Текст книги "Последний рубеж (СИ)"

Автор книги: Дикон Шерола

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 24 страниц)

Глава XX

То, что испанец называл своей «берлогой», представляло собой двухэтажный бункер, расположенный глубоко под землей. Здесь было всё, начиная от продовольственного склада и заканчивая огромным бассейном. Идеальное место для того, чтобы укрыться от врагов, правосудия и войны. Этот бункер был построен несколько лет назад по заказу главы мексиканского наркокартеля, который в итоге не успел добраться до своего укрытия. Сейчас он лежал в номере отеля Канкуна, где скончался от принесенной ему чашки кофе.

– На мою удачу Диего Гонсалес слишком буквально воспринимал фразу «залечь на дно», – произнес Фалько, жестом обводя роскошную гостиную, выполненную в классическом стиле. – Мало кто может похвастаться подобным интерьером в наши дни. Разве что «новые австралийцы».

Он испытующе посмотрел на своих гостей, в который раз отмечая, насколько разные все эти люди. Поразительно, что они вообще сосуществовали вместе, но еще больше Фалько удивляло наличие в этой компании Эрика Фостера. До последней минуты испанец предпочитал делать вид, что не узнает его, однако мужчина хорошо запомнил тощего шестнадцатилетнего подростка, который однажды перебил пятерых его телохранителей.

Впервые они встретились в Вашингтоне, где Эрик украл у испанца бумажник и успешно скрылся. Однако спустя несколько часов его выследила охрана Фалько, среди которой были двое «энергетических». Вот только задержать парнишку не удалось. Карманник без малейших колебаний застрелил пятерых человек и, наверное, убил бы и самого испанца, если бы тот не применил на нем свои способности внушения страха. Испуганный парень выронил пистолет и вжался в стену, пытаясь закрыться от этого жуткого человека. Он уже предчувствовал свой конец, но внезапно паника отступила. Эрик приоткрыл глаза и увидел стоящего перед собой темноволосого смуглого незнакомца в дорогом костюме – он аплодировал.

– Впервые вижу подобные фокусы, – произнес тогда Фалько, с интересом разглядывая необычного подростка. С первого взгляда было видно, что мальчишке пришлось по жизни несладко: худоба, темные круги под глазами и исколотые руки делали его похожим на наркомана.

– Будете дураком, если убьете, – сквозь зубы процедил Эрик. – Лучше возьмите на работу.

Он все еще был напуган, его голос дрожал, однако в глубине карих глаз воришки Фалько отчетливо различил медные крапинки. Но еще больше его поразила обреченная смелость этого подростка.

– Либо ты беспросветно глуп, либо чертовски умен, раз просишь меня о подобном, – наконец произнес он, не сводя пристального взгляда с Фостера. – Я уже начинаю сомневаться, что ты украл мой бумажник только ради его содержимого…

– Вы правы. Это была демонстрация, – голос паренька все еще звучал неуверенно, однако его взгляд сделался не по годам острым. – Ну так что, возьмете?

Несколько секунд испанец задумчиво молчал. Его лицо не выражало никаких эмоций, разве что глаза как будто смеялись над пойманным воришкой.

– Наверное, я мог бы найти тебе занятие, – наконец произнес он. – Но ты должен понимать, что ничего приятного тебя не ожидает. К тому же, я не прощаю ошибок. Не знаю, почему ты решил обратиться именно ко мне… Видимо, не слишком хорошо осведомлен о моих делах. Ведь работать на меня – это сущий ад, и вряд ли такой как ты выдержит…

– Вы даже понятия не имеете, что такое «ад», – прервал его карманник. – И что я могу выдержать…

– Верни бумажник, – испанец протянул руку, и Эрик без колебаний вложил кошелек в его ладонь. Фалько открыл его, демонстрируя толстую пачку купюр, после чего извлек их и отдал парню.

– Это твой аванс, амиго, – произнес Фалько, смеясь одними глазами. – Чтобы было, на что пожрать, пока учишься. Послезавтра я возвращаюсь в Мексику. Если не передумаешь, приходи к девяти часам вечера в бар «Цветок Агавы», спросишь Мигеля Санчес.

