Текст книги "Билет на солнце, или Сказка о потерянном времени (СИ)"
Автор книги: Диана Морьентес
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 27 страниц)
– Ты весьма проницательный человек, – растерянно ответила девушка. – А что?
Дима сделал паузу и покачал головой:
– Янкина была инициатива. Максим бы сам не стал. Наверно, подумал – раз женщина сама себя предлагает, то почему бы не воспользоваться? Просто он настоящий мужчина: скорее, возьмет всю вину на себя, чем будет выставлять женщину подлой и коварной.
Наташе это в голову не пришло, хотя Димкины слова вполне были похожи на правду. За всю неделю, что Янка жила с ними, к Максу претензий не было никаких – он не заигрывал, не смотрел на гостью заинтересованным взглядом, не давал повода сомневаться в нем. Даже при всей своей любви к новым знакомствам, с Янкой держался на расстоянии минимальной вежливости.
– Знаешь, что меня беспокоит? – наконец-то, Наташа встретилась с другом, с которым так хотела поделиться переживаниями, и торопливо начала выкладывать ему свои мысли: – Я боюсь, что теперь не смогу получать удовольствие в постели с Максом. Боюсь, что буду представлять, как он с ней так же…
Наташа замолчала: было тяжело называть вещи своими именами. Хотелось плакать, и чтобы сдержаться, начала машинально чертить пальчиком на обеденной скатерти необъяснимые фигуры. Дима ждал окончания фразы, но, не дождавшись, остановил ее беспокойную руку обеими ладонями и, немного пригнувшись к столу, заглянул Наташе в глаза.
– Цветочек мой, что значит «так же»? Ты ничего не путаешь? Янку он воспринял просто игрушкой. А тебя он любит, он на тебе женился, а это уже неоспоримое доказательство серьезности его чувств. Янка – это ерунда. Просто убери ее из головы. Что бы там ни было, ты уже пережила этот инцидент. И в постели все у вас будет отлично, если ты сама не станешь себя накручивать. Я так понял, Максим – хороший любовник, да?
Наташа встретилась с ласковым Диминым взглядом и не смогла сдержать улыбку.
– Ну, так не усложняй ему задачу! – посоветовал парень.
Нет, Дима вовсе не был на стороне Макса. Дима понимал, что Макс поступил плохо (тем более, накануне свадьбы!), но об этом надо разговаривать с Максом, а не подливать масла в огонь, капая на нервы Наташе.
Дима еще долго успокаивал подругу, просил ее не зацикливаться на случайных связях своего теперь уже мужа. Он подбирал именно те слова, которых хотелось девушке. И чем больше Дима говорил, тем легче Наташе становилось.
Вскоре к ним присоединился и сам Макс. Он, наклонившись к Наташе, придержал ее подбородок рукой, поцеловал ее в губы крепко-крепко и сказал:
– Я тебя обожаю!
И, как официант, спросил:
– Что будете пить?
Сам пошел за барную стойку, как в старые добрые времена, намешал им два разных коктейля.
– Подожди, я что-то не понял, – недоуменно протянул Дима. – Ты что, ему даже скандала не устроила?!
Наташа осторожно покачала головой, чтобы Макс не мог догадаться, о чем они говорят, и тихо объяснила:
– Совсем чуть-чуть. Я в таком тумане была, боялась наделать глупостей. Хотя душа требовала мести… Просто, знаешь, по моим понятиям, идеальная женщина должна понимать мужчину и все воспринимать спокойно. Я стараюсь соответствовать, и мне это нравится.
Дима одобрительно улыбнулся. Максим поставил на стол два напитка и, сев к ним, спросил у любимой:
– Ты уже рассказала нашему другу, как до неприличия волновалась сегодня?
Он так вежливо сказал «нашему», что Дима, приятно удивленный, несколько секунд не сводил с него глаз. Наташа рассмеялась и изобразила Димке:
– Я ручку держала вот так! (Затрясла рукой) Там чья-то чужая подпись получилась, у меня совсем не такая!
– Я тебе устрою – «чужая»! – погрозил Максим пальцем.
– Но это быстро прошло, – продолжала девушка. – Через пять минут мы вышли из загса, Макс обнял меня, и я сразу успокоилась!
