Текст книги "Наглец (ЛП)"

Автор книги: Девни Перри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

Глава 15

Пирс

Она была одной из самых красивых женщин, которых я видел за последние месяцы. Керриган не выходила у меня из головы с декабря. Бесчисленные часы, проведенные в воображении, не помогли мне забыть ее. И, черт возьми, я пытался.

А потом на прошлой неделе появился этот чертов чек.

Нелли принесла мне отчет о выплатах, и когда я увидел в нем имя Керриган, я сразу же начал строить планы на эту поездку.

К черту расстояние. К черту мое решение. Это было неправильно. Я никогда не привязывался так ни к одной женщине, как привязался к Керриган, и я не собирался позволять ее отказу стать последним, что могло произойти между нами.

И вот я в Каламити, надеясь, что смогу убедить ее выслушать меня. Надеясь, что, возможно, она думала обо мне так же, как я думал о ней.

Очевидно, нет, поскольку она была на чертовом свидании.

Поговорим о ноже в сердце.

У того подонка, с которым она была раньше, есть конкурент. Я проделал весь этот путь не для того, чтобы просто уйти. Я уже пробовал это однажды, и у меня ничего не вышло.

Теперь я буду здесь, пока не верну ее.

Или она не попросит меня уйти.

– Мы можем поговорить? – спросил я.

Она кивнула.

– Конечно. Где?

– У тебя дома?

– Ладно. Сегодня я шла на работу пешком.

– Тогда я поведу. – Я повернулся и зашагал через улицу к месту, где был припаркован мой новый внедорожник «Мерседес».

Когда я приехал в город, моей первой остановкой был «Рефайнери». Администратор за стойкой сказала мне, что Керриган отправилась в художественную галерею, так что я отправился туда. Беременная женщина, которая встретила меня в галерее, внимательно осмотрела с головы до ног, прежде чем, наконец, сказать, что Керриган ушла ужинать в кафе.

Я как раз направлялся туда, собираясь прервать ее трапезу, когда заметил, что она прогуливается с придурком.

Она отослала его, и пока я воспринял это как хороший знак.

Мы подошли к моему внедорожнику, и я открыл для нее дверцу, немного прижавшись к ней и глубоко вдохнув аромат ее волос. Боже, от нее так хорошо пахло. Я уже и забыл этот сладкий аромат.

Она заколебалась, глядя на меня снизу вверх, прежде чем сесть. Но, сев в машину, она опустила глаза, сохраняя нейтральное выражение лица.

Какая-то часть меня желала, чтобы она закричала, чтобы я получил от нее хоть какую-то реакцию, пусть даже негативную. Возможно, она приберегала это для своего дома. Скоро я узнаю. Обогнув капот, я сел за руль и задним ходом выехал со своего парковочного места.

– Ты помнишь, где это? – спросила она.

– Да. – Не было ни одного момента, проведенного мной в Каламити или с Керриган, который я бы забыл.

Даже в те моменты, когда я физически не был здесь, когда я был далеко, эта связь всегда была между нами. Потому что она была со мной. В моих мыслях. В моем сердце.

Пока мы ехали, атмосфера в машине была напряженной. Я вцепился в руль и прикусил язык, сдерживая в себе все, что хотел ей сказать, пока мы не оказались внутри.

Припарковавшись перед ее домом, я обратил внимание на изменения, которые она произвела. Несколько месяцев назад этот дом был бордового цвета. Но сейчас, в лучах заходящего вечернего солнца, свежая белая краска сияла.

Как и в случае с другими ее проектами, которые она публиковала в Инстаграме, я следил за ними всеми. Моя грудь наполнялась гордостью всякий раз, когда у нее появлялись новые подписчики. Ее подписи были остроумными и забавными. Ее фотографии были лучше, чем у некоторых дизайнеров, которые делали это десятилетиями. И ее стиль был уникальным и безупречным. Возможно, она делала это по прихоти или в качестве хобби, но ее потенциал был безграничен.

Для меня было пыткой не отправлять ее аккаунт известному дизайнеру, которого я знал в Южной Калифорнии. Вот только, я подозревал, что Керриган какое-то время захочет заниматься этим самостоятельно.

