Текст книги "Гении места или Занимательная география (СИ)"

Автор книги: Дарья Волкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

– Ждать, пока Ильдар придет в себя, – твердо ответила Варвара. И Михаил безмерно благодарен ей за эту уверенность в голосе. – А пока ждем – я расскажу вам, что с нами происходит. И будет происходить в ближайшем времени – с нашей кифэйской сущностью и уровнями, в свете того, что нам предстоит делать.

– И что же нам предстоит?

– Сражаться. И, желательно, победить.

Михаил вздрогнул. Варвара взглянула на него с сочувствием.

– Миша уже почувствовал на себе перелив силы. Это то, что предстоит всем нам – в той или иной степени.

– А вот с этого места – подробнее, мам.

– И помедленней – я записываю, – поддержал брата Фарид.

– Совсем вас отец разбаловал, – одернула сыновей Варвара. – Прекратите паясничать и слушайте.

Ничто живое не может существовать без души. Что без души – то мертво. Миллионы лет назад кифэйи плели колыбель. Дух ваял плоть. Роксы и Башары творили уносящиеся в аквамариновую высь остроконечные пики гор. Томалы и Водзары рисовали синим в этой великой симфонии творения. Делили твердь земную и воду живую Тариги и Нафты. Яростно спорили Абардоры и Шапитры – где вздыматься плоти Земли, а где ей стелиться гладко.Иобнимали их своими большими ласковыми ладонями Нейли и Потаны, успокаивая спорщиков.

Они создали плоть свою и ушли. Позже, когда в колыбели появился младенец, появились и Альфаиры. И за всем, творящимся в созданной колыбели, наблюдали они из своего дома – дома их духа.

– Что-то я ничего не понял, – резюмировал Фарид.

– Что тут непонятного? – морщится Варвара. – Все, что есть на этой планете – все плоть кифэйев. Тело Рокса – это гора. Тело Тарига – остров. Тело Потана – океан. В них заложена часть силы, энергии, духа кифэйев, как творцов материальности этого мира.

– Я прошу прощения, – прокашлялся Мо. – А вот это, – ткнул пальцем в плечо жены, – что? Морок? Иллюзия? Если тело Рокса – гора, то, получается, Мика – не Рокс? И что является настоящим телом Альфаира тогда?

– Город, – пожал плечами Варвара. – Село. Поселок. Мегаполис. Место, где живут люди.

– Офигеть... Это что, я – целый город?!

– Сейчас все не так.

– Да очевидно, что не так! А как?

– Дело в том... – Варвара поморщилась, подбирая слова, – что в какой-то момент стало известно... о том, что будет пробит барьер между слоями. И игвы появятся здесь. Это противоречит стабильности всей системы слоев, но им, похоже, плевать. Они амбициозны и... и голодны.

– А они что, и вправду, собираются... есть людей? Точнее, убивать, чтобы... ну... – негромко спросила Соня.

– Им нужны эмоции – страх, гнев, ненависть. И они будут делать все, чтобы их получить. Как и что именно – я не знаю. Но это не принесет ничего хорошего людям. И грозит разнести в клочья не только этот слой – но и всю систему слоев.

– Ничего не понимаю по-прежнему, – морщит лоб Фарид, – но очевидно одно – нас послали спасать, так?

– Нас послали не дать им сюда проникнуть, – поправила сына Варвара. – А поскольку для прихода сюда им необходимо иметь дело с материальностью этого мира, с ее... преобразованием... и она, определенно, чужда им...

– То на передовую отправили творцов этой материальности, – закончил Фарид.

– Дав им человеческое тело, – тихо добавила Лина.

– Все верно, – кивнула Варвара. – Человеческое тело наиболее полно подходило тому, что нужно было делать, как я понимаю. Но оно... плохо предназначено для вмещения... не совсем человеческой сущности. И поэтому большинство способностей кифэйев...

– Закапсулированы?

– Видимо. Но сейчас... Вы понимаете, что произошло?

– Давно уже не понимаем! – на удивление дружно отвечают кифэйи.

– Сила... энергия... душа, если угодно! – Варвара сплетает-расплетает пальцы, явно подбирая слова. – Раньше духовная сущность природы заключалась в этом мире в материальных носителях – горах, реках, морях, равнинах... А потом, когда кифэйи вернулись в этот слой в виде людей, именно мы... они... стали носителями силы природы планеты! А дальше...

