Текст книги "Реванш для принца (СИ)"
Автор книги: Дарья Вознесенская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)
– Я не врал, – со Златана уже давно слезла маска легкомысленного балагура, – Но я и не лгал в своей готовности отступить – было бы ради чего.
– Прости? – аж замерла.
– Ты уедешь – и никому ничего не останется, не так ли? Ведь все твои действия направлены на то, чтобы избавиться от нас и этого мира – где уж тут место большему.
– Но… я никогда этого не скрывала, – растерялась, – Разве можно обвинить меня в том, что я хочу убраться из непонятного и недружелюбного окружения?
– Вот именно, "непонятного, недружелюбного". И мнения ты своего не меняешь, и замечать вокруг ничего не хочешь.
– Пусть так, но это мое право, – проговорила тихо, – И я не пыталась нарочито стать нужной для тебя или Эрвина.
– В этом и не было необходимости, – Златан отвернулся. – Достаточно было просто оставаться собой.
Он в несколько шагов достиг двери своей спальни и тоже закрыл её с другой стороны. А я осталась стоять, потирая занывшие виски и только теперь осознав, что у этой сцены был еще один свидетель.
Леон отошел в сторону – из вежливости, полагаю – но теперь повернул ко мне голову.
– Что вы поняли? – спросила устало.
– То, что вы не из Волша, понял давно, – он пожал плечами, будто для него это не было чем-то удивительным, – Да и прочее было для меня… несомненным.
– И? Вам тоже есть что сказать по этому поводу? Может я вас тоже обольстила и у вас теперь… страдания из-за того пути, что я выбрала? – уточнила раздраженно.
– Может быть, – совершенно спокойно ответил Леон и в его глазах мелькнуло странное выражение, будто он хотел и дальше объясниться… и не стал, – Вот только у меня по сравнению с ними никогда и не было шансов.
Теперь уже вышла прочь я, не выдержав пристальноо взгляда.
Не в спальню. Подальше из этой гостиной, находиться в которой не было сил. И, стискивая руки, принялась мерить шагами длинный коридор, прошлась вдоль галереи с головокружительным видом, пнула ни в чем не повинную стену… Вот как так, а? Почему все настолько странно обернулось?
– Что именно? – буркнул паучок, с которым мы давненько не разговаривали.
– Ты ведь не все время спал, – вздохнула.
– Но вряд ли чем-то могу помочь в человеческих чувствах, – сказал он примирительно, – В них столько сомнений, метаний и странностей, что даже самый хитросплетенный артефакт покажется ерундой.
– Мне казалось, что сомнений у меня как раз и нет, – прикусила губу. – Конечно, они мне симпатичны! Во всех смыслах. И не только потому, что спасают меня с завидной регулярностью. И пусть Леон закрыт и подозрителен, а Златан только-только начал избавляться от инфантильности, я считаю их замечательными и привлекательными мужчинами.
– А Железного Лорда?
Я промолчала.
Железный Лорд… как ни странно он воплощал в себе все то, что я хотела видеть в мужчине, просто не подозревала об этом. Спокойствие, иронию, уверенность в себе… и способность защитить тебя и вытащить из любой задницы. Но ведь не могу я ради этого отказаться от возвращения домой?!
А что дома? – шепнул тоненький голос в моей голове, и это был отнюдь не паучок.
Я подавила неуместные воспоминания о том, что у меня не осталось ни парня, ни жилья, ни работы, ни друзей. Родители и то, наверняка, меня уже отплакали… Но здесь-то у меня тоже ничего не было. И в Волше я уж точно не понимала, какое место я могу занять – и как это сделать.
А может стоит попробовать узнать и понять? – снова возник голосок, которому я приказала заткнуться.
В конце концов я же не декабристка какая-нибудь, чтобы в огонь, Сибирь и вообще неизвестно куда… А самое главное, ради чего? Что мне вообще предложили?
За поворотом мелькнуло алое зарево, и я заглянула туда.
Странноватое место.