Слава богу, она не опубликовала ни одной фотографии своего парня в социальных сетях.

От одного вида его руки на ее спине у меня мурашки побежали по коже. Я не был жестоким человеком, но я был в нескольких секундах от того, чтобы вырвать этому сукиному сыну руку из сустава.

Она была моей.

– Ты… зайдешь внутрь? – спросила Керриган.

Я ослабил хватку на руле. Я сидел там, смотрел на улицу и представлял себе однорукого Джейкоба.

– Да.

Когда она выскочила из машины, я выключил двигатель и глубоко вздохнул. Нервы, с которыми я боролся, утихли благодаря ревности. Но теперь, когда мы были здесь, они ожили с новой силой.

Теперь, когда до объяснения, которое я так боялся дать, оставалось всего несколько мгновений.

Я последовал за ней внутрь, дав ей возможность снять пальто.

– Ты слишком худая.

Ее лицо приблизилось к моему. Ее прекрасные щеки слишком впали. Под глазами были темные круги, а рубашка, которую она носила с обтягивающими легинсам, обнажала ее хрупкое плечо.

Я потянулся, не в силах остановиться, и приложил ладонь к ее щеке.

Глаза Керриган вспыхнули, и на какую-то долю секунды она подалась навстречу моему прикосновению. Затем она исчезла, выскользнув из моих объятий.

– Ты болеешь? – спросил я, следуя за ней в гостиную.

Она покачала головой и вздернула подбородок.

– Нет. Просто… это была беспокойная зима.

– Я так восхищаюсь твоим мужественным лицом. – Я подошел ближе. – Ты носишь его для всех. Но тебе не обязательно делать это для меня.

Ее губы приоткрылись.

Возможно, шокировать ее было не лучшим способом справиться с этим, но сегодня вечером я не собирался ни черта скрывать. Если что-то приходило мне в голову, то оно срывалось с моих губ.

– Ты прекрасна.

Она с трудом сглотнула.

– Чего ты хочешь, Пирс?

– Поговорить.

– Хорошо. – Она обошла диван и села на стул.

Я бы предпочел, чтобы мы сидели вместе, но она была настороже, и свободное пространство могло оказаться полезным для того, что я собирался ей сказать.

– Ты проделала потрясающую работу с этим местом.

– Спасибо. – Улыбка тронула ее губы. – Это было весело.

Судя по ее фотографиям из Инстаграме, я ожидал увидеть ее более счастливой. Горящей своим делом. Возможно, это был просто шок от встречи со мной, но тогда, на улице, выражение ее лица было каким-то опустошенным. И дело было не только в том, что она похудела.

И все же, когда она взглянула на расписанные стены и заново отделанный камин, в ее глазах засияло счастье, которого я ожидал.

– Я следил за тобой.

Она моргнула.

– Следил?

– Следил. – Я кивнул. – Это фантастика. Правда. На протяжении многих лет я видел, как многие люди создавали аккаунты в социальных сетях, и твой такой настоящий, такой бесспорный, это невероятно, Керр.

Ее глаза остекленели, когда она с трудом сглотнула.

– Спасибо.

– Почему ты не сохранила ферму?

– Пришло время расстаться с ней. На самом деле я даже не была уверена, что получу предложение, но, когда оно поступило, в глубине души я поняла, что это правильное решение.

– Тебе не нужно было выплачивать кредит.

– Нужно. – Она вздохнула. – Ты был прав. Я переоценила свои возможности. И как бы я ни ценила то, что ты сделал, я не хочу быть привязанной.

– Привязанной ко мне.

Она встретилась со мной взглядом, и ее едва заметный кивок глубоко ранил.

– Ты в отношениях.

– Нет. – Она усмехнулась. – Ну, да. Но нет. Джейкоб – старый друг семьи, и за последний месяц мы пару раз встречались.

– Это серьезно? – Я не имел права спрашивать, но все равно спросил.

– Нет.

Воздух вырвался из моих легких. Слава богу, черт возьми.

– Прости.

– Тебе не нужно извиняться. Ты с самого начала честно признался, что не готов к отношениям.

– Это не значит, что я тебя не хочу.

Все ее тело замерло, словно она боялась дышать.

– Я бы хотел объяснить. Если ты мне позволишь.

