Текст книги "Гарри Потер и Обряд Защиты Рода"

Автор книги: Danielle Collinerouge

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 24 страниц)

Глава 31. Отъезд Гермионы

Чувства, охватившие Гарри, не обманули. Он вернулся в гостиную под утро: возвращаться вечером даже не собирался; успокоившись, он и Гермиона долго лежали на своей постели, молча глядя в потолок, им было спокойно и уютно. Даже не хотелось говорить. Потом, очевидно, уснули, поскольку в половину восьмого выдрессированный Добби их разбудил. Надо будет что-то соврать Рону, почему его не было ночью на своем месте.

Итак, что-то изменилось. Выйдя в общий зал, Гарри понял что. Он теперь знал, как отгородиться от чужих эмоций. Нет, они никуда не исчезли, просто роились, словно мухи за стеклом. За ними теперь можно наблюдать: вот подходит Невилл, судорожно соображая, что он забыл; вот Джинни, она спокойная, только немного голодна, а вот и Рон, похоже, вчера чуть-чуть огневиски перепало и ему, теперь хочет пить. А вот и Малфой со своей свитой. Что? Что такое? Сквозь острое презрительно-холодное лицо с бледными глазёнками проступает мопсовидная, еле заметная, словно в дымке, мордочка Пэнси Паркинсон. О, кажется, нашлась замена горячим пчёлкам, только не это, ещё видений не хватало! Гарри зажмурился и помотал головой. Это их дело, проходи быстрее, Малфой.

– В чем дело, Поттер, что ты отряхиваешься, словно пёс!? – Драко остановился прямо возле сидящего Гарри.

– Малфой, проходи быстрее, – поморщился Гарри.

Гермиона, сидевшая рядом, прыснула.

– Че тебе надо? – задиристо спросил Рон, поднимаясь со своего места.

Пока Малфой отвечал что-то презрительное по поводу рыжизны и бедности Уизлей, Рон с удивлением обнаружил, что Гарри и Гермиона смущенно-брезгливо морщатся, отворачиваясь от Драко.

* * *

Новое состояние, в котором пребывали Гарри и Гермиона, было интересным, но странным, словно их вселили в новую огромную квартиру, в которой много неизвестного. Гарри не знал своих возможностей, но в тоже время интуитивно чувствовал их. Он видел, чувствовал, читал – это было трудно описать даже самому себе – состояние учеников, особенно сильные эмоции словно пробивались сквозь невидимое стекло, и это не всегда было приятно. У Гарри было ощущение, что у него появился ещё один орган чувств. Было интересно, иногда страшно, а иногда неприятно – наблюдать за другими.

Лучше всего Гарри чувствовал себя рядом с Гермионой – от неё исходили любовь, спокойствие и приятная сосредоточенность.

* * *

Зайдя в кабинет профессора Элизабет Смит, Гарри мысленно закрывался на все засовы, стараясь не ощущать то, что испытывает к нему знойная преподавательница. От Элизабет густыми волнами исходила привлекательность. Гарри поморщился – как быстро накаляется обстановка. Сколько ещё стенок ставить, чтобы не чувствовать, как рядом возбужден Рон, как сзади весь дрожит Невилл (созрел-таки, а бабушка переживала!), как вздыхает Симус, как, черт бы все это побрал, волнуются все парни этого класса и злятся девушки. Гарри казалось, что он попал в поле высокого напряжения.

– Гарри, ты неожиданно ушел с прошлого урока, не объяснился. Надеюсь, ты выполнил домашнее задание?

Какое домашнее задание!? Гарри казалось, что он все эти дни при смерти был и сегодня только начал жить.

– Нет, профессор Смит, – как можно учтивее ответил Гарри.

– Это никуда не годится, Гарри, я вынуждена тебя наказать. Останешься после урока, – и любовно посмотрела на плечи, рот… Хоть бы голос сделала хотя бы похожий на строгий! Гермиона рывком подняла руку.

