Текст книги "Данфейт (СИ)"
Автор книги: Даниэль Рэй
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)
– Я не видел твоего тела. Почувствовал просто, что тебя больше нет рядом, и все понял.
– И зачем ты отправился за мной?
– Я боялся, что одна ты не сможешь вернуться.
– И кто же помог тебе умереть?
Кимао отвернулся от нее и сжал челюсти.
– Сюрикен Эрики.
– Эрика убила тебя? – воскликнула Данфейт, пытаясь заглянуть ему прямо в глаза, чтобы прочесть правдивый ответ.
– Ты в своем уме? – воскликнул Кимао. – Иногда как выдашь, хоть стой, хоть падай! Я сам сделал это, никто не помогал мне!
– Теперь ты зависишь от облегчения, которое я тебе приношу. Поэтому ты решился на это? – не унималась Данфейт.
– Я бы никогда не рискнул всем ради облегчения.
Данфейт поморщилась и, взяв в руки салфетку со стола, начала комкать ее.
– Из-за Айрин? Она попросила тебя сделать это?
Кимао медленно выдохнул и попытался успокоиться.
– Ответь, ты когда-нибудь откроешь свои глаза? И если откроешь, сможешь ли ты рассмотреть очевидное?
– Что рассмотреть?
Зрячий небрежным движением выхватил из ее ладоней салфетку, и направился к выходу, бросив белое полотно на пол.
– Признайся, ты просто не хотел лишиться матриати! – закричала она.
Кимао замер и обернулся, глядя все теми же уставшими глазами, только не на нее, а на белую ткань, валяющуюся на полу.
– Мне хочется верить, что сказанное тобой – всего лишь пустые слова, которыми ты хотела меня ужалить. Очень хочется, потому что слышать подобное от женщины, которая не понимает, что я могу просто любить ее, больнее, чем всаживать в свою грудь стальной сюрикен.
Данфейт отвернулась от него на мгновение, чтобы выдохнуть, а когда посмотрела вновь, Кимао в столовой уже не было.
Глава 20
– Сколько еще ты собираешься сидеть здесь? – произнес Бронан, глядя на Эрику, лежащую на диване в разгромленной гостиной.
– Зачем пришел? – осипшим голосом спросила Эрика, продолжая смотреть куда-то вдаль.
– Тебя опять допрашивали сегодня?
– Да. Заявились прямо сюда, уроды.
– Что ты сказала им?
– То же, что и в предыдущие четыре раза. Я не знаю, где Кимао и Данфейт.
– Что еще?
– Ты опять начинаешь? – повысила тон Эрика и присела на диване. – Они и так знают, что я видела! Я вру им в глаза, а они читают меня наперед, задавая нужные вопросы. Я увиливаю, а они прут напролом. Они даже не позволили мне увидеть ее! И опять эти бумажки принесли о неразглашении. Пусть подотрутся этими бумажками! Террей за сегодня позвонил шесть раз. Вы все уже достали меня, понятно?!
– Что ты сказала Террею? – поинтересовался Бронан.
– Что не знаю, где Кимао и Данфейт. Но он видел меня вчера и все прекрасно понял, только взглянув мне в глаза. Спасибо, что хоть вслух озвучивать этого не стал. Думаю, к концу этой недели о произошедшем узнают все!
Бронан присел на пол возле дивана и посмотрел на свою матриати. Она запустила себя. Белоснежная ночная рубашка превратилась в измятую серую тряпку, волосы сбились в колтун на затылке, синева под глазами и высохшие искусанные в кровь губы.
– Что ты ела сегодня?
– Ничего, – буркнула Эрика и вновь прилегла на диван, отворачиваясь от него и натягивая плед на ноги. – Закрой за собой дверь, когда будешь уходить.
Бронан посмотрел на новую входную дверь, которую, кстати, он заказал за свои деньги, и хмыкнул:
– Если не расчешешь свои волосы и сегодня, завтра их придется остричь.
– Пошел ты! – услышал Бронан и, покачав головой, встал.
– Ты же аккуратистка! Всегда кладешь вещи на свои места, моешь за собой посуду и гладишь нижнее белье! Посмотри, во что превратилась твоя квартира? Грязь, бардак! Эй, я к тебе обращаюсь! Скоро вонять начнет! Ты слышишь?
Эрика вновь приподнялась на диване и осмотрелась по сторонам. Затем прикоснулась к своей голове и нащупала сбившиеся на затылке волосы.
– С добрым утром! – воскликнул Бронан и направился на кухню.
