355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Диана Гроу » Песня любви » Текст книги (страница 2)
Песня любви
  • Текст добавлен: 7 октября 2016, 16:29

Текст книги "Песня любви"


Автор книги: Диана Гроу



сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц)

Глава 2

В середине утра маленькая флотилия свернула в бухту, которую семейство Магнуса никогда не посещало. Это был Согнефьорд. Рика не раз наблюдала, как они проплывают мимо этой широкой бухты со скалистыми островками, но Магнус по какой-то причине никогда не сворачивал в этот фьорд. Так что надежда Рики найти здесь кого-то, кто знал Магнуса и видел его представления, ушла на дно, как якорный камень.

Они задерживались в поселениях, расположенных вдоль крутых берегов бухты, чтобы вернуть корову или пару свиней. Рика не могла не заметить, что у поселений и расположенных в них домов был неприглядный вид, словно никто не хотел этим заниматься.

У одного дома провалилась крыша, часть его оказалась под открытым небом, и похоже, что никто не собирается исправлять это положение. Несколько небольших полей, которым пора было уже зеленеть ячменем, еще даже не засеяно.

Это не могло быть следствием набега месячной давности. Что-то, видно, подорвало дух жителей фьорда, и они явно пренебрегали своими обязанностями.

Возможно, Магнус был прав, избегая Согне.

Согнефьорд, казалось, бесконечно уходил в глубь суши. Его изгибы вели все дальше и дальше. Рике пришлось провести еще две ночи в кожаном спальном мешке с упрямым и мускулистым предводителем набега.

Ей никогда раньше не приходилось спать так близко с другим человеком, тем более с чужим мужчиной. Тепло его тела было для нее даром судьбы, но каждое движение заставляло ее тревожно напрягаться… Она не могла расслабиться, пока ее, уставшую до изнеможения, не одолевал сон. А больше всего ее злило и пугало то, что ей слишком нравится ощущать его дыхание на затылке и тяжелую руку на своей талии.

Чем больше они отдалялись от открытого моря, тем слабее становился ветер. И в конце концов он совсем стих. Тогда Бьорн приказал команде опустить мачту и взяться за весла. С каждым гребком сердце Рики вздрагивало. Ее не покидала тревога о том, что их ждет в конце пути.

Она посмотрела на Бьорна. Он стоял у рулевого весла, темные волосы развевались по ветру. От яростного солнца он прищурился, руки его напряглись, направляя драккар по стрежню, чтобы избегать подводных камней.

Рика озадаченно нахмурилась. Из загадочных замечаний Бьорна она заключила, что между ним и его братом особой любви не было. Но совершая набег во имя Согне, он выполнял приказ брата, рисковал жизнью, и не только своей. Почему?

Некоторым мужчинам нравится убивать. Возможно, решила она, Бьорн относится именно к такому типу мужчин. Вместе с тем она убедилась, что он умеет держать слово. Они спали в мешке, прижавшись друг к другу, как ложки, но он ни разу не пытался воспользоваться ситуацией и не приставал к ней. Бьорн держал слово и только грел ее. Хотя она просыпалась, ощущая твердость его мужской плоти, упиравшейся ей в спину. Такое явное телесное возбуждение доказывало, что его сдержанность проистекала не из-за отсутствия интереса к женщинам.

– Он ведь тебе нравится, правда? – спросил молодой матрос по имени Йоранд, поймав ее взгляд, обращенный на капитана. Он сидел на веслах и весело улыбался.

– Конечно, нет, – фыркнула Рика, резко отводя взгляд в сторону. – Как может нравиться человек, взявший меня в плен?

Губы Йоранда изогнулись в понимающей усмешке.

– Я еще не встречал ни одной женщины, которая провела бы пару ночей в мешке с нашим Бьорном и не увлеклась им.

– Считай меня исключением, – откликнулась Рика, глядя прямо перед собой.

– Не тревожься, – продолжал Йоранд, налегая на весло. – Ему всегда нравились рыжие. Он защитит тебя, когда мы доберемся до места.

«Защитит? От чего?» – хотела спросить Рика, но Бьорн прервал их разговор, выкрикнув очередное указание.

– Йоранд! – Вода вокруг усилила его голос. – Прекрати ухаживать за хорошенькой рабыней и спусти голову дракона. Мы почти прибыли.