– Что, мисс…мисс

– Грейнджер, – подсказала Гермиона, – я тоже не сделала домашнее задание! Причина уважительная. Гарри и я плохо себя чувствовали. Профессор Снейп подтвердит, он встретил нас, когда мы вышли из вашего класса. Нам задали много уроков и поэтому мы не успели выучить то, что вы задали. Обязуемся за выходные написать реферат.

– Д-да, хорошо, если так, – неохотно согласилась Элизабет. От неё исходило сильное недовольство. Но разве это важно, когда Гарри не останется с ней наедине!

Гарри тоже облегченно вздохнул, ему не хотелось находиться рядом с Красоткой ни одной лишней минуты. Войдя в кабинет профессора Макгонагал, Гарри облегченно вздохнул. Сухость, суровость, строгость и никаких сексуальных флюид!

* * *

Однажды сова Гермионы принесла письмо от её родителей. Они просили её приехать на выходные, чтобы дочь смогла поприсутствовать на награждении отца званием «Стоматолог года». Макгонагал разрешила Гермионе уехать.

Гарри не знал, куда себя деть. Суббота длилась бесконечно долго. Он пытался сосредоточиться над уроками, погонял с командой Рона на метле и даже вечером послушал смешные анекдоты гриффиндорцев. Но ему казалось, что он просто торопит время, наспех живет и ждет, когда вернется Гермиона.

– Чего ты такой кислый? – спросил его Рон.

– Да так… наверное, устал, – ответил Гарри.

– Слушай, я все вот хотел спросить у тебя. Ты мысли научился читать или нет?

– Немного, – осторожно ответил Гарри. – Только самые сильные.

– Здорово! А о чем думает Малфой?

– Как Пэнси мантию задрать, – усмехнулся Гарри.

– Шутишь! – прыснул Рон. – Она же страшная, толстая и дура к тому же!

– Ему просто любопытно.

– А о чем думаю я, ты знаешь? – спросил Рон.

– О квидиче и горячих пчелках, – пожал плечами Гарри.

Рон смущенно захихикал.

– Ну… и да, и нет. Понимаешь, Гарри, кажется, я… того… влюбился, – страшным шепотом произнес он.

– Поздравляю, – кивнул Гарри.

– Да поздравлять, собственно, как бы и не надо… Я влюбился не в девчонку, – Рон почесал затылок и виновато скривился, – а в Красотку.

«Тоже мне, удивил!» – мысленно усмехнулся Гарри. – В последнее время Рон только и делал, что думал о ней.

– В Красотку все влюблены, – будничным тоном ответил Гарри.

– Что, и ты!?

– Нет, я нет, – испугался Гарри. Ещё не хватало здесь сцены ревности. – Я имел в виду, что многие парни в неё влюблены. Она очень яркая… и невероятно красивая.

– Не знаю, как на счет остальных, но я… вижу, что тоже ей нравлюсь, Гарри! Она меня за руки брала на уроке, как будто случайно, но это было…супер! Я от неё схожу с ума!

Так вот оно что! Красотка не хочет его, Гарри, это все кажется! Каждому парню видется, что Элизабет хочет именно его! Гарри даже облегченно вздохнул. Все в порядке, профессор Смит вовсе не жаждет задрать ему мантию (это же привидется такое!), ему все только казалось! Вот секс-бомба! Если ему, имеющему девушку, и не просто девушку, а Гермиону, такое мерещится, то что ж говорить про беднягу Рона! А Невилл! Вообразил себе, небось, что красивая тетя оказывает ему знаки внимания! И Дин, и Симус тоже о ней подумывают!

– Гарри! Я … ну, в общем, читай сам, ты же умеешь! – воскликнул Рон.

«Да понял я, что ты её хочешь, уже сидеть рядом невозможно!» – Гарри скрестил руки.

– Послушай, Рон, она вейла или что-то в этом роде – вот тебя и ведёт, – пояснил Гарри.

– А тебя почему не ведет? – возмутился Рон.

– Меня тоже ведет, вернее, вело, я пытаюсь заслоняться.

– Да? – оживился Рон. – Ты тоже её хочешь?

– Нет, ты что, это же нельзя, она учитель!