– Не передумаю, – ответил Эрик, поспешно пряча деньги в карман. – Единственное, как вы перевезете меня в Мексику? У меня нет документов, чтобы пересечь границу.

– Они тебе не понадобятся…

Фалько не солгал: документы действительно оказались не нужны.

В тот день Эрик впервые воспользовался телепортационной «аркой», которая не была внесена ни одну таможенную базу Соединенных Штатов Америки. С тех пор жизнь парня кардинально изменилась: благодаря способностям полукровки, острому уму и поразительной меткости Фостер за год превратился в профессионального наемного убийцу. Он брался за любые задания, не важно, будь то жизнь мужчины или женщины, ребенка или старика, одного человека или целой семьи. Но каждое убийство выполнялось неизменно чисто. Через год он уже обзавелся полезными связями и своим прозвищем «Призрак». Никто кроме Фалько не знал, как выглядит этот наемник, на кого он работает и, главное, кто его покрывает. Для мира Эрик действительно стал призраком – незаметным, хладнокровным и до чудовищного жестоким.

Знакомство Призрака и Фалько процветало до тех пор, пока Фостеру «не наскучило» работать на наркокартель, и он не сдал их федералам, перед этим перебив добрую половину своего бывшего руководства. В живых он оставил только испанца, сказав, что теперь они – квиты. И до этого дня Фалько не искал своего бывшего наемника лишь потому, что тот расчистил путь для его «бизнеса». Кличка «Фалько» сгинула в прошлом, и спустя полгода Матэо Симарро уже устанавливал четвертый пиратский телепорт на территории Европы.

С тех пор утекло немало воды и сейчас, прогуливаясь по богато обставленной комнате, испанец в который раз задавался вопросом, стоило ли ему соглашаться на сотрудничество с этими чужаками. Фостер уже предал его однажды и вполне возможно сделает это еще раз, когда получит свое. Лесков тоже не внушал ему доверия – о Черном Бароне он прежде никогда не слышал, хотя и планировал выйти на российский рынок. Этот полукровка, несмотря на молодость, представлялся ему опасным. В первую очередь из-за своей сдержанности. Когда собака брешет, тогда понятно, что у нее на уме, но, когда она не сводит с тебя глаз, невольно становится не по себе.

По сути, можно было и по-другому. Например, остаться здесь, в этом роскошном подземном особняке и прекрасно переждать войну. Когда-нибудь «новые австралийцы» угомонятся, и можно будет попытаться начать новую жизнь. Вот только Матэо знал, что жить по-новому у него не получится. Попадись ему хотя бы один из этих зажравшихся богачей, Симарро внушил бы ему вскрыть себе грудную клетку и залить туда кислоту. Ведь именно так чувствовал себя он сам, когда узнал, что его жена и трое детей погибли от яда.

Шесть дней назад Матэо исполнилось сорок восемь, и впервые за свою жизнь он не знал, что ему делать с оставшимися годами. Пока к нему не пришел Адэн.

– Вы точно не хотите поужинать? – в который раз поинтересовался испанец, обратившись к своим гостям. – Сомневаюсь, что там, где вы сейчас живете, доступна приличная еда и хороший алкоголь… Хотя бы позвольте угостить вас кубинскими сигарами?

– Благодарю, но боюсь, у нас нет на это времени, – ответил Дмитрий, которого гостеприимство этого типа откровенно настораживало. – По плану у нас осталось меньше часа, чтобы вернуться обратно. И, если вы идете с нами, то следует выходить прямо сейчас.

Матэо кивнул:

– Вы правы. Не будем испытывать судьбу. Дайте мне последнюю минуту. Я приведу еще одного участника нашей… специфической экскурсии. Как и я, она тоже ни разу не бывала в России.

С этими словами испанец покинул комнату, оставляя своих гостей в откровенном недоумении.

– Адэн говорил, что он здесь один, – еле слышно произнес Лесков, обратившись к Шульцу. В ответ Кристоф встревоженно обернулся на своего «энергетика» и поспешно прошептал:

– Ханс тоже сказал, что не чувствует посторонней энергетики. В этом городе больше нет выживших.

