Текст книги "Бертолетова соль агентуры глубокого укрытия"

Автор книги: Данила Врангель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

советники президента США не понимают, что может произойти? Они, наверное, сходят с ума от

одиночества самовеличия.

– Да, это так. Секретарь Понтифика говорил мне подобные вещи. Он не понимает, с кем имеет

дело. Поэтому его мнению можно верить. Так же думает и Папа.

За окном продолжал выть пёс. Кошка уснула на камине. Дождь продолжался. Стало темнеть.

– Я думаю, – сказал гость, – что президент России не упустит момент, как, в своё время, Хрущёв.

Его хозяева совсем другой ориентации в мышлении, чем протежеры американца. В момент

падения Польши,Чехии, Прибалтики и прочих саттелитов у него будут на руках карты покруче, чем у Никиты Сергеевича. Пшеки ещё не забыли, как они просили милостыню. А чехи, хоть и

не пшеки, вспомнят себя, какими были совсем недавно, до второй мировой. НАТО это не выход.

– Пшеков у власти мало, а чехи образумятся быстро. Но с иллюминатами надо кончать. – Гость

придвинулся ближе к хозяину. Негромко сказал: – Кто, если не мы? Ты мне скажи, кто?

– Никто, – ответил хозяин. – Ты совершенно прав. Фидель мне говорил слово в слово: Кто, если

не вы?

Снова замолчали, слушая свои мысли и рассматривая спящую

кошку. Гость проговорил:

– Программа движения американских ядерных субмарин в твоём почтовом ящике. Там же и

подпрограммы вирусов. Я надеюсь на тебя. Я лично, а не все. Ты суперхакер. И у нас лишь ты

один такого уровня. Завтра будет подписан договор, меняющий в будущем весь Мировой

Порядок. Мы не собираемся долго ждать в столь быстрое время. Первый удар нанесёшь ты. А

там посмотрим, кому поможет Иисус.

27.

– Ага-га-га-га!!! Вы, несомненно, можете мне возразить, по поводу наград наших героев во

время освободительной войны 41-45 гг. Тернополь и весь район всегда стоял на защите прав

украинцев!!! Герои Освободительной армии это больше чем герои, в общем значении этого

слова! Русское быдло шло воевать под стволами ружей пастухов НКВД! Русское быдло не знает, что такое движение свободы! Русское быдло – это русское быдло. Они даже украли наш язык. В

русском языке большая часть слов – украинские!

Корреспондент несколько смущенно спросил, оглядываясь на собирающийся люд города

Тернополя:

– Но вы же не будете отрицать, что Украину освободила Советская Армия?

– Что? Да такой армии вовсе не было! Была, и это подтвердят все мои земляки из этого города, оккупационная армия, которая хотела одно – поставить на колени Самостийную

Украину!...!!!...!!!...!!!

– Но почему же тогда у вас такая большая эмиграция во все страны мира, в том числе и в

Россию?

– А кто вам такое сказал? Вы можете всё уточнить у нашего представителя в Киеве при

Верховной Раде, Степана Вейцманько. Он вам покажет детали, объединенные в один план!

28.

– Сдавай; ещё; ммм... ещё; стоп – себе.

Зашелестели карты в руках банкующего.

– Я всё, – сказал. Вскрываемся?

Кинули карты на стол.

– Очко, – хладнокровно резюмировал свой набор банкующий. Двое его напарников хмуро

глядели на карты.

– Мать недостроенных аэробусов, ты нас разводишь, проговорил один из них. – Семь раз подряд

очко? Втирай мозги Эйнштейну.

– Очко – оно и есть очко. Вопросы есть? – спокойно проговорил банкующий.

– Сдавай, – мрачно сказал верзила в голубом комбинезоне.

– Ребята, расписки, – напомнил чемпион карточной баталии. Двое его коллег накарябали на

бумажках цифры. – Доллар пойдёт? – спросил верзила в голубом комбинезоне. – Нет, ответил

чемпион. – Нафига мне твой доллар. Рубль или евро. Ещё лучше швейцарский франк. Ведь мы

же договорились о долларе ни слова, – взвился банкующий. – Не доставай меня своим долларом.

Тем более, когда вернёмся, его может и не быть.

– Хорошо, как скажешь. Пусть будет франк. Швейцария хорошая, спокойная страна. Деньги у

неё красивые. Мужики такие длинноногие нарисованы, типа тебя. И морды такие же.

