Текст книги "Танцующая с грозой (СИ)"
Автор книги: Дина Сдобберг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 27 (всего у книги 46 страниц)
– Простите, что? – Очень хотелось уточнить, что это значило.
– Призванную жену выкидывали в лес, давали фору, а потом устраивали облаву. Кто первый поймал, тот и получал, что хотел. Первым. Потом остальные. Связь подтверждали. Тогда девушка нарвалась на моего предка, убегая от мужей. Первого выбежавшего, князь изрубил. Остальных показательно отправил под плеть и оскопление. И продал к нагам в бордель. Чтобы прочувствовали, что сами творили. Если такие случаи вскрывались, то наказание было очень жестоким. Но уже мой прадед почти не сталкивался с подобным. Всего сто – сто пятьдесят лет жесточайшего контроля за соблюдением законов, а результат был такой, что даже самые упёртые поверили. И как положено самым упёртым, стали самыми преданными блюстителями закона. Попробуйте у горных пум, к примеру, допустить, чтобы беременная жена несла что-нибудь тяжёлое. И сразу жизнь станет весёлой, ага.
– А что стало с той девушкой? – Было и страшно, и любопытно услышать ответ.
– Я уже упоминал, что тот князь был отцом моего прадеда? Так вот, та девушка, стала матерью моего прадеда. И именно она сдерживала бешеный нрав своего мужа. Ее так и звали "Милосердие княжеского престола".
Так что с того совета, мужчины, что могут содержать семью и не нашли ещё пару, проводят ритуал. И как только есть отклик браслета, порталами, которые настроены на откликнувшийся браслет, уходят к своей самочке. Забирают и отправляются в закрытую долину, на месяц гона.
– Что ещё за месяц гона? – Честно, уже страшно представлять, чтобы это могло значить.
– Месяц, когда мужья приучают к себе жену, показывают себя, приручают. Больше всего в этом деле, кстати, помогает зверь. Троих мужчин, женщины боятся, а вот трёх котов, не важно, рыси или княжеские барсы, нет. При виде мужчин плачут, а котов накормят и приласкают. Парадокс. А звери и рады стараться, потом ещё и за человеческую половину ходатайствуют. Позволяя сменить ипостась, но, не отпуская разум.
Прикинула, когда у котов этот месяц гона случается… Мдаа, март он и в другом мире март.
– А почему вы не говорите человечки? Женщины, самочки, жёны, человеческие женщины, но не человечки. – Обратила на это внимание с самого начала, а сейчас задала этот вопрос.
– Потому что не человечки, не чужие, не из другого народа, а наши, приходящие подарить счастье и продолжение роду. Согреть дом своим теплом и уютом, подарить воину место, где его ждут, в него верят, куда ему можно вернуться. Какая же это человечка? Самочка, самая лучшая!
– Но в окно с цветами лезть не стоит?
– К девушке, пережившей брак у нагов? Нет.
Я не могла не улыбаться. Значит, зверь княжеской семьи это барс. Что же, кажется, у Мии появился в поклонниках Барсик. Очень умный. Я бы сказала, потомственно умный. Решение только за ней. Как и что делать с бывшими мужьями нагами. Что уже успели передать традиционные подарки от своей мамы.
– А у вас, кто самым умным оказался? – Обратилась я к орку.
– А никто. Говорят, наш мир погибал, и горстку выживших пожалел уходящий бог моря, и забрал с собой в другой свой мир. Дал землю, дал пищу. Но оказалось, что среди пришедших, не оказалось ни одной женщины. Не спасением, а отсрочкой неминуемого вымирания оказалась помощь бога. Но звёзды этого мира, что видели всю землю с небес, пожалели орков. И подарили оркам возможность слышать свои голоса, и с тех пор подсказывают каждому орку, куда идти за нареченной. Может это и легенда, но мы в нее свято верим. Да и женщин у нас не рождается. Поэтому вот так рисковать подаренной звёздами парой? Да и потом, прогневить небеса таким отношением к жене может один, а наказаны будут все. Поэтому нет, у нас такие порядки не прижились. Услышал зов, поблагодарил небеса и звёзды и пошёл за женой. Если она не замужем, привез домой.
– А если замужем?
– Если эльфы или коты, то заслуживают любви своей звёздной и становятся ещё одним мужем, если остальные оборотни или наги, то выкупают и привозят домой.