– Хорошо.

Я оперся на локти и начал с самого начала.

– Мы с Хайди познакомились в колледже. Встречались пару лет, и я сделал предложение после выпуска. Через год мы поженились.

Это было вполне предсказуемо, и большинство моих друзей поступили так же.

– В то время я работал в «Барлоу Кэпитал» и был полон решимости проявить себя. Доказать, что я достаточно хорош, чтобы быть там руководителем, а не просто вице-президентом, потому что я внук Габриэля Барлоу.

Керриган глубже вжалась в кресло, подтянув колени к груди. У нее был такой вид, будто я собираюсь причинить ей боль.

Потому что я уже причинил ей боль.

И я всегда буду сожалеть об этом. Возможно, эта история тоже причинит боль, но она заслуживала того, чтобы узнать правду. Даже если я опоздал на четыре месяца.

– Хайди была полностью поглощена своей карьерой, – сказал я. – Мы оба много работали. Через несколько лет после нашего брака она пришла ко мне и сказала, что мы отдаляемся друг от друга. Что нам нужно что-то сделать для нашей семьи, и она хотела бы попробовать завести ребенка.

Было так много вещей, о которых я жалел. В основном, я жалел, что не был честен. С Хайди. И с самим собой.

Ребенок был неправильным решением, но я смирился с ним. Никто из нас не был счастлив. Мы поженились, потому что это было удобно и являлось следующим логичным шагом, а не потому, что были страстно влюблены друг в друга.

– Были осложнения. В течение многих лет мы пытались. У Хайди не было регулярной овуляции, поэтому в конце концов мы обратились к специалисту. Гормоны. Назначения врача. Уколы. Она беременела три раза, и каждый раз в течение нескольких недель у нее случался выкидыш. Для меня то это было тяжело. Но Хайди это уничтожило.

Керриган ахнула и поднесла руку ко рту.

– О, Пирс. Мне так жаль.

Я никогда не забуду ее признания в коттедже. Она знала, что такое боль. И когда она смотрела на меня полными слез глазами, на ее лице было столько сочувствия и к Хайди, и ко мне, что, если бы я уже не влюбился в нее, я бы сделал это в ту же секунду.

– Она решилась на суррогатное материнство, – сказал я. – Первая попытка закончилась еще одним выкидышем. После этого… мы открыли глаза. Впервые мы сели и поговорили. Она была несчастна. Я был несчастен. В то время я этого не знал, но она уже спала с моим дедушкой.

– Когда ты застал их вместе?

– Пару недель спустя. Мы уже подумывали о разводе, но еще не успели нажать на курок. Потом я застал их вместе, и следующим вопросом стал развод.

– Мне жаль.

– Думаю, они планировали скрыть это от меня, а потом, возможно, рассказать после развода. Я не знаю. – Я провел рукой по волосам, задумавшись на мгновение. – Мы разрешили нашему специалисту по бесплодию попробовать еще раз с суррогатной матерью. Из-за всей этой драмы с дедушкой и Хайди я забыл об этом. Как бы безумно это ни звучало, я просто… забыл. Столько всего произошло, и я предположил, что, пока мы будем вести переговоры о разводе, Хайди все это прекратит.

Глаза Керриган расширились, когда она сообразила, что к чему.

– Суррогатная мать забеременела.

– Через две недели после того, как я узнал об их романе, Хайди позвонила мне и сказала, что Жасмин, которая была нашей суррогатной матерью, беременна. Мой сын родился в тот день, когда я позвонил тебе в декабре. В тот день, когда я собирался прилететь сюда, чтобы снова увидеть тебя.

У нее отвисла челюсть.

– У тебя… у тебя есть ребенок?

– Элиас. – Я достал из кармана телефон и открыл последнюю фотографию, которую сделал вчера перед поездкой в Монтану. Он лежал под мобилем, беззубо улыбаясь и играя с пальцами ног. Я передал его Керриган.

Ее лицо смягчилось, когда она увидела фотографию.

– Красивый. Он похож на тебя.

У Элиаса были такие же темные глаза и копна темных волос, как у меня. Он таким уже родился, и они не изменились.

– Не совсем так я представлял себе семью, но он – самый лучший, самый невероятный подарок, который можно получить из этого беспорядка.