– ... а дальше их убили, – мрачно продолжила Мика. – И связь разорвалась.

– Не то, чтобы совсем убили, – поправила Варвара. – Дух бессмертен. Но связь разорвалась. И энергия, принадлежащая этому миру, которая раньше была закапсулирована в кифэйях, возвращается в свои исконные хранилища – в воду, в землю. Или...

– ... или ее можем забрать мы, – Лина говорит все так же тихо.

– Мы должны это сделать.

После этих слов Варвары все замолчали. А потом Мо искоса посмотрел на Михаила.

– Ты уже забрал, да? Я чувствую... что ты теперь... выше уровнем. Даже не понимаю, насколько.

– Да, – Миша странно невозмутим. Успел пережить и смириться, похоже. – Я не хотел. Но... у меня не было выбора. Знаешь, – он смотрит в глаза Мо. Альфаир говорит с Альфаиром. – В какой-то момент я стал ее... видеть. Энергию людей. Суть Альфаиров. Она разлита в воздухе. И мы в самом деле должны ее забрать – чтобы... чтобы... Я не знаю, но так надо!

– А, кстати... – Софья поднимается с места. – Что есть энергия Альфаиров? Земля, вода... это хоть как-то понятно. Но люди... Что... как? Зачем нужны Альфаиры?

– Для красоты, – усмехается Тагир. И его поддерживают дружным смехом – даже Варвара улыбается на слова о красоте, сказанные ее старшим сыном – мрачным лысым здоровенным мужиком. А потом лицо женщины становится серьезным.

– Альфаиры появились, как только возникли первые более-менее стабильные крупные сообщества людей, живущих вместе. Альфаиры – это квинтэссенция тех эмоций, которые люди испытывают друг к другу.

– Что-то это похоже на жизненную парадигму игв, – хмурится Фарид.

– С точностью до “наоборот”. Альфаиры – это, в каком-то смысле, антагонисты игв. Их сфера – это энергия созидания. Они там, где любовь, дружба, где люди творят, строят.

– Я всегда знал, что создан из любви! – это, разумеется, Мо. – А ты мне, милая, не верила. Ой! – потирает бок. – Как-то не заметно, что твоя сила Рокса на меня не распространяется.

– А как же другие эмоции? – Тагир не обращает внимания на перепалку Мо и Мики. – Люди не только любят и созидают. Они... – он качает головой. – Вы сами все знаете.

– Альфаиры – это энергия созидания. Но они принимают любые эмоции людей. Сущности их это не меняет, – Варвара вздыхает. – Мне многое самой непонятно в Альфаирах. С Мандрами и Лейфами проще. Даже Потан многого не знает об Альфаирах.

– А кстати, о Потане! – словно спохватывается Мика. – Все хочу спросить. Получается, Старших не задело излучение? Он же жив-здоров, плавниками... или что там у него... шевелит?

– Не совсем так, – голос Варвары звучит как-то... как-то вдруг иначе. – Излучение било по всем. Но неоднородно.

– Это как?!

– Первыми под удар попали Альфаиры. Помните историю с Соней – тот парень-альфаир, что спас ее. Он умер раньше Софьи. Потому что он – Альфаир, а она – Мандра.

– Несправедливо, – насупился Мо. – Почему именно Альфаиры?

– Потому что мы самые вкусные, – снова выдал гениальную версию Тагир.

– Примерно так, – поддержала сына Варвара. – Следующие были Мандры. И последние по силе получаемого воздействия – Лейфы. Гойрда спасло еще и то...

– Кого?!

– Гойрд, – спокойно повторила Варвара. – Это его имя. Потан – это не имя, а его... видовая принадлежность. Их четверо, если что.

– Четверо китов, на которых держится мир? – усмехается Мика.

– Кит только Гойрд, – улыбается Варвара. – Остальные, насколько я поняла, нет.

– Так почему он выжил? И выжили ли другие Лейфы? – возвращает разговор в прежнее русло Мо. – Раз уж по ним ударило меньше всего?

– Гойрд выжил, потому что успел почувствовать ударную волну – в воде она распространяется несколько медленнее. Он ушел под лед. Лед приглушил излучение. Плюс его потенциал Старшего. Он ждал, пока хватало воздуха. Потом пришлось вынырнуть. А тут уже и Фарид подоспел.

– Значит, как минимум еще трое Старших выжили! – обрадовалась Лина.