Тогда Дмитрий обратился к Эрику, на что тот пожал плечами:

– Я не подписан на его страничку в «Фейсбуке». Откуда мне знать, кого он добавляет в друзья?

– Может, он имел ввиду какой-то неодушевленный предмет вроде той Библии, которую не выпускает из рук? – еле слышно предположил Одноглазый. – Например, какое-то оружие, которое он называет в женском роде. У меня был знакомый, который называл свою машину «Красоткой».

Однако их разговоры моментально утихли, когда в комнате вновь появился Фалько в сопровождении… Молодой девушки. Она была небольшого роста, что было еще более заметно на фоне высокого испанца, но обладала красивым лицом и женственной фигурой. Кожа ее была такой же смуглой, черные волосы густыми и длинными. По национальности она была то ли бразильянкой, то ли кубинкой, а крупные серьги-кольца в сочетании с обилием браслетов на запястьях придавали ей немного цыганский вид. Одета девушка была в легкое белое платье на бретельках и босоножки. Однако это было далеко не первым, что во внешности незнакомки бросилось Дмитрию в глаза. Первыми были плотно прилегавшие к лицу черные очки, которые скрывали верхнюю половину лица девушки и тем самым указывали на ее слепоту.

– Я подобрал ее на улице пару недель назад, – пояснил Матэо, ласково накрыв ладонь спутницы своей. – Она пыталась укрыться в церкви, и я не смог ее не впустить. Не знаю, каким образом ей удалось выжить, но с тех пор мы стали неразлучны…

Последнее слово испанец нарочно выделил интонацией, давая понять, что отсюда они уйдут только вместе. Дмитрий и Кристоф невольно переглянулись. Меньше всего они ожидали увидеть рядом с испанцем слепую, но еще больше настораживало то, что ни Альберт, ни Ханс не чувствовали ее энергетики. Она была словно камень, без души, эмоций и прошлого. Если бы она так отчаянно не цеплялась за локоть Матэо, Дмитрий подумал бы, что она – киборг.

– Что-то не так? – спросил Фалько, испытующе глядя на Лескова.

Да, все действительно было «не так». В первую очередь потому, что Дмитрий с трудом представлял, как они будут вести целых два квартала слепую девушку. Она не может ни бежать, ни прятаться, а неловкое движение и вовсе может их выдать. И, даже если «костяные» не представляют собой никакой угрозы, никто не отменял беспилотники. Они постоянно исследовали территорию, выискивая случайных выживших, и нужно было быть очень осторожными.

В слепой девушке Дмитрий в первую очередь видел обузу, которая будет их задерживать. Однако Кристоф, будучи врачом, попросту не мог бросить несчастную на произвол судьбы, поэтому, прежде чем Лесков успел открыть рот, Шульц решительно произнес:

– Хорошо. Она идет с нами.

Затем он перевел взгляд на Диму и, понизив голос, добавил:

– Если вам есть, что мне сказать, поговорим дома. А сейчас нам нужно уходить.

Лесков не ответил. Несколько секунд он буравил Кристофа взглядом, после чего обратился уже к испанцу:

– Превосходно. Однако мы заранее условимся, что за свою спутницу отвечаете только вы сами.

Матэо кивнул, после чего успокаивающе погладив девушку по руке, холодно добавил:

– Конечно, Дмитрий. Я бы в любом случае не доверил ее посторонним… Идем, Вероника.

С этими словами Фалько направился к выходу, уводя с собой свою хрупкую подругу. Следом за ними комнату покинул Крис, чувствуя неприятное беспокойство от очередной стычки с Лесковым. Русский был явно недоволен поведением своего соратника, хотя и понимал, что испанец без Вероники никуда не пойдет. И это особенно злило Криса: если у них так и так не было выбора, так почему именно Дмитрий должен был озвучивать единственное приемлемое решение?

– В данном случае ты не прав, – услышал Дмитрий укоризненный голос Альберта. – Я понимаю, что мы рискуем, но она ведь девушка. Слепая девушка! Нельзя ее бросать здесь одну.

