Текст книги "Меч с камнем. Том 1 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Гадышев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 18 страниц)

– Не мало?

– До Марса, не учитывая разгон и торможение, мы долетим за полчаса.

Сколько?.. Нет, я, конечно, представляю развитость технологий и всё такое. Но, как выразился Герберт Уэллс в своей «Войне миров», «пятьдесят миллионов миль пустоты»… Это же какая скорость? Вопрос, видимо, кто-то задал вслух.

– Десятая часть световой, – ответила Селена, – можно было бы рассчитать прыжок, но на это уйдёт лишь чуть меньше времени, а массометр указывает, что в данный момент наши планеты достаточно близко друг к другу, не на минимуме, но и далеко даже до половины максимума. Быстро доедем на планетарной тяге.

– Прыжок? Какой прыжок? – вырвалось у меня.

– Через гиперпространство, – сказала принцесса, – здесь есть такая возможность.

Замолчал не только я. Новость ошарашила всех, кто её услышал.

– Я, конечно, понимал, что Роб-Рой с другой, далёкой планеты, части метрополии чужой космической империи, – заговорил император, – Что их флот приходил в Солнечную систему и потом ушёл. Но одно дело, когда это где-то там, у каких-то инопланетян, и совсем другое, когда оно здесь, под нашей рукой. Вы только представьте, сколько возможностей… Так-то даже на Марс слетать в противостояние на планетарной тяге нужно… Э…

– Четыре часа, – заявила Селена, – но тогда нам правда лучше было бы рассчитать прыжок.

– Кстати, а чтобы разогнаться, сколько времени потребуется? – проснулся здоровый скептицизм регента, – какое максимальное ускорение? И там тормозить ещё нужно будет.

– Максимальное ускорение – пять тысяч «же», – Селена подняла руку, предупреждая недоумевающие возгласы, – но гравитационные компенсаторы уменьшат перегрузку в тысячу раз. Нам останется посидеть в креслах чуть менее четырёх минут на каждый манёвр.

– Пять «же» это тоже много, – пробормотал император.

– Это истребитель, – пожала плечами принцесса, – я думаю, для него такое нормально. Мне не с чем сравнить, данных более крупных кораблей здесь нет.

– Давай всё-таки уменьшим перегрузку. Скажем, вдвое, а лучше, до полутора-двух «же». Мы не тренировались быть космическими пилотами. А время в пути час-полтора вполне нормально для, хех, полёта на Марс.

На том и порешили. Остаток времени посвятили распределению мест среди семерых избранных. В это число однозначно попадали мы с Магоном, как старшие групп, ну и имеющие привилегированное положение, а среди подчинённых кинули жребий. Оставшиеся три преторианца вместе с моим товарищем погрузились во флаер и вылетели в сторону базы. Руководство «экспедиции» не планировало, что они будут нас ждать, потому что впереди – полная неизвестность. Возможно, базу Эскадры придётся искать, и мы могли задержаться не на одни сутки. В свете этого меня как-то напрягал запас воздуха, ограниченный двадцатью четырьмя часами, но, видимо, император полагал, что его достаточно, раз не стал ещё уменьшать размер отряда.

Моё место находилось в одном из штурмовиков в ангаре.

– Ничего там не трогай, – напутствовал Сэм, – в этой операции не будем задействовать штурмовики.

Я подтвердил приказ, не особо понимая, правда, как в таком случае мы собираемся искать базу.

– Раз-раз-одын-одын, – раздался в динамике голос Сэмюэла, – я включил дуплексную связь, можете отвечать сразу. Как слышно?

Нестройный хор голосов подтвердил, что слышно хорошо.

– Включаю видеотрансляцию с мостика и запись. Все меня видят?

Зажёгся маленький экранчик, на котором хорошо, чётко показывались сосредоточенные лица «пилотов» и «командира», камера, похоже, размещалась под обзорным экраном. Я подтвердил и наличие изображения.

Селена надела на руки две перчатки и начала двигать руками в воздухе, словно что-то переключала.

