Текст книги "Жук в Муравейнике (СИ)"

Автор книги: Дана Обава

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц)

– Кто это? – интересуюсь я. Палома выглядит совсем потерянной, она силится объяснить, но у нее только губы трясутся, и ни одно слово не вырывается из них.

– Он – старший офицер стражи, – Морис покровительственно поглаживает ее по плечу. – И бывший шинард Паломы.

– И что будет, если они встретятся?

Ворчун нетерпеливо вздыхает и заводит глаза.

– Арестует меня или изобьет, – дрожащим голосом отвечает девушка, – или не знаю. Он меня просто ненавидит…

– За что? – спрашиваю и сразу спохватываюсь, что лезу в чужую жизнь. – Я имею в виду, за что он может тебя арестовать сейчас? Ты же ничего не нарушаешь.

Карта Паломы, как и у меня, просто висит на шнурке на шее, и я вижу, что это белая карта жителя сорок второго уровня. Это значит, что она может находиться на продвинутых уровнях только с сопровождением, но я вполне могу сойти за таковое, поскольку у меня доступ вплоть до девяностого уровня.

Ворчун ловит мою карту и приглядывается к цифрам.

– У меня тоже такой доступ, но на оранжевую карту офицер может плюнуть, если захочет, – он показывает мне свою карту акбрата.

– Разве это законно? – удивляюсь я.

– Ха, – презрительно выдыхает Ворчун, – попробуй убедить стража, что тот нарушает закон – живо без зубов останешься!

Морис только скромно улыбается, почти что виновато.

– Идите без меня, – твердо заключает Палома. – Вам надо спешить!

– Но если ты не будешь участвовать в выполнении задания, то и денег не получишь, – напоминает Морис. – А ведь они тебе очень нужны.

– Если вы сейчас не пойдете, – Палома отворачивается в сторону, чтобы не показывать, насколько она расстроена, – денег не получит никто.

– В таком случае я останусь с ней, – говорит Морис, – а вы идите откройте сейф.

Ворчун снова раздраженно вздыхает.

– Это глупо! – злобно проговаривает он. – Карты с доступом есть у меня и у Веты, значит, и разделиться мы должны соответственно, – поясняет он для таких тупиц как мы. – Я точно не останусь, так что выбор очевиден! – явно считая, что обсуждать больше нечего, – Ворчун отворачивается от нас и уходит, предоставляя Морису следовать за собой или не следовать, как угодно.

– Иди, он все правильно говорит! – поспешно говорю я, поскольку Морис все еще колеблется. Тот с сожалением последний раз смотрит на нас и убегает.

– Ты бы тоже пошла, – робко предлагает Палома, – я пережду здесь, ничего страшного.

– Да ладно, – отмахиваюсь я. – Открывать сейф подбором комбинации – не самая интересная часть игры. К тому же, может этот Сэм вот-вот уйдет, и мы присоединимся к ребятам. Пойду гляну.

Палома кивает и прячется за странную композицию из кучи стекляшек, а я выхожу в широкую галерею, по которой снует народ. Людей вокруг в общем не мало, но и не так чтобы можно было затеряться среди них. Хорошая освещенность также не способствует скрытному перемещению. Офицер стражи стоит прямо напротив выхода в коридор, из которого появляюсь я, вольготно устроившись возле стойки, ограждающей закусочную. В руках у него стаканчик с кофе, который он лениво потягивает, осматриваясь вокруг цепким хищным взглядом. У меня появляется ощущение, что он кого-то ждет, но никакого нетерпения не проявляет и на время не поглядывает. Вот был бы здесь Лекс, он бы точно придумал, как отвлечь его и прошмыгнуть к цели. У меня же на это ни воображения, ни наглости не хватит.

