Текст книги "Женаты по договору (СИ)"
Автор книги: Деметра Фрост
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц)
Обижало ли это Миру? Она соврет, если скажет «нет».
Хотела ли она простого и незамысловатого семейного счастья?
Черт подери, да, хотела! И хотя в их обществе брак без любви был больше нормой, чем чем-то исключительным и редким, она считала, что можно быть вполне довольной даже замужем за нелюбимым.
К тому же Аттавио не был уродом. Да, старше. Да, чересчур властным и даже несколько жестким – сказывались, наверное, годы тяжелой и кропотливой работы, во время которой мужчине пришлось быть четким и уверенным в каждом своем слове и жесте. И не размениваться на этикетные расшаркивания и бессмысленные разговоры.
А потом пришло понимание – она действительно его не интересует. И Аттавио вряд ли видел в ней кого-то, кроме как маленького и неразумного ребенка.
И это впечатление не изменило даже то самое золотое платье, в котором Мира выглядела и взрослее, и красивее. Тогда ее фигура только-только сформировалась и еще не избавилась от детской угловатости и резкости. Да глаза выдавали ее наивность и неискушенность.
… А вот платье, что Мира разложила перед собой на постели, было куда как проще. И, разумеется, во много раз дешевле. Хотя и не лишенное прелести и тонкого изыска. Светло-лазурная ткань не очень шла под цвет ее глаз, но была нежной и мягкой и переливалась, будто настоящая водная гладь. Искусная вышивка украшала глубокое декольте и лиф и струилась замысловатой вязью к линии бедра. Широкие рукава были из тончайшего и потому полупрозрачного шелка, но их нижняя часть, как и часть подола, была вышита золотыми нитями и облагораживала нежный и трепетный образ этого наряда.
Налюбовавшись, Мира вздохнула и снова убрала платье в чехол и повесила в шкаф.
Нет, она не изменит себе. И придет завтра все в том же привычном «вдовьем» наряде. Разве что добавит белоснежные кружева на воротник и рукава. Да, может быть, не наденет чепец, а убирет волосы в строгую прическу. Да нанесет немного макияжа. Благо, времени будет достаточно – чета Копш щедро разрешили ей не проводить занятия, чтобы быть отдохнувшей и свежей.
И это было очень кстати. Потому что аккурат завтра в университете давали свободную лекцию одного заезжего профессора по философии. И Мире очень хотелось пойти и послушать. И как раз успеет с университета зайти по пути в какое-нибудь кафе и перекусить.
Надо отметить, что последнее оказалось очень правильным решением.
Потому что, придя в особняк семейства Копш, она не получила ни чашки чая, ни кусочка чего-нибудь съестного.
Глава 3. Минди Копш
Детей Мира дожидалась в их игровой комнате, куда ее отправил дворецкий. Пока ребят одевали и причесывали, она сама воспользовалась небольшой ванной, чтобы почистить подол платья, поменять осенние сапожки на удобные, с толстыми и устойчивыми каблуками туфли и слегка поправить макияж и прическу. Немного покрасовавшись перед небольшим зеркалом, она вернулась в комнату, села в кресло и степенно замерла в ожидании.
В голове еще были свежи слова и сочная речь лектора, и Мира воспользовалась моментом, чтобы погрузиться в них и таким образом получше зафиксировать в своей памяти. А ведь это и правда была очень интересная лекция – о физических явлениях и парадоксах, о математических исчислениях и открытиях. Может, это была не самая интересная и любопытная для Миры тема – все же она причисляла себя к натурам возвышенным и поэтическим, но все новое любила нежно и трепетно.
