Текст книги "Реванш для принца (СИ)"
Автор книги: Дарья Вознесенская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)
Улыбнулась.
Я бы не променяла эти объятия на скорость.
Граница
Мы не стали задерживаться у непримиримых.
Не то что бы нам не хотелось – никто нас и не приглашал. Это общество и правда было свободно – в том числе от необходимости быть гостеприимными.
С Осом было грустно расставаться. Но я понимала, что он если и может где вспомнить или почувствовать себя на своем месте, так это в своей родной стихии. Похоже, у него была своя роль в этой истории. Если бы мы не спасли его, может и не преодолели с такой легкостью земли Миявы. А так уже практически подбирались к границе с Рубиновым королевством, вместе с непримиримыми – те то ли решили проводить, чтобы с нами ничего не случилось. То ли сопроводить, чтобы мы ничего не натворили.
Из головы не шли странные стихи.
Конечно, я поделилась ими со всеми спутниками, но никто из нас так и не заметил в них чего – либо знакового. Разве что «кровавый камень» скорее всего мог оказаться рубином, но что это бы значило?
– Ну наконец-то! – визгливо проворчал паучок и вскарабкался по моему плечу. Размял свои маленькие лапки, сбежал вниз, посмотрел на окрестности – места здесь были маловыразительные, поля да поля, а потому вернулся он быстро. – Почему так долго?
– Ты начал чувствовать время?
Замер.
Прежде он вообще не понимал, что отключился – а здесь уже как будто конкретно «выспался» и заскучал.
– Получается, что да… Что произошло?
Я рассказала.
И про мост, и про перемещение, и про то, как мы гостили у свободного народа. Вывод механический дружок сделал весьма забавный:
– Если бы не я и мой чудесный камушек внутри, закончилось бы это все плохо, – заявил самодовольно, – А на слова старухи не обращай внимание. Знаешь зачем нужны эти предсказания?
– Зачем?
– Это лишь ключи – но не в том смысле, что ты подумала. Не важно что именно будет сказано – это может быть любой набор слов. Но в определенный и важный момент ты вспомнишь эти слова, и они подействуют как ключ, отпирающий дверь твоих собственных размышлений.
– То есть нет смысла искать в них… конкретный смысл? Они были сказаны лишь для того, чтобы заставить нас подумать?
– Да.
– Интересная мысль. Ты в кого такой мудрый?
Завис немного. А потом пробормотал неуверенно:
– Сам по себе.
Вот только мне так не казалось. И потому, когда я вернулась к своим спутникам – мне позволили прогуляться подальше и терпеливо ждали, когда я закончу разговор с Феем – то пересказала наш диалог.
– Здравое зерно в его словах есть.
– Согласна, – кивнула, – Я о другом думаю. Вам лучше известны свойства артефактов и магмеханических животных, но вам не кажется, что его рассуждения, познания и характер… слишком глубоки для искуственного создания?
– Ну, каждый артефактор вкладывает свою искру…
– У меня чувство, что там не искра, а часть самого артефактора, – покачала головой. – Он очень… мужчина, причем достаточно умный и циничный. Если вы мне скажете, что для Волша это нормально, то я успокоюсь, конечно, но…
– Не скажем, – проскрипел Лорд.
Я резко повернулась и уставилась на него.
А потом нахмурилась:
– Ты что-то знаешь.
– Начинаю… подозревать.
– Так может поделишься?
– Еще не готов.
Он отвернулся и, как ни в чем не бывало, занялся нашей поклажей. Нам пришлось идти пешком – транспорта непримиримые не признавали – потому мы и тащили припасы и теплые одеяла на себе вот уже несколько дней, ночую под открытым небом. Точнее, мужчины тащили – я была избавлена от этой необходимости.
Я постаралась удержаться от раздраженного высказывания.
Несмотря на то, что наши отношения стали похожи на отношения Эрвин не превратился в милаша. Он был себе на уме, сдержан и, порой, непредсказуем по реакциям. И хорошо что я успела достаточно его изучить за время нашего путешествия, чтобы не расстраиваться из-за этого.
Но чисто по-женски такие моменты бесили.
