Текст книги "Сапфир"

Автор книги: Даниэль Рэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

Глава 8

Гронидел

Гронидел был поражен. Он не желал ставить слова «беспокоюсь» и «о Сапфир» в одно предложение, но разум его не слушал и заставлял принца морщиться.

Он просто отвлекал ее внимание внезапной сменой поведения и темы разговора, сместив акцент на самое простое и вечное, что явно ее волновало, а именно на плотские удовольствия. Гронидел ожидал от нее чего угодно, даже готов был принести в жертву сарай и все сено в нем, которые она могла подпалить, но никак не рассчитывал на то, что увидел.

Сапфир испугалась. И не просто испугалась, а пришла в ужас, из-за которого бросила все и попросту сбежала.

Похоже, такая реакция потрясла в первую очередь ее саму, иначе с чего бы ей плакать и впадать в истерику по возвращении в покои?

Гронидел не знал, как объяснить подобное поведение, а потому… Волновался. За Ведьму.

Приняв ванну и улегшись в постель, Гронидел понял, что не может уснуть.

Каким образом его простая и незатейливая уловка обойти вниманием по-настоящему серьезные темы смогла довести Сапфир до истерики? И это при том, что за несколько часов до этого она и сама была бы не прочь запрыгнуть на него!

– Дхар тебя побери! – прошипел Гронидел и начал одеваться.

* * *

Он вошел в спальню и остановился у изножья кровати. Бабочки-маячки последовали за ним и без труда облепили Сапфир. Она свернулась калачиком под одеялом и делала вид, что спит.

– С тобой все хорошо? – неуверенно прошептал Гронидел.

Принцесса тут же спряталась под одеялом целиком.

– Уйди из моей спальни, – услышал он. – И больше без позволения не вламывайся!

– Я твой муж, – решил напомнить он и сел на кровать. – Могу даже под одеяло к тебе забраться, и мне за это ничего не будет.

– Только попробуй! – пригрозила она, чем заставила его улыбнуться.

Все лучше, чем слышать, как Ведьма рыдает.

– Давай сыграем в игру, – предложил Гронидел. – Правда за правду. Ты рассказываешь мне, почему бросила меня в сарае одного, а я рассказываю тебе что-нибудь, о чем ты меня спросишь.

– А где гарантии, что ты мне не соврешь? – Она откинула одеяло и села.

Маячки мгновенно облепили ее тело, махая крыльями и рассыпая с них золотую пыль. Оказалось, что Сапфир успела переодеться в ночную льняную рубашку. Надо же! А он-то переживал…

– Могу поклясться жизнями богов, – предложил Гронидел.

Сапфир шутку оценила и спрятала улыбку, не желая показывать, что та ей понравилась. Она терпеливо выносила присутствие бабочек-маячков от принца, которые ползали по ней и подсвечивали в темноте красивые (красивые?!) изгибы ее нежного (серьезно?!) тела.

– Уговор, – озвучила принцесса, убирая волосы за уши. – Но я первой задаю вопрос и получаю на него развернутый и правдивый ответ.

– Договорились, – передернул плечами Гронидел.

– Почему Рубин считает, что из-за нашего брака королева Ошони посмеет развязать войну с Туремом?

Грониделу захотелось присвистнуть. Такой проницательности он не ждал. «Снова не ждал», – поправил себя принц.

– Потому что королева Марья́м и ее делегаты ведут себя так, будто очень хотят развязать войну.

– Но зачем им это? – удивилась Сапфир. – Они сами едва восстановились после нападения богов. Откуда у них силы бросать вызов Турему, за который вступится и Инайя?

– Меня мучают те же вопросы. – Гронидел задумчиво потер подбородок. – Брак с тобой – пощечина королеве Ошони. И Рубин полагает, что она может ответить на оскорбление.

– Она не нападет на Турем, – покачала головой Сапфир. – Это шаг в один конец.

– То же самое я вчера сказал Рубин.