– Все системы под контролем, – произнесла она, – экипажу приготовиться к старту. Ремни пристегнуть, из противоперегрузочных кресел и… прочего не выходить. Пилоты, внимание, стартуем сразу после посылки внешнего сигнала.

– Что за сигнал? – спросил Сэмюэл.

Принцесса сделала рукой изящный жест, похожий на мановение волшебной палочкой. Верхняя часть холма перед носом корабля начала медленно раздвигаться, в пещеру хлынул дневной свет, посыпались камни, но, не долетев до кабины, отскочили от носового экрана силового поля.

– Вот этот сигнал. Открытие стартовой площадки.

– Внимание, старт! – проговорил Рэм и перевёл рубильник перед собой.

Загудели где-то внизу двигатели, затем гудение перешло в оглушительный рёв, от которого у меня заложило уши. Истребитель оторвался от площадки, на которой стоял, и резко взмыл ввысь. Нас вжало в спинки так, что и пошевелиться нельзя было, даже дышать стало трудно. Ох уж эта Селена! Из кресел не выходить, ремни пристегнуть! Тут захочешь, не вылезешь.

Через несколько десятков секунд звездолёт пробил земную атмосферу и вышел в открытый космос. Здесь гул ещё усилился, но тяжесть как-то не увеличилась, наверное, работали компенсаторы ускорения, без которых и экипаж и сам корабль размазало бы в тонкий блин. Пять тысяч «же»! Ну, пусть даже две тысячи. При массе семьдесят килограммов я бы сейчас весил сто сорок тонн, как два железнодорожных вагона с полной загрузкой. «Мяу» бы сказать не успел… Спустя бесконечно долгие минуты тяжесть постепенно стала отступать, но совсем пропасть не успела: под полом что-то тихонько (по сравнению с двигателями) загудело, и тяготение как-то сразу перешло под ноги. Я вдруг обнаружил, что сижу в кресле, а не лежу на его спинке с задранными кверху ногами, как было до старта. Оба штурмовика ориентировались вдоль корпуса корабля-носителя, и потому направление гравитации в них совпадало с общим. Правда, из-за этого один крепился к корпусу брюхом, а второй – спиной, но это уже не стоящие придирок мелочи. Подумаешь, вылезать через разные дырки. Впрочем, как и остальная охрана, кроме Магона, я остался на месте, довольствуясь трансляцией. Пара часов – не очень большое время.

– Мне тут сообщение пришло, – нарушила относительную тишину Селена.

– С Марса? Или эсэмэска с Земли догнала? – спросил Сэмюэл.

– Нет, похоже, сохранённое в бортовом компьютере. Мы должны достигнуть зоны стационарных орбит, привязаться к координатам, заданным тут же, после чего включится управляющий луч на базе и посадит нас туда, куда нужно.

У меня сразу отлегло от сердца. Воздуха для такого предостаточно, живём!

– Ага. То есть, сажать корабль самостоятельно и искать базу нам больше не нужно. Отличная новость. Хотя, я ожидал чего-то подобного.

– Так неинтересно, – разочарованно пробурчал Рэм, – за ручку проведут, сами всё сделают… Роб-Рой вполне умел летать, да и адъютант его был хорошим пилотом. Зачем такие ограничения?

– Я думаю, Рест Аурей перестраховывается. Надеюсь, нас не хряпнут этим самым лучом об поверхность. Но подвоха не чувствую. Пока действуем, как сказано.

Остаток полётного времени прошёл в изучении Семьёй корабельного информатория, выдержки интересной информации оттуда Селена зачитывала вслух. Так я узнал, что корабль содержит не только узлы для совершения гиперпрыжков, но и программы для их расчёта и синхронизации, а также, насколько эти самые расчёты важны. Оказывается, если посчитать неточно, разброс в месте прибытия мог быть таким, что для сбора флотилии пришлось бы делать новые прыжки, – миллионы и десятки миллионов километров. А ещё, истребитель был вооружён восемью спаренными тяжёлыми бластерами и тактической атомной пушкой со снарядами мощностью две килотонны тротилового эквивалента каждый. Но на данном экземпляре боекомплект к ней, похоже, «забыли» загрузить. Мой же штурмовик вооружался двумя спаренными средними бластерами, расположенных в крыловидных сегментах корпуса, и мог применяться, в том числе, при разрежённой и отсутствующей атмосфере. К бластерам боекомплект не требовался, они питаются непосредственно от реактора. А ещё, он предназначался, в основном, для борьбы с такими же штурмовиками и прикрытия от них крупных кораблей. Сообщалось, что штурмовики в синарианском флоте часто вооружаются атомными торпедами и представляют для тяжёлых кораблей нешуточную угрозу.