Чтобы не привлекать к себе внимания, прохожу вдоль галереи в противоположном от нужного направлении, стараясь двигаться со средней скоростью потока людей, а потом присаживаюсь на деревянные мостки, выстроенные несколькими ярусами вдоль обеих стен. На этих отполированных деревяшках кроме меня сидят еще люди, в основном по двое, по трое. Не смотря на то, что время завтрака уже прошло, они неспешно едят, попивают кофе и болтают. Могу предположить, что люди на продвинутых уровнях могут позволить себе начинать день позже. Выглядят они тоже иначе – не смотря на отсутствие вычурности, яркости и обилия аксессуаров, даже мне очевидно, что уход за собой и одежду они позволяют себе на порядок лучше, чем могут предложить на основных уровнях. Понятно, что я среди них сильно выделяюсь, и ничего поделать с этим не могу. Тем не менее никто особо ни обращает внимания ни на меня, ни даже на того парня, что сидит на мостках напротив в одежде не просто дешевой, а сильно поношенной и мятой. По приметному жилету я узнаю в нем того воришку, который как-то прямо из-под носа увел у Кейт телефон, необходимый ей для выполнения задания, а потом выкинул его в бездну. Сильно сомневаюсь, что сделал он это по собственной инициативе, а значит, его можно попросить сделать кое-что еще.

Чтобы собраться с духом мне требуется минутка или скорее часик, но времени на самом деле особо нет, так что надеюсь сделать это по пути. Убедившись, что наша проблема – офицер Сэм – по-прежнему находится на своем посту, встаю и пересекаю галерею. По дороге вижу, как парочка женщин, закончив свой завтрак, уходят, оставив подносы с тарелками и стаканами прямо там, где только что сидели. Парень же быстро пересаживается на их место и сразу же запихивает в рот несколько оставшихся на тарелках ломтиков картошки и испачканную в соусе зелень, потом, запрокинув голову, допивает остатки напитка из стаканчика. В этот момент подхожу я.

– Привет, ты, наверное, не помнишь меня, но ты украл телефон у моей подруги, – просто ужасно начинаю я разговор.

– Не докажешь, – бурчит парень, едва мазнув по мне взглядом, и пододвигает к себе второй поднос.

– Это не важно, – я сажусь рядом и панически пытаюсь сформулировать свою мысль хотя бы у себя в голове. – Я думаю, тебя кто-то попросил об этом, потому что умыкнуть такое барахло из-под носа стража вряд ли имело смысл для тебя лично, – бормочу, смущенно уставившись на носки ботинок.

– О чем ты вообще? – сипло интересуется парень, дожевывая остатки бутерброда.

– О том, что я хочу попросить тебя об услуге, – признаюсь я, подняв взгляд до уровня его рук. На его пальцах, отдирающих маленькие ягодки винограда от веточки, есть несколько воспаленных болячек, а ногти как будто обгрызены. – Конечно, за плату.

– Что нужно сделать? – с ожившим интересом спрашивает парень.

– Дальше по галерее стоит старший офицер стражи, – с надеждой начинаю объяснять. Парень даже головы не поворачивает, наверняка и так знает, где и кто стоит. – Его как-то нужно ненадолго отвлечь, чтобы моя подруга могла пройти мимо в ту сторону, или ты, может быть, знаешь, как иначе попасть в блок помещений 72-К-104-Г15?

Парень на секунду задумывается.

– Легче отвлечь, – он вытирает руку салфеткой и протягивает мне для рукопожатия, – Я – Роко Сенчери Блестящий, – называет все три своих имени. – Но плата будет большая.

– И какая? – уточняю, волнуясь. Я в принципе давно не проверяла, сколько у меня на карте лежит.

– Купи мне большой обед здесь, – Роко кивает на закусочную, – три обеда. И положи сюда, – он бьет пяткой по деревяшке, на которой сидит.

На это мне должно хватить.

– И что ты собираешься сделать?

– Это мои проблемы, – Роко ставит поднос. – Давай, иди.

