Текст книги "Наглец (ЛП)"

Автор книги: Девни Перри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

Глава 4

Керриган

– Спасибо, что подменяешь меня, мам.

– Не за что. Знаешь, если бы ты работала в автосалоне, у тебя был бы более гибкий график. Ты бы не была привязана к этому делу так, как к своей студии.

Я вздохнула, не желая вдаваться в эту дискуссию. Снова.

– У тебя есть какие-нибудь вопросы? Первое занятие йогой в девять. Пилатес в десять и станок в полдень. Затем последнее занятие йогой в два. После этого должно быть тихо, пока одна из девушек не придет сюда в половине четвертого. Они подготовят все для «Боди Памп» (прим. ред.: Боди Памп – вид групповой фитнес-программы, который сочетает элементы силовой тренировки и аэробики. Направлен на укрепление и тонизацию тела) сегодня вечером.

– Ты все это для меня записала. – Она указала на стикер. – У меня все будет в порядке.

– Инструкторы всегда могут помочь, если возникнут проблемы. – Они были настоящим сокровищем.

У нас не было модных беговых дорожек или силовых тренажеров. Посетителей было немного, если не считать случайных посетителей, которые приходили пораньше, чтобы потренироваться до начала занятий.

Но целью этой студии не было конкурировать с другими тренажерными залами в городе. Они могли сохранить свои тренажеры и тренажерные залы. Фитнес-студия была первоклассным местом, похожим на те, что можно найти в большом городе.

Здесь были рады людям всех возрастов, в том числе раз в неделю проводились занятия для беременных. Среди посетителей было несколько мужчин, но девяносто пять процентов составляли женщины. Вскоре я надеялась предложить что-нибудь для детей, например, каратэ или тхэквондо.

Или, по крайней мере, таков был мой план месяц назад. Сегодня все было в подвешенном состоянии.

– Тебе лучше поторопиться. – Мама подтолкнула меня к двери. – Удачи и безопасной дороги.

– Спасибо. – Удача, казалось, отвернулась от меня, так что я не стала надеяться на нее. – Позвони мне, если тебе что-нибудь понадобится.

– Так и сделаю. – Она села на стул за стойкой и достала из сумочки свой Киндл. Не успела я выйти за дверь, как она уже погрузилась в свой вымышленный мир.

Знакомый образ мамы, уткнувшейся носом в книгу, был утешительным в тот день, когда мои эмоции были словно ураган. Сколько книг прочитала мама за те годы, пока работала администратором в «Хейл Моторс»? Я все еще видела ее там, настолько поглощенную чтением, что единственным способом привлечь ее внимание было позвонить в колокольчик на стойке регистрации.

Когда я была маленькой, до появления электронных книг, мама никуда не выходила без книги в мягкой обложке. Теперь она везде с собой носила Киндл.

Мама уже официально вышла на пенсию – в тот день, когда она решила прекратить выкрашивать седину из своих каштановых волос, она решила уволиться. Папа был по-прежнему активен, работая генеральным менеджером. Мой брат, Зак, был одним из помощников менеджера. Мой дядя управлял магазином. Другой мой дядя был у них бухгалтером, а несколько моих кузенов работали механиками. Если мне когда-нибудь понадобится работа, они найдут для меня место, где я смогу обрабатывать финансовые запросы и заказы на запчасти.

Но это не было моей мечтой, чего моя семья, похоже, не совсем понимала.

Мама и папа не раз говорили мне, насколько проще была бы моя жизнь, если бы я работала в автосалоне с девяти до пяти. Мои тети и дяди говорили примерно то же самое. Автосалон был основан моим дедушкой, и он никогда не упускал возможности напомнить мне, что семейному бизнесу Хейлов не помешал бы еще один Хейл.

Возможно, такова была моя судьба. Сев за руль своего «Эксплорера», я окинула долгим взглядом свое здание. Я редко парковалась перед студией, не желая занимать место для посетителей, но я оставила место на аллее для маминого «Кадиллака».

