Текст книги "Фрагменты (ЛП)"
Автор книги: Дэн Уэллс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 32 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]
Часть 2
Глава 14
Первая тревога прозвучала в четыре часа утра. Афа снабдил двери и окна первого этажа небольшими электронными сигнализациями, соединенными проводами с его спальней и несколькими главными исследовательскими помещениями. Тихий звон мгновенно разбудил Киру.
Она спала на диване в телевизионной студии, в которой поселилась чуть больше недели назад. Кира уже очень давно не спала так долго в одном месте. Сигнализация была настойчивой, но тихой: по задумке она должна была предупредить жильцов, но не позволить гостям понять, что их обнаружили.
В мгновение ока Кира была на ногах. Она натянула ботинки и схватила винтовку. Если придется бежать, это было самым необходимым.
Конечно, когда Афа был готов взорвать все здание, даже спасение босой и невооруженной казалось не самым худшим развитием сценария.
Кира встретила Афу в холле, оба молчали. Афа выключил сигнализацию и прислушался.
Если тревога была ложной – ее причиной был ветер или бродячий кот, толкнувший оконное стекло, – то в здании станет тихо. Кира слушала с закрытыми глазам, молясь, чтобы ничего не...
Бибип. Бибип.
Афа снова заглушил сигналы, на этот раз полностью выключив систему, и тяжело протрусил по коридору к другой панели выключателей. Солнечные батареи на крыше запасали огромной количество энергии, которой было более чем достаточно, чтобы сигнализация могла работать ночью.
Афа пробудил к жизни спящий монитор, и на нем возникли картинки слайд-шоу. Кира и Афа как раз успели увидеть, как фигура в черном бронежилете проскользнула через окно. На голове ее был круглый шлем, не закрывающий лицо, что было известной визитной карточкой армии Партиалов, но в данном случае броня была потрепанной и несла на себе следы битв, так что Кира задалась вопросом, не была ли она краденной.
Кратко обрисованный лунный светом контур тела пришельца показал, что это была женщина, а вот последовавший за ней силуэт, возможно, принадлежал мужчине.
Кира глянула на Афу, лицо которого застыло в маске тревоги и нерешительности. Другие свои убежища он просто взрывал, когда возникала угроза, но этот дом был его штабом, главным архивом, где хранилась работа всей его жизни. Он не хотел уничтожать все это.
Но ведь он не был особенно хладнокровным человеком, когда дело принимало серьезный оборот.
Кира и Афа находились на седьмом этаже, а на пути вторгшихся было два полных уровня защиты, которые должны были не позволить им добраться до чего-либо ценного. На первом этаже их поджидала взрывчатка, и ее было достаточно, чтобы все здание взлетело на воздух, поэтому Кира осторожно встала между Афой и рычагом, который мог привести систему в действие.
Вместе с хозяином дома Кира изучала нечеткие изображения с камер кабельного вещания, на которых двое самозванцев осторожно пробирались через комнаты и коридоры, от одной видеокамеры к другой, так что мониторы выдавали их траекторию неровным и беспорядочным лабиринтом проходов. Слева направо на первом мониторе, справа налево на третьем. На втором и на четвертом одновременно – сверху вниз. Злоумышленники шли друг за другом.
Двигались они медленно, держа винтовки наготове, а их тела казались бесцветными тенями.
Шлемы, похоже, были снабжены устройствами ночного видения, а движения самозванцев были удивительно скоординированы. Явный знак действия линка. Определенно, эти двое являлись Партиалами.
Кира старательно проверила свое снаряжение, не отводя глаз от мониторов. Возможно, если удастся застать их врасплох, она сможет убить одного Партиала, но вероятность того, что она справится с обоими, была минимальной. Если она не сбежит сейчас, то, возможно, очнется уже снова в лаборатории доктора Морган, растянутая обнаженной на операционном столе перед сумасшедшим врачом, которая готова была скальпелем узнать секреты ее организма.
Она сделала один шаг, готовая бежать, но заставила себя остановиться. «Дыши, – сказала она себе. – Дыши глубоко. Успокойся. Никто в мире не может страдать худшей паранойей, чем Афа – он знает, как защитить свой дом. Дай ему время. Нас разделяет еще один этаж».