– Гойрд не уверен, – невесело покачала головой Варвара. – Я так поняла, что у них четверых – у Старших Лейфов... было что-то вроде общего... информационного поля. И он их... вроде бы и чувствует. Что они там где-то есть. Но найти... позвать... не может.

– И нам надо их найти, да? – саркастически спрашивает Мо. – Делов-то – найти трех креветок в океане.

– В этом может помочь только Ильдар – у него более точный... пеленг. А у нас иная задача.

– Какая?

– С этого мы и начали. Забрать освободившуюся энергию.

– Как?!

– Так, как это сделал Миша.

Фарид, Тагир и Мо дружно вперяют в Михаила три пары внимательных глаз.

– Как?!

Михаил пожимает плечами.

– Я не знаю, как. Я ее вижу – энергию. Если присмотреться – ее видно.

– А можно нам таких же грибочков?..

– Разберетесь! – обрывает Варвар ерничанье среднего сына. – Смог Михаил – сможете и вы. Но если у него это получилось раньше всех, значит, он и будет старшим среди вас – оставшихся Альфаиров.

– А может быть, Мо? – нерешительно предлагает Михаил. – У него был уровень изначально выше.

– Сейчас не важно, что было “до”, Мишенька, – мягко произносит Варвара. – Так случилось, и обратного хода уже нет.

– Мы согласны, – на удивление слаженно отвечает троица Альфаиров. – Повелевай нами, о начальник!

– Да идите вы, – морщится Михаил.

– И в самом деле, Альфаиры – наименьшая из забот. Со всеми было бы так просто.

– А с кем сложно?

– С Мандрами. И Лейфами, – серьезно отвечает Варвара. – Но с Лейфами чуть проще – у нас есть Гойрд. Он и проведет обряд.

– Обряд?! Какой, к черту, обряд?!

Варвара оглядела компанию, покачала головой – как-то совсем невесело.

– Энергия Альфаиров хоть как-то созвучна человеческому телу. Энергия Воды и Земли – тут сложнее. Нужна помощь Старшего.

– А почему бы Старшему самому, – хмурится Мо, – не хапнуть вкусненького? Зачем он тогда вообще нужен – Старший?

– Если бы все пошло так, как планировали – от него была бы польза. А сейчас... Бой принимать именно нам – тем, кто остался. Впрочем, у Гойрда есть своя задача. Если найдутся другие Потаны. В одиночку он не совладает.

– Не совладает... с чем?

– С Нургом.

Лина и Мика вздрогнули, переглянулись.

– Значит... он существует?

– Кто – ОН?! – это остальные.

После. Пролетая над Землей.

– Почему ты не ушла с братом?

– Я побуду немного с тобой, мама. Я так соскучилась...

– Я тоже, хорошая моя, я тоже. Возьми еще лепешку.

– Пап, ты уйдешь?

– Я не оставлю тебя одного.

– Но ты уйдешь?

Крупный мужчина с резким, словно рубленым топором лицом, неловко гладит младшего сына по голове.

– Я должен, Асхат. Я нужен. Нас осталось так мало...

– Я справлюсь, пап. Ты только возвращайся, ладно?

– Мы не оставим тебя одного, – произносит мужчина твердо. – Мы что-нибудь придумаем.

– Пап, я не один. У меня же есть Пашка!

На улице снова снег – у них еще бывает снег в это время года. Мунира сидит у окна, наблюдая за полетом белых мух за окном. Но видит она других мух.

Мама сказала, их нет. Мама думает, что они ушли. Нет. Они рядом. И Мунире страшно.

– Мунира, иди чай пить! – зовет ее соседка, тетя Оля.

Мунира не отрывает взгляд от окна. Мир кажется хрупким, как это стекло. И там, за ним кружат мухи. Пока – белые. Пока – это просто снег.

Миниатюрная горбоносая женщина сидит рядом с кроватью. Иногда наклоняется, слушая дыхание абсолютно седого мужчины, лежащего на постели. Дышит. Дышит. Пока еще – дышит.

Она отходит иногда – выпить воды, перекусить, в туалет. И как раз в такой момент, когда ее нет рядом – она пьет, стоя у стола, глаза мужчины вдруг распахиваются, слышится хриплый кашель. Из рук Тамары падает кружка, она кидается к постели, на колени, руками сжимает его ледяные пальцы. Ильдар смотрит перед собой ничего не видящим взглядом. По его заросшим седой щетиной щекам катятся слезы.

После. Варвара, Михаил, Мика, Мо, Лина, Тагир, Фарид и Софья.

