Текст книги "Время экзаменов (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Кощеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

   Демон осторожно приблизился. Его подвижное, замысловатое рыло ткнулось в невидимую границу, обозначенную линией круга, и забавно расплющилось.

   Сергей помахал перед его носом пальцами, чтобы тот задрал кверху голову. И когда демон расслабился, присев на задние лапы и вывалив подобно собаке все свои языки, Сергей лихо извлёк из-за спины правую руку и положил на его хитрющее, отдалённо напоминающее поросячье рыло полустоячий носок, источающий не аромат возжигаемых благовоний, а вековечную вонь редко бывающих мытыми ног.

   Демон вмиг задохнулся, жалобно хрюкнув и со всхлипом втянув ноздрями отвратительный запах. Его внутренние связи, не выдержав подобной атаки, распались. Он весь побледнел, похудел, утратив плотность, и осел на пол. Носок, неподдерживаемый больше ничем, хлюпнулся вниз, провалившись вовнутрь полупрозрачных останков. Демон в последний раз судорожно дёрнулся и развеялся без остатка.

   – М-да, молодой человек, – затравленно произнёс Дятел, выходя из круга и поправляя туго завязанный галстук. – Это любого убьёт.

   Но он слишком рано расслабился. Сергей, отвратительно ухмыляясь и даже не торопясь поднять с пола носок, не подпуская никого близко к преподу, достал из сумки новый отчёт. Дожидающиеся своей очереди тяжко вздохнули. Дятел был вовремя остановлен в своём полёте к выходу из лаборатории.

   – Всеволод Вячеславович, не торопитесь. У меня ещё одна лабораторная.

   Истина была восстановлена. Сергей ощущал небывалый подъём – такой необъятной, всё побеждающей наглости он не испытывал ещё никогда. Дятел был им подмят, растоптан и уничтожен.Придраться к данным ему вновь не удалось. Его вопросы студент разметал. Дятел попробовал уйти в глухую оборону, выдвигая всё новые и новые непомерные требования, но Сергей был нетерпим, напорист, изобретателен. Он имел цель и уже видел свет в конце туннеля: сдать одну лабу, всего одну единственную лабораторную – и он допущен к экзамену. Дятел не выдержал и выбросил белый флаг – нервничая, крича и читая мораль он поставил оценку и расписался.

   Сергей предусмотрительно проследил, чтобы Дятел отметал сданные им лабораторные у Дробота в журнале – для чего ему пришлось под шумные вздохи и возмущённые возгласы студентов сгонять препода на кафедру.

   Дятел, проявляя явные признаки недовольства, выполнил всё, что от него требовалось, потом поглядел на часы (время было ровно 12.25) и заявил, что пора, пожалуй, отправляться домой.

   Предвидя сильную вспышку студенческого негодования, Сергей поспешил, побыстрее ретироваться – когда столько людей обмануто в своих ожиданиях, им просто жизненно необходим объект для разрядки. Он это понимал и не очень-то жаждал увидеть себя в роли громоотвода.

   Ровно в 12.30 он нарисовался возле дверей -238-й .

   – О, ты пришёл, – Митя устремился ему навстречу. – Ну как там Дятел?

   Сергей гордо продемонстрировал другу зачётку.

   – Сдано!

   – Ну-ка, ну-ка, – Митя полюбовался корявым почерком Дятла. – Действительно сдал. А в журнале отметил?

   – Ну за кого ты меня принимаешь.

   – Молодец. Орёл. Будем значит вместе бороться. Сколько сдавать будет знаешь?

   Сергей оглядел пустынный коридор.

   – А что, кроме нас никого больше нет? Нет, не знаю.

   – Так вот, допущено всего три человека. Ну вместе с тобою четыре.

   – Так ведь пятеро подучили уже автоматом.

   – О них речь не идёт.

   – Дробот ещё не появлялся?

   – Он есть в Академии, хотя на этом этаже я его пока что не видел.

   – Сейчас уже 12.30.

   – Я знаю. Спорим, что он опоздает на час?

