Текст книги "Холодный, как камень"

Автор книги: Дэвид Балдаччи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 24 страниц)

Глава 8

«Контакт» Оливера Стоуна являлся почетным членом «Верблюжьего клуба», и звали его Алекс Форд. Форд был агентом Секретной службы. Мужчины полностью доверяли друг другу, и Стоун отлично знал, что за тайным сбором сведений следует обращаться именно сюда.

– Это имеет какое-нибудь отношение к той женщине, с которой ты работал? Сьюзен, если не ошибаюсь? – спросил Алекс, когда ему позвонил Стоун и изложил свою просьбу.

– Ничего общего, – соврал Стоун. – Просто надо кое-кому помочь.

– Для кладбищенского смотрителя ты слишком прыткий.

– Бодрый – значит молодой.

– Можно было бы и в Бюро обратиться – за ними должок… Ладно, когда тебе нужны эти сведения?

– Как только, так сразу.

– Кстати, я про этого Джерри Бэггера наслышан. Департамент юстиции уже давно хочет на него чего-нибудь нарыть.

– Уверен, что такое внимание к его персоне вполне заслужено. Спасибо, Алекс.

Позднее тем же вечером Рубен Родос и Калеб Шоу пришли к Стоуну в его коттедж. Калеб пребывал в состоянии мучительной нерешительности.

– Они меня спрашивают, а я даже и не знаю, соглашаться или нет. Не знаю я… – плакался он.

– Итак, Библиотека конгресса хочет, чтобы ты стал директором отдела редких книг и коллекций, – подытожил Стоун. – Отличный карьерный шаг! О чем тут думать?

Калеб сдавленным голосом ответил:

– Ну, если принять во внимание, что должность освободилась лишь потому, что бывшего директора убили, а его заместитель свалился в нервном припадке, тут есть о чем думать.

Рубен простонал:

– Черт возьми, Калеб, соглашайся! Кому взбредет в голову связываться с таким дюжим молодцем, как ты?

Калеб, разменявший пятый десяток и при среднем росте обладавший заметным животиком, полным отсутствием спортивной подтянутости и личной храбрости, не счел это замечание забавным.

– Ты упомянул, что и монет будет больше, – напомнил ему Стоун. – Мягко говоря…

– Да, смогу позволить себе похороны попышнее!

Рубен заметил:

– Зато помирать будешь с мыслью, что отписал верным друзьям приличные деньги. И если уж такое обстоятельство тебя не радует, то я просто не знаю…

– И зачем я только решил спросить вашего мнения?! – воскликнул Калеб.

Рубен переключил свое внимание на Стоуна:

– Ты в последнее время видел Сьюзен?

Только Стоун знал ее настоящее имя.

– Да забегала давеча на пару минут. Они с Милтоном успешно закончили дело. Все вернули на место, как и полагается.

– Надо отдать ей должное, – кивнул Калеб. – Что пообещала, то и выполнила.

Рубен сказал:

– Эх, уговорить бы ее провести вечерок вместе… В толк не возьму, чего ей надо? Ирония судьбы. Ну взгляните на меня! Чем не хорош?

Пышная борода и темные, с проседью, волосы до плеч Рубена только красили. Хотя ему было под шестьдесят, ростом и телосложением он не уступал блокирующему полузащитнику из Национальный футбольной лиги. Вьетнамский ветеран с множеством наград и бывший сотрудник разведки, он сжег за собой немало карьерных мостов и едва не стал жертвой пилюль и бутылки, пока Оливер Стоун не оттащил его от края пропасти. Сейчас он работал грузчиком.

– Я видел, из чьих рук твой «дружок» Картер Грей получил «Медаль свободы», – сказал Калеб, кидая на Рубена недоуменный взгляд. – А ты говоришь, «ирония судьбы». Дали б ему волю, вы бы оба были уже трупами, а мы бы отфыркивались после очередного купания в пыточной камере ЦРУ.