– Ну и что, я пищу от неё! Когда вижу, то…

– Рон, постарайся успокоиться, она… не нужна тебе, влюбись лучше в девчонку, нормальную девчонку. Луна, например, она совсем не против встречаться с тобой, – принялся уговаривать его Гарри.

– Та ну её, чокнутая Лунатичка, у неё же не все дома! Красотка – это другое дело!

* * *

Утром Гарри встал рано, ночь прошла в каком-то муторном сне и в поисках удобной позы. Поэтому едва он вынырнул из этого не слишком радостного состояния, то не стал вылёживать, а умылся, оделся и пошёл в совятню. Хедвига давно сидела без работы, и Гарри начал опасаться, что она скоро совсем одичает. Послать любовную записку Гермионе, пусть повеселится.

Бедняга Рон запал на Красотку, нужно ему помочь. Очень скучаю.

Давай, напиши это, ты же уже говорил это в слух ей и не раз, ну, три-четыре. И люблю. Возвращайся поскорее. Интересно, а про Рона зачем написал? Может, у Гермионы возникнет пара идей, как переключить Рона на Луну. Девчонка такая хорошая, довольно чистая – с ней рядом можно нормально стоять, не ощущая никакой гадости, только приятное замирание и смущение, когда его друг нарисовывается на горизонте. Скоро матч с Рейвенкловом, а эта бедняжка даже не собирается болеть за свою команду!

Подписываться незачем, Хедвига и его почерк (правда, почему-то изменившийся) – Гермиона поймет и, наверное, обрадуется. Итак, с первой тебя любовной запиской, Гарри, – поздравил он себя и привязал на лапку ухающей совы кусочек пергамента. Хедвига улетела со скоростью реактивного самолёта. Ну и замечательно, значит, Гермиона быстрее получит его послание.

– Короче, пацаны, Красотка на меня положила глаз, – услышал Гарри ненавистное растягивание слов.

Ну, конечно, Малфой и его верные Кребб и Гойл! Гарри спрятался за угол. Ему не хотелось встречаться с этой троицей и выслушивать их гаденькие остроты в свой адрес.

– Везёт тебе, – завистливо прогудел Кребб. – Тебя и Пэнси любит.

– Маркиз, лети, типа, сюда, – лениво и самодовольно позвал Малфой своего филина, – отнеси моему старику, – Драко привязал письмо.

Гарри вспомнил, что Люциуса Малфоя так ревностно и серьёзно собирались упрятать в Азкабан, но ограничились пока тем, что просто не трогали. Наверное, опять оправдали, поскольку действовал под заклятием «Империус», а может, у Малфоя-старшего было достаточно компромата на некоторых сотрудников министерства, вроде Фаджа или Амбридж, которую, кстати, тоже почему-то не посадили в Азкабан, а всего лишь сделали строгий выговор. Мило, дементоры, перо и едва не наложенное на него, Гарри, Круцио. Ну, перегнула немного палку, с кем не бывает в трудное для министерства время?

– Да, любит, прикинь, сама предложила. Я не дурак отказываться, это, пацаны, будет покруче всякой гадости типа горячих пчёлок, – Малфой ухмылялся.

– А Снейп тебе ничего не сказал? А то я, ну когда вышел из туалета, он вообще, – прогудел Кребб, – посоветовал выпить Охлаждающего зелья. И как только догадался?

– Типа по твоей роже не видно, – усмехнулся Драко. – А мне ничего. Ни одного замечания! А хоть бы и сказал! Старик говорил, что в былые времена, короче, наш зельевед был ничего. Даже слегка повздорил с папиком из-за какой-то красотки французской.

Кребб и Гойл заржали. Малфой снисходительно ухмылялся.

– Только я не понял, что за фигня случилась с нашим деканом сейчас. Такой имидж, туши свет! Но всё же держу пари, что он иногда заглядывает в Лютный переулок или к гейлам.

Кребб и Гойл снова заржали, Драко картинно закинул голову в приступе смеха.

– Да, кстати, Гойл, я спросил у своего старика, что за фигня с тобой. Ты, короче, голубой, так это магглы называют. Среди волшебников случай редкий, так что тебе надо искать какого-нибудь мага-извращенца или топать к магглам, там у них таких даже женят в некоторых странах.