– Как раз-таки здесь она в гораздо большей безопасности, чем в Санкт– Петербурге, – мрачно ответил Лесков. – Огромный дом, полно еды, классическая музыка…

– В любом случае это было жестоко и некрасиво.

– Жестоко и некрасиво будет, если нас обнаружит беспилотник, – парировал Дмитрий. – Или, что еще хуже, не успеем добраться до телепорта, пока Адэн спит. Я

не хочу застрять здесь на три недели. А ты?

Вайнштейн устало вздохнул и направился следом за Лесковым.

– Просто признайся, что тебе не нравится эта девочка, – еле слышно произнес он, снова поравнявшись с Дмитрием.

– Я не люблю сюрпризы. Мало того, что она появляется неизвестно откуда, так еще у нее нет ни энергетики, ни чувства страха. Она лишь притворяется напуганной… Хорошая актриса.

– С каких пор ты определяешь энергетику страха? – Альберт откровенно оторопел, глядя на своего друга, и в этот момент Дмитрий понял, что сказал лишнего. Он собирался поговорить с Вайнштейном по возвращению, но сейчас этот разговор был как минимум неуместен. Вместо этого Лесков коснулся ладонью футляра с ампулами «эпинефрина», проверяя, на месте ли они. С минуты на минуту ему снова придется делать себе инъекцию…

Они поднялись на поверхность тем же путем, что и спускались, после чего осторожно двинулись обратно к зданию склада. «Костяных» поблизости не было, но сейчас Дмитрия это не то, что не успокаивало – напротив, настораживало еще больше. Если где-то покажется беспилотник, то с высоты он запросто определит подозрительный круг, за невидимую черту которого ящеры не рискуют соваться. И, если «процветающие» обладают хотя бы одним процентом интеллекта, они будут атаковать точно в центр.

Но получилось еще хуже. Даже Ханс не успел почувствовать появление «птички», которая стремительно промчалась в воздухе прямо у них над головами. И уже через секунду неподалеку прогремел мощный взрыв, отчего ближайшие здания рассыпались, как карточные домики. Земля под ногами жутко затряслась, рисуя на асфальте глубокие трещины. Вероника тихо вскрикнула от неожиданности, когда Матэо грубо оттащил ее в сторону, желая укрыть в тени уцелевшего здания.

– Тихо! – сквозь зубы процедил он, не замечая, что стискивает руку девушки до синяков.

В тот же миг в воздухе появился еще один беспилотник. Как и опасался Дмитрий, целился он точно в них, однако взрыв лишь слегка опалил их кожу горячей волной. Телекинетический щит Кристофа спас им жизнь.

– Нужно, чтобы ящеры вернулись! – севшим голосом произнес Лесков.

– Ты с ума сошел? – не поверил Крис. – Я с трудом закрыл нас от взрыва.

– Нужно, чтобы «процветающие» решили, что мы мертвы!

– Вот дерьмо! – вырвалось у Фостера, до которого первым дошло, что собирается делать Барон. Дмитрий вытащил нож и глубоко порезал себе руку, размазывая кровь по стене здания, пока рана не успела закрыться. Его примеру последовали другие полукровки, и вскоре до них донесся пронзительный визг. Твари, больше не испытывая страха, учуяли кровь своих жертв и начали стекаться на «банкет», передавая друг другу свои визгливые приглашения.

– У нас есть несколько минут, чтобы добраться до телепорта, прежде чем они будут здесь! – воскликнул Вайнштейн. – Нужно спешить!

Энергетика этих тварей усиливалась – поблизости их насчитывалось уже несколько сотен, и от осознания этого становилось особенно жутко. Смерть пришла сразу в двух обличьях, по воздуху и по земле, и никто из группы не знал, которая настигнет их раньше. Из последних сил они бросились в сторону спасительного склада и даже успели добраться до него. Вот только вместо знакомого здания их встретил глубокий дымящийся кратер. Вокруг все полыхало, отчего воздух, казалось, накалился до предела. Горели поломанные взрывом пальмы, искореженные машины, обломки рухнувших домов. Большая часть улицы превратилась в обугленное месиво из камней и металла. Вонь мертвечины исчезла, уступив место черному клубящемуся дыму, который слепил, душил, забивался в легкие.

