Текст книги "Их любимая (СИ)"
Автор книги: Дана Блэк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц)
Глава 17
Глава 17
Арес
Достал из сейфа свою копию договора и глазами пробежался по пунктам.
Столько лет прошло, а я каждый наизусть помню.
Я первый соглашение с братьями нарушил, в тот вечер перед Новым годом, когда встретил Стрелецкую в ночном клубе.
Если бы мы не увиделись – ничего бы не случилось.
А так...
Я ее до аэропорта преследовал. И говорил, что полечу с ней.
На время, правда, полетел бы. А потом вернул ее обратно, ведь у меня здесь работа.
Только Рита отказалась от меня.
И все равно я не отпустил ее той ночью.
Я ждал у туалетов, она вышла.
Сколько раз за эти годы я памятью возвращался туда, в аэропорт?
На семь лет назад.
Она вышла. В одном легком платье, словно на корпоратив собралась. И в туфлях.
Красивая, глаз не оторвать.
Она улетает – эту мысль я отбросил.
Не хочу эту девчонку отпускать от себя.
– Чего ты сейчас хочешь? – спросила она тогда, уверенно на меня взглянула.
– Тебя, – ответил просто, по-честному. – Не на одну ночь, Рита. Хочу быть вместе.
– Это ты когда понял? – она прислонилась к косяку. – Когда свою визитку мне сунул и сказал, что было приятно потрахаться?
Она сверкнула глазами, я шагнул на нее.
Стрелецкая попятилась в туалет и выставила перед собой ладонь, отмеряя дистанцию.
– Стоп.
– Нет, – зашёл за ней и прикрыл дверь. Подался вперёд, схватил за локти и притянул к себе. – Я с тобой полечу.
– Не надо со мной, – она перепугалась, вспыхнула, и взгляд бегает с меня на закрытую дверь.
Мы одни здесь.
Но в любой момент кто-нибудь войдет, прервет нас.
А я уже нарушил правила, рванув за ней сюда, начав разговор.
И не могу отпустить вот так.
Оттеснил ее к кабинкам.
– Арес, не надо, – она попыталась вырваться. Спиной налетела на дверь кабинки, я навалился следом.
Втолкнул ее внутрь и зашёл сам.
– Боже, чего ты добиваешься, – она дернулась из моих рук. – Не смей даже думать, что...
– Что? – снова притянул ее к себе. Так близко, что теперь она грудью меня касается. Тяжело дышит, и я каждый ее вздох чувствую.
И остановить не могу желание, которое нарастает с каждой секундой.
Ладонями скользнул по ее телу, на бедра. Задрал платье.
– Только попробуй, – она от моих прикосновений вздрогнула, словно от тока. И замерла, когда хлопнула дверь и кто-то вошёл в туалет.
Заминкой ее воспользовался. Сдвинул в сторону трусики, пальцами толкнулся в нежные складки.
Она охнула, зрачки расширились.
И там, между ног у нее, от одного моего касания стало мокро.
– Давай хотя бы прощальный секс, – шепнул, наклонившись к ее губам. – Каких-то одиннадцать минут жизни. И удовольствия.
– Нет-нет, – зашептала она, убирая мою руку, она прислушивается к шорохам, к шагам, к хлопанью дверцы кабинок, к шуму воды у раковин. – Какой секс, ты сдурел?
Не отпускаю, пальцами настойчиво проникаю в нее, горячую, влажную.
И вижу, как она начинает плыть. Во взгляде появляется истома.
Да.
Секс, и она расслабится, и никуда уже от меня не денется.
Она же юная совсем, неискушенная, умелым ласкам ей сложно противостоять.
А братья...
Я им потом объясню. И тот наш договор...
К черту, неважно.
Пальцы выскользнули из нее. За бедра резко развернул ее, грудью впечатал в стену. Рывком задрал платье на талию. Удерживая одной рукой, второй начал расстёгивать брюки.
– Не надо, погоди, – взмолилась она шепотом и задрыгалась, рваться начала из моих рук. – Арес, я закричу, и сюда позовут охрану.
– Просто прощальный секс, Рита, – надавил, в голос вложил весь свой дар убеждения. – Одиннадцать минут.
Она шумно дышит, ногами переступает на месте, думает и не знает, что мне ответить.