Войдя туда и пробежав глазами по грязным тарелкам, стаканам, пустым бутылкам, пакетам из фаст-фуда, он покачал головой. Открыв холодильник, он понял, что кроме трех видов соусов есть в этом доме нечего.
Эрика услышала, как хлопнула входная дверь, и прижала ладонь к глазам. Придя в себя, она подняла руку и чуть не задохнулась. Юга! От нее несло потом!!!
Эрика подскочила с дивана и побежала в ванную. Взглянув на свое отражение в зеркале, она пришла в ужас. Ведьма! Она – тианская ведьма из сказок, которыми пугают маленьких детей во всей системе Амира!
Бронан с пакетами наперевес, забитыми продуктами, вошел в квартиру и закрыл за собой дверь. В ванной горел свет и слышался шум воды.
– Неужели, – хмыкнул зрячий и отправился на кухню, разгребать свинарник.
Эрика, в чем мать родила, выползла в коридор, и замерла в центре, как вкопанная. На нее смотрел зрячий, стоя в переднике посреди прохода. Эрика отвернулась, осмотрелась и вновь повернулась к нему, склоняя голову на бок.
– Я думала, что ты ушел, – заявила матриати и, обогнув его, вошла в свою комнату, оставив дверь открытой.
Бронан вошел следом за ней и облокотился о дверной косяк, глядя, как обнаженная Эрика с коротко остриженными огненно-красными волосами, пытается найти в своем шкафу чистое белье.
– Может, выйдешь? – как ни в чем не бывало, произнесла Эрика, натягивая на свои длинные стройные ноги кружевные трусики.
– По-моему, я тебя нисколько не смущаю.
Эрика посмотрела на Бронана и хмыкнула в ответ.
– Тебе всегда нравилось смотреть, как я одеваюсь.
– А тебе всегда нравилось разгуливать по дому в нижнем белье.
– Я, по крайней, в трусах ходила, в отличие от тебя, – засмеялась Эрика и надела лифчик.
– Глядя на твои трусы, я не всегда мог понять, есть они у тебя или их на самом деле нет.
Эрика накинула на себя одну из своих «домашних» рубашек и закатала рукава.
– Это тело принадлежит тебе. Можешь смотреть и оценивать, сколько хочешь. Мне нет до этого никакого дела.
– Ты теперь не отождествляешь себя со своим телом?
– Абстрагироваться от происходящего я научилась давно, так что… – Эрика театрально пожала плечами и, потянув за край одеяла, стянула его на пол, чтобы сменить пододеяльник.
– Я мясо жарю, – будто бы не услышав ее реплики, произнес Бронан.
– Делай, что хочешь. Мне все равно.
Бронан отвернулся и покинул ее комнату. Раньше он бы снял с себя передник и, швырнув его ей в лицо, ушел. Но сейчас, в этот день, он спокойно вернулся на кухню и начал нарезать помидоры для ее любимого соуса. Он поступил так не потому, что его не задели ее слова. Все дело в волосах. Его тианка всегда следила за своими волосами. Она расчесывала их чуть ли не каждый час, покупала все эти странные маски и спреи для ухода за ними, укладывала каждое утро, даже если это был выходной день, и они собирались провести его дома. Но сегодня она остригла свои огненно-красные длинные волосы, даже не пытаясь расчесать. Выскобленные неаккуратными движениями ножниц, они торчали в разные стороны и подвивались на концах. Эта прическа изменила ее облик до неузнаваемости. Скулы на ее лице начали сильно выделяться, а большие багрово-красные глаза показались ему еще более бездонными, чем когда-либо. С этой стрижкой она выглядела, как девочка-подросток, а не взрослая женщина, ни в чем себе не отказывающая. Она перестала быть Красной Леди, и это вызвало в душе Бронана некое беспокойство.
Когда Эрика вошла на кухню, Бронан сидел за столом и раскладывал еду по тарелкам.
– Это мне? – не поняла Эрика, глядя на толстый кусок мяса в красном соусе.
– Тебе.
Эрика подошла к столу и, отрезав кусочек, попробовала его.
– Спасибо. Остальное можешь забрать с собой, – Эрика небрежно помахала рукой в сторону больших салатниц с нарезанными овощами и фруктами. – Мне это не нужно, а Гритхен, может, понравится.