– Ты самая смелая девушка в мире! – Максим снова поцеловал ее, только уже скромнее, и добавил: – И самая щедрая! Дим, ты знаешь, она за пару дней потратила мою школьную зарплату за пять месяцев, но на что – я до сих пор так и не понял.
Наташа сразу полезла в сумочку:
– Кстати, Макс, забери карту, а то совсем без сбережений останешься…
– Да ладно, на этой карте только третья часть. Была.
– Так чего же я экономлю?! – завопила девчонка.
– Я в очередной раз на машину копил, – с досадой, но не с настоящей, протянул Макс. И объяснил Димке: – Хотел «Ауди», но видимо придется по-прежнему ограничиваться «девяткой».
Дима внимательно наблюдал за своей подругой и восхищался ею: она влюблена, она счастлива несмотря ни на что.
– Дим, я теперь Наталья Веллер! – похвасталась она.
Парень только умильно покачал головой:
– Не-е, ты по-прежнему Натулька, мой цветочек. Подсолнух.
– Для кого подсолнух, а для кого само солнышко, – рассудил Макс.
Через полчаса сюда приехала Катюшка. Саня собственноручно проводил ее в зал. Катя уже такая взрослая – ей одиннадцать лет, она очень модно одевается и уже почти умеет кокетничать. Она в последнее время частенько приезжает в клуб к папе, и всегда добирается самостоятельно на автобусе. Макс предложил Сане присоединиться, но тот вежливо отказался. Только поухаживал за Катей: по-джентльменски отодвинул стул и помог ей сесть. Катя обворожительно улыбнулась ему, задрав голову, а Саня потрепал ее за щечку и ушел работать.
– А Катька влюбилась в Саню! – заявил Макс, самодовольно распластавшись на стуле.
– Папа, я больше никогда ничего тебе не расскажу! – Катя надула губки и покраснела.
А Наташу вдруг пронзила такая ревность, что счастье от только что заключенного брака не просто переместилось на задний план, а вообще исчезло. Была только ревность. Холодная, острая, нежеланная и бесконтрольная. Наташа вдруг перевела взгляд на мужа и поняла – он сказал это именно ей. Если бы когда-то у нее с Саней ничего не было, сейчас Максим сохранил бы дочкину тайну…
– И папа к этому так спокойно относится? – подколола Наташа, чтобы хоть чем-то замаскировать свои чувства.
И Максим, испытательно глядя ей в глаза, ответил непринужденно:
– У папы уже давно руки чешутся свернуть Сане шею, и если будет, за что… Хотя, вряд ли Саня даст мне повод. Я говорил Кате, что ей не на что рассчитывать, а она не хочет верить.
– Мне насчет тебя тоже так все говорили в свое время! – улыбнулась Наташа и пошевелила обручальное колечко на его руке.
Катя сидела такая смущенная и разобиженная, что Дима не удержался и принялся ее успокаивать:
– Не стесняйся! У тебя хороший вкус: Саня симпатичный, и вроде бы, неплохой парень, вежливый.
Глядя на девочку, Наташе становилось стыдно за свою ревность. Это же детская любовь. Может, даже полноценная первая. Сане сейчас двадцать семь лет. Наташа обняла Катю за плечи:
– Котеночек, не обращай внимания на папины подколки. Он же мужчина, он просто не знает, как себя вести.
Катя всхлипнула и покосилась на отца.
– Что, сильно влюблена? – с сочувствием спросила Наташа.
Катя кивнула.
– А Саня знает об этом?
– Нет. И не говорите ему! – простонала девочка и грозно уставилась на папу.
Максим через стол взял ее за ручку.
– Зайчик, прости меня, пожалуйста. Только имей в виду, даже если никто из нас ему не скажет, все равно будь готова к тому, что он догадается сам. Он же взрослый человек.
Катя молчала, обиженная на отца. Потом деловито осведомилась:
– Вы поженились?
– Да, – ответил Максим.
– Поздравляю! Пойду к охранникам!
Катя вылезла из-за стола и гордо отправилась в коридор.
– И ты прости, – обратился Макс к Наташе. – Ревнуешь?