Я подхожу к закусочной, и, глянув на меню на стене – а цены там ого-го! – заказываю три больших обеда, которые получаю довольно быстро, вытащенные из какого-то шкафа, похожего на холодильник, но упаковки теплые, почти горячие. Это чувствуется через пакет, в котором я тащу свою добычу обратно, где Роко уже след простыл. Снова сев на мостки, я запихиваю пакет под них. Потом, спохватившись, быстро иду за Паломой.

По пути стараюсь как бы невзначай глянуть на окопавшегося напротив коридора офицера, и именно в этот момент в его стакан, который тот по-прежнему держит в руке, хотя и больше не прикладывается к нему, плюхается что-то небольшое, но из-за этого кофе выплескивается стражу на рубашку, оставив на ней уродливое коричневое пятно. Сэм дергается и бешеным взглядом оглядывается в направлении, откуда прилетел предмет. Однако идти разбираться он явно не хочет, не хочет оставлять свой пост, как будто точно знает, что Палома должна здесь пройти. Впрочем, у него наверняка и другие дела есть, кроме как сторожить своего бывшего акбрата, и все же с места он не сдвигается.

Я застываю возле колонны, уже не рискуя следить за ситуацией в открытую, но и боковым зрением, я должна увидеть, уйдет Сэм оттуда наконец или нет. Через несколько секунд слышу смачные ругательства и замечаю движение. Теперь уже могу посмотреть, как взбешенный Сэм несется к лестнице в другом – не том, куда нам нужно попасть – конце галереи. Опрометью несусь к Паломе.

– Есть шанс, бежим! – машу ей, задыхаясь от всплеска эмоций. Она доверчиво вскакивает с места и бежит за мной. На выходе в галерею, притормаживаю, чтобы посмотреть, где Сэм. Он поднялся по лестнице, и пытается высмотреть, что-то на верхнем ярусе, явно так и не поняв, кто его обстреливал, потому что Роко преспокойно, уже спустился вниз и достает из-под мостков свою честно заслуженную еду. Кивнув ему, мы уходим вдаль по галерее, стараясь не спешить и не привлекать внимание. Свои приметные кудрявые волосы, Палома убрала под шапочку, так что проблем быть не должно.

Удачно разобравшись с Сэмом, мы идем по написанному на бумажке адресу, хотя, если прикинуть, времени прошло достаточно, чтобы ребятам уже найти и открыть сейф. Однако в нужном коридоре мы видим раздосадованных Мориса и Ворчуна в компании с еще одной девушкой, которая забилась от них в уголок и слушает музыку в больших накладных наушниках.

– Все пропало, вы не успели первыми? – спрашивает Палома, подходя.

– Мы не знаем! – сердито отвечает Ворчун, – нас не пускают туда!

Я поворачиваюсь на переливающуюся огоньками дверь, над нею светящимися буквами горит надпись "Изумительная комната".

– Пока не наберется группа, они нас не пустят, – поясняет Морис.

– А она еще долго не наберется! – злится Ворчун, – в будний-то день!

– Ну, когда подойдет вторая команда – точно наберется, – предрекает Палома.

– Все наше преимущество насмарку, – ворчит Ворчун.

– Может пяти человек им достаточно будет? – робко предполагаю я.

– Только не после того, что мы там устроили, – виновато улыбается Морис.

– А я все-таки спрошу, – Палома, счастливо избежав встречи со своим бывшим шинардом, полна энтузиазма и уверенно толкает дверь. Я проскальзываю за ней, радостная, что не мне придется договариваться.

Мы оказываемся в квадратной кроваво-красной комнате с приглушенным освещением и двумя задрапированными тяжелыми занавесками альковами. В первом за стойкой стоит мужчина в жилете и бабочке, взглянув на Палому, он тут же меняется в лице. Сердитое выражение мгновенно улетучивается, а вместо него появляется радушно подобострастное.

Билеты за нас четверых оплачиваю я, а ребят мы протаскиваем быстро за своими спинами. Оставив незнакомую девушку покупать свой билет, мы поспешно заходим в следующую дверь, пока нас не выгнали. А вот там темно совершенно!