Сдернул брюки вместе с боксерами ниже. Напряжённым членом провел по ее ягодицам, что прикрывает тонкая ткань трусиков.
Смазку размазал по голой коже.
Она всхлипнула, закусила губу. Перестала дёргаться, упёрлась ладонями в стену.
Шепнула.
– Ладно. Прощальный. Только...
Договорить ей не дал – плавно вошёл.
Она со стоном выгнулась, ладонью закрыл ей рот и надавил на живот, заставляя откинуться спиной мне на грудь.
В ушах шумит, ничего не слышу, лишь чувствую, как проникаю глубже и понимаю.
Одиннадцать минут – это я погорячился. Два месяца, что мы не виделись – я так ее хотел, что прямо сейчас, от одного толчка, кончить готов.
А она...
Сам застонал, когда ворвался до упора – и она затряслась всем телом, замычала в мою ладонь. Сжала член внутри, и я ощутил, как ее мышцы бешено сокращаются, она вздрагивает и дёргается и мычит, мычит.
Она кончает.
Никого у нее не было, она тоже хотела меня.
Эта мысль вознесла на вершину, и я тоже сдерживаться перестал.
Толкнул ее к стене и двинулся, рывком и глубоко, прорываясь в горячее нутро, что пульсирует и сдавливает меня.
И сам затрясся, когда семя выстрелило в нее. Обнял, в себя вжал, не давая отодвинуться.
Кончил так бурно, словно только из армии пришел и женщин не видел год.
– Бл*ть, – выдохнул сквозь сжатые зубы, сердце пляшет в груди, мне давно не было так хорошо.
Не отпускаю ее, притихшую, не хочу из нее выходить.
Медленно убрал ладонь с ее губ. За шею притянул к себе и поцеловал в висок, в затылок, носом зарылся в ее волосы, что так сладко пахнут яблочным шампунем.
– Арес, – она осторожно двинула бедрами.
– Да. Сейчас, – нехотя отодвинулся. Выскользнул из нее. Поправил кружево трусиков, не давая вытечь липкому семени. Отступил на шаг и начал застёгивать брюки. – Мне...поедем сейчас в гостиницу. Праздники. Вряд ли найдется на ближайшее время билет для меня. Может, завтра ночью получится. Отложим вылет на пару дней, и...
– Нет, с чего бы, – она одернула платье. Дрожащими пальцами поправила волосы и повернулась ко мне. Не глядя щёлкнула замком на двери кабинки. – Мы с мамой договорились, она скоро приедет. И мы летим.
– Тогда я буду позже, как только появится билет, – шагнул за ней из кабинки. – Куда ты летишь? Встретимся уже там.
– Не встретимся, – она развернулась. – Это же прощальный секс? Значит, всё.
В смысле "всё".
Ничего не "всё".
– Я говорил одиннадцать минут, – приблизился к раковинам. Посмотрел, как она спокойно открывает кран, мочит пальцы и плещет воду в лицо.
В зеркале наши отражения – мое рассеянное и ее, расслабленное.
– У нас ещё десять минут точно есть, – напомнил. – И если будет так же, как сегодня – то это десять занятий любовью.
– Любовью? Арес, – Рита встряхнула мокрые руки. – Нет никакой любви. Я перегорела.
– Я заметил.
– Ты предлагал секс, я согласилась, – она вскинула подбородок и посмотрела прямо в глаза. – Теперь езжай. Куда там тебе надо. В клуб вернись, к той блондинке, с которой я тебя видела.
– Так ты ревнуешь, – усмехнулся.
– Как хочешь – так и думай. Вы мной воспользовались и выкинули. А сейчас была слабость. Минутная.
Она говорит уверенно, будто сама в это верит. А я молчу, не рассказывать же ей про договор между мной и братьями, о том, что никто ее уступать не захотел другому, и как сложно было отказываться от нее.
– Я за тобой полечу, – повторил.
– А я тебя там ждать не буду, – процедила она. – Два месяца прошло, Арес. Мне уже жениха нашли.
– Рита, не неси херни.
– Это не херня. Ничего у нас с тобой не будет. Никогда. Так что хватит.
Каблучками она простучала к выходу из туалета, я следом.