– В смысле, выкупают? А если есть дети? – У меня волосы на затылке зашевелились от таких вариантов.
– С детьми и выкупают. У оборотней воруют и везут домой. А у нагов сыновья не ценятся. А если дочери, то воруют и опять же, домой. Ну, или смотря, что нагам предложить. Мою мать отец выкупил беременной у нагов за морской жемчуг. Мы его никуда не продаем. Только в обмен на женщин отдаем.
– Беременной? А что потом с детьми от бывших мужей?
– Да, двойня была. Брат мой старший и сестра. Оба рыжие и с такими же хвостами. Вы правильно подумали – увидев мое недоумение, сказал орк, – мужья вашей девочки им бы были племянниками, двоюродными но все же. А так, на наших землях гласит правило, выращенный орком, орком и становится. Так что есть у нас и хвостатые, и в зверей обращающиеся – и все орки.
– Но нам-то что теперь делать! У нас нет ста – ста пятидесяти лет, что бы все исправлять! – высказался кто-то из оборотней.
– А у нас и подавно! – недовольные и посмурневшие наги уже просчитывали, возможно ли, применить модель котов на нагаат.
Нас ненадолго отвлекли распахнувшиеся двери зала при появлении Наариса. Я настояла, что как будущий глава клана он обязан знать, что такое большой совет и как он проходит.
Парень свил кольца рядом со мной и, пользуясь моментом, рассматривал одноглазого жреца. Тот интерес змееныша заметил, но виду не подавал. Позволяя тому чётче сформулировать вопросы, а себе подготовиться давать ответы.
– У нагаата нет времени на раздумья и медленные изменения. – Выступил, уже знакомый мне по выступлениям в пещере, бронзовый наг. – Слава всем богам, большинство женщин живы. И если мужья готовы просить прощенья, то, что за пустое упрямство? Все совершают ошибки. Но это было раньше. Что за дикая идея уходить! Куда? Кто и где ждёт человечек? Ритуалы проведены, связи подтверждены. Я предлагаю оказать любую поддержку магам, чтобы внесли обоюдную привязку. Что бы жены, не могли уходить от мужей.
– Только посмейте провернуть подобное! – Я шипела любой змее на зависть. – Я лично ваших магов спалю, и пепел с солью смешаю.
– Но как тогда быть?
– Скотами не надо было быть, издеваться не надо было, презрение к "грязным человечкам" всеми силами показывать. – Хотелось лично, каждого нага заставить пережить все то, что они устроили для собственных жен, напоить тем самым зельем, про которое нам рассказывала Миа, и оставить на неделю! – Вы упорно добивались именно такого отношения, так что же не радуетесь? А то привязку они внести решили. Мозгов внести в свои головы вы не решили?
– Поймите, фрея Лангран, это одно, максимум два поколения! Я повторяю, что видимо, то, что есть сейчас это результат ошибки, чьих то заблуждений, что за столько лет, стали нормой. Но как это исправить, если и шанса не дают? Нет времени на изменения законов. Просто нет. Нападение. Опять эти воина света. У нас по всей горной гряде бои, а мы войска передвинуть не можем. Какие бойцы из змеев, что боятся взгляд от жен отвести? Бои идут кровопролитные, змеи отступают под натиском, скоро начнутся населенные территории. Думаете, при захвате наших территорий светоносцами, девушек что-то хорошее ждёт? Намертво стоит только перешеек на замок Лангранов. Но его защищают отверженные. Они фактически смертники.
– Что значит отверженные, что-то я не припомню такого. – Именно этот наг меня раздражал. Его рассуждения будили во мне бешенство.
– Во время разбирательств была проведена инспекция борделей. Проданным туда нагам был предложен выбор: оставаться, вернуться в клан или покинуть нагаат. Но быстро прошел слух, что кто-то то собирает нагов, готовых держать оружие, и защищать границы грозового перевала. Мы сначала думали, что это вы. Но потом подумали, зачем вам для этого наги? В любом случае недолго им осталось сопротивляться.
– Это почему? – С чего бы, если до этого все получалось.
– Смотрите – бронзовый поставил передо мной небольшой кристалл, в котором отражались чьи-то воспоминания. Волна закованных в латы рыцарей приближалась к гористому склону, потом разделилась на два потока, один из которых уходил к виднеющимся в вдалеке шпилям моего замка. А ещё был там один приметный рыцарь, со шрамом через все лицо. Именно он командовал нападением на мой дом.