Наконец камера показала незваных гостей на лестнице. Они осторожно открыли дверь и вошли. На первом этаже не было ловушек, потому что Афа не хотел, чтобы бомбы взорвались из-за бродячего животного, но Кира надеялась, что Партиалы посчитают это отсутствием средств защиты. Станут ли они на втором этаже менее осторожными? Кира задержала дыхание, и ноги Партиалов скрылись наверху лестницы. На втором этаже камер на было, лишь сенсоры и автоматические мины-ловушки.
На настенной панели вспыхнул красный огонек, и Кира услышала, как здание сотряслось.
– Осколочная мина, – сказал Афа. – Она называется попрыгушка-Бетти: когда кто-то проходит мимо, она подскакивает на четыре фута вверх, будто мяч, подброшенной метательным аппаратом Малой лиги, а затем кольцом взрывается. – Мужчина взмахнул ладонями, изображая, как единым порывом разлетается во все стороны волна разрушения. – Гвозди, шрапнель, крупная дробь – и прямо на уровне живота. На них бронежилеты, но я все равно могу сильно навредить им, не взрывая всего здания.
Кира кивнула, чувствуя, как нехорошо стало в животе, и стала ожидать, не загорится ли на панели вторая лампочка. Если попрыгушка-Бетти остановила Партиалов, то этого не произойдет. С угрозой будет покончено, и останется только ликвидировать последствия. Кира стала молиться, чтобы...
Вторая лампочка загорелась.
– Они следуют по восточному коридору, – сказал Афа, сложив перед собой руки, будто младенец в утробе матери. Его лицо покрылось испариной.
– Как нам отсюда выбраться? – спросила Кира. Существовал пожарный выход, но он также был начинен ловушками, и Кира надеялась, что можно было найти более быстрый путь наружу. Афа сглотнул, уставившись на панель, и Кира повторила свой вопрос: – Как нам отсюда выбраться?
– Они в восточном коридоре, – сказал Афа. – Подходят к пистолетам. В этих установлены датчики движения, они не проводные, как мины – Партиалы не поймут, в чем дело, пока не станет слишком поздно. – Вспыхнул третий огонек, и Кира услышала отдаленный хлопок. Она ждала, сжав в отчаянии зубы, и мир замер.
Моргнул и загорелся четвертый огонек.
– Нет, – пробормотала Кира, качая головой. Афа смотрел то в одну строну коридора, то в другую, его пальцы сжимались и разжимались на каком-то воображаемом инструменте. У него не было оружия, он едва терпел то, что у Киры была винтовка. Он действовал путем ловушек – косвенно и безлико. Если Партиалы доберутся сюда, он окажется беспомощен.
– Афа, – сказала Кира, хватая его за локоть. – Посмотрите на меня. – Он продолжил искать что-то взглядом, поворачивая голову из стороны в сторону, но Кира твердо встала в поле его зрения. – Поглядите на меня. Они поднимутся сюда и убьют нас.
– Нет.
– Вас убьют, Афа, вы меня понимаете? Меня захватят в плен, а вас убьют и сожгут все это здание...
– Нет!
– ...а вместе в ним – все ваши записи. Вы понимаете это? Вы потеряете все. Нам нужно выбираться отсюда.
– Мой рюкзак со мной, – сказал мужчина, отстраняясь от Киры и поднимая с пола свой огромный рюкзак, который никогда не отдалялся от него более чем на несколько футов. – Я не потеряю рюкзак.
– Нужно забрать его и уходить, – сказала Кира, таща мужчину к студии. У нее было несколько мгновений, чтобы похватать свои вещи, а затем им нужно было бежать, и как можно скорее.
Она подумала о радиостудии, что была внизу, о Маркусе и о том, как она ему помогала.
Доктор Морган подчинила себе Ист-Мидоу и остальные населенные пункты на острове, а Кира могла лишь использовать радио, чтобы помогать Маркусу оставаться на шаг впереди его преследователей. Сейчас она все это потеряет. Афа сопротивлялся, желая вернуться к панели управления сенсорами, и Кира без него кинулась к студии, где быстро собрала свои вещи, готовая бежать.