– Не, я к магглам не хочу, – расстроился Гойл.

– Так тебе, правда, парни нравятся? – сощурился Драко. Кребб хихикал.

– Ну… – промычал Гойл. – Да.

– Так мне, типа, опасно с тобой ходить? – Малфой переглянулся с Креббом.

– Не, Драко, ты того, просто друг, ты классный!

– Хорошо, – кивнул тот. – Так ты не скажешь, кто конкретно тебе нравится? Я бы попросил для тебя приворотного зелья у профессора Снейпа и…

Малфой и Кребб снова загоготали.

– Не, ну, не надо, ребята, – смущенно мялся Гойл. – Ну, Драко, я ж, того, поделился с тобой сокровенным.

– Мы тоже с тобой делимся сокровенным. Я же тебе рассказал, что делал с Пенси, даже Кребб поведал нам, что мечтает о грязнокровке Грейнджер, когда жрёт эти батончики, а ты так нам ничего и не сказал, Гойл, нехорошо, – Малфой повернулся к своему мнущемуся телохранителю.

Неожиданно его осенила мысль, и он заулюлюкал.

– Как же я сразу не догадался, – Драко даже раскрыл рот в приливе чувств. – Поттер!

Кребб захрюкал от смеха. Малфой гадко улыбался.

– Я нет, – испуганно взвизгнул Гойл и вдруг грохнулся на землю.

– Поттер, – воскликнул Малфой, – вот это потеха! Красавчик Поттер со своим жлобским шрамом.

Секундой позже у него перехватило дыхание – кто-то ударил его в живот.

– Э-э, – изумленно выдохнул Драко.

Подумав, что это отомстил ему Гойл, Малфой кинулся его бить. Сверху на них плюхнулся Кребб – и в образовавшейся куче они уже не понимали, кто кого лупит.

Гарри тяжело дышал, прижавшись к стене. От переполнявшего его отвращения, казалось, накалился воздух. Гарри даже показалось, что сейчас вся эта совятня вспыхнет от его злости. Но увидев смешно дерущихся неразлучных слизеринцев, он неожиданно остыл. В том, что громилы как следует помнут Малфоя, Гарри не сомневался. А учитывая, что он их к этому подтолкнул (само получилось, честное слово), можно было считать себя отмщенным. Значит, дополнительные уроки даром не прошли.

* * *

Гарри не мог припомнить более длинного воскресенья, чем это. Он доучил все уроки и даже написал реферат по защите от темных сил (Гермиона ведь за него поручилась перед этой супер-тетей), поприсутствовал на тренировке Рона и пораскрывал некоторые секреты поимки снитча и даже зашёл к Хагриду. Тут Гарри ждал новый сюрприз. Рядом с великаном без сильного блока было находиться так же захватывающе, как лететь ввысь на горящем фитиле – вот-вот рванёт. Эмоции у Хагрида были такие же мощные, как и он сам. Поэтому Гарри не долго выдержал чаепития у старого друга и сбежал в гриффиндорскую гостиную. Там он поморщился от метушащихся детей, шепчущихся о парнях девушек, обсуждающих Красотку парней (чтоб её, такое ощущение, что её хотят все парни с 4 по 7 курс!). Надо, пожалуй, идти в свою комнату. Гермиона, скорее всего, вернётся завтра перед уроками, но спать всё равно нужно в их постели, возможно, она напиталась её теплом и энергией. Спать вторую ночь подряд в спальне, наэлектризованной эротическими фантазиями сверстников, Гарри не хотел.

Сославшись на усталость, Гарри сказал Рону, что отправляется спать. Тщательно взбив одеяло и завесив свою кровать пологом, накинул мантию-невидимку и тихонько вышел из гостиной.

Пререкания с сэром Кэдоганом были недолгими – Добби, услышав голос хозяина, открыл дверь. Гарри забрался на широкую кровать, лег на подушки. Всё-таки надо вымыться. Пока что вода – это самое универсальное средство для снятия следов от чужих эмоций.

