Текст книги "Бертолетова соль агентуры глубокого укрытия"

Автор книги: Данила Врангель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

– И я подсел на это. На Ничто.

– Я понимаю тебя, – ответил первый. – После защиты второй диссертации, я почувствовал, что в

жизни происходит что-то не то. После третьей у меня уже не проходила депрессия.

Неожиданно прямо перед пловцами вынырнула пара летучих рыб и, пролетев метров двадцать, нырнула обратно в море.

– Видишь, – сказал первый, – какие умные твари. Они понимают прелесть кратковременности.

– Я это понял только недавно.

– А я давно, что ещё хуже.

Молча плыли брассом минут пять. Огненный край солнца уже взошел над водой.

– Когда мне было четыре года, я считал, сколько мне осталось жить, – сказал первый. – Я от ста

отнял четыре и получил девяносто шесть. Это была вечность. Мне мама сказала, что человек

живёт сто лет. И я поверил. Она мне только не говорила, что живёт он лишь в мечтах. А в жизни

он пытается удержаться в воздухе, как та рыба, любыми способами, но без всякого смысла.

– Да, смысл, это проблема, – ответил второй. – Но без смысла вообще всё теряет смысл. Которого

и не было.

– Да, так оно и есть, – сказал первый. – Помолчал, ритмично врезаясь в воду. Спросил:

– Тебе не страшно?

– Есть немного, – ответил второй.

– У меня тоже.

Поплыли дальше, упруго преодолевая легкую волну.

– Грязь имеет свойство засасывать, – сказал первый.

– Ещё как, – подтвердил второй.

– А из клетки животное через некоторое время боится выходить. Не выгонишь. Так же и люди, -

выдохнул сквозь гребень волны первый.

– Мой друг детства отсидел двадцать лет, и остался работать в тюрьме.

– Да, это обычное явление.

– Слушай, мы же с тобой на голову нормальные? – спросил второй.

– Я думаю – да, – ответил первый. – Я думаю остальные ненормальные.

Молча плыли дальше. Пылающий диск взошел над морем, освещая лучами вечности суетливую

кратковременность.

Двое плыли к солнцу.

56.

"Во время заседания Государственной Думы России, в момент выступления президента

Российской Федерации, депутат от фракции "Апельсин" передавал записку в президиум, что

само по себе являлось нарушением порядка ведения заседания, но особого внимания спикера не

привлекло, в силу политической известности и своеобразной харизмы депутата. Оставив

записку у спикера и возвращаясь на своё место, представитель "Апельсина" неожиданно

предпринял попытку покушения на жизнь президента России. Служба президентской охраны

среагировала моментально, но всё равно опоздала. – Диктор сделал паузу и продолжил

торжественным тоном: – Президент лично, владея приёмами САМБО, нейтрализовал

покушавшегося. Это был экстренный выпуск новостей. Подробности в ближайшее время.

Оставайтесь с нами".

– И на эту операцию ушло сто миллионов долларов? – мрачно спросил глава овального кабинета, выключив российский телеканал.

– Да, – уныло ответил Главный финансист по военным спецоперациям. – Но ЦРУ меня убеждало, что иллюминаты не подведут. Откровенно говоря, я не ожидал от них такой туповатой акции

прямого действия – задушить президента России во время выступления. Насколько я знаю,

раньше они действовали совершенно другими методами. Правда, я слышал, у них технические

проблемы. Новый, новый подход к задаче в технике покушений. Это уже не покушение, а шоу

эксгибициониста. Смотрело около пятидесяти миллионов телезрителей. Теперь депутат из

"Апельсина" сядет в камере писать мемуары. И поверят каждому его слову! А он наврёт, сколько

сможет. Ну и что, что он действовал по нейролингвистической команде и не знает никого из

круга заказчиков? Он их выдумает! И заработает сумму большую, чем потратили на эту

операцию. Рентабельность на лицо. Но деньги вложили мы, а дивиденды получит заключенный

из фракции "Апельсин". – Финансист вздохнул и глянул на онемевшего от бешенства директора

ЦРУ. Сказал, посмотрев на президента: – Мы вложили уйму денег, чтобы завалить медведя. А

итог? Итог: в руке тощий кроль, который съел всю капусту.

– Какую капусту?