– Ты же понимаешь, что я тебя не отпущу? – спросил ей в спину.
– Тогда я охрану позову.
– Это глупо, Рита.
– Глупо лететь куда-то за мной, если ты мне не нужен, – бросила она. – Оставь меня в покое, Арес. Достал.
Не слова – а оплеухи, чтобы в себя пришел.
Как я могу быть не нужен – абсурд.
– Рита...– нагнал ее и отступил, когда она вдруг бросилась навстречу молодой женщине – я ее сразу узнал, видел фото.
Бывшая жена Романа Стрелецкого и мать Риты.
– В чем дело? – спросила она у дочери и бросила взгляд ей за спину, на меня.
– Не знаю. Какой-то мужчина напился и пристает, – заявила Стерелецкая пренебрежительно. – Хорошо, что ты здесь. А то мне неспокойно было. Пойдем?
Она взяла ее под руку. И потянула в зал ожидания, рядом с ними заскрипел колесиками чемодан.
Она так и не обернулась больше.
Бывают такие воспоминания – приятные и тяжёлые одновременно.
Меня отшили, меня послали тогда. А ведь я ради нее братьев предал.
Сколько из памяти не вычеркивал ту ночь – не получалось. Но смог сделать вид, что ничего не было, перед самим собой притвориться, что это сон был.
Но сейчас...
Она здесь, в нашем городе, и не одна.
Гриша – не верю, что сын у нее от мужа.
Убрал договор обратно в сейф, не решившись порвать.
Это семь лет назад началось.
И не закончилось, все продолжится.
Если ребенок мой – отберу его силой.
И буду прав.
Потому, что нельзя скрывать сына.
Девочки, кто не в курсе – первая книга про Риту и братьев называется "Девочка бандитов"
Понимаю, что хотелось бы видеть проды почаще, но я уже писала, что эта история публикуется бесплатно в процессе.
А у меня есть и другие произведения в работе, потому на эту книгу, хоть она мне и нравится, графика продолжения нет.
Но постараюсь выкладывать почаще. Спасибо, что ждёте и комментируете:)
Глава 18
Глава 18
Рита
Я столько времени не была в этом городе, годами ездила и гуляла по улочкам другой страны. Но ничего не забыла, ведь прожила здесь с рождения до восемнадцати лет.
Потому сразу узнала дорогу, которой мы едем.
И знакомый поворот.
Когда-то, в далёком прошлом, я из этого поселка, из этого дома удирала на лодке по озеру, прихватив папиного помощника, которого Северские здесь в заложниках держали.
Сейчас же не верю, что та девчонка была, правда, я.
Шлагбаум, перед которым мы остановились. Будка охраны. И Юлька, что высунулась в окно и показала пропуск.
Машина Тима зарулила в поселок. Дима поехал следом.
Я надеялась, что нет у Северских столько наглости, чтобы этот дом предлагать, чтобы тащить меня снова сюда.
Но мы едем.
Приближаемся к знакомому дому за внушительным забором.
– Вроде ничего, – комментирует окрестности муж. – Спокойно, тихо. Сразу видно, живут обеспеченные люди. Которые не станут устраивать вечеринки до утра.
Тихонько хмыкнула.
Знал бы он, что творилось в том доме, который хотят продать нам.
Им это так не пройдет, ни Тиму, ни Юльке. За такую шутку им придется ответить – мой настрой решительный, даже агрессивный.
И он слегка поутих, на задний план отодвинулся, когда мы заехали на до боли знакомый участок.
Боже мой.
Уставилась на дом.
Заставляю себя злиться и кулаки сжимаю, чтобы ногти впивались в ладони, чтобы боль чувствовать, чтобы она отрезвила, напомнила.
А это не помогает, перед глазами одна за другой пляшут, сменяясь, яркие картинки. Где я, они...где мы вместе, и ведь мне было здесь так хорошо с ними. Я настолько влюбилась, что выбрать не могла, кто из братьев лучше.
Они каждый, по-своему, в душу запали, а я потом их клещами выдирала оттуда.
– Приехали, – сообщил Дима и заглушил двигатель. Посидел за рулём, глядя на Юльку и Тима – те уже выбрались из машины.
Топчутся по зелёному газону.
Мерзавец и стерва. Они подходят друг другу, хорошая из них вышла пара, ведь у обоих нет совести.