Папа каждый год менял его, что было еще одним преимуществом для сотрудников автосалона.

Окна здания сверкали в лучах утреннего солнца. Я потратилась на стекло, потому что это было так смело, что у меня ушли месяцы на то, чтобы получить одобрение городского совета. В конце концов они согласились с моим современным подходом, и в тот день, когда появились эти окна, я чуть не расплакалась.

И студия, и квартира-лофт на втором этаже были уже совсем не те, что раньше. Темные. Пустые. Мерзкие. В этом конкретном здании в центре города уже много лет никто не жил, и на то, чтобы вычистить его, потребовался пожизненный запас средств для уборки.

Когда-то здесь была кондитерская Каламити. Надпись «Магазин сладостей» была едва различима на облупившейся белой краске на внешней кирпичной стене.

Владельцы обанкротились и закрыли магазин, когда я была ребенком. Здесь были и другие жильцы, но это не длилось долго. Возможно, само здание было проклято. Большинство моих финансовых проблем начались, когда я включила его в список своих проектов.

Или, может быть, я была обречена, после того как купила фермерский дом вдовы Эшли.

Несмотря ни на что, я была рада своим улучшениям. Они были моим маленьким знаком отличия от этого города. Это здание вернулось в современный век и больше не было таким печальным, обветшалым, как раньше.

Особенно окна. Я никогда не пожалею ни об окнах, ни о тех деньгах, которые они стоили.

О деньгах, которые мне не принадлежали.

О деньгах, которые я должна была вернуть сегодня.

Часы на приборной панели показывали, что мне пора собираться в дорогу, поэтому я выехала из студии и направилась за город. Вчера Нелли прислала мне по электронной почте информацию о том, как добраться до коттеджа, после того как я позвонила и рассказала ей о том, что не позавтракала с Пирсом.

В тот момент, когда я согласилась присоединиться к нему, он выскользнул из кабинки и исчез. Этот мужчина был совершенно бессмысленным. Он был холоден как лед, и любая разумная женщина, вероятно, вычеркнула бы его из своей жизни еще тридцать дней назад. Но тот поцелуй…

Искры от того единственного поцелуя задержались на моих губах.

Тот поцелуй показал совершенно другого мужчину, которого, я была уверена, можно было найти за его холодной внешностью, человека, о котором Габриэль говорил снова и снова. Что Пирс был где-то там. Потому что этот Пирс был тем мужчиной, который поцеловал меня до потери сознания.

Мой телефон зазвонил, когда я добралась до окраины города.

– Привет.

– Привет, – сказала Нелли. – Ты уже идешь?

– Да, – мой голос дрожал. Я надеялась, что это прекратится до того, как я встречусь с Пирсом. Я не хотела, чтобы он видел меня расстроенной. – Чего мне ожидать сегодня?

– Не знаю. В последнее время он сам не свой.

Нелли не раз говорила это. Мы быстро подружились, и она меня невероятно поддерживала, несмотря на то, что Пирс был ее начальником. Еще благодаря Нелли Пирс казался человеком.

Чем больше она рассказывала мне о его компании и клиентах, тем сильнее становилось ощущение, что меня выделяют. Каждое взаимодействие с Пирсом казалось… личным. Звонки и электронные письма, оставшиеся без ответа. Письмо и наш спор на тротуаре. Все это казалось личным, как будто я чем-то его обидела. Но чем?

Я понятия не имела. И Нелли тоже. Я спрошу.

– Спасибо за помощь, Нелл.

– Всегда, – в ее голосе слышалась улыбка.

Нелли была настоящей находкой в прошлом месяце. Все началось на следующий день после поцелуя, когда Пирс приказал мне общаться с его помощницей. Я позвонила ей, следуя его указаниям, и попросила о встрече. Трезвой встрече без поцелуев. В итоге мы проговорили несколько часов, и с тех пор я разговаривала с ней каждый день.

Именно Нелли посоветовала мне продолжать звонить на его личный номер и писать ему напрямую по электронной почте.