В последнее время Гарри предпочитал мыться в ванной, что находилась рядом с его комнатой. В Хогвартсе одноклассники не слишком стеснялись друг друга, когда мылись в душевой. Но что-то все-таки изменилось. Мужская часть гриффиндорцев-шестикурсников тайком наблюдала друг за другом, все ли в порядке с их взрослеющими телами. И как это раньше Гарри не замечал этого? Едва в воздухе начало ощущаться это любопытство, он не мог больше купаться при других. И хотя с телом у него было все в порядке – подростковая тощесть благополучно превратилась в юношескую стройность – только все равно нечего на него пялиться!

Гарри открыл для себя ещё одну прелесть волшебного мира – ему не надо было (и в перспективе тоже) каждое утро или вечер сражаться с Жилетт. О, когда этот ритуал происходил впервые с Дадли, сколько было шуму на Привит-Драйв, 4! Ну и пожалуйста, рости щетинка у поросеночка Дадли! А мире магов волшебный лосьйон «Золотой лев», традиционно любимый не одним поколением гриффиндорцев (не то, что эта гадость слизеринский «Зеленый дракон»), избавляет от юношеского пушка на целую неделю.

Гарри надел чистую пижаму (Добби уже успел незаметно её принести) и вышел из ванной. С удовольствием упал на мягкое покрывало. Как замечательно – никакого слоя на коже, только чистота и спокойствие. Жаль только, что нет Гермионы. Кажется, она отсутствует целую вечность.

Дверь, верно хранимая Кэдоганом, открылась. Гарри вздрогнул и приподнялся. Гермиона! Девушка стояла в дорожной мантии с портфелем, перекинутым через плечо. На лице сияла счастливая улыбка.

– Я ужасно соскучилась, решила вернуться вечером, а не утром. Совсем отвыкла спать у родителей. Сны снятся какие-то муторные.

* * *

– В общем, церемония была очень помпезной, я устала просто смертельно, тем более, что… ты же знаешь, нам теперь нужно все время блокироваться, – рассказывала Гермиона, перебирая непослушные пряди волос Гарри.

– В следующий раз поедешь со мной, ведь ты так у меня ни разу и не был в гостях. У родителей очень хорошая маггловская квартира, вполне современная. Я сказала маме, что мы встречаемся.

– Сказала!? – изумился Гарри и даже приподнял голову с колен Гермионы. – И как она отреагировала?

– Успокойся. Конечно, я не сказала ей, что ты мой муж. Она и папа просто бы упали в обморок! – Гермиона вернула его в прежнее положение и продолжила взъерошивать волосы. – Мама полагает, что мы ходим вместе, держимся за руки, а иногда ты, замерев от страха и смущения, меня целуешь… в щеку. Я ведь всегда была правильной девочкой. Родители мне доверяют. Они даже обрадовались, что у меня появился ты, ведь это значит, что я нормальная девушка.

Гарри жмурился от приятных ощущений.

– О, Гарри! – вдруг встревоженно воскликнула Гермиона. – Я давно хотела сказать тебе… Ну, ты, наверное, слышал о ненормальной ориентации, так вот, держись подальше от Гойла и Флинта, мне не нравится, как они на тебя смотрят.

– Я в курсе, – ответил Гарри и пересказал ей историю, приключившуюся с ним в совятне утром.

– Похотливые твари! – брезгливо произнесла Гермиона.

– Я устал от грязи… раньше проще было, правда? – Гарри серьёзно посмотрел на Гермиону.

– Профессор Дамблдор сказал, что пути назад нет. Мы должны научиться жить с этим даром и привыкать к тому, что…становимся взрослыми, – произнесла Гермиона.

Глава 32. Война с Элизабет Смит

Гермиона пристально следила за Элизабет Смит, которая, как казалось девушке, делала вокруг Гарри слишком опасные круги. Девушка пыталась залезть в её голову и точно узнать, какие у Красотки планы на Гарри. Однако, это оказалось очень трудно. У профессора Смит была неприятно-тягучая энергетика, насыщенная эротическими волнами, и Гермиона вынуждена была отгораживаться, поскольку её от подобных ощущений сильно тошнило. Девушке удалось уловить, что Красотка хочет касаться Гарри и пытается делать это под благовидными предлогами.