– Они миновали конференц-зал, – сказал Афа. – Продвигаются медленно. Они прошли вторую попрыгушку-Бетти в восточном коридоре и идут к... Их стало больше.
Кира поднялась, ее рюкзак был наполовину забит снаряжением.
– Что?
– Один в восточном коридоре и один в западном. Еще одна группа. – Мужчина брызгал слюной, его голос становился все более диким и высоким. – Я не видел, чтобы еще кто-то входил!
Я глядел на мониторы – я бы их заметил!
Кира быстро закрыла рюкзак и, оставив спальный мешок, побежала по коридору.
– Их не стало больше, – сказала она. – Они разделились. – Она указала на седьмую лампочку. – Здесь проходит центральный коридор, верно? Планировка каждого этажа одинакова.
Это команда убийц из двух человек, подобная дюжине других, за которыми я следила по радио. Им не нужна вторая группа, они просто разделили первую... – Она запнулась посреди предложения.
– Они разделились, – снова повторила она так, будто на этот раз говорила о чем-то другом. – Они теперь поодиночке. Афа, где боковые коридоры соединяются на третьем этаже?
– Лестница, – пробормотал он.
– Да, – сказала Кира, снова становясь перед мужчиной. – Я знаю, что лестница, но мне нужны подробности. Вы создали всю эту систему, Афа, вы знаете, куда они направятся сейчас. Вот эта, – она указала на красную точку. – С чем на третьем этаже она связана?
– С черной лестницей, – сказал Афа, заикаясь от ужаса. Он потянулся к кнопке запуска бомбы, но Кира остановила мужчину, задержав его руку. – Это служебная лестница. Они поднимутся от электрощитовой, что позади.
– Отлично, – сказала Кира. Она сунула в руки мужчине его рюкзак и мягко оттолкнула его от пульта управления. – Вы должны спасти этот рюкзак, вы меня слышите? Не взрывайте здание – если вы это сделаете, то потеряете рюкзак.
– Мне нельзя потерять рюкзак.
– Именно. Найдите любой запасной выход и бегите. Если сможете оказаться достаточно далеко, то не возвращайтесь в течение недели. Если Партиалы уйдут, я буду ждать здесь. А сейчас уходите!
Афа повернулся и побежал по коридору в одну сторону, а Кира забросила свои вещи на плечо и ринулась в противоположную, с разбегу нырнув в последнюю дверь в длинной череде и едва не покатившись по ступеням. Шестой этаж. Пятый.
Если она доберется до третьего этажа первой – до того, как Партиалы снова объединятся, пока они все еще будут поодиночке там, где она знала их местоположение – то сможет устроить облаву на первого и отступить до того, как на помощь ему подойдет второй. У нее был шанс убить обоих, но только шанс. Четвертый этаж.
Третий.
Она замедлилась, стала ступать осторожно и сначала прислушивалась, а лишь затем огибала угол. Лестница была пуста. Кира опустилась на колено и подняла приклад винтовки к щеке, заглянула за угол, за которым открывался вид на коридор второго этажа. Покрытая плесенью ковровая дорожка уходила в темноту.
Металлическая дверь была отсюда убрана: Афа затащил ее наверх в качестве щита в один из своих мини-бункеров. Кира решила, что туда и будет отступать. Убить одного, спрятаться в бункер и ждать, пока второй не совершит ошибку. Если Партиалы вообще совершали ошибки.
Второй этаж казался пустым, но следы хаоса были здесь явными. Узор вмятин на стене и дыры в жалюзи говорили, что попрыгушки-Бетти сработали именно так, как должны были, но убитых видно не было.
Через дыры в жалюзи сюда прорывался свет, а на дальней стене мигал огонек. Кира выжидала, пытаясь вспомнить, в чем заключалась последняя ловушка на этом этаже. Девушка считала, что это было что-то, связанное с поджогом, и эта ловушка, очевидно, еще не была запущена. Партиал все еще был где-то здесь.
Кира ждала наверху лестницы, держа винтовку наготове. Как только Партиал покажется из-за дверного проема, он станет мертвецом.
