Текст книги "Легенда (СИ)"

Автор книги: Дед Скрипун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

Вул морщился при каждом движении, придерживая бок, лицо Бера заливала кровь из рваной раны на лбу, Ацамаз прихрамывал, и только Федогран оставался цел, отделавшись легким испугом и синяком на спине, от лап чудовища, и гневно сверкающим глазами, разгоряченным шишком на плече, раздосадованным, что не смог укусить совсем недавно висящую на шее брата тварь.

Наступила недолгая пауза, позволившая немного прийти в себя и оглядеться. Пора снова в бой.

– Этого красавчика я возьму на себя. – Угрюмый Илька выглядел на удивление сконцентрированным, что для него было нехарактерно. – Вперед братья!!! Плечом к плечу!

И тут Ацамаз запел:

Меня и остальных

Спаси, судьба, от помыслов дурных.

Возвысь мой дух, в надежде не покинь

И ниспошли мне мужество!

Да будет весть отрадна для меня,

А честь дороже злата и коня.

И все как есть испей, не половинь,

Отзывчива душа моя!

Да сбудется все доброе, что мне

Минувшей ночью виделось во сне,

Но станет явь пусть горькой, как полынь,

Коль поступлюсь я истиной!

Схватка разгорелась с новой силой. Шишок прыгнул с плеча, оттолкнулся от валяющегося на земле черепа какого-то животного, и взлетев, вцепился в губу великана зубами, а тот взвыв от боли, бросив дубину на землю, врезал кулаком, выбив кровавыми брызгами себе зуб, но маленького героя уже там не было, он грыз мясистую мочку уха, рыча от ненависти.

Рыси вздрогнули, и из их глаз, в спину Иныжи, устремились два мерцающих луча, один голубой, другой красный. Раны на монстре мгновенно начали затягиваться, выбитый желтый клык заново отрос, а кровь остановилась.

Федогран встретил очередного прыгнувшего монстра на меч, отрубив ему лапу, а прикрывающий ему спину Бер, пинком ноги, отбросил другого, который врезавшись в стену дома, стек по ней безвольной куклой, ненадолго замер, мотая головой, приходя в сознание, и тут же прыгнул вновь в атаку, но был остановлен уже клинком Вула, окончив свою жизнь в мусоре двора.

Ацамаз, забыв в пылу схватки, все наставления Кушкафтар, быстро подбежал к Иныжи, уворачиваясь от лязгающих зубов Обыров, и одним ловким движением, снес тому голову с плеч, вместе с неиствующим на носу шишком. Но не долго он праздновал победу. Очередная кошка, опрокинула его навзничь, вцепившись в затылок, и если бы не прикрывающий музыканта оборотень, смахнувший монстра кулаком со спины, то играть на волшебной свирели, было бы уже больше некому.

Хлопком, словно мгновенно надутый, воздушный шарик, из бьющей фонтаном кровью шеи, выскочила новая уродливая голова, заняв свое положенное место на плечах и кулак Иныжи вновь врезал себе по восстановленному носу, на котором уже разместился запрыгнувший туда, злобствующий, весь залитый кровью Илька, быстро сориентировавшийся в происходящем и обозвавший Ацамаза «дураком и бестолочью», и вновь вступившим в схватку.

Бой с Обырами закончил Бер, вогнав последней летящий на него твари клинок в горло. На секунду наступила тишина. Но впереди еще рыси. Злобные, быстрые, лечащие друг друга волшебными лучами, и потому практически бессмертные.

– Вперед братья. – Прохрипел Федогран, задыхающимися от усталости легкими. – Ударим одновременно.

Глава 22 Свадьбы не будет

– Надо убить их одновременно, не дав времени и возможности воскресить друг друга. Надо разъединиться по парам, Бер с Вулом с правого, а я с Ацамазом с левого края. Илька не дай Иныжи времени вмешаться, что хочешь делай, но не дай сорваться на нас. – Зашипел ненавистью Федогран. – Вперед братья! Плечом к плечу! – Выкрикнул он и кинулся в атаку.

– Плечом к плечу. – Хором разнесся дружный клич над полем боя, и засверкала сталь.