– Бесполезно, – махнула рукой принцесса. – Если сестра что-то вбила себе в голову, заставить сойти с пути ее может только Ордерион. Больше никто.

– Ордерион вчера загадочно молчал.

Сапфир развела руками:

– В твоем присутствии он бы и не стал перечить Рубин. Все же она королева, а он – король-консорт.

– Логично, – согласился принц. – Теперь твой черед отвечать на мои вопросы.

Она упреждающе выставила палец.

– Мы договорились на один вопрос!

– Плутовка, – хмыкнул он. – Совсем как твой меч.

– Он – настоящий мужчина, и его зовут Плут, – с гордостью заявила она.

– Почему ты бросила свой меч и убежала?

Сапфир нахмурилась и опустила глаза. Она явно боролась с желанием соврать, потому, очевидно, тянула время и молчала.

– Я никуда не спешу. – Гронидел оперся спиной о стойку кровати и сунул свои босые ноги Сапфир под одеяло.

– Тепло? – уточнила принцесса, вскинув брови.

– Да, очень. – Он улыбнулся.

Сапфир сложила руки на груди, щурясь от недовольства, и внезапно ответила на его вопрос:

– Из-за видения, которое меня настигло. Ты смотрел на меня, а я в тот момент будто бы в другом месте оказалась. Когда вернулась, прошла всего секунда, но для меня минуло несколько минут, за которые я ощутила все то, что переживу в будущем, если это оно и есть.

Гронидел озадаченно нахмурился.

– Можешь рассказать, что именно видела?

Она прижала ладонь ко лбу и зажмурилась.

– Там было большое поселение ошони. Жители погибали в ловушке, устроенной стаей щелкозубов.

– Что это за существа? – принц удивленно вскинул брови.

– Они больше похожи на животных, чем на людей. Страшны тем, что могут изменять свое тело, копируя любой объект, который видят или узнают из воспоминаний разумных существ. Как только жертва встречает того, кого подпускает близко к себе, она обречена. Щелкозуб нападает и съедает ее, сильными челюстями перемалывая кости в пыль. Охотятся стаями. У них даже есть излюбленный метод – заманить в ловушку как можно больше жертв, отвлечь их чем-нибудь, например поджогом посевов или амбаров со съестными запасами, а потом напасть и тихо выкосить одного за другим. Между собой эти твари общаются, издавая ритмичные щелчки. Из-за острых зубов и щелчков их назовут щелкозубами.

– Назовут? – Гронидел склонил голову на бок.

– Да. Эту нечисть жители мира маны назовут щелкозубами.

Принц утвердительно кивнул, давая понять, что принимает ее ответ за чистую правду.

– И когда именно они появятся здесь?

Сапфир задумалась и нахмурилась.

– Я не знаю, – разочарованно произнесла она.

– А что ты делала в том поселении ошони, на которое напали?

– Помогала истреблять нечисть, – пожала плечами принцесса.

– И как ты туда попала?

Она снова задумалась.

– Я не знаю, – наконец произнесла вслух.

– Через сколько это произойдет? Можешь сказать? – с надеждой спросил он.

– Мне кажется, через год. – Ее голос потух, и девушка умолкла.

– Ты была там, в каком-то поселении. Истребляла нечисть. А где был я?

Сапфир поджала губы и отвернулась. Очевидно, на этот вопрос она отвечать вовсе не собиралась.

– Ты был мертв, Гронидел, – нарушила тишину Ведьма и в упор взглянула на него.

– Хм, – он криво усмехнулся и пожал плечами. – Ожидаемо. По крайней мере, ты убедилась в том, что я тебе не вру. Хочешь, прямо сейчас узаконим наш брак? – внезапно предложил он.

– Пошел вон из моей спальни, – отчеканила Сапфир.