– Не бери в голову, – шепнул Златан, – ты и так добилась большего, чем можно себе представить.
– Например? – уточнила сварливо.
– Он даже более человечный, чем был до того, как превратился в Железного Лорда.
Принц подмигнул и пошел прочь, оставив меня в некотором недоумении.
Граница с Рубиновым королевством выглядела… границей. Сопровождающие оставили нас еще накануне, но перепутать её с чем-то мы не могли. Вал камней, призванный защищать от внешних врагов и даже подобие таможни, где с нас потребовали имена и причины появления.
Вот зачем, если мы сказали то, что захотели? И с нас даже не спросили, как мы вообще здесь оказались. Настоящим птичьим пером в огромной толстой книге мужчина с суровым лицом и бакенбардами вывел:
Леон Храбрый, наемник в поисках работы
Златан Красивый, искатель приключений
Лорд Безымянный, артефактор в поисках деталей
Я открыла рот, чтобы выдать то, что придумала про себя и едва не поперхнулась, увидев, что он добавляет с невозмутимым лицом:
…и девица с ними.
Да уж.
– Деньги менять будете?
– Будем.
И правда поменяли и стали счастливыми обладателями маленьких коробочек с квадратиками красного цвета – на тех не было ни номинала, ни королевского профиля, только непонятный графичный рисунок, изображающий что-то вроде кристалла.
– Куда отправитесь? Направо, прямо или налево? – продолжил допрос мужчина.
– А в чем разница? – уточнил Леон.
– Направо пойдете – в огонь попадете, прямо пойдете – голову перевернете, налево пойдете – никуда не дойдете, – пояснил он равнодушно.
Теперь уже поперхнулись все.
– Нам бы в столицу попасть… – опять высказался Леон.
– Так все пути туда ведут, – пожал плечами страж.
Блин.
Очень понятно.
– В огонь не хочу, – сказала быстро.
– «Никуда не дойти» тоже не интересно, хотя тут может иметься в виду другое… – протянул Златан.
– Прямо, – подытожил Лорд.
И рядом с нашими именами был поставлен соответствующий значок.
– Вы знали, что Рубиновое королевство такое странное? – спросила я мужчин, когда мы вышли из небольшого строения.
– Ну а каким может быть то место, где исполняются мечты? – совершенно серьезно спросил Златан.
Странности набирали обороты.
За «таможней» и правда обнаружились три пути, и мы двинулись по прямой. Действительно прямой, как стрела, дороге, где через какое-то время обнаружилась… остановка. Ну я так это поняла.
Это был металлический треугольник от которого в дальние дали уходил толстый трос. А возле треугольника – лавочка. Столик… И на нем то ли телефон, то ли калькулятор, то ли печатная машинка… кожаный рукав, пластина и куча кнопок. И все это проводом подсоединялось к тому самому тросу.
Пока я недоуменно кусала губы, уговаривая себя, что в квест-комнатах и не такое разгадывала, Эрвин уже присел на лавочку, поудобнее перехватил рукав и принялся изучать устройство, а потом и набирать на нем что-то.
Спустя минуту по тросу прошла дрожь и звон.
– Что это?
– Я так полагаю – наш транспорт. Который я вызвал.
Платформу, подъехавшую… прилетевшую? спустя минут пятнадцать транспортом я бы не рискнула назвать. Плоская лодка на тросах и реле – и как она двигалась, мне было не понятно. Зато мужчин это не смутило – они разместили меня, уселись сами и…
ничего не произошло.
И спустя пять минут мы продолжали сидеть на том же месте – висеть, точнее.
Меня пробивало на нервный смех, но я, помня наставление из одного журнала – никогда не смеяться над действием или бездействием мужчины – сдерживала себя, веря, что они разберутся. И правда разобрались.
Оказалось, что в специальную емкость по борту лодки надо было вставить те самые монеты, и, как только мы это сделали, наш транспорт полетел вперед на огромной скорости. Не сказать, что удобно, но быстро.
А потом еще и скучно.
Никто из моих спутников и представления не имел, как точно выглядит территория Рубинового королевства, в какой конкретно город мы должны попасть, потому не мог бы ответить на вопрос, как долго туда ехать. Да и поболтать не было возможности – уж слишком дребезжало все и звенело.