– Скоро они обогнут вот эту гряду, если уже не обогнули, и ударят в спину, сминая воинов – бронзовый тыкал когтистым пальцем в кристалл.
– Это вряд-ли. Наарис покажи, пожалуйста. – Мы много тренировались вместе. И заклинание памяти в том числе.
И заметили, что если я крепко держусь за Риса, то картинка выходит, словно от него. Вот и сейчас, Рис понял меня с полуслова. Вот, словно мальчик стоит на стене, вот нападение и огненный вал прокатывается, оставляя нескольких испуганных и пораненных человек.
Во взглядах собравшихся испуг смешивается с уважением и оценкой юного нага. Оборотни и наги традиционно союзники, но недолюбливают друг друга. А сейчас, глядя на это юное дарование, просчитывают выгоду от такого родства, думая, что то, что они видели, это сила Наариса.
– Мы выставим подкрепление! – Эрар отдает короткий приказ, и даже здесь слышится шум быстрых сборов. – Перекинем порталами, нападение необходимо отбить. И уже решать, как исправлять ситуацию в семьях.
– А начинать со своей будете? – Я решила поделиться своими мыслями.
– В каком смысле?
– Скажите, канцлер, ваш отец был полоумным?
– Нет, конечно. К чему этот вопрос. – Все смотрели на меня с непониманием.
– Ваш отец, провернул ту историю с похищением вашей пары. Но как оборотень, он не мог не знать, что тем самым обрекает вас на невозможность стать отцом, и вообще быть с другой женщиной. Ни одна выгода династического брака не могла перекрыть важность устойчивости королевского рода. Более того. Скажите, с кем была помолвка у вашего брата, что вас опоил?
– Это и я могу ответить – выступил Лернарин – с родом Таринтилов, глава совета, очень влиятельный и сильный род. Именно они начали патрулирование эльфийских территорий силами своего рода.
– То есть, участие в такой истории, однозначно ставило крест на возможном браке между оборотнем и эльфийкой?
– Да, конечно.
– Повторяю свой вопрос. Ваш отец был безумцем?
Тишина в зале совета стала настолько осязаемой, что казалось, её можно коснуться. Канцлер сидел, нахмурившись, но живой взгляд отражал его мысли. Он вспоминал, сопоставлял. Сейчас и здесь был не мужчина, сейчас и здесь был принц и глава безопасности. Бывший король и Берд переглядывались. Коты, орки и эльфы что-то тихо обсуждали. То явно отрицая, махали головой, то соглашаясь, хмуро кивали. Но как бы не были болезненны воспоминания, пора было уже разобраться, что вообще происходит.
– Итак. Старший сын женат, хоть и не на паре, но сын уже есть. Второй сын помолвлен с эльфийкой, а младший, не успевший связать себя с девушкой из весьма обеспеченного клана, находит пару. Пару! Залог того, что у младшенького будет много здорового, крепкого потомства. Что у детенышей будет зверь, и зверь сильный. А может, и сила перепадёт. А значит, королевский род очень сильно укрепляет свои позиции, обеспечивает преемственность власти в любом случае. И что делает король? Король, вдруг оказывается, настолько заинтересован, именно в том самом обеспеченном роде, что словно забывает, что он оборотень. Что без признанной пары у сына детей не будет, что, даже пройдя обряд, подтвердить связь тот не сможет. Да и сама девка рискует, зверь же и порвать мог, насмерть. Причем, до этого, в особой дурости король был не замечен. Словно ему мозги прополоскали.
Задумались все, кто-то выдвигал какие-то версии. А я никак не могла принять ни одну, что то крутилось на кончиках пальцев, но не давалось в руки. Задумавшись, я запустила руки в волосы. Кончики пальцев наткнулись на обод короны. Корона из комплекта родовых артефактов, одним из свойств которых являлось ментальное внушение! Внушение! Конечно, вряд-ли могли повторить филигранную работу моих предков. Но внушить мысль, веру в то, что девушка не является парой сына и мешает? Возможно ли?
– "Мам, такое вообще реально?
