Текст книги "Билет на солнце, или Сказка о потерянном времени (СИ)"
Автор книги: Диана Морьентес
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 27 страниц)
Следующим, что привлекло ее внимание, была информация о том, что группа тесно сотрудничает со своими поклонниками. Однажды «Марсы» собрали в Голливудском клубе чуть ли не тысячу фанатов с разных концов света, и под руководством Джареда Лето те записали партии бэк-вокала и перкуссии для новых песен группы. Наташа тут же поискала эти песни, прослушала… Энергетика толпы в музыкальной огранке… Да!
– Макс, я кое-что придумала для финалки! Если все получится, это будет масштабно! Для финалки – самое то! Идею, кстати, позаимствовала у Джареда Лето.
– Опять он! – выругался ревнивец с улыбкой. – Я его уже ненавижу!
* * *
Он ни слова не понимает по-французски, но это шоу можно смотреть без перевода: Наташа получила какое-то письмо по е-мейлу, весело разнервничалась, принялась с кем-то созваниваться и шустрым бормотанием обсуждать что-то шелестящей французской речью. От волнения ее голос был громче, чем обычно, и Максим вскоре отвлекся от телевизора, тем более что из вежливости сильно приглушил звук, и полностью переключил свое внимание на жену, которая, казалось, была где-то в параллельной Вселенной и ничего в реальном мире не замечала. Впрочем, нет, одно слово он понял – месаж. Она и с ним иногда называла этим словом sms-сообщения, поясняя, что в памяти проще всплывает французское «месаж» или английское «мэсидж», но уж никак не русский аналог. Наверно, разговаривает сейчас с тем, от кого на «мыло» пришло сообщение.
Положив трубку, она попыталась рассказать о случившемся Максу, но не смогла быстро перейти на русский, и после нескольких мучительных попыток махнула рукой и набрала Димку, чтобы похвастаться хоть кому-то, кто сможет понять по-французски. Максим ничуть не обиделся, наоборот, с интересом отнесся к этой ее языковой особенности. Видимо, это следствие сильно впечатлительного типа личности: она настолько прониклась атмосферой, что не может быстро выйти из этого образа.
Обсудив новость с Димой, а потом, плавно перейдя на русский, обсудив еще и надвигающийся Кинофестиваль ВГИКа в Москве, попрощавшись и отложив сотовый в сторону, Наташа медленно присела на краешек кровати. В радостном оцепенении спрятала лицо в ладонях. Молчала и улыбалась, стараясь не смеяться в голос. Реальность казалась сказкой, и она боялась любым резким движением или звуком спугнуть это волшебство. Ее позвали на съемки в Европе! Её! Она снова увидит Париж!!! В психологический триллер!!! В паре с известным актером!!! Джаред и так уже был ей как родной, потому что «подсказал» идею для финального выступления в баттле, да и начиталась она уже достаточно о его группе, и клипов пересмотрела слишком, а тут еще и познакомиться с ним лично… А вдруг, они и песню запишут совместно, они же оба работают в одном музыкальном стиле! Наташа медленно выдохнула, пытаясь побороть головокружение. У нее никогда не было кумиров, но сейчас вдруг захотелось, чтобы Джаред им стал. Ну, чтоб совсем уж, как в сказке! Актрисам свойственно влюбляться в своих партнеров по фильму…
– Ну, так..? – Максим за ее спиной осторожно подал голос.
Она повернула к нему своё чумное блаженное лицо.
– Эта роль – моя! – выдохнула она. – На апрель пока предварительно… А еще Кристиан сказал, меня заметили, и обо мне говорят как о перспективной актрисе…
– Поздравляю, – процедил Макс сквозь зубы, потому что уже вовсю недоверчиво думал о другом: – Постельные сцены будут?
– Я не читала сценарий, но мы обсуждали это с Крисом еще тогда. Обещал, что раздеваться мне не придется.
– Ты согласилась, не прочитав сценарий? – недоумевал Макс.
– Я доверяю Левье, – пожала девушка плечами. – Он профессионал. Как говорил Дима, и был абсолютно прав, Крис не делает случайных фильмов и не берет случайных актёров. Он считает, что я идеально справлюсь с ролью, значит, так и есть. К тому же, Джаред тоже согласился, а он не новичок, более тщательно к этому вопросу подходит.