Дмитрий и его люди застыли на месте, в ужасе глядя на пепелище, которое когда-то было их единственным выходом. Их всех захлестывали одинаковые эмоции. Взрывы стерли не только половину квартала, но и маски, обосновавшиеся на лицах участников этой группы.

– Но как? – выдохнул Эрик, невольно хватаясь руками за голову. Он не замечал, что пачкает волосы кровью. Паника захлестывала его, как тогда, когда он бежал с Золотого Континента. – Откуда они узнали?

– Я – не единственный, кто знал о наличии этого телепорта, – ответил испанец, не менее потрясенный увиденным. – Видимо, на Золотом Континенте обосновались мои бывшие партнеры по «бизнесу», которые с удовольствием сливают информацию о местонахождении пиратских «арок».

Неподалеку снова раздался пронзительный визг, и Дмитрий в тревоге обернулся на звук, не зная, что делать дальше. Весь его план строился вокруг порталов, но теперь «процветающие» уничтожали их один за другим. Оставалось только разгонять этих чудовищ снова и искать укрытие от беспилотников.

– Есть ли…, – голос Лескова предательски дрогнул, и он на миг прервался. – Есть ли поблизости еще какие-то «арки»?

– Как раз хотел предложить, – отозвался испанец. – Но для этого придется идти до побережья. В минутах тридцати отсюда, на скале, есть отель «Вилла Грандэ». Под ним – мой склад.

– А если и он уничтожен? – воскликнул Руслан. – Что будем делать тогда? Как мы вернемся в Петербург?

– Может, и не уничтожен, – Фалько резко обернулся, услышав еще один пронзительный визг, теперь уже гораздо ближе. – Этот портал – мое последнее приобретение.

– То есть, «процветающие» могут о нем не знать? – Фостер заметно встрепенулся.

Испанец кивнул:

– У него у единственного в Мексике нет функции определения координат. Проще говоря, доставки происходили без указания отправителя… Но об этом потом… Сейчас надо срочно сообразить, как выбраться из этого… La mierda del toro*!

С этими словами он жестом указал на появившегося вдали «костяного». Расширив ноздри, тварь замерла, жадно втягивая воздух, а затем бросилась к своим жертвам. Следом за ней появилась еще одна, крупнее.

– Я могу попробовать удержать их телекинезом, – предложил Шульц.

– И выдашь нас тем же самым кругом, только с меньшим диаметром, – прервал его Влодек. – Какие еще варианты?

– Есть один, – голос Вероники прозвучал тихо, но поразительно уверенно. – Если вы хотите создать видимость снующих здесь ящеров, они должны прийти сюда и остаться. Как можно больше. Тогда, пролетая сверху, беспилотник заснимет целую стаю, пожирающую наши трупы.

– Как бы нас на самом деле не сожрали, «умница», – зло огрызнулся Фостер. – Если их будет слишком много, даже «теневой» не сможет уйти – напорется.

Раздался еще один отвратительный визг, и твари начали заполнять собой улицу.

– Что вы собираетесь делать? – спросил Дмитрий, в тревоге глядя на девушку. Только сейчас он заметил, что линзы на ее очках не прозрачные.

– Я хочу, чтобы вы не жалели, что взяли меня с собой, – с долей укора в голосе произнесла Вероника. – Главное, закройтесь барьером и ни в коем случае не открывайте глаза… Я не контролирую свои силы.

– Делайте, что она говорит, – резко произнес испанец, поспешно отступая от своей спутницы. – Ну же!

– Постой, ты что ли… «Видящая»? – вырвалось у ошарашенного Фостера, до которого наконец дошло, кто эта девица на самом деле. Он тоже заметил, что очки Вероники не были прозрачными и от осознания увиденного невольно попятился назад. В вашингтонской лаборатории держали подобную особь, и она считалась одной из самых опасных. В детстве эти полукровки не причиняли никому вреда, но, становясь старше, случайно убивали людей. Иногда мертвых находили на лавочке в парке, иногда в метро, иногда в торговом центре. Врачи называли это синдромом внезапной остановки сердца.