Схватка закипела бешеной каруселью с новой силой. Шишок метался по голове великана, кусая его везде, где мог достать, и не давая отвлечься на братьев, а те вступили в схватку, с неимоверно страшным врагом. Ловкие, сильные рыси, гибкие и неуловимые. Не бездумные прямолинейные животные, действующие на инстинктах, а умные, мыслящие твари, рациональные и безжалостные.

Они перемещались с огромной скоростью, создавая впечатление, что исчезают в одном месте и мгновенно материализуются в другом. Вот только что были впереди, и вот уже когтистая лапа наносит удар сзади. Только чудом удалось избежать смерти братьям в первые секунды схватки, пока они приноровились противостоять такой тактике. Только вбитая выстраданная на тренировках потом и вколоченная кнутом Яробуда ловкость, не дала свершиться страшному. Как тут не вспомнить добрым словом ушедшего к предкам конюха и учителя.

Решение пришло мгновенно с разорванным когтями плечом Вула, и кровоточащей раной на спине Ацамаза. Бой пошел по другому сценарию. Воины встали, прижавшись к друг-другу спинами, прикрывшись от неожиданных атак щитами. Теперь уже рыси начали искать способы преодолеть необычную оборону.

Попытка одной из них сбить грудью Ацамаза, привела к первой в сражении гибели зверя. Меч воина вспорол грудную клетку животного, залив кровью двор. Зверь покатился, раскидывая бьющими в конвульсиях лапами валяющиеся кости и мусор, но тут же в него воткнулся целительный луч другой твари, и он вскочил, словно ничего не произошло. Встряхнул головой и вновь кинулся в атаку.

Когти рысей скрипели по лезвиям подставленных мечей, срывали обшивку со щитов, высекая искры из стали. Никто ревел от боли, клинок Федограна пылал огнем ярости, но достать врага не мог. Звери словно предчувствовали момент удара и успевали уворачиваться или отпрыгивать.

И вот очередная маленькая победа. Теперь уже отличился Вул, срубив гадине голову. Но и снова это не на долго. Вновь целительный луч, и вновь воскрешенная рысь кидается в бой. Силы героев тают. Как бы небыли натренированы тела, как бы не сильна была воля, но всему есть предел. Да еще и раны, пусть и мелкие, но зато их много, и они кровоточат, и не добавляют бодрости.

Если что-то не предпринять, то усталость возьмет свое, и кости братьев останутся лежать мусором на дворе Иныжи. Они погибнут, не выполнив то, зачем пришли. Агунду, против воли, поддавшись шантажу, выйдет замуж за ненавистного Архона, а ее родители сгниют в мерзости дома одноглазого великана Иныжи. Смерть медленно, но уверено начала заглядывать в глаза героев, подмигивать кровавым глазом безысходности, улыбаться могильным холодом в лицо. Надо сделать то, чего враг не ожидает, иначе конец.

– Илька! – Выдохнул Федогран, отбив визгнувшим болью щитом лапу рыси. – Бросай своего великана и кидайся на рысь, ту, что Вул держит, отвлеки ее, а ты оборотень не зевай, руби ей голову.

– Толку-то. Все одно воскреснет. – Вул еле дышал от усталости. – Это конец, их нельзя убить.

– Выполнять воин! – Рявкнул Федогран. Спорить в такой ситуации бессмысленно, только беспрекословное выполнение приказа. В такие моменты, совсем еще недавно обыкновенный, избалованный вниманием и заботой родителей школьник, а теперь легендарный богатырь, умел становиться жестким лидером, и брать ответственность на себя.

Прыжок шишка, атака Вула и блеск летящего меча Федограна, который наш герой метнул, словно нож в приготовившегося воскрешать союзника монстра, слились в одно целое. Богатырь поставил все на это авантюрное решение и угадал. Оставшись без оружия в противостоянии с таким соперником, можно ожидать только смерть, но скорость и точность, с которой все произошло, принесли победу. Две рыси рухнули одновременно и забились в конвульсиях. Одна без головы, вторая с торчащим по самую рукоять, в горле мечем.