Измотай его.

Таков был ее совет. И поскольку у меня было не так уж много других вариантов, я решила воспользоваться этим.

Может быть, я могла бы нанять адвоката и сразиться с Пирсом, но адвокаты стоят денег, и сейчас расходы казались глупыми. Это было мое слово против подписанного контракта, и без поддержки Габриэля я бы проиграла.

– Оставайся стойкой, – сказала она. – Мы что-нибудь придумаем. Не забывай, я – твое секретное оружие.

Я рассмеялась.

– Что сделает мистер Салливан, когда узнает, что ты двойной агент?

– Ха! Мистер Салливан может поцеловать меня в задницу. То, что он с тобой делает, неправильно, и, если бы он перестал быть таким упрямым ослом, он бы тоже это понял.

– Я не хочу, чтобы у тебя из-за меня были неприятности.

– Их и не будет.

– Но…

– Доверься мне, – сказала она. – Все будет хорошо.

– Ладно. – Я глубоко вздохнула. – Спасибо тебе.

– Ты продолжаешь это повторять.

– Я серьезно.

– Я знаю, что ты благодарна. И я тоже должна сказать спасибо.

– За что?

– За то, что идешь туда сегодня. Я рада, что он будет там не один.

Мое сердце сжалось.

– Есть какие-нибудь идеи, почему Габриэль хотел, чтобы мы с Пирсом сделали это вместе?

– Возможно, потому, что вы оба были важны для него. Но я не очень хорошо знала Габриэля. В основном я знала его через Пирса, и их отношения были, эм… напряженными.

Напряженными? Я хотела спросить, но прикусила язык. Разговор с Нелли уже напоминал любопытство к жизни Пирса. Это был человек, который, вероятно, разрушит мои мечты в ближайшие несколько часов.

– Ладно, скоро, наверное, пропадет сеть, – сказала я, мчась по шоссе, а горы становились все ближе.

– Поговорим позже? – спросила Нелли.

– Обязательно. Пока.

Нелли стала настоящим сюрпризом после этой катастрофы. Мы редко говорили о Пирсе, и у нас было много общего, например, наша любовь к вину и романтическим сериалам на Нетфликс, где чем горячее, тем лучше. Мы даже пользовались одинаковым снаряжением для йоги и средствами по уходу за кожей.

Будет ли мне неловко с ней после того, как мои дела с Пирсом закончатся? Может быть. Но это были заботы завтрашнего дня, потому что на сегодня у меня было достаточно забот.

Коттедж Габриэля находился рядом с одним из самых популярных горнолыжных курортов Монтаны. В детстве мои родители привозили нас сюда раз или два, но, поднимаясь по горной дороге, следуя указаниям Нелли, я поняла, что с тех пор, как я была здесь в последний раз, многое изменилось.

Это место стало процветать после того, как в него пришел застройщик с деньгами и роскошью. Дома и кондоминиумы выросли там, где когда-то были открытые поля и густые леса. Единственное, что было знакомо, – это сам горнолыжный спуск и дорожки, прорезанные вечнозелеными растениями.

Рядом с новой гигантской лыжной базой возвышался отель. Там были указатели на зиплайн (прим. ред.: зиплайн – это скоростной спуск по стальному канату с отрывом от земли на специальном креплении) и где можно совершить поездку на гондоле к высокому пику. Я сомневалась, что смогу позволить себе билет на подъемник. Хотя я не могла позволить себе латте, так что это о чем-то говорило.

Я миновала поворот к лыжной зоне и направилась к клубу. Меня встретили черные кованые ворота, и я набрала код, который Нелли прислала вместе с указаниями.

Проезжая через это место, вы словно оказывались за завесой – в мире денег, роскоши и власти.

Каждый дом, мимо которого я проезжала, был больше, чем следующий, хотя слово «дом» было неподходящим. Это были особняки. Снаружи все они были выполнены из одного и того же дерева, окрашенного в темный цвет, чтобы гармонировать с природой.