На полу были разведены костры, по краям стояла пара столов – ели они здесь, что ли? – а вместо люстры… Когда один из мужчин, проходя мимо, с неприятным хохотом кинул наверх обглоданную кость, я задрала голову и замерла, растерявшись.
Посреди огромной комнаты, больше напоминающей пещеру, висела клетка, в которой кто-то был… кто-то маленький. Ребенок?
Сердце зашлось от ужаса, потому что даже при неярком освещении факелов выглядел он ужасно…
– Фей! – спросила я шепотом. – Разве в рудных горах держат детей в качестве невольников?
– Не слышал о таком.
– А чтобы в столь отвратительных условиях?
– Вряд ли…
– Проверь его, пожалуйста, – сказала твердо, и паучок быстро быстро пополз сначала по стене, а потом по одной из цепей, удерживающих клеть.
Я же моментально позабыла собственные горести. А уж когда паучок вернулся и заявил, что это мальчик, ему не больше десяти, и он, скорее всего, без сознания, немедленно вернулась в предоставленные нам покои. И принялась колотить в запертые двери – пусть в иное время предаются переживаниям по поводу моей жестокости по отношению к ним, но сейчас важнее было другое.
Я взволнованно пересказала увиденное и объявила в конце:
– Мы должны помочь малышу!
Но мои спутники только переглянулись, даже не пытаясь сдвинуться с места, а потом Златан медленно произнес:
– Лесана… у всех в Волше свои обычаи и своя справедливость. Мы не будем во что-либо вмешиваться, если дело не касается кого-то из нас. Он – чужак, и мы не знаем причин, почему он там.
– А чем я отличаюсь, а? Ведь я тоже … чужачка, – скривилась, понимая, что давно уже не хочу быть этим людям чужой. – Мне же вы помогали. И пусть среди причин для помощи справедливость была далеко не на первом месте, но каждый из вас немного подвинул свои принципы так или иначе!
– Рудные горы жестоки насколько это нужно, а не ради забавы, – проскрипел Лорд, не глядя на меня, – Попытка защитить мальчика может быть воспринято как слабость или, того хуже, как желание унизить местных хозяев…
– И тем не менее мы должны её предпринять! Мне сегодня поставили в укор, – сказала почти со злостью, – что я не принимаю и не желаю понять этот мир… Так вот, может вы мне покажете, что он готов меняться?
– Вы не спасете всех… – начал Леон, и я тут же повернулась к нему.
– Я не собираюсь спасать всех. Я хочу спасти хотя бы того, с кем меня столкнул мой Золотой путь. Потому что справедливость – это не революция, а даже один шанс для проявления доброго сердца!
– Хорошо, – это сказал Лорд, – я посмотрю, что можно сделать.
– Я с тобой, – вскинулся принц, и они покинули гостиную. А я осталась ждать, под неодобрительным взглядом Леона.
– Что не так? – спросила его раздраженно.
– Из-за своей прихоти вы можете подвергнуть серьезной опасности нас всех.
– Из-за чужой прихоти я оказалась в этом мире, из-за прихоти Лорда мы в принципе отправились по опасному пути, из-за вашей прихоти вместо спокойного путешествия на поезде вынуждены преодолевать множество сложностей… И вас – я уверена почему-то – тоже привела сюда чья-то прихоть. Так может не стоит осуждать меня?
Он поджал губы и кивнул.
А вскоре вернулся Эрвин и Златан.
– Они не говорят, кто это такой и почему его засунули в такие условия. Чем-то там навредил местному хозяину – и тот хочет отыграться. Мы предлагали выкуп за него, но деньги их не интересуют, к сожалению.
– И что же делать? – всплеснула я руками.
– Лучше ничего не делать, – отозвался моментально Леон.
– Вряд ли это закончится хорошо, – пробормотал принц.
– Нам придется бежать вместе с ним и рисковать, – равнодушно бросил Лорд. И снова за его равнодушием я различила искорку тепла… то ли ко мне, то ли к ситуации в целом. С надеждой посмотрела на всех, и в ответ получила дружный вздох.
Наш план был хорошо продуман.