– Бейте Иныжи! Не спите!!! – Взревел Федогран бросаясь забирать оружие, а когда обернулся, с окровавленным, полыхающим мечем в руках, извлеченным из уже остывающего трупа зверя, было все кончено.

Бера не надо было просить дважды. Может где-то он и туговат и соображает медленно, но только не в схватке, а уж ловкости ему и вовсе не занимать. Медведь загнал свой меч в голову великана, и располовинил ее до плеч так, как полено на дрова, разрубает топор лесоруба. Иныжи рухнул в мусор двора, подняв пыль и залив все неестественной, черной кровью, и забросав сиреневыми ошметками мозгов округу.

Усталость у наших героев была такая, что даже обрадоваться победе им было не под силу. Ноги подогнулись, и они все разом, безвольно, тяжело дыша, осели на землю.

– Ну ты брат даешь. – Выдохнул оборотень и вытер окровавленной ладонью пот со лба. – А если бы не попал?

– Мы бы умерли. – На эмоции сил не было, и потому ответ Федограна позвучал буднично, словно он говорил не о жизни и смерти которой только что заглянул в глаза, а о походе за грибами. Парень откинулся на спину, рассматривая бегущие по небу облака и улыбнулся. – Но не промахнулся же.

Уставший шишок заполз ему на грудь, и развалился раскинув руки.

– Надо убираться от сюда. Вонь такая, что глаза режет. – Можно было подумать, что маленький пересмешник вот-вот уснет, на столько тихо прозвучал его голос.

– Ага. – Поддержал Бер. – Только вставать лень.

– Все! Хватит! – Федогран внезапно вскочил на ноги, смахнув шишка на землю. – Выводим из дома стариков и уходим от сюда. Отдохнем в другом месте, более приятном. А тут спалим все. Очистим землю от остатков заразы. Что бы и духу не осталось.

Правильно поступили наши герои, или нет, судить сложно. С одной стороны, бушующий пожар мог привлечь внимание врага, но с другой стороны, лишить себя удовольствия уничтожить зловонное логово Иныжи, было на столько сильным, что сопротивляться ему не было сил.

Они поднялись в горы освободив из плена родителей Агунду и оставив за спиной пепел тюрьмы. Через некоторое время братья остановились у ближайшего ручья, журчащего по скалистому ущелью.

Встали лагерем. Мылись ледяной водой, отскребая с себя кровь, грязь и впитавшуюся в кожу вонь, золой костра и речным песком. Скоблили с остервенением тело и стирали заляпанное мерзостью белье. Освобожденные родители Агунду, не уступали им в этом, наслаждаясь запахами свободы.

Наплевав на осторожность, развели большой костер, и завалились отдыхать. На то, чтобы строить планы и принимать решения сил не было. Единственное желание, которое существовало – это спать.

Остатки вечера и ночь, пролетели мгновенно. Только сомкнулись веки, и пора открывать. Даже сны не побеспокоили путешественников. Утро разбудило холодным туманом, пробежавшим мурашками по телам. Вставать не хотелось. Жуткая лень не позволяла открыть глаза. Еще немного. Еще самую малость полежать, и ничего не делать.

Как же этого иногда недостает человеку. Как же хочется продлить сладостные минуты. Поваляться, пусть и не в мягкой постели, а на голой земле, но понежиться ничегонеделанием. Но надо. Впереди еще куча всего, и никто за них не решит проблем. Не прилетит добрый волшебник, не застрекочет лопастями голубой вертолет, и не взмахнет волшебной палочкой добрый старичок в усыпанном звездами высоком колпаке, сделав всем хорошо и подарив счастье. Увы, это не сказка, и чтобы стало хорошо, махать придется им, и не палочкой, а мечем, умываясь потом, а под час и кровью.

– Сколько мы еще тут будем валяться и изображать из себя бревна. – Первым не выдержал шишок и принялся всех расталкивать. – У меня желудок поет голодом громче чем наш друг Орфей. Я готов сожрать вон того барана. – Он кивнул в сторону карабкающегося по скале дикого животного, которое, словно почувствовав угрозу, едва не свалилось вниз. – Даже сырым.