Предполагая, что свет еще не успели включить, поскольку мы первая группа за сегодня, мы несколько секунд топчемся у входа, пока та девушка не заходит тоже, дверь за ней закрывается и над нами внезапно раздается торжественный хриплый голос:

– Добро пожаловать, о любознательный путник, в изумительную комнату, расположенную в двадцати измерениях и постоянно меняющую свои очертания! Какие ее заманчивые тайны откроются тебе сегодня? Ты узнаешь, пройдя дорогой самопознания, сквозь тьму невежества!

Я целую секунду послушно представляю себе двадцатимерное помещение, плавающее в булькающем супе из невежества, но потом на полу загораются огонечки, симпатичной россыпью ведущие нас к следующей двери – светящемуся прямоугольнику, из которого валит белый дым.

Следующая комната полна не только дымом, но и зеркалами, где многократные отражения дают такой эффект, что мы едва не теряем ориентацию и друг друга.

Дальше снова совсем темно, вокруг зажигается все больше и больше огоньков, сперва кажется, что они расположены хаотично, по потом они начинают складываться в изображения деревьев и животных. Куда идти не понятно, друг друга мы тоже не видим, так что беремся за руки и идем цепочкой вслед за кем-то. Я даже не знаю, кто там первый оказывается в итоге. Кто держит меня за заднюю руку…в смысле за левую и идет за мной, не понятно, а вот впереди меня, похоже, Палома – у нее такие маленькие тонкие кисти.

Идем медленно, рывками, обходя то, на что могут быть прикреплены эти сияющие точки – сперва думается, что это стены или колонны, но фигуры животных при приближении к ним начинают совершать какие-то действия, поводят мордами, открывают рты, шевелят хвостами и двигают лапами. А те фигуры, которые не успели дооформиться к тому моменту, как мы их прошли, такое ощущение что начали перегруппировываться и ненавязчиво нас преследовать.

– Они идут за нами, – предупреждает взволнованный голос Паломы из темноты.

– Вижу, – недовольно шипит голос Ворчуна. Судя по всему, именно за ним мы все и следуем.

Уделив излишнее внимание движущимся животным, не замечаем, как нам наперерез выдвигается смеющаяся маска, которая на вид просто висит в воздухе. Кто-то рядом тонко взвизгивает, но вроде бы не Палома, и, наверное, не я.

– О, дьявол! – рычит Ворчун впереди. Из-за неожиданного препятствия на пути мы останавливаемся, и пока наш первопроходец ругается с маской, которая явно не дает ему пройти дальше, я чувствую, как чьи-то две невидимые ладони начинают шарить по моему телу. Причем довольно быстро они переходят все рамки приличия, если вообще прилично трогать кого-то в темноте без его разрешения и взаимной симпатии. Я же совершенно ничего не могу с этим поделать, поскольку обе мои руки крепко сжимают товарищи по команде. Пнуть невидимку по ноге, также оказывается не такой уж простой задачей, такое впечатление что у него только ладони и есть.

Наконец, Ворчуну удается отпихнуть маску в сторону, и мы уже на полном ходу вылетаем из этого странного места в следующее. Раздается громкий неприятный звук, нас обсыпает конфети и одновременно с этим все озаряет множество быстро мигающих резких огней. Мы тут же отпускаем руки друг друга, чтобы поскорее прикрыть ими глаза.

– Какого черта?! У кого-нибудь может же быть эпилепсия! – вопит Ворчун, перекрикивая громко заигравшую музыку.

Мы выскакиваем за плотные черные шторы и попадаем на огромную пустую дискотеку. Тысячи огней, сияющий танцпол в центре, а по бокам на возвышениях в блестящих клетках извиваются в танце голографические фигуры полураздетых танцовщиц и танцовщиков.

– И где же нам искать сейф? – говорит Палома, подняв голову. На втором ярусе по всему периметру зала стоят десятки разнообразных игровых автоматов. Все сияет так, что глаза слезятся. В конце зала находится барная стойка с единственным кроме нас живым человеком позади нее. И стойка, и стеллажи с напитками, и сам бармен конечно же сияют, особенно ярко зубы последнего.