– Ого, – сказала я, доезжая до конца частной аллеи. – Это не коттедж.

Это была отдельная лыжная база.

Не было необходимости проверять адрес. Дом кричал «Габриэль».

Он был роскошным, но в то же время простоватым. Архитектура была сложной, с различными углами наклона крыши и крытым пространством вокруг входной двери. Натуральный камень и тяжелые балки гармонировали с окружающими деревьями. Огромные окна открывали великолепный вид со всех сторон. В данный момент все они были затемнены.

Часы показывали, что я приехала на тридцать минут раньше, но я припарковалась на площадке перед гаражом и вылезла из машины, вдыхая запах земли, мха и горного воздуха.

Сегодня я выбрала черные брюки и мягкий серый свитер. Мои лакированные туфли на танкетке жали мне пальцы, но сегодня я хотела выглядеть хорошо. Для Габриэля.

И, хотя я никогда бы не призналась в этом вслух, для Пирса.

Его красивое лицо нервировало меня. Пирс излучал уверенность и харизму. Его крепкое тело излучало власть, а одежда, которую он носил, кричала о богатстве.

Каждый раз, когда он приезжал в Каламити, я была на работе, одетая в легинсы и майку для занятий йогой, в то время как он был в костюме-тройке. Темно-синий пиджак, в котором он был вчера, идеально сидел на его широких плечах. Ткань казалась такой мягкой и гладкой, что мне пришлось сжать руки, чтобы не дотронуться до рукава.

Все в нем вызывало физическую реакцию. Насколько это было несправедливо? В Каламити было не так уж много одиноких мужчин. Почему меня не мог привлечь ни один из них? Почему я должна была испытывать такое влечение к мужчине, который пытается меня погубить?

Сегодня я не собиралась позволять этой химии, или магнетизму, или чему там еще, черт возьми, волновать меня. Сегодня я была здесь ради Габриэля.

Поэтому я расправила плечи и направилась к двери, поколебавшись всего секунду, прежде чем нажать на кнопку звонка. Затем я стояла и ждала, переминаясь с ноги на ногу и сцепив руки перед собой, чтобы они не дрожали.

– Может быть, это была плохая идея, – пробормотала я, когда время шло, а никто не подходил к двери. Он вообще здесь? Это же то самое место, верно?

Я была в нескольких секундах от того, чтобы сдаться и поехать домой, когда дверь распахнулась.

– Ты рано, – рявкнул Пирс.

– Э-э-э… – У меня пересохло во рту.

На Пирсе не было его фирменного костюма-тройки. Нет, он был в полотенце.

На нем не было ничего, кроме белого махрового полотенца, обернутого вокруг его узкой талии.

У него был пресс. Очень впечатляющий пресс. И буква V. Его руки были мускулистыми, и несколько капель воды стекали каскадом по его рельефной груди.

– Я сказал «в десять».

Я дернулась, заставляя себя поднять глаза и отвести взгляд от его кожи.

– Прости.

Он нахмурился и отступил от двери, пропуская меня внутрь. Он закрыл ее за собой и, не говоря ни слова, направился через прихожую в холл.

Рациональная часть моего мозга подсказывала мне не пялиться на него, когда он шел, но иррациональная часть взяла верх, и я стояла, разинув рот и тараща глаза на его мускулистую спину и полотенце, которое никак не скрывало округлости его задницы.

Внутри меня зародилась слабая пульсация.

– Черт возьми, – простонала я, когда он исчез за углом. Как будто на его мысленный образ в костюме было недостаточно сложно стереть.

Не зная, чем заняться, кроме как стоять и пускать слюни, я прошла на несколько шагов вглубь дома и осмотрела гостиную. Мои каблуки цокали при каждом шаге по гладкому полу из дерева гикори. Я провела кончиками пальцев по фактурной стене, выкрашенной в коричневый цвет. Мебель была в деревенском стиле, с узорчатой обивкой и коньячной кожей.