Не только из светлых ветвей сплетена оказалась колыбель. Свои нити вплели в нее и те, кто ушли потом далеко, глубоко. Те, кто приняли иную сторону.

Горячим дыханием уничтожали даже самое напоминание о воде и жизни свирепые Каркуты – так рождались пустыни. Там, где не могли договориться Мандры и Лейфы, захватывали власть Глямы. И появлялись болота и трясины. На месте, где потрудились Нымсы, вырастала непроходимая сибирская тайга и влажное сплетение тропических джунглей. Грозно рычали Шовахи, заливая раскаленной лавой все окрест.

А еще были Нурги...

– Да кто они такие?!

– Лейфы, – бесцветно отвечает Лина.

– Хранители морских глубин, самых темных и страшных мест на планете, – добавляет Варвара.

– Разве там может жить что-то... что-то живое? – сомневается Фарид. – Неужели вообще у всех этих... Каркутов... Шовахов... Нургов... есть человеческое... Хотя нет, не человеческое, но хотя бы биологическое тело? Как у нас или хотя бы у Гойрда?

– Нет, – качает головой Варвара. – Слава Богу, нет. Они ушли окончательно. И в этот мир уже не придут так, как мы. За исключением Нурга.

– Он здесь?!

– Гойрд чувствует... его присутствие... с какого-то момента. Дело в том, что оттуда, где обитают теперь те из кифэйев, которые... выбрали иной путь, пробиться сюда в виде физическом совершенно невозможно. Это в миллионы раз сложнее, чем для игв – и у тех не получилось. Пока не получилось. Но один Нург как-то оказался здесь. И его присутствие может сильно помочь игвам.

– Где он? Где его искать?

– Не стоит нам его искать, – вздыхает Варвара. – Нам туда все равно не попасть. Он там, где самая тьма...

– На дне, – тихо добавляет Лина.

– На дне чего?!

– Видимо, Марианской впадины, – невозмутимо произносит Мика. – Так?

–Так.

– Ну, это все равно что на другой планете, – басит Тагир. – Пусть там и сидит, тварь.

– К сожалению, он оттуда может выползти...

– Именно это задача Гойрда?

– Да. Но он не справится один. Нужны остальные трое Потанов.

– Что возвращает нас к папе, – это Софья. – А он пока не пришел в себя. Что там было с переливами силы, Варвара Климентьевна?

– Я не знаю... – хмурится Варвара, – как было бы, если бы основная масса кифэйев не погибла. Но сейчас я знаю то, что сказал мне Гойрд. Нам нужны... как он это назвал... Хранители максимальной энергии. Те, в ком сконцентрируется ударная сила земли и воды. Старший Мандра и старший Лейф.

– У нас уже есть Старший Лейф – это Гойрд. И, наверное, не один, – Фарид внимателньо смотрит на мать.

– А как же Альфаиры? – это Мо.

– У Альфаиров все несколько... несколько не так. Но координировать вашу работу будет Михаил – это уже очевидно.

– Премного благодарен оказанной честью, – пробормотал Миша.

– Не ерничай. А Потаны не смогут биться с нами тут, на суше.

– И кто будет этими Максимусами?

– Отличное слово, – усмехается Варвара. – Насчет Максимуса-Лейфа я уверена. Насчет Мандры... практически тоже – но надо будет с Петром посоветоваться.

– То есть, это будете вы и Петр Артемьевич?

– То есть, это будут Ангелина и Доминика.

Все уставились на двойняшек. Те молчали, потрясенные. Первой опомнилась Мика.

– Как это Миша сказал... Премного благодарны оказанной честью!

– Почему я?! – взрывается Лина. – Вы старше! Опытнее! У вас уровень выше!

– Текущий уровень – это уже неважно, девочка, – в голосе Варвары странное сочетание мягкости и непреклонности. – А вот возраст – важно. Я слишком стара для этого. Мое тело может не выдержать.

– Это опасно? – тон Мо встревоженный. – Я не позволю Мике рисковать собой!

– Мы все рискуем, – отрезает Варвара, прежде чем Мика успевает возмутиться. – Я думаю, что для девочек все пройдет относительно безболезненно.

– Относительно?!

– Я не могу сказать тебе больше, Магомед!

– Хм... – трет висок Фарид. – Тело может не выдержать, говоришь? Это какие же должны быть изменения? Хвост, жабры?.. Ай! Мо, скажи своей жене, чтобы она меня не била!