– Я говорил, что, когда ты возбуждаешься или злишься, твои глаза меняют цвет? – Он вылез из-под ее одеяла и встал. – Так вот, сейчас они снова напоминают два пылающих солнца. И мне очень интересно: это твоя злость или ты так сильно меня хочешь?

– Я только что сказала тебе, что через год ты определенно и точно будешь мертв. Но тебя это будто не волнует. Зато ты ловко уходишь от неприятного разговора и все оборачиваешь в пошлость и шутку. Скажи, когда речь идет о тебе, ты в состоянии относиться к этому серьезно, или отрицание проблем и плоский юмор помогают тебе справиться с тем, с чем ты справиться не в силах?

– Кажется, за те две минуты видения ты не только обогатила личный запас знаний и представлений об окружающем мире, но и успела стать взрослой, – огрызнулся Гронидел. – Поздравляю. – Он похлопал. – Так и до сумасшествия ворожей недолго осталось.

– Засранец, – прошипела она.

Он подошел к двери и остановился:

– Я этого не отрицаю.

Щелкнул пальцами, и бабочки-маячки растаяли на коже Сапфир. Затем поморгал, стирая информационное сообщение от искры, которое появилось перед глазами, и улыбнулся:

– Приятного рассвета, огненная моя.

Гронидел вышел в будуар и хлопнул дверью.

Сапфир

«Мазохизм».

«Сапфир постучала и вошла без разрешения. Зальтийский Шершень оторвал взгляд от стопки бумаг на столе и нахмурился, увидев на пороге своего кабинета принцессу.

– Я отказываюсь посещать уроки дера До́лио.

Для пущей убедительности она гордо вздернула подбородок и едва не притопнула, словно выражая королевскую волю.

Гронидел отложил бумаги в сторону и одарил ее таким уничижительным взглядом, что впору было складывать с себя титул и подаваться в простолюдинки.

– Что на этот раз? – вибрирующим баритоном поинтересовался Шершень.

– Дер Долио проявляет неуважение к особам женского пола из числа простолюдинок. Я сама видела, как этот нахал позволил себе ущипнуть одну из них за… – Она указала себе чуть ниже спины. – Прилюдно! Бедная женщина ничего не смогла предпринять в ответ. И ведь это не первый случай!

– Мне на него жалоб не поступало, – заметил Гронидел. – Но я обязательно поговорю с дером Долио и улажу все недоразумения.

– Это не недоразумение! – возмутилась Сапфир. – Распущенность и вседозволенность – не те качества, которыми должны обладать преподаватели в школе ордена повелителей силы!

Гронидел спрятал лицо в ладонях и тяжело вздохнул.

– Сплетни сама собирала или кто-то из слуг с доносом пришел?

– Второе, – призналась Сапфир.

Стук в дверь за спиной вынудил принцессу вздрогнуть.

– Войдите! – процедил Гронидел.

В кабинет вломился дер Долио. Красный, как бурак, он заметил принцессу и резко кивнул ей в знак приветствия.

– Я увольняюсь! – прокричал Долио ничего не понимающему Ивсею и спешно закрыл за собой дверь.

– То есть он зашел ради того, чтобы сообщить об этом и хлопнуть дверью? – Сапфир удивленно вскинула руки.

Гронидел оперся локтями о рабочий стол и вперил в принцессу вопросительный взгляд.

– Я ничего не сделала! – тут же вступилась она за себя.

– Не верю, – отрезал Ивсея.

– В школе я ему ничего не сделала, – покачала головой Сапфир.

– А за ее пределами? – уточнил Гронидел.

Принцесса покосилась на входную дверь, желая побыстрее улизнуть из кабинета.

– Скажи, что ты сделала, и даю слово, что не стану докладывать о произошедшем твоей старшей сестре.

– По рукам, – согласилась Сапфир. – Дер любил наведываться в бордель города Света. Так вот, один из волхвов написал хозяину этого заведения письмо, в котором поведал ему о загадочном и заразном недуге дера Долио. Больше его в этом заведении не обслуживают, а до другого ехать полдня. Хотя и там его обслуживать больше не будут…

Гронидел снова спрятал лицо в ладонях.