Но Северские...
Я в тайне думала, что сама когда-то буду носить эту фамилию.
– Как тебе дом? – спросил муж, помолчав.
– Класс! – ответил за меня сын. У Гриши от восторга глаза горят. – Папа! Какой большой! Тут...– он прилип носом к стеклу и уставился на лужайку. Уже представляет, как ураганом носиться здесь будет со своими пистолетами.
Мой маленький.
Тебя могли зачать здесь. Могли в аэропорту. И это так странно, что ужасное смешивается с прекрасным, похоть и стыд с великим таинством, с рождением моего малыша.
– Димитрий, мы вас ждём, – в нетерпении позвал Тим. Он стоит напротив нашей машины и расслабленно раскачивается с пятки на носок. Чуть насмешливо смотрит на меня, а в глазах – вызов.
Провокация.
Смогу ли я выйти.
Смогу запросто, все между нами осталось в прошлом. И если они продолжат лезть ко мне в настоящем...
Решительно распахнула дверь. Первой выбралась из машины, помогла вылезти сыну.
– Супер, мама! – Гриша, сломя голову, понёсся к дому.
– Шикарный у вас пацан растет, – похвалил его Тим, проводил внимательным взглядом. – Совсем на месте не сидит?
– Редко, – Дима скупо улыбнулся. – В его возрасте это нормально. Было бы тревожно, если бы тихим рос. Да он и привык. У нас большая семья, вокруг вечно люди. Знакомые, не знакомые – все с ним болтают, играют...
Мужчины, разговаривая, удалились вперёд. Я задержала Юлю за локоть, заставляя сбавить шаг и отстать от них.
Подруга попыталась вырваться, я ее ущипнула.
– Эй! – возмутилась Юлька и тут же притихла, понизила голос и зашипела. – Соображаешь, что делаешь? Синяк останется!
– А ты соображаешь? – шикнула в ответ. – Я тебе кто, чтобы со мной в такие игры играть? Вы зачем нас в этот дом притащили?
– Чем он плох?
Снова ее ущипнула.
У той округлились глаза.
Да, пусть по-детски, ведь мы обе взрослые женщины. Но мне кричать хочется, выплеснуть все, что накопилось, а я не могу.
Они сами хоть понимают, какой у меня шок был встретить их всех в доме моего папы?
– Спрашивай у Тима, почему он этот дом выбрал, – сказала она примирительно. – Муж указал на него – и мы поехали. У меня, вообще, клиенты на сегодня были, если что. Пришлось все встречи отменить ради вас.
– Просто жертва, – поддакнула. – А моей подругой почему все это время прикидывалась?
– Я не прикидывалась.
– А про Тима почему не сказала?
– А разве обязана была? Мой муж – мое личное дело. Рита, отпусти, – она дернулась.
И мне пришлось разжать пальцы потому, что мужья на пороге обернулись.
– Дамы, – Тим улыбнулся. – Давайте вперёд.
Чему он радуется, сволочь. От него не укрылось, как я его жену хватала, и теперь это порочное лицо светится, от чего он стал ещё красивее, привлекательнее.
Пихнула его локтем, когда заходила, чтобы он убрался с прохода. И все равно, невольно или специально он потерся бедром.
Кратко, но мне хватило. Чтобы в памяти снова замелькали картинки.
В холле остановилась, не смея сделать шаг дальше.
Запах нежилой, пылью пахнет. Но все такое знакомое, я словно вчера здесь была.
– Мама, стены из стекла! – с восторгом завопил Гриша, остановившись перед панорамным окном.
В доме в Греции у нас тоже были окна от пола. Но здесь они тянутся бесконечно, кажется, что и дом не имеет конца.
– Соседи очень хорошие, – включила риэлтора Юлька и тронула за рукав пиджака моего мужа. – Можно будет повесить шторы, если хотите. Но на мой взгляд – они убьют стиль. За счёт света пространство просто безграничное, оно так завораживает...
Она потянула моего мужа дальше, в гостиную. Двинулась за ними, затылком ощущая взгляд Тима.
Я обязательно найду момент сказать ему наедине пару ласковых. Тогда он возьмёт в охапку свою жену. Диме они оба что-нибудь наплетут.