– Не достанешь, – проговорил чемпион. – Не та школа.

– Сдавай, – проговорил третий игрок; крепыш среднего роста, блондин весь заросший русой, кучерявой бородой. Он тоже был в голубом комбинезоне. На груди болтался крест из белого

металла. – Сдавай, повторил он, – а я переменю позу, может удача попрёт.

Бородатый перевернулся вверх ногами и завис вниз головой.

– Сомневаюсь, что от этого будет удача, – проговорил верзила. – Но это твои проблемы.

Снова прогнали партию, и снова банкир сгрёб все деньги.

– Дай карты, – сказал верзила. Повернулся в сторону и прыгнул в дальний угол комнаты. Там

стоял спектрометр молекулярного уровня. Верзила стал проверять карты. Чемпион принялся

что-то насвистывать и смотреть в потолок. Потом завалился на спину, кувырнулся через себя, занял прежнее положение и усмехнулся:

– Ищи, ищи, Джо. Это тебе не золотоносный песок в тазике промывать.

Джо упорно копался в колоде, проверяя каждую карту.

– А за простой с кого, с тебя? С тебя Джо, с тебя. Время деньги. Не мы – вы придумали. Помни

об этом!

Бородатый с крестом сказал банкиру:

– Ваня, ты хоть совесть поимей. Ведь точно, бабушкину мать, обуваешь. Я не верю! Я изучил

теорию хаоса и теорию случайных чисел. Изучил специально, чтобы здесь, в этой комнате

чувствовать себя уверенно.

– Ну и на здоровье! Учи ещё. Но расписки пиши.

Вернулся верзила с мрачным и стеснительным видом.

– Всё нормально. Но я имею право на проверку?

– Имеешь, имеешь, – добродушно разрешил банкир.

Снова раскинули колоду и снова деньги забрал банкир.

– Это у вас родственное, наверное? – спросил бородатый с крестом.

– Данила, родственное у вас, у обоих. Я играю обыкновенно и честно. А вы что-то мутите, считаете, колдуете, а в итоге одни расписки. Джо! – добродушно обратился он к верзиле. – А у

тебя денег хватит?

– Корову продам.

– Ну, тогда я спокоен. Залог есть. Курнём?

– Давай, – вздохнув, согласился нерусский Джо. – Забивай.

– Да забил уже. Вон, висит под потолком.

Бородатый с крестом подпрыгнул и достал длинную папиросу, забитую гашишем.

В этот момент помещение, где развлекались игроки, тряхнуло.

– Что это? – испуганно спросил Джо.

– Тьфу, чёрт, – раздражённо проговорил банкир – Я совсем забыл. Прибыл «Прогресс» с Земли.

Мы должны были его встретить, но не вышло – корову выигрывали. Причалил на управлении из

ЦУПА или на автомате.

Банкир подплыл к центральному пульту космической станции «МКС» и с размаху бахнул рукой

по большой кнопке. Моментально загорелся экран над пультом. Из экрана глядели злые глаза

командующего полётом.

– Чередниченко, в чём дело? Опять отказ системы теплоснабжения?

Командир экипажа, полковник Чередниченко, за долю секунды принял усталый, измученный

вид и, глядя прямо в глаза командующего, проговорил хриплым голосом:

– Товарищ генерал. Полный отказ работы видеосистем наблюдения. Только что закончили

ремонт. С телеметрией всё в порядке, а вот связь аудио-видео смогли восстановить только что.

Буквально только что. Люди падают с ног. Но могу доложить – «Прогресс» принят.

– Какого чёрта! «Прогресс» сам вышел на крест и состыковался без вашей приемки! Где Иванов?

– Я здесь, товарищ генерал, – подплыл к камере бородатый. Генерал уставился на него как на

кролика. Спросил.

– Это правда?

– Что?

– То, что сказал Чередниченко. И учти, Джо мне врать не будет.

– Правда, товарищ генерал. Только что закончили ремонт. Стали делать проверку и тут вы – на

связи. Видеосистемы и связь с Землёй восстановлены, – не моргнув глазом, ответил бородатый и

погладил крест.

– Позови Джо.

К камере подплыл верзила с лучезарной американской улыбкой на лице.

– Доброе утро, мой генерал!

– У нас ночь, – мрачно констатировал командующий. – А у вас весёленькое, наверное, утро, Джо?