– У волхва твой почерк, насколько я понимаю?

– А это имеет значение?

– Значит, твой. – Гронидел откинулся на спинку стула и с сожалением уставился на принцессу.

– Он преподавал арифметику, Сапфир. Кто теперь вместо него будет вести занятия?

– Ты – руководитель школы! – Она развернулась, чтобы уйти. – Вот и решай проблему.

– Вот ты его и заменишь! – внезапно воскликнул Гронидел.

– Что ты! Я же тупа, как пробка! Какая арифметика?

– Ты своими выходками сведешь меня в могилу! – услышала она из-за закрывающейся двери и хмыкнула: «Скатертью дорожка, зальтийский говнюк!»

– Ты спишь? – раздался голос Рубин над самым ухом, и Сапфир подпрыгнула на диване, на котором действительно сидя уснула.

Позавтракав раньше всех вместе со слугами (чем вызвала очередную волну слухов о ней и Грониделе), принцесса вернулась в покои и села на диван. Всего на несколько минут закрыла глаза, но, как оказалось, проспала довольно долго. Даже шея затекла.

– Боги! – выдохнула она, разминая ее. – Я чувствую себя столетней старухой.

– В мире маны столько не живут, – буркнула Рубин.

Сапфир оценила темно-синее платье сестры, расшитое серебряными нитками, и заметила щит, играющий переливами света на ее коже. Сестра грациозно отбросила шлейф платья в сторону и села на диван рядом с принцессой.

– У тебя есть шанс это исправить, – заметила Сапфир.

– Если не буду постоянно расходовать силы на спасение тех, кто пострадал по собственной глупости, – непререкаемым тоном сообщила она.

– Мы теперь всегда будем говорить с тобой именно так? Ты всем видом начнешь демонстрировать свое недовольство, а я изо всех сил постараюсь скрыть, что меня это задевает?

Рубин повернула голову и ответила:

– Мне сложно вести себя иначе. Хочется хорошенько потрясти тебя за плечи, чтобы ты пришла наконец в себя!

– Потряси, – предложила Сапфир. – Глядишь, вся дурь и выйдет.

Рубин прижала пальцы ко лбу и закрыла глаза. Сапфир видела, что сестра сильно переживает и не решается высказать все напрямую.

– Извиняться за вчерашнее будешь? – первой спросила она.

– Королевы не приносят извинений, – напомнила Рубин. – Они лишь выражают сожаления.

– А ты корону с головы сними и поговори со мной как сестра с сестрой. То, что ты вчера выдала, омерзительно!

– И мне стыдно, что я… – Рубин потрясла головой. – Прости меня. Я сказала ужасную вещь, о чем сильно жалею. Не знаю, как подобное вообще пришло мне в голову.

Рубин опустила руку на холодную ладонь Сапфир и сжала пальцы.

– Я никогда не желала тебе смерти, – тихо произнесла она. – Никогда.

Сапфир обняла сестру за плечи и спрятала лицо в ее распущенных волосах.

– Скажи, почему меня не испепелил твой щит, который так красиво мерцает на коже?

Рубин хмыкнула:

– Ордерион сказал, что он защищает только от огня.

Сапфир отстранилась и улыбнулась сестре.

– Можно мне погостить в Звездном замке несколько дней?

Рубин отвела глаза и поджала губы.

– Красноречивый ответ, – кивнула Сапфир. – Ты когда-нибудь сможешь простить меня за то, что я сделала?

– Когда-нибудь, – честно ответила сестра.

Сапфир тяжело вздохнула и отвернулась. Она заморгала, чтобы смахнуть проступившие на глазах слезы, и натянула на губы дежурную улыбку, носить которую ее обучали с детства.