– Либо где-то в темных углах, – Морис обводит руками зал, – либо между автоматами. Надо разделиться и все проверить.

Пока он говорит, мы проходим в центр зала, где в нас неожиданно с нескольких сторон ударяют струи какой-то жидкости. Она попадает и в глаза, и в нос, и в рот, стекает по волосам и одежде. Разбежавшись в стороны, мы ожесточенно откашливаемся и трем лица.

Ворчун ругается больше всех.

– Я же аллергик! Что это за дрянь?! – вопит он.

Дрянь оказывается сладкой на вкус и разноцветной, так что в итоге мы все в радужных разводах и липкие. Бармен без разговоров выставляет для нас на стойку несколько бутылок чистой воды, хоть глаза промыть. Но в целом именно в таком виде мы поиски и продолжаем, причем, где ходит возмущенный Ворчун, слышно даже через непрекращающуюся ритмично-танцевальную музыку.

Мы долго шарахаемся по залу, а также комнаткам и коридорам вокруг него. Среди множества автоматов целая куча многообещающих темных мест, но там находятся только урны, питьевые фонтанчики и схема эвакуации при пожаре. От однообразной бьющей по мозгам музыки и разнокалиберных огоньков в темноте уже становится тошно, но сейф так и не находится нигде. Впрочем, а с чего бы ему тут быть? Кому бы пришло в голову устанавливать сейф непосредственно в помещении, где народ танцует, пьет и развлекается? Я уже начинаю присматриваться к самим автоматам в предположении, что под сейфом могло иметься в виду что-то другое. Может быть, где-то найдется рисунок сейфа или типа того.

Наша команда снова постепенно снова сбивается в кучу, и только теперь становится ясно, что в помещении уже какое-то время находится и другая группа. Их не особо получается разглядеть, потому что они держатся от нас подальше, но их там человека четыре и они вроде как тоже что-то ищут. Ясненько, конкуренты наши.

Что ж, искать сейф становится немного веселее, а то мы уже что-то приуныли. Придав нам заряд бодрости, вторая команда исчезает за занавесками в одной из комнат, а мы продолжаем во все доступное нам количество глаз осматривать автоматы в зале. Сложно сказать, кто нужную надпись ухитряется увидеть первым. Слово "сейф" красуется на белой груди у плюшевой акулы. Мы чуть все вместе не впечатываемся в отделяющее нас от нее стекло.

– Нужно наполнить резервуар, – Ворчун первым хватается за огромный водяной пистолет с прилаженным к нему шлангом. Морису достается второй. – А вы следите пока за конкурентами, – призывает он нас. – Мало ли на что они решатся, когда увидят, что мы делаем.

– Но не полезут же они в драку, – предполагает Палома.

– А почему нет, – пожимает плечами Ворчун.

Пока ребята стреляют водой в кольцо, наполняя таким образом нарисованный океан, мы с Паломой в целях конспирации отходим к другому автомату и начинаем кидаться косматыми мячами в кольцо на нарисованной пальме. Попасть оказывается не так уж просто, зато за каждое попадание роботизированная обезьяна кидается в нас желейными конфетами в форме фруктов. В отличие от нас она меткая, но бросок слабый, так что мы с хохотом наполняем сладостями карманы рюкзака.

Украдкой поглядывая вокруг, замечаем, как силуэты людей появляются из той комнатки, куда ушла вторая команда. Надеюсь, они просто решат, что нам надоели поиски, и мы решили как следует повеселиться. К сожалению, нашему примеру они следовать не спешат, а все стоят там и чего-то ждут. Стоят так, что нельзя даже понять их половую принадлежность, не говоря уж о том, чтобы оценить их физические данные и эмоциональный настрой. Короче, будут они нам бить морду за плюшевую акулу или нет?