Моим единственным желанием было, чтобы Хайди была здесь и встретилась с ним.

– Я плохо перенес беременность, – сказал я ей. – На самом деле, я вообще не переносил ее. Хайди выбрала имя, когда мы узнали, что будет мальчик. Хайди ходила на все приемы к врачу с Жасмин и на УЗИ. Я просто… избегал этого. Всего этого. Я был так зол на нее и дедушку. И злился еще больше, потому что они оставались вместе.

– Ну да. Кто бы не злился? У тебя были все основания. – Теперь, когда она говорила, в ней горел огонь. Огонь из-за меня.

– Хайди разрешила мне отойти от беременности. Я всегда намеревался принимать участие в жизни моего сына, но мне нужно было время, чтобы разобраться во всем этом. Как воспитывать ребенка с бывшей женой, которая спит с моим дедушкой. Как принять то, что она предала меня всеми возможными способами. Как простить ее или дедушку. А потом…

– Авиакатастрофа. – Керриган прижала руку к сердцу.

– Только что я был в ярости на них. А потом они оба умерли, а я все еще злился. – И грустил.

Хайди так и не довелось увидеть маленького мальчика, которого она полюбила еще до того, как он сделал свой первый вдох.

– Мне было больно. И вместо того, чтобы справиться с болью или смириться с тем, что я буду отцом-одиночкой, я сосредоточился на том, что знал. На бизнесе. Это была единственная вещь в моей жизни, которую я мог контролировать. Дедушка оставил мне свою компанию, и все, чего я хотел, – это стереть ее. Поглотить. Я хотел, чтобы от него не осталось и следа, потому что было легче обвинять его, чем смириться с тем, как сильно я сожалел о его смерти, и о последних словах, которые я ему сказал, так как это были слова ненависти.

Комок в горле начал душить меня, и я опустил глаза, уставившись на кофейный столик.

– Я ни черта не сделал правильно.

– Вот почему ты пришел сюда и отдал мне то письмо.

– Ты была особенной для него. Я ненавидел тебя за то, что ты была особенной. Потом я приехал сюда и… Я увидел это. Я понял, почему он любил тебя. И это разозлило меня еще больше.

– Я не могла в это поверить. – Она рассмеялась. – В тот день на улице я просто не могла поверить, что ты тот самый Пирс, о котором мне столько рассказывали. Но теперь все становится на свои места.

– Я так благодарен тебе за то, что ты старалась изо всех сил. Ты была там, и без тебя у меня было бы больше сожалений.

Пепел. Разбор коттеджа. Я бы выбросил пепел и фотографии, а позже презирал бы себя за это.

– Почему ты ничего мне об этом не сказал? – спросила она.

Я вздохнул.

– Ты можешь себе представить, как бы прошел этот разговор? Я даже не был уверен, как мне справиться со всем этим, не говоря уже о том, чтобы попросить тебя взять это на себя.

У меня не было сомнений, что она была бы рядом, чтобы поддержать меня. Но мне нужно было взять это на себя. Мне нужно было смириться с этим.

– Элиас должен был быть в центре моего внимания.

– А кем бы была я? Отвлечением?

– Нет, костылем, – признался я. – Я бы оперся на тебя. Слишком. Я боялся, Керр. Был чертовски напуган. Я не мог потерпеть неудачу. И знал, что единственный способ не подвести его, не подвести тебя, – это надеть какие-нибудь шоры и просто сосредоточиться.

То же самое было и с моим бизнесом. Мне было страшно создавать собственную компанию, осознавать, что если я потерплю неудачу, то это ляжет на мои плечи. Поэтому я надел шоры и работал не покладая рук. Шоры были причиной того, что я не видел, как мой брак рушится у меня под ногами. Я был слишком занят исполнением мечт.

– Почему ты сейчас здесь, Пирс?

– Потому что я не могу перестать думать о тебе. Потому что ты прислала мне тот чек, и мысль о том, что я тебя потерял, повергла меня в панику. Поэтому я приехал как можно скорее, потому что должен был тебя увидеть. Я совершил ошибку, уйдя. И не планирую делать это снова.

– Это… безумие. – Она покачала головой. – Мы даже не знаем друг друга.