– Среди моих вещей, которые передали в Звездный замок, должны были быть духи в пузырьке из темного стекла. Можешь найти их и передать обратно? Это подарок Сурими, свет душе ее в царстве Дуо… – Сапфир осеклась, – вечной жизни.

– Я не помню, чтобы ты общалась с Сурими, – с некой опаской произнесла Рубин и заерзала на месте.

– Мне ее уроков вовек не забыть! – хохотнула принцесса.

Королева прижала трясущиеся пальцы к губам и поморщилась.

– Она… обучала тебя? – растерянно спросила Рубин.

– Да. Тебя тоже, насколько я поняла, – пожала плечами Сапфир. – Очередь Изумруд должна была подойти через год. Даже не знаю, хорошо или плохо, что Сурими не успела провести ее по заветному коридору для подглядываний и рассказать о всех тех милых вещах, которыми ей предстоит заниматься по любви или без оной…

Рубин уронила руку, пустым взглядом вперившись куда-то в стену.

– Вы с Грониделом узаконили брак? – спросила она. – Потому что если есть шанс разорвать эту связь, то лучше тебе им воспользоваться.

– О чем ты вообще говоришь? – поморщилась Сапфир.

– Будет война, Сапфир! – воскликнула сестра. – Будет! Верь мне, – она прижала кулак к груди. – Я нутром чую, что Ошони и Зальтия задумали передел территорий Великого континента. Им только повод дай, чтобы с двух сторон на нас наброситься! А ваш с Грониделом брак – пощечина сразу обеим сторонам.

– Собака на привязи лает, но не кусает. – Принцесса сложила руки на груди. – Если Марьям Ошони много стала себе позволять, осади ее разок и укажи на ее место. У Ошони нет ни оружия, ни седоулов. На что им содержать огромное войско?

– Боюсь, что армия Ошони за прошедший год возросла на треть, – прошептала Рубин. – И наши шпионы сообщают, что у них в распоряжении есть оружие, усиленное юни.

Сапфир даже отклонилась в сторону, с недоверием глядя на сестру.

– Где они достали юни для оружия?

– Гронидел и Ордерион подозревают, что Ошони открыли новое месторождение маны и похищают одаренных детей, чтобы те создавали юни.

Сапфир вскинула брови и медленно выдохнула.

– Открыть месторождение маны – не реку вброд перейти. Нужны знания и силы. Причем знания такие, которые не найти лишь бы где!

– В прошлом месяце Гронидел должен был направиться с дружественным визитом к Ошони, умаслить Марьям и попытаться все выяснить.

– Под «умаслить» ты имеешь в виду постель? – уточнила Сапфир.

– Именно. Но учитывая, что они были друг другу обещаны, удивления бы это не вызвало.

– Он сам такой план предложил или…

– Я предложила ему этот план, – призналась Рубин. – И не надо так на меня смотреть! Гронидел взрослый мужчина и мое предложение принял.

– Как же вовремя закипела между нами страсть. – Сапфир откинулась на спинку дивана и прижала ладонь ко лбу. – Прости, конечно, но мужа к этой выдре я не отправлю.

– Это я уже поняла. – Рубин опустила плечи и уперлась локтями в колени.

– А почему Гронидел напрямую не спросит у брата о планах и договоренностях Зальтии и Ошони?

– Гронидел заявил, что они с Марком не в ладах и он не станет говорить с ним на эту тему.

– Хочешь, я попробую убедить его изменить решение? – предложила Сапфир.

Рубин медленно повернула голову к сестре:

– Страсть, говоришь, кипит между вами?

Принцесса хохотнула:

– Зря я, что ли, перед тем, как морковки съесть, их облизывала?

Рубин покраснела до корней волос и отвернулась.

– Вот только целомудренность не изображай, королева-распутница. – Сапфир шутливо толкнула ее локтем в бок.

– Поговори у меня еще, и останешься без лечения!

– Сдаюсь! – Сапфир подняла руки. – Верни мне мою красоту, пожалуйста. А то без нее в зеркало страшно смотреть.