Мы собирались выкрасть с помощью орудий Лорда мальчика, подложив в клетку тряпки, и почти сразу направиться прочь, спрятав его в небольшой сундучок с багажом, к «лифту», что должен был спустить нас вниз по обратную сторону от острых пиков – а там уже была пристань с хартскими кораблями.
Нам это почти удалось – мы и правда потребовали на рассвете расчета и спуска, аргументировав тем, что достаточно отдохнули и теперь торопимся продолжить путешествие. И пока мы с принцем распинались перед заспанными местными служителями, Леон и Эрвин справились со своей миссией.
И мы спокойно двинулись по витиеватым коридорам и лестницам в сторону выхода и сурового вида конструкции, о которой я старалась не думать лишний раз. Потому как если в эту сторону шла крутая дорога, то путь за перевалом начинался с попытки самоубиться на чем-то среднем между малярной люлькой и железной лодкой на тросах, которые спускались на головокружительную высоту.
К сожалению, как это всегда и бывает, любой хорошо продуманный план может полететь в пропасть – вместе с нами. В нашем случае это произошло по причине того, что как-то слишком быстро обнаружилось отсутствие мальчишки. И пока наши сопровождающие недоуменно озирались на крики, а закутанные по самые глаза заспанные лифтеры продолжали готовить механизм, мы уже поняли, что бегущие со стороны ворот, из которых мы только что вышли, люди не несут нам ничего хорошего.
– Будем спускаться сами, – проскрипел вдруг Лорд.
– Что? – я ничего не поняла. Но меня уже подхватили под руки.
Златан.
В то время как двое мужчин выхватили тяжелый сундук у наших сопровождающих и ринулись по тропинке вниз.
Дальнейшее я воспринимала с трудом, оглохнув от поднявшегося ветра, скрежета и криков. Вот меня засовывают в люльку и приказывают сесть на дно, вот мимо проносится подобие болта, кто-то пихается, что-то рвется, кренится и визжит…
Я?
Это я визжу?
Да, потому что мы и правда летим вниз, в пропасть, на чертовых тросах, оставляя на площадке, с которой сорвались, ошеломленных лифтеров и нападавших!
Рывок… меня подбрасывает и ударяет об угол сундука так, что искры сыплются из глаз.
– Они не дадут сбежать! – орет рядом знакомый голос – и почему я не узнаю его? – Заблокировали спуск и сейчас потянут вверх!
– Они заблокировали – я разблокирую.
Я поднимаю голову и вижу, что Эрвин начинает раздеваться. Выпутывается из всех своих одежек и, не глядя ни на кого, сам превращается… в гигантский механизм с множеством железных щупалец непонятного назначения.
Дальше все продолжает меняться с головокружительной скоростью.
Вверх-вниз, люльку дергает и качает на ветру, Железный Лорд то удерживает нас от полного падения собственным телом, то им же заставляет идиотское средство передвижения плавно спускаться, сверху летят подожженные головешки, все кричат, силясь быть услышанным… Я же держу сундук руками, а Эрвина – своим взглядом.
Почему-то мне кажется, что если оторвусь хоть на миг, случится непоправимое.
Я даже не сразу понимаю, что мы оказались на земле. Вокруг сделалось совсем светло – солнце встало высоко над горой – и пусть разозленные жители гор продолжали проклинать нас, кидать вслед камни, а несколько человек так и вовсе начало спускаться на манер спецназовцев – на тросах, отталкиваясь ногами от скалы – мне вдруг подумалось, что все будет хорошо.
– Перестаньте смотреть на меня, – раздался почти в безмолвии голос Лорда, не могущего пока ни выпрямиться, ни… собраться. Златан сделал шаг, чтобы помочь ему, но я вскочила, оттолкнула принца и сама подставила плечо, обвивая мужчину за… вполне человеческий торс. – И перестаньте прикасаться ко мне, – а это прозвучало тише.
– Почему? – я не отстранилась ни на миг.
– Не хочу, чтобы вы видели меня… таким. Не хочу пугать своим уродством и не хочу быть слабым для вас.