   Дробот действительно опоздал. Но не на час, а на полчаса. За это время к массивным, обитым железом и окрашенным в траурный чёрный цвет дверям аудитории подошли ещё двое допущенных: Олег и Татьяна. Состоялся традиционный обмен любезностями и новостями.

   Дробот пришёл ровно в час и стремительно поздоровавшись («Это и все?»), не замедляя хода и не переводя дыхания заглянул в аудиторию.

   Аудитория была уже занята – она, как арбуз семечками, оказалась набита дипломниками, которые прочно в ней обосновались, загромоздив столы чертежами, книгами и толстыми папками.

   – Здрасьте, – Дробот быстренько поздоровался с сидевшим в аудитории преподавателем, выскочил в коридор и, велев всем ждать его здесь, резво укатился в неизвестном направлении.

   Прискакал он минут через пятнадцать и быстро пробежался по коридору, увлекая всех за собою, толкая закрытые двери, пока не нашёл открытую и незанятую аудиторию. Быстренько договорившись с владельцем аудитории – долговязым, похожим на мумию преподавателем – Дробот загнал всех вовнутрь.

   Сергей знал эту аудиторию – она совмещалась с лабораторией, в которой ставили электротехнические опыты. Электротехника – предмет сложный и малопонятный, у него сохранились о ней неприятные воспоминания. Его раз пять било током, а однажды прищемило пальцы главными контактами Большого Пускателя.

   Митя, кивнув головой на долговязого преподавателя электротехники, толкнул локтем Сергея в бок.

   – Долматов. Помнишь его?

   Сергей тихо ответил:

   – А как же не помнить, – убедившись что электротехник не может слышать его, он произнёс. – Больше мы тебя не боимся.

   Долматов, будто услышав, поглядел в его сторону. Сергей поспешил отвернуться.

   Дробот усадил всех четверых в центральном ряду, одного за другим.

   Раскрыл затёртый журнал и спросил их фамилии.

   – Ожогов.

   – Шведова.

   – Лобовенко.

   – Долин.

   – Долин, а вы разве допущены?

   – Да, я сдал лабораторные...

   – Да, да, да. Я вижу тут кто-то что-то в этом духе отметил, – Дробот черканул ручкой в журнале. – Так господа, ваши конспекты...

   – Филипп Сергеевич, – голос подал Олег. – У меня должен быть автомат, но я не пришёл на вашу последнюю лекцию, и потому вы мне его пока ещё не поставили.

   – А что же такое? Почему же вас не было?

   – Так я у вас же отпрашивался.

   – Ах да, припоминаю. Вашу зачётку.

   Через пять минут Олег, пожелав всем удачи, ушёл. Дробот, собрав конспекты и зачётки, задал каждому по три вопроса. Студенты достали чистые листочки и принялись коптеть над ответами.

   Дробот проглядел вначале конспекты. Скучающе прогулялся между рядами. Вышел вместе с электротехником на пару минут в коридор. Вернулся, посидел некоторое время за столом, после чего поинтересовался готовы ль ответы.

   Ответов, разумеется, ещё не было – что было естественно, ведь к экзамену никто не готовился. У Сергея, правда, была с собою пара учебников, но за короткое отсутствие преподавателя он не успел ими толком воспользоваться.

   – Как, вы ещё не готовы? – на круглом, вечно весёлом лице Дробота отразилось деланное удивление. – Ну тогда побыстрее готовьтесь. Я приду через пять минут.

   Дробот встал и ушёл. Сергей достал из сумки учебники. Митя извлёк из-за пазухи одолженный у кого-то конспект, а Таня взялась за шпаргалки. Первые пять минут энергично шуршали с границы, скрипели, едва не дымясь, быстро пишущие ручки. Затем наступило затишье, лишь изредка прерываемое шелестом Серёгиных книг. Потом начались совещания.

   – Что ты знаешь о магическом круге?

   – Каково происхождение слов «Анексексетон» и «Анафексетон»?

   – Посмотри у себя в книге.

   – Дай я гляну шпаргалку.

   – Митя, что у тебя за конспект?