Вот бы ещё магии подучиться…
Но, увы, колдуны и ведьмы открытых лекций не давали, а свои знания берегли как зеницу ока. Хотя одна особая книжечка у Миры все-таки имелась – бесстыдно умыкнутая ею из отцовской библиотеки. Но и в ней не было ничего особенного – простые и элементарные заговоры, рецепты незамысловатых отваров и снадобий. Довольно полезные вещи. Но слишком уж далекие от того самого, настоящего, волшебства, которым могли похвастаться только настоящие маги…
С ворвавшимися в игровую детьми пришел и шум. Не обращая внимания на недовольно окликнувшую их гувернантку, Лаура и Дэни почти бегом бросились к своей учительнице, чтобы наперебой загалдеть:
– Ты посмотри, Мира! Ты только посмотри! – жалобно округлив свои сослегка подкрашенными тушью ресницами глаза, посетовала Лаура и нескромно схватила девушку за руки, – Это же просто ужас!
– Не больше, чем эта удавка! – с горечью добавил ее брат, демонстративно потянув затянутый на шее галстук.
– Дети! Вы ведете себя неприлично! – недовольно окликнула ребят госпожа Люрель, – Немедленно прекратите бегать и кричать!
Но возбужденную ребятню уже было не остановить, хотя раньше всегда старались держать себя в присутствии своей гувернантки максимально спокойно и с достоинством.
Но Мира их понимала. Сочувствовала их «горю» и одновременно – в душе посмеивалась над ними.
На самом деле дети выглядели прекрасно. Лауре, с ее яркой внешностью, смуглой кожей и яркими черными глазами, очень шло взрослое платье темно-лилового цвета с расшитыми по лифу и верхней юбке стеклярусом на пару тонов светлее. Обладая не самым хрупким телосложением, девочка выглядела взрослее и стройнее благодаря облегающему верху, пышным юбкам и изящной прическе с приподнятыми вверх локонами и украшенной цветами из батиста.
Дэни же, похожий на отца, был светлокожим и русоволосым. И хотя его камзол был жемчужно серым, белоснежные кружева, черный галстук и чулки добавляли красок и взрослости и его наряду. Вот только его пушистые и непослушные кудри едва ли удалось уложить должным образом, поэтому они обрамляли его по-детски пухлое личико, освежая и сглаживая хмурое и недовольное выражение.
– Добрый вечер, уважаемые, – старательно сдерживая насмешливую улыбку, деловито проговорила Мира, приседая в неполном реверансе перед ребятами, от чего те явно опешили. Они-то так торопились поделиться своим возмущением, а что получили в ответ? Тем временем девушка продолжила, – Выглядете, между прочим, замечательно. Дэни, цвет твоего камзола очень идет твоим глазам. Ты выглядишь взрослым и серьезным. Лаура, ты прекрасна и женственна, как цветок. Всего пару лет – и ты станешь первой красавицей в городе!
– Фу, Мира! – смешно поморщилась девочка и раздраженно отмахнулась. Но на ее скулах вспыхнул предательский румянец. – Это платье длинное, тесное и неудобное!
– Лаура! – возмутилась госпожа Люрель.
– А эта штука давит на шею! – добавил Дэни.
– Дэни!
– Благодарю вас, госпожа Люрель, – перебивая гувернантку, сказала Мира, – Думаю, вы можете быть свободны. Я присмотрю за ребятами, пока нам не придет время почтить своим присутствием великосветское общество. Во сколько, подскажите, начинается раут?
– Гости начнут прибывать в 8, – прищурившись, недовольно ответила женщина.
– Это прекрасно! Больше у меня нет вопросов. А у вас?
Гувернантка презрительно смерила учительницу своим взглядом и немного нервно поджала губы. Но ничего по итогу не сказала. Резко отвернулась и пошла прочь.
Оно и понятно – когда есть возможность увильнуть от своих обязанностей, она всегда пользовалась этим. И почему, спрашивается, чета Копш терпит подобного работника? Из этой женщины ни нормального воспитателя, ни помощника, ни, прости господи, надзирателя. Но дети относились к своей гувернантке философски. И вели себя с ней подчеркнуто вежливо и прилично, ибо, даже маленькими и юными, были… хорошими людьми.
Вот правда. Просто хорошими, добрыми и очаровательными детками, которые в принципе не понимали, что значит быть жестокими и несправедливыми.
И откуда только в них это?