Нехотя друзья поднялись, разожгли потухший костер, привели себя в порядок, оделись в чистое и сели завтракать, тем, что быстренько приготовили родители Агунду, вполне еще моложавые старики, не знающие, чем еще угодить своим освободителям.

Два на удивление симпатичных и добрых человека, чем-то похожих друг на друга. Оба слегка посеребренные сединой, оба покрытые первыми морщинами прожитых лет, невысоки ростом, голубоглазы и с милыми улыбками на лицах. Как два солнышка излучающее тепло нежности, заботы и доброты. Такие, какими и должны быть наверно родители, воспитавшие отличную, готовую пожертвовать собой ради них дочь.

– Первую часть плана мы выполнили. – Федогран проглотил кусок лепешки и запил его взваром, благодарно кивнув протянувшей его женщине. – Надо бы наших бывших пленников спрятать на время. С ними нам девушку из лап Архона не освободить.

– Это да. – Отхлебнул из кружки Вул. – С ними не получится. Вы уж простите. – Смутился он. – Но это правда, вы будите мешать.

– А чего тут думать. – Не переставая жевать и не поднимая глаз произнес Илька. – В пещеру их к Ешпору с Руймон отвести, те не откажут в гостеприимстве. Освободим девку и заберем стариков оттуда. Вот и будет нам счастье.

– Согласен. – Кивнул Федогран. – Так и поступим. Заодно по дороге подумаем, как поступить со второй частью плана, мне пока, что-то ничего в голову не идет. Грубой силой не получится, выкрасть то же, слишком там много охраны, надо что-то хитрое придумывать.

Владыка подземного мира, как и говорил шишок, не отказал, и с удовольствием приютил стариков, но и просто так не отпустил, заставив рассказать обо всем случившимся, с чем великолепно справился Илька, причем на столько красочно, что слушали его все открыв рты, забыв, что сами были участниками недавнего сражения.

– Вот же балабол. – Хмыкнул в конце рассказа Вул, словно поставив точку. – Но до чего же гаденыш красочно описал. Я заслушался.

Пришлось еще одну ночь провести в пещере, но и она не прошла даром. План кражи невесты был придуман, обсужден и принят к исполнению. Но нужна была помощь друга, поэтому его пришлось ждать еще один день. И вот момент наступил. Утром, едва расцвело, через двое суток, отдохнувшие и выспавшиеся друзья, горя гневом и справедливостью, выдвинулись в путь.

Добирались еще один день и еще одну ночь. Когда до места назначения оставалось не более получаса езды, и поднимающееся из-за гор солнышко приласкало лучами посветлевший от его улыбки небосклон, встали лагерем для отдыха лошадей. В предстоящем действии, они должны были сыграть главную роль, их скорость, ловкость и выдержка, все то, за что их и называли богатырскими.

Оставим их отдохнуть, дорогой мой читатель. Не будем беспокоить. Впереди у них очередной подвиг. Давайте лучше посмотрим, что твориться в стане врага.

Последний день. Завтра она станет женой Архона. Ненавистного до глубины души садиста. У нее нет выбора, даже умереть нельзя. Родители в заложниках, и их убьют, если свадьба не состоится. Девушку никто не ограничивал в передвижениях по лагерю. Зачем. Ее любовь к маме с папой держала лучше любых оков, цепями сковывала ноги.

Ацамаз и его любовь останется в мечтах. С завтрашнего дня, даже если что-то случится и удастся освободиться, уже ничего не возможно будет изменить. Свадьба бывает только одна. Вторую не потерпят ни боги, ни предки.

Агунду сидела в шатре и перебирала задумчиво пальцами бусы. Одинокие слезы изредка скатывались с ресниц по щекам и падали на колени. Но она даже этого не замечала, погруженная в горе.

Самая красивая девушка гор, лицо которой, в обрамлении черных как смоль волос, рисовали боги. За ее сердце сражались самые лучшие юноши, а она отдала его самому достойному из них – Ацамазу. Но счастье было скоротечным. Мир изменился и пришла беда. Острым ножом располовинив время на, до и после. Привычного мира больше нет, теперь правит подлость. Родители в плену, они гарантия того, что девушка станет женой ненавистного Архона. Будь он проклят. Будь проклята судьба.