– Это образ, господин президент.

– А не много ли это, сто миллионов капусты за кроля, да ещё образного? – повернулся президент

к своему советнику по спецоперациям. Тот ошалело глядел, не сразу сообразив, что стрелку

перевели на него. Сообразил:

– Господин президент, операцию "Левый король" разработал глава ЦРУ.

Директор Центрального Разведывательного Управления, не моргнув глазом, спокойно

перебросил мяч дальше:

– С подачи агентов ФБР. Файл FB-113.

Директор Федерального Бюро Расследований отбил удар:

– Наше бюро использовало информацию двойного агента ЦРУ. Файл RC-009.

– Который осуждён как шпион Белоруссии, – бабахнул по мячу глава разведчиков.

– И совершил побег при неизвестных обстоятельствах, – утопил мяч директор ФБР.

Все посмотрели на президента.

– Тему закрываем. Сто миллионов спишем на убытки от урагана Нефертити, а базу иллюминатов

переселяем в Новую Зеландию. Пускай там ремонтируют свой взгляд на реальность. Переходим

к вопросам по Украине. Какова ситуация в Киеве? – И посмотрел на директора ЦРУ.

– Город покинут. Ждём взрыва. Все спутники нацелены на Киев.

– И это всё? Вы уверены, что город покинут?

– Воинские подразделения и немного гражданского населения укрылись в метрополитене, но в

основном город мёртв. Возьмите фотографии. Здесь хорошо видны опустевшие улицы.

– А кто транслирует на весь мир из Киева "Интернационал"? Вы даже, наверное, и не знаете, что

это за произведение.

– Не знаю, – неожиданно признался глава ЦРУ.

– Это призыв грабить Америку! – закричал президент. – Это мировой призыв убивать

американцев и искоренять их образ жизни! Все каналы транслируют эти весёлые строки: "Весь

мир разрушим до основания..." А шеф ЦРУ не знает, что такое "Интернационал"? С этой песней

люди шли на пулемёты, кидались под танки и взрывали поезда. «Интернационал» переводится

как Армагеддон. Теперь доступно?

– Теперь, да, господин президент.

– Срочно десант в Киев! Надо остановить эту немыслимую по масштабу пиар-акцию!

– Но с минуты на минуту там произойдёт ядерный взрыв!

– Нас дурачат, неужели не ясно? Если бы была угроза взрыва, зачем тогда украинцы включили на

весь город, на весь мир! музыку Армагеддона! А? – Повернулся к министру обороны.

Скомандовал: Срочно в Киев перебросить десять десантных полков элитного спецназа под

прикрытием истребителей F-117 и бомбардировщиков В1. Первая фаза плана МХ началась, и

русские на неё не отреагировали. Вводим план полностью. Кто, если не мы, господа! Нас пугали

русским лазером! Посмотрим, каков он в деле. Снова повернулся к министру обороны. – Все

силы бросаем на Украину. Немедленно! Мы им покажем Армагеддон! Мы им покажем захват

американских самолётов! Воспользоваться информацией из файлов SR-71A Россия не успеет. -

Президент упал в кресло. – Перерыв пять минут. Я жду стратегических решений.

Все покинули овальный кабинет. Министр обороны на ходу отдавал команды по телефону.

Вскоре с десятков аэродромов Европы поднялись эскадрильи боевых самолётов и плотной тучей

устремились к западной украинской границе. Опустевшая столица Киевской Руси беззащитно

взирала в небо зашторенными окнами многоэтажек.

57.

Эвакуация всё же началась. Президент подписал указ о введении чрезвычайного положения в

Киеве с вытекающими отсюда последствиями.

Тысячи автомобилей потянулись во все стороны от притихшего и ошарашенного города,

окутанного туманной дымкой неизвестности. По всем средствам массовой информации

транслировалась видеозапись обращения президента Украины к жителям столицы, в котором он

объясняет ситуацию, просит население не впадать в панику, спокойно и мирно оставить свои

жилища и покинуть столицу в течение 12 часов по причине "большой вероятности взрыва

объекта «Укрытие» на Чернобыльской АЭС в котором появились явные признаки начинающейся

цепной реакции".

