Текст книги "Холодный, как камень"

Автор книги: Дэвид Балдаччи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 24 страниц)

Глава 92

Той ночью в битву отправился уже не тихий и пожилой кладбищенский сторож по имени Оливер Стоун, а машина для убийств, именуемая «Джон Kapp» – лет на тридцать моложе, с полным комплектом тех навыков и запасов ярости, которые появляются, когда целая жизнь посвящена уничтожению других людей, да еще способами, которые большинству простых граждан и в голову прийти не могут. И той ночью он применил каждый из этих навыков. Казалось, впрочем, что делом заправляет некая высшая сила. Пули, которые не раз должны были оборвать его жизнь, пролетали мимо. Возможно, действительно пришло время для справедливости. Конечно, обо всех этих вещах он задумался много позже. В ту ночь он просто убивал. Недостроенный Туристический центр стал красным от крови. Финн уложил еще только одного человека, зато Стоун снял шестерых, причем в двух случаях его выстрелы были сделаны с таких неимоверных позиций, что у Финна челюсть отвалилась. Он никогда не слышал о подобном и не мог взять в толк, каким образом Стоуну это удалось. Создавалось впечатление, что он управлял пулями силой воли.

Что касается самого Стоуна, то у него имелось совсем иное объяснение, как и почему они живы. Разумеется, люди Грея были моложе, физически крепче, быстрее и натренированнее. К тому же в нынешние времена у них было принято начинать атаку лишь в том случае, когда гарантировано многократное численное превосходство над противником. Каждый из этих людей успел убить тысячи человек – вернее, поразил соответствующие мишени. В ходе учебных занятий.

Но все меняется, когда дело доходит до реальной ситуации. Если присовокупить Вьетнам, Стоун, вероятно, убил больше врагов, нежели все люди Грея, вместе взятые. А когда действуешь в меньшинстве или вообще в одиночку, твои навыки лишь полируются.

Когда упал последний агент, Финн и Стоун покинули поле битвы через аварийный выход, достигли корпуса имени Джефферсона и вышли наружу. Тело Милтона его старый друг нес на своих плечах. Пока Стоун таился в кустах, Финн ухитрился стащить запасной комплект униформы санитара из кареты «скорой помощи», которая стояла возле эпицентра учебной террористической атаки. Затем неподалеку от библиотеки ему посчастливилось увидеть санитарную машину, где из замка зажигания торчала связка ключей. Через несколько минут Стоун и Финн положили тело Милтона на каталку, накрыв лицо простыней. Благодаря царившему вокруг хаосу никто не смог бы отличить настоящий труп от учебного. Словом, еще через несколько секунд Стоун сел в заднюю часть салона, и Финн, включив проблесковый маячок на крыше, повел машину прочь.

Финн посмотрел в зеркало заднего вида. Свесив голову, Стоун сидел возле тела своего товарища. Он и сам вышел из битвы не без некоторых потерь. Пуля пробила ему правую руку, оставив по себе кровоточащую рану. Еще одно попадание, пришедшееся, правда, вскользь, сорвало кусок кожи с левого виска. Оливер, кажется, этого даже не заметил. Финну пришлось остановиться и сделать ему перевязку из запасов, которые находились в санитарном автомобиле… а Стоун не отрываясь смотрел на тело своего друга.

Он откинул простыню, взял в руку еще теплую ладонь Милтона и сжал ее. Потом начал что-то бормотать, и Финн, даже не разбирая слов, инстинктивно понял:

– Прости, Милтон, прости…

По обветренному лицу Оливера покатилась слеза и упала на простыню.

Финн не хотел мешать в такой очень личный момент, однако выбора не оставалось.

– Куда нам его везти?

– Домой. Мы доставим его домой, Гарри.

Бросив машину примерно в трех кварталах поодаль, они перенесли тело Милтона по задним дворам и наконец попали в дом. Стоун бережно уложил Милтона в постель и обернулся к Финну.