   Через пять минут совещаний неожиданно вернулся Долматов.

   – И не стыдно вам списывать? – заявил он, глядя на неловкие попытки студентов побыстрее спрятать шпаргалки.

   – Нет, не стыдно, – ничуть не смущаясь, произнёс Митя. – Специалист должен уметь пользоваться справочной литературой.

   Долматов покачал головой, что-то взял из стола и ушёл. Прерванная дискуссия возобновилась.

   Через полчаса ответы у всех были готовы. Однако Дробот не спешил возвращаться и последующие полчаса прошли в непринуждённой беседе.

   – И где это он шляется? – Татьяна бросила взгляд на часы. Было полтретьего.

   – Сказал: приду через пять минут. А нет его уже более часа.

   – Ушёл в запой и не вернулся, – произнёс Митя. – Может, сходим на кафедру?

   – Иди.

   – А почему я?

   – Ну ты предложил.

   – Ну и что? А ты сбегать не хочешь?

   – Нет, не хочу. Лучше ты.

   – А может быть ты?

   – Давай сходим вместе.

   Митя и Сергей сходили на кафедру. Кафедра Ритуалов была почему-то закрыта: ни Дробота, ни Дятла, ни обычно сидящей за пишущей машинкой секретарши.

   – Может быть, он уже смылся домой?

   – А мы как же? Ты что. У него же экзамен.

   – Это у нас экзамен. А ему это пофигу.

   – Где же может он быть?

   – Давай зайдём в деканат.

   В деканат пошёл Митя. Вошёл он туда хмурый и злой, а вышел, после короткой беседы с замом декана, слегка ошалевший.

   – Знаешь он где? – спросил Митя.

   Сергей покачал головой.

   – У какого-то профессора сегодня день рождения. Так вот Дробот пошёл от своей кафедры его поздравлять, – Митя изобразил, будто наливает из бутылки в стакан, потом щёлкнул себя по горлу. – Это ты понимаешь? Не удивительно, что его всё ещё нет. Какой тут экзамен.Им ничего другого не оставалось, кроме как вернуться в аудиторию к скучающей Тане.

   Дробот пришёл в три часа. Поинтересовался, готовы ль ответы. Посадил всех за первую парту. Провёл беглый опрос: кто что знает. После чего занялся ими вплотную.

   – Что собой представляет теория взаимосвязи Вселенной? – спросил он Татьяну.

   – Теория Взаимосвязи? – Татьяна принялась кусать губы. – Это теория соединения обыденного и значительного, что, в общем, характерно для магии.

   – А что скажешь ты? – спросил Дробот Сергея.

   Сергей на пару мгновений замешкался, не вполне понимая, что за теория имеется конкретно в виду. Их, чёрт возьми, столь много и каждый источник их именует по-своему, что поди догадайся какую именно Дробот подразумевает под теорией взаимосвязи.

   – А что скажешь ты? – не дождавшись ответа спросил Дробот Митю.

   – Ну-у... это... – Митя пустил в ход свою обычную тактику. – Речь идёт о... о взаимосвязи вселенной и-и-и всех событий в ней между собой...

   Дробот снисходительно улыбнулся.

   – Данная теория предполагает, что земные события параллельны небесным, так как и те и другие зависят от действия одной и той же силы, – неожиданно вспомнил Сергей.

   Дробот одобряюще хмыкнул.

   – Да, согласно этой теории, влияя на события внизу, я могу изменить события «наверху». На этом и базируется Ритуальная Магия. Совершая обряды и ритуалы, обыгрывая, так сказать, силы природы в миниатюре, моделируя их с помощью особых магических церемоний, я влияю на реальные силы и повелеваю природой. Эта теория древна также как истина, – Дробот склонил задумчиво голову и принялся загибать пальцы. – Отсюда берут начало и вера в приметы, предсказания, толкование снов, а так же в обряды, охранные знаки и прочее, прочее, прочее...

   Дробот поднял голову и задал новый вопрос:

   – А что представляет собой доктрина о противоположностях?

   – То же самое, только наоборот...

   – Всё движется, всё изменяется...