Бронан спокойно опустил приборы на стол и поднялся со стула. Так же спокойно он подошел к Эрике и остановился рядом, с презрением глядя на ее тарелку. Эрика напряглась, опасаясь, что он ткнет ее туда носом, но Бронан спокойно отодвинул стул и, положив руку на плечо Эрики, силой усадил ее на него. Эрика отодвинула от себя приборы, но зрячий вернул все на место и сжал свою ладонь на хрупкой шее своей матриати.
– Ешь! – рявкнул Бронан, продолжая стоять за ее спиной.
Эрика выпрямилась и взяла в руки приборы. Надавливая на нож слишком сильно, она скрежетала им по тарелке, разрезая отбивную на мелкие кусочки. Затем положила нож и начала запихивать куски мяса в свой рот, пережевывая и глотая. Когда тарелка была пуста, Бронан убрал руку с ее шеи, но с места не сдвинулся.
– Что происходит? – серьезным тоном спросил он, глядя на нее.
– Себе задай этот вопрос.
– Я пережил это и пошел дальше. А с тобой, Eria, что не так?
– Не называй меня этим поганым именем! – закричала Эрика и обернулась к нему, гневно сверля взглядом.
– Ты же любишь вспоминать прошлое. Мстить. В чем же сейчас проблема? Найди способ заткнуть меня, а если не можешь, заткнись сама!
Эрика набрала в грудь воздух и, вдруг, оскалилась. Он ожидал, что она скажет что-нибудь. Но она промолчала и потянулась к салатнику с фруктами.
Бронан выдохнул и отошел от нее, чтобы включить чайник.
– Что дальше? Напоишь меня чаем и уложишь спать, прочитав сказку на ночь?
– Прочитаю, если посчитаю нужным.
Наушник Бронана задребезжал на столе и зрячий надел его, отвечая на вызов. Эрика внимательно наблюдала за ним. Он не улыбался, нет, он, кажется, был раздражен.
– Да.
Молчание.
– Нет, я занят.
Молчание.
– Я сейчас не могу говорить.
Молчание.
– Я не знаю!
Бронан, заметив, что Эрика внимательно на него смотрит, отвернулся и вышел с кухни. Эрика улыбнулась тому, что увидела. Она знала его лучше, чем кто-либо другой. Он говорил с Милашкой. И не сказал ей, где именно находится.
Эрика выпрямилась и вышла в коридор следом за Бронаном. Он обернулся, с опаской глядя на нее, и направился вперед по коридору в сторону ванной. Эрика схватилась за полы своей рубашки и скинула ее с себя, оставшись в одном нижнем белье. Бронан обернулся и, осознав, что видит, остановился.
– Я не могу говорить. Нет, потом. Ты слышишь, что я только что сказал? – перешел на повышенный тон Бронан.
Эрика улыбнулась и, расстегнув застежку лифчика, скинула его на пол, останавливаясь при этом в дверях своей комнаты и с насмешкой глядя, как Бронан плотоядно смотрит на нее, пытаясь при этом слушать, что говорит ему Гритхен. Наконец, он просто отключил свой наушник и бросил его на пол.
– Твоя патологическая тяга к этому телу меня впечатляет, – уставшим голосом произнесла Эрика. – В нем ведь нет ничего особенного. Такое же, как у миллионов других женщин. Но тебя тянет к нему, и это единственное, с чем тебе приходиться бороться в твоей скучной жизни. Ты опять проиграешь, Бронан Ринли, наступая на те же грабли, что и прежде.
Она развернулась и направилась к кровати, стягивая с себя трусики на ходу.
– Зачем ты делаешь это? – услышала она над самым ухом и обернулась.
– Я хочу, вот и все, – ответила Эрика, вставая на носки и прикасаясь к его губам.
Она никогда не целовала его трезвой. Вкус ее рта всегда ассоциировался у Бронана с вином или виски, в зависимости от того, что она предпочла выпить перед тем, как приблизиться к нему. А сейчас он почувствовал нечто другое. Острый красный соус мясной подливки и какой-то сладковатый, едва заметный привкус, несомненно, принадлежащий ей самой. Как можно было столько раз целовать ее, заниматься с ней сексом и не знать вкуса ее рта? Как?
Бронан закрыл глаза и, притянув ее к себе, впился в этот незнакомый ему рот. Он знал, что дорого заплатит за этот поступок. Он понимал, что она вновь лишит его всего, к чему он пришел, живя порознь с ней. Но отказаться от женщины, которую он так долго любил, которой отдал все, что было у него, включая собственную гордость и самоуважение, не смог.