На вопрос Эрика Вероника не ответила. Когда Кристоф накрыл своих спутников защитным куполом и зажмурился, девушка сняла очки, и ее глаза окрасились медным. Ей больше не нужно было строить из себя беспомощную слепую – мир отчетливо открылся перед ней, поражая многообразием оттенков. И впервые Альберт и Ханс отчетливо почувствовали ее энергетику, а Дмитрий – тонкие волны страха. Она боялась этих чудовищ, несущихся на нее, потому что не знала, проявятся ли ее способности во второй раз.

А затем «костяные» начали останавливаться. Один за другим они замирали, не в силах сдвинуться с места и ощущая лишь странную тяжесть, наполняющую их тела. Кровь словно начала замерзать, и вскоре сердца самых ближних к Веронике остановились. Затем девушка поспешно надела очки обратно и, плотно прижав их к лицу, произнесла:

– Теперь можете смело разгонять остальных.

Она могла и не говорить этих слов. Дмитрий и так понял, что задумала эта девушка – теперь в центре круга будут «костяные», а, значит, пролетающая в небе машина больше не станет атаковать центр. С помощью телекинеза Крис запросто может переставлять «окаменевших» тварей, пока они не доберутся до пункта назначения. Теперь оставалось только идти и вовремя вкалывать себе «эпинефрин».

С пронзительным визгом оставшиеся в живых ящеры начали разбегаться. Дмитрий и Фалько с легкостью разогнали этих существ, после чего вся группа двинулась дальше.

То, что они были поражены поступком Вероники, это ничего не сказать.

– Почему ты сразу не сказала, что «видящая»? – спросил Фостер, обратившись к девушке. – Мы бы не смотрели на тебя так косо, зная, что ты можешь пригодиться.

– Не следует судить по обложке, – ответила брюнетка, повернув голову туда, откуда раздавался голос Лескова. Услышав обвинение в свой адрес, Дмитрий прервал разговор с Матэо и нехотя произнес:

– Возможно, я был не прав, но мне на самом деле казалось, что слепой женщине лучше остаться в том доме. Сытой и в безопасности. Если бы вы заранее сказали…

– Я рада, что не сказала. Слепота помогает мне гораздо лучше видеть людей, чем то делают зрячие. Мое восприятие не затуманено красивой внешностью и дорогой одеждой. Вот вы, Дмитрий, руководствуетесь только выгодой – не важно, для себя или для ваших людей. Вам чуждо обычное человеческое милосердие. Для солдата это хорошо, для мужчины – не очень.

Чуть помолчав, она продолжила:

– В свою очередь вы, Кристоф, обладаете добрым сердцем, и поэтому вам сложно принимать жесткие решения. Вы прекрасный человек для мирного времени и совершенно неподходящий для войны.

– Я этого и не отрицаю, – устало улыбнулся Шульц.

– Что касается вас, Альберт, – губы Вероники тоже тронула улыбка, – мне жаль, что я не могу увидеть вашего лица… Я не хотела подслушивать ваш разговор с Дмитрием в подземелье, но, «видящие» славятся очень хорошим слухом, и я ничего не могла с собой поделать. Поэтому позвольте хотя бы поблагодарить вас за то, что заступились за меня.

Услышав эти слова, врач несколько смутился.

– У нас всех есть свои достоинства и недостатки, – пробормотал он, посчитав, что нечего выпячивать грудь, мол, я – герой, а все остальные – не очень.

Вероника снова улыбнулась. Она не слукавила, сказав, что ей интересно увидеть лицо Альберта. По ее статистике красивые люди редко бывали милосердными, в то время как обычные совершенно невзрачные люди творили настоящие чудеса.

Группа продолжала двигаться, чувствуя, что с каждым шагом в их сердцах крепнет надежда. Кристоф продолжал переставлять вокруг них застывших «костяных», словно это были шахматные фигуры, и пролетающие беспилотники больше не задерживали на этой территории внимание. Да, круг почему-то по– прежнему сохранялся, но в центре него сновали около двадцати крупных ящеров. Несмотря на усталость, Шульц не оставил ни одного.