   – Одно сменяет другое... За зимой следует лето, за летом – зима... Всё последовательно переживает подъём и упадок.

   – Верно, – Дробот лениво почесал подбородок.

   – А вот вам такая задача: развитие истории происходит скачками – она развивается как бы по восходящей спирали, сегодня подъём, завтра упадок. С шестнадцатого по двадцатое столетие человечество прогрессировало и развивалось. Со второй половины 21-го снова поверглось в упадок. К 25-му вновь стало на ноги и опять опрокинулось в пропасть упадка. В чём тут суть, в чём «единство» позволяющее примирить эти две противоборствующие противоположности? Почему маятник истории всё же качается, а не застынет в одной какой-нибудь точке?

   Опа, приехали. Сергей понял, что слишком рано поспешил позабыть курс философии – кошмарный сон не развеялся, он вернулся и вновь повторяется.

   Так как от Тани и Мити исходило только гробовое молчание, Сергей первым начал «барахтаться».

   – Суть заключается в неразумном поведении наших предков, бездумно уничтожавших ресурсы и использовавших недостаточно продуманные технологии. По мере улучшения уровня жизни жизненное пространство сокращалось, и в конечном итоге переполнялось, что приводило к социальному и экономическим кризисам, голоду и деградации...

   – Стоп. Это всё верно, но это не объясняет, почему упадок сменяет прогресс, и не указывает на то, что их объединяет. Что и тут и там является движущей силой?

   Сергей выдохнул:

   – Глупость. Стремление повыше вскарабкаться.

   Брови профессора поползли медленно вверх.

   – Я не вполне понимаю...

   – Человечество как человек, лезущий на высокое дерево. Внизу толстые ветви, чуть выше – потоньше, ближе к самой верхушке – совсем тонкие, – становится трудно и опасно карабкаться. Но человечество лезет и вполне естественно, что оно берёт и срывается.

   Дробот тихо и искренне рассмеялся.

   – Обожаю студентов. Они всегда умудряются выдать нетривиальный ответ за незнанием тривиального.

   – Но подумайте, истина лежит на поверхности. Она есть даже в ваших ответах, – Дробот посмотрел на часы. – А я выскочу пока на минуту.

   – Опять с поздравлениями побежал, – произнёс Митя, едва за Дроботом захлопнулась дверь.

   – Истина в вине, – добавил Сергей. – На самом дне стакана иль кружки.

   – А что он от нас хочет?

   – Я не знаю. Я так и не просёк этот вопрос.

   – А что же ты отвечал?

   Сергей пожал неопределённо плечами.

   – Да чёрт его знает. Кое-что из курса истории.

   – Это правильно. Главное – заболтать, и увести от основной темы в сторону. Упирай на историю, а мы в случае чего подстрахуем.

   Молодцы. Сергей горестно хмыкнул. Нашли на кого всё свалить. А он такой же знаток, как и они.

   Историю, правда, он знал лучше, чем следовало. История была его самым любимым предметом, а историк, Иван Сергеевич Простоквашин, попал в первую тройку его наилюбимейших преподавателей (на остальные два места в этой тройке пока ещё были открыты вакансии).

   Фигурой Иван Сергеевич являлся весьма примечательной. Среднего роста, белобрысый, он был подвижен как ртуть и 50% своих мыслей умудрялся выразить жестами, не словами. Слушать (наблюдать) его лекции было весьма интересно – правда таился во всём этом один недостаток: слушаешь его – всё вроде понятно, пытаешься пересказать то, что слышал и понимаешь, что повторить его в точности ты не в состоянии, а пересказать своими словами – слов не хватает.

   Впрочем, Простоквашин был не просто отменный рассказчик – он и предмет свой знал основательно. Всё что Сергей знал об периодах Освоения Космоса и Глобальной Экологической Катастрофы, он узнал от него, за что и премного был ему благодарен – это значительно расширило его кругозор.