Рубен взревел:

– В сотый раз повторяю: у них есть методы поэффективнее!

– Все равно он гнусный мужик.

– Вообще-то он искренне верит, что поступает правильно, и, уж конечно, в своем мнении далеко не одинок, – заметил Стоун. – Я сам сходил к Белому дому и видел его морду после награждения.

– Ты ходил к Белому дому?! – воскликнул Калеб.

– Ну, он показал мне медаль, а я… я, типа, ему помахал.

– Так вы теперь друзья неразлейвода? – фыркнул Рубен. – Это с человеком-то, который несколько раз пытался тебя прикончить?

– Он также кое-кого для меня спас, – негромко ответил Оливер.

– С этого места поподробнее, пожалуйста, – заинтересованно вскинул голову Рубен.

– Черта с два!

В дверь постучали, и Стоун пошел открывать, полагая, что это Милтон или, возможно, Аннабель.

Стоявший у порога мужчина был одет в черный костюм и, как заметил Оливер, под пиджаком прятал пистолет. Он протянул Стоуну какую-то бумагу и столь же молча отправился восвояси. Стоун развернул послание.

Картер Грей вызывал Стоуна к себе в особняк. Дата визита: послезавтра. За ним пришлют машину…

Когда он сообщил о вызове остальным, Калеб воскликнул:

– Ты что, намерен идти?!

– Ясное дело, – ответил Стоун.

Глава 9

Гарри Финн посасывал кислород и смотрел по сторонам сквозь стекло специально сконструированного шлема. Они неслись так стремительно, что было на что взглянуть. Ярился шторм, и люди на палубе наверняка вымокли до нитки. Впрочем, Финну было ничуть не лучше. В который раз демонстрируя свою склонность к необычным способам передвижения, он, сжавшись в тугой комок, прилип к корме судна, пользуясь для этого устройством, недоступным для широкой общественности. Не так давно он обнаружил «слепое пятно» в системе наружного видеонаблюдения за охранным периметром объекта и сейчас сам представлял собой незаметный бугорок на сером металле военного катера. Сегодняшняя поездка оказалась куда менее комфортабельной, нежели перелет в грузовом отсеке самолета. Если на то пошло, несмотря на крепежное спецприспособление, Финн уже дважды чуть было не сорвался со своего насеста; тогда его жизнь завершилась бы под ударами лопастей сдвоенных гребных винтов, которые гнали катер вперед.

Отправным пунктом текущего маршрута послужил вроде бы наглухо закрытый док на базе ВМС Норфолк. Впрочем, якобы безупречная охрана базы на поверку оказалась дырявой, когда за дело взялся Финн, применивший свой богатый камуфляжный арсенал и умение совершенно естественно вести себя в любой обстановке.

Катер замедлил ход и наконец мягко привалил к левому борту куда более солидного корабля. Финн дождался момента, когда инерция полностью погасла, после чего погрузился в воду, оттолкнувшись от кормы. На его спине был закреплен герметичный мешок со снаряжением, а электронный помехогенератор делал его невидимкой для любого следящего устройства. Опустившись на еще большую глубину, он проплыл под килем второго корабля, который, впрочем, обладал незначительной осадкой, и на это имелась особая причина. Этот корабль водоизмещением восемьдесят тысяч тонн нес на своих палубах почти сотню самолетов и шесть тысяч офицеров и матросов, не говоря уже про главную энергетическую установку из двух ядерных реакторов, и обошелся американским налогоплательщикам в три миллиарда долларов.

Добравшись до нужной точки под днищем, Финн потратил менее двух минут на установку необходимого устройства, а затем, держась подальше от двух колоссальных винтов, доплыл до катера, вновь занял свое место за кормой и в таком положении вернулся на базу.