А? Куда это вы всей компанией на пять часов пропали? Ты вроде бы баптист. Врать не должен.

– Я сайентолог.

– Да какая разница! Всё одна муть. Ну? Ты же не хочешь, чтобы я в NASA докладную записку

написал? Нет? И я не хочу. Своим я не верю. Те ещё кадры. В игольное ушко пролезут, да ещё

бабу с собой протащат. А тебе – верю. Ты же баптист!

– Я сайентолог.

– Без разницы. Джо, почему не было связи? У нас здесь были больше нервные и технические

проблемы. Мы должны выяснить причину такого длительного радиомолчания. Тем более, оно не

в первый раз.

Джо снова улыбнулся национальной улыбкой в глаза русского генерала и сказал, словно молитву

прочитал:

– Мой генерал, вследствие замутнения оптоволоконного кабеля в сети интерфейса всех

видеокарт бортовых компьютеров, произошёл сброс номинального напряжения с

положительной шины микросхем до минимального – это работа автоматики, – и вследствие

этого сигнал на передающих антеннах снизился на два порядка. Связь с нами была, вы просто не

могли уловить сигнал. Всё время, – эти пять часов, – ушло на поиск точки замутнения кабеля.

Только что нашли. Всё о’кей!

– Что это было за замутнение? – настороженно спросил генерал.

– Маленькая серая мышь, – спокойно сказал Джо, – стала грызть кабель. Перегрызть не

перегрызла, но световой поток был нарушен.

– У вас на станции завелись мыши?! – изумлённо спросил командующий.

– Хорошо, что не крысы. Территория «МКС» сами знаете какого объема. За всеми отсеками не

уследить. Но эту мы поймали.

– Покажите.

– Уже сбросили в мусоропровод.

Генерал недоверчиво глядел в глаза улыбающемуся Джо. Закурил сигарету. Помолчал. Сказал:

– Хорошо, Джо. Я тебе верю. Ты всё-таки баптист...

– Я сайентолог.

– ... и поэтому выходит, что мышь была в действительности. Позови Чередниченко.

Подплыл Чередниченко.

– Полковник, примите «Прогресс». Это раз.

– Есть товарищ генерал! Разгрузку начинаем немедленно.

«Банкир» перемещал в прошлое тему о неведомых пяти часах отсутствия связи.

– Чередниченко, есть и два. Закрытый разговор. Удали посторонних.

Полковник махнул рукой бородатому и американцу, и они уплыли в соседнее помещение, закрыв

за собой дверь.

– Я слушаю, товарищ генерал.

– Необходимо интернировать Джо.

– То есть... как интернировать?

– Ну, как, как... В кладовку с закрой или в сушилку. Он не должен подходить к своей аппаратуре

в своём отсеке. Это серьезно. Иванов тебе поможет.

– А может, просто закрыть его отсек?

– Нет, – поморщился командующий. – Он тогда может вам много проблем наделать. А работа у

вас предстоит серьезная. Ты поймешь, когда увидишь, что пришло на «Прогрессе».

– Я буду работать в рамках полномочий?

– Ты будешь работать в рамках здравого смысла. А смысл этот тебе буду передавать я.

Намечается сильная заваруха. Из командиров наших войск в космосе ты один. Представляешь

собой всю Россию, Белоруссию, даже Украину и т. д. Доступно говорю?

– Так точно. Но не ясны детали.

– Детали в пакете. Пакет в «Прогрессе». «Прогресс» пристыкован к шлюзу. Надо только открыть

двери и шлюзовые камеры. И... с этой секунды ты будешь выполнять только мои команды и те, что в пакете. Когда интернируешь Джо, отключи всю американскую сторону станции. Знаешь, где секретный рубильник?

– Так точно, товарищ генерал!

– Иванов человек надёжный, но набожный. Это не совсем кстати. Следи за ним внимательно.

Если что, интернируй и его.

– Иванова?!

– Да.

– Товарищ генерал, я думаю, такого не потребуется. Он хоть и верующий, но он офицер!

– Умник, ты ещё не знаешь, что вы будете делать! Верующие в боевых операциях глобального

масштаба неуместны. Но девать его некуда. С парашютом не сбросишь. Задача ясна?

– Так точно тов. генерал. Чередниченко вас не подведёт!