Она ждала.
«А вдруг я слишком нашумела? – спросила себя девушка. – Партиал услышал меня и пошел по другому пути или, что еще хуже, он меня поджидает. Я могу отступить на лестницу, но тогда утрачу преимущество. Я не справлюсь с обоими Партиалами сразу. Если есть хоть один шанс заманить этого в засаду, я должна приложить все усилия.
Как далеко дошел второй? Это служебная лестница, но другой коридор ведет к главной.
Партиал уже там? Он поднялся на следующий этаж? Сумел ли Афа скрыться?» Кира надеялась, что у Афы хватило здравого смысла бежать, что он не сидел в одном из коридоров, держа палец на рычаге запуска бомбы, готовый поддаться паранойе и уничтожить работу всей своей жизни – а вместе с ней себя и Киру, – лишь чтобы не позволить Партиалам добраться до всего этого. «Мне нужно вернуться наверх, – подумала она. – А еще мне нужно оставаться здесь и в то же время бежать. Я не знаю, что...»
Но тут она поняла, настолько ясно и уверенно, будто увидела это собственными глазами, что по третьему этажу к ней крался Партиал.
Дверь выхода на третий этаж, как и дверь второго, Афа забрал для своего бункера. Дверной проем был пуст, и Партиал сможет выстрелить прямо в нее, как только обогнет угол. «Это линк, – подумала она. – Только так можно объяснить это внезапное озарение. Он передает все, что мы делаем. У меня нет полного набора тех чувств, которые описывал Сэмм, но, очевидно, того, что у меня есть, достаточно, чтобы ощутить их присутствие – и, вероятно, это может выдать и меня».
Кира похлопала себя по куртке, жалея, что у нее не было ничего, что она могла бы бросить: гранаты или даже камня, чтобы отвлечь внимание нападающих, – но у нее была только винтовка, а к тому времени, когда у нее появится возможность хорошенько прицелиться, будет уже слишком поздно.
Ей нужно было уходить. Она перекатилась на носки, готовая броситься вниз по лестнице на первый этаж, но в этот миг ее окатило еще одним ощущением, таким же ясным, каким было первое, что внизу ее ждал другой Партиал. Они не замешкались в ожидании у дверей, они действовали быстро и окружили ее. Ей было некуда деваться, кроме второго этажа, где все еще была заряжена последняя ловушка. Девушка подскочила на ноги и побежала.
Партиалы не перекрикивались между собой: линк предупреждал их об опасности куда более эффективной тишиной, но Кира все равно почувствовала в мозгу крик химической реакции: «Она бежит». По ступеням за ее спиной застучали шаги, и Кира выстрелила вниз лестничного колодца, не позволяя тому Партиалу, что был там, застрелить ее. Девушка бежала к ловушке второго этажа.
Она прокатилась сквозь дверной проем и снова вскочила на ноги, выискивая взглядом ловушку, но Афа спрятал ее слишком хорошо.
Сквозь дверь следом за ней пронесся Партиал, и Кира резко обернулась, зарядив автоматной очередью по стене на уровне груди нападающего. Партиал – женщина, лицо которой все еще было скрыто шлемом с устройством видения, – запнулась, когда увидела Киру, затем закончила свой бросок акробатическим кувырком. Она прижала винтовку к груди, свернулась в клубочек и, не давая Кире времени изменить направление стрельбы, избежала потока пуль при помощи сальто.
Партиалка оказалась всего в футе от Киры и почти мгновенно открыла огонь, так что Кире пришлось кинуться в сторону, чтобы ее не задело. Со сверхъестественной скоростью Партиалка последовала за ней и сильным пинком выбила из рук Киры винтовку. Девушка, спотыкаясь, вбежала в конференц-зал и, обогнув гниющий стол, ринулась к двери, которая была с другого края помещения. В трех шагах за ее спиной бежала Партиалка.
Кира вылетела в холл и ринулась к двери, но в следующим миг она с грохотом рухнула на пол, когда Партиалка обхватила ее сзади, вышибив воздух из легких девушки. Кира пыталась вдохнуть, дико сражаясь с нападавшей, и сумела с силой ударить локтем по ее шлему с боку.