На задание он согласился для того, чтобы получить возможность еще раз попрактиковаться перед выполнением дела, носившего гораздо более личный характер. Финн и на обратном пути непрерывно шлифовал в уме детали предстоящей миссии, пока катер перескакивал с волны на волну, держа курс на базу. После швартовки «диверсант» доплыл до отдаленного места на пирсе, вылез и снял подводное снаряжение. Затем сделал полагающийся телефонный звонок и чуть позднее прибыл с рапортом в кабинет дежурного офицера – правда, в сопровождении вооруженного конвоя, члены которого заключили между собой пари, что утверждения Финна на сто процентов являются голословными: никто не может установить подрывной заряд на днище гордости военно-морского флота, ударном авианосце класса «Нимиц», который стоял на рейде виргинской базы. «Диверсант» к тому же уверял, будто у его мины хватит мощности, чтобы потопить «Джорджа Вашингтона» вместе со всеми людьми на борту, включая авиатехнику на сумму в парочку миллиардов.

На этот раз адмирал, командовавший Атлантическим флотом, и все его подчиненные получили десятимегатонный разнос от председателя Объединенного комитета начальников штабов, который в довершение всего носил звание четырехзвездочного армейского генерала. Этот представитель сухопутной ветви вооруженных сил не таясь демонстрировал ликование при виде того позора, который обрушился на голову его флотского коллеги и конкурента. Процесс методичного облаивания проходил на столь повышенных нотах, что поплыли слухи, будто вопли главного штабиста долетели до ушей Пентагона, расположенного в двух сотнях миль от базы. Эта публичная порка проходила на глазах министра обороны; тот заранее приказал подготовить личный вертолет, дабы на месте убедиться, что Гарри Финн сумеет выполнить порученное задание. Тот факт, что этот парень продемонстрировал триумфальную победу в невероятно сложном деле, заставил министра немедленно предложить Финну должность личного референта.

Впрочем, руководитель Управления национальной безопасности принял в штыки попытку переманить столь ценного, пусть и наемного сотрудника. Два государственных мужа устроили чуть ли не школьную перепалку, пока не был вынужден вмешаться сам президент, присутствовавший на видеоконференции. Глава государства вынес вердикт, что Гарри Финну предписывается оставаться на своем прежнем месте, играя роль независимого подрядчика УНБ. Потерпев поражение, министр обороны обиженно взобрался на борт вертолета и улетел в Вашингтон.

Гарри Финн провел в Норфолке еще некоторое время, выступив на брифинге для сильно огорченного персонала службы охраны базы. Хотя он ни разу не изменил своему правилу вести себя вежливо и уважительно, его замечания не стали от этого менее серьезными. «Проколы случаются; вот как я это сделал; а вот что вам требуется предпринять, чтобы не дать настоящему террористу совершить нечто подобное на самом деле».

То, чем занимался Финн, в среде военных было известно под названием «красная ячейка». Термин был пущен в оборот одним из бывших боевых пловцов, который помог организовать всю программу. Проект «красных ячеек» начал работу после вьетнамской войны по приказу вице-адмирала, который хотел таким образом проверить надежность охраны военных баз. После событий 11 сентября он был распространен также на гражданские службы в целях тестирования их защищенности против террористов и прочих преступных организаций.

Люди вроде Гарри Финна, обладавшие специальными навыками и почти полностью представленные выходцами из военных кругов, получали задания принять на себя роль террористических ячеек и проникнуть в ту или иную запретную зону. Зачастую такие проникновения осуществлялись нетрадиционными путями с учетом правил социальной инженерии. На практике это означало, что Финн и члены его группы имитировали тот уровень навыков, которым обладали реальные террористы. В настоящий момент мусульмане считались недостаточно продвинутыми в данном направлении. Даже после 11 сентября в американских контрразведывательных кругах наблюдалось неверие в то, что подобные террористические ячейки действительно способны захватить крупный охраняемый объект или выполнить нечто в духе той операции, которую проделал Финн с авианосцем. Да, у них получается подрывать самих себя в толпе или направлять самолеты в небоскребы, однако взять под контроль АЭС или военную базу… Тут совсем иной коленкор.