– Видишь? Что я говорил? – подмигнул ей Йоранд. – Ты ему нравишься. – Юноша заторопился на нос кораля, чтобы снять с него нагоняющую страх фигуру, голову дракона. Когда вы дома, не нужно пугать духов земли.

Как только драккар приблизился к причалу, Рика поняла, что было неладно с Согне. Все богатство, отборный скот, все лучшие строительные материалы были сосредоточены в одном месте, в роскошном поселении, где располагался впечатляющий большой дом для ярла Согне. Строение было массивным, с несколькими помещениями, пристроенными под прямым углом к основному длинному залу. Н а большой ровной площадке перед домом ярла множество мужчин тренировались, сражаясь друг с другом и оттачивая свое воинское мастерство.

– Такое количество челяди может разорить и короля, – пробормотала Рика Кетилу. – Неудивительно, что остальные хозяйства по берегам фьорда выглядят такими нищими.

Они высадились на берег и, следуя за Бьорном и его моряками, направились к длинному дому. Поднимаясь по крутой тропинке от воды, Рика держала Кетила за руку и пыталась унять бешено колотящееся сердце. Она заставляла себя улыбаться брату, это немного помогало справиться с ужасающим чувством полной беспомощности, которое испытывала впервые в жизни.

– Добро пожаловать домой, брат, – прогремел зычный голос, едва они вошли в дом. Он не был таким низким и звучным, как голос Бьорна, но заполнил все помещение.

Рика внимательно оглядела длинный зал. Его явно тщательно вымыли и выскребли к весне, набросали на каменный пол свежего тростника. Свет попадал сюда через дымовые отверстия, равномерно расположенные вдоль конька высокой крыши. Вдоль боковых стен шли земляные скамьи, но сиденье самого ярла было расположено не посередине, около центрального огня. Брат Бьорна восседал на возвышении в дальнем конце зала, в вычурном кресле со столбами по бокам. Рика признала в этом отклонении от обычая франкское влияние. Такие сиденья вовсе не были характерны для нордических дворов ярлов.

В очагах, расположенных по периметру зала, горел огонь, и на каждом жарились туши, за которыми присматривали девушки. После многих дней, проведенных на сушеной рыбе и пресных лепешках, от дразнящих ароматов у Рики текли слюнки. Да, ярл Согне должен был иметь богатый стол, чтобы привлекать и удерживать при себе такое большое число воинов.

Служанка приблизилась к Бьорну. В руках у нее был длинный рог, до краев заполненный пенящимся золотистым медом. Он отсалютовал им в сторону брата и осушил его одним большим глотком.

– Тебе, брат, следует завести рог побольше, – произнес он, вытирая рот рукой.

Команда Бьорна захохотала, гордясь своим предводителем. Рика стояла тихо, с раздражением и страхом ожидая, когда наконец выяснится, от кого и от чего ей нужна будет защита. Разумеется, кроме самого Бьорна.

– Удачный был набег? – поинтересовался Гуннар.

– Мы вернули всю скотину, которую забрали у нас, – Бьорн бросил взгляд на Рику, – и прихватили еще кое-что.

Вся команда прошествовала по длинному залу и замерла перед большим резным креслом ярла. На столбах по обеим сторонам кресла извивались полурельефом две сплетенные змеи. Рика заметила, что тот же мотив – двойные змеи – украшал развешанные на стенах щиты. Несомненно, это был символ ярлов Согне.

На первый взгляд Рике показалось, что братья совсем не похожи. Светло-русые волосы и серые глаза Гуннара делали его полной противоположностью Бьорну Черному. Но, приглядевшись, Рика увидела сходство в чертах лица. Однако если полногубый рот Бьорна намекал на чувственность, то тонкие сжатые губы Гуннара свидетельствовало о его жестокости.

Йоранд бросил наземь к ногам Гуннара сверток, который удерживал на широких плечах. Другой моряк высыпал рядом содержимое кожаного мешка. Потом покатились оловянная посуда, серебряные броши и браслеты, а также много рубленого серебра. Был бережно положен и мешок с резным янтарем. Шесть связок мехов присоединились к остальной добыче. Глаза ярла алчно засверкали.