– Я не согласен. Мы знаем друг друга. – Знаем, а это важно. Может быть, я знал не все, но это было самое интересное в том, чтобы провести свою жизнь с человеком: узнавать что-то новое каждый день.

Керриган повернулась ко мне в профиль, уставившись в стену.

– Где твой сын?

– В мотеле.

Она повернулась ко мне.

– Он здесь?

Я пожал плечами.

– Я не собирался оставлять его в Колорадо. Он в мотеле с няней.

– Ооо. – Она подцепила какую-то невидимую ворсинку с колена своих легинсов. – Я не знаю, что со всем этим делать.

– Справедливо. – Справедливо, но мне не понравился ее тон. Было похоже, что я уйду отсюда с дырой в груди.

– Спасибо, что рассказал мне, – прошептала она.

Я побывал на достаточном количестве собраний, чтобы распознать окончание дискуссии, но я не мог заставить себя встать с этого дивана. Поэтому я уставился на нее, а она смотрела в ответ.

Все, чего я хотел, – это заключить ее в объятия и не отпускать. Почувствовать прикосновение ее губ к своим и показать ей, что на этот раз все будет по-другому. Так будет лучше.

Больше никаких секретов. Больше никаких колебаний.

Моя жизнь стала в разы сложнее, чем была раньше. Ребенок сделал это без особых усилий. Но у нас был шанс. Это – мы – стоило того, чтобы дать нам второй шанс.

– Тебе лучше вернуться в мотель. – Она поднялась со стула, затем встала и направилась к двери.

Блять.

Следуя за ней на свинцовых ногах, я присоединился к ней у новой вешалки для одежды, о которой она писала на прошлой неделе.

Она стояла, опустив глаза в пол, и смотрела куда угодно, только не на меня.

Я потянулся к дверной ручке, собираясь уйти, но остановился.

Я не собирался уходить таким образом. Не сегодня. Она могла злиться на меня за то, что я давлю, но мне было все равно. Мне нужно было увидеть ту искру в ее глазах. Мне нужно было, чтобы она помнила, как нам было хорошо.

Поэтому я взял ее лицо в ладони и приподнял его. Затем прижался губами к ее губам, судорожно глотая воздух, когда мой язык прошелся по ее нижней губе. Электрический разряд пробежал по моим венам, распространяясь огнем, который принадлежал только Керриган.

Она вцепилась в мои предплечья, прижимая меня к себе.

Мои колени чуть не подогнулись, когда ее язычок выскользнул наружу и коснулся кончиком моего. Затем я накрыл ее рот своим, пробуя на вкус все глубже, пока не понял, что если не отстранюсь, то подниму ее на руки и отнесу в спальню.

Я отстранился и прижался лбом к ее лбу.

– Чего ты хочешь? Скажи мне, чего ты хочешь, и я дам тебе это.

– Я не знаю, – выдохнула она. – Я не знаю, что со всем этим делать.

Не так давно я чувствовал себя точно так же. Время. Нам нужно было время. Я поцеловал ее в висок и, не сказав больше ни слова, отпустил ее и вышел на улицу.

Керриган стояла в дверном проеме, когда я отъезжал от тротуара, ее силуэт был виден в золотистом свете дома. Ее рука была прижата к губам.

Это еще не конец.

Еще нет. Никогда.

Ни в коем случае.

Глава 16

Керриган

Ребенок.

У Пирса есть сын.

После того, как он ушел, мне потребовалось минут десять, чтобы осознать этот факт. Затем кусочки мозаики начали складываться в единое целое, как кубики конструктора «Лего». Я прокрутила в голове наши дни в коттедже. Наши телефонные разговоры, особенно последний, когда он позвонил, чтобы попрощаться.

У него родился ребенок.

Когда шок прошел, на смену ему пришел кипящий гнев.

О, я была не просто зла. Я была в ярости.

Он мог бы мне сказать. Он мог бы все объяснить, когда мы открывали друг другу свои души.

Он должен был сказать мне.

После всего, что я ему рассказала, о моей расторгнутой помолвке, о моем выкидыше, как он мог молчать об этом? Я раскрылась перед этим мужчиной, а он держал в секрете своего ребенка – своего собственного ребенка.