– У меня нет ответов, – тон Варвары мрачен. – Я говорю о вещах, о которых сама совсем недавно не знала. Думаю, что нам пора проверить... каково это на практике. Лина?

Ангелина смотрит в пол у своих коленей. Долго смотрит. Мика смотрит на сестру, готовая сорваться с места в любой момент. А потом Лина поднимает голову.

– У меня нет выбора, так? – вопрос адресован вроде бы Варваре, но взгляд Лины путешествует от лица к лицу: бледная и напряженная Мика, Мо – зеркальной копией жены, более привычного хмурый Тагир, встревоженные темные глаза Фарида, приоткрытые в нетерпении губы Сони и... и утвердительно кивающая Варвара.

– Зато после ты, я думаю, сможешь разорвать контур и... ты понимаешь?

Лина медленно кивает. И, резко вставая на ноги:

– Я готова. Идем?

Вся остальная компания дружно поднимается на ноги.

– Мы с тобой!

– Это не цирк! – голос Варвары резок. – Мы идем вдвоем.

– Я не отпущу Линку одну! – в упрямстве Роксы могут дать фору любому.

– А я не отпущу туда Мику одну! – это уже Мо.

Варвара медленно их оглядывает.

– Хорошо, – кивает. – Мо – сын Хранителя того места, это в плюс. Мика... твоя помощь может понадобиться. Остальные остаются здесь.

Никто не решается спросить, какого рода помощь может понадобиться. Уходит четверка по одному. Варвара, Лина, Мика, последним – Мо.

После. Варвара, Лина, Мо, Мика.

– Мо, отец здесь?

– Нет, кажется, нет, – приходится говорить громко, чтобы перекрикивать ветер. Мо встает так, чтобы закрывать Мику от ледяных порывов. – Ему трудно... проникать сюда.

– Ясно, – коротко кивает Варвара. – Идем?

– Куда?

– Туда, – взмах руки в сторону нагромождения белых торосов.

– А почему, кстати, мы встречаемся с ним здесь? – они идут медленно, осторожно выбирая путь в белой пелене. – Он Потан целого океана. Что здесь – медом намазано?

– Нет разницы – где, – отвечает Варвара. – А тут... тут как-то уже привычно.

В гробу Мо видал такие привычки. Берет Мику за руку, сжимает крепко. Не нравится ему эта затея с Хранителями максимальной энергии. Ох, как не нравится.

Варвара остановилась внезапно, обернулась к Мике и Мо.

– Вам стоит остаться здесь. А мы... мы пройдем еще.

Они не спорят. Мо чувствует, что Мика боится, но как помочь – не знает. Обнимает за плечи.

– Не бойся, малыш Рокс. Все будет хорошо.

Странно, но это срабатывает.

Они стоят и смотрят, как удаляются от них две женщины. Метрах в тридцати они останавливаются. Голосов не слышно – видно только, что Варвара говорит что-то Лине, положив руки на плечи. А потом отступает назад, еще, еще.

На какое-то время единственным движением здесь остаются лишь завихрения ветра. Даже находящийся в ста метрах от этого места малыш Тун затих – притаился и уши прижал. Пахло в воздухе тревожно, а бежать прочь – еще опаснее.

Буквально под ногами Лины лед вдруг раскололся, пошел трещинами. Лина вздрогнула, но не отступила. Трещины во льду все росли и ширились, и скоро стала видна вода. А из нее медленно показалась темная блестящая спина.

– Гойрд, – прошептал Мо.

Они так были заняты Потаном, что не сразу заметили, а когда заметили...

– Мать твою! – выдохнул Мо. А Мика дернулась с места, но Мо перехватил ее.

– Она знает, что делает!

Однако сам Мо в этом уверен не был.

Лина скидывала с себя последние остатки одежды. В ледяном холоде, на побережье Восточно-Сибирского моря, среди белых торосов, у края огромной полыни стояла теперь обнаженная молодая женщина. Здесь – настоящий ледяной ад, край Земли, место, где кончается все. А она стоит тут без одежды – так спокойно, уверенно. Лишь ветер треплет ее короткие темные волосы.

Мика рядом всхлипнула. И, словно услышав сестру, Лина сделала шаг вперед. Прямо на спину кита. Это был огромный полярный кит – двадцатиметровый разумный гигант. Потан Северно-Ледовитого океана. Гойрд.