Потому я просто расслабилась и постаралась получить удовольствие от того, что полулежу в объятиях Лорда.
– Смотрите!
Крик Леона раздался спустя, наверное, час, когда уже смеркалось. И там и правда было на что посмотреть. Да настолько, что я смотрела все то время, что мы подъезжали.
Этот город можно было бы даже назвать современным.
Жизнь которого сосредоточилась не на земле, а оказалась… подвешена.
Вверх-ногами?
По толстенным тросам ездили то ли трамваи, то ли мини-поезда. Повсюду были перекинуты мостики со спешащими по ним людьми. Дымили трубы, сверкали вывески – наверное рекламные – тут же сушились какие-то полотнища и белье. И все без исключения здания и дома были на сваях, которые опирались на самую обычную землю… и вот этому ни у меня, ни у моих спутников не нашлось объяснения.
Мне показалось, что мы сейчас врежемся в толстую стену, но нет – поднялась заслонка, и люлька влетела в какое-то помещение. Где равнодушный служитель попросил поторопиться и выйти прочь.
– Они все здесь такие в этом… Рубиновом королевстве?
– Как город-то хоть называется? – нахмурился Леон, обращаясь к служителю.
– Как назовете, – буркнул старикашка и махнул рукой, – Выход там.
Нам пришлось спрашивать недовольного прохожего, где тут хороший постоялый двор.
Нам пришлось еще несколько раз обращаться к не желающим общения и быстро идущим людям, чтобы разобраться в хитросплетениях подвесных тротуаров и лестниц.
Пришлось и пережить отстраненность хозяина гостиницы, хотя Златан уже точно был на грани того, чтобы вызвать хоть кого-то на дуэль.
Зато…
Пожалуй впервые за долгое время я осталась одна в собственной комнате – роскошно обставленной и уютной, на удивление – где был, к тому же, собственный туалет и, что окончательно привело меня в хорошее настроение, огромное оцинкованное корыто, куда из труб можно было набрать горячую воду.
Я долго мылась и приводила себя в порядок – какие-никакие косметические средства сохранились в моей дорожной сумке и даже не потерялись в этом безумии.
Немного подумав, вызвала служанку, и, благодаря её алчности, вскоре уже переодевалась в новое белье, чулки и чистую рубашку. Сверху пришлось натянуть изрядно потрепанную юбку и корсаж, но это была ерунда.
Я почувствовала себя человеком. А потом и сытым человеком – после добротной еды, которую мы получили внизу.
Было решено, что все достаточно устали, чтобы просто разойтись спать, а завтра мы уже отправимся за информацией и слухами – и может даже поймем, что за странности творятся в этом городе.
Я предвкушала глубокий сон… но, и спустя полчаса продолжала лежать и пялиться в потолок.
Что-то меня волновало, но что…?
Откинула решительно одеяло и, спрятав паучка подальше, снова натянула юбку и прошла в комнату Эрвина.
На мой тихий стук он открыл моментально.
– Лесана?
– Расскажешь мне?
– О чем?
– Как ты стал таким? Раньше я думала, что то, как ты выглядишь – закономерность или особенность с рождения. Но все больше убеждаюсь, что произошло что-то, что превратило тебя из человека в…
– Чудовище?
Эрвин посмотрел на меня и быстро отвернулся. Он тоже не спал и сейчас стоял босиком, в одних только укороченных подштанниках и в рубашке. Впрочем, нас обоих это не смущало.
– Нет, – мотнула отрицательно головой, – в Железного Лорда.
– Я и не был человеком…
– Не верю.
– Ну, в том смысле что из плоти и крови я, конечно, был. Но… остальное во мне сложно назвать человечным.
– И…
– Было превращение, – признал со вздохом, – Но я не готов тебе рассказать… тому есть причины. Один рассказ потянет за собой и другие, а сейчас не время…
– А оно когда-нибудь наступит? – спросила, обиженная его недоверием, подступаясь и беря за железную кисть. Но он лишь пожал плечами и осторожно высвободил руку. А потом отошел к окну и встал ко мне спиной.