Перед выходом на орбиту принцесса, получив рекомендацию компьютера, выгнала Магона с мостика обратно в каюту, после чего отключила искусственную гравитацию и начала основной процесс сброса скорости. Спустя ещё десять минут корабль, повинуясь включившемуся контрольному лучу марсианской базы, затормозил окончательно, развернулся и начал спускаться на поверхность красной планеты.

И вот наш звездолёт, – что ни говори, а с системой гиперперехода это настоящий звездолёт, – коснулся опорами марсианского грунта, двигатели смолкли, и наступила гнетущая тишина. Автоматика поработала на славу, посадки я даже не почувствовал. Сэм повернулся к Рэму, хлопнул его по протянутой навстречу руке, потом подставил свою, и регент тоже хлопнул по ней.

– Хоть это только наполовину наша посадка, но она первая наша! – изрёк Сэмюэл, – одно только странно, я думал, что мы сядем непосредственно в космопорт…

Действительно, местность вокруг была пустынна и безжизненна. На минуту все смолкли.

– Тишина, – выждав ещё несколько минут, сказал регент, – Ладно, тогда действуем по своим планам. Скафандров у нас семь, пятеро выходят наружу, двое в резерве. Четверо разделяются по секторам согласно компасу, Сейвиль – север, Марк – юг, я пойду на запад, ты, Гасдрубал – на восток. Сэм, останешься возле корабля? Хорошо. Селена, на тебе координация и связь. Все ведём съёмку, как фото, для каких-нибудь интересных объектов, так и общее видео. Оборудование в скафандрах есть, если будут нужны инструкции, не стесняемся, запрашиваем.

Скафандры надевались достаточно легко, видимо, технологию их применения отработали на отлично. По очереди покинув воздушный шлюз и проверив связь и прочее оборудование, мы разбрелись от корабля, оставив на подстраховке Сэмюэла снаружи в скафандре и одного из сержантов в штурмовике. Повинуясь командам прелестного координатора, из корпуса выдвинулась вращающаяся решётка антенны, а тяжёлые бластеры готовы были разразиться огнём во всех направлениях по горизонтали и вертикали, устройство станков позволяло им отклоняться от курсовой оси до ста градусов, то есть, стрелять даже «слегка назад». Что в случае нахождения на поверхности планеты означало возможность палить горизонтально, за исключением мёртвой зоны в непосредственной близости.

Мне достался северный сектор, – красные скалы вдалеке, непривычно высокие и тонкие, и возле них – какая-то массивная металлическая конструкция, чем-то показавшаяся знакомой. Обернувшись, я увидел Сэма возле корабля, он присел, взметнув облачко красноватой пыли, достал лопатку и пластиковый пакет, набрал грунта. Сделал фото с увеличением для фиксации этого исторического момента. Остальные на грунт не отвлекались, двигались по расходящимся направлениям. Короче, все занимались своими делами, когда внезапно в наушниках раздался знакомый голос, который я не слышал уже столько лет, и от которого чуть не остановилось сердце…

***

Отец в тот день пришёл уставший, на его лице было озабоченное и грустное выражение, правда, я тогда был слишком мал, чтобы разбираться в таких вещах. В руках у него имелся загадочный свёрток, из которого раздался странный звук, когда он наклонился потрепать мои волосы.

– Привет, Андрюха! – сказал он.

– Пливет, пап! – произнёс я, и, конечно, первым делом обратил внимание на свёрток, – А что это?

– Это тебе, – он развернул серую обёрточную бумагу, в ней оказался забавный, весёлый плюшевый мишка, который смешно рычал, если его подержать вертикально, а затем положить на спину. Я радостно засмеялся и тут же прижал игрушку к себе.

