трунг ободряюще подмигнул и шаркнул кончиком хвоста но торцевой стене. Перед нами тут же беззвучно распахнулся широкий дверной проем.

– Это дверь черного хода, – деловито пояснил трунг, первым перешагивая порог.

– Шикарный ход, – не удержался от комментария, ступая следом.

Мы оказались на узкой железной площадке лестничного пролета, с которой вверх и вниз разбегались лестничные марши.

– Нам туда, – объявил Злюфа, концом хвоста указывая на верхний марш.

Я стал подниматься по высоким ступеням, трунг же на секунду задержался на площадке, мазком хвоста возвращая дверь на место.

– Я умышлено не повел тебя через общий зал, чтобы лишний раз не мозолить глаза Рчифе, – пояснил Злюфа, нагнав меня на втором лестничном марше.

Еще через семь маршей утомительного подъема, на очередной лестничной площадке запыхавшийся трунг цапнул меня за майку и удержал на месте. А на возмущенное:

– Эй, ты чего⁈

С трудом переводя дух, смог лишь молча ткнуть когтистым пальцем в имеющуюся на площадке дверь.

Я повернул ручку, рывком распахнул дверь и впервые за долгое время плена вздохнул жаркий уличный воздух.

Глава 14
Антиграв

За дверью обнаружилась большая площадка, размером с гандбольное поле, из такого же, как увиденные в окно дома, черного, не бликующего на солнце стекла. На стеклянной площадке в ряд стояли три летательных аппарата, два однотипных: цилиндрической формы серый и оранжевый, и один, тот самый подробно рассмотренный мной в окно, грушеподобный, в серую и зеленую полоску.

Первым моим впечатлением от открывшейся взору площадки было ощущение, что казался на крыше дома, а уходящая выше лестница черного хода вела на чердак. Но, задрав голову вверх, обнаружил, что площадка на самом деле была лишь встроена в стену гигантского небоскреба. На примерно десяти метровой высоте над площадкой нависал черный стеклянный потолок уходящего дальше ввысь здания.

О предназначении такой встроенной площадки догадаться было несложно, по всей видимости, она использовалась для стоянки личного транспорта проживающих по близости жильцов.

– Уф, – пыхнул сзади трунг, которому, наконец, удалось отдышаться. – Ненавижу эту лестницу! Думал, сдохну! Нужно было все же к лифтам пройти. Правда, это изрядный крюк. Но… Ты чего застыл на пороге⁈ – выплеснул на меня накопившееся раздражение. – Хватит попусту пялиться. Проходи, давай. Наш полосатый.

– Что полосатый? – удивился я, выходя на открытую стеклянную площадку и окунаясь в удушливую сухость и жару распаленного полуденным солнцем города.

Открытые руки, ноги, лицо и шею от обжигающих солнечных лучей словно обдало огнем. Из по-прежнему распахнутой двери за спиной потянуло спасительным холодком, а удушливое пекло снаружи из-за этой робкой поддержки показалось еще более невыносимым.

– Антиграв, разумеется, что же еще, – откликнулся просеменивший мимо Злюфа. – Вот он – красавец.

Трунг подбежал к грушеподобному аппарату, ласково погладил идеально гладкий стеклянный бок и не без гордости добавил:

– Между прочим, последняя модель!

Готовый сорваться вопрос застыл на губах. Понимание: что такое антиграв? – пришло само собой, стоило только об этом заморочиться. Оказалось, антиграв – это аппарат, поднимающийся в воздух и перемещающийся в пространстве с помощью манипуляций с гравитацией. О чем, собственно, недвусмысленно подсказывало само его название. Работал антиграв на банальном электричестве.

На дополнительный мысленный запрос о принципе работы электроприбора, регулирующего гравитацию невероятного безмоторного летуна, я поучил дулю с маком. Увы, в переданном Злюфой блоке информации, об этом секретном ноу-хау не было ни единого байта.

– Эй! Чего ты у двери мнешься, давай скорее сюда!

Окрик трунга убил надежду на спасение, заставив оторваться от относительно прохладного порога и, как в омут, броситься в пекло стеклянной жаровни.

– Мы на нем полетим? – слегка запыхавшись от быстрой пробежки, уточнил я и, присев на корточки, укрылся от жгучих лучей в небольшой тени антиграва.

– И еще как! – заверил трунг.

– Где же двери? Или что там есть у антиграва? Короче, как внутрь-то забираться? А то я здесь себя чувствую, словно на раскаленной сковороде.

– Ха! Проняло уже значит! И это ведь при работающих на полную мощность кондиционерах. Чуешь прохладные потоки в спину?

– Чую, чую! Но все одно, печет ужасно, – простонал я. – Можно я обратно на лестницу вернусь? Хотя бы на секундочку?

– Не психуй, сейчас будут тебе двери. Смотри, это делается так, – Злюфа прижал ладонь правой руки к гладкому боку антиграва и на пару секунд неподвижно зафиксировал в таком положении, при этом продолжая вслух комментировать свои действия: – Сейчас он отсканирует мою ладонь, убедится, что пришел хозяин, и раскроется. Видишь. Что я говорил!

И впрямь, гладкие стеклянные бока в широкой части антиграва вдруг беззвучно вспучились, треснули и развалились пополам. Верхняя створка открывшейся вертикально двери парусом задрались к небу, нижняя – беззвучно опустились на стеклянный пол и трансформировалась в удобную пятиступенчатую лесенку.

– Прошу, – трунг указал спутнику лестницу, склонившись в шутливом полупоклоне. – Проходи и занимай любое кресло.