Гарри изо всех сил старался отгородиться от нескромных желаний Элизабет расстегнуть ему мантию, коснуться груди, шеи. Да что ж это такое! Он тряхнул головой. Неужели мерещится?!

– Профессор Смит, поясните ещё раз это движение! – ледяной голос Гермионы. Фух! Эротическая атака прервана. Элизабет неохотно повернулась к Гермионе. Девушка гудела от злости и изобретала все новые способы отвлечь Красотку от Гарри.

Гарри не знал, что и думать. Бедняга Рон прожужжал ему все уши о том, сколько раз Красотка коснулась его, взглянула на него, улыбнулась ему. А ещё Гарри знал, что он грезит о ней, когда засыпает за пологом.

– Гарри, ты не правильно держишь палочку, – выдернул его из собственных мыслей голос Элизабет. – Нужно так, – её руки взяли пальцы Гарри и неловко коснулись ладони. «Какой сладкий мальчик». Гарри, вздрогнув, высвободил руку.

– Вот так, Гарри, – Красотка поправила волшебную палочку, – голову вот так. «Нужно коснуться шеи».

– Руку вот так. Палочку так. Теперь произноси заклинание, – Элизабет, наконец, отпустила его. Гарри вяло проронил волшебную формулу – никакого результата, только почему-то закружилась голова.

– Попробуй ещё, – предложила Красотка.

Гарри стряхнул наваждение, сосредоточился – получилось.

– Уже лучше, но все же не так, как надо, – покачала замысловато причесанной головкой Элизабет.

В конце урока Гермиона к своему ужасу и возмущению услышала, что Элизабет назначила Гарри отработку – дополнительный урок на 8 вечера.

– Ты никуда не пойдешь! – не терпящим возражений тоном жестко произнесла Гермиона, едва они вышли из кабинета.

– Но… тогда она назначит мне наказание, – возразил Гарри.

– Я приду и скажу, что ты заболел!

– А потом, когда она увидит меня здоровым? – спросил Гарри.

– Придумаю ещё что-нибудь!

– Гермиона, неужели ты серьёзно полагаешь, что она изнасилует меня прямо в классной комнате?! – Гарри даже улыбнулся.

– Я уже не знаю, что думать, когда у неё такие мысли! Она же вьётся вокруг тебя! – Гермиона задрожала от возмущения.

– Она не посмеет ничего сделать, ведь это запрещено правилами, аморально в конце концов! – успокаивал её Гарри.

– Кажется, правилами школы не предусмотрено заводить себе любимчиков и изысканно придираться к непонравившимся ученикам! Однако профессор Снейп именно это и делает! – возразила Гермиона.

– То другое дело. Скрипя зубами, он вынужден ставить мне хорошие отметки, а все свои придирки оправдает оговорками к правилам. Но не может же преподавательница совратить ученика!

– Даже если она поцелует тебя, я… я… не могу этого допустить! Я ревную, разве не понятно! – Гермиона отвернула пылающее лицо.

– Хорошо, – Гарри взял её за плечи, – в крайнем случае, я наложу на неё Петрификус тоталус или Импедимента, идет?

Губы Гермионы задрожали в сдерживаемой улыбке.

– Придумала! – вдруг воскликнула она. – На дополнительный урок я пойду с тобой, скажу, что плохо поняла заклинание, при мне она не посмеет к тебе полезть!

Эта идея понравилась Гарри, хотя он и считал эту меру предосторожности излишней и все больше склонялся к мысли, что Элизабет заставляет его так думать, а не думает на самом деле.

Приход Гермионы на дополнительный урок вызвал у Элизабет Смит раздражение, что способствовало утверждению худших опасений у девушки. Её чувствительность позволила прочитать, что в планы Красотки входило остаться с Гарри наедине. Поскольку они были нарушены, то она вяло позанималась с Гарри и Гермионой не более 15 минут и, недовольно поджав губы, отпустила их.

* * *

– Что я говорила, Гарри! – горячо выговаривала Гермиона, возвращаясь в гриффиндорскую гостиную. – Видел, как она разозлилась, когда увидела меня!