– А как его зовут? – стандартный вопрос маленького ребенка, правда, уже сообразившего, что у много чего на свете есть имена собственные.

– Пока никак, назови сам. Или мне помочь? – этот вопрос всегда пробуждал во мне тягу к самостоятельным действиям.

– Нет, не надо. Он будет Мишка. Правда, Мишка?

– Ну, Мишка, так Мишка, – улыбнулся отец, и грусть в его глазах на секунду исчезла, – а где мамка?

– В комнате, «Что-когда» смотлит! – сказал я, и, полагая разговор оконченным, отправился к себе, знакомить Мишку с остальными игрушками.

– «Что-где-когда», – машинально поправил отец, постоял, глядя мне вслед, и направился в зал к матери.

Эта сцена намертво врезалась мне в память, потому что это был последний раз, когда я видел отца. Утром следующего дня он отправился в ту самую экспедицию, из которой так и не вернулся. Не буду бередить вашу душу рассказом о том, как плакала мама и о том, как я, маленький, ничего не понимающий, убежал из дома его искать, и как меня вечером того же дня поймала милиция, вернув домой, к матери, совершенно обезумевшей от моей дикой выходки. Мне очень хочется верить, что теперь, после того, как всё завершилось, ни один отец и ни одна мать, ни у одного ребёнка не бросит его и не пропадёт без вести…

***

Эта сцена мгновенно выплыла из памяти, когда в наушниках скафандра прозвучал его такой знакомый и родной голос, произнося, однако, слова, которые я никогда от отца не слышал и не ожидал услышать:

– Это вы, Роб-Рой эт Форман?

У меня похолодело внутри. Отец здесь, на Марсе?! Как, каким образом? Он – македонианин?! Один из солдат Эскадры? Мелькнула мысль – вот мама обрадуется!

– Командир разведывательного отряда Империального Союза, императивный координатор Сэмюэл Демитр Бугенвиль. Роб-Рой убит полтора года назад во время стычки в Пещере. Его меч находится в корабле, мы нашли, вскрыли тайник и прочитали послание.

– О, вы – Сэмюэл? Я – бывший граф Рест Аурей, командующий Македонианской Эскадрой и военный комендант её марсианской базы, – представился тот же голос.

Итак, опальный граф Рест Аурей и есть мой отец. Один из царствующей династии, как правильно догадалась мать, и доказательства чему я безуспешно искал целый месяц в хорошо вычищенных архивах дворца. У меня закружилась голова, и я сел на кстати подвернувшийся камень. Рэм заметил непорядок и спросил по коммуникатору:

– Анри, что случилось?

А я сидел и продолжал слушать голоса в эфире, отмахнувшись рукой.

– Извините, координатор, но я должен вас проверить. Сейчас вышлю планетарный катер с контролирующей группой.

– Хорошо, граф, я понимаю. Всем нашим группам – возвращайтесь к кораблю.

Я встал и зашагал обратно, оставив пока неисследованной таинственную груду металла в своём секторе. Не до неё сейчас было, меня душили слёзы и воспоминания далёкого детства, от которых в горле стоял комок. Самое противное, что слёзы в скафандре вытереть было невозможно. Мы уже подходили к нашему звездолёту, когда из-за скал в восточном секторе стремительно взлетела вверх чёрная точка. Она быстро увеличивалась в размерах и вскоре превратилась в небольшой планетарный катер. Он опустился метрах в тридцати от нас, и из него вышли четверо солдат Эскадры в скафандрах, с оружием в руках. Двое из них подошли к нам, а другие двое через открытый принцессой шлюз направились в истребитель.

Говорили они по своей закрытой связи, и потому не было слышно, о чём.

– Я получил подтверждение. Мои люди займутся вашим кораблём. Пересаживайтесь в катер, он доставит вас на базу. Рад, что и вы здесь, ваше высочество.

– Я тоже рада снова слышать вас, граф, – ответила Селена.