– Итак, дорогие… – дождавшись, когда за гувернанткой закроется дверь, Мира широко улыбнулась и наклонилась, чтобы заглянуть детям в лицо, – Чем займемся? Ведь вы уже готовы, и у нас полно свободного времени!
– Госпожа Люраль сказала, что теперь мы должны пойти к бабушке, – поморщившись, ответила Лаура.
– Мадам Копш уже прибыла? – удивилась Мира.
– Роуз сказала, что да. Она помогла ей обустроиться в гостевой спальне, – ответила Лаура.
– В той, что с голубыми обоями, – добавил Дэни, упрямо оттягивая галстук в попытках ослабить узел.
– Давай я помогу тебе, – предложила девушка, протягивая в мальчику ладони, – Я не буду распускать его, потому что вашей бабушке это не понравится. Но попробуем сделать так…
Ловкими пальчиками Мира действительно развязала галстук и так же ловко заплела снова – но так, чтобы он выглядел аккуратно и красиво.
Дэни с облегчением вздохнул и повел подбородком из стороны в сторону.
– Это же издевательство какое-то… – выдохнул мальчик, – А папа такой носит каждый день. Это же пытка!
– Со временем привыкаешь, – ласково произнесла Мира, – Скажу по секрету – девушкам тяжелее. Ты даже представить себе не можешь, Дэни, какое мучение – носить корсет! Он сдавливает ребра и внутренние органы, не дает нормально дышать, поэтому иногда даже можно упасть в обморок!
– Какой кошмар! – выпалила Лаура в ужасе, – Но зачем?!
– Потому что того требуют приличия. И мода.
– Из-за моды надо страдать?!
– Понимаю, кажется странным… Но это еще и красиво – корсет стягивает талию, и она кажется тонкой и хрупкой.
– А зачем жертвовать здоровьем ради красоты? – задал резонный вопрос Дэни
– Отличный вопрос, мой дорогой! Я тоже постоянно его задаю себе! И вряд ли я одна.
– Значит, ты тоже носишь корсет, Мира? – спросила Лаура удивленно.
– Конечно! Как же иначе?
– Но я думала, что это ты сама по себе такая стройная… И худенькая…
– Ну ладно, ладно, – Мира рассмеялась, – Спасибо, конечно, но нам, пожалуй, уже надо идти. Иначе Мадам Копш будет ругаться, не так ли?
Но нет, Минди Копш не ругалась. Только оглядела презрительно, вальяжно откинувшись на спинку изящной кушетки и не прекращая лениво обмахиваться кружевным веером. Сначала учительницу в черном – потому что она была и выше, и ярче на фоне нежно голубых стен и светло-бежевой двери. Поочередно задержала взгляд сначала на строгой прическе. Потом – на бледном, но с яркими пятнами неестественно зеленых глаза и пухлых красных губ. Следом – на обтянутом черном батистом округлой груди и тонкой талии.
Потом, конечно, Великая Мадам удостоила своего взгляда и внуков. Они, конечно, не подвели Миру и чистенько поприветствовали бабушку – поздоровались и поклонились, послушно вытянувшись, когда женщина сама к ним обратиться.
– Рада вас видеть, дети. Госпожа Дэрташ, хорошо выглядите, – снизошла до комплимента Минди Копш, расслабленно наклонив голову набок и на секунду смежив веки, – Вот только почему вы всегда ходите только в черном?
Такого прямолинейного вопроса Мира всегда опасалась. Но имела на него один и тоже ответ:
– Мне нравится черный, госпожа Копш, – ни на секунду не задумавшись, ответила она, как обычно, сложив ладони в замок на уровне живота, – Да и по статусу положено…
По какому именно статусу – она не стала уточнять. Люди обычно сами додумывали. Ведь это было несложно.
– Госпожа Дэрташ, вы знаете, что от вас сегодня потребуется? – так же продолжая махать веером, спросила Великая Мадам.
«Разве что-то особенное?» – раздраженно подумала Мира, но вслух ничего не сказала. Только наклонила голову набок, ожидая очередные распоряжения.