Эрика оказалась лежащей на кровати под ним. Зачем же это ей? Чтобы разрушить его отношения с Милашкой? Чтобы показать всем, кому принадлежит этот зрячий или просто отобрать его у другой женщины, ради желания доказать себе самой, что для него она все еще существует? Он ведь не нужен ей! Нет, не нужен! Ей никто не нужен! Она – сама по себе! Тогда, почему она вызвала его на этот поединок? Чтобы поставить последнюю точку в этой затянувшейся игре, окончательно размазав его тем, что не сможет трезвой имитировать оргазм? Это – ее месть? Но, за что? За «принуждение», – подумала Эрика, чувствуя, что мысли ускользают из ее головы, словно вода сквозь пальцы.
Ощущения. Ее собственные, живые, яркие, странные и, почему-то, приятные. Эрика распахнула глаза и со страхом взглянула на зрячего, склонившегося над ее обнаженной грудью. Он не заметил того, что она смотрит на него. Ее пальцы замерли на его затылке и погладили шелковистые волосы. Бронан отстранился и приподнял голову, как-то странно глядя на нее. Она никогда не делала так раньше. Сжимала его плечи, царапала спину, ягодицы, бедра. Она изгибалась, когда он прикасался к ней, но никогда она не смотрела на него вот так, испуганно, и уж тем более, не притрагивалась к его волосам.
Бронан склонил голову и с опаской продолжал наблюдать за ней, скользя рукой вниз и раздвигая нежную кожу ее бедер. Пальцы проникли внутрь и Эрика напряглась, будто никогда не испытывала этого раньше. Ладонь зацепилась за клитор и Эрика выдохнула, закрывая глаза и откидываясь на спину. Почему она молчит? Где стоны, где возгласы? Где все это?!
Бронан наклонился к ее животу и, проведя по нему языком, спустился к лону, шире разводя ее ноги. Эрика прикрыла ладонью глаза и начала чаще дышать. Кожа ее груди покрылась светло-розовыми пятнами, и не понятно стало, почему она не багровеет, а бледнеет?
– Не смей этого делать! – послышался ее сдавленный голос.
– Почему? – не понял Бронан, памятуя, что она всегда являлось поклонницей орального секса.
– Ее лизать будешь, а меня – не смей!!!
– Так вот, как ты заговорила?! – злорадно усмехнулся Бронан и, прижав ее рукой к кровати, прикоснулся языком к влажной плоти.
– Ублюдок! – закричала Эрика, пытаясь его скинуть, но силы довольно быстро покинули ее, сменившись странным молчанием, в котором Бронан слышал только шум ее участившихся вдохов.
Ее ноги ослабли, и непринужденные движения бедрами сменили абсолютное безучастие. Это возбуждало его, распаляло! Эрика открыла глаза, когда поняла, что он оторвался от нее и навис сверху. Он смотрел так, будто взглядом мог поглотить ее, не оставив ничего, кроме воспоминаний. Он желал ее, вне сомнений, но боролся с этим, продолжая просто смотреть. Что же он видел в ее широко распахнутых глазах? Что узрел в бледном лице, кожа которого стала розовой, а не багровой? Свою победу, поражение или вопрос, на который сам не знал ответа?
Он наклонился и поцеловал ее, погружаясь языком в странную сладость и смешивая такие похожие вкусы, принадлежащие ей. Эрика сама протянула руки к его брюкам, расстегивая их и прикасаясь к его плоти. Она сама прижалась к нему всем телом, позволяя одним движением заполнить податливое тело.
Бронан окружил ее голову пленом своих рук, все так же нависая и продолжая целовать. Эрика распахнула глаза и вжалась в матрац, сминая простынь и комкая ее пальцами.
– Тебе нравится? – прошептал Бронан, прижимаясь губами к ее шее и сковывая ее спину руками. – Скажи, что тебе нравится… Скажи…
Эрика глотнула воздух ртом и сжала губы. Она никогда не испытывала такой потребности в нем. Никогда не хотела, чтобы он занимался этим исключительно с ней. Никогда не желала двигаться под ним, чтобы вобрать в себя и почувствовать, насколько глубоко он может проникнуть в нее. Пальцы Эрики ослабли, и она, отпустив простыню, прижала ладони к его спине, приподнимаясь ближе к нему и вжимаясь грудью в его рубашку.
– Бронан… – вздохнула Эрика, не понимая, почему ее голос так ослаб.
– Скажи… – простонал зрячий, продолжая прикасаться языком к ее шее. – Скажи…
– Да, – тихо прошептала Эрика, вжимаясь в него, что есть силы и задыхаясь, потому как чувство потребности в нем, сконцентрировалось внизу живота и начало стремительно набирать силу.