– Вы прекрасны, – сказала уверенно, – и самый сильный мужчина, во всех смыслах.
Мне показалось, или я и правда почувствовала, что под моей ладонью забилось сердце, когда я помогала ему сделать первые шаги по земле?
До пристани мы почти бежали – Леон с бесчувственным мальчишкой на руках. Но встретили нас харты недружелюбно. Они не хотели проблем с теми, кто поставлял им клиентов, сколь справедливыми бы ни были наши действия.
– С горняками вы потом сможете договориться – им-то без вас тоже никуда – а вот с нами у вас будут проблемы прямо сейчас.
Капитан и без того понимал, что будут… поскольку Железному Лорду здесь даже репутация не нужна была здесь – достаточно лишь внешнего вида.
Так что спустя пару часов мы уже плыли по довольно бурной реке Хартского королевства.
Мальчика отмыли, перевязали многочисленные ссадины и порезы, влили в него восстанавливающие зелья – благо харты оттаяли и готовы были помогать, и разместили со мной в каюте. Ну а я…
После того как привела себя в порядок, вышла на палубу, довольно щурясь на солнце и выискивая Эрвина взглядом. Тот занял привычное место – в тени парусов. Но просто так подойти к нему мне не дали:
– Ты сделаешь ему больно, но я решил, что это не худший вариант, – заявил Златан, почти вернувший свою внешность.
– Он решил, – закатила я глаза и фыркнула
– Все-все, больше никаких наставлений, – поднял принц руки и улыбнулся чуть грустно. И я снова двинулась по покачивающейся палубе.
Я не знала, что нас ждет дальше, но тоже для себя решила.
Хотя бы не прятаться больше от собственных чувств и эмоций.
А это в моем случае оказалось настоящим прыжком в пропасть.
Чувства
Если бы всего полгода назад мне сказали, что я не просто окажусь в другом мире, но стану той, кто плывет на носу легко скользящей под парусами лодки…
глубоко вдыхает воздух свободы…
с легкостью балансирует на скользкой палубе…
терпеливо учит такого своего мальчишку – а как он может быть чужим, если мы рисковали ради него жизнями? – единственно знакомому языку…
и, похоже, теряет голову от мужчины-трансформера…
… я бы покрутила пальцем у виска. Нет, не потому, что все это показалось бы мне фантастикой. Весь этот антураж.
Перемены в себе ощущались фантастичнее вымысла.
Я никогда не думала, что способна на подвиги. На риск. На то, чтобы идти к своей цели несмотря на препятствия. На такую стойкость и… Я точно не была способна раньше влюбляться в нестандартных людей. Ведь даже мои мечты о великих свершениях и успешных мужчинах были совершенно шаблонны и не предполагали возможностей потерять себя и жизнь.
Раньше я видела себя в окружении искусственного блеска, под защитой привычных обстоятельств и законов, в объятиях стандартного красавчика из рекламы зубной пасты. И даже предположить не могла, что окажусь гораздо глубже и открытей.
Стоило только позволить себе открыться этой глубине.
Да, я гордилась собой. И принятыми решениями. А также тем, как все повернулась. А еще пугалась того, что могу так сильно меняться. Удивлялась новым, совершенно сказочным для меня эмоциям и… боялась их так сильно, что иногда по ночам вскакивала в холодном поту. Только пока не могла окончательно сформулировать, чего я больше боюсь.
Того, что мое желание вернуться в собственный мир никогда не исполнится, и я останусь в этом в Волше, представлявшегося мне огромным механизмом, между шестеренками которого я то застревала, то запускала их заново…
Или того, что все-таки вернусь?
А может того, что, вернувшись, я осознаю – при всей сказочности происходящего именно здесь я жила по-настоящему?
Я знала только, что пожалею – при любом раскладе – если останусь в стороне от собственных чувств. И отойду подальше от странного, порой жестокого по отношению к другим Эрвина. Так что отходила – во всех смыслах – я лишь затем, чтобы поболтать с Феем на носу корабля. Или провести время с мальчиком.