– Оставьте меня…

Тот уважительно кивнул и вышел в коридор.

На долю Стоуна выпало больше душераздирающих потерь, чем того заслуживает человек. Он принимал их стоически, пытаясь не замыкаться в прошлом. И все же сейчас, когда он смотрел на тело товарища, из темноты на него хлынула волна воспоминаний о каждой личной трагедии.

Очень редко Оливер Стоун позволял себе плакать без стеснения. Скорбь его была так велика, что колени сделались ватными, и он лег на пол, свернувшись в тугой клубок, как маленький ребенок. Легионы кошмаров, которые скопились в нем за прошедшие десятилетия, внезапно нашли себе выход подобно воде, обрушившейся из разбитой плотины.

Минут через тридцать в нем уже не осталось слез. Стоун поднялся и погладил щеку мертвого друга.

– Прощай, Милтон…

Глава 93

После обмена Грей и Симпсон быстро покинули территорию Капитолия.

Симпсон спросил:

– Как скоро ты рассчитываешь узнать, что Kapp и сын Леси мертвы?

– Думаю, вот-вот… А я, честно говоря, не ожидал, что у тебя хватит нахальства признаться Карру, что именно ты отдал приказ на его ликвидацию.

– Хотелось, чтобы он сдох, зная, что к чему.

– И все же я не стал бы такое делать, – покачал головой Грей.

Симпсон попросил его показать бланки старых приказов. Разглядывая их, он заявил:

– Мир стал много лучше благодаря нам.

– Согласен. Два мертвых советских лидера. Мы расчистили путь для мирной жизни.

– Хотя так и не получили заслуженного признания.

Грей пожал плечами.

– Потому что эти распоряжения не были завизированы наверху. Мы взяли ситуацию в свои руки.

– Таково бремя любого патриота… Ладно, что сейчас?

– Документы и сотовый телефон будут уничтожены.

Грей забрал бумаги у Симпсона.

– А что там записано на этом мобильнике? Я даже ничего не услышал.

– Вот и радуйся, Роджер. В противном случае мне пришлось бы и тебя ликвидировать.

Симпсон ошеломленно застыл.

– Да ты шутишь…

– Разумеется, – соврал Грей.

В четыре часа утра Картеру наконец доложили новости: все его люди погибли, Kapp и Финн скрылись. Судя по всему, смертоносная машина по имени Kapp не потеряла былых навыков. Грей немедленно позвонил Симпсону.

– Итак? – вальяжно спросил сенатор.

– Да, Роджер, все получилось согласно нашей задумке. Kapp и Финн мертвы. В новостях об этом никто и не заикнется. Мы примем нужные меры.

– Великолепно. Что ж, наконец-то мы можем оставить прошлое прошлому.

Грей повесил трубку. «Ну-ну…»

В тот же день он встретился с президентом, перед этим отдав распоряжение «простерилизовать» Туристический центр.

Главнокомандующий не был приятно удивлен минувшими событиями.

– Что за чертовщину вы устроили прошлой ночью? Мне доложили, что там обнаружены многочисленные следы крови и все признаки масштабной перестрелки.

– Сэр, нам удалось обнаружить Джона Kappa и сына Леси в Туристическом центре.

– Господи, так ведь это в центре Капитолия!

– Я не знаю, как им удалось туда просочиться, но таковы факты. Мы получили сообщение от осведомителя, направили туда подразделение спецназа, и в результате произошло крайне напряженное боестолкновение.

– И что в итоге?

– Все угрозы сняты, – туманно ответил Грей.

– А у нас? Есть потери в личном составе?

– К сожалению, да. Семьи уже поставлены в известность.

– Где тела?

– Переправлены за пределы США для последующего тайного захоронения. Сэр, мы вынуждены держать этот инцидент в строгом секрете, иначе пресса поднимет жуткий вой.

– Послушайте, Картер, я все-таки президент. И хочу знать, что все это значит. Немедленно!

Грей откинулся на спинку кресла. Конечно, он этого ожидал и заранее положил бланки с приказами в карман. Сотовый телефон уже уничтожен, однако эти документы слишком важны. И в первую очередь потому, что на них не стоит его подпись.

Президент ознакомился с приказами.

– Роджер Симпсон?

Грей кивнул.

– Разрешите доложить вам всю историю этого дела, сэр.

Его слова представляли собой почти полную ложь, однако Грей излагал ее с таким апломбом и убежденностью, что когда президент, в свою очередь, откинулся на спинку кресла, было ясно, что он принял все изложенное за чистую правду.

– И что же получается насчет роли Леси и Рейфилда Соломона? – спросил он. – Ведь его выставили изменником. Так ли оно на самом деле? Если нет, мы должны его реабилитировать.

Грей поколебался пару секунд.

– Я не могу со стопроцентной уверенностью утверждать, что он предал свою страну, сэр.

– Тем не менее вы доложили мне, что он был ликвидирован. Вы сами назвали его предателем!

– В ту пору мы в этом не сомневались. Сейчас, однако, в свете открывшихся обстоятельств… Мне придется организовать дополнительное расследование.

– Да, Картер, считайте, что таков мой приказ. Если выяснится, что этот человек был невиновен, мы исправим ошибку, вы меня понимаете?

– Так точно, сэр. К тому же Рей Соломон был мне другом.

– Господи Боже, два советских премьера умерщвлены нашей страной… Поверить невозможно!

– Да, сэр. Как снег на голову.

– Вы что, хотите сказать, что сами об этом не знали? – резко отреагировал президент.

Грею пришлось тщательно подбирать слова:

– В ту пору главенствовал совсем другой подход. У нас имелись доказательства, что Советы время от времени замышляли покушения на американских президентов, однако наши контрмеры свели их попытки на нет. Правду нельзя было разглашать, поскольку она могла привести к ядерной войне. У нас никогда не было официальных планов по устранению членов советского руководства, однако в остальных аспектах «холодная война» велась по всем фронтам.

– Так кто же, черт побери, все-таки приказал ликвидировать Андропова и Черненко?

– Приказы проходили не через меня.

– И что получается? Роджер Симпсон, который, как я понимаю, в то время был всего лишь куратором оперативных разработок, принял подобное решение самостоятельно?!

– Нет, сэр, ни в коем случае. Он никогда бы не осмелился пойти на подобный шаг по собственной инициативе. Должно быть, он получил соответствующие указания по другим каналам, которые шли на самый верх.

– И эти каналы каким-то образом обходили вас? Почему? Ведь он был вашим подчиненным, верно?

– Не во всех случаях, сэр. Более того, я не скрывал моих личных убеждений по поводу устранения глав иностранных правительств. Существовал президентский указ, который ставил все такие мероприятия вне закона, и я здесь проводил жесткую границу.

– Что ж, пожалуй, мне следует побеседовать с Роджером напрямую.

– Сэр, я не уверен, что такой шаг полностью обоснован. Ведь он сам нацелился занять высший пост в Белом доме. Если вы начнете расследование, информация просочится в прессу. В наши дни мало что удается сохранить в полном секрете.

– Чертовы правдолюбцы! Да, это мне хорошо известно…

– И что может ответить сенатор Симпсон? На этих документах стоят его подписи. Он заявит, будто покушения были затребованы кем-то сверху. Не исключено даже, что он решит заодно инкриминировать и вашего покорного слугу. Вряд ли возможно его за это винить. Впрочем, дело прошлое. Да, были убиты два человека. В нарушение законов? Не исключено. Но вот вопрос: оправдывает ли результат примененные средства? По-моему, в данном случае человечество согласится, что так оно и есть. Предлагаю не будить спящую собаку. Господин президент, как говорится, не буди лихо…

– Я обдумаю ваши слова, Картер. Меж тем прошу держать меня в курсе дальнейших событий.

– Есть еще одно, сэр…

– Да?

– Я хотел бы вернуться к прежней работе. На пост руководителя разведслужбы. Чтобы вновь служить родной стране.

– Что ж, как вам известно, должность в настоящее время вакантна. Можете занять ее, если таково ваше желание. Вряд ли сенат будет сильно возражать против кандидата, награжденного «Медалью свободы».

Они обменялись рукопожатием.

– Я ценю вашу сегодняшнюю откровенность, Картер. Вы – настоящий патриот. Побольше бы таких людей, как вы.

– Я лишь исполняю свой долг, сэр.

На самом деле, коль скоро Kapp по-прежнему представлял собой угрозу, Грею хотелось окружить себя как можно большим числом вооруженных людей.

– А знаете, Картер, по-моему, из вас вышел бы отличный президент.

Грей рассмеялся.

– Благодарю вас, сэр, но я не думаю, что обладаю для этого нужной квалификацией.

Он умолчал о том, что в глубине души считал себя слишком квалифицированным для такой работы. Кроме того, его больше влекла должность, дающая реальную власть. Все, на что способны президенты, – это объявить кому-нибудь войну, а такое происходит слишком редко. В остальном они беспомощны – так по крайней мере полагал Грей.

Он покинул Белый дом и сел в вертолет. Когда машина поднялась в воздух, Грей подумал, что ему следовало бы испытывать радость, возбуждение от чувства победы. Увы. Если на то пошло, он с трудом мог припомнить, когда в последний раз переживал столь глубокую депрессию.

Глава 94

Оливер Стоун не присутствовал на похоронах Милтона. Калеб был потрясен настолько, что Алексу и Аннабель пришлось поддерживать его под руки. Что же касается Гарри Финна, то он, несмотря на все свое желание, был вынужден до сих пор прятаться вместе с семьей.

Алекс позвонил начальству и узнал, что его неприятности словно ветром сдуло.

– Понятия не имею, что произошло, – признался шеф. – И, если честно, не хочу выяснять.

Неделей позже все собрались в квартире Калеба, чтобы почтить память Милтона. Пришел и Финн вместе с Лесей.

– Слушайте, я сам себе не верю, что Оливер не появился на похоронах, – сетовал Рубен, уставившись в стакан с пивом. – Сам себе не верю, – горько повторил он.

Аннабель повернулась к Алексу.

– Вестей от него до сих пор нет?

Тот помотал головой.

– Гарри, вы были последним, кто его видел. Он хоть что-нибудь сказал, где собирается укрыться? Или что планирует делать дальше?

Финн пожал плечами.

– Мне известно только, что в смерти Милтона он винит себя одного.

Калеб гневно вмешался:

– А газеты пишут, что Картер Грей вновь станет главой разведслужбы! Нет, как вам это нравится?! Мы отлично знаем, что он натворил. Знаем, да только доказательств у нас нет…

Калеб обмяк в кресле и уставился на фотографию Милтона, которую поставил на каминную полку. Слезы текли по его щекам.

– Мне с семьей каким-то образом придется покинуть страну, – сообщил Финн. – Грей не остановится, пока всех нас не сцапает.

– Не думаю. Пришло время раз и навсегда покончить с этой глупостью.

Глаза всех присутствующих синхронно повернулись к Лесе, которая сидела в углу.

Из своей сумочки она извлекла предмет, непривычно выглядящий в руках пожилой женщины. Это был плюшевый медвежонок.

– Любимая игрушка моей внучки. Я подарила ее, когда Сузи была еще совсем крохотной.

Все молча смотрели на старушку, явно задаваясь вопросом, в порядке ли у нее с головой.

– Сузи разрешила мне сделать вот это… – Леся достала из кошелька крохотный перочинный ножик, перерезала нитки на шве медвежонка и из образовавшейся полости извлекла небольшую коробочку. – Эту шкатулку мне сделал один мастер, еще в России. – Она вынула ключ, открыла замок, и все увидели электронное устройство размером с ноготь большого пальца. В нем имелся USB-разъем. – Компьютер найдется?

На экране возникло изображение маленькой, скудно обставленной комнаты. За деревянным столом сидели четыре человека. Гораздо более юные Леся и Рейфилд Соломон находились по одну сторону, а напротив сидели молодой Роджер Симпсон и еще один мужчина, который с тех пор почти не изменился.

– Картер Грей… – пробормотал Алекс.

Леся кивнула.

– Рею пришла в голову мысль тайком записать встречу. Как вы понимаете, нам поручали исключительно серьезное дело.

За столом шло обсуждение деталей покушения. Очевидно, Андропова уже не было в живых, поскольку говорили только про Константина Черненко – последнее препятствие на пути Горбачева к власти.

– Рей и Леся, в прошлый раз вы великолепно справились с задачей, – сказал Грей. – Никому и в голову не пришло, что Андропов скончался не по естественным причинам.

– Есть яды, которые не оставляют после себя следов, – заметила Леся. – К тому же в руководстве Советского Союза нашлись и такие, кто не был опечален уходом злосчастного Юрия.

– Думаю, по Черненко тоже плакать не станут, – кивнул Симпсон.

Вмешался Грей:

– Но торопиться не надо. Следует повременить не менее года. Это даст нам возможность подготовиться и уменьшит вероятность возникновения подозрений.

– Кстати, если подождать, яд может и не понадобиться. Вероятно, Константин самостоятельно оправдает наши надежды, – заметил Соломон. – У него плохо со здоровьем.

– Тем более. В общем, ждем год, – распорядился Грей. – А если к тому времени он будет еще жив, вы с Лесей примете меры…

– Директор и президент точно в курсе? – спросил Соломон.

Ответил Симпсон:

– На все сто. Они убеждены, что развал Советского Союза принципиально важен для судеб мира. Ну и, как вы знаете, с советской стороны найдется немало людей, которые хотят того же самого.

Грей расцвел в улыбке.

– Вы настоящие герои! – Обращаясь к Лесе, он добавил: – Ваш переход на нашу сторону стал поворотным пунктом. Если между США и тем, что останется от Советского Союза, когда-либо возникнет подлинный мир, он в значительной степени будет обусловлен именно вашим участием. И хотя этот факт никогда не удастся предать огласке, вы достойны вечной благодарности вашей новой родины. Мне поручено передать вам слова президента, в которых он выражает свою искреннюю благодарность за все то, что вы сделали для Америки.

Кадры шли еще несколько секунд, после чего запись кончилась.

Леся сказала:

– В жизни не видела других людей, которые могли бы врать так ловко, как ваши Картер Грей и Роджер Симпсон. Я в сравнении с ними просто жалкий любитель.

– Почему вы нам раньше этого не показывали? – потребовал Алекс.

– Например, в тот день, когда мы узнали про те письменные приказы? – добавил Финн.

– Только глупец раскрывает карты при первом заходе. Всегда надо иметь что-то про запас. Пленку я спрятала, а потом перенесла запись на это устройство, вложила его в медвежонка и дала Сузи.

– Господи, сколько людей погибло! Милтон убит… – вновь стал причитать Калеб.

– Тут я ничего поделать не могла, – без обиняков отрезала она. – Если бы мы отдали им все без исключения, то что бы сейчас было с нами?

– Как вы намерены поступить с записью? – спросил Алекс.

– Хочу встретиться с Картером Греем.

– Что?! – подскочил Финн.

– Потолкую с ним лицом к лицу.

– А если он не согласится? – прищурился Алекс.

Леся усмехнулась:

– Вы только дайте мне поговорить с ним по телефону…

Глава 95

– Давненько мы не виделись, Леся, – промолвил Грей, сидя по ту сторону стола. Они с Лесей находились в одном из мотелей Фридериксбурга. – Должен признаться, вы изменились.

– Чего не скажешь про вас, если присмотреться к последним событиям.

– По телефону вы упомянули, что владеете некой важной для меня вещью.

– Я знаю, что ваши холуи поджидают за этой дверью. Ваши привычки мне давно известны.

– Ну разумеется, в моей работе приходится принимать меры предосторожности… И все же, что именно вы хотели мне показать? Учтите, я человек занятой.

Леся открыла крышку ноутбука, который принесла с собой. Грей смотрел не шевелясь, пока не погас экран, затем перевел взгляд на Лесю.

– Запись была идеей Рейфилда?

– Да.

– Но если он подозревал правду, то почему пошел на выполнение приказа?

– Он был предан своей стране. В отличие от вас. А еще им двигало стремление защитить меня. Он знал, насколько я уязвима. У него по крайней мере имелась защита, ведь он был американцем.

– Леся, то, что случилось с вами и Рейфилдом, всегда вызывало у меня самое глубокое сожаление. Во многих смыслах он был моим лучшим другом.

– Он верил вам, Картер. Я-то, конечно, нет, но вот он… Лишь этот ваш Симпсон вызывал у него отторжение.

– Да, Рейфилд хорошо разбирался в людях. – Грей подался вперед, желая наконец выложить правду. – Леся, приказ о его ликвидации исходил не от меня. Это дело рук Роджера. Я бы никогда не пошел на такое в отношении Рейфилда. Никогда. Когда мне сообщили о его смерти, я был в бешенстве… но ничего не мог изменить. Все усилия приложил, чтобы убрать имя Рея со «Стены позора» в Лэнгли, однако Роджер сумел и здесь все очень ловко обставить. Он сочинил весьма убедительную историю о предательстве Рея. И коль скоро сам Рей был уже мертв и не мог выступить в свою защиту, у меня были связаны руки.

– Мне не нужны ваши объяснения, Картер. Что сделано, то сделано. Мужа не вернуть.

– Зато результат был достигнут. Уж вам-то это должно быть понятно как никому другому. Рей бы тоже с этим согласился.

– Ну конечно. Только он мертв. И его имя в родной стране стало синонимом изменника. Он умер ради нее, а его называют предателем.

– Я бы без колебаний воспользовался любой возможностью… Увы, меня загнали в угол. Если бы я указал на Роджера, то тем самым подставил бы и себя. Может, он и бесчестен, но отнюдь не глуп.

– То есть вы не решились подставиться ради спасения репутации «лучшего друга»? Не рискнули ради него карьерой? Возможно, Рейфилд был вашим лучшим другом, но вот вы явно не были другом ему.

– Да, я признаю, что был слаб: мой эгоизм не позволил мне сдаться властям ради Рея.

– Вот именно, – сухо кивнула она. – Ваше политическое руководство не давало «добро» на убийства. Все натворили вы с Симпсоном и еще горсткой каких-то прихвостней. Я понимаю, что вы не станете отвечать, но такова правда. У меня было несколько долгих десятилетий на обдумывание.

Леся откинулась на спинку кресла, не сводя с него глаз. Обычно столь уверенный в себе, Грей сейчас заметно поблек.

– Роджер опасался, что если Рей узнает о его самоуправстве, то не станет его покрывать. В том-то и дело, что Рей на это пошел бы. Независимо от того, насколько сам бы при этом пострадал.

– Так оно и есть. Мой муж был честным человеком. И тем не менее его убили, а Роджер Симпсон сделал неплохую карьеру – стал сенатором.

– Леся, вы сами знаете, какая в ту пору была обстановка.

Она заставила его замолчать, пренебрежительно отмахнувшись.

– Да ничем она не отличается от сегодняшнего дня! Ничто не изменилось, кроме имен. И люди, которые играют в такие игры, всегда одни и те же. Трезвонят о благих намерениях, о том, что мир надо улучшать… Чушь собачья! У них в головах только власть и желание защитить свои собственные интересы. Так всегда было и так всегда будет!

Грей откинулся на спинку кресла.

– А чего вы хотите? Думаю, за эти, как вы выразились, «долгие десятилетия обдумывания» у вас уже созрел ответ?

– О, разумеется, я точно знаю, чего хочу… Сукин ты сын, этого момента я ждала тридцать лет! Так что теперь заткнись и слушай. А потом ты сделаешь все именно так, как ятебе прикажу!

Когда она закончила, Грей встал.

– Могу ли я надеяться, что получу оригинал пленки и все существующие копии в обмен на то, что вы от меня требуете?

– Ни в коем случае. Получишь лишь мое слово, что записи я заберу с собой в могилу. Вы с Симпсоном вообще должны радоваться, что так легко отделались. Я могла бы уничтожить вас обоих – и была бы только счастлива. С другой стороны, я человек, который думает и о других вещах помимо собственного счастья. Вот что спасает вашу с Симпсоном шею. А сейчас уходи. Не желаю тебя больше видеть… Кстати, можешь передать от меня кое-какую весточку нашему славному сенатору.

– Что конкретно я должен ему сказать?

– Поговаривают, что он планирует стать президентом…

– Да, он действительно намерен выдвигаться на выборах.

– Так вот скажешь ему: пусть меняет планы. Если, конечно, ему не хочется объяснять содержание этой записи американскому народу. Так и передай.

– Хорошо, передам. Прощайте, Леся. Я знаю, сейчас уже поздно так говорить, но мне действительно очень жаль…

Небрежным взмахом руки она отослала прочь человека, который в самом скором времени вновь собирался стать главой разведывательной империи Америки.

Фотографию Рейфилда Соломона сняли со «Стены позора» в Лэнгли под надуманным предлогом в духе рубрики «Появились новые факты». А в ЦРУ, как известно, все факты принято засекречивать. Не исключено, что лет через сто академические ученые смогут с ними поработать.

Соломон посмертно получил высшую награду ЦРУ за оперативную деятельность, и уже никогда впредь его имя не будет упоминаться в одном предложении со словом «предатель».

Леся Соломон была награждена «Медалью свободы»: единственный случай в истории, когда такой чести удостоилась бывшая русская шпионка. Причины опять-таки были засекречены, хотя на сей раз новость облетела всю нацию. У нее даже взяли интервью, в котором Леся превозносила прогресс в российско-американских отношениях. Свою речь она завершила словами, что жалеет лишь об одном: что ее героический супруг, столь много сделавший для окончания «холодной войны», не дожил до этого счастливого дня. Затем она наотрез отказалась от всех прочих выступлений и вновь исчезла с горизонта.

Ничего удивительного, что кандидатура Грея на пост шефа разведки под фанфары была утверждена сенатом. Теперь он ежедневно прибывал на работу в виргинский офис на борту вертолета, который забирал его из крайне уединенного, охраняемого особняка в штате Мэриленд. Его жизнь опять оказалась заполнена тайными операциями и сложными решениями, которые определяли судьбы мира. Одно слово из уст Картера Грея, и народ начинал трепетать – так, во всяком случае, поговаривали в коридорах власти.

Вместе с тем люди, знавшие его хорошо, видели, что Грей изменился. Уже не было того невероятного апломба, той ошеломляющей самоуверенности и абсолютной нетерпимости к просчетам, которые он выпячивал на первый план все предшествующие годы. Теперь он время от времени отрывался от работы и просто сидел, уставившись взглядом в стену кабинета, держа в руках старую фотографию. Никто из подчиненных не мог сказать, что на ней изображено, потому что Грей всегда запирал этот снимок в личный сейф.

На потертой карточке он видел самого себя в компании с Лесей и Рейфилдом Соломоном: молодых, счастливых и полных энергии. Они увлеченно работали и зачастую шли на страшный риск, чтобы миллиарды обитателей планеты могли жить в мире и спокойствии. Чувствовалось, что этих людей связывает дружба, если не сказать – любовь. Иногда Картер Грей, глядя на снимок, ронял слезы.