– Это ты ревнуешь! – огрызнулась она. – И знаешь, у меня эта любовь прошла давным-давно. У Кати тоже пройдет. И только ты один будешь мучиться, пока не разрешишь себе смотреть в будущее, а не в прошлое!
* * *
Дьявол не выносит запаха ладана. Наташа сказала Максиму об этом, когда, стоя под расписным куполом Сочинской Православной церкви, он пожаловался, что плохо себя здесь чувствует. Сегодня был жаркий, душный день, а Максиму пришлось еще надеть пиджак, а то с голыми руками венчаться неприлично. К тому же, на их свадьбе было полно народа, и все толпились здесь, протирая лица носовыми платками и сетуя на духоту. Наконец, священник закончил все необходимые приготовления, и толпа вежливо притихла.
То, что на свадьбе вообще не будет дружка и дружки, Наташа с Максимом решили в тот день, когда Яна, собрав чемодан, покинула их жилище. Максим даже позвонил в ресторан и предупредил, что стол для молодоженов надо накрывать исключительно на две персоны. А сегодня Максим просто спросил у своих друзей, кто хочет подержать корону над его головой во время венчания. Вызвался Андрей, крупный высокий здоровяк: корону надо держать на весу минут двадцать. А Наташа попросила свою маму. Больше ведь абсолютно некого. Так и стояли сейчас, пока поп на плохо понятном церковном наречии монотонно распевал какую-то аллилуйю. Андрей осторожно перекладывал корону из одной руки в другую, время от времени все же опуская ее Максиму на голову, а Евгения шептала дочери в затылок:
– Тяжелая…
Из всей речи священника Наташа разбирала только «рабу Божью Наталью» и «раба Божьего Максима», но, несмотря на это, до глубины души проникалась атмосферой. Держала в руках тоненькую свечу и смотрела на огонек. Брак, заключенный в церкви, не приемлет ни измен, ни разводов… То, что Максим согласился венчаться, что-нибудь значит? Переложить бы на Бога ответственность за их отношения… Может быть, религия – это слабость? Когда хочется знать, что если ты совершаешь ошибку, значит так угодно кому-то свыше, и вовсе не означает, что это ты сам что-то недодумал. На Наташином сердце лежит один очень страшный грех, о котором она боится рассказать даже Максиму. Но она сейчас стоит здесь и рассчитывает на благословление… И прекрасно себя чувствует даже несмотря на специфический и сильный запах ладана. Может быть, ей простили этот грех, когда крестили в девять лет? Это не важно. Все, чего она сейчас просит у Бога, это не личного счастья, а счастья мужчине, который стоит рядом… Который стоит рядом уже столько лет!
Дима – настоящий режиссер! – вертится возле оператора и ненавязчиво договаривается с ним, что и как они будут сегодня снимать. И тут же диктует шепотом, заглядывая в выдвижной экранчик видеокамеры:
– Давай Наталью крупным планом, пока она не видит, а то начнет работать на камеру.
Дима просчитался: весь Наташин задумчивый взгляд как раз и был «на камеру». Привычка.
После церкви поехали кататься по городу. Наташа, противница всяких устоев, сама выбирала маршрут: никаких памятников и мемориалов, никаких поездок по родительским домам за хлебом-солью, никаких стандартов! Только море, горы, и друзья! И, если можно, билет на солнце в один конец.
Максим к своей и Наташиной радости снял пиджак. Наташа запретила ему одеваться официально, но черно-белые тона, чисто случайно, были соблюдены. Белыми были штаны, а тоненькая темно-вишневая, почти черная рубашка так очаровательно облегала его восхитительное тело, что Наташа ну никак не могла удержаться от соблазна поглазеть на это совершенство. В свадебной машине кроме них был только водитель. Невеста позволила себе забраться на заднее сиденье с ногами и беззастенчиво раздевала Максима. Он так и ходил в расстегнутой насквозь рубашке до самого вечера. Целовались всю дорогу, изредка сходя на землю полюбоваться природой. Оператор под чутким Димкиным руководством свешивался из окна своей машины и пытался камерой заглянуть на заднее сиденье свадебного автомобиля.