Внезапно в лагере поднялся шум, зазвенело оружие и забегали ноги. Что могло случиться в месте, где любое сопротивление воли тирана давно подавлено, и выжжено каленым железом, а его остатки закрылись в Тиболе, и постепенно умирают от голода и жажды? Что за безумцы бросили вызов новому богу и его прихвостню? Кто мог напасть?

Агунду поднялась, отогнула полог, и выглянула из шатра. То, что она увидела, заставило ее вначале вздрогнуть, а потом гордо расправить плечи. Есть еще воины в горах. Не все сдались на милость победителя. Может и глупо они себя ведут, но до чего же приятно смотреть на их удаль. Сердце наливается гордостью.

Весело, с каким-то молодецким задором и смехом, тройка парней, на плече одного из которых стояло и смеялось незнакомое маленькое существо, лихо порубив немногочисленную охрану у входа в лагерь, гоняла растерянных солдат Архона.

Смех и свист одних, и вопли и крики боли других, сливались в какофонию музыки, такую приятную юному, гордому девичьему сердцу.

Парни не просто так летали на своих прекрасных лошадях между шатров. Мало того, что они сносили головы подворачивающихся под руку врагов, они еще и перерубали крепящие веревки, и матерчатые строения рушились, складываясь на головах не успевших выбежать людей, и кучи ткани и тел вопили страхом, копошась повсюду.

Неожиданно музыка любви зазвучала высоко в небе. Такая знакомая, такая родная. Так играть мог только ее Ацамаз, только его талант и волшебная свирель, могли так глубоко проникать в душу. Но почему с неба?

Агунду подняла голову и обомлела. Широко расправив крылья, широкими кругами, как ястреб, на лагерь опускался великолепный крылатый конь, а на его спине, сидел и играл любимый. Слезы радости залили лицо, и ком подбежал к горлу. Он пришел за ней.

– Агунду! Я пришел за тобой! Твои родители свободны, и ни что больше не держит тебя в этом поганом месте. – Музыка прекратилась и загремел с небес голос парня. – Летим со мной. Как птицы. Будь моей женой. Я знаю место, где мы будем счастливы! Смелей моя любовь.

Сильные, самые родные руки на свете подхватили девушку за талию, и посадили на спину чудесного коня. Земля стремительно удалилась легким головокружением, лагерь и суетящиеся люди стали маленькими как игрушки. Конь сделал последний круг и понесся на север. Растворившись среди облаков.

– Свобода!!! – Вырвался крик радости и восхищения из легких девушки. – Счастье!!!

А в это время паника и смерть гуляли по лагерю Архона.

– Давай парни, круши здесь все. – Хохотал шишок.

– Гойда! – Вторил ему и улыбался Бер, сверкая клинком и глазами.

– Бойся. – Меч Бера срезал как кочан капусты очередную голову.

– Плечом к плечу. – Копыта Чепрака втоптали какого-то несчастного в землю, и полетели бешеным галопом дальше.

– Плечом к плечу. – Взревел хор четырех глоток, вселив ужас в сердце мечущегося лагеря.

Свист разрезал воздух. Резкий и сильный как удар кнута, заставивший зажмурится от ужаса растерянных врагов, троица всадников развернулась, и под дружный, издевательский хохот вылетела вон из лагеря.

Это был позор, которого Архон еще никогда не испытывал в своей жизни. Мало того, что его провели как неопытного пацана, посмеялись над всем его войском, так еще и невесту украли прямо накануне свадьбы. Такого нельзя простить. Он отомстит. Страшно отомстит. Эта троица и примкнувший к ней женишок Ацамаз, ответят за все. Они на коленях будут просить смерти. Они стали его кровниками. Пощады не будет.

Глава 23 Бер – целитель

– Спасибо. – Федогран обнял гордую шею Туплара, запустив пальцы в гриву. С теплом от тела друга в душу вселилась такая тоска, что парень едва сдержался, чтобы не заплакать.