– Джа-ред?! – ревниво воскликнул Максим.
– Это ведь его имя. Как мне еще его называть? – Наташа понимала его переживания и заранее обдумывала, как успеть подготовить его до начала съемок. Начинать надо сразу, прямо сейчас, отменив собственное желание поприкалываться и посмеяться над мужем. Залезла с ногами на диван, сев по-турецки лицом к любимому, и улыбнулась мило: – Ты за меня не рад?
– Рад, конечно, – кивнул мужчина, очень стараясь быть великодушным. Он держал в ладони пульт от телевизора и машинально растирал на нем кнопочки большим пальцем. – Просто я всегда буду ревнивым, а ты – всегда будешь хотеть других мужчин.
Наташа удивленно вскинула брови:
– Почему ты так уверен?
– Потому что это обратная сторона той медали, которая мне очень нравится.
Девушка опустила голову и тут же поправила пальцами соскользнувшую на лицо длинную челку. Она должна с ним спорить, переубеждать, обычно же так делают в паре? Но в последнее время она и сама начала понимать, что сексуальный темперамент – как цвет глаз: по-настоящему исправить можно только хирургическим путем… Вновь подняла на мужчину взгляд и уточнила покорно:
– И как же нам с тобой быть?
– Не знаю, – признался он тихо. – Раньше я расставался, как только девушка давала мне повод для ревности. Других решений этой проблемы я до сих пор не знаю…
– Я даю тебе повод для ревности? Я, по-моему, даже не флиртую ни с кем в твоем присутствии.
– Это не важно. Я все равно не хочу с тобой расставаться.
Впрочем, не Джаред, так Юра; не Юра, так еще кто-нибудь… Да и уж лучше какой-то там Джаред, чем его лучший друг…
Наташа подползла к Максиму ближе, обхватила одной рукой за плечи, слегка прижав к себе, и прошептала на ухо:
– Ты же тоже хочешь других женщин. Это нормально. Это далеко не всегда перерастает в физическую близость. Финальное решение мы принимаем все-таки головой, – девушка заглянула мужу в глаза: любимые глаза смотрели на нее с нежностью, словно озаряемые изнутри мягким светом. – Макс, я люблю тебя. Правда.
– Я знаю, – улыбнулся он. – В этом у меня как раз нет сомнений.
Максим ласково чмокнул ее в губки, которые тут же потянулись за продолжением, и Наташа, закрыв глаза, с удовольствием полезла к нему в объятия. Прикоснулась к его лицу… и вдруг почувствовала, как дрожат ее пальцы – она даже не может ласково погладить мужа по щеке! Девчонка оторопело отстранилась и взглянула на свои руки. Они тряслись, будто у алкоголички со стажем!
– Ох, это уже серьезно… – прошептала она, испуганно разглядывая свои пальцы. – Походу, мне уже пора к доктору. К этому, неврологу… Или невропатологу… К кому там мне пора, не знаешь?
– К психиатру, – усмехнулся Максим, обхватив ее маленькие «кисточки» своими ладонями.
Наташе вдруг вспомнилось, как он держал ее руки так же, сидя перед ней на коленях в ее комнате, когда она лежала дома на больничном после нервного срыва. Их отношения тогда были на уровне «Первая совместная фотка», но даже так вызывали бурю переживаний в ее юном сердце. Сейчас все было по-другому. Мужчина потянулся к ее талии и пробрался ладонями под легкую домашнюю маечку, гладя голую кожу и нарочно провоцируя сексуальные фантазии.
– Раздевайся, – посоветовал он вполголоса. – Ни к кому тебе не нужно. Будем успокаивать твои нервы в домашних условиях. Я знаю твое тело лучше, чем любой доктор…
– Тук-тук, – шепотом сказала Катя, приоткрыв дверь и заглянув в комнату. – Я не вовремя?
– Ничего страшного, просто массаж, заходи! – обрадовался папа.
– Пап, можно за компом посидеть?
Она всегда спрашивала разрешение именно у папы.
– Уроки сделала?
– Да.