В последние годы я потратила много времени на то, чтобы создать свой собственный стиль. Стиль, который был бы бюджетным. На стенах висели картины, которые, вероятно, стоили больше, чем мой дом. Журнальный столик с резными краями явно был изготовлен на заказ, а облицовочные камни для камина от пола до потолка, вероятно, были привезены из Аргентины.

Этот коттедж был моей мечтой, и, учитывая, что я никогда не смогла бы позволить себе ни одного элемента интерьера, не говоря уже обо всех вместе взятых, я задержалась в комнате, оценивая ее.

В комнате пахло Габриэлем, пряностями и дорогим одеколоном. Я слышала, как его сердечный смех отражается от балок сводчатого потолка. Я представила, как он сидит на диване, а в камине потрескивает огонь.

На столике стояла рамка, но она была перевернута лицевой стороной. Я осмотрела коридор – никаких признаков Пирса – и взяла фотографию. На снимке были Габриэль и Пирс. Когда они стояли бок о бок, их сходство было поразительным.

Оба были высокими, Пирс держался чуть прямее Габриэля. У них были одинаковые темные волосы, хотя у Пирса не было седины. Габриэль всегда был чисто выбрит, а борода Пирса отличала их друг от друга. Но у них были одинаковые темно-карие глаза и широкие белозубые улыбки.

– Ха.

– Нашла что-то интересное?

Я вздрогнула и подняла глаза.

Пирс широкими шагами направлялся ко мне, застегивая манжеты своей зеленой рубашки на пуговицах. На нем были джинсы. Он был босиком. Добавьте к этому сексуальную бороду, и это была еще одна версия мужчины, которого я никак не смогу выкинуть из головы.

– На этой фотографии ты улыбаешься, – сказала я. Не было смысла притворяться, что я не шпионила.

– И?

– И это делает тебя похожим на него. – Красивый. Добрый.

Взгляд Пирса стал жестче. Он стиснул зубы.

То, что его сравнили с Габриэлем Барлоу, из всех мужчин в мире, должно было бы быть комплиментом, но я явно чего-то не понимала.

Пирс подошел ко мне, когда я возвращала фотографию на столик. Я подняла ее, но как только он оказался достаточно близко, он убрал ее.

Да, я определенно чего-то не понимаю.

– Пойдем? – Пирс указал на дверь.

Я кивнула и пошла в ту сторону, лавируя между мебелью и ожидая в прихожей.

Он подошел и надел мокасины. Затем он взял простую белую коробку с консольного столика, сунул ее под мышку, вышел на улицу и направился через внутренний дворик.

Я последовала за ним, стараясь не отставать от его широких шагов. Мы обогнули дом, и я осознала свою ошибку. Я была так занята, оценивая обстановку внутри, что не обратила внимания на вид за окнами.

Дом стоял на вершине холма, и лес простирался вниз по склону на многие мили. Пики. Долины. Горные хребты вдали начинали зеленеть и постепенно становились голубыми по мере приближения к горизонту.

– Здесь прекрасно.

Пирс оглянулся, когда мы проходили мимо большого бассейна, встроенного в бетонную плиту. От воды шел пар. Значит, под другим навесом крыши была установлено джакузи.

В нос ударил запах хлорки, и я втянула его, этот запах всегда напоминал мне о летних играх с друзьями в общественном бассейне Каламити.

Пирс вышел из патио на каменную дорожку, которая пересекала ухоженный газон. Мы прошли по ней мимо места для разведения костра, окруженного скамейками и стульями, к краю участка, где под легким ветерком колыхались высокие местные травы.

Не говоря ни слова, Пирс открыл коробку и вытащил оттуда пластиковый пакет. Прежде чем я успела осознать, что происходит, он разорвал пакет, перевернул его, а затем…

Ветер подхватил пепел Габриэля и унес его прочь.

У меня отвисла челюсть, я стояла, ошеломленная, наблюдая, как улетает пепел.

Как улетает Габриэль.