– Вот еще. – Фыркнул конь. – Это тебе спасибо, за такой подарок. Столько эмоций, столько радости и счастья я испытал, помогая этим влюбленным. Вспоминать буду долго и с улыбкой. Ради такого и умереть не грех, а тут всего лишь спуститься во вражеский лагерь, где до тебя нет никому никакого дела, все мечутся в панике, и девчонку забрать. Зови еще. Буду рад помочь. – Он отстранился, ткнув головой в грудь богатыря. – Прощаться не будем. Надеюсь, еще увидимся. Черные глаза грустно улыбнулись.

Огромные крылья взмахнули, подняв ветер, и на миг заслонив солнце. Туплар оторвался от земли, взмыл ввысь, сделал прощальный круг, паря над лагерем, и улетел, унеся с собой частичку тепла души богатыря.

Верный друг пришел на зов, помог, и не прося никакой награды ушел. Вот это и есть настоящая дружба, искренняя, бескорыстная, почти утерянная в современности, не требующая оплаты.

Грустно расставаться с тем, кто тебе дорог. Все, кто провожал коня ушли в пещеру, а Федогран остался и долго смотрел в опустевшее небо, вспоминая их первое знакомство и удивительные совместные приключения. Сколько же всего их связывало, сколько пережито… Такое не забывается.

– Брат. – Плеча коснулась ладонь. Парень вздрогнул, возвратившись из воспоминаний в настоящее. Сзади стоял нахмурившийся Вул. – Пора. Там все собрались и ждут тебя. Надо поговорить. Вести не очень приятные.

Знакомая пещера Ешпора. Все, как и прежде. Все те же люди и духи, только добавилась еще Агунду, разбавив красотой мужские суровые лица, если конечно не считать Руймон, но назвать ее женщиной и красавицей язык не поворачивается. Сидят кружком, хмурятся и отводят глаза, видимо был уже разговор, и был он неприятным. Никто не хочет первым сообщить Федограну новости. Кивая друг на друга.

– Тут такое дело… – Решился наконец Шишок, стрельнув глазами, и отвернулся, заговорив в сторону. – Сложности у нас. – Он вновь обернулся словно, собрался с силами высказать наконец все, что знает и о чем думает. – Ацамаз знает, где находится гора Аргоран, правда называется она тут по-другому: «Скала тумана». Он может стать проводником, но единственный туда путь, идет по ущелью мимо города Тибол. – Он замолчал, изобразив всем своим видом знак вопроса. – Ты понимаешь, что все это означает?

– Нам туда не пройти. Город окружен кольцом осады. – Задумался Федогран. – И что, другого прохода нет. – Он повернулся к Ацамазу.

– Мне очень жаль. – Отвернулся парень, не выдержав взгляда. – Вокруг скала окружена пропастью, с гладкими как стекло стенами и огненной лавой внизу. Существует только один проход, и на нем наши предки поставили крепость. Но теперь там враг, и его очень много. Нам не пройти. На пути только смерть.

– Вот радость-то. Снова повоюем. – Потер руки довольный Бер в предвкушении забавы.

– Тебе бы только подраться. – Буркнул шишок. – Нет, я тоже люблю это дело, но все же иногда думаю головой, а не как ты кулаками. Нет у нас там шансов на победу, мало нас. Затопчут количеством. Смерти я не боюсь, но и вот так сгинуть, в пустую, тоже не хочется. Тут придумать что-то надо. Похитрее желательно.

– Нужна помощь. – Встал Вул и заходил туда обратно. – Нужно войско.

– Своих позову. – Федогран нахмурился. – Только вот мало их. Всех снять не смогу. Княжество оставить без охраны нельзя.

– Можно еще Агач-киши позвать. Наездники не откажутся повоевать с Архоном. Он их сильно обидел. – Неуверенно произнес отец Агунду.

– Агач-киши? – Повернулся к нему Федогран. – Это кто?

– Мохнатые люди. – Пожал тот плечами, словно сказав: «Что тут непонятного». – Они в предгорьях живут. Странные создания – невидимки. Только тебе самому к ним придется ехать, с простым воином они разговаривать не будут. Им не меньше князя подавай. Гордые и недоверчивые.

– Дорогу покажешь? – Федогран встал.

– Конечно. Дней пять пути, но если конными, то за два обернемся.