– Но Гермиона, постели в классе не было! – Гарри пытался свести все к шутке, хотя в душе понимал, что Гермиона говорит правильно.

– Это необязательно делать в постели, – хмыкнула Гермиона. – У Малфоя и Паркинсон нет комнаты сэра Кэдогана, они прекрасно справляются в пустом классе.

– Откуда ты знаешь? – прыснул Гарри.

– На твоей волшебной карте две точки с соответствующими надписями почти слились воедино. Только не говори, что они отрабатывали манящие чары на будущие НОЧи, – хмыкнула Гермиона.

Гарри едва не свалился от хохота со ступенек.

– Я даже не обратил внимания! Смотрел только на Пивза и Филча, – Гарри продолжал спотыкаться от смеха. – Но Гермиона, в классной комнате… где…там же неудобно, парты жесткие, да и опасно… Пивз может влететь сквозь доску в самый интересный момент! Не говоря уже о кошке Филча!

– Гарри, – Гермиона даже головой покачала. – Какой ты наивный! А если очень хочется!

Гарри рассмеялся ещё сильнее.

– Меня интересует другое, – проговорила Гермиона, когда Гарри отсмеялся. – Чем эта глупая Пэнси предохраняется?

– Предохраняется?

– Надеюсь, для тебя не новость, что от этого рождаются дети!

Да вроде бы не новость, но как-то в голову не приходило. Какие дети у Малфоя, если у него ещё пушок под носом толком не вырос!

– Зелье бесплодия очень сложное для приготовления, а в Хогсмиде продают дешевую подделку, – размышляла Гермиона.

– Значит, маггловскими презервативами, – прыснул Гарри. – Я видел, как Дадли учился натягивать их на банан, а родителям сказал, что это его домашняя работа. Они поверили, представляешь!

– Во многих маггловских школах это практикуют, разве ты не знал? – Гермиона удивленно улыбнулась.

Гарри покачал головой.

– Ты совсем наивный, Гарри, – вздохнула девушка. – Я чувствую себя испорченной девчонкой рядом с тобой.

– А я ослом, – тоже вздохнул Гарри.

Гермиона, остановившись ступенькой выше, повернулась к Гарри и обняла его.

– Смотрите, пацаны, тут, типа, любовь, – раздался голос Малфоя.

Гарри закатил глаза – как вовремя появляется этот Малфой со своим неизменным обрамлением (уже помирились!).

– Зажимаешь грязнокровку прямо на лестнице? – Малфой скалился. – Может, позовем профессора Снейпа, а, Кребб? Или накажем их сами, как думаешь, Гойл?

– Оставьте нас в покое, – потребовала Гермиона.

– А что же вы рыжего своего бросили? – ехидно осведомился Малфой. – Или сегодня твоя очередь, Поттер?

Гарри сжал кулаки. Кребб и Гойл загоготали.

– Так, парни, – как можно спокойнее произнес Гарри, – кажется, вы искали пустой класс? Не смею задерживать!

Гермиона зажала себе рот рукой и даже зажмурилась от смеха.

– Ты на что-то намекаешь, Поттер? – угрожающе процедил Малфой.

– Да, и очень удивлен, что ты настолько тупой, что до сих пор не понял этого намека, – спокойно ответил Гарри.

Слизеринцы выхватили палочки и кинулись на Гарри и Гермиону. Гарри сосредоточенно на них взглянул. Гермиона сделала то же самое. Троица с грохотом покатилась по ступенькам. Гарри вынул волшебную палочку и направил её на Малфоя.

– Никогда не лезь ко мне первым, Малфой, – усмехнулся он, – я приношу тебе неудачи. Вот уже и спотыкаться начал почти на ровном месте.

Малфой, красный от злости, вскинул палочку и крикнул:

– Фурункулюс!

Гарри взмахнул своей палочкой – щит. Заклинание отразилось и вернулось к Малфою. Коридор заполнил его вой.

– Отведите его к мадам Помфри, – спокойно проговорил Гарри, – неужели не видно, что вашему господину больно.