С другой стороны, как высшее военное командование, так и гражданские политики понимали, что в мире имеются и другие потенциальные угрозы помимо мусульман. Китай, Россия и прочие страны бывшего советского блока, так же как и ряд государств в Западном полушарии под боком Америки, вполне могли бы решиться подгадить Соединенным Штатам. И вот эти-то страны обладали нужной инфраструктурой, кадрами и доступом к разведывательным ресурсам, которые позволили бы им провести целенаправленные и потенциально успешные атаки на закрытые американские объекты. Словом, Финну поручили выложиться по полной, задействовать все имеющиеся навыки и наиболее передовое оборудование, чтобы преодолеть охранные рубежи военно-морской базы. Что он и проделал.

Его товарищи по диверсионной группе вполне могли бы провести всю ночь, празднуя столь эффектную победу, однако Финн отличался от большинства коллег. Он провел в Норфолке один дополнительный день по очень важной причине. Его старший сын Дэвид состоял в футбольной команде, которая приехала на дружеский матч в Виргинию, и на следующее утро он присутствовал на игре, после чего отвез торжествующего сына домой. По дороге они болтали про школу, девчонок и спорт. А затем Дэвид – который в возрасте тринадцати лет почти успел сравняться с отцом по росту – спросил его:

– А ты-то чем здесь занимался? Что-то в связи с работой?

Финн кивнул:

– Возникли кое-какие вопросы насчет обеспечения безопасности, вот меня и пригласили разобраться.

– Получилось?

– А как же. Теперь все в порядке. Да и дело-то оказалось несложным, стоило только выявить слабые места.

– В системе безопасности? А где именно?

– Да так, ничего из ряда вон выходящего.

– Рассказать-то можешь?

– Вряд ли тебе это будет интересно. Тут всегда одно и то же, как и везде. Главное, мне не приходится протирать штаны за столом.

– Я как-то раз у мамы спросил, а она ответила, что сама толком не знает, чем ты занимаешься.

– Она так шутит.

– Ты ведь не шпион, правда?

Финн усмехнулся:

– Ну, в этом случае я бы тебе точно ничего не рассказывал.

– Потому что потом пришлось бы меня убить, да? – заливаясь смехом, спросил Дэвид.

– Я всего-то помогаю людям нащупать сомнительные места в их системах.

– Это как у программистов, которые вылавливают ошибки? То есть ты как бы компьютерный отладчик?

– Вот-вот. Как я и говорил, довольно скучное занятие, но платят хорошо, и семью прокормить можно… Кстати, ты последнее время только и делаешь, что ешь.

– Я же расту!.. Слушай, а ты знаешь, что отец Барри Уоллера недавно нагнал на своей патрульной машине какого-то парня в темном переулке, сшиб его на землю и поборол, а у того был с собой пистолет, потому что он только что ограбил банк! Барри говорит, что отца чуть не застрелили.

– Работа полицейского может быть очень опасна. У Барри храбрый отец.

– А я рад, что ты такими делами не занимаешься.

– Я тоже.

– Ну и продолжай тогда возиться со своей компьютерной отладкой. – Дэвид шутливо пихнул отца в плечо. – И не лезь в неприятности, ладно?

– Договорились, сынок. Договорились, – ответил Гарри Финн.

Глава 10

Стоун и Алекс Форд встретились в месте, которое было хорошо знакомо им обоим: в парке Лафайет, напротив Белого дома, где Алекс на протяжении многих лет охранял владельца Овального кабинета, в то время как Оливер выражал свой уважительный протест против того же самого человека – как, впрочем, и его предшественников. Мужчины сидели на скамейке возле статуи польского генерала, которого история запомнила в образе надежного друга американцев в их Войне за независимость. С другой стороны, вряд ли кто-либо из живущих ныне американцев помнит об этом генерале или хотя бы задается вопросом, кого именно чествует сей памятник.