– И вижу новых рабов. – Взгляд Гуннара скользнул по Рике, Кетилу и еще нескольким несчастным пленникам. Затем его глаза задержались на Рике, и он, облизывая губы толстым языком, стал рассматривать ее с головы до ног. – Ты все сделал хорошо, братец.

Легкое подергивание плеч Бьорна подсказало Рике, что он не очень доволен этим отзывом.

– Как я могу тебя вознаградить? – спросил Гуннар.

– Этих двоих я заберу себе. – Бьорн показал на Рику и Кетила. – А что касается моих людей, то мы возьмем половину этой добычи.

– Согласен. И никакой скотины? – уточнил Гуннар.

– Мы вернули скотину тем, у кого ее похитили, по пути сюда, – объяснил Бьорн. – Это было краденое имущество, которое нельзя считать добычей.

На щеке Гуннара задергался мускул.

– В будущем я буду это решать. – Его взгляд вернулся к Рике. – Я подумал и считаю твое вознаграждение слишком щедрым. Ты можешь взять лишь одного раба.

Бьорн посмотрел на Рику и Кетила, словно прикидывая, кто из них принесет ему больше выгоды.

– Тогда я возьму девушку. – Он взглянул в ее сторону. – Мне нужна грелка в постели.

– Ты можешь найти себе грелку в любое время, достаточно лишь пальцем поманить кого-нибудь из служанок, – сказал Гуннар.

– Нет, в моем доме этого не будет, – раздался позади женский голос. Мужчины расступились, пропуская в круг жену ярла. – Кое-кто здесь, может быть, забыл, но это двор ярла.

Рика настороженно взглянула на женщину, которая напоминала дракона, о чем ее предупреждал Бьорн. Она пронзала мужа свирепым взглядом.

Леди Астр ид была одета в юбку и тунику темно-синего и желтого цветов. Тяжелые белокуро-золотистые косы спадали до талии, голова была скромно покрыта красивым платком. Ключи, как символ хозяйки дома, свисали, позвякивая, с золотой цепи, опоясывающей ее большой живот. У нее был сияющий, присущий беременным цвет лица. «Хоть что-то в Согне плодоносит», – подумала Рика.

Астрид остановилась перед Рикой и уставилась на ее забрызганную грязью одежду.

– Да уж, мои девушки ходят почище этой, – проговорила она, поворачиваясь к Рике спиной. – Почему бы тебе просто не отдать ее мне для работы, а брат подыщет тебе жену для согрева постели, – обратилась она к Бьорну. – Есть много домов, которые хотят породниться с Согне. Даже через второго сына.

– Когда я буду готов завести жену, я найду себе ее сам, – заметил Бьорн и скрестил руки на груди. – Кроме того, я привязался к этой замарашке. – Он фыркнул. – Мои люди и я все это время рисковали собой. Неужели ты хочешь, чтобы поползли слухи, будто мне отказали в такой пустяковой просьбе?

Рика перевела взгляд с ярла на его жену. Злость и раздражение до искр накаляли воздух между супругами. Астрид проследила за взглядом ярла, направленным на Рику, и ее лицо стало жестким. Дело было решено.

– Ладно, ты будешь получать ее на ночь, – согласилась Астрид. – Но днем она должна работать на меня.

Пошли со мной, – приказала она всем новым рабам. – Здесь все зарабатывают свой хлеб тяжелым трудом.

Она крепко вцепилась в запястье Рики и потащила ее за собой. Когда девушка бросила яростный взгляд через плечо на Бьорна, на его губах играла насмешливая улыбка.

Молодой Йоранд ошибался, решила Рика. Она вовсе не нравилась Бьорну Черному. Он и пальцем не пошевелил, чтобы спасти ее от дракона Согне.

– Прошу вас, пожалуйста, остановитесь. – Рика едва поспевала за размашистыми шагами Астрид. – Произошла ошибка. Ужасная несправедливость, которую, я уверена, вы исправите.

Они как раз вышли из длинного дома на воздух на утреннее солнце, и Астрид, круто обернувшись к Рике, уперла в бока крепко сжатые кулаки.

– О чем ты там бормочешь?

– О том, что произошло недоразумение, – задыхаясь от быстрого шага, выговорила Рика. – Мой брат и я… были захвачены, потому что ваши люди решили, что мы из Хордаланда. Но, видите ли, мы к нему не имеем отношения. Мы бродячие скальды, поэтому нас нельзя брать в плен и обращать в рабство.