Я не заставил просить дважды. Пулей влетел по ступенькам и с наслаждением нырнул в прохладу кондиционируемого салона.

Внутри оказалось три больших, мягких кожаных кресла, лимонного цвета, с широкими серыми пластиковыми подлокотниками. Сиденья стояли полукольцом у задней стеклянной стенки антиграва и буквально врастали в нее спинками. Перед креслами имелось небольшое свободное пространство, где во время полета можно было встать и размять ноги. Пол застилал мягкий серый коврик. Никаких панелей приборов с мигающими лампочками и датчиками я нигде не обнаружил. Не увидел так же ни штурвала, ни руля, ни каких-либо иных рычагов управления. Просто три кресла под стеклянным куполом, который изнутри оказался совершенно прозрачным, и все.

Я прошел внутрь салона и скромно присел на краешек правого бокового кресла. Вбежавший следом трунг, плюхнулся в центральное кресло и, по-хозяйски, хлопнул обе ладони на широкие подлокотники.

– А как же им управлять? – спросил я.

– Сейчас он отыщет меня, и ты сам все увидишь, – пояснил трунг, непонятным ответом еще больше запутав.

Я уже открыл было рот, намереваясь уточнить, что именно трунг имел в виду. Но краем глаза заметил, как кусок серого пластика под правой ладонью Злюфы бесшумно отъехал в сторону, и в образовавшуюся прореху из недр подлокотника выдвинулся небольшой рычажок, очень удобно разместившейся в когтистой пятерне трунга. Одновременно с появлением рычага, так же бесшумно сошлись створки боковых дверей и по новой слились в сплошные, без малейших зазоров, стеклянные стены.

– Точно такие же рычаги управления находятся и в правых подлокотниках остальных двух кресел. Но слушаться они будут только моей руки. Это на случай, если мне вдруг взбредет в голову блажь пересесть, – похвалился трунг. – Что же до самого управления антигравом, то это совсем просто. Потянешь рычаг вверх, антиграв начнет набирать высоту, придавишь вниз – падать. И, соответственно, при передвижении рычага вперед, назад, влево, вправо, антиграв будет лететь вперед, назад и вертеться влево, вправо. Чтобы прибавить скорость, достаточно покрепче ухватить рычаг, а если его совсем выпустить из руки антиграв тут же зависнет на месте. В общем, сейчас сам все увидишь. Взлетаем.

Злюфа без усилий легонько потянул рычаг вверх, и антиграв, плавно оттолкнувшись от стеклянного пола, взмыл на двухметровую высоту. Потом, подчиняясь плавному круговому движению руки пилота, летательный аппарат аккуратно развернулся на месте. И, наконец, двинув рычаг вперед, трунг вынудил антиграв покинуть встроенную в стену дома площадку.

Как только оказались за пределами здания, в узкой улочке между небоскребами, я припал к прозрачной стене и стал вглядываться в разворачивающуюся перед глазами панораму неземного города Грута.

Из кабинетного окна открывался вид лишь на часть городской улицы, ограниченный размерами рамки. Теперь же, петляя между домами в стремительном и юрком, как стрекоза, антиграве, я, наконец, получил возможность рассмотреть проносящиеся улицы из конца в конец. Первое, что бросилось в глаза, – внизу, у подножья высоток, не оказалось привычных дорог и тротуаров, а все пространство между домами было погребено под сплошным непрерывным ковром из зеленой листвы.

– Да у вас там внизу настоящие джунгли, – решился я первым нарушить молчание.

– Обычный парк, – отозвался Злюфа. – Деревьев на самом деле гораздо меньше, чем кажется с верхотуры. На десятиметровой высоте им подрезают тянущиеся к солнцу макушки, из-за чего они с годами страшно разрастаются вширь и переплетаются кронами. Оттого и создается такое обманчивое впечатление дикого леса. На самом деле под этой листвой имеются дорожки с фонтанами и беседками, чистоту которых в идеальном порядке поддерживают дворники. Кстати, там, внизу, из-за деревьев и фонтанов жары, как на верхних боковых площадках и крышах домов, совсем не чувствуется. В общем, созданы все условия для беспечного отдыха. Любой горожанин всегда может спуститься лифтом вниз, выйти из дома и побродить по тенистым аллеям… Только вот лично у меня на такую ерунду нет ни времени, ни желания.

– А я бы походил. Может, организуешь небольшую экскурсию?

– Извини, с праздными прогулками придется повременить, сперва дело, – непреклонно объявил трунг.

Он быстро и умело провел антиграв через пустынный лабиринт высоток и подвел к непрерывному потоку разномастных летательных аппаратов, увиденный мной еще из окна кабинета. Вблизи проносящаяся мимо бесконечная вереница невероятных стеклянных летунов произвела на меня еще большей впечатление. Это было похоже на какой-то сумасшедший аттракцион, типа американских горок, только без рельсовой дороги, и вместо вагонеток, десятки разноцветных антигравов.

Не дав мне вволю насмотреться на проносящиеся мимо модели, Злюфа с разгона лихо вклинил наш антиграв между двумя огромными цилиндрами – голубым и коричневым. После чего спокойно отпустил рычаг и беспечно откинулся на спинку кресла.

– Эй, хорош чудить! Если мы сейчас остановимся, нас коричневая бандура вдребезги расшибет! – запаниковал я.

– Только не в потоке, – покачал головой трунг и пояснил: – Поток – это такая невидимая воздушная труба, внутри которой любой антиграв переходит на автопилот. Самостоятельно разгоняется до максимума и летит по очерченному трубой маршруту. Теперь двадцать минут можно не думаться о пилотировании. Снова за рычаг возьмусь, когда потребуется выходить из потока.