Но чаще всего меня можно было найти в тени самого большого паруса, рядом с железным Лордом. Он делал какие-то расчеты, черкая в многочисленных бумагах, а я читала. Иногда он рассказывал о Волше или своем королевстве, я же делилась информацией о собственном мире. Иногда наши мысли и слова уводили нас гораздо дальше – за границы миров. А порой я просто смотрела за борт, наслаждаясь довольно яркими равнинными пейзажами Хартского королевства и присутствием рядом мужчины… которого было бы нечестным называть своим, но очень хотелось.
Вот и сегодня мы разговорились о жизни во дворце Эволена. Чисто с практической точки зрения – о том, насколько тяжело управляться с этой махиной и сколько денег требует бюрократический аппарат.
– В нем живет слишком много бесполезного народа, – Лорд говорил спокойно, но мне казалось, что он хмурится. Возможно, я это домысливала каждый раз – его эмоции и мимику, которую он никак не проявлял.
– Потому вы делали все, чтобы проредить их ряды? – говорю с явно обозначенным весельем, лишь бы он не предположил, что я могу как и прочие бояться и ненавидеть.
– Никогда не рассматривал свои мотивы с этой точки зрения.
Смеюсь.
– Тем более, – продолжает Лорд, – что это было бы не так просто сделать. Мало кто решался спуститься ко мне… или показаться на глаза.
Мой смех затихает так же быстро, как рождается. И я спрашиваю острожно:
– Вы были очень… одиноки?
– Одинок? Пожалуй, нет… И даже если это так, я вовсе не боялся остаться один.
– Не боялись одиночества?
– Не существует страха одиночества. За ним всегда какие-то другие причины – страх умереть, заболеть или оказаться тем, кто никому не нужен… Долгие годы.
Я не гашу в себе порыв податься вперед и осторожно взять в руки то, что попалось. Клешня какая-то? Ну и пусть. Давно уже убедилась в их чувствительности.
– У нас на Земле говорят, что ты существуешь до тех пор, пока о тебе помнят. Поверьте, во дворце о вас помнили все время…
– А когда забывали – я напоминал?
И снова улыбаюсь, глядя в его глаза. На свежем воздухе и после всех наших приключений он уже не выглядит таким бледным и изможденным, лохматость тоже причесалась, да исчезли тени под глазами. А за равнодушным выражением я порой вижу яркий блеск и даже предвкушение.
– Именно, – киваю.
Я ужасно хочу спросить, что же все-таки произошло с ним, почему он скрывал свое имя и что за странные у них отношения со Златаном, но чувствую – он не готов открыться. И потому спрашиваю немного о другом… но не менее волнующем.
– В таких условиях ведь сложно строить отношения. Родственные, дружественные и… любые, – замялась, не зная как продолжить.
– Вы таким образом пытаетесь узнать, были ли у меня любовницы?
Рука-лицо.
Я порой забывала, с кем имела дело.
Вздохнула и, откашлявшись, пробормотала:
– Простите, я не должна была…
– Не извиняйтесь, вы знаете обо мне и более личные вещи, – изумленно вскинула на него взгляд, силясь понять, что же я знаю такого? И чуть не задохнулась, потому что в его карих глазах увидела много больше, чем просто желание объяснить, – Иногда женщинам были интересны мои возможности или… деньги.
Мне сделалось больно за него. И я почти прошептала:
– Но не вы сами?
– Думаю, нет.
Я придвинулась еще ближе к нему, к его губам, теплому дыханию. Мне захотелось доказать, что и он сам может быть интересен….
– Ле-са-а… – так меня звал только один человек.
Отпрянула от Эрвина и улыбнулась подошедшему мальчику, которого мы назвали Ос.
Он все еще выглядел жалко. Худой, настороженный, со следами побоев и в огромных подкатанных штанах и рубахе – детских вещей на корабле, естественно, не было. Но с лица ушла озлобленность, и он больше не прятался в моей комнате. Перемещался по всему кораблю – хотя вольготно чувствовал себя только со мной.
– Что-то случилось?
– Скука. Страшно. Посидеть?