Хотя кроме нас в зале становится все больше и больше народа, так что возможно, они тоже не рассмотрели нас и не засекли, кто входит в конкурирующую с ними команду. К ребятам на всякий случай так и не подходим, даже когда они с гордостью добывают свою акулу. Пересекаемся с ними на танцплощадке, где уже вопят новооблитые краской посетители.

– Автодром, – кидает нам Ворчун, проходя мимо.

Так и оставшись по двое, чтобы не привлекать внимания, начинаем искать среди автоматов что-нибудь с машинками. Мы с Паломой набрасываемся на большой круг, который нужно наклонять в разные стороны, чтобы машина с колесиками, проехала по извилистой трассе. Ребята, не тратя время, присаживаются за симуляторы гонок. В итоге мы получаем игрушечную машинку с надписью на днище – "ведро", а ребята наборы стикеров с надписью "яйцо". Обменявшись недоумением на площадке, идем искать свое.

Первый автомат с ведром, который нам удается засечь – манипулятор, которым нужно собирать яблоки, ковром покрывающее полянку под деревьями, но он занят. Белокурая девушка увлеченно собирает плоды в ведерко и, бросив последнее, получает в качестве приза деревянную змейку. Поворачивает ее в руках, пока не находит надпись.

– Есть! – восклицает она, а мы неожиданно узнаем, как выглядит один из членов второй команды. Но не подсказку, которую она увела у нас из-под носа. К счастью, повторив за ней, мы также получаем свою игрушку с надписью. После этого мы продолжаем носиться от автомата к автомату, пока я, убирая выигранную жвачку в карман на штанах, не обнаруживаю в нем записку, которая очевидно лежит там уже давно. Еще с момента как меня так бескультурно облапали в комнате с огоньками.

– Офигеть! – я показываю адрес на бумажке удивленной Паломе. Ребят мы находим уже без энтузиазма рассматривающих очередной приз в виде пластиковой коровы, наполненной драже.

– Этому конца и края нет, – ворчит Ворчун, локтем сжимая горло громадного белого зайца с выпученными глазами.

– Есть! – радостно взыгрывает Палома, и мы с тревогой оглядываемся по сторонам. – Адрес есть, – уже тише, но с тем же безмерным восторгом на лице, говорит она.

По одному мы потихоньку покидаем Изумительную комнату, на всякий случай прихватив с собой выигранные игрушки и сладости. Воссоединяемся уже на платформе, и при уже нормальном освещении, удивляемся своему разукрашенному и нагруженному виду. Глядя на то, сколько всего мы понабрали здесь, я начинаю задумываться о стоимости билетов, которые, нервничая, оплатила не глядя. Не ушла ли я по счету в глубокий минус, из-за которого у меня могут быть неприятности?

Впрочем, если мы успеем к сейфу первыми, брешь в бюджете окажется вовремя ликвидированной. Наверное.

Собственно адрес, указанный на бумажке – не совсем адрес, а номер технического помещения, приходится напрячься, чтобы высчитать, где именно оно находится, и тут Лекс со всеми схемами в планшете нам мог бы опять-таки очень помочь. Но нам и самим удается разобраться довольно быстро, промазав всего на один уровень.

Когда мы наконец подлетаем к нужной дверце, Ворчун, скинув зайца на пол, первым пытается ее открыть, но только в пустую шарит пальцами по периметру.

– Нужно вот так, – смущенно показываю я.

– Откуда ты знаешь?! – удивляется он с обвинительной интонацией в голосе.

К счастью, объяснять мне не приходится, все спешат проникнуть внутрь маленькой комнатки, большую часть которой занимает уборочная машина. Палома запихивает сюда и зайца, которого бросил Ворчун. В углу к своей радости мы наконец обнаруживаем небольшой сейф.

– Пять цифр! – сокрушенно восклицает Морис, освещая его лучом фонаря. – А у нас только четыре!

– Конечно, нас же было четверо, когда мы получили задание разыскать цифры! – рычит Ворчун. – Либо цифры в комбинации могут повторяться, либо мы так и не нашли пятую! Вета, посмотри скорее в рюкзаке! Остальные – ищите в призах!