Я же присела на кресло. И настырно уточнила:
– А паучок?
– Что?
– Почему есть ощущение, что он связан с тобой?
– Я тебе не врал, когда говорил, что не делал его и не помню о нем. Но я понимаю, о чем ты говоришь и обещаю – как только я точно буду уверен в происходящем, то расскажу тебе.
– Слишком много тайн, – покачала головой.
– Прости. Так будет лучше. Ты, наверное, устала? – обернулся ко мне Лорд.
– Так не терпится избавиться от моего общества? – нахмурилась и резко встала, – Прости, что побеспокоила.
Ну вот что он за… не человек?
– Лесана, – Эрвин в два шага оказался возле меня, осторожно перехватил подбородок и поднял его, заставляя посмотреть в свои… не столь уж равнодушные глаза, – Я не гоню тебя, поверь. И согласен терпеть неудобства, если ты хочешь провести со мной еще время.
– Какие такие неудобства? – насупилась.
– Глупая, – рассмеялся, словно шестеренки заскрипели. А потом прижал к себе.
И тогда до меня дошло – да, глупая. И неудобство, определенно, было. А еще до меня дошло, что впервые за много времени мы с ним наедине – совсем-совсем одни – да еще и в закрытой комнате.
Раздумывала я всего мгновение. Обхватила его за шею и прошептала:
– Мы вполне можем…разобраться с этими неудобствами.
Поднялась на цыпочки и поцеловала.
Он замер… но потом ответил. Осторожный поначалу поцелуй превратился в обжигающий, дальше – в яростный. Меня вдавили в себя, а потом как-то… очень быстро избавили от одежды. Я даже не поняла, как – видимо, была еще одна польза от всех этих механизмов.
Эрвин уложил меня на кровать и разделся сам.
А потом посмотрел с вызовом, будто давая мне возможность передумать.
Но я не передумывалась. Жадно рассматривала его по мужски красивое тело – да, у него были «облиты» железом почти по бедра ноги и вместо рук – сплошь шестеренки да ухваты, но в остальном все было в порядке. В некоторых местах даже слишком.
Волосы теперь не топорщились, а подвивались, лицо загорело и выглядело здоровым, а грудь и бедра – мускулистыми.
Я протянула к нему руки и Невозмутимый Лорд, наконец, сорвался. Позабыл, кажется, про все свои сомнения, обиды на судьбу и о том, насколько у него все неоднозначно. Рухнул, едва не подмяв под собой, и обрушил на меня столько ласки, что я моментально начала задыхаться… а потом решила, что и черт с ним, с дыханием.
Это было слишком хорошо, чтобы прервать хоть на миг. Его желание, сумасшествие, жесткие движения, страсть, то, как отзывалось мое тело и моя душа, его рычание и мои крики… Он целовал, лизал, кусал меня, брал снова и снова, а я… сходила с ума не меньше и отвечала ему тем же.
Мы занимались любовью всю ночь – пока за окнами не забрезжил грязноватый рассвет. И только потом угомонились и уснули в объятиях друг друга.
И даже это было… прекрасно. Настолько прекрасно, что когда мы наконец встали – под вопли Златана, конечно, его было не удержать – я уже любила это место. Просто за то, что он подарил нам эту ночь.
Но тогда я не знала, что нам подарит день в нем…
И что для каждого из нас странный город превратится в Лабиринт Откровений.
Лабиринт Откровений
За завтраком, поданным нам внизу – еда была вкусная, а вот лицо подавальщика не оставляло надежды, что хоть кто-то в этом городе без названия счастлив – мои спутники смотрели на меня так, что я, взрослая, половозрелая и умудренная определенным опытом двадцатипятилетеяя девица краснела и смущалась.
Леон смотрел с доброй грустью
Златан – сощурившись, будто говорил одним своим взглядом: «Да-да-да, я знаю, что ты делала прошлой ночью».
Лорд… просто смотрел.
Но именно его – со стороны почти ничего не значащий – взгляд я ощущала так, будто он трогал меня, проникал в самую суть, и снова и снова вызывал воспоминания о произошедшем накануне, заставляя все внутри сжиматься от сладкого предвкушения и горького опасения, что после этой ночи всё стало еще сложнее.