Выброшенный, как мусор.

Пирс резко повернулся, как будто с этим было покончено, но я протянула руку и схватила его за локоть.

– И это все?

– И это все, – пророкотал он.

– Вы ничего не хотите сказать?

Он взглянул на мою руку, все еще крепко сжимавшую его локоть.

– Нет.

Это был не тот мужчина, которого любил Габриэль. Это был не тот мужчина, которого защищала Нелли. Это был не тот мужчина, который поцеловал меня. Пирс вел себя, ну… как мудак.

Я моргнула.

– Кто вы?

Мои вопросы, казалось, утомили его. Раздражение на его лице исчезло, а плечи опустились.

– Мне нечего сказать.

– Может быть, мне есть что сказать.

Он вздохнул, но снова повернулся лицом к открывшемуся виду.

Пепел Габриэля исчез.

– Ну и что? – подсказал Пирс, стоя рядом со мной плечом к плечу.

– Я никогда раньше не встречала никого похожего на вашего дедушку. В нем была та индивидуальность, которая притягивала тебя. – Я не была уверена, к чему я клоню, но слова шли от всего сердца, и если это все, что я могла дать Габриэлю сегодня, то это было лучше, чем молчание.

Пирс молчал. Он смотрел прямо перед собой, стоя ко мне в профиль, пока я говорила.

– Я буду скучать по его раскатистому смеху, который нечасто слышала. Я буду скучать по тому, как он ругался себе под нос всякий раз, когда проезжал на желтый свет. Я буду скучать по тому, как он называл меня Керри. Никто никогда не сокращал мое имя.

Пирс стоял так неподвижно, что я подумала, не больно ли ему слышать это.

– Похоже, вы хорошо его знали.

Я пожала плечами.

– Достаточно хорошо. Я очень заботилась о нем.

– Когда вы познакомились?

– Я познакомилась с ним через три недели после окончания колледжа. Я была в Бозмене, работала бухгалтером у риелтора, а также секретарем на ресепшене, а также главным лакеем. На самом деле она наняла меня перед выпуском в качестве неоплачиваемого стажера и дала мне работу, как только я получила диплом. Я готовилась к сдаче экзамена на получение лицензии риелтора и сидела за стойкой регистрации в ее офисе, когда впервые встретила Габриэля.

Однажды за ужином он сказал мне, что его привлекло мое имя. У него была подружка в колледже – в темные века, как он шутил, – по имени Керриган. Ее он тоже называл Керри.

– Я даже не знаю, как это случилось. Моя начальница опаздывала, поэтому я посидела и поговорила с ним, пока он ждал. Мы просто… поладили. Он не купил у нее жилье ни в ту поездку, ни в следующую, но каждый раз приходил в офис и беседовал со мной.

В течение почти двух лет мы беседовали в вестибюле той конторы по продаже недвижимости.

– Он так ничего и не купил у нее. У моей бывшей начальницы. – Я улыбнулась. – Ее ужасно раздражало, что Габриэль приходил и говорил со мной, прежде чем она показывала ему недвижимость. И когда он купил это место…

– Он купил его прямо у клуба, – сказал Пирс.

– Да. – К тому времени он перестал приходить в контору по продаже недвижимости. Всякий раз, когда он приезжал в город, он звонил и приглашал меня на ужин. – Он верил в меня. Он верил в мои мечты. Жаль, что я не могу сказать ему спасибо.

Спасибо. Я послала этот тихий шепот ветру.

– Были моменты, когда я колебалась, – сказала я, преодолевая комок в горле. – Именно он напоминал мне о конечной цели.

– О какой именно?

– Жить в Каламити. Завести здесь семью, если она у меня когда-нибудь будет. Обеспечивать себя и общество. Многие маленькие городки в Монтане вымирают. Здесь недостаточно предприятий, чтобы конкурировать с такими крупными городами, как Бозмен, Миссула или Биллингс. Не многие люди нашего возраста захотят переезжать в город, отстающий от жизни на двадцать лет. Ему нужны свежие идеи. Ему нужна энергия.