– Итак, что ты для меня припас? – спросил Стоун, с интересом поглядывая на плотный желтый конверт, который Алекс извлек из черной кожаной папки.

– Я не был уверен, что именно тебе нужно, поэтому раскинул сеть пошире.

– Отличная мысль, спасибо.

Пока Стоун просматривал материалы, Алекс, в свою очередь, задумчиво смотрел на старого товарища.

– Как я и говорил тебе по телефону, департамент юстиции уже давно примеривается к этому Бэггеру, однако ничего не может накопать. Я побеседовал с Кейт, так она считает, что интерес к нему не пропал до сих пор, но если опять ничего не выйдет, им в скором времени придется бросить это дело. Даже у Дядюшки Сэма ресурсы небезграничны.

– Как она поживает, кстати? – спросил Стоун, имея в виду Кейт Адаме, за которой Алекс приударял.

– Да не знаю. Нашла себе кого-то другого.

– Извини. Жаль. Девушка хорошая, – сочувственно сказал Оливер.

– Так-то оно так, только мне не подошла. Или я ей… И раз уж речь идет о женщинах, где Адельфия?

Адельфия, загадочная дама неясного происхождения и обладательница занятного акцента, была последней из демонстрантов, оставшихся в парке Лафайет, если не считать Стоуна. Алекс давно подозревал, что она неровно дышит к Оливеру.

– Давненько не видел, – пожал плечами Стоун. – Вон и плаката ее нет на месте.

– Странная она птица.

– Да мы все странные, Алекс. – Он сложил бумаги и встал. – Еще раз тебе спасибо.

– Джерри Бэггер, владелец казино… Решил немножко развлечься?

– Все может быть, хотя ты и не представляешь, каким именно образом.

– Из того, что долетело до моих ушей, я вынес одно: Бэггер полный псих и садист. С такими, друг мой, играть в одной песочнице не рекомендуется.

– Я и не собираюсь.

Алекс тоже поднялся.

– И тем не менее… Скажи честно, мне ждать очередного звонка в последнюю минуту, чтобы спасти твою задницу?

– Будем надеяться, что до вызова кавалерии дело не дойдет.

– Я тут смотрю, наш общий друг Картер Грей обзавелся новой медалькой. Знаешь, еле сдержался, чтобы не звякнуть ему и послать к такой-то матери.

– У тебя сила воли покрепче моей будет, – отозвался Стоун и рассказал, что именно сделал в адрес Грея.

Алекс просветлел лицом.

– Да ну? Серьезно?!

– Вот тебе и ну. А знаешь, что самое смешное? Грей пригласил меня к себе домой. Сегодня вечером.

– И ты пойдешь?

– Не пропущу ни за какие коврижки.

– Но почему? Тебе от него чего-то надо?

– Да есть кое-какие вопросы насчет… моей дочери…

У Алекса потеплели глаза, и он похлопал Стоуна по плечу:

– Прости, старина. Извини, ладно?

– Жизнь есть жизнь, Алекс. Ее надо принимать. Потому что иного выбора нет.

Глава 11

Катер, к борту которого Финн прилип на сей раз, не был столь быстроходным, как у военных, но все же с задачей своей справлялся на славу. Как и раньше, экипаж понятия не имел, что с ними путешествует «заяц». Финн выбрал это судно потому, что оно шло в нужном ему направлении. Возвращаться придется другим способом, который он также успел продумать. Финн захронометрировал операцию и теперь периодически посматривал на часы с подсветкой, дожидаясь момента, когда надо отстегиваться и плыть к берегу самостоятельно. Наверху кипел шторм, и это было ему на руку, хотя в то же время осложняло ряд аспектов плана.

Пока катер все ближе подходил к нужной точке, Финн вспоминал разговор, что состоялся у него с женой. Он едва успел закончить возню с газонокосилкой и хотел идти в душ, когда Мэнди остановила его в спальне:

– По словам Дэвида, он спрашивал тебя насчет твоей работы.