Тело помнило удовольствие. Сердце – не высказанные слова. Разум же твердил, что стоит оставаться собранной и спокойной.
После завтрака, посовещавшись, мы собрали наши немногочисленные пожитки и вышли наружу. Наобум. Поскольку хозяин гостиницы на наш вопрос, где выход и как попасть в столицу, только ухмыльнулся.
Ухмыльнулся!
Люди на улицах, точнее, на мостах посреди всего этого железного безобразия, могли махнуть рукой куда-то в сторону, но чаще кривились, а одна щуплая женщина расплакалась. Ну а мы… вынужденно выбрав направление противоположное тому, откуда прибыли, шли, поднимались, спускались, пролазили между коптящих труб – что за производство у них здесь? Мануфактуры грусти? – и пусть медленно, но верно пробирались к условной стене.
За которой, как мы надеялись, есть хоть что-то кроме озлобленности.
Что-то может и было, вот только…
Город нас не выпустил.
Мы явно видели ворота, калитку, люк, нору в высоченной стене, сложенный из камня и железных балок – в общем, самый странный набор обычных и «пожарных» выходов – только воспользоваться ими было не возможно. Даже прикоснуться. Даже подойти. Неведомая сила отталкивала и не пускала. Каждого из нас. И попытка Лорда забросить крюк наружу закончилась неудачей.
– Может стоит вернуться на ту остановку, где мы… заехали? – спросила неуверенно.
– У вас ничего и не получится! – веселый голос сверху заставил всех замереть и задрать головы.
На железной террасе стоял округлый и румяный человек и широко улыбался. Между прочим, это была первая улыбка, увиденная нами за последние сутки.
– Забирайтесь, – он махнул рукой в сторону вертикальной лестницы со ступеньками-балками.
Мы переглянулись… и поднялись наверх. Где было светлее, но все так же не было видно – что там, за стеной. Впрочем, смотреть на то, что перед нами, было даже интересней.
Бар.
Салун времен дикого запада.
С тем самым румяным хозяином и сидящими за стойкой понурыми посетителями.
Нас усадили за стол, на который поставили несколько железных кружек. Я недоверчиво понюхала содержимое – пахло сладостью и спиртом – потому отодвинула и…
– Не разобрались? – хозяин так и лучился довольством. – Не дал уйти город?
– Нет, – медленно протянул Леон, прищурившись в сторону хозяина, – Неужто мы нашли человека, который желает дать ответы?
– Моя миссия в этом и заключается, – почти счастливо заявил тот, – Я – Калиос. Один из немногих, у кого есть имена.
– А у остальных? – нахмурилась я, занервничав.
– Забыли. Такая расплата.
– За что?
– За первую попытку уйти, – он поднял кружку, похожую на наши, и отхлебнул из неё, – Сначала город забирает твое имя. Затем – возраст. Друзей. Профессию. Чувства….
– А что остается?
– У некоторых ничего…
– Но я помню свою имя!
– Так вы еще и не пытались, – развел он руками.
Кажется, мне надо выпить. Остальным тоже, судя по тому, что мы синхронно подняли кружки и глотнули. Я скривилась – жидкость была одновременно горькая, сладкая и крепкая. Такая же, как последующий рассказ.
– О магии не принято говорить. Фей не принято ругать. Обучение не принято делать публичным, но… так было не всегда. Говорят, перворожденные не имели тел, не считали лет, скучали – и создали себе физическую форму, наполнив ее не только плотью, но и магией. Но их было мало, потому они продолжали экспериментировать с живыми и мертвыми формами, населяя Волш. Делились магией – могли не просто вдохнуть в созданное существо искру, но часть себя.
Я чуть вздрогнула, поймав себя на мысли о паучке, но продолжила внимательно слушать.
– Обретя форму они обрели и возможность умереть, – пафосно заявил толстяк.
– Возможность? Не… риск? – это, нахмурившись, уточнил Леон.