Когда вдалеке показались руины отеля «Вилла Грандэ», настроение путников еще сильнее улучшилось. Но и «костяных» здесь становилось больше, отчего Дмитрию пришлось уже в пятый раз за последнее время вколоть себе инъекцию. Чем больше становилось этих тварей, тем сложнее их было напугать.

– Дайте и мне это дерьмо», – произнес испанец, забирая из рук Лескова шприц.

– Сыворотка опасна.

– Я не буду злоупотреблять. Одной ампулы будет достаточно, верно?

Дмитрий с легким удивлением посмотрел на своего нового союзника. Что-что, а он никак не ожидал, что испанец захочет ему помочь. Фостер расписал его, как сущего дьявола, но в нем было что-то еще… Что-то от человека. Например, желание помочь слепой девушке или использовать опасный препарат с целью защитить своих спутников.

До сих пор Фалько ни разу не улыбнулся, но в его глазах появились знакомые смешинки, когда Дмитрий поблагодарил его за помощь.

Вдвоем удерживать ящеров стало гораздо проще. Несмотря на жажду свежей крови, они не смели переступить через инстинкт самосохранения и приблизиться к жертвам. Ящеры чувствовали присутствие двух неизвестных, но очень сильных врагов. Они сулили смерть каждому, кто шагнет на их территорию. И «костяные» вынуждены были с этим мириться.

Проникнув в полуразрушенный отель, путники спустились в подвал, а затем по узкой винтовой лестнице направились вниз, туда где находилась лифтовая шахта.

– Мы точно сможем активировать телепорт без Адэна? – спросил Руслан, поравнявшись с Лесковым.

– Да, – ответил Дмитрий. – «Арка» пиратская, как и та, что находится в Петербурге. Электричество здесь есть, так что все должно пройти нормально. Мы все сегодня вернемся домой.

Одноглазый невольно улыбнулся.

– И заметь, без единой царапины…

И, словно в насмешку над этими самоуверенными словами, над головой присутствующих раздался оглушительный взрыв. Скала задрожала, словно кто-то сжал ее в невидимом кулаке, в и в шахте лифта послышался угрожающий грохот.

– Таки выследили, – севшим голосом произнес Ханс, в страхе глядя на каменный потолок, с которого посыпались мелкие осколки. Полукровки переглянулись, в ужасе понимая, что сейчас с ними произойдет, если они останутся внутри скалы. Шахта лифта оказалась завалена.

– Видит Бог, другого пути нет, – прошептал испанец и, перекрестившись, бросился к стене. Поспешно нажав на несколько невидимых кнопок, он убрал голографическую проекцию, тем самым открывая присутствующим узкий проем, созданный в скале самой природой.

– Снаружи высечены ступеньки! – закричал он. – Если прикроемся барьером, сможем спуститься! Молитесь, чтобы нас не заметили.

Раздался еще один взрыв, и потолок угрожающе затрещал. Сверху посыпались крупные камни.

– Быстрее! – крикнул испанец, уводя за собой Веронику.

Это восклицание подействовало, как пощечина. Не видя другого выхода, в проем поспешили и остальные. Один за другим они выбирались на полуразрушенные ступеньки, давным-давно высеченные кем-то в скале для развлечения туристов. Однако эта идея не получила продолжения, и достраивать лестницу никто не стал. Вместо безопасного спуска остались лишь крошащиеся под ногами выступы. А внизу, в ярости разбиваясь о камни, пенился Тихий Океан.

Раздался третий взрыв, но телекинез Кристофа смог удержать его спутников на ступеньках. Бледный, как полотно, немец прижался лбом к сухой поверхности камня, пытаясь не смотреть вниз. Больше всего на свете он боялся высоты.

– Давай, Крис, спускайся! – взмолился Ханс, пытаясь поддержать друга. Он чувствовал энергетику его страха, и этот проклятый страх начал передаваться и ему. Впервые в жизни парень, с пятнадцати лет занимавшийся альпинизмом, испытал ужас, посмотрев вниз. Замыкавшие цепочку, Влодек и Дмитрий замерли, не имея возможности спускаться дальше до тех пор, пока Шульц не сдвинется с места.