– Тогда, конечно, можно.
Девчушка расположилась на вертящемся офисном креслице и полезла включать компьютер. Наташа разделась до пояса и с удовольствием разлеглась на кровати, предвкушая замечательный расслабляющий массаж после насыщенного событиями рабочего дня. Максим уселся на нее сверху и выдавил на ее горячую спину немного холодного массажного крема – в маленьких квартирах все быстро оказывается в нужный момент под рукой.
Сбоку снова раздался саркастичный голос Катюшки:
– У меня хоть страница успеет загрузиться до того, как ты скажешь, что компьютер подросткам вреден? Сколько секунд ты мне дашь на этот раз?
– Семь тысяч двести, – ответил Максим.
Катя растерянно уставилась на отца, не ожидая столь точного ответа и потому не зная, что с ним делать.
– А в виндовсе есть секундомер? – поинтересовалась она серьезно и полезла в кнопочку «Пуск».
– Это два часа, дуреха! – рассмеялся Макс.
– Целых два часа?! Что за аттракцион невиданной щедрости? – процитировала Катя кого-то из какого-то фильма. Сама бы она такую фразу составить не осилила бы, но любила копировать Наташину манеру словесных перепалок и часто использовала запомнившиеся фразы из фильмов или известные крылатые выражения.
– Ты же взрослеешь, – улыбнулся папа. – И тебе требуется больше времени на социальные сети. Что за парень тебя со школы сегодня встречал?
– Аркаша, «вконтакте» познакомились, – ответила Катя, уткнувшись в монитор.
– Социальная сеть! – вдруг вскрикнула Наташа.
А Макс уже начал думать, что она уснула под их с дочкой разговоры и его приятные поглаживания…
– Социальная сеть! – повторила девушка для самых тупых. – Нужно создать группу в контакте, группу нашей школы, пригласить туда всех, кто у нас учится. У них будет прямая связь с директором, может, с кем-то из учителей. Можно будет туда размещать какие-то объявления, проводить опросы… Ах, точно! Я этим займусь! – и снова уронила голову в подушку.
А Максим вдруг с ужасом представил, как бы он управлял школой без Наташиных идей?!
* * *
В середине ноября Наташа попросилась на неделю в Москву – на Международный кинофестиваль ВГИКа, где будет номинироваться их с Димой фильм, который они снимали во Франции, ну, и заодно Димку повидать, и окончательно забрать документы из института, и взять официальную справку о неполном высшем образовании… Причин была масса.
Максим долго молча смотрел ей в глаза.
– Я вернусь через неделю, обещаю! – сказала она твердо.
Солидное мероприятие закрытия кинофестиваля и вручение наград проводилось в столичном Доме Кино – без особого гламура и вечерних платьев, но с выходом на сцену и вручением букетов, дипломов и статуэток. Жюри отметило, что в студенческом игровом кино наметилась новая тенденция: режиссеры ВГИКа, наконец, стали снимать для зрителя, а не для себя. Однако при этом в погоне за профессионализмом многие утратили свою индивидуальность. Дима получил приз «За лучшую работу режиссера в игровом фильме», а Наташа – «За лучшее исполнение женской роли, сыгранной студенткой ВГИК». Жаль, что они с Димкой не собрали и всех остальных наград.
Впрочем, Димин фильм не казался Наташе таким уж достижением – после первых съемок у Кристиана Левье. Было приятно, интересно получать эту награду, но не более того. О задирании носа не могло быть и речи. Это было только начало, чем тут гордиться?
* * *
Свою награду подарила Евгении. Пришла к ней в Администрацию, в ее рабочий кабинет. Демонстративно изучила интерьер, потом подобрала место на рабочем столе и водрузила туда свою статуэтку – золотого мужика с увесистой кинокамерой на плече:
– Посвящаю тебе. И все остальные тоже подарю, их будет немало, так что подумай, где разместить специальную полочку для них. Спасибо за то, что дала денег уехать после школы в Москву. Я знаю, ты хотела для меня не такой профессии, но, может, ты сможешь гордиться и этим? Хвастаться кинонаградами – тоже круто!