– Вам оказана небывалая честь, – чопорно сообщила женщина, на секундочку, в прошлом своем простая дочка рыбака и жена торговца из маленькой лавки. Сейчас же это была пышнотелая дородная женщина с лицом разбогатевшей мещанки, с оттиском не самого большого интеллекта на лице и одутловатостью охочего до чревоугодия человека. И это при всем при том, что своему сыну и невестке сама Минди постоянно говорила про умеренность в еде и вине и побуждала того же требовать от детей.
– Не сомневаюсь в этом. И благодарю вас за это, – даже не хмыкнув, откликнулась Мира.
– Мало кто серьезно может оценить домашнее образование по достоинству, особенно в нынешнее время, – продолжила женщина, – Для аристократов это, конечно, в норме вещей, вот только давно прошли те года, когда образование было доступно лишь избранным. И вы – тому прямое доказательство. Несмотря на вашу молодость и внешность, вы крайне образованы и, как мне говорили, отлично преподаете. Что скажете, дети?
– Да, бабушка, – синхронно отозвались Лаура и Дэни.
– Нам очень нравится Мира, – проговорила девочка.
– Она знает так много и каждый день учит чему-то новому, – добавил ее брат.
– А где вы, собственно, учились сами, госпожа Дэрташ? – проигнорировав детей, спросила Минди.
– Я тоже получила домашнее обучение, мадам, – сообщила Мираэль, – А после замужества, с благословения супруга, занялась самообразованием.
– И, конечно же, с его финансовой помощью?
– Конечно же. Он разрешал мне посещать университет и библиотеки, покупать все новейшие учебники и энциклопедии и нанимать учителей для языковой практики.
– Вам повезло с мужем. Наверное, вы очень его любили? Мои соболезнования.
К счастью, Мадам Копш не требовались комментарии самой девушки. Она чувствовала себя прекрасно, восседая королевой на кушетке и разложив вокруг себя тяжелую парчу и батист платья и нижних юбок, украшенная драгоценностями, как ходячая лавка, и окруженная роскошью дома сына.
– Итак, озвучу общие моменты, – также по-королевски сообщила она, – Не забывайтесь и не берите на себя слишком многое. Ведите себя скромно и молчаливо, следите за детьми, сами в разговоры не вступайте, но от беседы не отказывайтесь. Будут вас о чем-то спрашивать – отвечайте. Четко и по делу. Не кокетничайте с мужчинами, не хамите и не перечьте. Но и не лебезите. Не пристало этого учительнице нашего дома, ведь, в первую очередь, вы наша работница, а не предмет для развлечения.
«Ой ли? – снова подумала раздраженно Мираэль, – Тогда зачем это все вообще?!»
– Я вас поняла, мадам, – тем не менее степенно кивнула девушка.
– Помогайте детям, – продолжила Минди, – Сдерживайте их эмоции, при необходимости помогайте вести диалог – наверняка найдутся люди, желающие проверить их знания воочию. Подносите воду. Следите за тем, как они ведут себя за столом.
– Ребята будут сидеть за отдельным столом? – посчитала необходимым уточнить Мираэль.
– Разумеется, – Великая Мадам поморщилась, досадуя на недогадливость девушки, – И вы сядете с ними, конечно же.
«Кто бы сомневался! Надо же окончательно добить и указать место, которое заслуживает якобы безродная учительница, которой, дескать, повезло выйти замуж за какого-то богатея и тут же – не повезло в скором времени овдоветь и лишиться и покровительства, и статуса!»
Старая, как мир, история! Ничего необычного, ничего странного!
– Как прикажете, – Мираэль изобразила очередной реверанс.
– Присядьте, госпожа Дэрташ. Я хочу пообщаться с внуками. А вы послушаете.
Девушка кивнула и послушно прошла к ближайшему креслу, чтобы с привычным изяществом присесть на самый краешек – с неестественно прямой спиной, со сложенными на коленях ладонями и немного напряженным взглядом.