Украинского президента поддержал и американский, обратившись к украинцам с высоты своего

авторитета и гарантировавшего, цитата: "продолжение развития демократических процессов, не

смотря на техногенные катастрофы и прочие причины дестабилизирующего характера,

направленные на ликвидацию демократических ценностей".

Отряды внутренних войск и армейские подразделения, выполняя приказ, пытались людей

заставить покинуть Киев напоминая историю затопления Нового Орлеана, разрушения Токио, и

количество жертв населения, не послушавшегося призыва эвакуироваться.

Естественно, большинство киевлян никуда не поехало. Бронированные двери квартир в

многоэтажках спальных районов закрылись наглухо. Хозяева сидели в квартирах как хомяки в

своих норах, набрав полные ванны и вёдра воды, запасшись продовольствием, которое успели

купить в битве возле прилавков, и уповая, что всё это очередная брехня.

Потенциальные мародёры всей Украины, прослышав про эвакуацию, срочно ринулись

объездными дорогами в Киев. Армия держала оборону и пыталась не пускать в столицу никого.

Но эффективность блокпостов была крайне низка из-за недостаточного количества воинских

подразделений. Неразбериха и хаос возрастали с каждым часом. Колонны бронетехники НАТО

форсированно удалялись от столицы Киевской Руси. Высшие офицеры узнали про Объект, про

Ликвидатора, и почти моментально эти жизнерадостные новости стали достоянием всех

военнослужащих всего блока НАТО.

Армия Европы неслась во все стороны от Киева, поглядывая на хронометры.

С аэродромов столицы взлетали эвакуационные самолёты каждые тридцать секунд, едва не

сталкиваясь в воздухе друг с другом.

Больницы, дома престарелых, детские дома, заключённые следственных изоляторов – всех

экстренно вывозили за 101 километр. Спец подразделения МВД и СБУ заняли позиции в районе

нефункционирующего метрополитена, готовые по первой команде укрыться в нём.

Приказом коменданта города Киева, назначенного президентом и получившим особые

полномочия, из города силой удалили журналистов всех стран и похожих на них людей, которые

лезли со всех концов мира в самое пекло как тараканы – упорно и неистребимо. Началась

реальная война между средствами массовой информации и комендантом. Мрачный генерал с

длинными казацкими усами собственноручно давал самым расслабленным, наглым и

демократичным "в рыло", и не стесняясь говорил об этом в прямом эфире, употребляя

ненормативную лексику и упоминая Запорожскую Сечь с её результативными методами

наведения порядка.

Украина запросила помощь у всех стран мира, мотивируя свою просьбу потенциальным

взрывом объекта "Укрытие" с его тысячами тонн урановой смеси закипающей под бетонным

саркофагом. Но ведущие мировые специалисты в области ядерной физики скептически

прокомментировали вероятность возникновения цепной реакции. Украине не верили после её

многочисленных афёр с российским и туркменским газом, нелегальной продажей российской

электроэнергии в страны Европы; нелегальной поставкой вооружения в обход санкций ООН;

нелегальных валютных операций с деньгами, выделенными Украине как помощь в

реструктуризации экономики, и даже нелегальным выпуском пиратских компакт-дисков с

ворованным программным обеспечением, в котором изворотливое государство столь преуспело, что заняло почётное первое место в рейтинге стран, производителей пиратской аудио-видео

компьютерной продукции. Реноме у просителя оказалось весьма двойственным и вопрос о

помощи повис в воздухе. Банкиры подозревали, что их опять дурачат, водят за нос, обводят

вокруг пальца, и отключили телефоны.

Около миллиона жителей города Киев столпились гигантскими таборами под открытым небом в

городах киевской области и расползались во все углы периферийных районов Украины.

Неизвестные люди весьма организовано брали штурмом железнодорожные составы, включая

товарные вагоны, захватывали локомотивы, формировали поезда и продавали места за

удесятерённую цену. Из запасных путей выползли паровозы, которые дождались своего часа, простояв столетие в консервации. Пыхтя и чадя громадными трубами, паровые машины

поволокли разнокалиберные вагоны, вагонетки и открытые платформы, груженные

перепуганным народом, поверившим президенту США. Звёздный час бомжей, мелких бандюг,

бродяг и воров настал. Грабили магазины. Грабили ларьки и киоски. Грабили товарные базы.