Катер подлетел ближе, сначала в него зашли мы, а затем по установленному на время гибкому переходу – остальные, кому не хватило скафандров. Машина взлетела и быстро доставила нас всех во вполне сносно оборудованный космопорт. На лётном поле стояли корабли, несколько десятков, как больших, так и маленьких. Ну, самых больших было не очень много, с десяток. Остальное количество распределялось между такими же, как наш, истребителями и чуть более крупными кораблями. Я, что неудивительно, совершенно не разбирался в их классификации. Что ещё? База окружалась периметром защитной стены метра в три высотой и башнями с торчащими из них стволами, смотревшими наружу. Ещё имелись большие капониры с длинными орудиями, направленными вертикально вверх, надо думать, для противокосмической обороны. И вырубленные в скалах жилые, технические и производственные корпуса. Количество поблёскивавшего там и сям металла среди природного камня внушало уважение – население базы не теряло времени. В разрежённой атмосфере сиял купол поля, только непонятно, силового или какого-нибудь ещё – наверняка маскировочное также присутствовало.

Мы вышли из катера и направились к центральному комплексу зданий вслед за вызвавшимся проводником солдатом Эскадры. Нас ожидали в специальном зале, расположенном сразу за воздушным шлюзом. Сам граф и несколько офицеров, а также «почётный караул», выстроенный в две линии.

– Можно снять шлемы, здесь нормальный воздух, – проговорил отец, – как долетели? Чего-то экстренного нет?

– Нет, граф, у нас всё в порядке, – отвечал Сэмюэл, – давайте я представлю всех, кто здесь находится.

Он стал называть имена каждого из экипажа, а отец каждому, кроме Селены, жал руку и всматривался в глаза. Подошёл и мой черёд.

– Анри Сейвиль, сержант претории, бывший землянин, – сказал император.

Отец запнулся, в глазах промелькнуло удивление. Затем он, видимо, перевёл на русский моё имя.

– Андрюша?! Боже мой…

И, отпихнув стоявшего впереди Магона, подошёл и стиснул меня так, что кости затрещали. Даже неудобно как-то… Все ведь смотрят, да ещё такими ошарашенными взглядами.

– Как мама, сынок, что с ней? Как ты сам? Вырос, возмужал… Стал преторианцем…

– Мама в порядке, я её с собой забрал, она сейчас тоже в Союзе живёт.

– Экмонсоэро, это мой сын.

– Мы уже поняли, – сказал Сэмюэл, – Магон, ты зря иронизировал.

Мой напарник просто промолчал.

– Но ваше родство для нас – сюрприз, – продолжал император, – сам Андрей долго искал информацию в архивах и ничего не нашёл. У меня было не так много времени, половина дня, но и с абсолютным доступом данные также отсутствовали.

– Честно говоря, я не особенно удивлён, – ответил мой отец, – наш общий знакомый весьма своеобразно относился к информации. Но здесь не очень хорошее место для длинных разговоров, потому я приглашаю всех в центр отдыха базы. Там… приятно.

Приглашение мы, конечно, приняли. Кто был в скафандрах – сняли их, после чего прошли вслед за «бывшим графом» и его офицерами. Центр отдыха был действительно приятным местом – бар, множество столиков, бильярд, живые земные растения в кадках и специальных каменных «грядках», светящиеся мониторы то ли компьютеров, то ли терминалов. Народу мало, несколько мужчин и женщин отдыхающей смены, которые тут же присоединились к нам. Мы составили несколько столиков вместе, расселись за ними, принесли напитки и немного еды из бара, после чего завели неторопливый разговор. Семью, понятно, интересовали события десятилетней давности, а Реста – текущее положение вещей. Рассказывали по очереди.

– Как вы знаете, Сэмюэл, моей основной задачей сначала был поиск «розового золота». Я понимал, к чему приведёт появление этого не учитываемого ранее фактора, потому фактически саботировал поиски. В пределах разумного – чётко соблюдая правила по проведению такой деятельности, чтобы явные и тайные соглядатаи не имели претензий. Прошли годы, но минерал нами обнаружен не был. По косвенным признакам мои люди определили, что он должен находиться в среде с высокой радиоактивностью, что и послужило… э…

– Своего рода главной отмазкой, – коротко рассмеялся Сэмюэл, – вы были правы, кристаллы, в самом деле, растут среди радиоактивных руд с большим периодом распада, причём там так хитро всё устроено, что процесс продолжается миллионы лет.