Астрид выгнула белесую бровь и посмотрела на Кетила. Ее холодный взгляд прошелся по приятному, но отрешенному лицу юноши.

– О да! Вижу, твой брат наверняка просто нарасхват. Ну-ка, ты, болван здоровенный, расскажи нам какой-нибудь стих, – велела она.

Полуулыбка Кетила сменилась паникой, и он торопливо попятился.

– Я не… Нет, это не я, а Рика. Это она скальд. Отец всегда это повторял.

– Очень хорошо. – Астрид обернулась к Рике и скрестила руки на груди. – Послушаем этого скальда. Что же ты нам расскажешь? Дай-ка подумать. О Торе и ледяных великанах? О Фрейре и ожерелье Бризингамен? Это я пойму очень даже хорошо, потому что сама обожаю украшения.

Она бросила оценивающий взгляд на серебряные броши, придерживающие накидку Рики. Их тонкая работа и рисунок были гораздо изящнее, чем кричащие бляхи на широких плечах Астрид. Она обошла Рику кругом, провела пальцем в перстнях по добротной ткани, покрытой засохшей грязью. Рика замерла, как заяц, стремящийся укрыться в тени от парящего над ним ястреба.

– Нет, – объявила Астрид. – Как насчет чего-нибудь легкого? Давай-ка послушаем отрывочек из «Хавамала».

Рика мысленно застонала, но выпрямилась и приняла певческую позу. «Дыши глубже», – приказала она себе. Сначала слова отказывались слетать с ее языка, но затем полились неудержимым водопадом.

«Огонь переходит в огонь. Огонь разжигает огонь. Человек слушает и так узнает новое, – выпалила она на одном дыхании. – А робкие… остаются невежами».

Голос Рики ослабел. Взгляд заметался из стороны в сторону, но больше ни одного поучения Одина не всплыло в ее мозгу.

– Сегодня не самый лучший для тебя день, – скривила губы Астрид.

– Пожалуйста, вы не понимаете. Я очень хороший скальд. Я знаю все саги. Правда! Я учила «Хавамал», но еше не выучила полностью. – Даже самой Рике ее речь показалась неубедительной.

– Я верю, что ты очень хитрая девушка с бойким языком и, возможно, неплохой памятью. – Астрид смерила ее откровенно оценивающим взглядом. – Но ты не скальд. Без сомнения, ты слышала одну или две саги и решила их повторить, чтобы избежать рабства, но если бы ты учила «Хавамал», ты бы знала, что не сможешь ни за что на свете изменить свою судьбу. – Бледные брови Астрид сурово сдвинулись. – Все, что ты можешь, это мужественно принять ее.

Глаза ее алчно сверкнули, когда она заметила янтарный молоточек на шее Рики. Он был незатейливый, но очень изящный. Поджатые губы Астрид ясно дали понять Рике, что она считает этот янтарь слишком хорошим для шеи рабыни.

– Можешь начать с того, что отдашь мне эту безделушку, – произнесла Астрид, Дракон Согне. – У рабов, знаешь ли, не должно быть собственных вещей.

Рика прикусила губу и, стащив через голову тонкий кожаный шнурок, вложила янтарный молоточек в ладонь Астрид. После этого хозяйка Согне обратила свое внимание на остальных вновь прибывших рабов.

– Снимите свою одежду… все. Вы наверняка кишите вшами и блохами. – Она повернулась к служанке, подававшей рог с медом Бьорну: – Инга, сожги их одежду и дай то, что больше соответствует их новому положению…

«Значит, вот как это начинается, – подумала Рика. – Чтобы превратить вольных людей в рабов, их сначала лишают того, что свидетельствует о том, кем они были раньше». Она сняла через голову свою одежду, мысленно уговаривая себя, что это не должно быть для нее важным. В мыслях она защитит себя своим искусством. Однако обнажившаяся кожа не прислушалась к этому внутреннему приказу, и, несмотря на солнечные лучи, по ее телу побежали мурашки.

После того как Кетил стащил с себя тунику, Астрид забрала ее у него и пропустила между пальцами дорогую ткань. Она была мягкой и плотной, струящейся как вода, в отличие от жесткого полотна, из которого была сшита ее одежда.