– Возможность, – подтвердил Калиос, – Я же говорю – они скучали. Зачем бесконечность жизни, когда, по итогу, тебе она становится не нужна? В общем, так появлялись люди и народы, маги – кровь и магия разбавлялись, конечно, потому с каждым поколением великих магов и фей оставалось все меньше. Волш становился более населенным… Но это, как понимаете, легенды, – он подмигнул,
Я же вовсе не была уверена, что это легенды.
– А вот что правда, – продолжил хозяин, – Так это то, что триста – а может и немного больше – лет назад несколько фей решили объединиться между собой…
– Эла, Петра и Миява?
– Не только. Их было больше – но те имена тщательно вымараны из памяти народов.
– А объединило их, я так понимаю, жажда власти и силы перворожденных? – спросил Лорд, внимательно глядя на мужчину.
– Ходят слухи, что так и есть, – развел тот руками. – Они хотели вернуть себе всю магию Волша, но все пошло не так. Случилось… странное. Страшное. И фей осталось меньше чем было – гораздо меньше – а те, что остались, кого мы знаем, сумели заполучить себе лишь часть могущества. Остальное так и летает по свету и сплетается со множеством жизней. Но после этих экспериментов на том месте, что сейчас называют Рубиновым королевством, появились Зоны Отчуждения. Здесь – он обвел руками свой бар, но мы сразу поняли, что речь шла о городе, – забирают прошлое и правду у тех, кто не готов с ними иметь дело. Где-то забирают страхи – и не дай Магические вам зайти в то место, не боясь и не беспокоясь ни о чем. А где-то забирают Сокровенные Желания.
– То есть… забирают? – тут уже вздрогнули мы все.
– Вы можете называть это… исполнением, – он лукаво и почти серьезно посмотрел на нас, – Но ведь когда Желание исполняется, его больше у вас нет. И это не всегда делает вас счастливыми.
– Так что надо сделать, чтобы город нас выпустил? Отдать… прошлое?
– Встретиться с ним. С прошлым и правдой. И если вы окажетесь готовыми к ней – пойдете дальше. И для начала вам надо спуститься вниз… совсем вниз.
– То есть все эти люди, – я понизила голос и покосилась на выпивох, – не хотят знать? Или попытались принять – но ничего не вышло? И это… весь город?
Мне сделалось совсем страшно. А вдруг мы тоже…
– Не весь, – пожал плечами Калиос, – некоторых вполне устраивает жить во лжи.
– А вас? – подался Леон.
– А я спокойно выхожу и вхожу в город, – опять довольный вопросом, хозяин улыбнулся, – За счет заведения, – он кивнул на наши кружки, – Первую порцию я всегда наливаю бесплатно.
– Полагаю, в каждый следующий приход это пойло становится все дороже, – чуть медленней, чем обычно, проскрипел Лорд.
– Я люблю деньги и чужие истории – и не скрываю это, – еще более довольно протянул толстяк.
А меня передернуло почему-то. Может потому, что не вся правда, особенно чужая, должна быть выставлена на показ?
– Верите ему? – спросила с сомнением у спутников, когда мы отошли.
– Он не лгал, – спокойно сообщил Лорд.
– Ты действительно это чувствуешь? – спросила после некоторой паузы, вспомнив, что не раз слово Эрвина было… железным аргументом.
– Я не чувствую, потому знаю, – ответил он немного непонятно, а потом взял меня за руку, – Идем.
Мы пошли вниз. На средний уровень, на нижний, потом с трудом, но нашли лестницу, ведущую на обычную на вид землю. Здесь оказалось совсем темно, несмотря на разгар дня «снаружи», и никто не удосужился провести освещение. А еще здесь не было… ничего. Лабиринт свай и переплетений, между которыми, конечно, можно было пробираться, но… куда?
Искать истину в темноте?
– Разве не должно быть явного входа в нашу комнату страха? – я вздохнула.
Мы прошли немного вперед, в сторону, в другую сторону. Под ногами что-то противно хрустело, света магического фонаря, который держал Леон, не хватало – по нам метались тени, заставляя меня периодически ежиться, а гулкие звуки отдавались в голове звоном. Кажется, несмотря на то, что рядом был мужчина, которому я доверяю, и у меня не было прежде клаустрофобии, она сейчас начнется.
Свет-тень-отражение…
И вдруг – звук разбитого зеркала.