– Вы всё-таки нашли его? – оживился отец.

– Нашли, – Сэм бросил на меня быстрый взгляд, – даже успели немного добыть, пару тонн. Но потом подумали, что можем нарушить… эээ-тот… древний процесс и добычу прекратили. Изучаем пока, плюс побочные исследования условий реликтового жёсткого излучения… всякие.

– «Розовое золото» может быть искусственного происхождения?

– По моим данным, с восьмидесятипроцентной вероятностью оно создано искусственно, с двадцатипроцентной – завезено на Землю с другой планеты. Примерно в то же время, когда создавался Подземный мир.

– Ого…

– Да, здесь, скорее всего, тоже потрудились Создатели. Мы так думаем.

– Так вот. Три года спустя приказание для нашего отряда было изменено. Императору задержки не понравились, но мы со своей стороны прикрылись надёжно. Нам было приказано построить небольшой космический флот. Чертежи, расчёты и оборудование для производства поставили. Расчёты делал он сам с помощниками, оборудование большей частью стандартное, но четыре уникальных станка для сборки двигателей были новейшие, экспериментальные. Вам не досталось ничего такого?

Сэм подтвердил, что нет. А мне на секунду почудилось, что папка может и ультиматум предъявить. Как же, господство в Космосе, внеземная база, плюс родство с династией. Впрочем, я вспомнил недавний разгром синарианской эскадры и успокоился.

– Мы построили четыре истребителя, на одном из которых вы прилетели, и транспорт. Большой корабль на Земле строить смысла нет, его проще обнаружить. Все большие корабли мы создали уже здесь. А для ОЧЕНЬ больших кораблей (он голосом выделил это слово) нужны орбитальные верфи и станции.

– Их расчёты тоже имеются? – нейтрально спросил император.

– Да. Мы их сами произвели, на основании имевшегося опыта. У нас даже имеются пять транспортов, загруженных конструкциями верфи и одного корабля класса тяжёлый крейсер.

– Здорово. Очень вовремя. Прямо рояль в кустах, – Сэм заметил неоднозначную реакцию окружающих и быстро добавил, – выражение такое.

– В общем, только здесь мы развернулись на полную мощность. Копаем руды, добываем нефть, обрабатываем, строим. Гидропонику обустроили, выращиваем провизию. Правда, с животным миром никак. Только синтезированное всё.

– Сочувствую, – произнёс Сэм, – а с соглядатаями?..

– Кого знали, тех уже нет, – горько усмехнулся отец, – двенадцать лет на необитаемой и непригодной для жизни планете, без приказов, без связи и каких-либо перспектив – тяжёлое испытание. Выдержали не все. Потерь у нас – тридцать пять человек, из них двадцать – не связанных с заданием. Правда, есть и пополнение, шестеро.

– Дети? – улыбнулась принцесса.

– Да. Маленькие, но настоящие марсиане.

– А зачем такие сложности с маскировкой корабля? – поинтересовался регент, – Роб-Рой его искал, но не нашёл. Мы тоже искали, но нашли, можно сказать, благодаря случайности.

– Я даже знаю, как эту случайность зовут, – сострил Сэм.

Ещё чуть-чуть посмеялись, разрядив обстановку. Отцу явно неприятно было вспоминать о потерях.

– Клинок – прямой приказ императора. Маскировку я специально приказал сделать запутанной, чтобы не дать найти сразу. Фора вам, Сэмюэл, во времени.

– А если бы он всё-таки обнаружил корабль?

– Мы бы стали полноценной независимой от Земли колонией, – жёстко сказал отец, – скорее всего, враждебной. Перехватывали бы корабли на орбите и бомбили наземные заводы.

– Нам совсем чуть-чуть осталось до начала регулярного патрулирования околоземного пространства, – произнёс один из офицеров Эскадры, – до того посылали одиночные рейдеры для пассивной разведки. Поводов для беспокойства не было – Поверхность ничего необычного на орбиту так и не вывела.