Она испугалась, напрягаясь всем телом и сжала губы, чтобы снова не застонать. Она впервые в жизни ждала с нетерпением его новый толчок. Сердцевину скрутило так сильно, что пальцы на ногах начали неметь. Еще одно движение, еще один раз – и она задохнулась, ощущая, как разрушается ее тело, сокращаясь спазмами доселе неизвестных ей мышц. Бронан придавил ее к матрацу, изгибаясь и испытывая то, чему не мог дать объяснения. По-другому, сильнее, слишком впечатляюще для того, кто был с этой женщиной не в первый раз. Бронан стиснул зубы и простонал, осознавая, что кончает не так, как кончал всегда.
Трепет, смешанный со страхом остаться в этом мире одной, поглотили Эрику Строун. Противоречивое желание быть рядом с ним и бежать от него, что есть силы, сменило чувство наполненности и совершенства. Она ощутила свободу, власть, всемогущество и одновременное безразличие к этим дарам. В эту минуту она осознала, что обладает ими, но желает совсем иного: всего лишь быть рядом с ним.
Он скатился с нее и уставился в потолок, пытаясь отдышаться. Эрика не двигалась. Ее глаза слезились, но было так спокойно и хорошо, что это нисколько не волновало ее. Она всегда первой убегала в душ, чтобы смыть с себя следы его присутствия, но сейчас ей было приятно ощущать это. Кожа горела там, где он прикасался к ней, и она наслаждалась тем, что испытывала.
Бронан повернулся и посмотрел на нее. Он бы мог засмеяться, глядя на это абсолютно счастливое лицо, но оно произвело на него слишком сильное впечатление, такое сильное, что ему захотелось кричать от боли. Правда, которую она явила ему, оказалась плачевной. Она никогда не кончала. Ни с ним, ни с кем-либо другим. Она не испытывала наслаждения ни разу в своей жизни, и он, ее зрячий, не понял этого раньше. Ариичи Строун, которого он лишил всего, отомстив самым изощренным образом, действительно заслуживал только одного – смерти. Этого же наказания заслуживал и сам Бронан, который насиловал ее, а не любил.
– Теперь, ты действительно отомстила, – произнес Бронан и поднялся с постели.
Улыбка покинула лицо Эрики и на нем остались только лишь слезы. Она ничего не ответила, продолжая в безмолвии лежать на спине.
Она видела, как он застегнул штаны и заправил измятую рубашку. Она закрыла глаза и свернулась калачиком на кровати. Она одержала победу, но удовлетворения, осознав это, не получила.
Бронан замер, глядя на нее и понимая, что вновь испытывает боль. Поганую, привычную боль. Он присел на кровать возле нее и запустил руки в волосы, стягивая черные пряди.
– Я понял все, что ты хотела мне сказать.
Она молчала, будто произнесенное им больше не имело смысла.
– Будь я проклят…
Эрика натянула на себя одеяло. Она слышала, как он покинул ее комнату, тихо прикрыв за собой дверь. Словно не из комнаты он вышел, а из ее жизни, так же тихо закрыв дверь за собой.
Где-то около часа ночи ее разбудил звонок. Эрика поднялась с постели и, замотавшись в одеяло, прошагала до порога, открывая гостю.
– Хоть бы спросила, кто это, для приличия, – улыбнулась Данфейт.
Эрика подняла на нее глаза и так же улыбнулась в ответ.
– Рада видеть тебя дома, – прошептала она и бросилась на шею подруге.
***
– Вставай! – услышала Данфейт над самым ухом. – Уже семь утра!
– Мы легли в пять! Какое «вставай»?
– Ты сама просила разбудить тебя! Это же не я пообещала Кимао сдать сегодня зачет по скалолазанию!
– Зачет… – прошептала Данфейт и открыла глаза.
– Я уже приняла душ, так что ванная свободна.
– Ты тоже пойдешь в Академию?
– Конечно. Пропустить твое возвращение в этот гадюшник я не могу. Не тот характер.
– Бе…
– Кстати, Кимао прислал мне ночью приглашение на ужин курсантов, который состоится у него дома завтра. Я собираюсь пойти. А ты?
– Бе… Дважды, бе…
– Тебе не идет, дорогая.
– Я говорила тебе, что ты отвратительно постриглась?
– Три раза уже. Плевать. На все плевать, – хмыкнула Эрика и направилась на кухню заваривать кофе.