– Конечно. Давай посидим…
Неловко улыбнулась Лорду и развернулась так, чтобы мальчику было удобно.
Ос пришел в себя не сразу. А когда окончательно очнулся и был отмыт – так что мы увидели обширную татуировку на его животе – выяснилось, что он из Непримиримых, говорит только на их языке и…. совершенно ничего не помнит.
Я тогда даже выругалась нервно, что мне везет на спутников с амнезией. А потом призадумалась.
Не знак ли это судьбы, что прошлое значит гораздо меньше чем то, что мы делаем здесь и сейчас?
Ос – по словам Эрвина у Непримиримых короткие имена и татуировки с детства – сумел объясниться только с Лордом. И пояснил, что не знает, каким образом здесь оказался. Смутно помнит свой дом и лица взрослых. А еще он пугался света, громких звуков и мужских голосов.
Я сделала то, что могла в этой ситуации. Постаралась приучить к своему присутствию и чуждому языку. Обнимала его ночью и будила, когда ему снились кошмары. А когда он окончательно пришел в себя – попросила Лорда перевести:
– Мы отправимся в твои земли и попробуем найти тех, кто за тебя в ответе или то, что пробудит твои воспоминания.
Как ни странно, никто из моих спутников не возразил… хотя это означало и сделать существенный крюк. И вовсе пересечь земли Миявы, пересекать которые никто изначально и не хотел.
Сегодня Ос снова пристроился ко мне, и мы занялись тем, чем в принципе можно заниматься с детьми в этом возрасте – большого опыта у меня не было, но догадаться о его интересах было не сложно. Рисовали, изучали буквы, а потом они с Лордом взялись за какой-то чертеж. Непримиримые отрицали и привычную магию, и механизмы – по слухам, они отрицали все – но вряд ли можно было задавить детское любопытство. Так что Эрвин терпеливо объяснял принципы действия какого-то артефакта.
Так и проходили дни.
На берег в довольно большом городище мы сошли спустя одиннадцать суток с того момента, как взяли на борт. И сразу попали в сутолоку и крикливую активности низкорослых бородатых хартов и – наконец-то я их увидела – их женщин. Таких же низкорослых, с распушенными длинными волосами и плотными телами, упакованными в не менее плотные корсажи, жилеты, юбки и фартуки.
Я улыбнулась. Сам факт того, что мы забрались так далеко, вселял надежду.
Поцелуй после боя
Городок со смешным названием "ХапАть" понравилось мне сразу. Может потому, что он показался самым обычным и земным из всех мной виденных. Покатые крыши, плотная застройка из дерева и камня, частично мощенные дороги, водовозы, неказистые мостики и подобие ратуши вдалеке. Единственное, что я не ожидала увидеть здесь, были каналы – и небольшие весельные лодки, которые, похоже, использовались как транспорт и как тележки торговцев. Но в целом картинка, несмотря на вечернюю суету и смрад от каких-то коптилен, подействовала на меня умиротворяюще.
У нас было немного вещей – да почти и не было, что мы там успели прихватить в Рудных горах? Одно платье и книги с бумагами? – потому мы быстро миновали порт и углубились в довольно узкие проходы домов.
Ранее было решено, что мы не будем задерживаться здесь – наймем возчика, чтобы доехать до границы Хартского королевства, а потом уже поищем варианты, как оказаться у Непримиримых, как можно меньше задерживаясь на землях самой непредсказуемой из фей. Речного пути туда не было – а может никто не захотел по нему идти, раз качали головой на наши расспросы. Непримиримые не жаловали чужаков – более чем кто-либо – и имели собственные отношения с Миявой, потому даже до зубов вооруженные харты не желали с ними связываться.
Потому сейчас мы искали ночлег – уже смеркалось.
Капитан посоветовал нам постоялый двор, вот только до него мы не дошли. Может из-за моего чрезмерного любопытства, может потому, что почти возродившийся Златан снова сделался нагл и невыносим, а может нас снова вела чужая воля… Но когда за несколькими поворотами мы обнаружили шумную площадь, я, уставшая от замкнутого пространства корабля, предложила посмотреть, что там происходит. А мои спутники, полюбившие, похоже, мне потакать, согласились.