Пытались грабить и банки, но наткнулись на вооруженную пулемётами охрану.

– Братва! – кричали охранникам. – Поворачивайте стволы в другую сторону и переходите к

народу. Вы хотите сдохнуть от радиации ради этих воровских бумажек? Хозяева то давно на

Гавайях и в Парижах!

Стали происходить случаи захвата вертолётов, дежуривших возле частных офисов – хранилищ с

деньгами, ценностями, перепуганными исполнительными директорами и их любовницами.

Деньги и драгоценные металлы изымались, директора и их охрана избивалась, а вертолёты

плавно взмывали в небо, унося на своём борту итоги длительной работы идеи прибавочной

стоимости.

Перестрелки в городе начались одиночными мимолетными выстрелами, но быстро перешли в

шквальный автоматный и пулемётный огонь, перерываемый уханьем гранатомётов. Патрульные

войска получили приказ вести огонь на поражение в случае неподчинения приказам.

Подчинения не было, и эхо выстрелов гремело по всему Правому и Левому берегу. Над городом

проносились боевые штурмовые вертолёты, отслеживая неведомые цели и время от времени

дающие залп высокоточными ракетами, уничтожая что-то или кого-то.

Информация о мегатонной нейтронной бомбе проникла в среду украинских военнослужащих,

милиции и войск СБУ. В след контингенту НАТО, покинувшему Киев, помчались одиночные

армейские группы бронетехники, возглавляемые мятежными командирами не желающими

получить бесплатную рентгеноскопию организма с летальным исходом.

Неразбериха наступила. Особое положение не особо стабилизировало ситуацию. А точнее -

наоборот.

– Наш час настал, – сказал глава КПУ.

– Наш час настал, – проговорил вор в законе, имеющий статус депутата, своим сторонникам.

– Наш час настал, – объявил глава секты Адвентистов Седьмого дня.

– Нам спешить некуда, – констатировал Бенито Муссолини и поставил на стол батарею бутылок с

пивом. Скорцени принялся их открывать.

Итальянцы сидели на опустевшем Крещатике за столиком кафе, хозяин которого решил

торговать до последней минуты, понимая ситуацию и отдавая себе отчёт в том, что другого

такого момента не будет. Бутылка пива, с видом на Крещатик, стоила 20 евро. До входа в

метрополитен было около двухсот метров, и предприимчивый рисковый продавец

адреналинового пива уповал на фарт, свои ноги и швейцарский хронометр, болтавшийся на

руке.

Муссолини и Скорцени не были одиноки в своей русскорулеточной затее. Любителей пира во

время чумы оказалось достаточно. Крещатик не был особо безлюден. Тут и там сидели группы

людей, парочки и просто одиночки. В глубину души не залезешь. Кто они, эти незнакомцы, которым не страшна смертельная опасность и суета большинства дюжинных представителей

хомо? – рассуждал мысленно Муссолини. В обыкновенной ситуации, в обыденной жизни тупого

прожигания её неповторимых дней, этих людей не видно. Но вот они... В момент форс-мажора

сразу стали видны. И какая-то тайная пружина, направляющая их действия, есть... Остальные же

убегают в след уезжающему корыту с похлёбкой. Чтобы есть, есть, есть... И молиться!

– Послушай, Скорцени? Как ты думаешь, что должна ощущать и как себя вести кукла,

тряпичный клоун, игрушка которую дёргают за верёвочку, она машет руками и ногами, что-то

там пляшет и даже, вроде бы, разговаривает – думает, что живёт, а на самом деле, это жизнь

хозяина, который её создал. А?

– Это вы к чему, шеф?

– Да всё к тому же. – Мрачно стал пить пиво из горлышка бутылки. Добавил: – Я не желаю быть

клоуном. Вот с этой секунды я исчезаю. Вот с этой.

– Что это с вами, шеф? Я понимаю, вы перенервничали. У вас на плечах огромная нагрузка. В

этой заварухе со спрятанной бомбой вы один представляете всю Италию. Думаете за всю

Италию. Переживаете за всю Италию. Принимаете важнейшие решения за всю Италию. Один.

Да... Вот... Кхм... И вся Италия не забудет великого Муссолини! Только Муссолини спасёт

великую нацию от деградации. Кто, если не Муссолини? А? Ну? Не понял? Никого? Я так и

думал! Я так и думал. Никакой дурак не станет на место великого Муссолини. Никто не захочет.