Гойрд выпустил высокий фонтан, окропивший все на несколько метров. И стал опускаться обратно в воду.

С криком “Нееет!!!” Мика стала рваться из рук мужа. В десятках метров от них Варвара упала на колени. А Лина в это время медленно погружалась под воду. В смертельно ледяную воду Восточно-Сибирского моря.

Мика рыдает в руках Мо. Там, дальше, беззвучно плачет Варвара, и слезы замерзают на ее щеках.

– Не бойтесь. Все в порядке. Я жива.

Гойрд вернул им Лину. Плеснул огромный хвост, почти аккуратно скинул женское тело на лед.

Когда подбежали Мика и Мо, Варвара уже кутала Лину в собственную куртку, согретую теплом тела. Кожа девушки приобрела какой-то голубоватый оттенок, короткие волосы слиплись сосульками, а в широко раскрытых глазах притаились все льды Арктики.

– Мо, бери ее на руки! Уходим!

Дважды Варваре повторять не приходится.

После. Ильдар и Тамара.

– Ты еще слаб!

– Ты же знаешь, Там, времени терять нельзя.

– Давай подождем. Ты даже стоять толком не можешь!

– Для того чтобы пользоваться ментальной связью, стоять не обязательно.

– Какой же ты упрямый! – хрупкая женщина с досады притопывает ногой – абсолютно как маленькая девочка.

Седой мужчина пожимает плечами. Что толку спорить с очевидным?

– Давай, позовем детей? Почему ты не разрешаешь мне сказать им?..

– Это может подождать. А... Мне надо проверить, Там. Жив ли кто-то из Квинтума. Или из Старших. Хоть кто-то еще...

Тамара вздыхает. Он всегда был упрямым. А теперь, зная, что муж – член Квинтума, становится ясным, что это – не просто черта характера.

Ильдар сидит в кресле, закутавшись в плед, его еще слегка познабливает, рядом – на столике, кружка с дымящимся чаем. Это все выглядит мирно и совсем по-домашнему. И нисколько не соответствует тому, что он собирается делать.

Сначала он просто сидит с закрытыми глазами. Потом вздрагивает – словно ударил его кто-то невидимый. Начинает мелко дрожать – губы, плечи, пальцы на подлокотниках кресла.

– Ильдар!

Не слышит. Дрожит все сильнее. А потом глаза его вдруг широко распахиваются. Взгляд до дрожи пронзительный, кажется, что темная радужка затопила все пространство между седых ресниц – даже белка не видно. Из темных глаз начинает сочиться кровь, а потом и из носа. Ильдар пытается встать – у него это почти получается, шаг, путается в пледе и падает. Успевает подставить руки, так и стоит – на четвереньках, плечи вздрагивают.

– Ильдар! – Тамара уже рядом, уже на коленях, пытается поднять его за плечи и вдруг замирает. В комнате раздается звук. Поначалу тихий, он нарастает, становится громче, отчетливей, пока не становится ясно, что это. Это стучит сердце. Чье-то сердце. Тук-тук. Тук-тук. Тук... Тук... Тук...

Удары становятся реже... еще реже... тише... еще тише... Замерло. Нет, снова. Тук-тук. Тук...Тук... Остановилось. Окончательно.

Где-то за сотни километров отсюда врачи констатируют смерть пациента, несколько недель лежавшего в коме. А здесь, в комнате, Ильдар Чупин, словно лишившись вдруг сил, заваливается на бок. Кровь на его лице сочится отовсюду – из глаз, носа, уголка рта.

Обмакнув в кружку чая подол платья, Тамара осторожно обтирает лицо мужа, положив его голову себе на колени.

– Это был последний... – не открывая глаз, шепчет Ильдар окровавленными губами. – Это был последний член Квинтума. Последний. Он умер. Ты слышала, Там? Все. Больше нет никого...

– Тшшш... Тише... – Тамара все вытирает ему лицо, а кровь все еще сочится – но уже не так сильно.

– Погано это – быть связистом Квинтума, – голос Илдара едва слышен. – Каждый раз – словно к краю пропасти подходишь, и дух захватывает. Как много нас. И как все бесконечно далеки. И одиноки. И, кажется, не найдешь никого в этой бесконечности. Потеряешься. Потонешь. Но нет, каждый раз находишь. А со Старшими говорить... ох, тяжко... после как с похмелья – всего ломает.

– Тише, тише... – она притягивает его голову в груди, начинает раскачиваться. – Ты сейчас отдохнешь. Мы позовем Варю... детей. Все будет хорошо.