– Я тоже на это рассчитываю. И, кстати, подготовь все манёвренные двигатели, плюс резервные.

Возможно, придётся менять орбиту. Запустишь реактор.

– Реактор!?

– Это приказ. Сильно не облучишься. За всё время работы реактора БЭР десять получишь, так

они, эти БЭРы, только отраву всякую в организме убьют. Это даже полезно. Реактор, как ты

понимаешь, необходим для запуска лазеров. И для манёвренных двигателей. На солнечных

батарейках пускай янки катаются. Всё. Я закончил. Доложи.

– Приказ понял, будет выполнен.

– Связь каждые тридцать минут. Давай!

И экран погас.

В помещение заплыли Джо и Иванов.

– Ну что, опять мозги пудрил? – спросил улыбчивый американец.

– Ох, Джо; пудрил, пудрил и пудрил. Ты молодец! С мышью ловко сообразил. Или вас там, в

NASA, тренируют таким штучкам?

– Ваня, Ваня... Чему нас только не тренируют. Башка съедет у нормального парня. Выучить ваш

язык плюс сленг – тьфу, в сравнении с остальными тестами.

– Ну что, пойдём разгружать «Прогресс»? – оптимистично спросил Иванов.

– Через виток. Указание ЦУПа. Мы, кстати, опять на час без связи. На базе прогоняют свою

аппаратуру. Не очень верят варианту с мышью. Давай лучше ещё несколько партий, пока связи

нет.

– Давай, давай, – потёр руки Джо. – Я всё равно отыграю свой кэш.

– Только не здесь, – проговорил командир корабля. – Может неожиданно заработать видео

наблюдение.

– Да, да. Это проблема, – сказал Иванов.

– Есть место спокойней, – проговорил банкир и огляделся по сторонам. – Пойдём в сушилку.

В штаб квартире NASA, в военном спецотделе, сидел директор этого управления и его

помощник. Спецотдел занимался конкретно отслеживанием работы русских в космосе вообще, и

на станции «МКС» в частности.

– Как там Джо? – лениво спросил шеф, закинув ноги в ботинках на стол и держа сигарету

вертикально вверх.

– Пока молчит. Вся станция молчит. Но информация, что он собрал за два месяца, спрыгнет нам

сюда, как только связь заработает.

– А почему она, Арамей, не работает?

– Русские тоже не в курсе. Данные телеметрии говорят о том, что всё в порядке; всё в

исправности; возгорания нет; изменение давления в помещении нет; изменения орбиты нет; передвижение астронавтов на борту станции фиксируется; изменения температуры их тела нет; но – молчат.

– У русских тоже установлены датчики движения?

– Нет. Они решили, что два раза работу делать не стоит и лучше сэкономить место.

– И где сейчас находится наша весёлая тройка?

– В помещении центрального управления. Почти не двигаются. Наверное, что-то ремонтируют.

– Ха! Ремонтируют? И почти не шевелятся. Да они в карты играют!

– Шеф, я ценю ваш юмор...

– Ну, тогда, наверное, книги читают? Верно, Арамей?

– Это вполне возможно. Техническую литературу.

– Ну-ну... Сам летал когда-то. На «Индевере».

В комнату зашёл дежурный офицер.

– Разрешите доложить.

– Докладывай.

– Связь с «МКС» восстановилась. Русские общаются со своим командиром.

– Дешифровка возможна?

– Нет.

– Хорошо, будем ждать...

Дежурный офицер вышел.

– Ты же понимаешь, Арамей, какова цена этой «МКС» в данной ситуации? Вижу, что

понимаешь. Придется вводить план Z. Джо ликвидирует русских, и будет выполнять наши

команды, пока мы не высадим на «МКС» наш десант. Каков на данный момент объем

помещений станции?

– Около двадцати пяти тысяч! Она очень выросла. Очень выросла. Там можно разместить уйму

боевой техники.

– Короче, передаем Джо команду Z.

– Шеф, это возможно?

– Это подготовлено. Джо давно инструктирован и знает что делать. Дополнительную

информацию он получит во время сеанса связи.

– Шеф, а это не слишком проблематично? Русские не ослы.

– Один скончается от инсульта, второго убьет током. Всё естественно. Трупы придётся

выбросить за борт. Законы санитарии; их знают все.

– Джо сумеет?

– Джо профессионал. Его больше учили убивать, чем заниматься космической микробиологией.