Данфейт, собранная по всем правилам, вышла в коридор и остановилась, глядя на свою подругу. Эрика надела один из самых простеньких своих костюмов, переобулась в бордовые тапочки на низком ходу и перекинула старый рюкзак через плечо. Она была не накрашена и выглядела, при этом, как подросток. Улыбнувшись подруге, Данфейт оставила данный факт без комментариев, и приняла из рук Эрики термокружку с кофе.
– Спасибо.
– Пожалуйста, – улыбнулась Эрика и открыла входную дверь.
Как только матриати переступили порог учебного заведения, жизнь вокруг них остановилась. Им не пришлось расталкивать толпящихся внизу курсантов, чтобы пробраться к лифту, не пришлось выстаивать очередь в этот самый лифт. Все вокруг расступались, освобождая им путь и тут же собираясь в толпу за их спинами.
В молчании подруги добрались до своей аудитории и вошли в нее. Террей, увидев их, замер за своим столом. Остальных одногруппников постигла та же участь.
– Юга, да хоть ты перестань так смотреть на меня! – возмутилась Данфейт и подошла к Террею, чтобы похлопать его по плечу.
– Я не на тебя смотрел, – ответил Террей и указал пальцем на Эрику. – Что за существо ты привела с собой?
Эрика оценила шутку Террея и громко захохотала. Подошла к нему, наклонилась и поцеловала в щеку. Террей обомлел и с опаской взглянул на подругу.
– Только друзей тиане встречают так, – пояснила Эрика и так же, как и Данфейт, похлопала Террея по плечу.
– Сумасшедшая…
– Всем привет! – поздоровалась Данфейт, ожидая, что уж Лайри, у которой рот никогда не закрывался, ответит ей.
Но матриати молчала, продолжая внимательно изучать Данфейт, переводя взгляд на Эрику и обратно.
– Отстань от них, – махнула рукой Эрика и кинула рюкзак на стол.
– Я получил приглашение от Кимао сегодня, – перешел на шепот Террей. – Мы идем?
– Идем, – пожала плечами Данфейт.
– Отлично! – воодушевленно произнес Террей и потер ладони.
– С чего вдруг такой восторг?
– Йори согласился пропустить другой ужин, если все мы пойдем к Кимао.
– Какая честь! – засмеялась Данфейт.
Дверь в аудиторию распахнулась, и в нее влетели Айрин и Орайя. Сестра остановилась на пороге, гневно глядя на Данфейт и сжимая кулачки от злости. Орайя, наоборот, улыбался. Дани выдохнула и спокойно подошла к сестре, притянула ее к себе и обняла за плечи.
– Знаешь, что я похоронила тебя? – прошептала Айрин, обнимая Данфейт в ответ. – Могла бы хоть позвонить, когда вернулась!
– Я знала, что увижу тебя утром, – рассмеялась Дани и подошла к Орайе.
Он обнял ее первым, поглаживая по спине и сдавливая в своих объятиях.
– Хотела нас оставить? – прошептал Орайя.
– Не дождешься, – засмеялась Данфейт и, подняв глаза, увидела Кимао, стоящего в дверях.
За его спиной толпились курсанты. Они обступили его со всех сторон, пытаясь заглянуть через спину в аудиторию. Кимао вошел внутрь и захлопнул дверь за собой.
– А вы чего уставились? – громко произнес зрячий, глядя на одногруппников Данфейт, приникших к столешницам своих учебных мест. – Заняться больше нечем?
Затем Кимао посмотрел на Эрику и подытожил:
– Ведьма!
Взяв Данфейт под руку, Кимао вырвал ее из рук своего брата.
– Пойдем, нас ждут в деканате.
Данфейт проводила взглядом своих друзей и сестру, и вышла следом за Кимао в коридор. Не отпуская ее руки, он прошествовал перед толпой собравшихся здесь курсантов и устремился в сторону лифта. В молчании и под перешептывания за спинами, они добрались до этажа, где теперь организовали пост охраны. Секретарь, без труда узнавшая связанных, тут же набрала внутренний номер и, сообщив что-то, утвердительно кивнула. Затем, улыбнувшись, молодая деревийка покинула свое место и открыла перед пришедшими дверь в кабинет декана факультета «F».
Госпожа Пире вышла к ним навстречу и указывая рукой в сторону дивана.
– Проходите. Роэли скоро приедет.
Данфейт с опаской взглянула на Кимао, но тот сильнее сжал ее ладонь и спокойно присел рядом с ней.