– А сейчас... – он словно не слышит ее. – Сейчас... зову. Одного, другого. А их нет. Пустота там, где должны быть кифэйи. Только... только... – он захлебывается собственными словами, кашляет, давится. – Только пустота. Как склеп, Тамара. Холодный, пустой склеп, полный тлена. Никого не осталось, никого, слышишь?!

– Слышу, слышу, – она баюкает его. – Все будет хорошо...

– Не будет! Бесконечность... бесконечность, полная трупов! Земля осиротела. Все кифэйи погибли, Там, все!

– Не все. Мы же выжили.

Она еще долго баюкает его, сидя на полу. И, в конце концов, бывший связист Квинтума засыпает. Тамара оставляет его прямо там, на полу, укрыв пледом и положив подушку под голову. Разглаживает окровавленный подол платья. Надо связаться с детьми. И потолковать с Варей.

После. Михаил, Софья, Тагир и Фарид.

– Тагир Петрович, там опять твои охламоны явились! – в окна нетерпеливо заглядывает ребятня.

– Михаил Ильдарович, а кто у нас директор школы, напомни мне?

– Ну, по твою же душу пришли, товарищ учитель труда.

– У нас еще два скворечника недоделаны. И будка Шарику.

– Плотник, – смеется Михаил, провожая Тагира взглядом. А потом поворачивается к Фариду с Соней. – Ну, колитесь! Чего удумали?

– Софье Ильдаровне мирового господства захотелось, – мрачно отвечает Фарид.

– Это как?

– Не хочу быть столбовою дворянкой, хочу стать Верховным Мандрой Всей Земли!

– Так, Тариг и недо-Тариг! Доступным Альфаиру языком объясните!

– Ябеда, – Соня наморщила нос в сторону Фарида. – Знала бы – не рассказала тебе.

– Софья! – старший брат изволил повысить голос, добавив туда директорские интонации.

– Смотри, – Соня принимается за объяснения не очень охотно. – Явно же, после Лины кому-то надо становиться... Максимусом энергии земли, так?

– Ну.

– Мандр у нас трое – Мика, я и Петр Артемьевич. Скорее всего, Петр Артемьевич, в силу возраста...

– Конечно, не он, – Михаил говорит уверенно. – К чему это все? Варвара Климентьевна сказала, что это будет Мика.

– Варвара Климентьевна – Лейф! И многого не понимает... в наших делах.

– Ого... – Миша растерян. Фарид чиркает спичкой, закуривает. Ему не разрешают курить в помещении, но в этот раз Михаил не делает ему замечания. – Ты считаешь, что из тебя выйдет лучший Максимус, чем из Мики? Почему?

– Потому что у меня нет Мо!

Миша смотрит на сестру, хмурит лоб. Потом поворачивается к мрачно курящему Фариду.

– Переведи на человеческий.

– Софья Ильдаровна полагает, – Фарид глубоко затягивается, – что лишние семейные... личные... связи... или привязанности... в этом деле лишние. Что Максимус утрачивает нечто человеческое. И ей жалко Мо, видишь ли!

– Соня!

– И Софья Ильдаровна полагает, – продолжает желчно Фарид. – Что о ней сокрушаться меньше будут. Конечно, – с резким шипением тушит окурок в чашке из-под чая. – У Софьи Ильдаровны же нет никого, правда, Миш?

– Точно, – кивает Михаил, сверля сестру мрачным взглядом. – Ни брата, ни сестры, ни родителей.

– Там другое! – Софья сердито упирает руки в пышные бедра. – У меня нет шрама на руке, – выставляет вперед круглую розовую ладонь.

– Значит, так, – Михаил встает на ноги, подводя итог дискуссии. – Решать будет Петр Артемьевич. Как самый старший по возрасту Мандра. А ты дурь из головы выбрось!

Стоит Михаилу отвернуться, как Софья показывает спине брата язык. А Фарид убирает со лба упавшие волосы и укоризненно качает головой.

После. Лина, Тагир, Михаил, Варвара, Мо, Мика и Фарид.

– Господи, что с ней?!

– Миша, одеяло, быстро! Да, на пол, вот сюда! Мо, опускай ее.

Словами трудно передать, как все потрясены. Стоят, сгрудившись, вокруг лежащей на полу, на одеяле, Лины. Из одежды на ней – только куртка, едва прикрывающая бедра. Волосы в сосульках, кожа с явным голубоватым оттенком, глаза закрыты.