Пирс не доверил мне правду.

А потом у него хватило наглости поцеловать меня.

– О, сукин сын. – Я мерила шагами гостиную, злясь на то, что все еще ощущаю его губы на своих. И снова я ответила на его поцелуй, хотя должна была дать ему пощечину.

Будь проклят он и его сексуальная борода. Будь проклят он и его талантливый язык.

Будь проклят он за то, что вернулся.

Все это время я думала, что он забыл обо мне, но он вернулся.

– Как он посмел? – Я всплеснула руками. – Как он посмел?

Пирс пришел в мой дом и выплеснул свое признание, как галлон краски, предоставив мне убирать его.

– Нет. Нет.

У него был шанс высказаться, и теперь мне тоже было что сказать.

Я бросилась в коридор, схватила пальто и натянула его. Рывком открыла входную дверь, но на пороге с кем-то столкнулась.

– Ого! – Ларк подняла руки, уклоняясь, прежде чем я успела врезаться в нее. – Спешишь?

– Что ты здесь делаешь? – спросила я.

Машина Зака стояла на улице. Он сидел за рулем, не отрываясь от телефона.

– Мы помогаем маме, помнишь? В семь тридцать?

– Вот дерьмо, – простонала я. – Нет. Я забыла.

– Хорошо, что мы заехали за тобой. – Она повернулась и пошла по тротуару.

Я закрыла за собой дверь и вздохнула, следуя за ней и садясь на заднее сиденье машины моего брата. В машине пахло сигаретами. Теми самыми сигаретами, которые, как он клялся, он курил не в машине, а только дома.

– Привет, – пробормотала я.

– Привет. – Зак не улыбнулся и не взглянул на меня.

– Кажется, я разминулась с тобой в «Уайт Оук».

– Да, я зашел поужинать. А теперь едем украшать. – Он открыл консоль и, достав сигарету, зажал ее между губами.

– Серьезно? – спросила Ларк. – Ты не будешь курить это здесь.

Зак нашел зажигалку.

– Почему? Окно опущено.

– Потому что некоторым из нас не хочется пахнуть, как пепельница, – огрызнулась я. – Если ты собираешься курить, я сама сяду за руль.

Если Зак хотел курить, прекрасно. Но ему нужно было перестать говорить всем, что он бросил, и навязывать нам свою вредную привычку.

Он посмотрел на меня в зеркало заднего вида, но сигарету и зажигалку убрал. Затем он что-то проворчал себе под нос и поехал дальше по улице.

Общественный центр был последним местом, где я хотела бы быть сегодня вечером – в мотеле был миллиардер, которого мне нужно было придушить, – но для мамы этот день был важным событием. Я буду украшать, пока она нас не отпустит, и, поскольку мы договорились ехать вместе, я буду зависеть от расписания моей семьи.

Поездку в мотель придется отложить до завтра. Тогда я выскажу ему все, что думаю. Если он все еще будет здесь.

Он действительно останется со мной? Или снова уйдет без объяснений?

– Земля ему пухом, Керриган, – сказал Зак.

Я оторвала взгляд от своих коленей.

– Хм?

– Мы разговаривали все это время. – Он остановился возле общественного центра. – Не хочешь после зайти в «Джейн» выпить?

– О, эм… может быть. – А может и нет. Если мы с Заком не поссоримся, тогда да. Что, я думаю, мы сделаем пока подготавливаем центр к завтрашней вечеринке.

Мы втроем зашли в общественный центр. Наша мама и тети суетились вокруг, разбрасывая гофрированную бумагу, расстилая пластиковые скатерти и надувая воздушные шарики.

– Я хочу, чтобы вы повесили баннер «С Днем Рождения» между этими двумя столбами перед сценой, – приказала мама, как только заметила нас.

– И тебе привет, – пробормотала Ларк, отправляясь на поиски баннера в пакетах с принадлежностями для вечеринки в центре комнаты.

Центр представлял собой не более чем просторную открытую комнату. Здесь была кухня, поскольку большую часть времени этот зал использовался для проведения вечеринок по случаю дней рождения и похорон. В дальнем конце помещения была сцена, занимавшая почти всю длину здания. Когда я училась в третьем классе, в спортзале средней школы ремонтировали полы, поэтому рождественскую программу мы проводили здесь.