– Я уже давно хвастаюсь, – призналась Евгения. – Тем, что ты училась в Париже безо всякой помощи с моей стороны. Спасибо.
* * *
Получение награды отмечали в «Эго» всей компанией. Евгения притащила статуэтку с собой, чтобы показать остальным, и вся братва всю ночь потом язвила, что награда Женькина, а Наташа, наверное, и ни при чем.
Первыми в тот вечер в клуб пришли Юра с Жанной. Максим с женой на правах хозяев должны были встречать всех остальных, но девушки вскоре убежали танцевать в зал, и мужчины остались одни в вип-зоне за стеклом. Людей на танцполе было совсем мало, да и освещение пока было включено традиционное, ресторанное. Компанию специально пригласили на позднее время, чтобы не шуметь во время чьего-то спокойного ужина здесь.
Юрик уже замечал, что Макс стал настороженно к нему относиться, но уточнять, почему, и выяснять отношения не стремился. В общем-то, все их разговоры в последнее время сводились к пяти словам: «привет», «как», «дела», «хорошо» и «тоже».
Девушки на танцполе смотрелись несуразно: Наташа, хоть и на каблуках, но в джинсах и обычной майке, и Жанна, располневшая еще больше после родов, но по-прежнему предпочитающая обтягивающую одежду на размер меньше, чем надо. Девушки как будто перестали понимать, что такое «стиль». Впрочем, Наташа была прекрасна и так, и дело тут было совсем не в одежде.
– Я впервые вижу, чтобы девчонка в двадцать один год была настолько женщиной, – сказал Юрик задумчиво, стоя возле стеклянной стены и глядя на танцпол.
Макс удивленно подошел и встал рядом с другом, начав бессмысленно теребить серебристую занавеску, подколотую сбоку. Жанна старше, и, стало быть, речь не о ней. Что-то Юрик откровенно «палится»… Максим не мог решить, что ответить на эту фразу: «О ком это ты?», «Да, меня это тоже удивляет» или «Пошел ты, знаешь, куда?!».
– У меня студенток этого возраста полно, – продолжал Юрик, – но ни в одной из них никогда не замечал ничего подобного. Они даже на пятом курсе еще не соображают, что такое «быть женщиной». Это годам к тридцати, наверно, приходит… А в ней – уже сейчас. Думаю, это твоя заслуга. Девушку женщиной делает мужчина.
Юра повернулся к другу и смело взглянул ему в лицо.
– Не знаю, – растерялся тот. – По-моему, ей это просто дано. Она мне еще в пятнадцать лет пыталась это объяснить, но я не верил.
– Она вообще удивительная, – продолжал психолог удивлять Максима. – Четыре года жила в двух столицах, но при этом не испортилась. То есть, она явно изменилась там, в ней теперь столько класса! Но она не стала высокомерной, надменной… Она, в корне, осталась собой, какой я ее знал раньше. За четыре года Москвы и Европы! Уверенно идет своей дорогой, ни на кого не ориентируясь – это потрясающе! Это говорит о том, что она очень сильная личность, не поддающаяся влиянию извне!
Юра замолчал, задумавшись о чем-то, видимо, более личном, а Макс так ничего и не ответил на эти рассуждения. Они стояли рядом, у стекла, разглядывая наполняющийся людьми, темнотой и музыкой зал, и были словно в параллельных мирах. Друзья. В этой комнате, напоминающей средневековый замок (главным образом, из-за каменной отделки трех остальных стен), не хватает только дуэли двух рыцарей.
– Ты с ней спал? – не выдержал Максим.
Он решил, что Юрик будет врать, поэтому уставился ему в лицо, сканируя невербальные признаки. Юра на мгновение опустил голову и цокнул языком.
– Я должен посоветоваться с Натальей, как ответить на этот вопрос, – вздохнул он, поразмыслив немного.
Максиму показалось, что этого уже достаточно. Было только непонятно, где у Юрика чувство вины? Мстит?
– Честно говоря, – признался Юрик, – я был уверен, что ты не спросишь об этом. Мы с ней даже поспорили на шоколадку.