– Да. Мне он сказал, что ты толком и не знаешь, чем я занимаюсь.

– Вот именно.

– Ну, я же тебе говорил, что работаю по контракту на УНБ.

– Да, но почему Дэвиду об этом нельзя знать? И почему ты мне ничего нового не рассказываешь?

– Так оно лучше. Не сердись, просто поверь на слово.

– Когда ты служил на флоте, я по крайней мере знала, что меня ждет. А сейчас? Чем тебя заставляют заниматься?

Он обнял ее за талию.

– Я помогаю сделать нашу страну безопасной. Существует множество дырок в системе. Моя работа в том и состоит, чтобы все их залатать, чтобы мы стали еще сильнее. И ничего опасного тут нет.

Тем не менее беспокойство ясно отражалось на ее лице.

– Если это так, почему ты ничего мне не рассказываешь?

– Просто не могу.

– Да уж, ты никогда много не болтал.

– И мне всегда казалось, что тебе это нравится.

На том разговор и завершился. Мэнди никогда не узнает, что он в нарушение всех правил и законов летал в багажных отсеках самолетов и цеплялся к днищам военных кораблей – зачем жене быть в курсе таких событий? И еще она никогда не узнает про всевозможных данов россов и их судьбы. Или про картеров греев, которые некогда владели всеми тузами, но сейчас вышли из игры.

И все же Финна беспокоил сам факт беседы. Ему не нравилось вести себя скрытно по отношению к женщине, в которую он влюбился с того самого момента, когда увидел ее прогуливающейся по университетскому студгородку лет пятнадцать назад. В тот день ему выпала увольнительная, и он зашел проведать друга, который только что вернулся после службы за границей. Финн всегда отличался скромностью и был, пожалуй, интровертом, то есть обладал теми качествами, которые и сыграли положительную роль в его военной карьере. Дело в том, что работа требовала от него длительной, порой многомесячной и вдумчивой подготовки, за которой следовали быстротечные секунды пропитанного адреналином хаоса, в гуще которого надлежало действовать с ледяным спокойствием.

В тот день, когда Аманда Грехем пересекала лужайку в джинсовых шортах и сандалиях на босу ногу, ее светлые волосы до пояса и невероятно привлекательное лицо заставили Финна не раздумывая шагнуть ближе и пригласить на свидание. Поначалу она решительно отказалась и даже несколько обиделась – с какой стати этот молодой моряк вообразил себе, будто ей нечего делать и она совершенно свободна?! – однако уж чего-чего, а упорства Финну было не занимать. Словом, он добился свидания, а потом и согласия стать его женой. Не прошло и года, как на свет появился Дэвид, а за ним последовали Патрик и Сузи.

Финн и сам не понимал, почему его одолевают глубокие раздумья, когда он занят каким-нибудь безумным делом вроде катания на глиссирующих катерах с внешней стороны борта, но факт есть факт.

Он сверился с часами, плотнее затянул штерт на горловине водонепроницаемого заплечного мешка и мысленно подготовился к следующему шагу. Предстояло совершить весьма хитрый маневр: на полном ходу отпустить корму катера и при этом не попасть под винты, потому что имелась очень даже ненулевая вероятность, что энергии толчка ногами не хватит для достаточного погашения импульса движения с уходом на приемлемую глубину, и тогда последним чувством, которое он испытает в жизни, будет боль, с которой лопасти рассекут его тело пополам.

Он сжался в тугую пружину, на счете «три» изо всех сил оттолкнулся от борта и, прогнувшись, нырнул вглубь, явственно ощущая силу притяжения бешено вращающихся винтов. Через несколько секунд он выплыл на поверхность и проследил за исчезающими ходовыми огнями катера. Затем осмотрелся, определил пеленг на цель и двинулся к берегу, мощно работая ластами.