   Дробот явился в четыре часа раскрасневшийся и навеселе. Ребята к тому времени уже теряли терпение. Митя и Таня пару раз сходили на кафедру и один раз в деканат, а Сергей ещё раз перелистал пару учебников и пришёл к выводу что он напрасно взял их в библиотеке – ничего полезного в них не было.

   – Ну что надумали? – Дробот плюхнулся за преподавательский стол.

   Митя и Таня упрямо молчали. Отдуваться за всех пришлось, конечно, Сергею.

   – Мы считаем что историю направляет нечто более фундаментальное, чем простая смена развития и упадка, – бодро начал Сергей, излагая те крохи знаний, которые нащупал в учебниках и Митином конспекте. – Это нечто, частью которого и являются сами противоположности, поддерживает гармонию между ними...

   Тут Сергей застопорился. Он не знал чем это «нечто» является, хотя и подозревал, что оно находится где-то посередине. Потому Сергей и вильнул в сторону:

   – Примером тому служит история освоения искажённых зон. Тут мы видим и периоды подъёма-упадка, и катастрофы, и переворачивающие все предыдущие представления открытия...

   – Да, это всё верно, но...

   – Посудите сами, если брать по большому счёту и сопоставить столь малый промежуток времени со всей Великой Историей, мы, в некоторой степени абстрагируясь и не обращая внимания на частные случаи, найдём немало закономерностей, определяющих развитие той или иной ситуации. Поэтому рассматривая случай Единства и Борьбы Противоположностей на столь малой модели, мы не распыляя внимания и располагая в достаточной степени достоверными сведениями, можем выявить движущие нашим миром первопричины, – Сергей сделал паузу, чтобы перевести сбившееся от скоростной болтовни дыхание. Этим воспользовался Дробот, последние полминуты слушавший его с каким-то болезненным интересом.

   – Вы знаете, – произнёс он. – Я теперь понимаю, почему Всеволод Вячеславович так долго отказывался принимать у вас лабораторные.

   – Если вы побеседуете со мной ещё хоть немного, вы поймёте, почему он их всё же принял.

   – Неужели, – Дробот вновь ухмыльнулся и Сергей подумал, что с его лица почти никогда не сходит улыбка. – Простите меня, но я, хоть убей, не понимаю, каким образом, перетряхивая ворох давно минувших событий вы собираетесь выявить правящие миром первопричины.

   – Теория параллельности земных-небесных событий – главная база Ритуальной Магии, помните?

   Дробот натянуто улыбнулся.

   – Да, как я посмотрю в казуистике вы преуспели. Да и с нетривиальностью супротив тривиальности у вас всё в порядке. Однако отбросьте всё это в сторону. Сейчас вам, всем троим, я хочу сказать следующее... Только учтите: никому не говорите, что я вам нечто подобное говорил.

   Дробот сделал паузу. Все дружно кивнули, и Дробот продолжил:

   – Все знания в этом мире делятся на эмпепические – добытые с помощью практики, и теоретические – добытые с помощью логики. Так вот, логика человека столь изощрённа, что в действительности ей далеко не всё и не всегда соответствует. В основном потому, что предусмотреть всё невозможно и всё моделирование, как правило, происходит на упрощенных моделях, причём факторами, которые трудно учесть, как правило, пренебрегают, вводя в расчёты поправочные коэффициенты. Подгоняя что-либо под свою теорию, человек нередко выворачивает всё наизнанку, ведь согласно общепринятому неофициальному мнению теория считается верной, если можно отбросить из всех связанных с нею фактов не более половины противоречащих ей. Человечеству во все времена свойственно было так поступать. Но в некоторых случаях подобное отношение приводило к значительным катастрофам. Примером тому может служить Экологическая катастрофа 21-го века, или Космическая 25-го, которую, как вы знаете, связывают с появлением искажённых зон.

   – А ведь с чего это всё начиналось? 3аглянем в историю. Всё начиналось с банальных расчётов, проведённых в какой-то компьютеризированной лаборатории – расчётов основанных на упрощённой модели, не учитывающей всех факторов и возможных последствий. Расчёты требовали долгих проверок, а учёные удовольствовались всего лишь несколькими экспериментами. Связано это было в первую очередь с финансированием и узкими сроками проекта – от него хотели получить прибыль, и как можно быстрее.