Это его первый полёт на станции. И именно из-за предполагаемого развития событий он и был

послан.

– Шеф, вы аналитик. Этого я не могу отрицать. Но если случится обратное – русские выбросят

за борт Джо?

– Ха-ха-ха! Арамей! Не смеши гусей. Ты что. Думаешь, они проходят спецподготовку? Да они

мух выводят, выращивают их как грибы. Это же не те русские, которые были русские.

– Да, вы правы.

Выпили по виски с содовой. Арамей закурил ментоловую сигарету.

– Что ты такое куришь? – удивился шеф.

– Ментол. Составляющая антиникотиновой блокады.

– Что-что?

Арамей засмущался.

– Да вот, хочу бросить.

– Бросают только жен. Остальные номера у настоящих мужчин не проходят. Ты, впрочем,

убедишься сам.

Зашёл дежурный офицер.

– Сэр, какие-то неприятности с нашей частью станции.

– Что ты имеешь в виду, – попыхивая сигаретой, спросил директор управления.

– Отключена вся телеметрия, заблокированы все каналы связи. Похоже, что станция просто

обесточена.

– Что?!!

Директор вскочил и в сопровождении Арамея побежал в зал оперативного контроля. На всех

мониторах ползла ровная линия, как у покойника.

– Датчики движения регистрируют что-либо?

– Сэр, какие датчики? Станция обесточена.

– Дайте визуальный контроль.

На экране в размытых тонах появилась каракатица многоярусной, разросшейся словно перекати-

поле, станции «МКС». Директор стал вглядываться в картинку. Сказал:

– Вон, вроде свет в окошке светится!

– Возможно, – сказал дежурный офицер, – но мы подтвердить ничего не можем. Пока ясно одно –

станция перестала функционировать.

– Что говорят русские?

– Они молчат.

– Как молчат?

– Молча. Никого из командного состава выловить на связь не смогли.

Директор наморщил лоб и стал думать. Думы были не веселы. Если обесточена станция, – она

погибла и он, как директор, тоже. Если её, – что невероятно! – захватили русские, то просто

отставкой не отделаешься. Время почти военное. В кармане у Арамея зазвонил мобильный

телефон. Тот взял трубку и несколько секунд слушал. Отключился. Написал на бумажке:

«Вейцман дает 24 часа». Показал бумажку директору и порвал её на кусочки.

Тот немного помолчал, осмысливая прочитанное. Затем повернулся к дежурному офицеру:

– Ладно, или не ладно, но наблюдение ведите; следите за изменением орбиты – это может

произойти. Любая новая информация – сразу ко мне на стол.

И вышел. Следом выбежал Арамей.

Чередниченко с Ивановым внимательно изучали инструкции, извлечённые из секретного пакета.

Затем, отбросив документацию, принялись монтировать аппаратуру, выгруженную с

космического грузовика «Прогресс». Работали молча и сосредоточенно. Изредка

перебрасывались фразами:

– Винт?

– Шестисотый.

– Рама?

– Семьдесят пять на двадцать пять.

И снова умолкли.

Жужжали кондиционеры. Щёлкали датчики Гейгера-Мюллера. В окна светили звёзды. Вдалеке, где-то в седьмом крыле, глухо орал и стучал кулаками в дверь американец Джо

интернированный, как выяснилось позже, вовремя.

– Винт?

– Семьсот первый.

– Рама?

– Семьдесят семь на двадцать три.

И снова тишина. Над головами проплыл кот, опытно раскинув лапы и вытянув хвост. Он жил

нелегально на станции три года. Никто из экипажей ни разу его не сдал. Звали его Ариэль и он

охотно подлетал на это прозвище.

– Винт?

– Семьсот седьмой.

– Рама?

– Семьдесят девять на двадцать один.

В иллюминатор, в торце командирского отсека, заглянула громадная Луна, ощетинившаяся

всеми своими кратерами. Теплый, жёлтый свет успокаивающе действовал на Ариэля и тот,

свернувшись в клубочек, повис в воздухе посередине отсека.

– Винт?

– Девятьсот пятый.

– Рама?

– Девяносто на десять.

Американский Джо затих, и слышно его не было. Вспыхнул экран монитора. Глаза– молнии

командующего впились в Чередниченко.

– Полковник, докладывайте.

– Почти все винчестеры управления установлены. Системы наведения подключим не раньше

чем через три часа.