Тут в зале показались знакомые фигуры Андрея и Евгении, и Наташа с Жанной бросили свои танцы и повели вновь прибывших в вип-комнатку. Наташа вошла последней и пыталась, не глядя, закрыть за собой стеклянную дверь, но дверь отчаянно сопротивлялась. Оглянулась – дорогой нарядный Костик, стоя на верхней широкой ступеньке, тянул на себя ручку с той стороны.
– Привет, извини, – улыбнулась Наташа, пропуская и его. – Классно выглядишь!
Через несколько минут к ним присоединились бывший скалолаз Кирюха с молоденькой женой, вчерашней школьницей. Кирилл пожал протянутую ему руку Андрея, потом так же поздоровался с Костиком, и Кост, намекая на вечное отсутствие в компании этого ветреного приятеля, демонстративно обратился к Андрею:
– Кто это? Ты с ним знаком?
– Ты знаешь, лицо припоминаю… – в том же тоне ответил толстяк.
Кирюха только улыбнулся на это. Он всегда был человеком, не предъявляющим претензий. Говорил: «Я никому ничего не должен, и мне никто ничего не должен».
А следом пришла Анна. Она заглянула только поздороваться, собираясь идти в кабинет работать, но Макс нежно и настойчиво усадил ее на диван, а ему разве откажешь?
За неделю отсутствия Наташи в Сочи Макс успел подстричься «под мальчика», и теперь, как и предупреждала всегда Инесса, выглядел, как пацан. Еще и пряди осветлил немного впереди и на макушке, где Инесса оставила ему сантиметров по пять, и был похож на модель с обложки молодежного журнала. Ему, несомненно, шла такая прическа, но с непривычки было странно – если не приглядываться, он казался чуть старше Наташи. О том, что он директор школы, и вовсе теперь можно было только в анекдотах рассказывать.
– Макс, в твоем возрасте неприлично выглядеть на двадцать пять! – с упреком молвил его ровесник Костик. – Я старею, а он молодеет, гад!
– А в моем возрасте – прилично? – встрял Андрюха. – А то я тоже хочу выглядеть на двадцать пять.
– И все будут думать, что у старухи-меня молодой любовник, – усмехнулась Евгения, которая и так на пять лет старше своего мужчины.
– Мне бы такую «старуху»! – не подумав, ляпнул Костик и попал впросак: он имел в виду, что Женя очень хорошо и молодо выглядит, но не смог сделать правильный комплимент, и тут же получил ревнивый подзатыльник от хозяина «старухи» Андрея.
Евгению всегда хотелось называть полным именем и без отчества. Без отчества, потому что довольно моложава, а полным именем, потому что «Женя» звучит слишком просто для такой элегантной леди. У нее всегда был собственный стиль, это от нее передалось и Наташе. Евгения красила длинные завитые волосы в пепельный блонд и умела сочетать деловую одежду с молодежными аксессуарами, и получался свежий и яркий образ. Она всегда – всегда! – носила высокие тонкие каблуки. Не так давно, когда Наташа жила у родителей какое-то время, Евгения однажды пришла с работы вечером и, скинув туфли, села на кухне и вытянула уставшие ноги. Алексей, Наташин так называемый отец, наливая себе компот из холодильника, кивнул тогда жене в поддержку: «Оно того стоит! Высокие каблуки очень украшают женщину!» Наташе эта фраза так и запала в душу. Она вообще мало слышала, что думает отец о женщинах, поэтому запоминала все, жадно наматывая на ус.
Полчаса все друзья весело решали, что будут пить и есть; казалось, процесс обсуждения меню всем доставляет не меньшее удовольствие, чем потенциальная возможность набить желудки. За это время Наташа успела еще раз сходить потанцевать в компании незнакомцев. Она любит эту песню, она написала ее в порыве отчаяния, а Данил сделал микс в порыве вдохновения, и при наложении двух порывов друг на друга получилась настоящая взрывчатка. Но вот, наконец, официантка принесла в вип-зону горячительные напитки с закусками, Наташа благосклонно вернулась к гостям, и Костик деловито взял на себя роль организатора банкета:
– Занимайте свои места, друзья! Юрик, Жанна, садитесь. Мы начинаем.
– А мы уже кончили! – нескромно, впрочем, как и всегда, заявила Жанна, которая пять минут назад как раз вернулась в обнимку с мужем с короткого свидания в туалете.