   – И вот, в 2441 году состоялся первый «полёт» к далёким звёздам. Корабли стартовали прямо с планеты и представляли собой камеру, похожую на батискафную, снащённую ракетными двигателями и антигравитационным устройством. Добирались до звёзд они через гиперкосмос и выходить из него должны были прямо в атмосфере чужеродных планет. С собой они везли части геперпереходной станции, собрав которую на месте, они должны были наладить связь-сообщение в обе стороны между мирами, – Дробот судорожно вздохнул. Глаза его были как остекленевшие – он смотрел в прошлое. Студенты же скромно молчали – они уже неоднократно слышали эту историю от Иван Сергеевича Простоквашина, и в его рассказах было куда более достоверных фактов.

   – Состоялось несколько десятков перелётов, была налажена пересылка крайне необходимой для земной промышленности богатой редкими минералами руды. Казалось, что всё вышло прекрасно. Но в этой системе изначально был какой-то прокол. В какой-то момент всё раз, и перекосилось. Переходная станция, может быть под воздействием перенапряжения магнитного поля нашей планеты, а может в силу накопления вследствие перелётов в гиперкосме энергии, вывернула наше пространство наизнанку. Подлинная причина всего этого не известна, так как несколько десятков яйцеголовых, единственно разбиравшихся в этой системе, погибло в последовавшей катастрофе. Мир преобразился и содрогнулся.

   – В некоторых точках земного шара, в том числе и в Украине, появились искажённые зоны – зоны, в которых господствуют совсем другие физические законы. Природные законы в этих зонах претерпели значительные изменения: электротехника, электроника, двигатели внутреннего сгорания и взрывчатые вещества в них перестали срабатывать. Мировая промышленность рухнула, а вместе с ней посыпалась и цивилизация. Нас отбросило на сотни лет в прошлое. Местами мы сохранили старые технологии, местами сохранилось высокотехнологическое общество и прежняя государственность, но в основной массе... – Дробот безнадёжно развёл руками. – Нам, в Украине, ещё повезло – мы не рассыпались в прах, хотя варварство и у нас здесь процветает. Мы вернулись в прошлое. И не только в межличностных отношениях, но и в технике, и в науке.

   – Особенно это заметно в нашей Академии. Вас обучают электротехнике, физике, химии, математике, и вместе с тем пичкают оккультизмом, магией и прочей шушерой. Я, конечно, не рискну сказать, что всё это не правильно, но предполагать, что искажённые зоны существовали даже в незапамятные времена и что древние люди о них что-то знали, и на основе этих знаний создали особую науку – магию, я считаю неправильным. Более того, я считаю это преступлением против здравого смысла. Конечно, оккультные науки изучать вам всё-таки нужно, но не в таком убойном количестве. Так что то, что вы не знаете, как освещать церемониальные жезлы или чертить какие-то там пентаграммы, вовсе не страшно. Важно то, что за ворохом доисторической шелухи вы можете пропустить какие-то действительно ценные знания.

   – Так что вы меня поняли? Не очень-то полагайтесь на пресловутую логику. Она помогает лишь перешагнуть через банановую кожуру, чтобы в итоге провалиться в канализацию. Следуйте интуиции – она поводырь достойный внимания. Ищите реальные знания.

   Дробот взял в руки зачётки.

   – В общем так. На три вы все в общем знаете. И еще один бал я выдаю вам авансом. Итого каждому по четыре.

   Под молчаливое согласие сдающих Дробот поставил оценки и расписался.

   Остаток дня прошёл без эксцессов, за исключением того, что Сергей, завернув в туалет, столкнулся в конце коридора с Агриппой. Призрак был нем, но его жесты были недвусмысленны. Не помня себя, Сергей пулей вылетел из Академии. Повезло так повезло. И не верь после этого в силу магии и в привидения.