Женщину отбросило в сторону, и Кира откатилась прочь, успев проползти еще несколько футов, когда Партиалка, которая была уже на ногах, ударила ее по бедру, так что девушка потеряла равновесие. Кира застонала от боли и завалилась на бок. Когда она подняла взгляд, то увидела, что женщина-Партиал замерла в нескольких футах от нее, подняв ногу над крошечной проволочной петлей, а руку протянула к какой-то точке над головой Киры.
Кира поглядела вверх и увидела сопло зажигательной ловушки Афы – огнемет, нацеленный прямо ей в голову. Нападавшей женщине нужно было только опустить ступню, и вспышка огня поджарит Киру на месте. Она скорчилась на полу, уставившись в безликий щиток шлема Партиалки, а затем услышала мужской голос.
– Кира!
Кира замерла. Она бы узнала этот голос где угодно. Ее рот открылся, когда второй Партиал покинул ступени лестницы, держа в руках свой шлем.
– Сэмм?
Глава 15
– Я не собиралась убивать ее, – сказала Партиалка. Она отошла от проволочной петли и сняла шлем. Ее Кира тоже узнала: иссиня-черные волосы, роскошные китайские черты лица, темные глаза, которые блестели ужасающей гениальностью. Это была Херон, Партиалка, которая однажды взяла Киру в плен и доставила ее доктору Морган. Девушка пренебрежительно ухмыльнулась, глядя на Киру так, как мог бы смотреть на потерявшегося котенка человек, который совсем не любит животных. – Я только пыталась ее припугнуть.
Сэмм наклонился и помог Кире подняться. Та вставала неуверенно, все еще пытаясь понять, что происходит.
– Сэмм?
– Рад тебя видеть.
– Что... почему вы здесь?
– Потому что мы наконец-то нашли тебя, – сказала Херон, указывая на потолок. – Все знают, что ты используешь радио, но только мы поняли, что ты на Манхэттене. – С притворным уважением она поклонилась. – Мы решили оставить эту информацию при себе.
Сэмм поднял с пола винтовку Киры.
– Мы знали, что в этом здании кто-то есть, уже несколько дней, но мы также видели признаки того же подрывника, который нас уже дважды чуть не взорвал, поэтому мы не торопились входить. Мы не были уверены, что ты здесь... – он помедлил и наклонил голову, будто что-то подсчитывая, – даже тридцать секунд назад. А потом я увидел твое лицо.
Он передал Кире ее винтовку.
Кира в замешательстве взяла ее в руки.
– Вы не...
Она заставила себя замолчать, осознав: едва не выпалила прямо перед Херон то, что является Партиалом. Она собиралась спросить, почему они не почувствовали ее через линк, ведь она так ясно ощутила их присутствие, но не знала, сообщил ли Сэмм Херон эту информацию или нет. Она задаст ему свой вопрос позже и наедине.
Кира отбросила эти мысли и поглядела на Сэмма.
– Вы могли бы постучать...
Она покачала головой. Они не могли постучать, потому что если они ошибались и здесь была не Кира, то они оказались бы куда в более серьезной опасности: из-за конкурирующей фракции Партиалов или мегатонной ловушки Афы. «Интересно, как далеко сумел бежать Афа, если вообще сумел?»
– Лучший ответ на твой вопрос, – сказал Сэмм, – заключается в следующем: мы здесь потому, что нам нужно было найти тебя. Ты в опасности.
– Доктор Морган пытается разыскать тебя, – сказала Херон и помедлила ровно столько, сколько понадобилось, чтобы Кира почувствовала себя неуютно. – Мы здесь, чтобы помешать ей.
Кира вызывающе посмотрела на нее.
– Ты больше не за нее?
– Я сама за себя, – ответила Херон. – Всегда.
– Но почему?
Херон почти незаметно глянула на Сэмма, но не ответила.
– Она помогает мне, – сказал Сэмм. – Доктор Морган прикладывает все усилия, чтобы найти тебя.
Кира кивнула, внимательно составляя свой следующий вопрос.
– Сколько она знает?