– Час. Чередниченко, – один час. Доложи!

– Есть.

Экран погас.

– Тьфу, рожа генеральская. Час! Наполеон! Сам пробовал этот монтаж? – беззлобно проговорил

бородатый крестоносец.

– Давай дальше. Поехали, – не поддержал тему командир.

– Винт?

– Тысячный.

– Рама?

– Сотая.

– Вот теперь о’кей. Берёмся за оптику.

А тем временем американский Джо сумел выбраться из сушилки, где его закрыл русский

экипаж. Осторожно передвигаясь по воздуху, он пополз в сторону американского приборного

отсека, освещая себе путь карманным фонарем. Света нигде не было. Полз тихо, боясь зацепить

что ни будь. Наконец, добрался. Но всё зря. В отсеке полностью отсутствовало напряжение, а

резервные аккумуляторы находились в зоне русских. Джо ещё раз попытался запустить

кодированный передатчик, зная, что внизу, в NASA, ждут, не дождутся его отчёта. Ещё раз; потом ещё раз; и неожиданно вспомогательная батарея реанимировалась, и он увидел горящий

индикатор на пульте. Быстро включившись в канал, он проговорил:

– Двадцать первый на связи. Подтвердите.

– Подтверждаем. Доложите обстановку.

– Меня изолировали в закрытом помещении. Я освободился. Русские отключили всю станцию от

энергоснабжения кроме командирского отсека управления. Теплоснабжение продолжается, но

электроэнергия отключена. В районе командирского отсека ведётся монтаж какой-то

аппаратуры. К ним пришёл грузовик.

– Мы видели.

– Жду указаний, сэр.

– План Z.

– Полностью?

– Полностью план Z. Затем подключите к электроснабжению наш отсек или будете работать из

командного пункта русских. Указание будете получать непосредственно о-о-о-о-т ме-е-е-е-нья-я-

я-я-я... – Эхо реверберации прервало разговор, индикатор на панели погас и Джо опять остался

один в темноте. Батареи разрядились окончательно. Астронавт взглянул на Луну в окне и быстро

прогнал в голове все возможные варианты его действий. Их было мало. Джо вытащил из сейфа

небольшой пистолет с глушителем. Заряд в патронах был уменьшен, чтобы не повредить корпус

станции, хотя она была вся из титановых модулей. Двадцати зарядный «люгер». Этого оружия

должно хватить. Агент NASA, ФБР, ЦРУ и ещё кое кого, стал медленно пробираться к модулю, где работал ненавистный ему Чередниченко, выигравший все его деньги за этот полёт.

– Товарищ генерал, все установки собраны, – доложил Чередниченко командующему и

выжидательно замер, глядя на экран.

– Молодец, Ваня! – неожиданно похвалил генерал. Глаза его слегка потеплели. – И ты тоже, Иванов. Не зря мы вас тут на тренажерах так дрючили. Объявляю благодарность за

оперативность и точность. Тесты прогнали?

– Так точно. Плюс-минус один электрон.

– Это хороший плюс-минус. А теперь – к делу. С сеткой наведения проблем нет?

– С сеткой наведения проблем нет.

– Так, так, так... Пучок волны имеет частоту около тысячи терагерц. И знаешь в чём задача?

– Никак нет товарищ генерал.

– Я сейчас познакомлю тебя с моим заместителем-консультантом.

На экране появился худощавый блондин с холодными глазами.

– Познакомься – Философ; это его позывной, имя тебе ни к чему.

Философ кивнул головой.

– А это – Чередниченко. Командир станции «МКС».

Полковник тоже кивнул головой.

– Работать вы будите в жестком тандеме. Все указания Философа выполнять, какими бы

бредовыми они не казались... Прошу прощения.

– Полковник, – проговорил Философ. – Прошу надеть шлемы, пора работать.

Иванов и Чередниченко надели шлёмы виртуального обозрения.

– Какой квадрат вы пересекаете? – спросил Философ.

– Квадрат7523. Уральские горы.

– Прекрасно. Ваша задача поразить пучковыми пушками все цели, помеченные лазерной

отметкой вашей компьютерной системы. Всё просто, как в тире. Но есть нюансы. Необходимо

регулировать и мощность, и частоту; в зависимости от цели. Все красные отметки поражаются, -

но их будет мало. По объектам, помеченным зелёной отметкой, просто наносится удар частотой

пятьсот терагерц длительностью 100 наносекунд. Мощность удара на два порядка ниже. Цель

совершенно не должна пострадать – этого и не будет, если вы выдержите все алгоритмы. Но её

полярность, её энергетика, переменится. С плюса – на минус, и наоборот. Это понятно?