– Но я рад, что всё закончилось благополучно.

– Вы слишком плохого мнения обо мне, граф, – сказал Сэм, – у нас получилось всё, чего не добились вы, и не могло не получиться.

– Вы верите в то пророчество, Сэмюэл? – усмехнулся отец, – не буду спорить, может быть, дело обстоит именно так.

Сэмюэл начал было, но тут же был прерван Селеной, которая докончила несколько стихотворных строк на македонианском языке, что-то про «право Выбора». «Изгнанник и любовь его – путь к Точке Равновесия», – была последняя строчка, которую я смог разобрать полностью. Рест поморщился.

– Я его прекрасно помню, как и твою ярую убеждённость, дорогая племянница.

– Оно сбылось. Или сбывается, – без какой-либо ярости ответила Селена.

– Всё, не буду спорить. Пророчества, мистика – это не моё. Я специалист по чему-то более реальному.

– Граф, два месяца назад состоялось орбитальное сражение с космической эскадрой из созвездия Кассиопеи, нам пришлось выйти для этого на поверхность и вступить в ограниченный контакт. А у вас происшествий не было?

– Контакт с Внешним миром? Интересно! Да, и у нас было дело. Они отстрелили зонд на Марс, мы там побывали, деактивировали передатчик и представили всё так, словно он разбился при посадке. С самими синарианцами контакт был?

– Да, они вступали в переговоры и говорили, что должны вернуть Роб-Роя на родину.

Отец нахмурился.

– Целая эскадра из-за двоих человек? Это на них не похоже.

– Дело в том, что за некоторое время до того они посылали лёгкий крейсер, который столкнулся с нашим отрядом и еле унёс ноги. Синарианский переговорщик заявил, что наша огневая мощь их удивила и напугала.

– Их метрополия далеко отсюда, а флот довольно силён. Император делился крохами информации о том, чем живёт его родина, весьма скупо, но данные у нас собраны и хранятся. Не стали бы они посылать целую эскадру, чтобы просто вернуть опального чиновника или вступить с чужаками в контакт. Здесь какая-то загадка. С информацией, конечно, можете ознакомиться сами.

Затем Сэмюэл спросил, когда граф рассчитывает вернуться.

– Как можно скорее, – отвечал отец, – как бы мы ни скрашивали свой быт, людям очень трудно дались эти годы. Я и сам тоскую чуть ли не с самого начала, – он подмигнул мне, – так что, как только вы готовы будете нас принять…

– Хоть завтра, граф, – сказал император, – я понимаю, жаль будет покидать настолько обжитую базу, но пока нет ни смысла, ни возможности её содержать. Вы отдайте приказ законсервировать до лучших времён.

– Ну и прекрасно. На консервацию и подготовку к отлёту у нас уйдет два дня, вариант просчитан уже давным-давно. Пойду, отдам распоряжения, а вы отдыхайте. Андрей, если тебе нетрудно, пойдем со мной.

Я поднялся и вышел вслед за отцом. Пока он отдавал приказания и делал объявления, я рассказывал о произошедших со мной событиях, как попал в Союз, как забирал маму и как она живёт. Честно говоря, чувствовал себя не в своей тарелке. С раннего детства лишиться отца, к совершеннолетию уже позабыть о нём, и вот сейчас увидеть его снова… Да ещё в роли старшего, властного, жёсткого офицера, повелителя нескольких тысяч душ, да что там, повелителя целой планеты, фактически. Неожиданно и не совсем приятно. Я никогда не знал его таким, помнил только, как он дарил мне Мишку.

– Значит, мама и внизу занялась геологией? – усмехнулся Рест (его настоящее имя подходило к ситуации больше всего), – она всегда была её страстью. Благодаря ей мы и познакомились, м-да.

Мы разговаривали о разном личном до поздней ночи по местному времени. Удивительно, но, как мама не завела отчима за всё это время, так и папка не завёл себе мачеху. Не знаю насчёт интрижек и вообще пресловутого «полового вопроса»… Но, выходит, они так и ждали друг друга, не зная друг о друге совершенно ничего. Жутковато. Смог бы я вот так? Лучше и не проверять… После долгих разговоров я отправился спать.