– Я б еще раз не отказался, – сдержанно улыбнулся ей Юрик.
– Ты б еще не раз не отказался, – поправила Жанна.
Они всегда так вульгарно обсуждают в компании, что только что сделали или собираются делать, что Наташа замолкала и прислушивалась – не верилось, что это Юра. Без Жанны он никогда не был пошляком, но с ней плавно и органично становился другим. Нет, в его интонациях всегда оставались присущие ему спокойствие и сдержанность, скромность, даже когда цензурность слов сильно зашкаливала. Это была такая странная, непостижимая смесь разнузданности и рамочности, что он начинал казаться всем присутствующим женщинам неразгаданной тайной.
Он и был тайной. Слишком умный и грамотно скрывающий это; хорошо подкованный в языке мимики и жестов, но позволяющий людям верить, что они могут его обмануть; откровенно отвечающий на все вопросы и при этом не сообщающий о себе ничего, чтобы можно было сказать: «Да, я его хорошо знаю».
– Что с тобой? – спросила Анна у своего любимого директора. Она сидела на короткой стороне дивана, а Макс – рядом с ней, но на длинной.
Если бы не этот ее вопрос, Наташа бы и не переключила внимание с чужого мужа на своего.
– Ничего, – пожал Максим плечами, потягивая вино в перерыве между тостами. В черной рубашке и с такой стрижкой он был очень похож на немца. Так странно: Наташа никогда не сомневалась в том, что он русский, хоть и знала о фашистско-германской четверти его происхождения. А тут вот просто немец, без всяких «но». Иностранец. Как же она не замечала этого раньше?
Он не участвовал в на удивление общих разговорах разношерстной компании. На плазменном экране в вип-зоне крутились клипы, и Макс с интересом их смотрел. Учитывая, что звук при этом был не из телевизора, а из основного зала клуба, и совсем не соответствовал картинке на экране, то его интерес выглядел, мягко говоря, неискренним. И заметила это одна Аня.
Тут же быстрая мелодия начала затихать и сменилась медленной композицией.
– Давай потанцуем, – предложил Максим Ане, протянув ей руку.
– Давай, – согласилась та от неожиданности.
– Ты не против? – уточнил он едко у Наташи, которая сидела по другую сторону от него. О, этот взгляд, пришпиливающий свою жертву, как бабочку к стенду коллекционера! Наташа выдержала пару секунд, которые потратила на глоток пива из высокого бокала, и, отставив пиво на низкий стол, скрестив руки на груди, жестко ответила:
– Нет, что ты, я всегда самоотверженно поощряю подобную инициативу!
Аня все поняла по ее интонации.
– Может, Вы с женой лучше? – несмело предложила она.
– Я попробую с каждой из вас, а потом решу, с кем лучше, – улыбнулся он Анне, хотя фраза, без сомнений, предназначалась Наташе.
Никто из остальных присутствующих не понял всех смыслов этой перепалки; для них это была лишь игра слов. Им всем было весело, они смеялись, обсуждали всякую ерунду и точно так же в шутку обменивались колкостями. Костик, как всегда, был заводилой по части подколок. И только Юрик, бросив укоризненный взгляд на Наташу, спросил вполголоса, так, что никто не обратил на него внимания:
– Это то, чего ты добивалась?
– Вы хотите позлить Наташу? – спросила Аня, аккуратно положив ладони мужчине на плечи.
Рядом с ними пристроились еще несколько парочек: парень с девушкой в тесных объятиях, элегантный мужчина с незнакомкой на пионерском расстоянии и две девушки, которым, видимо, просто вздумалось подразнить присутствующих мужчин.
– Скажем так, я хочу убить двух зайцев одним выстрелом, – признался Максим. Чувствовал, что, глядя на свою партнершу, не может не улыбаться.
– Я не заяц, – возразила она с достоинством.
– Значит, не умрешь от танца со мной, – успокоил тот.