– Конечно, ребёнок. Что-то поддерживающее постоянное воздействие надо искать. Кольцо, кулон, амулет. Возможно с привязкой. Скорее всего, с привязкой.
– И король, сам, согласился привязать к себе украшение? Не родовое, неважное для него?
– Вот, подозрительное мое дитя, привязка могла быть готова, но не активирована. Маги, осматривающие подарки, могли и не увидеть спящего заклинания. А при первом контакте, могли активировать. И король получил привязку на артефакт с ментальным воздействием.
– Мама, а ты сможешь определить, было ли украшение таким артефактом, если оно столько лет не использовалось?
– Конечно! Магический след окончательно не стирается – в мыслях перезвоном зазвучал довольный смех Алиены. – Дело за малым, найти. Справишься?"
– Господа, а не появлялось ли, незадолго до этих печальных событий, у вашего батюшки вдруг полюбившегося украшения? Или оружия, с которым бы он не расставался вообще? – Обратилась я к братьям.
– На подписании договора о намерениях, глава клана Алгрейн, подарил отцу цепь с кулоном из редкого камня… – задумчиво ответил канцлер.
– То есть, вы тогда ещё пару не встретили?
– Нет. – И этим ответом, канцлер разрушал мою красивую версию.
А что, если я слишком узко смотрю. Ведь в мои артефакты заложено заклинание, а какое внушение я буду делать, зависит только от меня и ситуации. А что, если целью был не королевский род оборотней?
– Берд, а на какой стадии была ваша помолвка с эльфийкой?
– Был назначен день свадьбы.
– А можно поподробнее о невесте, точнее о ее семье? Лернарин, поможете?
– Не понимаю, зачем это, но никакой тайны нет. Выдающийся род, обладающий огромным влиянием, некоронованный короли эльфийского леса, по факту. Ещё во время войны, приведшей к проклятью, ратовали за изменение отношения к женщинам, побывавшим в плену, человечкам и женщинам других народов. Яростно опровергали, очень распространенное и захватившее умы почти всех, учение о чистоте крови и рас. Наоборот, доказывали на собственном примере, что браки с представителями других народов только положительно влияют на потомство, а так называемая "чистота крови" приведет к вымиранию, так как кровь в потомках не будет обновляться. И смогли удержать совет от принятия множества законов в поддержку теории о чистоте. Некоторое время этот род был в союзе с Лангранами, именно Эрик Лангран, ваш прадед, предоставил расчеты и выкладки, неопровержимо доказывающие, что буквально пара сотен лет, и из-за постоянного смешения одних и тех же кровей, начнутся необратимые изменения. Потеря родовых особенностей, физические уродства и слабоумия, проявляющиеся чуть ли не во втором-третьем поколении. Даже опыт предлагал провести. На нагах.
– Мне, почему то кажется, что тот опыт он все же уже начал. – Съязвила я, глядя на бронзового нага.
– К тому же, как я уже говорил – продолжал Лернарин – именно воины Таринтилов, первыми начали выходить в рейды, не только защищая границы, но и сопровождая идущих человечек, охраняя, вылавливая бандитов и мародеров. Команда "на корм лесу" впервые прозвучала от них. Потом уже и остальные за ними подтянулись, а сейчас это уже…правило!
– А могла ли эта свадьба повлиять на положение человечек в королевстве? Отношение к ним? – Очень важный вопрос.
– Шутите? – Влез отец Эрара– закон, который я принял после беды брата, готовился под свадьбу Берда. Это было обязательное условие заключения помолвки. А к чему вы это спросили?
– Смотрите, что получается. – Я немного помолчала, систематизируя все, что услышала. – Сначала теория о чистоте крови, ещё превосходства рас нам тут только и не хватало. Но особого успеха не принесла, захлебнулась на эльфах. Затем, находят самое уязвимое место всех народов, рождение детей, и бьют по нему. Каким-то образом, некто умудряется подселить мысль о том, что человечки, чуть ли не грязные животные, и заслуживают только быть рабынями, прислугой и служить для всяческих развлечений, а проявлять уважение, испытывать какие-то чувства к ним – позор страшенный. И эта мысль приживается, и набирает обороты, крепнет, превращается в норму. Опять же, кроме эльфов, орков и вовремя включивших голову оборотней-котов. На землях же нагов и волков с медведями, эта дрянь цветет махровым цветом. И тут, у оборотней намечается свадьба одного из наследников с эльфийкой, причем из того самого рода, что и человечек рьяно защищает и, в свое время, вовремя открыл глаза соплеменникам. И свадьбы ещё нет, а законы меняющие положение человечек, уже принимаются. Поэтому, эта свадьба явно стала поперек горла кому-то, кому первые народы совсем не нравятся, но сил уничтожить одним махом не хватает, поэтому приходится ослаблять исподтишка. А тут, так удачно канцлер со своей парой подворачивается. Если допустить, что на короля ментально воздействовали, заставив забыть, что девушка является парой сына и чем это все ему грозит… Вопрос только, как в этом замешаны Алгрейны? Что это за семейка… Ммм… была?