– Я знаю, что ты Партиал, – сказала Херон, – если ты об этом. Ты относишься к какому-то странному виду Партиалов, который не один доктор не смог определить. – Она слегка улыбнулась, приподняв бровь. – Я так понимаю, ты все еще держишь это в секрете? Так и не сказала своим друзьям-людям, когда уходила?
– Это не так просто, – произнесла Кира.
– Это самое простое, что только может быть, – сказала Херон, – если только... Ты все еще пытаешься быть и тем, и другим? Партиалом и человеком одновременно? Пытаешься спасти оба вида? Не получится.
Кира почувствовала, как в ней проснулась ярость.
– Ты внезапно стала специалистом по моей жизни?
Херон в притворной беспомощности подняла руки.
– Ого, тигрица, откуда столько злости?
Кира едва не зарычала.
– Когда я видела тебя в последний раз, ты привязывала меня к операционному столу. Тогда ты работала на доктора Морган, и я не вижу причин, почему должна доверять тебе сейчас.
– Но ведь я тебя еще не убила.
– Не думаю, что ты особенно хорошо понимаешь, что такое доверие, – сказала Кира.
– Ты можешь доверять ей потому, что ей доверяю я, – сказал Сэмм и помедлил. – Если, конечно, ты все еще доверяешь мне.
Кира внимательно на него посмотрела, вспоминая, как он предал ее – и как спас. Она доверяла ему? Немного – да, но насколько? Она протяжно выдохнула и беспомощно взмахнула рукой.
– Назови причину, по которой мне следует.
– Когда я освободил тебя из лаборатории, я покинул фракцию доктора Морган, – сказал Сэмм. – Херон пошла за нами, дождалась твоего ухода. После мы обсудили все, что видели, и она предложила план: самим найти исцеление от «срока годности». Ради этого мы и присоединились когда-то к фракции Морган, но ее методы стали... неприемлемыми.
Кира приподняла бровь.
– Это преуменьшение.
– «Срок годности» убьет нас менее чем через два года, – сказала Херон, и Кира услышала в ее голосе вспышку холодной ярости. – Каждый Партиал в мире будет мертв. Когда нам угрожает геноцид, методы Морган не кажутся настолько чрезвычайными.
Кира глянула на Херон, затем снова на Сэмма.
– И все же вы ушли.
– Мы ушли из-за тебя, – сказал Сэмм. Кира почувствовала, как сквозь ее тело прошла волна теплоты, но тихо слушала, что Сэмм скажет дальше: – Когда мы обнаружили, что ты Партиал, это все изменило, Кира: сейчас ты как раз то, чем мы надеялись стать почти двадцать лет.
– Запутавшейся девчонкой?
– Человеком. – Сэмм постучал пальцем по фотографии, на которой была изображена Кира в детстве. – Ты взрослеешь. Ты растешь. Ты не в плену химически обусловленной кастовой системы. Предварительные тесты, которые провела над тобой доктор Морган, говорят о том, что ты даже не бесплодна.
Кира нахмурила лоб.
– Как вы это узнали?
– Мы следили за ней с того времени, как ты ушла, – сказал Сэмм. – Пытались быть на шаг впереди нее. Она ищет тебя везде – само вторжение на Лонг-Айленд является отчаянной попыткой найти тебя и закончить эксперименты.
– Но каким образом она узнала, что я такое? – спросила Кира.
– Доктор Морган убеждена, что секрет нашего «срока годности» как-то связан с тобой, – сказал Сэмм. – Она все еще проводит эксперименты над людьми, но главным образом она сосредоточена на двух вещах: она хочет найти тебя и она хочет найти Доверие.
– Ты имеешь в виду «остальную часть Доверия», – сказала Кира. Сэмм в замешательстве нахмурился, и Кира объяснила: – Доктор Морган – член Доверия, – сказала она. – Маккенна Морган, специалист по бионанотехнологиям и усовершенствованию человека. Она много лет работала в ПараДжен – наверху у меня есть ее полное резюме.
Сэмм нахмурился.
– Как она могла работать на ПараДжен, если входит в Доверие? Это не люди-ученые, это Партиалы – генералы и доктора, которые после Раскола приняли на себя командование.