Испугается. А он не боится! Вся Италия смотрит на Муссолини. Весь мир смотрит на...

– Заткнись. – Поставил пиво. – Я хотел уйти, но твоя болтовня невыносима. Придётся остаться.

Если бы не я, ты, наверное, взорвался бы, как раздувшийся воздушный шар, через минуту. Тебе

необходима бронированная оболочка. Хорошо, что мы имеем?

– Пять часов вечера, 21 июня.

– Мда. Часы идут вперёд. Назад ни шагу.

К столику с итальянцами подошел бродяга и, кивнув на батарею пустых бутылок, сипло

прошепелявил:

– Бхутхылочки шапхгать можна?

Муссолини с любопытством уставился на невозмутимого представителя социальной прослойки.

– А на что же они вам, любезный. Приём стеклотары то уже уехал.

– Пхриедет, пхадлюка. Никхуда не дхенется.

– Берите, пожалуйста, – разрешил Скорцени.

Бомж похватал бутылки, сложил их в мешок и убрёл дальше по пустынному Крещатику.

– Шеф, я всё-таки не очень понял, на что вы рассчитываете? Я, конечно, верю в вас и не лезу с

советами. Но, извините, зачем нам жариться на нейтронном взрыве? Пойдёмте в метро.

– Слушай, Скорцени. Взрыва не будет. Но это между нами.

– Вы уверены?! – радостно спросил подчинённый.

– Нет, не уверен. – Скорцени сник. – Но время у нас ещё есть. Раньше четырёх часов утра всё

равно ничего не будет.

– Не будет, так не будет.

– А поэтому наберу-ка я полковника Дубину. Он сейчас очень при деле. Это мы здесь, на пустом

Крещатике дурака валяем. А полковнику сейчас не до пива.

Муссолини взял в руки спутниковый телефон, стоящий на столе, и набрал длинный номер.

– Дубина на проводе.

– Полковник, новости есть??

– Пока нет. Но я жду звонка от нашего общего друга.

– Как же он выйдет на ваш телефон?

– А вы что, не видели? По всему Крещатику на столбах развешаны объявления: "Дубина ищет

Ликвидатора". И номер телефона. Эти столбы недавно показали по телевизору. Уже позвонили

из заготовительной фирмы "Lesopoval. LTD" из Сибири.

– Мне это напоминает брачное объявление.

– Да я себя уже ощущаю его родственником! Он должен позвонить. Очень любопытные для него

новости покоя ему не дадут. Наш отряд на востоке страны сделал ему сюрприз! Эта секретная

новость его очень-очень удивит.

– Я знаю, о чём вы. Про этот секретный сюрприз болтают все информационные агентства.

Гондурас выслал в Конотоп дипломатических представителей для переговоров о размещении

посольства.

– Да? – удивился Дубина. – А я думал, что телефоны не работают и никто ещё ничего не знает.

– Телефоны не работают только на Украине. Благодаря дядям Сэмам, которые машут тряпкой со

звёздочками. А у остальных всё работает. Даже очень. Киев, например, транслируют в прямом

эфире 64 телеканала через 8 геостационарных спутников. Возможно, сейчас и мы со Скорцени и

пивом мелькаем где-то в кадре. Все ждут шоу под названием Ядерный Взрыв Столицы Киевской

Руси. Надеются, что после американских небоскрёбов будет зрелище покруче. Даже заголовки

статей в европейских газетах звучат, примерно, так: ЯВСКР надвигается на Россию.

Последствия ЯВСКРа непредсказуемы. ЯВСКР изменит мир. ЯВСКР – апокалипсис 21 века. Вот

так, полковник. Ваш Конотоп на "секретном" востоке Украины известен теперь не меньше

Киева. Уже сообщили, что на всех церквях новой столицы Украины сидят мёртвые снайперы с

израильским оружием в руках.

– Быстро работают, болтливые сволочи, – удивился Дубина. – Но не на всех, а на одной. Была

попытка покушения на верхушку украинских националистов. Некий Гинсбург представляет это

движение. Попытка покушения предпринималась в отношении его. – Дубина прокашлялся. – Но

она была пресечена.