Песня была красивая и величественная, к припеву тихие аккорды сменились более громкими и мощными, и разговаривать на танцполе стало трудно. Да и незачем. Максим замечал, как дрожат Анины руки, сползая с его плеч до груди. Не сдержавшись, погладил одну, накрыв своей теплой ладонью. Девушка робко выглянула на него исподлобья, пытаясь спрятать улыбку. Она никогда не признавалась ему в любви, может, он просто не знает, что сейчас с ней творится? Если бы знал, не стал бы так играть с ее чувствами, правда? Но он так уверенно себя ведет – какие могут быть сомнения? Знает…
Знает. И танцует с ней – не Наташе назло. Он уже не подросток, чтобы так поступать.
Какое-то де жа вю. Он обнимал ее уже так однажды, только в другом клубе. Держал руками эту тонкую талию, чувствуя моментами ее бедра и тут же отгоняя от себя все непедагогические мысли. От мыслей избавиться получалось, и с пустой головой было намного проще уступить своему влечению… Наклониться и рискнуть поцеловать свою любимую ученицу…
Вернувшись с Анной в вип-комнату, прикрыв за собой дверь, только собрался расслабиться на диване, как Наташа тут же потянула его за руку:
– Ну, так теперь моя очередь, чего сел?! – она игриво закусила губу и с намеком задержала на нем взгляд.
В основном зале уже вовсю дребезжала новая быстрая композиция.
– Я не танцую быстрые танцы, – ответил Макс.
Наташа стояла перед ним и слабо тянула его за руку. Он упрямился, и по выражению его лица было понятно, что он не шутит. Евгения и Андрей уже начали понимать, что происходит, и уставились на скрытую ссору этой сложной пары. Следом притих Костик, отложив кусочек сыра на тарелку, которую держал на весу близко к лицу. Кирилл со своей молоденькой женой перестали целоваться на самом дальнем краю дивана, и их стало видно. Наташа стояла перед Максом и держала его за руку. Он твердо смотрел ей в глаза. Анна нервно поправляла несуществующие огрехи на длинной легкой юбке. Юра встал и подошел к Наташе. Жанна совершенно неревнива. Закинул руку Наташе на плечо и сказал Максу:
– Предлагаю соревнование. Вы с Аней против нас с Натальей. Ваш медленный танец против нашего быстрого.
Наташин взгляд мигом сменился на заинтересованный – и тут же на ехидный. Юрина поддержка была очень кстати. По-прежнему не сводя с Макса глаз, она подморгнула ему бровями – очередная его манера, позаимствованная нахалкой. Максим опешил от продолжения.
– Разувайся! – скомандовал Юрик его жене.
А потом что будет? Раздевайся? А Наташа без промедления скинула туфли, став на десять сантиметров ниже. Края тонких расклешенных джинсов мягко растеклись по красному ковру. Ишь, какая покорная, не в первый же раз! Они с Юриком за ручку тут же побежали на танцпол.
Сквозь стеклянную стену вип-зоны, там, где не были задернуты занавески, было хорошо видно, как чуть ниже, в основном зале, в постоянном мигании стробоскопов менялись их позы. У Максима все мировоззрение распадалось на кусочки от одной только мысли: зачем было разуваться, если вы все равно танцуете, как все обутые?
Босиком Наталья лучше чувствовала свое тело. Юрик сам, ориентируясь на свой опыт, подсказал ей попробовать так на одной из тренировок. Наперекор заводной музыке они танцевали что-то эротичное, хоть и соблюдая ритм, – сквозь остальных посетителей было плохо видно, но когда было видно, то сомнений не оставалось – это секс.
Только жена директора может позволить себе являться сюда в джинсах и маечке. Белая маечка, обтягивая все ее телодвижения, была маяком, на который ориентировался взгляд Максима в полумраке зала. Достаточно размявшись, они перешли на какой-то другой вид общения – окружающие с интересом приостанавливались, чтобы поглазеть на эту пару. Музыка сменилась на следующую, тоже быструю, и Юрик как бы спросил кивком головы: «Готова поиграть?». Она легко поняла его вопросительный взгляд. Наташа актриса, играть – это ее работа…Их живой поединок, трогательно-заботливый и, в то же время, демонстративно-показной, динамичный, артистичный, приводил зрителей в экстаз без лишней прелюдии. Для их пары это было в первый раз – под клубную музыку, очередной ди-джейский микс, и, хоть было тяжело в таком быстром темпе, надо сказать, они не опозорились! Наташа ловко уворачивалась от его изящного прыжка или летящей ноги, исполняя недавно выученные трюки средней сложности, не забывая при этом танцевать. У них получилась сценка со смыслом, будто Юрик пытается добиться девушки, а она кокетливо ускользает снова и снова. Поначалу и ему, и ей было неудобно в неспортивной одежде, но оба быстро вдохновились таким танцем, и на неудобство внимания уже не обращали.