Кира поджала губы.
– Давайте поднимемся наверх.
* * *
Афы не было. О его бегстве напоминала только дымящаяся дыра в стене восьмого этажа: он использовал взрывчатку, чтобы пробить проход между этим зданием и смежным, и скрылся, пока Кира сражалась с Херон и Сэммом. Афа забрал свой рюкзак, но не стал взрывать здание, и Кира знала, что скоро он вернется – он не сможет долго продержаться вдали от своего архива. Пока же девушка провела Сэмма и Херон в одну из студий записи, которая представляла собой изолированную кабинку с широким столом и систематизированной картотекой.
Здесь Афа складировал самые важные и ценные документы о внутренней работе ПараДжен.
Кира старательно разбирала их в перерывах между своими дежурствами на радио. Когда армия Партиалов стала действовать более хитро и людям пришлось покинуть область, где были возможны эффективные радиопередачи, эти перерывы стали более длительными и частыми.
– Сначала это, – сказала Кира, подвешивая свой масляный фонарь на крюк на стене и предоставляя Сэмму и Херон распечатку старого электронного письма компании. – Здесь финансовый менеджер просит о встрече с начальством лабораторий ПараДжен. Сверху список электронных адресов – это как кодовые имена, которые компьютерная система использовала, чтобы доставлять людям сообщения.
– Мы знакомы с электронной почтой, – сказала Херон.
– Эй, – ответила Кира. – Все эти технологии для меня в новинку: когда вы все взорвали, мне было пять, помните?
– Продолжай, – сказал Сэмм.
Кира посмотрела на двух Партиалов, в первый раз замечая, насколько они различались: Сэмм, как и раньше, был прямолинейным; он не озвучивал и половины того, что чувствовал, но все из того, что он говорил, было просто и практично. Он списывал свою неразговорчивую натуру на побочный эффект линка: химическая связь передавала все их эмоции, поэтому им не нужно было объясняться посредством речи.
Партиалы использовали речь, чтобы делиться идеями, а феромоны – чтобы передавать эмоциональный контекст этих идей: насколько им нравились высказанные мысли, насколько заставляли их нервничать, расслабиться или замереть в предвкушении. Человеческому наблюдателю, не связанному линком, Партиалы из-за этого казались хладнокровными механизмами. Херон же, напротив, была удивительно человекоподобной в отношении общения: она использовала мимику лица, различные голосовые тона, сленг и даже жесты таким образом, какого Кира не замечала за другими Партиалами.
«Ну, – подумала Кира, – за другими Партиалами, кроме меня. Но я едва могу ощущать линк, а выросла я и вовсе без доступа к нему. Я говорю, как человек, потому, что всю жизнь провела с ними».
Но как объяснить поведение Херон?
Сэмм выжидательно на нее смотрел, и Кира вернулась к распечатке.
– Я сравнила это сообщение с некоторыми другими, что есть здесь у Афы, и думаю, что эти шестеро и есть Доверие – возможно, это не все Доверие, но я почти уверена, что большинство из его руководителей есть в этом списке. – Она указывала на электронные адреса и называла их обладателей: – Грэм Чемберлен, Киони Тримбл, Джерри Риссдал, Маккенна Морган, Нандита Мерчант и... – Она помедлила. – Армин Дхурвасула. Вероятно, некоторые из этих имен кажутся вам знакомыми.
– Генерал Тримбл командует ротой В, – сказал Сэмм. – Мы уже некоторое время знаем, что она часть Доверия – но, как я говорил, Доверие состоит из Партиалов, не людей. А что насчет доктора Морган – в мире, вероятно, не одна единственная доктор Морган, нет гарантии, что это именно она.
– Просмотрите ее информационную страницу, – сказала Кира, передавая Сэмму стопку бумаг, – распечатанную с вебсайта компании. Здесь есть фотография.
Херон взяла документы и стала перелистывать их, а Сэмм читал через ее плечо. Они помедлили на фотографии, внимательно изучая ее. Изображение было не лучшего качества, но ошибиться было невозможно. Кира видела доктора лишь несколько минут, но лицо Морган навсегда врезалось в ее память. Это была ее фотография.