– Да? Ну, тогда я рад, что ваша оперативная работа имеет такие положительные результаты.

– Не будем на эту тему. Она ещё не закрыта. Вы ничего не выяснили по своим каналам о

существовании в Киеве вращающихся фундаментов?

– Я обзвонил всех известных мне специалистов в России. Никто ничего на эту тему не слышал.

Не могу только понять, зачем вам это нужно?

– Сообщу чуть попозже. Возможно, бомба находится под Киево-Могилянской академией. Её

фундамент, как стало известно из некоторых источников информации, может вращаться. Мы

оперативно разрабатываем эту тему. Мои люди уже зашли в помещение под академией, но пока

ничего не нашли.

– А что, есть такое помещение?

– Да, – лаконично ответил Дубина. – Маленький подвальчик. Извините, я отключусь. Мне звонят

по второй линии. – Телефон умолк.

– Какие-то новости? – спросил Скорцени.

– Какой-то бред о крутящихся домах на Подоле. Дубину опять кто-то с какой-то целью обувает, а

тот мечется, как ужаленный бульдог. Думаю, всё решит реакция Ликвидатора на происходящие

события. Я письмо ему писал не даром.

– А что в письме?

– Я же говорил – неважно.

– Ну, неважно так неважно.

– Подай-ка бутылочку пива, если уж ты не позволил мне исчезнуть. Продолжим релаксацию.

События развиваются самостоятельно, мы этому развитию мешать не будем.

– Господа, а не позволите ль вы вас, запечатлеть в столь час печальный, на холсте? Иль ватмана

листе? – проговорил бородатый человек в тюбетейке, обращаясь к Муссолини и Скорцени в

раздумье рассматривающих своё пиво. И подошел к столику итальянцев стоящему на

Крещатике, как виселица на опустевшей площади в день перед казнью.

– О! Аркадий! – удивлённо проговорил Муссолини, узнав художника с которым недавно

веселился в "Экспрессе". – Добрый, добрый вечер. – Пожали руки.

– Познакомьтесь, – предложил Аркадий, представляя человека, стоящего рядом с ним. – Коллега

по цеху. Свободный художник. Как и положено, без хаты и родины. Вольдемар! – Он

торжественно протянул руку, представляя своего друга. Добавил: – Это в русскоязычной версии.

А вообще – Уолтер. А это – Бенито и Отто.

Вольдемар пожал руки итальянцам. Аркадий пояснил:

– Коллега родом из Южного Уэльса, Великобритания. Но это в прошлой жизни. А в этой -

киевлянин Вова.

Муссолини подозрительно посмотрел на Вову.

– Вы из Южного Уэльса?

– А что, не похоже? – вопросом ответил тот. – Вот вы уж точно не оттуда. Я угадал?

– Угадали, – буркнул Муссолини. – Я итальянец. А как это вы, Вова, так удачно адаптировались в

биосреду Украины? По разговору и не скажешь, что англичанин. У меня на это ушло лет десять.

– Двенадцать месяцев жизни без документов и без знания языка во всех социальных прослойках, включая нулевую. Язык пришел сам. Наверное, из чувства сострадания.

– Перед вами майор английского спец подразделения. Бывший майор, – вставил слово Аркадий.

– Да ну? – поднял брови Муссолини.

– А вы не иронизируйте. В свете нашего нахождения в месте предполагающем полный уход всех

концов в воду, можно и пооткровенничать. Верно, генерал?

– Муссолини прищурившись смотрел на неведомого Вову. Тот ненавязчиво пояснил:

– Вы, генерал, были моей целью два года назад в Брюсселе на четырёхстороннем саммите.

Вспомнили саммит? А? Ваша фамилия Муссолини. Вы двоюродный внук того Муссолини...

Бенито слушал с застывшей сигаретой в зубах. Аркадий копался в папке с бумагой и

карандашами. Скорцени привстал и, подавшись вперёд, запоминал слова.

– И? – прервал затянувшуюся паузу Муссолини, осыпав столбик пепла с сигареты.