– Сохрани одежду этих двоих, – приказала Астрид служанке, указывая на Кетила и Рику. – Возможно, я найду ей применение. Разумеется, после того, как ее тщательно вычистят.

Щеки Рики пылали огнем. Мужчины, занятые учебными поединками, смотрели на нее и улюлюкали. Затем их, обнаженных, ее с братом и остальных рабов, погнали к кузнецу. Ей на шею надели уродливый ошейник из серого металла и заперли его скрепами. Вот такая мрачная замена ее изящному янтарному молоточку.

«По крайней мере, если я решу утопиться, мне не понадобится каменное грузило», – подумала Рика. Однажды она уже обманула жестокие волны. Может быть, теперь стоит отдать себя волнам и мужественно встретить свою судьбу? Но она не имеет права на это и должна позаботиться о Кетиле. Что бы ни случилось, она не может покончить с собой и будет жить ради него.

Инга дала им бесформенные рубахи из грубой некрашеной шерсти. И хотя Рика была рада прикрыть наготу, шершавая ткань сразу стала больно натирать ей шею и соски.

Затем появилась Астрид с овечьими ножницами. Казалось, ей доставило особое, извращенное удовольствие обрезать неровными кривыми прядями доходившие до талии волосы Рики. Густые косы девушки с трудом поддавались стрижке тупыми ножницами, но Астрид кромсала их и пилила, пока не добилась своего. Магнус никому не позволял стричь ей волосы. Он всегда говорил, что они сверкают, как дождевые струйки в лучах заходящего солнца. Когда длинные локоны падали на землю, Рика жмурилась, заставляя себя вспоминать, как расчесывал их Магнус, когда она была маленькой… Он всегда осторожно распутывал все узелки… Как бы ей хотелось, чтобы он оказался здесь и помог преодолеть ей это испытание!

Она растерянно провела рукой по безобразно обкорнанной голове. У Магнуса заболело бы сердце, если бы он увидел ее такой. Но освобожденные от привычной тяжести, оставшиеся волосы завились веселыми кудряшками на лбу и вокруг ушей.

Затем Астрид отправила Кетила и остальных рабов-мужчин на валку леса. Рике было поручено чистить выгребные ямы. От жгучего мыла, смеси золы, жира и щелочи ее руки быстро покраснели, а глаза стали слезиться. После того как она закончила работу, Астрид велела Рике присоединиться к женщинам, которые обрабатывали шерсть, многократно полоская ее в лохани с коровьей мочой.

Будучи дочерью Магнуса, она раньше даже не помогала ему пищу готовить. Ее дни были заполнены заучиванием бесконечных саг и песен, которые отец неустанно ей повторял. Еще она запомнила тайное искусство чтения рун и могла искусно вырезать их на дереве и камне. Во многих залах знатных вождей и ярлов восхищались нежными звуками певучих мелодий, которые она извлекала из маленькой костяной флейты.

Но теперь она стала всего лишь вещью. И Астрид, кажется, твердо вознамерилась в первый же день ее рабства свалить на нее все самые тяжелые работы по дому. Она не раз ловила на себе яростные взгляды женщин, работавших рядом с ней, но старалась принять невозмутимый вид. Если хозяйка Согне надеялась таким образом сломить ее волю, Рика постарается сделать так, чтобы эти попытки провалились. Она не позволит Дракону Согне заметить, как мучительно ноют кровавые мозоли на ее ладонях… и как болит ее израненное сердце.

Кроме того, она знала, что истинным злодеем является вовсе не Астрид. О, конечно, хозяйка Согне была неприятной, властной и становилась сущей ведьмой, если ей перечили, но не ее винила Рика в своих несчастьях.

Эта «честь» принадлежала мужчине, который бросил ее в цепкие руки Астрид. Этому мерзкому лизоблюду, бесчувственному, вшивому ублюдку… Бьорну Черному.

Глава 3

Рика зажала рот ладонью, чтобы не ахнуть. Она глазам своим не могла поверить. Астрид нарядилась в бледно-бежевую тунику Рики. Ее хорошенько почистили, но все швы топорщились, распираемые мощным телом Дракона Согне. Возможно, главным виновником этого был наследник, который находился в ее животе, но выглядело это так, словно большую толстую сосиску втиснули в слишком узкую для нее кишку.