«Проклятье, нужно было внушить ему отсутствие страха!» – подумал Лесков, злясь на себя за то, что не смог предугадать подобную ситуацию.

– Шульц, посмотрите мне в глаза! – окликнул он блондина, но в этот миг раздался еще один взрыв. В этот раз он прозвучал ближе, словно «птичка» решила атаковать уже не отель, а саму скалу.

И, словно желая подтвердить опасения загнанных в угол путников, беспилотник завис в небе прямо напротив них. Он был так близко, что можно было рассмотреть надписи на его крыльях.

Кристоф атаковал машину прежде, чем она успела нанести последний удар. Самолет затрещал, и его крылья сложились в гармошку, словно были сделаны из бумаги. Через секунду он взорвался. Взрыв прогремел так близко, что Шульц не успел закрыться телекинетическим щитом. Точнее, барьер распространился лишь на одну часть, закрывая собой Матэо, Веронику, Альберта, Эрика, Одноглазого и самого Криса. Что касается Ханса, Влодека и Димы, то они потеряли равновесие и рухнули вниз, будто соломенные фигурки.

– Нет! – вскрикнул Кристоф, из последних сил с помощью телекинеза хватая за руку Ханса. Парень завис в метре над острыми камнями, после чего медленно начал подниматься в воздух, пока не оказался на нижней ступени, опередив Матэо и Веронику. В ту же секунду Шульц почувствовал, что его глаза начинают заволакивать слезы. Он отчетливо видел, как тело его второго друга разбилось о камни, и теперь лежало на них поломанной куклой. Тело Лескова поглотили волны…

Оглушенные случившемся, они еще несколько секунд стояли неподвижно, глядя вниз на водяную могилу, в которой теперь покоились двое их товарищей.

– Шульц, идем! – Одноглазый буквально силой заставил Кристофа сдвинуться с места. Он заметил, что у того из носа течет кровь, но немца это как будто не заботило. Как во сне они спустились на площадку склада и скрылись в недрах скалы.

Дрожа всем телом, Кристоф опустился на пол и закрыл лицо руками. Он был в отчаянии, и никто не мог найти подходящих слов, чтобы успокоить его и друг друга.

– Я должен был спустить вас всех разом, но побоялся, что окончательно выдохнусь, – воскликнул он, с трудом сдерживая слезы. – Проклятые «вараны» отняли почти все силы, а я, вместо того, чтобы подумать о вас, думал о скале. Вдруг она обрушится, едва мы войдем в «арку», и смогу ли я ее удержать? Господи, я такой идиот! Я же мог вас просто спустить…

– Ты ослабел! Едва поднял Ханса, – тихо произнес испанец, устало потирая глаза. – Твои силы тоже не безграничны…

– Я должен был! – Кристоф сорвался на крик. – Я должен был…

Теперь он шептал, повторяя эту фразу, как заведенный. Мюллер стоял рядом с ним, в отчаянии глядя на своего друга и лидера. Он все еще не мог поверить, что каким-то чудом выжил. Что из троих Крис выбрал именно его…

Одноглазый растерянно мерил шагами помещение, боясь поверить в случившееся. Он представил, как будет объяснять Ивану и Роме, что не смог уберечь их друга, как будет смотреть в глаза Эрике и Георгию…

Вайнштейн стоял чуть поодаль, прижавшись к стене, уже не в силах абстрагироваться от чужих эмоций. Ему было больно, страшно, и сильное чувство вины вгрызалось в его сердце. Эмоции Кристофа нахлынули на него волной, смывая собственные, а перед глазами отчетливо застыл силуэт поломанного тела Влодека. А где-то рядом пенился океан, который поглотил Дмитрия.

Альберт судорожно сглотнул и закрыл лицо руками. Его тоже душили слезы.

Фостер стоял посреди помещения, обводя присутствующих растерянным взглядом.

– А с Лесковым? – тихо произнес он. – Что с Лесковым-то?

Он снова оглядел своих молчаливых спутников, после чего бросился к проему и выглянул наружу. Внизу равнодушно шумел океан.