Нашли красивое место: высокий мыс с маяком в виде церковного креста. Маяк был виден только с моря, поэтому многие гости, не бывавшие в плаваниях на Костиной яхте, об этом уголке города Сочи не знали. Утес обрывался прямо над морем, огромным, как любит Наташа. Место при этом не было обделено цивилизацией: сюда был хороший подъезд, стоянка, где свободно разместились пять машин, лавочки и питьевой фонтанчик. И рядом – трухлявый частный домик – здесь кто-то живет.
– Люди! – кричал Максим, забравшись ногами на лавку и раскинув руки в стороны, ловя ветер. – Люди, завидуйте, я счастлив!
Когда несколько недель назад выбирали место празднования свадьбы, то исходили из двух требований. Во-первых, ресторан должен быть либо в отеле, либо в непосредственной близости от него, чтобы сразу оттуда молодожены могли отправиться в номер. А во-вторых, отель должен быть достаточно комфортабельным, и наверно, недешевым, чтобы в отличном качестве можно было не сомневаться. В подарок за то, что Максим заказал номер в пентхаузе, руководство отеля разрешило закрыть ресторан для посторонних посетителей. Так что сейчас в этом потрясающем, современном, по-свадебному украшенном зале были только приглашенные гости и никаких людей «с улицы». Все с нетерпением ждали, когда же с самого верхнего этажа, из своего номера, сюда, на первый, спустятся молодожены. Столы были красиво накрыты, и гости жадно поглядывали на яства.
Наташа усложнила задачу парню-тамаде: заявила, что никаких караваев и традиционных биений тарелок на счастье не хочет. К тому же, поскольку свидетели на этой свадьбе не предусмотрены, тамаде пришлось адаптировать некоторые конкурсы под простых смертных. А Максим, исходя из своего опыта и опыта своих друзей, попросил, чтобы тамада развлекал гостей и поменьше обращал внимание на молодоженов.
– Вдруг мы захотим уединиться, поболтать, – объяснял ему Макс. – Или просто захотим поесть, а не стоять с улыбками и поднятыми бокалами, наслаждаясь всеобщим вниманием. Попытайтесь сделать так, чтобы и гостям было весело, и мы не устали, отрабатывая свою свадьбу.
Дима, сделав разведку по холлу отеля, позвонил Максиму на сотовый и попросил, чтобы на лифте они доехали только до второго этажа, а на первый спустились по шикарной каменной лестнице. Это будет красиво выглядеть на экране. Остальные указания Дима дал уже видеооператору.
Жениха с невестой в зале гости приветствовали по отмашке тамады радостными голодными аплодисментами. Дима успел предупредить и гостей, чтобы, когда молодожены только войдут в зал, гости, у которых есть фотоаппараты, сделали по несколько снимков со вспышкой.
– Представляете, – Дима красиво изобразил момент: – Вспышки, вспышки, вспышки… И наша пара в лучах славы, как будто они только что вышли из лимузина, а мы, журналисты и поклонники, их караулили здесь с самого утра, чтобы увидеть настоящих звезд своими глазами…
Оператор сначала сторонился Дмитрия, наверное, из-за его нескрываемой ориентации и постоянных лестных слов в адрес малознакомых мужчин. Но все-таки у Димы есть разум и парень во Франции, так что свое поведение он постоянно старается держать в рамках приличий. Теперь, к вечеру, режиссер и оператор уже настолько спелись, что, никого не стесняясь, постоянно придумывали вместе, как из этой свадьбы сделать не простую документальную съемку, а полноценный художественный фильм.
Наташа под прицелом объектива чувствовала себя прекрасно: всегда знала, в какой момент надо по-голливудски улыбнуться в камеру, а когда вести себя «естественно». А Максим признался, что все-таки сниматься – не его призвание. Камера сейчас переключила свое внимание на гостей, и Наташа тихо напомнила:
– Давным-давно мы с тобой снимали домашнее порно. И ты выглядел не хуже, чем профессиональный актер!