Вечерняя ярмарка оказалась для всех приятным сюрпризом.
Чего там только не было! Чудовищные существа – наполовину измененные магией, «поклонники огня и шпаг», жонглеры, уличные фокусники и артисты наподобие клоунов. На открытом огне жарились огромные туши – и всем желающим продавали куски мяса, запихивая их в какие-то миски-кувшины, полные душистых трав.
Ос, поначалу жавшийся ко мне, осмелел и теперь смотрел на все это с восторгом ребенка, ну и я не отставала. Даже мужчины расслабились: Лорд выглядел не таким замороженным, с Леона спала его привычная маска сурового спокойствия, а Златан вовсю флиртовал с симпатичными девушками, которые выглядели гораздо изящнее и моложе, чем те, кого мы видели на пристани.
На нас глазели, конечно. Я вообще не заприметила здесь иностранцев – если те и достигали дальнего городища, то не задерживались. Но враждебности в сторонних взглядах не было… правда, до тех пор, как принц, окончательно вдохнувший полной грудью, не приобнял каких-то девиц, а те оказались не одни, а с отцом и братьями.
Дальше события развивались с огромной скоростью.
Вместо того, чтобы извиниться, Златан начал возмущаться, с чего это ему делают замечания – девицы-то пищали от удовольствия. Харты возмутились не меньше и быстро перешли к оскорблениям, от тех – к требованию сатисфакции… И вокруг уже собралась толпа с недобрыми лицами.
Я прижимаю к себе напряженного Оса, а Железный Лорд становится к нам близко-близко. Златан же с гордо поднятой головой и презрительно поджатыми губами шествует куда-то за двумя суровыми хартами.
– Мы не можем его бросить, идем, – тяну я замедлившегося почему-то Эрвина.
Леон уже там, перед довольно высокой… сценой? И внимательно слушает собравшихся.
– Что происходит? – пытаюсь понять.
– Они выйдут на помост и решат дело боем. Обычное дело для Хартского королевства. Даже место это для подобных случаев – харты не могут без того, чтобы не поговорить таким способом, – поясняет мне Леон.
А я ахаю, осознавая, насколько это опасно. Златан выглядит спортивным и достаточно сильным мужчиной, но он и близко не способен справиться с хартами и их пудовыми кулаками:
– Это будет избиение!
– Может пора снова подправить его внешность? – комментирует спокойно Лорд.
– Нет, – шиплю сердито, – У нас здесь ни лекарей своих, ни места для ночлега. Что мы будем делать с по-настоящему тяжелыми повреждениями? Оса кое-как вытянули – и то благодаря тому, что харты поделились своими знаниями, травами и мазями. Вы уверены, что они снова поделятся? Надо что-то делать!
– Я мог бы выйти вместо него, но… это будет нарушением правил. Я имею в виду мои… дополнения.
– Я пойду, – сообщает Леон, да так неожиданно, что мы не успеваем ничего сказать, а тот уже запрыгивает на помост и идет к группе хартов и Златану.
– Да чем это лучше? – топаю ногой.
– Лучше, – после небольшой паузы сообщает Лорд, – я могу предположить, что у Леона много… навыков. К тому же вы помните – он учился некоторым приемам хартов.
Киваю неуверенно. А потом выдыхаю в испуге:
– А если Златан не согласится? У этого идиота может не хватить мозгов даже на это!
Златан и правда мотает отрицательно головой. Но вдруг Леон жестко берет его за плечо и что-то говорит на ухо, да такое, что принц делается крайне удивленным. А потом и неуверенно кивает!
Блондин вернулся к нам будто слегка пришибленный, но я даже не стала выяснять, по каким причинам он сделался разумен – слишком злилась на него и беспокоилась за Леона. А тот уже скинул одежду и обувь. Остался в одних только брюках, и под улюлюканье толпы принялся разминаться.
Против него встал широченный харт – один из тех братьев.