– За один раз не верну. – Рубин ласково погладила ее по плечу. – Мне и Грониделу помочь нужно.

– Скажи, а болезни ума ты в состоянии излечить? – загадочно поинтересовалась Сапфир.

– Я не проверяла, но думаю, что нет. Все же недуги тела и разума – это не одно и то же.

– Жаль. А я-то надеялась, что ты сможешь убедить моего мужа не умирать через год.

* * *

Гронидел ворвался в ее спальню, открыв дверь ногой. Та стукнулась о стену и едва не ударила его по лбу.

Сапфир как раз меняла наряд и предстала перед мужем в красивой нательной рубахе, которую для нее привезли из Звездного замка.

– Зачем ты сказала ей? – хрипел разъяренный Гронидел.

– У тебя не хватило смелости признаться, поэтому я сделала это за тебя. Зато теперь ни Рубин, ни Ордерион не станут требовать от тебя наносить дружественные визиты Ошони и укладываться к Марьям в койку! А через год ты перестанешь мозолить им глаза и свалишь всю работу по управлению школой на плечи Ордериона. Благо за два месяца нашего отсутствия они явно успели морально подготовиться к тому, что забот у них прибавится.

– Знают они – через месяц будут знать все! Рубин не удержится и шепнет на ухо лучшей подруге! А Хейди сообщит мужу. Потом их беседы подслушают слуги, и месяц спустя хоронить меня будет весь Великий континент.

– А ты покричи еще громче, и Великий континент похоронит тебя через неделю, а не через месяц. – Сапфир взяла платье и начала его надевать.

Гронидел подошел к ней вплотную и зашипел прямо в лицо:

– Это мое право, говорить о своем недуге или молчать. Ты попрала его и даже не понимаешь, что поступком своим покусилась на святое – последнее желание умирающего.

Принцессу обуяла злоба. Желания он тут ей свои «умирающие» высказывает! А что испытает она, когда его не станет, – это мало его волнует. Да его вообще ничто не волнует кроме того, что он сам себе внушил!

– Ты когда-нибудь задумывался о том, что будущее можно изменить? – пряча гнев за маской спокойствия, спросила она.

Гронидел отпрянул от нее в сторону, на этот раз воззрившись на нее с неверием.

– Я вижу то, что произойдет обязательно, или я вижу то, что произойдет, если будет сделан определенный выбор?

– Пытаясь изменить судьбу, мы и совершаем поступки, которые приводят нас к закономерному финалу, – ответил он.

– Тебе настолько хочется умереть, что ты готов отринуть все возможные варианты и опустить руки? Так давай я отравлю тебя, – предложила принцесса. – Или отсеку тебе голову. У меня даже есть для этого меч! – Она подняла указательный палец, напоминая об этом.

– А с чего вдруг тебя стала заботить моя жизнь? – он вопросительно уставился на нее. – Радуйся, что через год овдовеешь!

Она отвела взгляд в сторону, пытаясь взять себя в руки. Внутри подняла голову знакомая тоска, и боль потери петлей сковала горло. Мерзко стало от того, что, покинь завтра она этот мир, Грониделу этих чувств из-за нее не пережить. А вот Сапфир страдает.

– Я презираю слабость духа, – выдавила она из себя. – Ты в первую очередь слабеешь духом и отдаешься во власть темноты, которая обитает в каждом из нас.

– Сказала воительница, которая бросила собственный меч, как только увидела нечто по-настоящему страшное, – высказал он напоследок и покинул покои.

Огненная Дева осталась со своими переживаниями один на один. Как можно испытывать чувство невосполнимой утраты по отношению к тому, кого на дух не переносишь? Наверняка у богов есть отдельное слово, которым можно описать это чувство.

«Мазохизм», – раздался голос Изумруд в ее голове.

Сапфир поморщилась и прижала ко лбу кулак. Еще немного, и она действительно начнет сходить с ума.