– Вашу ликвидацию отменили после вашей драки с американцами. – Вова сел на пластиковое

кресло и закинул нога за ногу. Наклонился в сторону Муссолини и отчётливо произнёс:

– Можете не верить, но вы понравились моему шефу из Ми-6. Помните, в Брюсселе, в кафе у вас

над головой разбилось стекло? Это была пуля моего напарника. Я дал отмену операции в

последнюю секунду. Вам везёт по жизни с вашими мордобоями, Муссолини. Вы не

обижайтесь...

Итальянец ошарашено глядел на художника Вову. Сказал:

– И вы стали художником?

– После некоторых событий, да. И знаете, я теперь живу. А раньше – функционировал.

– Да вы, собственно, давайте ближе к столу, – проговорил изумлённый деталями из прошлого

Муссолини. Скорцени торопливо пододвинул бутылки, опустился в кресло рядом с Вовой-

Уолтером и они принялись за пиво.

– А вы не задерживаетесь в Киеве? – спросил англичанина Бенито. – Нехорошие слухи бродят по

городу.

– Плевали мы на слухи. Мы знаем, что взрыв будет. И мы хотим его запечатлеть на полотне. Как

идейка? – Отпил пол бутылки и посмотрел на итальянца.

– Да никак, – ответил тот. – Если надо – рисуйте. Смотрите только, чтобы он вас не нарисовал. И

вы не очень верно представляете себе последствия ядерного взрыва. Впечатлений может

оказаться слишком много.

– Для художника много не бывает, – ответил Аркаша. – В смысле впечатлений.

– Может быть, вы и правы, – махнул рукой Бенито. – Рисуйте хоть в самом эпицентре. Но прежде

я хотел бы увидать "Приключение итальянцев в "Экспрессе". Аркадий, где обещанный шедевр?

– Скоро будет готов и найдёт своего хозяина. Прорабатываю детали. А они что, закончились?

– Продолжаются, уважаемый, продолжаются... Вы же видите, как кругом весело. Наш друг из

домика белого цвета не даст усохнуть от скуки. Соединённые Штаты ввели особое положение в

стране и, похоже, в мире. Только что. – Итальянец указал на телефон, как на источник

информации. Добавил: – Вот мы тут со Скорцени от этого приключения прямо чуть под стол не

упали. Хорошо, что вы подошли. Да, – повернулся к майору, – а как Великобритания? У вас там

оочень тонкие политики и хорошо дружат с Большим Братом. Она, родимая, ничего не ввела?

– Бхутхылочки шапхгать можна!

У стола стоял бомж с мешком.

– Весело живут в белом домике.

– Любезный, неужели стеклотара приехала?

– Я из Уэльса, – сказал Вова-Уолтер.

– Впхгок бехгем.

– А что, есть разница?

– Берите, пожалуйста, – разрешил Скорцени.

– Уэльс всегда хотел стать самостоятельным, неужели вам неизвестно?

– Первый раз слышу.

– Конечно, какой-то там Уэльс! Вот Украина и Россия – это темы. А Уэльс... Что за Уэльс? -

сказал Вова-Уолтер и погрузился в пиво.

– Я буду рисовать, – сказал Аркадий и вытащил лист ватмана. – Меня чутьё не подводит. Будет

сногсшибательный портрэт номер два.

– Ну, если Уэльс не Великобритания, тогда майор давайте выпьем, – сказал Муссолини и оглядел

стол. Крикнул: – Эй, гарсон, бармен, официант, где вы?

Перед итальянцами вырос шустрый хозяин столика.

– Что изволите-с?

– Пиво, уважаемый, имеется?

– Да-с...

– Десять ящиков.

Хозяин столика секунду глядел на Муссолини. Выдавил:

– Десять? Ммм... (20*20=400!) Кхм... (400*20=8000 евро!) Минуточку!!! – И умчался в глубину

своих торговых апартаментов.

– Ого, – сказал Аркаша. – Опять массовый запой?

– Нам ещё не хватит, – сказал Муссолини. – Я знаю когда, где, с кем, и сколько. Сейчас надо

много.

Рисковый продавец пива, не переводя дыхания, принялся ставить упаковки возле столика.

Выложил все ящики и одну бутылку поставил на стол. "Это от фирмы!" – и стал вытирать пот.

Муссолини отдал ему шестнадцать розово-фиолетовых бумажек. Аркадий проводил деньги

взглядом.

– Мда, – сказал. И взял пиво.

Зазвонил спутниковый телефон. На проводе был Дубина.