– Захудалый, обнищавший род. Были вынуждены даже заняться торговлей. Но после этого, на торговле как раз резко и поднялись. Меньше ста лет, и они стали самым богатым и одним из самых влиятельных кланов.
– На торговле? – Вспомнилось, что в древности, именно купцы совмещали ещё и функции разведки. – Можно ли посмотреть на тот самый "подарок"? Хотелось бы определить, остались ли на нём магические следы. Если нет, то мы где-то свернули не туда, если же да, то вот вам и понимание, что происходит и для чего некто, пытается добиться вырождения первых рас. Одно только пока у меня не складывается. Эта история с порабощением и уничтожением человечек, длится далеко ни одно поколение. Кто может столько прожить? Но сейчас, может, попросите принести тот кулон?
– Это невозможно. Отец завещал похоронить вместе с ним. И вам придется спуститься в склеп.
– Что ж! Спустимся, кто меня проводит?
Провожать меня пошел весь совет. Дорога заняла совсем не так много времени. И вот, я уже стою перед каменной гробницей. Эрар с отцом снимают крышку. А я отдаю власть над телом матери.
Уже Алиена протягивает руку над обезображенным проклятьем телом старого вожака. Останавливает ладонь над тусклым камнем кулона, что покоится на груди мертвеца. Несколько минут сосредоточенного молчания. И торжествующий голос Алиены.
– Подарочек с сюрпризом. Пожизненная привязка, мощное одностороннее ментальное воздействие. Настолько сильное, что определить это, могут и маги среднего уровня силы, даже сейчас. Как же вы так прошляпили-то?
– Не все же настолько гениальны как Ланграны! Это у вас семейное, все интриги просчитывать за пару минут – обиженно заявил Эрар.
А я смотрела на канцлера. Смотрела и впервые понимала, что такое оборотень. Что такое ЗВЕРЬ! Горящие янтарем глаза, приподнявшиеся в оскале губы, обнажающие вылезшие клыки. Сжатые в кулаки руки, вспученные вены, по которым яростным потоком бьётся кровь. Глухой, полный боли и ненависти голос.
– То есть, моя жена досыта напилась боли, просто из-за того, что какой-то гнили был неугоден союз оборотней и эльфов?
Волк не повышал голоса, но мороз прошёлся по коже, поднимая дыбом все волоски на теле. Канцлер обернулся и пристально посмотрел мне прямо в глаза. А потом, резко опустился на колени передо мной и схватил меня за руки.
– Найди мне его! Ту тварь, что за этим стоит. Если кто и может, то только ты! Подари мне шанс, вцепится в его горло клыками, упиться его грязной кровью. Я клянусь, моя жизнь будет положена на служение роду Лангран. Я буду верным псом у ворот, шавкой у ног, послушной любому приказу, буду рвать любого не по слову, по одному взгляду. Кровь Лангран превыше своей считать до конца своих дней буду. Только помоги добраться до этой мрази.
– Я сделаю всё, что смогу – почему-то шепотом ответила я.
Что-то такое было в словах этого мужчины, во взгляде, в напряжённом теле, что только сейчас я поняла, какую боль все это время носил этот оборотень в своем сердце, как сжигало изнутри произошедшее много лет назад, и невозможность исправить хоть что-то. Здесь и сейчас, я не сомневаюсь, предложи ему выбор, он не задумываясь, забрал бы себе всю боль, что досталась его паре, все воспоминания о пережитом ужасе.
Предложи ему отдать жизнь за гарантию, что его пара никогда не познает того унижения, согласится, даже не дав договорить.