– Тогда сделаем так: Вул отправиться в мое княжество, и приведет всех, кого сможет собрать за день, Агунду с матерью останется здесь. Не перечить. – Рявкнул богатырь в сторону попытавшейся возразить девушки. – Не на прогулку едем, помехи нам не нужны, а здесь вы будете в безопасности. Остальные пойдут со мной. Пол часа на сборы и выдвигаемся. Времени нет. С каждой минутой боги теряют силы. Мы должны успеть до того, пока не станет поздно. Если уже не поздно – Нахмурился он и замолчал.

Снова дорога. Уже привычная как сама жизнь. Копыта коня, выбивающие пыль из тропы. Скучные разговоры, ни о чем, чтобы только скоротать время, сон в седле. Все, как всегда.

Федогран видел их несколько раз издали, что неудивительно при его нескончаемых приключениях, но вот так, чтобы рядом, так, чтобы дотронуться рукой – это впервые. Огромные величественные животные. Воплощение силы и гордости, неторопливости и благородства. Мамонты…

Как и говорил отец Агунду, до стоянки Агач-киши они добрались за два дня. Правда стоянкой это назвать было трудно. Ни домов, ни шатров, ни костров, даже шалашей нет. Огромный грот, уходящий куда-то глубоко в горы. Широкий свод входа и полутемный каменный зал, устланный высушенной травой с обломками сталактитов с потолка, и высокие, голые, заросшие шерстью, больше похожие на горилл, люди.

Сходство конечно условное. Агач-киши не ходили на четырех конечностях, и имели совсем не обезьянью осанку, но форма головы, с покатым лбом, выдвинутым вперед подбородком, развитыми мышцами скул и выпирающими под черными губами клыками, были вполне похожи, на представителей (как утверждал Дарвин) предков человека. Так же сходство добавляли их длинные, сильные руки с вытянутыми ладонями оканчивающимися пальцами с черными ногтями, и короткие, слегка «колесом» ноги.

Но самое главное отличие от обезьян было в том, что они разговаривали, были разумны и жили в организованном обществе, где главой был Даг, что являлось и именем и титулом одновременно, передающимся из поколения в поколение, что-то вроде нашего царя, который безоговорочно правил: карал и миловал, по своему усмотрению, но строго соблюдал законы чести и справедливости.

Агач-киши были наездниками, но не на лошадях, ослах или каких нибудь экзотических страусах, они были наездниками на мамонтах. Они не пасли предков слонов, не кормили и не содержали их в загонах, они жили с ними слившись в своеобразном симбиозе, как одна дружная семья, вольные с вольными. Эти странные люди умели разговаривать со своими, так сказать: «Питомцами», на только им одним понятном языке полу жестов и полу звуков, прекрасно понимая друг друга.

Мамонты – это вообще отдельное чудо этого мира. Живые, спускающиеся с небес боги, духи, оборотни, упыри и прочая нечисть, это конечно же необычно, но мамонты это другое, они более естественны в восприятии, более знакомы по учебникам истории, по кинематографу, по картинкам, и потому более чудесны.

Знакомое, но утерянное в веках чудо, а тут оно стоит перед тобой, и разглядывает черными любопытными глазами.

Ты протягиваешь руку, и гладишь струящуюся по мощному телу, темно-коричневую, волнистую шерсть, черный, длинный хобот, прикасающийся, обнюхивающий твое лицо удивительным длинным носом. Огромные, белые, со слегка темно-желтым оттенком, опускающиеся до самой земли и гладящие траву, бивни касаются твоих ног.

Чувство восторга в душе подкатывает к горлу спазмом восхищения, и ты не в силах произнести ни единого слова, стоишь, смотришь, хлопаешь глазами и молчишь, прикоснувшись ладонью к живому, теплому чуду.

Вождь приветствовал их у входа в грот. От остальных Агач-киши, он отличался лишь белой меховой повязкой на голове, в остальном не отличить. Тут трудно осуждать наших героев, попробуйте различить в зоопарке мартышек, для нас они все на одно «лицо», в данном случае, то же самое.

– Рад приветствовать гостей в своем доме. – Даг обладал сильным басовитым голосом, чем-то напоминающим рычание разъяренного льва. – Что привело вас к нам? Ищите ли вы защиты и приюта, или любопытство на пути к своим целям повернуло вас в наши края?