Я резко оборачиваюсь и вижу, как в замедленном действии, что несколько осколков летит мне в голову. Кричу… кажется, вытаскиваю руку из захвата Лорда, пытаюсь прикрыться, теряю равновесие…
– Тш-ш, всё хорошо…хорошо…хорошо… – отдается в моей голове, и я недоуменно озираюсь.
Кто это сказал? Лорд? Чужой голос?
Я не чувствую Эрвина рядом. Вообще никого не чувствую. И не вижу. А может наоборот, вижу сразу всех – и себя тоже, как в искаженном и покрытом множеством трещин зеркале. Теряюсь и рассыпаюсь на несколько частей, как бывает во сне, когда ты – часть сна, человек, наблюдатель и тот, в чьей голове все это происходит.
Одновременно.
– Хорошо, хорошо, хорошо…
… – С тобой всё в порядке? Как тебя там… Леся?
Грубоватый голос, старающийся казаться ласковым. Темноволосая девушка лет двадцати пяти – это я? – невесело усмехается и трет лицо, сидя на крыльце делового центра.
– Да, конечно, в порядке. Отлично. Просто ножки устали. Я пошла?
– Э-э… не поедешь?
Отрицательно мотает головой и встает…
– Не иди, не иди…
…Темноволосый юноша в рваной одежде стоит перед захлопнувшейся дверью и сжимает кулаки. Он изможден, он явно голоден и грязен, и на лице – смесь ненависти и решимости. Разворачивается и идет прочь по чистым улицам, бормоча себе что-то под нос…
– Куда, куда…
…Светленький и кудрявый мальчик, настоящий ангелочек на вид, вопит так, что окружающие зажимают уши:
– Не хочу! Не буду! Не заставите! Я все равно это сделаю, спорим?
– Зачем, зачем…
Бледный и напряженный подросток со злой усмешкой швыряет что-то в сторону и ухмыляется на взрыв и крики. А потом достает устрашающего вида крюки и начинает методично навешивать их на железный трос.
– Как, как…
Трясу головой и вижу голову… огромную говорящую голову
А может русалку?
Все теряется в сиянии огромного огненного шара, пятна которого преображаются, сливаются и превращаются в чудовищного зверя с мордой, как у носорога, десятком слепящих глаз и десятком лап разной длины и толщины, свисающих с неуклюжего туловища…
– Дева, что попросила о том, к чему была не готова.
– Защитник, который превратился в преследователя.
– Игрок, который поставил на кон не свою жизнь.
– Маг, который отказался от своей искры.
– Выбирай…
Что я должна выбирать? В чем суть этого выбора? Выбрать снова собственное прошлое, подтверждая тем самым, что я его принимаю? Принимаю ту правду, что я сама, именно я прошла весь этот путь.
Единственно ответственная за то… нет, не за то, что произошло в Волше, а за то, во что я превратила свою жизнь до попадания сюда.
Неприятно оказаться не такой уж классной, а?
– Я не хотел, я не хотел, чтобы это случилось!
– Не правда, именно этого ты и хотел.
Чей это разговор? Эрвина? Златана? Леона? А что если… они не признают, не захотят, не согласятся… Неужели город вышвырнет только меня прочь – а они останутся здесь, за чертой? А вдруг наоборот – и это я останусь одна? Я так боюсь…
– Чего ты боишься?
– Остаться одной!
– Не правда. У тебя еще только две попытки.
Черт, черт, черт.
– Чего ты боишься?
– Что я окажусь никому не нужна…
– Не правда. Одна попытка.
Вдох-выдох.
Ну же, Леся, это не викторина, когда надо угадывать. Просто загляни внутрь себя.
– Чего ты боишься?
– Что никогда не верну себе право жить так, как я мечтаю.
– Не бойся. Живи. И помни – ты обещаешь.
Обещаю? Что?
Снова звон, гул, землетрясение. Темнота перед глазами, а потом меня вдавливает во что-то мягкое, липкое, упругое… вдавливает и протискивает насквозь, вышвыривая на траву посреди ярко освещенной долины с сочной зеленью.
Честно?!
Я хочу закричать от радости, но не могу. Потому что никого рядом нет.