Мы все с недовольством вылезаем обратно в коридор, где есть нормальное освещение, и начинаем нервно рыться в куче своих вещей. Если сейчас подойдет вторая команда будет крайне неловко. Да и прохожие нервно на нас смотрят, как бы стражей не позвали.

– Так что у вас за цифры? – ничего нового не обнаружив в рюкзаке, спрашиваю у ребят, рассматривающих уже каждую отдельную конфетку.

– Один, три, четыре, пять, – перечисляет Морис.

– Может тогда двойки не хватает? – предлагаю, комкая в руках круглую бумажку с адресом Изумительной комнаты – больше ничего у нас нет.

– Слишком просто, но давайте попробуем, – он залезает обратно к сейфу. Набирает цифры по порядку от единицы до пятерки, потом наоборот от пятерки до единицы, но ничего не выходит.

Снова расправляю бумажку в руках. Адрес на ней идет ровно по диаметру ее окружности.

– Ну, тогда, попробуй 3, 1, 4, 1, 5, – сажусь на пол рядом с дверцей.

– Уже лучше, – улыбается Морис.

– Ну что, подходит? – Палома пританцовывает от нетерпения.

– Ага, – отвечает Морис из темноты.

Палома радостно визжит и кидается обнимать Ворчуна, который не успевает отстраниться и шокировано похлопывает ее по спине, чтобы поскорее освободиться.

– Есть, – Морис вылезает наружу с открыткой в руках. На ней нарисована куча сердечек. – Поздравляем, вам удалось достичь цели первыми, – читает он. – Сумма в 6000 единиц будет распределена между вашими счетами в течение дня. Не забудьте оставить подарок для ваших оппонентов.

– С превеликим удовольствием, – говорит Ворчун и достает из сумки то, что всю дорогу било его по ноге – перевязанный бантиком кирпич. Положив его в сейф, мы закрываем комнатку и собираем все, что рассыпали вокруг на полу.

– А можно я заберу это все для ребенка? – интересуется Палома, заправив за ухо кудрявую прядь, все время лезущую ей в лицо.

– Так ведь твой ребенок умер? – не слишком деликатно уточняет Ворчун.

– У тех людей, что меня приютили, есть дочка, – объясняет Палома. – Я бы хотела взять это для нее.

– Конечно, никто из нас не против, – горячо уверяет ее Морис. – Я помогу тебе отнести.

Никто из нас действительно не против. Мы освобождаем коридор от своего присутствия, но потом, прежде чем попрощаться, Морис берет меня за руку и шепчет в ухо:

– Ты молодец.

Когда я возвращаюсь в учебку стражей, общий зал как назло полон людьми, но все их внимание сосредоточено на ринге, где две пары курсантов глубокомысленно мутузят друг друга. Рискну предположить, что идет отбор тех, кто будет представлять наших в соревнованиях по рукопашному бою, а значит, душевые в скором времени будут заняты, а я по-прежнему вся в краске с ног до головы. Так что я потихонечку по стеночке проскальзываю через зал, но когда прохожу мимо Редженса и Кейна не могу удержаться и засматриваюсь на них. Ну, Редженс-то конечно с самым невозмутимым лицом следит за схваткой, а вот с Кейном я взглядом встречаюсь. И этот взгляд настолько полон невысказанной мысли и противоречивыми эмоциями, что кажется, словно ему больно. И ведь вроде бы он уже нарушил свою политику игнорирования меня, поскольку пялится на меня во все глаза, но все равно продолжает мужественно молчать. Или его просто закоротило и он уже не может ничего сказать? Я даже пугаюсь немного, вдруг это инсульт? Но тут Кейн все же определяется с ощущениями и его взгляд окончательно становится исключительно злым, а я обнаруживаю, что застыла, вместо того, чтобы быстро двигаться в душ. Спохватившись, отворачиваюсь и позорно убегаю.