– Всё понял, – ответил Чередниченко.

– Вас двое, – продолжил инструктор, но не думайте, что это много. Когда подлетите к Европе, вы

не будите успевать жать на кнопку «ПУСК». Но не дай бог вам перепутать красную отметку с

зелёной!

Чередниченко и Иванов застыли в своих креслах с чёрными шлёмами на голове и двумя

рычагами в руках.

– Я вижу, проблем нет, – сказал генерал. – Запускайте реактор.

Полковник протянул руку к пульту, поднял заслонку, повернул выключатель. Затем поднял ещё

одну заслонку и нажал ярко жёлтую кнопку три раза подряд. По станции прошла лёгкая дрожь, и всё стихло. Реактор на быстрых нейтронах запустился, и плутоний стал отдавать свою

обвальную энергию чисто, аккуратно и технологично.

– Реактор запущен, – доложил командир «МКС».

– Теперь вы карающий меч, летящий над землёй, – сообщил генерал. – Мы вас ведём и

сопровождаем всеми спутниками группировки. Но не ждите лёгкой работы. Вперёд!

Хитрый астронавт NASA Джон Ланкастер полз и плыл по коридорам модулей станции. От

командного пункта, где работали русские космонавты, его отделяло около сорока переходов и

поворотов. В сушилку они переместились на транспортере за несколько секунд. Но теперь

транспортер бездействовал. Джо шел осторожно. Везде расположены датчики. Что-то зацепил –

сигнал на пульте. А это его не устраивало. Свой «люгер» он держал в руках прямо перед собой.

Нет, он не был нервным. Он был опытным. Аккуратно обходя объекты повышенной опасности, американец медленно приближался к центральному пульту управления. Так ему казалось. Но

вдруг он понял, что заблудился. Света в этой части станции не было, кроме крошечных

дежурных ламп, и он просто потерял ориентацию. Коридоры и повороты одни и те же. Всё

компьютеры одного дизайна. Джо вспотел. Он снова вернулся, как ему казалось, в точку отсчёта, но неожиданно очутился в большом гулком цилиндре, похожим на бидон. Выбравшись из

бидона, агент NASA, ФБР и ЦРУ пополз в другую сторону. Прислушался: ни черта не слышно, как будто сели на Луну. Батареи в его фонаре предательски стали менять освещение. Он бродил

уже часа два.

А вокруг, на каждом углу висели переговорные устройства. Нажми кнопку, – и тебя услышат, да

ещё и увидят! Нет, не смешно. Сунул «люгер» за пояс – рука устала выискивать цель. Джо

присел в уголок какого-то перехода и стал вспоминать о молодости, о деревне, о корове... Какого

его занесло в эти титановые заросли? Деньги? Нет. Женщины? Нет. Гордость? Нет. Слабость?

Да. Наверное, слабость. Хотелось самоутвердиться. Самоутвердился? Проиграл в карты все

деньги, предназначенные ему за полёт, попал в тюрьму-сушилку (русские оказались умнее, чем

ему объясняли инструкторы), а теперь сидит в середине титановой каракатицы. Воды нет, еды

нет, что делать – неведомо. Он слышал о депрессии. Читал о ней в книгах. Проходил в теории

при подготовке к полёту. И считал, что это – чушь. Теперь его мнение переменилось.

Отбросив, как полагалось по инструкции, эти мысли, Джо вскочил и приложил обе руки к ушам.

Стал, как филин, прислушиваться в глубину станции. Где-то что-то гудело. Но где? Он сильней

растопырил уши... И в этот момент ему что-то упало на голову и вцепилось мёртвой хваткой.

– А-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!! – не выдержали нервы издёрганного Джо. Схватившись руками за голову, он вдруг понял, что это кот.

– Чего это наш американский коллега так бесится, – услышав далекий крик, проговорил

командир «МКС» – Или темноты боится?

– Наверное, пересушился, ответил бородатый крестоносец. – Такое у подсушенных бывает.

– Ну, я думаю, переживёт.