Развернувшись, я шла к выходу, держа спину и придерживая пальцами тяжёлые юбки. Я не ответила на его клятву, но и я, и канцлер понимали. Я сожру саму себя бесконечными размышлениями и поисками, но найду, кто стоит за реками слез, и тысячами загубленных судеб. А он… Он станет тем самым палачом, которому достанется честь единственного удара.
***
Интерлюдия.
(Ночь перед советом)
Лунный свет озарял уснувший сад, около северной башни. Сонную тишину нарушали только перекрикивания ночной стражи, да шум шагов патрулей. Покой непростых гостий охранялся особо.
Из уст в уста передавались истории о чудовищной фантазии некромантов. А мстили они, и за меньшие провинности. И как мстили. Чего только стоит история, как один из придворных наступил на ногу Эрику Ланграну. Говорят, он заставил того придворного самому себе отпилить ногу, зажарить и съесть. И все это осознавая, что происходит.
А нынешняя-то, поговаривают и вовсе зверюга, говорят, какая-то оборотница на балу что-то не расслышала, из сказанного наследницей Лангран, так ведьма потребовала ей на ужин уши подать от той оборотницы. А куда деваться? Подали. Шутка ли, кто это отродье злить осмелится?
Говорят, только муж с ней и справляется. Ну, помогите боги, мужику, медведь воин знатный, мож и при такой жене выживет. А вот возле башни мы потише пройдём! Кто ее знает, что за сон у неё, потревожишь ещё и будешь потом, собственные ноги жарить к завтраку, чтоб больше не топал по ночам.
– Эй, младшой, ты чего притормозил-то? – Раздался сердитый шепот старшего патруля, которому на такой-то обход новичка подсунули, сопляка деревенского.
– Да девки на кухне судачили, что некромантка эта красива так, что местные вертихвостки и близко не стояли.
– А тебе какое дело до той красоты?
– А вдруг не спит, может, увижу? Хоть издали.
– От дурень! Ты на голову чтоль обиженный! Вот оно тебе надо? Додумался дурень, на Лангранову дочку среди ночи смотреть!
– А что, думаете, проклянет?
– Она то может и нет, слышал она за кухарку вступилась. – Влез в разговор третий из патруля, но тоже шепотом. – А вот муж ее, Варлах, долго думать не станет. Так проклянет, да от души и со всего размаху. Сам видел, как он кулаком камень крошил, твоя башка пустая точно не выдержит. На некромантку он посмотреть захотел. Ты ещё королю под хвост загляни, там, девки говорят, тоже красиво, вон сколько лет он кроме жены и не видит никого, а они все подлезть пытаются. Видать зрелище, незабываемое. Иди, давай!
– Нашли чем удивить! – Бурчал незадачливый новобранец, идя следом за старшими товарищами, прочь от башни. – Камень он крошит. Я и сам могу, да у меня и дед так может, хоть и седой уже весь. Камнетесы мы, мы камень хоть рукой, хоть головой. То же мне, эка невидаль…
– Побурчи ещё! Вперёд иди, а то доведешь до греха…
Стоило патрульным скрыться из виду, как от раскидистого тенистого куста отделился небольшой кусочек темноты. Метнулся к стене, скользнул по карнизу и перетек через подоконник в комнату с распахнутым окном.
Оказавшись в комнате, тень словно разрослась, приняв очертания крепкого мужского тела. Мужчина оглядел комнату, повел носом, словно принюхиваясь. Бесшумно скользнул к кровати и замер. Спящая девушка сжалась в комок и обняла себя руками, пытаясь согреться, спрятаться от ночной прохлады. Мужчина простоял буквально мгновение, а потом осторожно подошёл и натянул на Элину одеяло, видимо, сброшенное во сне. Невесомыми, осторожными движениями подоткнул со всех сторон, укутывая и ножки с маленькими ступнями и худенькие плечи. Задумавшись на секунду, всё-таки позволил себе опуститься на колени рядом с изголовьем кровати, и замереть, наблюдая, как трепещут ресницы, и расслабляется согревающееся тело.
Ночной ветерок ворвался в комнату вслед за тенью и, расхулиганившись, бросил спящей девушке на лицо, и без того непослушный, локон темно-русых волос. Девушка сразу поморщилась, как от щекотки.
Мужчина улыбнулся, и почти не дыша, боясь разбудить, убрал прядь на место. Наклонился, враз став серьёзным и собранным, его губы замерли в миллиметрах от виска девушки.