А плакать можно? Можно?!
– Нет.
Оказывается, я сказала это вслух.
Выдыхаю с облегчением, разворачиваюсь и попадаю в такие надежные, такие важные объятия Эрвина. Обхватываю его тело руками, впиваюсь пальцами в его лопатки и хрипло спрашиваю:
– А что пообещал ты?
Медлит. И говорит с некоторой неохотой:
– Отказаться от задуманного. А ты?
– Исполнить то, о чем прежде я только думала.
– Противоположное нашим прежним действиям, да?
– С ног на голову, как и обещали, – тяну задумчиво.
– Не самое сложное, верно? – мне показалось, или Эрвин сказал это с сомнением?
– И к нам ведь не может быть применено никакого наказания, если мы… не выполним?
Мы смотрим друг на друга какое-то время… и оба отводим глаза.
– Там, наверняка, какие-то испарения вредоносные, которые вызывают галлюцинации, – завопил Златан сзади нас настолько неожиданно, что мы подпрыгнули.
– Сомневаюсь, – спокойно возразил ему вывалившийся Леон.
Я подбежала и обняла их. И всмотрелась в их лица – они выглядели… нормальными. Не слишком удивленными даже. Может и я выглядела как прежде? Возможно это все потому, что к этому моменту мы уже прошли огромный путь к самим себе?
И потому город выпустил нас… так легко.
Интересно, мы все видели одно и то же?
– Ты был… неординарным подростком, – говорю тихонько Эрвину, а тот вздрагивает. А потом вздыхает.
– А тебе удивительно подходила та твоя странная одежда.
Одно и то же.
– Скажи… – я заколебалась, но все же решила спросить, – На что поспорил Златан?
– Когда был маленьким?
– Нет. Ты понимаешь, о чем я.
– На то, что он сможет стать сильнее фей, – сказал со вздохом.
И пока я пыталась переварить эту информацию, ушел вперед.
Я пошла тоже, осматриваясь.
Вокруг – безмолвие и просторы. Вдалеке – небольшие холмы и можно даже угадать строения. А прямо под нашими ногами…
– Смотрите, какая прелесть! – раздался удивленный голос принца, – Дорога, усыпанная желтыми лепестками!
Рубиновый Город
Жили-были два маленьких мальчика.
Как Розочка и Беляночка – Черненький и Беленький. Но отнюдь не такие милые.
Не сказать что они дружили, но на почве вседозволенности и избалованности сошлись в достаточной степени, чтобы проказничать вместе.
Мама мальчиков умерла, отец был слишком занят, чтобы воспитывать детей, а дети оттачивали все свои самые яркие черты на окружающих.
Своеволие. Самолюбие – и самолюбование. Гордыню.
Прощупывали границы, которых вовсе не оставалось.
Беленький решил, что весь мир вокруг принадлежит ему. Со всеми людьми. Черненький – что он в состоянии захватить этот мир. Самыми разными способами.
Мальчики подросли и наступила пора экспериментов.
Один влюблял в себя и изучал, что можно делать с влюбленными в него людьми. Другой заставил бояться и ненавидеть собственными задумками.
Оба оказались одинаково жестоки.
Но поплатились они не за это.
У нас было достаточно ночей, чтобы поговорить. Дорога среди полей оказалась бесконечна – и пусть уже тошнотворная зелень перемежалась маленькими деревушками, монотонность нашего пути разбивали лишь вечерние костры. И наши с Эрвином откровенные разговоры.
Если в начале пути мне пришлось унять свое любопытство относительно его жизни, мотивов и целей, поскольку я уважала чужое личное пространство, то теперь потребовала откровенности. А Лорд, которого, похоже, вскрыло консервным ножом в городе без названия и лиц, мне не отказал.
– И кто из вас старший принц? – спросила я в первый же вечер, когда мы остались наедине.
– Поняла, да? Был старшим принцем. Но я отрекся от престола и имени после произошедшего и заставил прочих забыть о своем существовании… как принца.
– Разве это возможно?
– Возможно.
– Но… почему? И почему ты так тщательно скрывал, кто ты такой и как тебя зовут уже в путешествии?