День восьмой 4.01.55. Среда

   Общежитие – это настоящий улей, а студенческое так тем более. В дни экзаменов в нём постоянно кипит какая-нибудь деятельность: хлопают двери, топают ноги, громко звучат за стеной голоса. Бурлит, варит, клокочет огромный котёл. Ни минуты покоя и ни малейшей возможности уединиться и на чём-то всерьёз сосредоточиться. Через каждые десять-пятнадцать минут кто-нибудь да забегает, что-то спрашивает, забирает иль оставляет, иногда задерживается поболтать или поделиться какой-нибудь информацией.

   Сергей не переставал удивляться как люди, чуть ли не неделями не засвечиваясь в Академии, умудряются знать о происходящих в ней событиях больше чем он, зависающий там целыми днями. Так, например, для него стало истинным откровением то, что экзамен по Оккультизму переносится на понедельник девятого, и что экзамен по Нумерологии, без обычных трёх дней паузы, произойдёт сразу в среду одиннадцатого. Ещё Сергей узнал, что в Академии наконец появился Васнецов, преподаватель по Безопасности Жизнедеятельности, а так же то, что сегодня в десять часов будут приниматься расчётки по Астрологии.

   Сергей пришел в Академию в девять часов и направился на поиски Мити.

   Митю он нашёл в читальном зале библиотеки. Народа там было видимо-невидимо – читальный зал был единственным местом приспособленным для переписывания, доработки, исправления курсовых, расчёток и лабораторных. Пустынный в любое время года (кроме зимы), во время экзаменационных сессий он был всегда переполнен и если есть желание в пору экзаменов кого-то найти, то начинать поиски следует именно здесь (разумеется если этот кто-то студент).

   – Где мой конспект?

   – Вот, пожалуйста, – Митя отдал одолженный у Серёги конспект по Безопасности.

   – Переписал?

   – Всё до последней точки.

   – Ну так как, будем сегодня сдавать?

   – А то как же?

   Васнецов, как всегда, был сосредоточен и зол. Облачённый в строгий костюм, уверенный в себе, требовательный и нетерпимый, он являл собой типичного администратора, не понятно каким образом оказавшегося на должности преподавателя. Впрочем, в Академии было много таких администраторов... Ну не готовили в Украине преподавателей по оккультным и прочим «техническим» наукам. По гуманитарным – по социологии, философии, психологии и прочим – да, а по другим нет. Почему? Да кто его знает, почему так выходит, что «технические» науки преподают «технари», пусть и прекрасно знающие свой предмет, но абсолютно не умеющие учить. Васнецов был из таких. Он не учил – излагал. Причём сам себе. Вот такой он человек. Создал свою собственную систему правил и требований, и попробуй от неё отклонись хоть на шаг. Неверно произнёс хоть слово в определении и всё – дрова. У Сергея сложилось впечатление, что для таких людей как Васнецов имеют значение только слова, а не сущность, что за ними скрывается.

   Хорошо хоть что зачёт по Безопасности Жизнедеятельности должен быть «автоматом». Стоит лишь предъявить полный конспект и...

   – Ваши конспекты, – без всяких предисловий потребовал Васнецов.

   Митя опередил Сергея на долю секунды.

   – Кто это? Ожогов, – Васнецов в темпе пролистал Митин конспект и заглянул в свой журнал. – Группа седьмая. У вас получается «автомат». Четыре устроит?

   Митя кивнул.

   – Если хотите больше – я буду спрашивать.

   – Нет, нет. Абсолютно устроит.

   – Вашу зачётку.

   После этого Васнецов взялся за Серёгин конспект.

   – Знаете что, родной мой? – произнёс он, пролистав его до конца. – У вас не все ж лекции.

   – Как не все? – встрепенулся Сергей.

   – Так. Не все. Вот поглядите. Видите, родной мой? – Васнецов показал Сергею его тощий конспект, а затем показал ему Митин. – За неполный конспект я ставлю вам три. Хотите, родной мой, побороться за большее?

   – Да, хочу, – Сергей сам не ожидал услышать в своём голосе подобную твёрдость. Сейчас поборемся. Ещё увидим у кого неполный конспект.