Максим улыбнулся. Да, было такое. Это была Наташина идея. Вспомнил, как подросток-Наташа призналась ему, что у папы спрятана огромная коллекция порно-фильмов, и она их уже почти все пересмотрела – днем после школы, пока родители на работе… Подумал сейчас, как хорошо, что у него самого нигде ничего не спрятано. Презервативы, правда, лежат повсюду, но для Кати это только полезно. Посмотрел за стол, где сидит Катя. Он сам попросил Саню присматривать за ней сегодня. «Раз вы друзья»… Вздохнул. Катька такая довольная: сидит рядом с Сашкой, он за ней ухаживает…
Первый танец должны начинать молодожены. Трудно назвать это традицией, скорее просто вежливостью со стороны гостей, но тамада попросил Наташу об этом извиняющимся шепотом. Она успокаивающе улыбнулась ему: «Конечно!»
Когда начались сумерки, и небо стало сиреневым, Дима потащил Наташу на террасу. Это был тот же самый ресторан, просто столики здесь стояли на открытом воздухе. А с террасы открывался вид на бассейн с фонтанами. Некоторые гости выходили сюда покурить или поболтать в тишине, и Дима с видом заговорщика увел подругу туда, где никто не мог их слышать.
– Подсолнух, – начал он увлеченно, – я тут придумал одну сценку! Давай, так, чтобы Максим не знал, мы снимем твое признание в любви, или поздравление ему… То есть, ты что-нибудь ему скажешь, но он это услышит только когда будет смотреть фильм. А потом я то же самое попрошу сделать Максима.
Наташа его идею сразу поняла и поддержала. Дима тут же убежал за оператором, оставив Наташу думать, что она будет говорить. Вернувшись, предупредил:
– Не старайся выглядеть естественно. Ты Звезда! Веди себя соответственно!
Потом начал давать указания:
– Николай, камеру чуть повыше, чтобы Наталья немного задрала голову, Максим же выше нее! Наталья, это Максим, – познакомил он ее с объективом.
Наташа игриво посмотрела на Диму, как на сумасшедшего. Потом посмотрела на камеру влюбленным взглядом и рассмеялась. Даже на своей свадьбе приходиться работать! Дима заглянул к Николаю в экранчик:
– Наталья, повернись, пожалуйста, на три четверти. Нет, вправо. Маленький шаг влево, чтобы было видно фонтан. Потом мы добавим какую-нибудь мелодию на фон. Представь, как бы ты хотела себя увидеть на экране. Как будешь готова, скажи.
Через пару секунд девушка кивнула.
– Мотор! – скомандовал режиссер.
Наташа застенчиво опустила взгляд, а потом снова, словно решившись быть смелой, подняла глаза на «Максима»:
– Мои мечты – это ты. Сны по ночам – это ты. Школьная жизнь – ты. Компания друзей – тоже ты. И мои песни – о тебе. Вся моя жизнь – это ты. Жить своей жизнью – значит жить тобой. Я почти научилась быть тебе просто другом, а ты взял и одним поцелуем в «Мельнице» перечеркнул месяцы моей работы на собой… Это запись в моем личном дневнике. Простите, Максим Викторович, но там я обращаюсь к Вам на «ты». Мой день начинается с мыслей о Вас и так же заканчивается. И это длится уже девять лет…
Максим разговаривал с Наташиными родителями, а когда освободился, понял, что невеста куда-то исчезла. Подойдя к двери на террасу, успокоился: она там, с Димой и оператором. Видел, что они заняты делом, и решил не мешать. Подошел к тамаде предложить ему поесть вместе с гостями, тем более что сейчас танцы, и отсутствие ведущего никто не заметит. Максим кивнул на танцпол и замер. Гости танцевали медленный танец в парах. Андрей привлек его внимание тем, что только что привел за руку Евгению и обнял ее за талию. Наташа еще не знает, что у них роман. А Саня танцует с Наташиной двоюродной сестрой из Ростова… Саня? Максим потерял нить разговора с тамадой, оглянулся. Катя сидела на своем месте за столом, откинувшись на спинку стула и безжизненно опустив голову. Максим быстро свернул беседу, напомнив, что его предложение покушать остается в силе.
Аккуратно и незаметно обойдя танцпол, подошел к Кате и, отодвинув пустой Санин стул, сел рядом с ней на корточки. Здесь же недалеко сидели директор «Призрака» Никита с женой и Костик с Полиной, и Максим не хотел компрометировать дочку при них.
Катя даже не шевельнулась, когда Максим подошел. Не хотела ни разговаривать, ни смотреть на него.
– Пойдем со мной? – попросил папа. – Пойдем, поговорим, о чем захочешь.