Хозяйка остановилась перед ней.

– Ты что-то хочешь мне сказать?

– Нет, моя госпожа, – произнесла Рика, с трудом стирая с лица усмешку. – Разве… что этот цвет вам очень к лицу. – Ей подумалось, что хозяйка Согне должна была совсем отчаяться, если решила одеться в платье Рики, чтобы вернуть себе внимание мужа. Рика почти пожалела Астрид, если бы не обкромсанные волосы и мучительно ноющие руки. Кстати, Магнус всегда утверждал, что отчаявшиеся люди опасны, и хозяйка Согне не была исключением. Так что Рика вздохнула с облегчением, когда Астрид прошла мимо нее.

Она отправила Кетила в большой зал вместе с Сертом – рабом, рядом с которым он трудился весь день. Рабам позволялось есть только после того, как накормят воинов, но Рика и думать не могла о пище. Единственное, чего она хотела, это смыть с усталого тела запах выгребных ям и коровьей мочи. Она подумала, что сейчас самое подходящее время, чтобы пробраться в парильню, пока все отправились пировать в длинный главный зал.

Проскользнув в баню, она разожгла огонь, чтобы как следует прогреть камни, и стащила с себя царапающую тунику. Пока парильня нагревалась, Рика постаралась отстирать ее. Пусть ей придется натянуть ее на себя влажной, но по крайней мере она будет чистой.

Когда камни достаточно раскалились, она вылила на них ковшик настоянной на сосновой хвое воды, и над ними поднялось душистое облачко. Рика продолжала потихоньку плескать на камни воду, пока вся маленькая парильня не заполнилась молочным туманом. Тогда она на ощупь пробралась к гладким деревянным скамьям и улеглась, давая раскрыться каждой клеточке своей кожи. Когда все ее тело заблестело от испарины, она прошлась рукой по стене и обнаружила оставленные там березовые веники. Рика взяла один и как следует оттерла им пот и грязь… Уже приготовясь выскочить в предбанник со стоявшей там бочкой прохладной воды для ополаскивания, она вдруг услышала тяжелые шаги у входа и быстро забралась на верхнюю полку в самом дальнем углу.

– Кто-то уже затопил для нас баню.

Рика узнала рокочущий бас Бьорна, но разглядеть его в душистом молочном тумане не могла. Еще ковшик с шипением вылился на горячие камни. Она прижала колени к груди, стараясь свернуться калачиком, и отчаянно надеялась, что останется незамеченной.

– Это история моей жизни, братец. Все всегда подается ярлу Согне на тарелочке.

Бьорн ничего не ответил на подначку Гуннара. Рика услышала шелест стаскиваемой с мужских тел одежды, скрип кожаных башмаков, сдираемых с ног, и их стук о каменный пол. Она смутно разглядела сквозь пар силуэты братьев и поняла, что если они посмотрят в ее сторону, то наверняка увидят ее… Она могла лишь надеяться на то, что они не заметят ее, и затаилась.

– Ну-ну, братец, зависть тебя не красит.

– Я совсем не испытываю зависти, но если хочешь знать правду, титул ярла сейчас тебе не очень идет, Гуннар.

Рике показалось, что она уловила в ровном голосе Бьорна с трудом сдерживаемую ярость.

– Это звучит гораздо искреннее, чем то, что я привык слышать. – Холодный смех Гуннара не убедил ее в том, что он нашел замечание Бьорна забавным.

– Я этого ждал, – откликнулся Бьорн. – Пока меня не было, ты не подпускал к себе никого, кто мог осмелиться говорить тебе правду. – Голос Бьорна прозвучал ближе к ней, и она почувствовала, как прогнулась ступенчатая скамья под тяжестью усаживающихся ниже мужчин. Спасибо Тору, они сели к ней спиной.

– Ты заполонил дом нашего отца наемниками, которые за привилегию сидеть за твоим столом станут твердить только то, что ты хочешь слышать, – обвиняюще произнес Бьорн.

– Это точно, так я и сделал.

– Но почему? – В голосе Бьорна Рика услышала досаду и огорчение. – Я не так много времени охотился на моржей. Всего пару месяцев. Но, вернувшись домой, нашел, что весь фьорд страдает от твоих новых людей. Что в них хорошего? Они даже не смогли отразить набег в прошлом месяце. Подчищать их огрехи пришлось опять моей команде. В который раз.