– А вы и есть эта энергия?

– Нет. Я всего лишь один человек. Но в Каламити есть потенциал. Для меня и, возможно, для других тоже.

Пирс не ответил, он смотрел на горы, освещенные утренним солнцем.

– Габриэль осуществил мои мечты. Я думаю, что он сделал это для многих людей с помощью своей компании.

– Мой дедушка был безжалостным.

– Может быть, и так. Но я всегда буду благодарна за то, что у меня была возможность узнать его. Я любила его. И буду по нему скучать. Ужасно.

Пирс повернулся ко мне.

– Мы закончили?

– Почему нас здесь только двое? – выпалила я, хотя и не была уверена, что хочу услышать ответ на свой вопрос. – Потому что он был безжалостен?

– Нет. – Он покачал головой. – Он не хотел, чтобы его хоронили. У моих родителей есть другая часть его праха, и они везут ее в Италию.

– А-а. – Я кивнула, почти теряя сознание от облегчения, что Габриэль не был настолько ужасен, что никто не пришел на его похороны. – А вы застряли здесь. Со мной.

– Теперь мы закончили?

– Еще нет. – Нравилось это Пирсу или нет, но он мог стоять здесь и слушать, как я говорю приятные вещи о Габриэле. – Он был добр ко мне. Он многому меня научил. Он взял меня под свое крыло и придал мне смелости. Может быть, я не знала его так хорошо, как вы, но этот человек был моим хорошим другом. И я рада, что могу быть здесь сегодня, чтобы попрощаться с ним. Если никто другой не скажет о своей любви к нему, то это сделаю я.

Пирс застыл рядом со мной, устремив взгляд вдаль.

– Спасибо, что пригласили меня сегодня. Я понимаю, что в этом не было необходимости, но я ценю это.

Он коротко кивнул мне.

– Я не буду вам мешать.

Но прежде чем я успела уйти, настала его очередь остановить меня.

– Мисс Хейл.

Мисс Хейл. Я не скрывала, что закатила глаза.

– Мистер Салливан.

Уголок его рта дернулся.

– Ваш контракт истекает сегодня.

– Я в курсе. И у меня нет для вас денег.

Я выставила на продажу фермерский дом. Я сделала самый минимум для дуплекса и выставила на продажу и его. Я надеялась, что один из них или оба будут проданы, но дуплексы были не так популярны, как дома на одну семью, а в этом фермерском доме была убита женщина. Никто из местных не собирался покупать его, так как все в округе знали эту историю. И вероятность того, что посторонний человек приедет в Каламити в это время года, была невелика.

– Вы переоценили свои возможности, – сказал Пирс.

– Да. И сломалась. – Жестокая честность всегда была в стиле Габриэля.

– Банкротство спасает многие предприятия, – сказал он, и это было равносильно удару ножом по моему сердцу.

– Вы не получите свои деньги, если я объявлю о банкротстве. И я бы никогда не поступила так с Габриэлем.

– Габриэль мертв.

– Не здесь. – Я прижала руку к сердцу. – Я верну вам долг. Полностью. Вы можете либо поверить в это, как верил он, либо принять то, что должны принять.

Он не произнес ни слова. Он просто стоял и смотрел на меня.

И я решила откланяться.

– Керриган.

Я замерла, услышав свое имя, произнесенное этим грубым, глубоким голосом.

– Да?

– Шестьдесят дней. Продайте что-нибудь. Консолидируйте. Найдите арендаторов. Если вы хотите вести свой бизнес, то ведите его с умом. Мой дедушка сказал бы вам то же самое.

Да, именно так бы он и сказал.

– Спасибо.

– Не благодарите меня. – Он кивнул в сторону гор. – Благодарите его.

– Нет, я благодарю вас.

Его темные глаза смягчились. Его взгляд метнулся к моим губам. Затем он ушел, направляясь к дому.

– Удачи, мисс Хейл.