Херон отложила бумаги.
– Доктор Морган – Партиал. У нее есть линк – мы все его чувствовали. Она с нами с самого Раскола. У нее иммунитет против РМ. Черт, да она пережила перестрелку с Сэммом с близкого расстояния, когда ты бежала – это верный признак обостренных рефлексов Партиала.
Она никак не может быть человеком.
Кира кивнула и стала рыться в другом ящике с документами.
– Одна их этих бумаг – отчет инспектора корпорации. Очевидно, некоторые члены Доверия добавляли себе генные модификации Партиалов. Узнав об этом, руководители компании вышли из себя.
– Генные модификации Партиалов? – переспросил Сэмм. – Что это вообще значит?
– Перед тем как построить бизнес на биосинтетических организмах, – сказала Кира, – ПараДжен начинал работать в области биотехнологий, разрабатывая для людей генетические модули: они исправляли врожденные пороки, улучшали выносливость людей и их рефлексы, даже делали пластику вроде увеличения груди. К Расколу почти у каждого человека, рожденного в Америке, были некоторые привычные генетические изменения, произведенные ПараДжен или другой фирмой, специализирующейся на биотехнологиях. Этот отчет не углубляется в детали, но он ясно говорит «генные модификации Партиалов». Я думаю, что некоторые члены Доверия использовали технологии, которые они создали для вас – нас – на себе.
– Они добавили себе линк и использовали его, чтобы контролировать нас, – сказала Херон.
Ее голос был полон яда.
– Значит, они сделали себя... полупартиалами, – сказал Сэмм. Он не показывал это, но Кира знала, что он был в таком же замешательстве, как и Херон, хоть, возможно, он был менее разозленным. Он помедлил, потом поглядел на Киру. – Не думаешь, что это то, чем ты являешься?
– Я тоже так подумала, – ответила она, – но нельзя сказать наверняка, не увидев результатов сканирования, которое произвела надо мной Морган. Но все же все доктора в комнате казались полностью уверенными, что я Партиал, не гибрид. Они упоминали специфические коды Партиалов, вписанные в мою ДНК. Но я ничего не исключаю.
Херон снова посмотрела на список.
– Итак, Морган – часть Доверия. Как и твоя подруга Нандита.
Она подняла взгляд, уставившись на Киру, и девушка внезапно поняла, что Херон тщательно ее изучает – не как ученый, но как хищник. Она почти ожидала, что Херон набросится на нее и вцепится зубами ей в шею.
Кира упустила глаза, ощущая себя неуютно под взглядом Партиалки.
– Нандита оставила мне записку, – сказала она. Девушка достала из кармана рюкзака фотографию и протянула ее Сэмму. – Я нашла это у себя дома три месяца назад. Поэтому я и ушла. Вот это Нандита, мой отец, Армин Дхурвасула, а посередине я. Кира... Дхурвасула.
Слова прозвучали странно. Кира не знала даже, было ли это ее настоящим именем.
Она предполагала, что ее никогда официально не удочеряли, потому что все прочтенные ею документы подразумевали: закон не определял Партиалов как людей. Фамилия отца принадлежала ей в такой же мере, как его собаке или телевизору.
Сэмм внимательно глядел на фотографию, его темные глаза бегали по ней взад-вперед.
Херон, казалось, больше интересовалась различными касающимися Доверия документами, разбросанными по столу.
– Значит, твой отец создал тебя в ПараДжен, – сказал Сэмм. – Он знал, что ты Партиал.
Как и твоя опекун на Лонг-Айленде.
– Но она никогда мне об этом не говорила, – сказала Кира. – Она растила меня, как человека, – думаю, мой отец делал то же самое. По крайней мере я не помню ничего, что подразумевало бы обратное. Но зачем?
– Он хотел иметь дочь, – сказал Сэмм.
– Ты была частью их плана, – сказала Херон, качая головой. – И мы все – тоже. Мы только не знаем, что это за план, и какова роль в нем каждого. – Она показала всем еще одно электронное письмо, которое Кира просматривала вчера вечером. – Здесь говорится, что доктора Морган назначили на «характеристики и спецификацию».