Утром проснулся с каким-то неясным ощущением тревоги. Торопливо одевшись, вышел в коридор и нос к носу столкнулся с Рэмом.

– Графа не видел, Анри? – спросил он.

– Нет, только что встал. А что?

– Тревогу объявили, но Реста нигде нет. Нам никто ничего не говорит, только отмахиваются.

– Что за тревога?

– Да не знаю я! – Рэм явно раздражён, – шёл выяснять к командному пункту, тебя по дороге встретил.

– О, отличная идея. Туда и пойдём.

На командном посту Эскадры уже находилась Селена, Магон и двое из наших сержантов. Они потерянно слонялись в свободной зоне, стараясь не мешать работе дежурных и ответственных офицеров.

– Какие новости? – поинтересовался регент.

– Ищут, – неопределённо произнесла принцесса.

Моя тревога усилилась. Что же произошло? Кого ищут?

– Экмонсоэро, – подошёл офицер Эскадры, – принцесса, – отдельно кивнул он Селене, – извините, что держали вас в безвестности. Произошёл инцидент. Мы засекли синарианский боевой корабль, маскировавшийся в астероидном поясе. Собственно, обнаружили не его, а посланный на планету катер. Адмирал вылетел к месту посадки, группа вступила в бой. Мы потеряли сигнал, но сейчас связь восстановлена.

– Всё в порядке?

– Да, они уже возвращаются.

– А противник?

– Рейдеры посланы к вычисленному месту засады.

– Контакт! – раздался возглас дежурного от экранов.

– Нашли, – улыбнулся офицер, – с одиночным кораблём мы легко справимся. Ситуация под контролем.

– А, вот вы где, – сказал от дверей император, приведший с собой недостающую часть отряда, – Выяснили, в чём дело?

Пока офицер пересказывал ему информацию, вернулся и отец.

– Там был небольшой экспедиционный отряд, пытался проверить свой зонд, мы их уничтожили, – заговорил он.

Он заговорил, а я что-то почувствовал. Что-то неуловимое, какое-то небольшое изменение в его поведении. Но, впрочем, эти мысли тотчас показались глупыми и бестактными и улетучились навсегда. Только Сэмюэл почему-то напрягся и затем нахмурился.

– Как идет подготовка к отлёту? – спросил адмирал у дежурного.

– Монсоэро, люди так обрадовались, что провели консервацию в рекордные сроки. Думаю, сегодня к вечеру можно будет стартовать.

– Просто отлично, – в голосе Реста слышалась неподдельная радость, – монсоэро император, вы готовы нас разместить? Нам потребуется много места и подмена экипажей.

– Я думаю, найдём и то и другое, – с мрачноватой улыбкой отметил Сэм. Чего это с ним? Так и не узнал.

Весь оставшийся день прошёл в сборах и суете. Наконец, вечером прозвучала долгожданная команда, и Эскадра начала выходить в космос. Собравшись в условленном месте и выстроившись в походный порядок, македонианские корабли помчались к родной планете.

Это зрелище было пограндиознее всех прошедших в истории человечества. Десятки кораблей Македонианской Эскадры, больших и не очень, один за другим приземлялись на место своего нового космопорта, неподалеку от Подгорного лагеря, с которого все началось и лично для меня, и не только. За одну неделю вокруг них возвели несокрушимую высокую гладкую белую стену, за один месяц построили и оборудовали военный космопорт, охраняемый преторианцами и солдатами Эскадры. Теперь Земля в лице представительства Империального Союза имела и собственный боевой космический флот.

Так закончилась история меча с камнем. Я повысился по службе, получил виллу недалеко от Берегового, по-настоящему красивейшего города Союза. Через некоторое время отец добился своего избрания на пост императора, а Сэмюэл и Селена уехали из дворца и поженились в столице. Жизнь тихо пошла своим чередом, и только иногда мне ещё снится этот меч Роб-Роя и удерживаемый похожими на когти полосками металла, сверкающий и сияющий неземным светом синий полупрозрачный камень в его рукояти.