Катя молчала несколько секунд, похоже, старалась не плакать. Потом кивнула, не глядя на отца, и вылезла со своего места. Максим закинул руку ей на плечи – обнял ее, как взрослую девушку, и повел из зала. Катя ростом с Наташу, только у Наташи – грудь и бедра, а Катя субтильно-худенькая, как ребенок.
В холле отеля Макс выбрал один из многочисленных диванчиков – подальше от регистратуры и других людей. Сел в кресло и посадил Катю себе на колени. Смотрел ей в лицо, точнее, в профиль. У девочки подрагивал подбородок.
– Не переживай, – сказал ей тихо, поглаживая ее одной рукой по спине, а другой – по голой коленочке.
У Кати по щеке потекла слеза. Она вдруг повернулась к нему и со злостью спросила:
– Доволен? Ты был прав, он не обращает на меня внимания!
– Я в этом виноват? – уточнил Максим, чтобы Катя задумалась. – Котенок, если бы я мог сделать так, чтобы он влюбился в тебя, я бы это сделал.
Девочка несколько раз всхлипнула, обняла его за шею и уткнулась лицом в его плечо. После нескольких глубоких пунктирных вдохов на плече уже ощущалась вибрация от ее рева: «Ы-ы-ыыыы»…
– Потерпи, зайчик, – утешал ее папа. – Потерпи немножко, все пройдет.
Максим чувствовал, как у него сжимается сердце: сердцу как будто становилось тяжело биться. Он крепко обнимал дочку, целовал ее в щеку, гладил по голове и всей душой ненавидел Саню. Хотя понимал, что Саня ничего плохого Кате не сделал. Ощущал, как сильно это существо в его объятиях нуждается в поддержке…
– Ну, тише, тише, моя маленькая, – шептал он ей на ухо. – Перестань, а то я тоже сейчас реветь начну вместе с тобой. Не переживай. Ты лучше обрати внимание на своих ровесников, от них больше шансов получить взаимность… А Сашка… Да не стоит вообще из-за парней так плакать!
Катя разрыдалась еще больше.
Танец закончился, и Саня вдруг заметил, что Кати нет там, где он ее оставил. А ведь ему поручено следить за ней! Ее нет нигде в зале. Побежал на террасу: там ее тоже не нашел. Вышел в холл отеля – может, Катя решила погулять здесь. Дошел до регистратуры, огляделся, вышел на улицу – нет. И только возвращаясь в зал, заметил в далеком углу свою пропажу. Она сидела у папы на коленях, обхватив его двумя руками и спрятав лицо у него на шее. Ее маленькие плечики то и дело вздрагивали, а всхлипывания доносились из тишины довольно отчетливо. Саня сделал несколько уверенных шагов к ним, но внезапно остановился, напоровшись на острый взгляд Максима. Подходить ближе побоялся. Кивнул Максиму издалека: «Что случилось?». Макс долго пристально смотрел ему в глаза. Неужели, он сам не понимает, что случилось?! Родительское сердце переживает боль своих детей во много раз сильнее. Стараясь, чтобы Катя не заметила, Максим начертил в воздухе указательными пальцами сердечко и молча показал Сане: «Тебя». Саша замер. Видимо, обдумывал эту информацию. А Максиму хотелось закричать на него: «Делай хоть что-нибудь, идиот, лишь бы она не плакала!»
Но Саша так растерялся, что несколько секунд стоял, вообще не шевелясь, а потом развернулся и ушел в зал, так и не замеченный Катей.
Наташа тоже искала свою теперь уже официальную семью. Подошла к Александру:
– Ты не видел жениха?
Саша взял Наташу за руку и отвел немного в сторону, чтобы никто не слышал.
– Он с Катюхой в холле. Она плачет. Твоя сестра меня пригласила на медляк, и я оставил Катьку за столом… Я не думал, что она в меня влюблена! Ей же всего одиннадцать лет!
– И в детском саду влюбляются, – грубо ответила Наташа, развернулась и поспешно отправилась в холл.
Саня догнал ее и снова остановил:
– Что мне делать? Макс, по-моему, готов меня убить…
– Я тоже! – призналась невеста.