– Нас здесь не было, когда случился набег, – объяснил Гуннар. – Видишь ли, братишка, если хочешь стать настоящим вождем, ты должен понимать, что людям нужно не только работать, но и отдыхать, развлекаться. Я взял этих людей в глубь страны, на охоту. Да налетчики ударили лишь по окраинным хозяйствам. Они не осмелились дойти до Согне. Так что никакого ущерба они не нанесли.

– Никакого ущерба? – возмутился Бьорн. – Спроси об этом Гимли Синеносого – и ты услышишь иную песню. Налетчики забрали у него дойную корову и оставили двух ее новорожденных телят-близнецов умирать с голоду. Корову мы вернули, но телят уже не спасешь. Каждый селянин в Согнефьорде может рассказать тебе нечто подобное. Как ты допустил, чтобы случилось такое, Гуннар? Как ярл, ты не можешь стоять в стороне и наблюдать, как эту землю грабят чужаки…

– А-а, эту землю. – Голос Гуннара звучал фальшиво и насмешливо. – Ты охотишься, торгуешь и совершаешь набеги как один из лучших викингов, но у тебя вечно земля под ногтями. Не так ли, братец? Ты еще продолжаешь мечтать о том, чтобы осесть на земле?

Бьорн проигнорировал этот укол.

– Признаюсь, что да, я тоскую по земле, но ты пренебрегаешь своими землями, а этого делать нельзя. Селяне и их холды ждут от Согне защиты. Ты не можешь бросать их на произвол судьбы.

– Ты забываешься, братец. Не смей указывать мне, что я могу и что не могу делать. – Рика услышала в тоне Гуннара ледяной холод и безжалостную резкость. – Разве ты забыл, что дал мне клятву в верности?

В последовавшем за тем молчании был слышен только стук капель, падающих с потолка на каменный пол.

– Да, Гуннар, я по-прежнему твой человек, – произнес наконец Бьорн. – Я не клятвопреступник.

– Отлично. Тогда послушай, о чем я думаю. – Гуннар понизил голос, и, несмотря на жару, у Рики побежали по телу мурашки. Что сделает ярл с рабыней, подслушивающей его тайные мысли?

– Мир меняется, – продолжал Гуннар. – Нам следует учиться у франков. Почему я должен ограничиваться одной Согне? Мне нужны верные люди, которые едят за моим столом и помогут расширить мои владения. Я унаследовал от отца этот фьорд, но когда родится мой сын, его будет ждать большее, чем досталось мне.

– Тебе никогда не будет достаточно того, что имеешь. Не так ли? – Рика услышала горечь в голосе Бьорна как второго сына, получившего в наследство только пару рук и то, что они смогут добыть.

– Если б ты был на моем месте, то понял бы, что для того, чтобы удержать то, что имею, я должен становиться сильнее и увеличивать свое имение. Ради блага всех, – быстро добавил Гуннар.

– Но чтобы прокормить наемников, ты берешь у своих вассалов гораздо больше, чем позволяет закон, – возразил Бьорн.

– Закон? Какой еще закон? – Гуннар не сказал, а выплюнул это слово, как горькую ягоду. – В Согне я – закон. Ты слишком много времени провел на охоте в холодных странах, Бьорн. Для людей ярких и сильных закон не писан. Такие личности не могут существовать в рамках закона.

– Это говоришь ты, или Астрид вложила эти слова в твои уста? – сухо осведомился Бьорн.

Гуннар помолчал, а затем прошипел сквозь зубы:

– Я притворюсь, что не слышал, что ты сказал. Послушай меня, братец, я оставлю тебе для раздумий одну последнюю мысль. У датчан есть король. Почему бы нам не завести своего короля?

По дрожанию скамьи Рика почувствовала, что один из мужчин поднялся…

– И почему бы мне не стать им? – спросил Гуннар.

Затем Рика услышала, как он прошлепал по полу к двери, ведущей в предбанник с лоханями прохладной воды. Как ей хотелось самой окунуться в одну из них. Она слишком долго пробыла в парной, и пот ручьями тек по ее спине. Вялость и дремота лишали ее сил. Даже держать прямо голову было невероятно трудно.