– Я князь Слави, пришел к тебе с предложением. – Федогран, согласно обычаю, поклонился в пояс, коснувшись пальцами земли.

– Подожди. – Вождь выставил ладонь вперед. – Не дело это говорить о делах в впопыхах. Разговоры должны быть как равнинные реки, неторопливы и степенны, иначе они как горные ручьи будут суетливо биться о скалы. Проходите в жилище, отдохните с дороги, вкусите гостеприимство Агач-киши. Мы всегда рады друзьям. Там, за трапезой, мы и обсудим вашу просьбу.

Федогран давно привык в своих странствиях питаться чем попало, но теплое, парное, сырое мясо, пришлось есть впервые. Одно дело, пусть и недожаренный до конца, обуглившийся, кровоточащий кусок убоины с углей догорающего костра, но там хоть есть намек на кулинарию, а тут дикое естество.

Племя не знало огня, и не принимало его, считая проявлением разврата. Терпимо относилось к его использованию другими людьми, но всегда смотрело на них как на чудаков, не понимающих истинного вкуса пищи. «Глупцы». – Читалось в их сочувственных взглядах.

Куски недавно добытого кабана, разложенные на листьях лопуха, как на тарелках, орехи фрукты и плоды деревьев, вымытые коренья, все только что сорванное и выкопанное, свежее, и все в изобилии.

– Мир меняется. – Начал неторопливую беседу Федогран.

– Да. – Кивнул вождь, стрельнув хитрыми глазами. – Мы это замечаем. – Многое идет не так как раньше. Наше племя не ходит больше в горы, там гадость.

– Как раз об этом я и хочу с тобой поговорить. – Натужно улыбнулся богатырь, проглотив кусок сырого мяса. – Вы же хотите восстановить все как было?

– Хотим. – Согласился Даг. – Только там теперь чужой бог, а наши старые покинули нас. Это горько осознавать, но это так. Мне кажется, что для нас уже нет места в этом мире. Мы доживаем последние годы.

– Так и будет, если ничего не делать. – Федогран развернулся к вождю, и заговорил как можно более убедительно. – Старые боги не ушли, они обессилены. Чернобог захватил источник силы, что находиться на горе Аргоран. Мы. – Он сделал жест рукой по кругу указав на братьев. – Идем туда, чтобы освободить скрижаль, и вернуть в мир старые порядки. Но есть преграда. – Он вздохнул и ненадолго замолчал, сделав интригующую паузу, и когда увидел в глазах собеседника заискрившееся любопытство, продолжил. – Город Тибол, что стоит на пути к нашей цели, обложен осадой прихвостней лживого бога. Для дальнейшего путешествия, его надо освободить.

– Хитрец. – Рассмеялся Даг. – Ты хочешь, чтобы мы пошли войной на объединенное войско Нартов и Испов?

– Да. – Не стал скрывать Федогран. – Хочу. Но не одни вы. Я жду дружину из княжества. Ну и мы с братьями то же не маленькая сила. Вместе у нас есть шанс победить. И вот ещё что. – Парень заговорщически склонился к лицу вождя. – Если и суждено нам умереть, то лучше вот так, в бою, как мужчинам, а не как червякам, прячущимся в куче навоза и ожидающим, когда их откопает новый бог, и раздавит.

– Ты в чем-то прав. – Нахмурился Даг. – Даже скорее ты очень прав. Но мы не воюем пешими. Не умеем. Мы всегда деремся на спинах наших братьев, мамонтов. – Он задумался. – Тяжело это говорить, но мы не сможем присоединиться к вам. Смертельный недуг косит стадо. Больше половины животных присмерти.

– Я могу посмотреть. – Вмешался в разговор Бер. – Что? – обвел он глазами удивленных братьев. – Я тятьке помогал Лихоманку из нашей коровы изгонять, когда она травки непотребной обожралась. Обряд помню, там ничего сложного. Нужна будет пшеница, мед и костер.

– Огонь противен нашему взгляду. – Скривился Даг и замотал отрицательно головой. – Он развращает, и несет в себе слабость телу и духу.