Бежевые стены были стерильными и скучными. Пол, покрытый линолеумом, был недавно натерт воском, и в нем ярко отражались лампы дневного света, свисавшие с высокого потолка.

Дверь кладовки открылась, и появился мой отец с двумя пластиковыми складными столиками, по одному в каждой руке.

– Зак, помоги мне.

– Я помогу, – сказала я, обходя его и направляясь к кладовке.

– Пусть это сделает твой брат. Они тяжелые.

– Я справлюсь. – Господи. Я тренировалась больше, чем мой брат. Не выкуривала и пачки сигарет в день. О, и у меня была долбанная фитнес-студия.

У папы были слишком заняты руки, и он не смог помешать мне пройти в кладовку и поднять стол.

В течение следующего часа я бегала кругами вокруг отца и брата. Каждый раз, когда они пытались отобрать у меня стул или стол, я вырывалась. Каждый раз, когда мне говорили помочь сестре, тетям и маме с оформлением, я просто возвращалась в кладовку за еще одной охапкой складных стульев.

На оформление помещения ушел почти весь вечер, даже несмотря на то, что пришли трое моих кузенов, чтобы помочь. Я сбросила пальто, и на висках у меня выступили капельки пота, когда мы с папой убежали на кухню за стаканом воды.

– С тобой все в порядке? – спросил он. – Ты выглядишь расстроенной.

– У меня все отлично, – солгала я.

– Твоя мама беспокоится, что у нас не хватит мест.

– У нас двести мест. Такова заполняемость центра.

Зал становился все меньше по мере того, как мы заполняли его, втискивая столы и стулья во все свободные уголки. Мы даже сократили фуршет, потому что мама хотела, чтобы был еще один столик для рассадки гостей.

– Она немного нервничает. – Папа усмехнулся. – Спасибо, что пришла помочь.

– Конечно.

– Пойдем. – Он обнял меня за плечи и повел в комнату. – Давай попросим твою маму присесть на несколько минут.

Это было нелегко, но, когда все остальные сели, мама, наконец, вздохнула и присоединилась к нам.

– Завтра еще нужно будет сделать еще? – спросила я.

Поскольку мама была старшей из сестер, она была назначена главным организатором этой вечеринки. Или, скорее, она заявила о своих правах, прежде чем кто-либо успел возразить.

– Я думаю, как только мы закончим украшать, все будет готово, – сказала она. – Еда и напитки в холодильнике. Торт доставят в полдень.

– Зак заберет бабушку из дома в двенадцать тридцать, а вечеринка начнется в час, – сказал папа. – Если ты захочешь прийти около полудня, чтобы помочь с последними приготовлениями, это было бы здорово.

– Ты пригласила Джейкоба, не так ли? – спросила мама. Она была вне себя от радости, что я встречаюсь с ним. Я подожду окончания вечеринки, прежде чем объявлю, что его бросают.

– Да. – Приглашение уже было направлено. Но завтра здесь будет достаточно людей, чтобы избежать встречи с ним.

В помещении воцарилась тишина, все мы были готовы сбежать. Я сделала движение, чтобы встать, думая, что это мой шанс исчезнуть, но тут мой брат одарил меня ухмылкой.

– Ты собираешься сделать снимки с вечеринки для своего маленького сообщества в Инстаграме?

Маленького. Снова прозвучало это слово.

Как же я раньше не замечала этого слова? Не в первый раз мои идеи находили незначительными, но сейчас они раздражали меня, как наждачная бумага гладкую кожу.

– Я этого не планировала, – сказала я с фальшивой улыбкой.

– Наверное, в этом нет смысла. – Папа усмехнулся. – Все, кто увидит эти фотографии, сами будут здесь.

Это неправда. У меня были подписчики за пределами Каламити. Их было немного, но они были. И если бы я сделала снимки и опубликовала их, то это было бы для того, чтобы продемонстрировать жизнь маленького городка. Это было бы для того, чтобы рассказать о девяностолетии моей бабушки и о том, что сделало меня собой.

Оправдываться означало бы только спровоцировать ссору, поэтому я закрыла рот.