Под конец следующей песни победила дружба (или усталость). Повиснув у Юрика на шее, Наташа прокричала сквозь музыку запыхавшимся голосом:
– Спасибо тебе большое! – Юрик сразу понял, за что именно. – Не беспокойся, я разберусь.
– Очень на это надеюсь, – ответил он покорно. – Наша с ним дружба в твоих руках.
Под всеобщие аплодисменты танцоры вернулись к друзьям. Не позволив собравшимся сделать ни единого комплимента, Юра сразу же обратился к Максу:
– Ну, как?
– Похоже, я проиграл, – даже не шелохнувшись, ответил тот многозначительно.
Костик тут же схватил со стола статуэтку, за которую они сегодня пьют, и (Наташе показалось, он сейчас размахнется и стукнет кого-то из них) демонстративно вручил награду «победителям», картинно пожав им руки.
– Интересно, каким образом мужик с кинокамерой связан с капоэйрой? – обуваясь, пыталась отшутиться Наташа, чтобы не привлекать внимания к Максу.
– Есть еще желающие составить нам конкуренцию? – уточнил Юрик, проходя к дальнему краю комнаты, к Жанне, которая тут же принялась его поздравительно лапать.
– Ты, кажется, хотела поработать? – шепотом уточнил Максим у бухгалтера.
– Выгоняешь? – удивилась Анна.
– Нет, конечно, – улыбнулся он. И добавил, поднимаясь с дивана: – Просто иду в кабинет и ищу себе компанию.
Юра уверенно схватил Наташу за руку и потащил из вип-зоны. Она подумала было, что танцевать, но мужчина остановил ее в сторонке, и строго сообщил:
– Кто-то из нас должен с ним поговорить!
– Я поговорю, но попозже, – вяло пообещала девушка.
– Тогда я поговорю сейчас, – решил Юрик и направился к выходу из зала, видимо, в кабинет директора.
– Юр, – Наташа схватила его за рукав тонкого свитера. – Я разберусь, доверься мне!
Под оглушающие басы музыки трудно выяснять, кто и когда разберется. Официантка с полным подносом испуганно приостановилась и осторожно обошла в полумраке эту подвижную парочку.
– Наташа! – обернулся мужчина. – Из-за тебя я потеряю друга!
…
Так привычно уже гулять с ним вечером по городу после тренировки. И так приятно. Не нужно ничего прятать, не нужно притворяться. И можно обсуждать не работу или бытовые проблемы, а то, что важнее этого во все времена: чувства, отношения… Этот мужчина будоражил Наташино воображение. Она знала его столько лет, но он никогда не вызывал в ней эротических ассоциаций, был другом мужа, табу. И вдруг – то, о чем говорил Максим: принципы по-прежнему стоят стеной, но для Юры она готова сделать исключение. Он заботился о ней при каждой встрече, и Наташа понимала, что находится в шаге от того, чтобы полноценно влюбиться. Да что там – она бы влюбилась в ту же секунду, как услышала бы первое грубое или хотя бы равнодушное слово от Макса. Но Макс был безупречен, не давая ее сердцу почувствовать себя свободным, и Юра для Наташи оставался лишь предметом сексуального влечения.
Юра ни разу не предложил прекратить их регулярные встречи, хотя неоднократно говорил самому себе, что это обязательно надо сделать, пока все не зашло слишком далеко. Благодаря Наташе, у него улучшились интимные отношения с женой: подпитываясь адреналином запрещенной связи, он возвращался домой с огромным желанием заниматься сексом до потери пульса, чтобы избавиться от этого притяжения хотя бы на время, и жене нравилась его непривычная инициатива.