Я притянула мальчика и напряженно уставилась на импровизированный ринг. Никогда не любила кровавых зрелищ, но понимала, что не могла сейчас «бросить» Леона, да еще в таком враждебном окружении.
– В боях почти нет правил, – монотонно начал пояснять Лорд, – Точнее они смешанные. В основном борцы действуют кулаками, но смысл в том, чтобы успешно адаптироваться под любой стиль и любое действие.
Удар гонга – и харт моментально бросился на Леона, который ловко отскочил, а потом подсек низкорослого соперника и, когда тот грохнулся, прыгнул ему на спину. Но его преимущество длилось не долго – бородач резко перевернулся, сделал захват и… двинул своим кулаком под ребра Леону.
Я шумно выпустила воздух, беспокоясь, что на этом все и закончится, но Леон умудрился вывернуться, да еще и применить какой-то болевой прием.
Дальше все пошло по нарастающей.
Броски и удары ногами, попытки лишить противника сопротивления или хотя бы выбить зубы. Они то душили друг друга, то заламывали в каких-то нечеловеческих позах, то швыряли через весь помост… Как ни странно, спустя пару минут я успокоилась. Именно потому, что, несмотря на разницу в размерах, они оказались вполне равноценными соперниками. Только Леон – быстрее и ловчее, а харт – с большей силой удара.
Окружившие их жители тоже это поняли и орали теперь уже от зрелищности происходящего, а не от злобы. А я с все нарастающим восхищением смотрела на бой, который… черт, будил довольно странные инстинкты.
Древние.
Но разве не все мы выходцы из первобытных отношений?
Не знаю сколько это продолжалось – соперники явно выбивались из сил, но не сдавались друг другу. А потом Леон вдруг как-то особенно высоко подпрыгнул, на секунду завис в воздухе – или мне показалось? – и выбросил вперед одну ногу, точным ударом ступни попав по шее противника.
Тот рухнул… и не поднялся в положенные десять секунд.
Победа? Но тогда отчего толпа молчит и тяжело дышит, а вокруг нашего друга на ринге все кучнее и кучнее сплачиваются угрожающие мужчины? Сердце пропускает удар, когда вперед выходит харт повзрослее – если я правильно поняла, отец девчонок, из-за которых все и началось. Делает шаг к замершему Леону, поднимает руку и… вдруг хлопает того по плечу, разражаясь довольным хохотом!
Дальше я беспомощно смотрю, как победителя чуть ли не обнимают и одобрительно подталкивают, вокруг все радостно кричат и поздравляют с отличным шоу, а нас всех уже куда-то тащат с улыбками – те же угрожающие рожи и тащат – и мы беспомощны сопротивляться этому ажиотажу!
Выдохнула я только тогда, когда осознала – бить и мучить никого больше не будут. Простые хартские ребята вполне удовлетворились извинениями в виде кулаков, восхитились умениями Леона, а также тем, в какие дали забрались эволенцы. И проявили свое истинное гостеприимство.
Ночевать – а может и провести несколько дней – нам теперь полагалось в огромном доме местного вельможи. Того самого мужчины, чьи дочери стали камнем преткновения. И чей сын, прийдя в себя, стал самым закадычным дружком для своего соперника. И судя по довольным улыбкам юных представительниц семейста, они тоже были не прочь «подружиться» и с Леоном, и со Златаном, что смотрелся на фоне хартов красавчиком.
Я ошалело кивала пока нас с Осом, представленным моим братом, размещали в довольно уютной комнате, а потом не менее ошалело принимала комплименты и кусочки мяса за огромным общим столом, происходящее за которым можно было назвать одним словом.
«Пир».
Ос, утомленный впечатлениями, быстро уснул на лавке все в том же общем зале. А я вышла глотнуть свежего воздуха в небольшой двор – мне надо было хоть как-то прийти в себя.
– Все в порядке? – рядом возник Леон.
– Тяжело привыкнуть к подобному, – неопределенно махнула рукой, имея в виду сегодняшний день. – Но вы… вы были великолепны.