В глазах парня светилось такое искреннее раскаяние, что Наташина злость немного сбавила обороты.
– Мне нужен твой дружеский совет, – робко улыбнулся Саня. – Может, я должен поговорить с ней?
– Поговори, если ты уверен, что сможешь найти правильные слова и не сделать ей еще хуже. Пойдем.
Наверно, у немца Карла Веллера были сильные гены, раз его потомки так похожи на своих отцов. Наташа не стала подходить слишком близко, просто позвала Макса, намекнув ему кивком головы, что Катю можно оставить с Саней. Катя оглянулась, не отпуская отца, а, увидев Сашу, стремительно вытерла слезы со щек. Максим несколько раз поцеловал дочку в щечку и тихо посоветовал ей на ушко:
– Расскажи ему все. Не бойся. Он же живой человек, он все поймет. Тебе станет легче.
…Наташа смотрела на этих двоих и чувствовала себя лишней. Они так друг на друга похожи! Они семья, одна кровь… Саня шаг за шагом добрался до Кати и сел рядом на диван. Макс еще раз погладил дочку по голове.
– Я пойду к невесте, ладно, моя девочка?
Оставил ее с Саней наедине, а сам несколько раз беспокойно оглянулся, пока шел к Наташе.
Катя покраснела от волнения и стыдливо опустила глаза. Папе легко давать советы типа «расскажи ему все»! Попробовал бы он сам побыть на ее месте!
– Катюха, ты ревнуешь? – спросил ее Саня осторожно, когда Макс отошел на безопасное расстояние.
Катя пока ничего не отвечала, только всхлипывала, не в силах остановиться.
– Пойми, даже если я начну встречаться с какой-нибудь девушкой, мое отношение к тебе все равно не изменится. Ты мне очень нравишься. Ты же ангел, просто пока еще маленький… Ангелочек! Представляю, какой красавицей ты станешь через несколько лет! Ты натуральная блондинка, голубоглазая… Фигура станет… – Саня обрисовал в воздухе скрипку. – Ты посмотришь на себя в зеркало и решишь, что я для тебя слишком мелкая рыбёшка…
– Тебе они никого не напоминают? – спросил Максим, когда они с Наташей вышли на веранду.
– Нет. А кого ты имеешь в виду?
– Нас с тобой, – пояснил мужчина. – Я точно так же сидел рядом с тобой, и успокаивал, просил, чтобы ты за мной не бегала. Старался, чтобы ты поняла, что у меня к тебе никаких чувств быть не может…
– Нет, Макс. Это не мы с тобой, – возразила Наташа, и ее взгляд немного помрачнел. Сказала со вздохом: – Это совсем другая история. Уже хотя бы потому, что рядом с Катей есть отец, который ее обнимет и утешит.
Уже совсем стемнело, и город стал выглядеть, как разноцветная гирлянда. Пышные пальмы из рощи напротив подсвечены яркими зелеными прожекторами, и от этого они выглядят волшебными. До Наташи только теперь дошло, в чем разница! Обычно ночью листва деревьев кажется черной, а не такой сказочно зеленой. Лестница отеля – каждая ступенька – обведена светящимися неоновыми лентами, и от этого вокруг светло. Фонари – высокие, кованые, ведь это основная улица города – уже не нужны, иллюминации и так много. По клумбе рассыпаны мигающие лампочки, фонтаны подсвечены разными цветами, и кажется, что это светится сама вода в них.
– Как тесен мир! – воскликнул Максим. – Этот пацан всю жизнь переходит мне дорогу! В него была влюблена моя жена, в него влюблена моя дочь. Я ненавижу его! И готов встать перед ним на колени, умоляя, чтобы он не делал Катьке больно.
– Ма-акс! – Наташа улыбнулась и сочувственно погладила мужа по плечу. – Не переживай за Катьку, лучше порадуйся за нее. Любовь – прекрасное чувство! Даже если это безответная любовь. Даже если сильно страдаешь. Я точно знаю!