   Сергей не стал ссылаться на Митю, хотя точно знал, что у них одинаковое количество лекций, так как тот полностью перекатал конспект у него. Просто у Мити почерк более крупный, чем у Сергея, и всего-то делов. Но ссылаться на чужой конспект нехорошо, тем более что Сергей действительно пропустил несколько лекций и не помнил: переписал он их или нет. Так и сам ничего не добьёшься, да и друга подведёшь под монастырь. Нет. Давайте уж лучше бороться.

   Васнецов встал из-за стола и подвёл Сергея к стенду для проведения лабораторных.

   – Сегодня я отступлю немного от правил и коснусь не теории, а практики. Что это за стенд, вы знаете?

   Сергей присмотрелся к необычному стенду, представлявшему собой трёхмерный макет.

   – Похоже на Академию. Вот это библиотека, а вот это похоже на галерею портретов...

   – Да, это упрощённая модель Академии. Раньше такая была только в Киевском Институте Паранормальных Явлений. Теперь есть и у нас. Будем демонстрировать её в действии перед первокурсниками в следующем семестре.

   Да? Сергей был озадачен. Но мы-то не первокурсники. Как никак уже третий курс.

   Васнецова просто раздувало от гордости. Что, захотелось похвастаться?

   – Как вы знаете, здание Академии построено на пересечении воздействий нескольких искаженных зон, взаимно перекрывающихся и частично погашающих действия друг друга, из-за чего в Академии наблюдается неоднородность зон.

   Ну и что? Такое наблюдается не только в Академии, но и по всему городу, из-за чего, например, по Пушкинской трамваи ходят своим ходом, а по Сумской только на конной тяге.

   – Неоднородность зон в разных местах Академии, а так же наличие так называемых блуждающих зон, порождают потенциальную опасность травматизма и служат причинами большинства несчастных случаев. К тому же обстановка в Академии осложняется проведением широкомасштабного ремонта, который никто не помнит когда начался и уже никто не знает когда закончится.

   – В связи со всем этим, руководством Академии была разработана система правил и предупреждающих знаков, которую вам всем положено знать. Начнём с них. Какие вы знаете предупреждающие знаки и в каких случаях они выставляются?

   Сергей немного замялся. Он что должен их ВСЕ назвать? Но их же так много...

   – Не влезай, убьёт... Стой, опасно для жизни... Высокое напряжение... Блуждающие огоньки... Замкнутый цикл...

   – Вот на последнем, попрошу вас, подробнее.

   – Замкнутый цикл? Это означает: разворачивайся и топай обратно. И не смей больше сюда возвращаться.

   – Почему?

   – Попасть в замкнутый цикл – это всё равно что попасть в лабиринт не имеющий выхода.

   – Так что должен делать студент, увидевший эту табличку?

   – Уйти. Как можно быстрей, тем же путём что и пришёл.

   – Вот именно. Тогда объясните мне, почему второго января вы влезли в так называемый цикл?

   Сергей остолбенел. Васнецов возвышался над ним как каменный идол: огромный, массивный. В его голосе сквозила наждачная твёрдость и острота рассекающего воздух меча. Лицо Васнецова было как неживое, ни одной тени эмоций, только административная тяжеловесность. Вот сейчас он откроет рот, и на Сергея посыплются слова, каждое весом с булыжник. Бум, бум, бум, по бестолковому лбу.

   – Откуда вы знаете?

   Васнецов махнул рукой на макет. Сделал пальцами странный знак и в центре модели, в аккурат под галереей портретов, вспыхнул красненький огонёк, продвинулся на северо-запад по коридору, спустился вниз на парочку этажей и закружился в замкнутом цикле. Васнецов сделал пассы руками и Сергей увидел себя.

   – Я что был один? – Сергей прикусил свой чрезмерно длинный язык.

   – А что, разве нет?

   – Да что вы, конечно один, – поспешил согласиться Сергей. Не хватало приплести сюда ещё тех двоих. С ними он сам разберётся, если угораздит их встретить. Как будет происходить их разбор – Сергей не представлял, но доносить преподу на других не собирался.