Воздух в помещении постепенно начал проясняться, но она никак не могла понять, что за тени и яркие пятна плывут у нее перед глазами. Веки ее трепетали, глаза жгла влага, стекавшая с ресниц. Она заставила себя сосредоточиться. Бьорн все еще не покинул парную.

Она с трудом втягивала в грудь жаркий влажный воздух и выдавливала его из себя. Голова качалась на ослабевшей шее. Какие-то тени опять метались перед глазами. Головокружение неотвратимо затягивало ее в темноту. Сознание гасло, как фитилек свечи, сжатый сильными пальцами. Когда голова ее со стуком ударилась о скамейку, она уже ничего не чувствовала.

Рика пришла в себя внезапно. Растерянная, она захлебывалась водой, сидя по горло в охлаждающей лохани. Лишняя жидкость переливалась через край, плескалась по полу. Бьорн стоял над ней, нахмурив черные брови.

– Очнулась? – сверкнул он свирепым взглядом. – Хорошо. Когда ты грозилась утопиться, чтобы избежать моей постели, я решил, что ты просто блефуешь. Но сейчас тебе, кажется, почти удалось себя убить. Еще одна попытка, и я, возможно, сам помогу тебе исполнить твое намерение.

Глаза Рики стали закатываться, но Бьорн схватил ее за шиворот и стал плескать ей воду на щеки.

– Нет уж, не выйдет. Ты от меня так легко не отделаешься.

Веки ее затрепетали, и она сосредоточила взгляд на его лице.

– Имеешь ты хоть малейшее представление о том, что сделал бы с тобой ярл, если бы поймал тебя за подсматриванием?

– Я не собиралась… – захлебнулась воздухом Рика.

– Тебе нечего было здесь делать. То, что ты услышала, не предназначалось для чужих ушей.

– Я не чужая. Я никто. – Она с трудом справилась с комком в горле. – Ты превратил меня в рабыню. Я здесь никого не знаю. Кому я могу что-то рассказать?

– Это и хотелось бы мне знать. – Он нагнулся над ней, положив руки на край лохани.

– Я не шпионила. – Ее голос прервался. – Я просто хотела стать чистой.

Его взгляд прошелся по ней, и она с ужасом вспомнила, что на ней ничего нет. Торопливо скрестив на груди руки, она поджала колени, чтобы защититься от его взгляда. Подбородок ее задрожал. Она потеряла отца, свободу, а теперь остатки своего достоинства. Слеза повисла на реснице и скатилась по щеке.

Бьорн тронул ее лицо шершавой ладонью и бережно смахнул эту слезу большим пальцем. Рика была слишком растеряна, чтобы отпрянуть. Его прикосновение было почти ласковым. Затем он отвернулся и направился в конец комнаты.

Рика решила, что если он станет глазеть на нее, она в ответ тоже уставится на него. Бьорн, не стесняясь, стал тереть себя полотенцем. Грудь его поросла легкими черными волосками. Годы, проведенные на море, закалили его мускулы и покрыли кожу бронзовым загаром. Через правый бок змеился воспаленный шрам. Однако несмотря на этот изъян, Рика должна была признать, что он великолепно сложен.

Когда он поставил длинную ногу на скамью и провел полотенцем по икре и мощному бедру, взгляд Рики привлек его покачивающийся между ногами фаллос… Она и раньше видела статуи бога плодородия Фрея, с его гордо взметнувшимся фаллосом. Бьорн таким опасным не выглядел.

Он взял из стопки приготовленных полотенец еще одно и направился к ее лохани.

– Вылезай, – протянул он ей сухое полотенце. – У тебя вид… замерзший.

Рика поймала его взгляд, направленный на ее высовывающуюся из воды грудь. Соски сжались в твердые розовые камешки. Она встала и, выхватив у него полотенце, быстро обернула его вокруг себя. Но перед тем как вылезти из лохани, она заметила внезапное преображение его пениса. Он раздулся и поднялся вверх, словно обретя собственную жизнь. Вид у него стал мощным и мужественным, будто он и впрямь стал вдруг моделью для статуи Фрея. Он выглядел чрезвычайно опасным. Она поспешно отвела глаза, пока Бьорн не заметил, куда она смотрит. Поздно. К ее удивлению, он рассмеялся:


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю