Текст книги "Шаг за порог (СИ)"

Автор книги: Денис Кащеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

32.

Планета Новая Земля, база «Аксарай», двенадцатый день за Порогом

– Все бесполезно, она не доживет и до полудня, – проговорил «Артем».

С ног до головы замотанная в бинты – неприкрытыми оставались лишь небольшая часть лица, левая нога ниже колена и левая же кисть, – лежавшая на кровати Даша напоминала мумию из дешевого фильма ужасов. Как истерзанное тело девушки выглядело до перевязки, когда Тинг и трутень сняли с нее окровавленную одежду, Настя предпочла бы забыть навсегда – а ведь ей доводилось видеть Олю и Марину, в муках умиравших после укуса монстра!

Не удивительно, если сеятели сочли свое дело сделанным, – да и не сильно они ошиблись, как выясняется…

– И ты ничем не можешь помочь? – бросил трутню Тимур. – Где твое хваленое всемогущество?

– Я не волшебник, – развел руками «Артем». – И даже не «ковчеговский» медотсек. Тот бы ее, конечно, исцелил. Я – не в силах.

– Совсем ничего нельзя сделать? – печально спросила Настя.

– Ну, могу ввести ей токсин, – пожал плечами трутень. – Дней шесть после этого она точно протянет – но восемь шансов из девяти, что потом ее убьет Порог.

– За шесть дней можно доставить ее в медотсек Тиньши, – заметила Тинг.

– Если он ее укусит, медотсек уже не станет ее лечить, – покачала головой Настя.

– Да, он у вас разборчивый, этот медотсек, – кивнул «Артем». – Кого попало за своих не признает. Обмануть его, конечно, можно, но вы пока этого не умеете.

– То есть что, меня теперь медотсек тоже не признает? – нахмурилась китаянка. – Предупреждать надо!

– Наши раны и сами неплохо заживают, – почему-то сочла необходимым утешить ее Настя. – В отличие от человеческих… Кусай! – резко обернулась она к трутню.

– Что? – не понял тот.

– Введи ей токсин! Если иного способа нет – пусть хотя бы так!

– Решаешь за нее? – прищурился «Артем».

– Нет, – мотнула головой Настя. – Даю ей шанс потом решить самой.

– Призрачный шанс. Токсин не вылечит ее, даже не приведет в сознание – только законсервирует разрушительные процессы до часа Порога. Который, как я уже сказал, в таком состоянии она едва ли переживет. А нас она здорово обременит. Кроме всего прочего, если вы вдруг забыли, нас с вами преследует злой лес!

– Кусай! – твердо повторила Настя.

С четверть минуты трутень не отвечал, что-то там прикидывая в своей инопланетной голове.

– С другой стороны, почему бы и нет? – проговорил он затем. – И главное, заметьте: не я это предложил!

Горло умирающей было замотано бинтами, и хвост монстра, не замедливший появиться прямо из шва джинсов «Артема», скользнул к ее голой кисти. Когда налившаяся синевой игла вонзилась в ладонь Макаускайте, Настя сжалась – так, словно укол предназначался ей. Что касается Даши, новой порции боли она, похоже, даже не почувствовала.

– Ну, вот и все, – улыбнулся «Артем», пряча хвост. – Поздравляю: вашего полку прибыло!

Скривившись, Настя ему не ответила.

– Я видел, ты надевал ее личину, – проговорил, обращаясь к трутню, Тимур. – Хотел узнать, как Даша здесь оказалась?

– Пытался понять, насколько серьезны увечья, – пояснил ему «Артем».

Когда они извлекли Макаускайте из подкроватной ниши, трутень и в самом деле принял ее облик – всего на несколько секунд. В его исполнении Даша была цела и невредима, одета в забавный джинсовый комбинезон с широкими лямками и белую футболку.

К слову, личина Макаускайте была не единственной, примеренной этой ночью монстром. Вскоре после этого он успел побывать в шкурах Мамаева, Ани Руденко и Ады Бердичевской, не задержавшись, впрочем, надолго ни в одной из них. Причины такого своего поведения трутень объяснить не потрудился, а вопросов – до настоящего момента – ему не задавали.

– Но да, попутно выяснил и кое-что о причинах ее появления в Аксарае, – продолжил между тем «Артем».

– И как же она сюда попала? – спросила Тинг. – Если я правильно понимаю, вы оставили ее в Виктории? – уточнила она у Тагаева.

– Да, – подтвердил тот. – Она была из тех, кто твердо стоял на стороне Мамаева.

– Там, оказывается, после вашего ухода разгорелись воистину шекспировские страсти, – поведал «Артем». – Ну, или мексиканские… Восемь девочек и всего пять мальчиков – это если не считать заложников. Но тех и не считали. В общем, две чаровницы не поделили одного, а именно Игоря Палиенко. Юноша с выбором не спешил, но постепенно склонялся в сторону нашей новой подруги, – указал он на бесчувственную Макаускайте на кровати. – Тогда вторая, не будь дура, пошла к капитану и напела тому, что соперница затевает не то побег, не то переворот. И подстроила так, что ту застали с рюкзаком, явно снаряженным для дальнего похода – полным еды, запасной одежды и прочих нужных за стенами вещей. Мамаев после вашего эпического ухода из Виктории и так все время был на взводе, а тут такое… Словом, с этим рюкзаком ее и выставили за ворота: хотела, мол – так и катись на все четыре стороны. Вот и докатилась – до Аксарая. Турки, кстати, ее здесь неплохо приняли – среди прочего, она им хорошую зажигалку принесла… А еще, как оказалось, привела на хвосте сеятелей.

– Ну, сеятели, небось, и сами нашли бы базу, – пожал плечами Тимур.

– Наверняка нашли бы, – согласился трутень. – Но я ее мысли передаю. Даша уверена, что это она навлекла беду на Аксарай.

– А что Игорь? – спросила Настя. – Палиенко.

– А что Игорь? – пожал плечами «Артем». – Остался в Виктории. Теперь уж Ира своего не упустит.

– Ира? – переспросил Тагаев.

– Ира Зварыч. Я не сказал? Это она подставила Дашу. А ты на кого подумал?

– Ни на кого я не думал, – мотнул головой Тимур. – Одно скажу: вовремя мы оттуда убрались!

– Ты и не представляешь, насколько вовремя, – хмыкнул трутень. – Как оказалось, выпроваживанием Даши дело там не закончилось. На следующее утро к Виктории прибежали с полдюжины изгнанников-англичан, преследуемые по пятам сеятелями. Ворота им не открыли, и случилась резня. Страсти в форте накалились, Мамаев вспылил и скормил капитанское кольцо утилизатору. А заперты им на тот момент был не только выход наружу, но и дверь энергоцентра. Теперь, пока не сядет заряд в батарейках – а этого без малого девять лет ждать – из форта никому не выйти. Мамаев, правда, уже не капитан, низложили, но в Виктории никому от этого не легче…

– Ничего себе! – покачала головой Настя.

– Остается только вопрос, как ты обо всем этом узнал? – со скепсисом заметил Тимур. – От Даши не мог – по твоим собственным словам, ее к тому моменту в форте уже не было. Или стены Виктории не так хорошо экранируют мысль, как аксарайские?

– Так я же там не вслепую шарил, как вчера здесь, – пожал плечами «Артем». – Зашел изнутри – через голову Мамаева и еще кое-кого. Так что история, что называется, из первых рук… Я, собственно, к чему все это вам сейчас рассказываю. После неудачи здесь я собирался идти как раз к Виктории. Теперь же, если там и окажутся добровольцы, мне их не заполучить – разве что через девять лет. Поэтому Виктория отпадает. Остается Вагнерсбург. Туда я и направлюсь.

– Направишься? – быстро переспросила Тинг. – Или, все-таки, направимся? Вместе?

– Я предупреждал, что Даша станет обузой. Сама идти она не сможет, нести ее – продвижение будет слишком медленным. Бросать ее здесь без присмотра тоже нельзя. Поэтому я пойду один, а вы до поры останетесь с ней в Аксарае. Сеятели сюда вряд ли вернутся, а если такое все же случится – я вас предупрежу через Настю. Дадите ей карабин, а уж руку ее я направлю… Словом, вам ничего не грозит. Разве что еды маловато осталось, но в столовой я видел звериную тушу, почти свежую – разделаете ее и приготовите. А на обратном пути я вас заберу.

– И когда это случится? – уточнила китаянка.

– Надеюсь, дня через четыре. Туда-то я быстро доберусь, а сколько там, сколько обратно – это уж как сложится… Собственно, что время зря терять – отправлюсь сейчас же! – заявил он и прежде, чем кто-то из присутствующих успел раскрыть рот, стремительно вышел из комнаты…

…и почти тут же вернулся – наверное, и минуты не прошло.

– Концепция поменялась, – бросил «Артем» с неприкрытой досадой. – Идем все вместе – и прямо в Тиньши.

– Что случилось? – спросила трутня Тинг, опомнившаяся первой.

– Сами увидите, – хмуро буркнул тот.

33.

Планета Новая Земля, окрестности базы «Аксарай», двенадцатый день за Порогом

– Он что, всю ночь бегом бежал? – удивленно проговорила Настя, обводя долгим взглядом окрестности. Вид, открывавшийся с вершины холма, куда они взошли вслед за трутнем, совсем не радовал.

– Бегом – не бегом, но скорость его движения явно выросла в несколько раз, – хмуро буркнул «Артем».

Речь шла о бродячем лесе, за ночь полукольцом обложившем долину Аксарая. На западе он уже даже преодолел перевал и почти достиг берега реки, на севере и юге подступил вплотную к зеленым склонам, как видно, готовясь начать восхождение с темнотой. Единственный разрыв в зловещей стене стволов-колонн пока оставался на востоке, куда, собственно, и повел спутников от ворот базы трутень.

– Сами видите, – развел руками «Артем». – Дорога на Вагнерсбург перерезана. Поэтому – Тиньши.

– Не то чтобы я возражала против Тиньши… – повернулась к нему Тинг. – Но разве наша цель – не набрать добровольцев в касту? Как это можно сделать там?

– Будем решать проблемы по мере их поступления, – недовольно скривившись, бросил трутень. – Сейчас первоочередная задача – уберечь вас от спятившего злого леса. Поэтому отступаем в Тиньши. Там вы будете и в сытости, и в безопасности. Другое дело – сам переход… – он бросил мрачный взгляд на сооруженные из натянутого между двух шестов одеяла носилки с продолжавшей оставаться в забытьи Дашей – остановившись на вершине, Настя с Тимуром опустили их на траву. – Так и знал, что не стоит впустую переводить на нее токсин, – вздохнул «Артем». – А теперь и не бросишь…

– Мы бы в любом случае ее не бросили! – тут же заявил Тагаев.

– Еще пара часов, и она бы умерла, – пожал плечами трутень. – Невелика задержка. А теперь она всю дорогу будет нас тормозить!

– Ничего, справимся как-нибудь, – без особой уверенности проговорила Настя – в основном, чтобы успокоить начавшего некстати распаляться Тимура. – Если, конечно, будем меньше глазеть по сторонам. Берем – и пошли! – она нагнулась к носилкам.

– Погоди, – остановил ее Тимур. – Наш циничный монстр прав в одном: мы не сможем нести Дашу достаточно быстро. И если этот проклятый лес разбегался, пешком нам от него не уйти… Что ты там говорил насчет разных крупных тварей? – пристально посмотрел он на «Артема». – Слабо превратиться в какого-нибудь дракона и отнести нас в Тиньши на себе?

– «Игры престолов» насмотрелся, драконий всадник? – прищурился в ответ трутень.

– Ни одного сезона не видел, – презрительно мотнул головой Тагаев. – Но книгу читать начинал. Как раз незадолго до того, как на Земле все это завертелось… По сути есть что сказать?

– По сути… – почесал затылок «Артем». – По сути: если не брать в расчет откровенно сказочных персонажей, пара драконоподобных существ мне на память приходит… Беда в том, мой несостоявшийся Таргариен, что все они из миров с ничтожной – по сравнению со здешней – гравитацией, да и с кислородом не особо в ладах… Нет, – с некоторым разочарованием мотнул он головой. – Не взлетит.

– Как говорилось в одном старом мультике, не обязательно лететь, если можно быстро бежать, – не унимался Тимур. – Не потянешь на дракона – обернись конем! Или хотя бы ослом! Тебе пойдет, кстати.

– Ну не видел я вживую коня! – рассерженно всплеснул руками трутень. – И осла не видел! Я вообще на планеты, подобные этой, раньше кончика хвоста не совал! А воспоминания в ваших глупых головах здесь не помогут – самому нужно впитать образ!.. Могу обернуться тварью, личину которой носит сеятель – вы ее еще медведем называете, – уже немного спокойнее продолжил он, – но у той под шерстью вся спина в ядовитых шипах – не усидишь! Да и аллюр у нее такой, что ни один ковбой не удержится, на третьем же шаге свалится!.. Еще черепахой могу – когда вы меня тогда с плота согнали, проплывала одна мимо. Здоровенная! Вот только там вместо ног – ласты, на таких далеко не уползешь… Стоп! – внезапно хлопнул он себя по лбу. – Только что вспомнил: там, на берегу, было еще кое-что… А ну-ка, отойдите в сторонку!

Настя, Тимур и Тинг дружно отступили назад, и «Артем» принялся раздуваться, словно в него невидимым насосом закачивали воздух, постепенно утрачивая человеческие черты и приобретая…

– Набрать нужную массу пока требует времени и усилий! – через минуту проговорил раскатистым басом гигант-слон, торжествующе запрокидывая к небу хобот. – Когда я выбрался на берег возле Трата, такая вот скотина паслась там в бамбуковой рощице. Видимо, сбежала во время катастрофы с какой-нибудь фермы или турбазы. Тогда мне не до нее было – жаждал как можно скорее отыскать подопечную – но образ остался. Теперь вот пригодился…

Слонов Насте, конечно же, видеть доводилось: в детстве два раза в цирке, а потом в московском зоопарке, куда они как-то завалились веселой студенческой компанией, удрав с лекций, но чтобы вот так вот вблизи, на свободе… Роста в новом облике трутня было метра два с половиной, морщинистая кожа имела темно-серый окрас, причем ноги выглядели несколько светлее туловища, а у основания хобота и вовсе имелась бледно-желтая потертость – словно у спинки старого дивана. Массивные стопы украшали светлые не то ногти, не то копыта – по пять на передних и по четыре на задних ногах. Края неправильной формы четырехугольных ушей казались обтрепанными, на левом в одном месте не хватало немалого куска – будто гигантскими ножницами вырезали.

А вот бивней – непременного, по мнению Насти, слоновьего атрибута – у данного экземпляра почему-то не оказалось вовсе.

Пахло от слона неожиданно приятно – буквально, медом.

– Он у меня молодой еще, – счел зачем-то нужным пояснить трутень. – Ну, что застыли, как три тополя на Плющихе? Залезайте на спину! – поторопил он замерших в изумлении спутников.

– Ты это… присел бы, что ли! – покачал головой Тимур. – Иначе как на тебя залезешь?

– Перебьетесь, – заявил слон. – Но вот вам подножка! – опустив голову, он выгнул хобот и прижал его конец к передней ноге на высоте полуметра от земли. – Можете еще за ухо придерживаться, только аккуратно!

– Всю жизнь мечтала покататься на слоне! – решительно шагнув к трутню, Тинг поставила ногу на хобот-ступеньку и ловко вскарабкалась на спину животному. Осторожно подняв с носилок Дашу, Тимур с Настей подали ее китаянке. Трутень помог хоботом, и общими усилиями Макаускайте кое-как усадили перед Тинг. Следом наверх взобрался Тагаев и протянул руку Насте, которой досталось почетное место впередсмотрящей – на шее слона.

Кожа животного оказалась теплой и совсем негрубой на ощупь. Местами из нее торчали короткие забавные щетинки.

– Готовы? – поинтересовался у седоков трутень.

– Готовы! – ответила за всех Настя.

В этот момент, очевидно, слон немного опустил голову, и, соскользнув вперед, девушка уперлась коленями в его оттопыренные уши.

– Эй, осторожнее там! – предостерег ее трутень. – Шея не казенная! Ладно, сам напросился! – впрочем, заметил он тут же. – Чего только не сделаешь ради подопечных! Держитесь – отправляемся!

С этими словами он степенно и на удивление бесшумно для такого великана (никакого тебе «слоновьего топота»!) двинулся вниз по склону – встречь неспешно поднимавшемуся над холмами солнцу.

34.

Планета Новая Земля, база «Тиньши», семьдесят четвертый день в новом мире

– Хочу, чтобы ты ответила мне на один, скажем так, деликатный вопрос, – проговорил Олег, поворачиваясь к Чужой.

– Все, что только будет угодно Всемогущему, – почтительно склонил голову трутень.

Если не считать Гали, надежно отгороженной непрозрачной и звуконепроницаемой дверью бокса, они находились в медотсеке вдвоем. Светлов расслабленно лежал прямо на полу – сидеть на стуле ему надоело, а на расположенной за шкафом койке он чувствовал себя неуютно: все время ждал, что из стены внезапно высунется какая-нибудь лечебная штуковина и присосется куда-нибудь – из самых лучших побуждений, конечно же.

Чужая подобных вольностей себе не позволяла: чинно стояла возле крайнего бокса.

Трутень был в личине Дили, которую так и не удосужился сменить. Надо признать, что Олег, похоже, оставался единственным, кого это хоть сколько-то смущало: Инна и Рыжий, кажется, вовсе не обращали внимания на то, как выглядит Чужая, а Галя… Три дня назад, аккурат перед тем, как отправиться в бокс на процедуры, обратившись с какой-то мелкой просьбой к трутню, Галя назвала его Дилей. Оторопели все, кто был рядом, в особенности – Чужая, Измайлова же сделала вид, будто ровным счетом ничего необычного не случилось.

По словам Чиань, китайской сестрицы Коры (внешне – вылитой Тинг, разве что ростом повыше), сегодня днем второй этап Галиного заключения в боксе должен был завершиться, поэтому, собственно, Олег и пришел сюда сразу после обеда – встретить Измайлову. Чужая увязалась за ним почти случайно – в столовой они разговорились, продолжили по дороге, ну и… Когда же тема беседы оказалась, наконец, исчерпана, на ум Светлову и пришел вопрос, давно уже не дававший ему покоя. Точнее, даже два вопроса, но начать нужно было с какого-то одного.

– Расскажи мне, как убить таких, как ты, – попросил он, пристально глядя на Чужую снизу вверх. – На «Ковчеге» Галя проткнула тебя копьем насквозь – однако ты выжила. Гера был уверен, что покончил со вторым трутнем – но и тот воскрес. Тимур стрелял в сеятеля из М4 – тот скинул личину и благополучно удрал. Но вы же не бессмертны, насколько я знаю? Тогда что мы все время делали не так?

– Да, мы не бессмертны, – ничуть не смутилась «Диля». – Мне, например, по-прежнему достаточно одного лишь слова Всемогущего моей страты – и моя жизнь оборвется навсегда. Полагаю, это сработало бы даже в тот постыдный период, когда я пребывала во власти трутня из злого леса. Тем более – теперь.

– Речь не о тебе, – мотнул головой Олег. – Точнее, не только о тебе. В первую очередь, меня интересуют те сеятели. Ну, и насчет трутня хотелось бы, конечно, понимать…

– Тогда начнем с сеятелей, – охотно кивнула Чужая. – Вне зависимости от используемой личины, наиболее уязвимой частью тела у них является та, что расположена выше всего. Как правило, это голова. Ранение этой области ведет к немедленному переходу в изначальное тело и, как правило, сопровождается кратковременной потерей сознания. Такого же эффекта можно достичь ранением средней части личины – обычно это туловище, но в этом случае потребуется точно поразить один из трех расположенных там нервных центров. Стреляя в нас в лесу, Тимур задел мне такой центр, ненадолго лишив возможности двигаться. А сеятелю – нет, поэтому тот отделался утратой контроля над личиной и смог убежать.

– То есть, по-хорошему, стрелять нужно было в голову? – уточнил Светлов.

– Да, – подтвердила «Диля».

– Но потом он бы все равно оброс этим дурацким коконом и вернулся целый и невредимый? – уточнил Олег.

– К тому же, скорее всего, поднявшись на новую ступеньку кастовой лестницы, – добавила Чужая. – То есть, став сильнее.

– И как же этого не допустить?

– Разделить лишенное сознания тело на части. Минимум на три. Лучше – на девять.

– Правильное число? – усмехнулся Светлов.

– Правильное число. Главное – отделить голову и хвост, остальное можно не трогать.

– Хвост? – недоверчиво прищурился Олег. – Типа, шутишь?

– Никаких шуток, – заверила его «Диля». – Если не брать разного рода экзотические ситуации, как правило, именно из хвоста исходит волокно, составляющее основу кокона. Голова тоже важна, но она потом, в коконе, может и восстановиться – знаю немало таких случаев. А нет хвоста – нет и окукливания. Случается, конечно, разное… Бывает, что нужная железа располагается аномально – у самого основания хвоста или даже непосредственно в туловище. Поэтому, в частности, и рекомендуются девять частей. Но в восьмидесяти случаях из восьмидесяти одного достаточно трех.

– Ясно, – кивнул Олег. – Это сеятели. Если что, просто делим их на девять. А как с трутнем?

– С трутнем, в принципе, все то же самое. С обычным, вроде меня. Другое дело – матерый монстр, трутень от начала времен – такой, как наш общий знакомый из злого леса. Его мощь очень велика – она позволяет ему произвольно перемещать уязвимые области внутри тела. Причем, перемещать почти мгновенно. Чтобы лишить такого сознания, потребуется буквально изрешетить его личину. Ну, либо застать жертву врасплох и положиться на везение.

– И если получится – отрезать хвост?

– Хвост и голову. А вообще, это как раз тот самый случай, когда и девять может оказаться недостаточно правильным числом…

– Ладно, с этим разобрались, – Светлов поморщился, живо представив себе картину расчленения тела монстра. – Еще один вопрос! – заявил он затем. – Уже несколько из иной области…

– Все, что пожелает Всемогущий, – откликнулась Чужая.

– Тогда в Виктории, когда ты заморочила мне голову… – Олег запнулся, подбирая нужные слова. – Ну, когда тренировалась на мне, прежде чем идти брать Рекса Кухарски…

– Я поняла, о чем речь, Всемогущий. Перегрузка человеческого мозга путем инициации неконтролируемого потока сознания.

– Да-да, – кивнул юноша. – Ты еще тогда сравнила это с кино. Так что я тогда видел «на экране»?

– Я же уже отвечала на этот вопрос, Всемогущий, – удивилась вопросу «Диля».

– Да, было дело. Ты сказала, что я, якобы, был с некой девушкой. Но, во-первых, хотелось бы получить ответ еще раз – насколько я помню, тогда ты не считала себя обязанной говорить правду и ничего кроме правды. А во-вторых, если ты не солгала – узнать: кого именно я тогда видел?

– Я не лгала, – покачала головой Чужая, – ибо страте не было бы от этого никакой пользы. Что же касается второй части твоего вопроса, Всемогущий… Вот здесь не уверена, что мой правдивый ответ пойдет на благо страте.

– Почему? – удивленно поднял брови Олег. – Потому что это была Инна? И так все считают, что она…

– Это не была Инна, Всемогущий.

– Вот теперь уже совсем интересно, – Светлов аж приподнялся с пола. – Не Инна и не Галя? Кто же тогда?

– Всемогущий настаивает на ответе? – уточнила Чужая.

– Да, черт возьми, настаиваю! – заявил Олег. – За благо страты не переживай: если все это останется между нами, страте будет ни тепло, ни холодно, а я должен знать!

– Диля, – выговорил трутень.

– Что? – не сразу понял юноша.

– В том потоке сознания ты видел Диляру Измайлову, Всемогущий.

– Э…

С полминуты Светлов обескураженно смотрел на собеседницу.

– Гале только не рассказывай, – пробормотал он затем.

– Разумеется, Всемогущий, – кивнула Чужая. Олег подозревал, что голову она склонила лишь затем, чтобы скрыть проступившую на миг на лице ехидную усмешку.