Оба они глядели вниз на проплывающий рельеф местности. Неожиданно впереди замерцала

зелёная отметка. Командир экипажа навёл шлёмом пучковую пушку на цель, скинул мощность и

частоту, сделал выстрел. Зелёная отметка исчезла.

– Есть один, – сказал бородатый. – Что это, интересно.

Включили стабилизацию; вгляделись. Целью оказался высокий камень сверху которого

поперечно лежал ещё один.

– Мегалит, – пояснил Чередниченко. – Мы должны облучать основные мегалиты на планете. Это

такие большие камни, сложенные когда-то людьми. Эта информация была в пакете.

– А зачем? – удивился Иванов.

– Надо. Приказ. – Коротко ответил командир, который сам толком ничего не мог понять в этой

абракадабре.

«МКС» неслась вперёд, приближалась к Европе. Залетели в зону Кольского полуострова. Вот

тут-то и началось. Чередниченко и Иванов не успевали нажимать на пусковые кнопки. В

карельских лесах зловеще замигала красная отметка. Командир «МКС» немедленно дал пуск

полной мощности. Стабилизировали картинку, осмотрели. Странный подземный бункер горел

ярким пламенем. Из него валил чёрный дым. Жилых помещений в районе не было. Проскочили

Карелию. Мегалиты шли один за другим в западном направлении. Влетев на территорию

Великобритании, залповым огнём обстреляли по зелёным отметкам Стоунхендж и прилегающие

к нему группы мегалитов, а затем пошли замки, крепости и церкви.

– Господи, а церкви то зачем? – вопросил бородатый.

– Это не церкви, – жестко сказал командир. – Это объекты. Вопросы есть?

– Есть. Зачем обрабатывать церковь частотой пятьсот терагерц? Там же люди!

– Люди везде. Были, есть и будут.

Крестоносец замолчал. Но насупился.

– Ага, вот настоящая цель! – Проговорил Чередниченко. Они подлетали к Франции. – Нотр Дам

де Пари. Здесь надо работать синхронно. У собора очень большая энергетика, судя по

индикации.

По команде полковника пустили по Собору Парижской Богоматери из двух пучковых пушек два

импульса повышенной длительности. Проскочили дальше.

– Слушай, – обратился командир к Иванову. – Ты не бери плохих мыслей в голову. Мы изгоняем

дьявола. Воистину так, Данила. Я сам верующий. – Иванов недоверчиво глядел на него. – Я сам

верующий, – повторил полковник. – Какой неверующий полетит в куске железа в космос. Я прав, Данила. Я прав?

– Да, Ваня. Ты прав. Я тебе верю.

– И верь дальше.

Над островом Пасхи обработали терагерцовыми ударами древние статуи, которым было тысячи

лет. Сделав виток и изменив орбиту, ударили по пирамиде Хеопса и Сфинксу. Промчались над

древним Вавилоном. Пролетели над горой Арарат. Двигаясь над Килиманджаро ударили

терагерцовым пучком по церкви с Чёрной Мадонной. Пролетая над пустынной Антарктикой,

полковник неожиданно увидел красную отметку, выданную бортовым компьютером. Не медля

ни секунды, он удвоил частоту, поднял мощность и выстрелил по цели. Был виден

взметнувшийся вихрь энергетического удара. Стабилизировали картинку. Это оказалось

непонятное сооружение, построенное в глубине вечных льдов. Оттуда ползли облака пара.

– Кого-то накрыли, – мрачно сказал бородатый космонавт.

– И конкретно, – добавил полковник.

Помчались над Японским морем. На крошечных островках светились зелёные отметки. Оба

пилота без промаха наносили терагерцовые удары. На Окинаве загорелась красная отметка.

Подняли энергию и нанесли двойной удар. Смотреть уже не стали. Неожиданного вдали

показалась отметка голубого цвета.

– А это что такое? – спросил бородатый.

– Посмотрим, – ответил командир.

Включили стабилизацию и дали максимальное увеличение. Стали рассматривать: небольшой

островок, на вершине скалы стоит зеркальный телескоп с приделанными акустическими ушами.

Возле телескопа, на камнях сидит человек и смотрит на море. Подножье скалы завалено какими-

то бумагами.

– Что за чертовщина? – проговорил Чередниченко.

– Японцы все двинутые, – вставил Иванов.

Удерживая стабилизацию картинки, вскоре увидели небольшую резиновую лодку с ярко желтым