– Она что... купалась?! – потрясенно выдыхает Миша. – Там?!

– Угу, – нервно откликается Мо. – Плескалась с Гойрдом. Меня теперь кошмары будут неделю мучить.

Мика опускается на колени.

– Лина... Линочка... Она совсем холодная, – поднимает глаза на Варвару. Во взгляде – паника.

– Тепло... Нужно тепло, – Варвара выглядит растерянной.

– Еще одеяло? Чаю горячего? Водки? – Миша пытается рассуждать здраво, но взгляд не может отвести от Лины. Да как же так?! Зачем она...так?!

– Нет. Нет. Нужно что-то...

– Баня! – восклицает Михаил. – Может, топит кто-то в селе? Или попросить затопить? Я сейчас, я попрошу...

– Нет! – Варвара, похоже, справилась с собой. – Ей нужно тепло... человеческое тепло. Фарид! Тащи еще одеяла! Так, – обводит взглядом кифэйев вокруг нее. – Тагир, раздевайся!

– Мам, ты чего?!

– Раздевайся быстро! Девочка приняла в себя... слишком много энергии воды. Ее человеческое тело может не выдержать. Сейчас ей нужно живое тепло рядом.

– Я помогу! – подскакивает Мика на ноги. – Я... – она берется за воротник свитера.

– Нет, Мика, не ты, – качает головой Варвара. – Нужны мужчины. Они горячее женщин. И нужны Альфаиры. Потому что... потому! И ты, Миша, тоже, раздевайся!

– В каком смысле?!

– В прямом! Да что с вами, мальчики?! Быстро, быстро! Время дорого! Вы мужчины, вы Альфаиры, вы самые... крупные в физическом плане. Да не стойте же столбом! Девочку спасать надо!

Возвращается Фарид с одеялами.

– Вот сюда клади, рядом с ней. Мика, помоги мне снять с Лины куртку. А вы долго будете стоять?! Живо раздеваться!

– Мам... – у Фарида глаза распахнуты на пол-лица. – А что здесь происходит?

– Не до тебя! Мика, Соня, помогите мне! Тагир, Михаил, я не шучу!

– Что, совсем... раздеваться? – пальцы Михаила ложатся на застежку рубашки.

– Трусы можно оставить. Да быстрее же! Как гимназистки, честное слово!

Спустя пару минут в комнате на полу лежат уже трое – двое мужчин и женщина между ними. Сверху – в два слоя одеяла.

– Фарид, гаси свет, – вздыхает Варвара. – Пойдемте отсюда. Не будем мешать Альфаирам работать.

– Знаешь, – Тагир пытается умерить свой бас до шепота. – Я... со мной в первый раз... так.

– Как – так?

– Ты понял меня!

– Понял, понял, – Миша двигает рукой, которая лежит на животе Лины, задевает огромную лапищу Тагира. – Сдвинь ниже!

– Там же...

– Пофиг! Нужен максимальный телесный контакт.

– Вот сам и сдвигай свою руку выше!

Михаил вздыхает. Но руку выше поднимает. А потом директор школы совсем не по-учительски выражается.

– Бл*дь! Кто бы мне сказал... Дурдом какой-то... Лежим тут втроем нагишом.

– Мы не просто лежим. Мы работаем.

– Ты знаешь, что делать, Тигр?

– Нет. Но, по-моему, что-то происходит. Без нашего особого участия.

– Да, наверное, ты прав. Но какая же она холодная...

– Тагир! Тагир! Тигр, мать твою!

– А?! Чего?! – бас Тагира спросонья особенно хриплый.

– Прекрати храпеть, работник хренов!

– Ой... я заснул, да? Черт...

– Да я тоже задремал. А тут ты храпеть начал, и я проснулся.

– Извини, – вздыхает Тагир. Ворочается. – Слушай... По-моему, я чувствую. Как он поднялся.

– Не переживай, – после паузы отвечает Михаил. – Это просто физиология. У меня тоже.

– Я, вообще-то, про кифэйский уровень. Я чувствую, как у меня уровень поднимается.

Миша закашлялся.

– Ну... гхм... и я о том же.

Тагир хмыкнул. Его улыбку Михаилу в темноте не видно.

– Слушай, – Тигр шевельнул рукой, легко погладил женский живот. – По-моему, мы ее согрели. Линка совсем не холодная, чувствуешь?