– Вы где? – спросил.

– В центре Крещатика проводим круглый стол, – ответил Муссолини. – Присоединяйтесь,

полковник. Если, конечно, у вас не назначено рандеву с личностью, собирающейся всё

ликвидировать.

– Он мне звонил, – сказал упавшим голосом Дубина.

– И что?

– Есть кое-что. Но пока ничего.

– Я знаю. Всё в пределах алгоритма. Комедия финита де ля. Наши координаты – сто шагов на

запад от входа в метро Крещатик.

– Он пожелал мне крепкого здоровья. Мы уже ничего не успеем сделать, если бы и имели

сведения об Объекте. Все мои люди в метрополитене.

– А мы на Крещатике. Вы знаете, полковник, великолепный вечер. Он сегодня, кстати, самый

длинный в году. Не пропустите мероприятие. Аркадий уже приготовил кисти и точит

карандаши.

– И Аркаша с вами?

– Не только он. Есть даже представители дружественной части Великобритании. Дубина, не

валяйте дурака. Круглый стол ждёт вас.

– Мда, я слышу даже по телефону, что он и, правда, круглый.

– Ещё какой круглый! Верно, Скорцени?

– Да, шеф!

В воздухе раздался свистящий гул, перерастающий в грохот, и со стороны Европейской площади

на Крещатик влетел заходящий на посадку реактивный АН-2. Коснулся колёсами брусчатки и

завыл реверсом двигателя.

– Что это у вас там воет? – встревожено спросил Дубина.

– Похоже, вернулась ваша секретная летающая крепость с восточного похода, – ответил в трубку

Муссолини. – Это вы её отозвали?

– Ждите, я буду. Скоро вас найдет мой помощник по имени Седой. Он скажет, какие появились

новости. – Дубина отключился.

Самолёт остановился прямо перед столом с пивом, метрах в десяти, что-то проворчал

турбинами и затих. Открылась кабина.

– Ха! Пацаны! Да здесь весь Крещатик наш! Аркадий, а почему ты не в обозе под Бердичевым?

Бруклин спрыгнул на землю. За ним из самолёта стали выходить Седой, Француз и ещё

несколько человек. Шатаясь вышла Леся и закрыла за собой дверь.

– Где друг мой, Маринин? Ужель в глуши неведомой оставили его? Не верю я. Отказываюсь

верить! – валял дурака бородатый в тюбетейке.

– Аркаша, – сказал Седой. – Ты всегда, почему-то, оказываешься в непредсказуемом месте. Ааа! -

Обернулся в сторону стола. – Братская Италия с нами!

И по кругу пошли приветствия и объятия.

Седой закончил говорить. Бенито Муссолини посмотрел на него и проговорил:

– Значит, по версии Дубины, бомба хочет, чтобы ей спели песню?

– Да

– Ну, хочет так хочет. А откуда такая любопытная информация?

– От Ликвидатора. Он уже почти друг полковника.

– И что?

– Звуковая трансляция должна начаться, когда бомба включит "уши".

– Уши? А когда она включит уши?

– Тогда, когда начнёт сканировать звуковое пространство вокруг себя,

непосредственно перед взрывом. В схеме этой штуки много блоков. Один из них -

"Интернационал".

– Это сказал Ликвидатор?

– Да.

Муссолини откинулся в кресле и насмешливо глядя на Седого, прокомментировал:

– Он просто издевается. Хочет, чтобы город взлетел на воздух, да ещё под звуки

"Интернационала"! Неужели не ясно? Эта морда издевается над всеми. Неужели он до сих пор в

Киеве?

– Издевается, не издевается, но рисковать нельзя, – ответил Седой и отхлебнул из своей бутылки

безалкогольное пиво. – Всё уже доставлено и готово к транслированию. Правда, в данный

момент идут споры между мэром и полковником. Дубина у него в кабинете.

– А что, мэр не слинял?

– Представьте себе, он на месте. Один. Всех остальных отправил самолётом. Просил нас

оставить ему пива. Да вон, его окно отсюда видно! Светится. Так вот, у мэра оказалось в

наличии две версии "Интернационала". На украинском языке и на русском.

– Исполнять "Интернационал" на украинском языке? – спросил художник, оторвавшись от своего