В их беседе не было ничего особенного. Но и нежности, обычной для родичей, здесь и не пахло. Совершенно официальные вопросы: какие книги читают дети, что едят на завтрак, как часто перечат родителям и с детьми из каких семей они предпочитают общаться. Минди также попросила их решить какие-то простые математические примеры, легкость которых чуть не заставила Дэни рассмеяться – ему математика удавалась лучше сестры. Лауре же лучше давались более нежные науки – литература и история. И девочка тоже успешно справилась с заданием этого самопровозглашенного сфинкса – без запинки продекламировала пару стихотворений, рассказала о краткой истории происхождении родного городка и перечислила самых значимых правителей и полководцев древности.
Минди осталась довольна. И уже немного по-другому посмотрела на молоденькую учительницу, без влияния которой вряд ли получилось достичь подобных успехов.
Хотя сама Мадам вряд ли могла похвастаться и половиной знаний, которыми обладали ее собственные внуки. А ведь и они были неполными. Их надо было еще учить и учить, ведь столько еще непознанного и неизведанного…
– Вы хорошо потрудились, – неожиданно похвалила Минди учительницу, – Но скажите: разве вы не хотите снова выйти замуж? Завести своих собственных детей?
О, этот вопрос занимал многих. И подопечных Мираэль тоже. Они не раз со страхом задавали его, ведь не просто воспринимали свою молодую учительницу как должное, а искренне и трепетно любили, видя в ней не только наставницу, но и верного друга и соратницу.
– Я не думаю об этом, – совершенно честно призналась девушка, – Слишком уж чту своего супруга.
И ведь даже не соврала, надо сказать! Шутка ли – выходить замуж при живом-то супруге? Пусть остальные и не знают этой правды!
А ведь Мираэль получила разрешение от Аттавио ни в чем себе не отказывать. С одним лишь условием – не демонстрировать своих возможных любовников и не выставлять напоказ свои отношения. Но Мира ни разу не воспользовалась этим щедрым предложением. Будучи двадцатитрехлетний и мужней, она по-прежнему оставалась девственной и невинной. И нисколько из-за этого не переживала.
Хотя были и ухажеры, и комплименты. Невесть какие – это ведь только в книжках богатые и красивые обращают внимание на серых и неприглядных скромниц, ведущих уединенный образ жизни, зажигаются огнем страсти и делают все, чтобы добиться взаимности от предмета своего желания.
Ну нет. В реальной жизни были мелкие торговцы. Лавочники. Булочники и мясники. Грузчики и помощники поваров из таверн и кафе. Их внимание было безыскусным и прямолинейным. И потому Мира без каких-либо сомнений отвергала каждое предложение даже просто прогуляться по вечерним улочкам или парку, выпить какао в салоне или посетить театр – новомодное местечко, куда давно уже был открыт вход не только аристократии, но и обычным смертным.
– Удивительно, – неожиданно задумавшись, произнесла Минди Копш, как-то по особенного поглядев на учительницу. И вот же странность – в этот самый миг с нее слетело все то, к чему Мираэль испытывала неприязнь, – кичительство, демонстративная гордыня, позерство.
Великая Мадан вдруг стала… просто женщиной. Немного старой, немного уставшей, немного раздосадованной и раздраженной из-за необходимости исполнять роль, выбранной не только ею, но и окружающими ее людьми.
Ее глаза уже плохо видели, и иногда она подслеповато щурилась, пытаясь прочитать на лице собеседника интересовавшие ее эмоции. Иногда морщилась от неприятного ощущения в спине – наверняка, ее мучили обычные для стариков недуги. Да еще и излишний вес – то еще подспорье для нормального самочувствия.
– Госпожа Дэрдаш, неужели в вас нет ни капли живого прагматизма? – спросила Минди, тем самым безмерно удивив девушку. – Разве для молодой женщины не верно будет желать брака и любви, семейного уюта и собственного дома? Слышала, вы снимаете комнатку в доходном доме.