Если бы кто-нибудь мог заглянуть в этот момент, в отливающие янтарем глаза, то увидел бы в них такую жажду, что не каждый пересекающий пустыню испытывал хоть раз. Но мужчина сдержался, шепнул, почти не потревожив тишину в комнате: "Только когда примешь и позволишь", и отступил спиной вперёд от кровати.
Именно поэтому он и не увидел, как от стены отделился второй кусок тени и резко выбросил вперёд руку, одновременно, разворачивая к себе лицом и хватая за горло. Другой рукой, прижимал палец к губам, призывая к молчанию. Почти одновременно с ним, тот же жест отзеркалил и любовавшийся Элиной мужчина.
Лишь на минуту замерли на пороге, когда согревшаяся во сне Элина, откинулась на спину. Переждав немного и удостоверившись, что не разбудили девушку своей возней, они и покинули ее спальню, по-прежнему сцепившись друг с другом.
– Ну и чего ты удумал? – Орк почти рычал, не хуже любого оборотня. – А если б она проснулась, а над ней твоя морда с капающей слюной? Ты вообще о ком-то, кроме себя, думать в состоянии? Или кроме своих хотелок ничего не вижу, не знаю и знать не хочу?
Короткий замах, и в челюсть оборотню прилетает тяжёлый орочий кулак. Пошатнувшись, но быстро сгруппировавшись, Ард начал уклоняться. Однако, от четких ударов Армунда уворачиваться получалось не всегда. Тем не менее, в ответ, орк не получил ни одного удара. И именно это немного остудило мужчину.
– Так зачем тебя понесло в спальню к Элине? Тем более, пока она там спит.
Улыбаясь разбитыми в кровь губами, Ард вытащил из-за пазухи головной платок Элины.
– Ты долго думал? Она же травница! – удивился орк.
– Я помню. Я оставил ей другой. А этот мне нужен. Ты же был там… Когда она рассказывала… Мне нужны имена.
– А спросить?
– Чтобы она заново все это переживала? Ну, уж нет. Я и так все знать буду. Слышал про ритуал нагов "разделение памяти"? Только вещь нужна, которая долго бы с девочкой была. А у меня из таких только родовой брачный браслет. – Волк нежно провел пальцами по платку.
– А тебе его жалко стало? – орк сложил руки на широкой груди.
– Нет. Просто надеюсь…
Ночь уже вошла в свои права, родовое поместье Гардаранов было щедро освещено огнями. Многие, из живущих в замке, уже расслаблялись и отдыхали после прошедшего дня. Не стала исключением и компания, играющая в граники, расположившись в каморке стражи. Стражники уже достаточно выпили, а потому и языки распустили, вспоминая хозяев.
– Да уж, когда б ещё так развлекались – гоготал рябой детина, после воспоминаний, как выплескивал кипяток на исполосованную спину хозяйской женки. – Я, правда, думал, что он все ж её в казармы отдаст, хоть на ночь, ан нет, пожадничал хозяин.
– Зато сейчас не обделю. – На пороге комнаты стоял оборотень.
После ритуала, что провел для него одноглазый жрец, он сорвался сюда, кипя от переполнявшей его ненависти. И ему хватило запаха, голоса, что бы узнать тех, кто издевался над его женой, углубляя те обиды, что сейчас лежали пропастью между ними. А последними словами был подписан приговор.
Ард не просто так занимал пост главы гвардейцев. Даже Эрар не всегда мог с ним справиться, особенно сейчас. Когда он шел мстить, пытаясь хоть так затушить огонь собственной боли. Когда вырвался Зверь, что пришел мстить за свою пару.
К рассвету, когда в поместье не осталось никого, кто хоть раз обидел Элину, само поместье заполыхало. Почти тут же прибывшим гвардейцам и магам из близ расположенного гарнизона, Ард бросил только одну фразу.
– Не сметь тушить!
А следующих два рассвета зверь отлеживался в полуразвалившейся хижине в лесу, показывая своей человеческой ипостаси, как здесь было хорошо, совсем недавно.
А Элина. проснувшись в день совета, с удивлением обнаружила на месте своего платка другой. Со всеми знаками, отличающих травников и знахарей, только в родовых цветах Гардаранов.