– Да, ты права, – вздохнул мужчина, задумчиво глядя прямо перед собой на проезжающие по дороге когорты машин и маршруток, и на секунду сосредоточил взгляд на переходящих дорогу туристах в курортном одеянии с олимпийскими надписями «Sochi-2014». – Это жизнь. Пусть привыкает. Я нарушаю собственные правила воспитания детей. Просто, понимаешь, чувствую себя так хреново… Я ноль. Я ничто. Я даже не могу успокоить собственную дочь! От этого такие противные мысли в голову лезут… Мне тридцать четыре года, и что я успел сделать к этому времени? Перетрахать сотню девчонок…?
Наташа вздрогнула от жесткости формулировки, но взяла себя в руки и нежно обняла Максима за талию.
– В тридцать четыре года у тебя есть свой ночной клуб! Разве это не повод гордиться собой?
– У меня есть ТВОЙ ночной клуб, – поправил Макс. – Без тебя этого клуба не было бы. Без твоей настойчивости, вашего семейного земельного участка в самом центре города, без денег твоих родителей… А сам я чего добился?
– Кандидат педагогических наук, директор школы… У тебя просто кризис среднего возраста! – усмехнулась девушка ласково и осторожно, чтобы не задеть его чувства, если вдруг на самом деле попала в точку.
Максим промолчал. Нет, конечно, не обиделся. Просто задумался.
– Макс, ты лучший мужчина в мире! – Наташа заползла под его лицо и чмокнула в губы. – Ты сказочно красив! Сказочно богат! У тебя прекрасные друзья, прекрасная дочь и такая же прекрасная жена! – Макс улыбнулся, а Наташа продолжала ворковать: – И, похоже, ты сказочно удачлив, раз считаешь, что сам ничего не добился, но при этом у тебя все есть! И, раз тебя так угнетает твой сексуальный опыт, то я не буду распевать на все лады оду твоим интимным способностям… Мне даже не верится, что ты реален!
– Я тебе это докажу! – пообещал мужчина и крепко сжал любимую в своих объятиях. Сказал с ухмылкой: – Больше всего мне понравилось про прекрасную жену! Но и оду интимным способностям я бы тоже с удовольствием послушал! – и совершенно серьезно, с неподдельным чувством добавил: – Да и вообще, когда я слышу твой голос, то все сразу возвращается на свои места! Я снова счастлив, снова готов верить, что я сказочно красив, богат и что-то там еще. И мир не так уж несправедлив ко мне. Знаешь, когда ты рядом, мне тоже двадцать один. Пусть кризис подождет.
Вернулись в зал и с удовольствием танцевали медляк, крепко обняв друг друга и иногда целуясь настолько эротично, что Наташа даже начинала слегка нервничать, когда открывала глаза и натыкалась на недовольные взгляды Марии Анатольевны.
– Макс, твоя мама на нас смотрит! – пожаловалась она тихо, смущенно спрятав свое бесстыжее довольное лицо у мужа на плече.
– Ты же любишь, когда на тебя смотрят! – усмехнулся Макс. И хитро напомнил ей: – Даже сексом заниматься любишь при свидетелях!
– Вот только этого сейчас не надо! – захихикала Наташа.
Потом сели за стол немного покушать и полноценно остались без постороннего внимания. Гости были уже изрядно веселенькие, и до виновников торжества уже никому не было дела. Сидели здесь вдвоем, словно наедине, и не могли наговориться. Разговаривали откровенно, словно только сейчас начали узнавать друг друга. Прервались только, когда гости начали вручать подарки.
Подарками, в основном, были деньги. Что еще можно подарить паре, которая уже и так купила себе все, что нужно? Иногда конвертики дополнялись книгой для молодых родителей, набором пеленок-распашонок – так, ради красивого тоста. «Вот вам две спички, чтоб у вас родились две сестрички. Вот вам две папиросы, чтоб родились два матроса»… Наташины родители, точнее, Евгения от лица их обоих, сказали очень красивую речь. Да, мама умеет говорить! И подарили туристическую путевку в Италию на две недели! Причем ехать надо уже через пять дней! Наташа сияла, как фонарь, а Максим признался, что знал об этом подарке и даже выкрал у Наташи ее документы, чтобы оформить визу. Женя сама ему рассказала, когда выясняла, есть ли у Максима загранпаспорт, и в какую страну им подарить путевку. Максим знал, что Наташа мечтает съездить в Италию, и скрывать это от тещи не стал. И для Наташи этот подарок оказался полнейшим сюрпризом.