Разговор за закрытыми дверями продолжался около трех часов. Роэли периодически выходил из себя, требуя от Данфейт и Кимао дополнительных подробностей, но связанные раскали все, что намеревались ему рассказать. История, которая сходилась в деталях и мелочах, отскакивала от их зубов. В какой-то момент они даже начали поправлять друг друга, кивая головами в знак согласия и серьезно глядя на Роэли и Пире. По сути, им не было, что скрывать, кроме одной маленькой детали – Данфейт была таким же ребенком Амира, как и Кимао. Роэли пытался прочесть ее мысли, но она не понимающе смотрела ему в глаза и хлопала ресницами. Он спрашивал ее о том количестве времени, что она провела на Сатрионе, и Данфейт отвечала: «Не больше часа», – вместо положенных трех. Он пытался узнать, как она убила фантом, и Данфейт уверяла его, что ей просто повезло убить его первой. Было видно, что Роэли чувствует некий подвох, что он знает, что что-то не так в этой истории, но объективных доказательств у него по-прежнему не было.
– Я хочу, чтобы вы оба прошли тест на измерение амплитуды колебаний оболочек, – наконец, изрек Роэли Гвен.
– Это значит, что она зачислена на прежних основаниях? – тут же спросил Кимао.
– Да. Но тест все равно сдадите.
– Хорошо, – ответил Кимао и поднялся с дивана, предлагая руку Данфейт.
Роэли протянул ему ладонь и напрягся.
– Этот трюк больше не сработает, – покачал головой Кимао. – Ни со мной, ни с ней, – ответил он и заглянул в глаза Гвену.
– Я так и думал, – выдохнул Глава и повернулся в Пире. – Измеришь их и доложишь мне. На этом все. Вы свободны.
Данфейт выдохнула только тогда, когда прибор в «зеркальной» комнате снова показал абсолютный ноль. Пире, заметив, что Дани улыбается себе под нос, исподлобья посмотрела на нее и засмеялась.
Кимао обернулся к госпоже Савис и приподнял брови.
– Думаешь, ты – самый умный? Мы не дураки, – продолжила хохотать Пире. – Но она уязвима, в отличие от тебя, теряющего свою силу. Она – твое слабое место! – сорвалась на крик Пире Савис и подняла руку в воздух, указывая пальцем на Данфейт.
– Ты уже заказала себе костюм?
– Нет, – покачала головой Дани.
– А чем, прости, ты занималась все это время?!
– На изготовление костюма уйдет не меньше трех месяцев!
– Ты уже подала заявку в Совет на использование меркапзана?
– Нет, – ответила Данфейт и опустила глаза в пол.
– Тебе дали шанс доказать, что ты – не просто ребенок богатого человека, который за деньги пристроил тебя сюда! Тебе дали шанс изменить чье-то представление о таких, как ты! И что ты сделала? Ничего!!! Я разочарована вами, Данфейт Белови!
– Простите, – прошептала Дани и склонила голову.
Пире, глядя на нее, вдруг, снова хохотнула и, развернувшись, покинула зал в приподнятом настроении.
Данфейт стояла молча несколько минут, а затем прикрыла рот рукой и начала тихо смеяться. Кимао тоже улыбался, сдерживая в себе радостный порыв.
– Она, кстати, поняла, почему ей так весело, – заметил Кимао, глядя на свою матриати.
– Что же будет, когда мне захочется плакать?
– Заревет вся Академия, – не удержался Кимао и засмеялся вместе с ней.
– Мне пора. Занятия в самом разгаре.
– Сегодня у меня пара с господином Матье. Ты знаешь, чем это чревато для тебя?
– Тогда, встретимся в твоей аудитории, – пожала плечами Данфейт и зашагала к выходу.
– Я провожу.
– Не стоит.
– Ты бегала от меня все три дня, что мы летели сюда. Вчера ты отказалась переночевать у меня, хотя мы вернулись поздно ночью, а ключей от квартиры у тебя не было. Потом, прямо у самых дверей, ты попросила меня удалиться, даже не предложив зайти, для приличия. Утром ты не ответила на мои сообщения, хотя их было восемь, если не ошибаюсь. Теперь мне запрещено тебя провожать. Как долго ты собираешься избегать меня, Данфейт? День, два, всю жизнь? Сколько?
– Я знаю, что Айрин и Орайя ночевали у тебя, – вдруг ответила она.
– Причем здесь это?
– Мне пора, – ответила Дани и быстро зашагала к выходу.
– Причем здесь это?! – прокричал Кимао ей в спину, но ответа так и не услышал.