– Я недавно столкнулась с Джессой Никелс в кафе, – сказала Ларк.

Дерьмо. Мой желудок сжался, и я широко раскрыла глаза, глядя на сестру, надеясь, что она поймет намек на то, что это не то, что я хотела бы обсуждать. Но она не смотрела на меня. Она играла с конфетти.

– Она сказала, что ты встречалась с ней во вторник, чтобы посмотреть место напротив парка.

Все взгляды за столом обратились в мою сторону.

Потрясающе.

– Да.

Вот вам и оставила в тайне. Я собираюсь найти нового риелтора. Такого, который не учился бы в школе вместе с моей сестрой, и который не забыл бы сохранить в тайне мой личный бизнес.

– Ты покупаешь другое жилье? – спросил папа.

– Только не это, – простонала мама.

– Ты проделала такую потрясающую работу со своим домом, – сказал папа. – Он получился красивым. Почему бы тебе не пожить в нем некоторое время?

– Потому что мне нравится заниматься проектами.

– Дорогостоящими проектами. – Зак усмехнулся. – Ты только что разорилась. Неужели этот опыт тебя ничему не научил? Уверен, в колледже тебя учили, что тратить нужно меньше, чем зарабатываешь.

У меня язык не поворачивался сказать «Да».

– Есть ли причина, по которой ты постоянно швыряешь это мне в лицо? Это мои деньги. Что я с ними делаю – это мой выбор.

– Пока это не станет проблемой мамы. – Он махнул рукой в сторону нашей мамы. – Она должна сидеть в студии и прикрывать тебя, пока ты берешь ее машину и исчезаешь.

Это было несколько месяцев назад. Месяцев. Но это был Зак. Он любил запоминать мои оплошности и приберегать их для дальнейших споров.

– Почему тебя так сильно беспокоит мой бизнес?

– Это не так.

– Чушь собачья, – отрезала я.

– Эй. – Папа поднял руки. – Давайте немного успокоимся. Я думаю, твой брат пытается сказать, что мы не хотим, чтобы ты оказался в ситуации, когда у тебя слишком много работы.

– Я не собираюсь переусердствовать.

– Что ж… – вздохнул папа. – Если ты все-таки решишь купить его, на этот раз просто возьми ссуду в банке. По крайней мере, они местные, и мы можем им доверять, в отличие от того парня.

– Я доверяла Габриэлю. Он был хорошим человеком.

– Мы знаем, что ты доверяла ему, – сказала Ларк, широко раскрыв глаза и одними губами прося прощения.

– Тебе действительно нужен другой дом? – спросил Зак.

– Это будет не другой дом. Это будет мой дом. – Теперь, когда с моим нынешним жильем было покончено, я захотела купить отделочный материал и начать все сначала. И из-за содержания, и из-за того, что мне больше нечем было заняться, а мне нужно было отвлечься.

– Ты продаешь свой дом? – Папа наморщил лоб. – Но ты только что закончила его отделку.

– А теперь я закончу отделку следующего.

– Ты опять будешь жить в ремонте. – Зак поджал губы. – А что Джейкоб говорит обо всем этом?

– Я и не подозревала, что мне нужно обсуждать это с парнем, с которым я встречаюсь уже месяц. – Я вскочила со стула так быстро, что его ножки заскрипели по полу. – Мне нужно идти.

Не сказав больше ни слова, я повернулась и зашагала прочь из центра, прихватив пальто, прежде чем выйти в дверь. Оказавшись на улице, я разочарованно вздохнула и направилась по тротуару к дому. Кварталы исчезли быстро благодаря сердитым шагам, и когда я вошла в свою парадную дверь, я была раздражена не меньше, чем, когда выходила из общественного центра.

Что нужно, чтобы они поддержали меня?

– Чудо, – рявкнула я пустому дому.

В воздухе гостиной витал едва уловимый аромат одеколона Пирса. Я глубоко вздохнула, усаживаясь на диван, где только что сидел он.

Мое настроение было его виной. И Джейкоба. И Зака. И отца.

Черт бы побрал этих мужчин. Черт бы побрал Пирса.

Он вернулся как раз тогда, когда я уже отчаялась. Он вернулся и поцеловал меня.