– Мои потребности скромны, и я вполне довольна тем, что имею, – скрывая недовольство столь грубым вторжением в свою личную жизнь и приоритеты, откликнулась девушка. – Может быть, когда-нибудь я и поменяю свои взгляды, но пока мне очень нравится заниматься учительством.
– Одно другому не мешает. Что же вас смущает на самом деле?
– Бабушка, зачем вы спрашиваете это? – первой не выдержала Лаура, – Если Мираэль выйдет замуж, она уйдет от нас!
– Не обязательно, деточка. И не надо перебивать взрослых!
– Простите…
– Гляжу, внуки за вас горой. Чем же вы подкупили их, кроме своей юности?
«Долго ли да умеючи…» – отвлеченно подумала девушка, а вслух сказала:
– У вас замечательные внуки, мадам Копш. У них пытливый ум и редкая усидчивость. Мне повезло. Обучать их – одно удовольствие.
– Не юлите! – в голосе Мадам снова прорезались властные нотки.
– Если вы думаете, что я собираюсь внезапно отказаться от своего места, – мигом отозвалась Мираэль, – То спешу вас успокоить. Я не бросаю дела на полдороге.
– Вот так, значит? Ну ладно. Я не привыкла верить на слово, но, глядя на вас… Кажется, мирское и правда вам не интересно. Все же, самое главное на данный момент, это продемонстрировать всему эту светскому обществу, что семейство Копш – не абы кто и заслуживает того, чтобы с ним считались! Мой сын столько сил положил, чтобы добиться такого высокого уровня!
Мираэль кивнула.
А что ей еще оставалось? Минди перестала давить – уже за это Мире стоило быть благодарной.
И они с детьми наконец-то оказались отпущены Великой Мадам, чтобы настроиться и подготовиться к началу званого вечера.
Глава 4. В окружении света
Оказавшись в главной гостиной, Мира будто вновь окунулась в то далекое и казавшееся уже туманным прошлом, когда лучшие дома и салоны столицы организовали рауты и балы, стараясь перещеголять друг друга. Но количество света и роскошных безделушек, призванных привлечь внимание и впечатлить, все равно почти ослепили ее. А ведь гости только-только начали прибывать, и Заира Копш встречала их в холле, приветствуя и перебрасываясь с каждой парой незамысловатых и отвлеченных фраз.
Сама же Мира с детьми покорно пребывали в приготовленном для торжества зале. Чтобы снизить нервозность детей, девушка вовлекла их в незамысловатую, но простую и хорошо знакомую им всем словесную игру – беря длинные и витиеватые слова, они составляли на их основе другие. Балл получал тот, кто составлял больше и быстрее остальных, а для подсчета очков Мира использовала свой небольшой блокнотик, который всегда носила в незаметном кармашке платья. При этом их троица наверняка представляла собой со стороны странное зрелище, но ведь это было неважно – главное, что Лаура и Дэни чувствовали себя спокойно.
Взрослые на то и взрослые, чтобы заботиться о безопасности детей – физическом и психологическом. А их собственные игрища… Да пусть они провалялся в преисподнюю! Мираэль в свое время достаточно побывала на всех этих вечерах, чтобы уяснить одно – несмотря на разницу между помещениями, количеством людей и статусом именитых гостей, подобные мероприятия всегда и везде были одинаковыми. Сиятельное общество собиралось, чтобы продемонтрировать свои возможности, богатства и исключительность. Ну и поглядеть друг на друга, куда ж без этого?
Занятая делом, Мира не видела, что появляющиеся в гостиной люди тут же обращали внимание на ее затянутую во все черное фигуру в компании двух детей – слишком уж ярким пятном она была в царстве света и блеска. Потом гости собирались в группки – с бокалами вина, шампанского или пунша, которыми были заставлены пара столов в противоположных углах комнаты, – и под негромкий аккомпанемент небольшого оркестра начинали незамысловатые светские беседы.
Официальным началом вечера стало появление Великой Мадам, которую под руку провел в гостиную ее сын, Рауль Копш. На пару минут все разговоры стихли и даже музыканты перестали играть, ведь Минди Копш обратилась к гостям дома с торжественной речью.