***
Когда началась пара госпожи Пире – нового декана факультета «F» – Данфейт уже знала, где проведет ближайший час. Вопрос был только в том, какой эксперимент над ней Пире Савис выберет сегодня. Огласив тему занятия как «Повторение пройденного», Пире обвела взглядом всю аудиторию и, задержавшись на мгновение на Данфейт, подняла руку вверх.
– Fuitsy! – послышалось на тианском, и все обернулись к Эрике Строун, которая оглохла в один момент.
Из уха Эрики потекла кровь и ей вовремя передали салфетку. Пире пальцем указала на дверь и кивнула в знак того, что Эрике разрешено покинуть аудиторию.
Эрика, не оборачиваясь, засеменила к выходу и быстро ретировалась.
– Продолжим, – улыбнулась Пире и хлопнула в ладоши.
Матриати, как по команде, пригнулись к своим столам. Послышались стоны и возгласы, хотя многие их просто не услышали. Савис спокойно присела на стул и достала свой планшет, взмахом руки указывая всем на дверь.
Данфейт, зажимая кровоточащий нос рукой, посмотрела на Террея и улыбнулась. Он вел себя странно, продолжая сидеть на месте и глядя прямо перед собой.
– Пойдем, – позвала она, но он не обратил ни малейшего внимания на ее слова.
– Он «замкнут», – пояснила госпожа Савис.
– Что это значит?
– «Ничего не вижу, не слышу и сказать не могу», – произнесла Пире и хмыкнула.
Данфейт подошла к другу и, взяв его под руку, начала вытаскивать из-за стола. Он вцепился в нее мертвой хваткой и встал на ноги, опрокинув при этом стул.
– Соберись! – разозлилась Данфейт, у которой из носа продолжало капать, как из незакрытого крана.
Она положила его руку себе на плечо и повела к выходу. В коридоре, на этот раз, было немногочисленно, но все же больше народа, чем обычно. Данфейт выдохнула и, зажав нос рукой, медленно зашагала вперед.
***
Эрика постучала в дверь и, не дожидаясь ответа, который в любом бы случае не услышала, вошла внутрь. Тридцать зрячих, аркаинов и матриати из факультета «B» уставились на нее.
Эрика кивнула в знак уважения господину Ари, занятие которого прервала, и тут же указала пальцем на свое ухо. Она видела, как все присутствующие засмеялись, глядя на Бронана и Гритхен, которым стало не до смеха. Эрика уже проходила этот урок. Бронан снял блокировку не сразу, мучаясь минут пятнадцать, пока все остальные хохотали так же, как и сейчас. Еще бы, ведь эрекция Ринли, который испытал оргазм в момент «обхождения» загадочной петли, вошла в анналы Академии.
Господин Ари что-то сказал Бронану и тот спокойно поднялся с места. Он хотел вывести Эрику из аудитории, но Ари, судя по всему, попросил его остаться. Безусловно, такое зрелище хотели лицезреть все.
Эрика мысленно показала всем присутствующим sihus и посмотрела на Бронана, остановившегося перед ней. Он прижал ладони к ее ушам и закрыл глаза. Эрика смотрела на него долго, наверное, даже слишком, а затем и сама закрыла глаза. Раньше он разговаривал с ней мысленно, а теперь вот молчал. Что тут удивительного? Она сама научилась закрываться от него, отрезая свои мысли и его слова тоже. Она почувствовала его дыхание на своем лице и зажмурилась. Он не стал ее целовать, просто сделал шаг навстречу и оказался так близко, насколько мог. Эрика ощутила его тяжелый подбородок на своей макушке. Сколько еще ей стоять вот так? Вдруг знакомый трепет коснулся ее живота. Так же, как и вчера, она почувствовала, что ей не хватает воздуха, что сердце ее бьется слишком быстро, а грудь вздымается слишком высоко. Эрика схватилась за костюм своего зрячего, чтобы не упасть, и стиснула зубы, чтобы не закричать. В тот момент, когда он согнулся над ней, она обняла его и прижала к себе. Молча. Он сделал это молча, цепляясь за ее спину так же, как она за него. Эрика услышала звук своего сердцебиения, шум воздуха, что проникал в ее легкие, и ощутила тепло его дыхания на своей шее. Все молчали. Эрика открыла глаза и посмотрела на Гритхен. Милашка с каменным выражением лица продолжала изучать их, и невозможно было понять, что именно она испытывает в этот момент. Эрике стало больно. Раньше это бы развеселило ее, но теперь это причинило боль.