– Я рада приветствовать дорогих гостей в доме семьи Копш, – начала она степенно голосом грудным и неожиданно звучным, – И мечтаю, что этот вечер стал для вас приятным и по-семейному уютным. Ни для кого не секрет, что мой сын владеет крупным делом и трудиться каждый день не покладая рук ради процветания семьи и нашего прекрасного города. Кто не наслышан о добродетелях Рауля и мой любимой невестки Заиры? Определенно, наша семья – пример для подражания всех горожан Фэрдера вне зависимости от происхождения. Но сегодня здесь собрались только самые уважаемые жители, и отдельно, разумеется, я хочу поприветствовать благородную чету Терьи. И конечно же, маркизу де`Милар! Я рада видеть вас всех под крышей этого дома и желаю прекрасного вечера! Наслаждайтесь обществом друг друга! А позже мы продолжим беседу за ужином!
Ожидаемые аплодисменты вяло разнеслись по залу. И люди с куда большим энтузиазмом вернулись к прерванным разговорам.
Но именно тут-то и настает момент официального представления не только супругов Копш, но и их отпрысков. Потому-то Мираэль приходится подняться, и она, ободряюще улыбнувшись детям, подводит их к родителям. А сама отступает немного в сторону. У нее есть немного времени оглядеться и перевести дыхание.
Без какого-либо сомнения девушка подхватывает ближайший стакан с пуншем и, пригубив, с трудом сдерживается от того, чтобы не поморщиться. Напиток оказывается слабо, но все же алкогольным. Надо будет попросить кого-нибудь из слуг принести воды или сока для себя и детей. Но пока что все были заняты разносом маленьких тарталеток с закусками – и это перед ужином! Бог-творец, кто ж додумался до этого?! Это же перебьет аппетит!
Кто-то сбоку смеется, и Мира инстинктивно прислушивается. Судя по некоторым словам, кого-то изумил тот же факт, что и девушку. А еще – наличие некой странной дамы в черном, похожей на монахиню. Неужели бедная родственница? Или некая богомолица, приглашенная для того, чтобы расточать святое слово и осуждать за чревоугодие и скуку?
«Это про меня, что ли?» – едва не рассмеялась Мираэль, своевременно отвернувшись к стене.
Но иного она и не ожидала. Поэтому совершенно не обиделась. А лишь с удовольствием принялась разглядывать сиятельное общество.
Без сомнений, самым колоритным персонажем здесь оказался небезызвестный барон Терьи со своей молодой и уже третьей по счету супругой. Невысокого роста и кругленький, этот человек был поверхностно Мире знаком. Перед тем, как устроиться в дом Копш учительницей, она пробовалась на ту же должность к младшей дочери барона. Но его супруга, узнав о молодости госпожи Дэрташ, ожидаемо возмутилась. И Мира даже ее поняла. При знакомстве с бароном, девушка без труда разглядела в его маленьких заплывших глазах похотливый блеск. Еще она видела его в городе – во время прогулок или каких-нибудь городских мероприятиях. Барон Терьи спонсировал некоторые из них и даже открывал гранты для общественных конкурсов мещан. И потому считался щедрым благодетелем. Но, увы, требовал для себя ответных услуг.
Еще была дама Риоль… И еще парочку зажиточных горожан, которые могли с легкостью позволить домашнюю учительницу, но тем или иным причинам, не нанимали, потому что…
Да мало ли, почему!
Занимая себя подобными размышлениями, Мираэль продолжает неторопливо пить пунш и рассеянно прислушиваться к разговорам, но их с легкостью перекрывает пронзительный и далекий от приятности голос. И, что немало важно, то, что этот самый голос говорит:
– Вот так неожиданная встреча! И где?! В нашем крошечном городишке! Мое почтение, граф Тордуар!
Собственная фамилия больно режет ухо Миры, и она, забывшись, резко поворачивается, чтобы лицом к лицу столкнуться с призраком из прошлого.