Что дом продан уже, что здесь кто-то умер – да что угодно.
Они отстанут от нас. Ибо это уже не смешно.
Пока гуляли по первому этажу следила за лицом мужа.
Ему очень нравится, очень. По взгляду видно – заинтересованному и внимательному.
Но нет. Мы не купим его. Мы будем жить в другом месте.
Я хочу сбежать прямо сейчас.
Когда шла мимо окон, что выходят на пригорок и озеро – невольно остановилась.
Я была здесь осенью, когда с полуголых деревьев облетали последние листья. Чёрное озеро – оно казалось таинственным, мрачным.
А теперь...
Весна, и все цветет, и я не могу оторваться, любуюсь через стекло и борюсь с желанием распахнуть створку, выйти. Вдохнуть воздух, головокружительный, свежий. Прогуляться по траве босиком, посидеть на пригорке, глядя вдаль, на манящую гладь воды.
– Знал, что тебе снова понравится, – прозвучал за спиной мужской шепот.
И меня толкнули, грудью прижали к стеклу.
– Что ревнуешь меня к моей жене тоже приятно, – шепот добрался до виска, дыханием опалил и так горячую кожу. Жадные руки сдавили бедра. – Но, Рита. Ревновать нет поводов. Если у нас с тобой сын. Он ведь наш? Ты опять станешь моей, и это дело времени.
Глава 19
Глава 19
Тепло его тела каждой клеточкой чувствую, а слова, что он произносит трепетать заставляют.
Я ждала раньше. Когда меня выставили из этого дома. Каждый день, пока прибирала папин коттедж после обыска Северских – ждала кого-то из них.
Никто тогда не приехал.
И сейчас он никакого права не имеет так говорить. У меня муж...сын тут где-то рядом носится, увидит, как чужой дядька ко мне пристает...
– Выпусти, – пугливо дернулась и попыталась повернуть голову.
– Сначала поговорим, – щекой Тим прижал меня к стеклу, не давая освободиться. Другой рукой он держит за бедра и ощупывает. – Фигура такая же, Рита. Наш поцелуй дома у твоего папы всю ночь вспоминал.
Со всей силы топнула, каблуком заехав по его ноге. Ощутила, что он хватку ослабил и вывернулась из его рук. Споткнулась и едва не упала, на стекле оставила отпечатки своих ладоней.
Развернулась к нему.
– Больно?
Он чуть побледнел – правда, больно. Но не показывает слабости – улыбается мне.
– Твое сопротивление лишь подтверждает то, что я прав, – заявил он. Плечом прислонился к окну. И посерьёзнел. – Почему сразу не сказала, что беременна? Если бы я знал...
Ничего бы не изменилось.
– Гриша от мужа, – сказала ему по слогам. – Тим, всё. Не надо созваниваться с Димой, навязывать ему свои дома разврата, приглашать на ужин – вообще, забудьте. Или я скажу Диме.
– И что будет? – ему стало весело. Он оттолкнулся и шагнул ко мне.
Выстояла. Он приблизился ещё, и лишь тогда я отступила – слишком близко его тело, посмотреть со стороны – кажется, он сейчас меня на пол опрокинет и прямо здесь...
Щеки горят от стыда.
– Ой, Рита, – Тим выставил ладони перед собой, показывая, чтобы я не боялась, – у тебя на лице написано все, что ты ко мне чувствуешь. О чем ты собираешься мужу сказать, об этом? Давай. Хочешь, я сам. Мне не сложно. Пойду и скажу, чтобы проверил свое отцовство. Димитрий, – повысил он голос и шагнул мимо меня.
Ушам не поверила, ему вслед обернулась.
Это угроза, он серьезно может так моему мужу сказать? Дима сам знает про Гришу, я этого не боюсь.
Но вот так нагло рушить, топтать то, что я с таким трудом строила...
– Только попробуй, – нагнала Тима и зашагала рядом. Тяжело дышу, не могу успокоиться. – У тебя совсем совести нет? Тебе жить скучно? Не смей лезть к моей семье, мы счастливы, понятно?
– А я несчастен, – отозвался он и свернул по коридору. – Рита, чего ты от меня хочешь? Семь лет прошло, а я только узнал, что у меня сын растет. Как мне реагировать? Оставить его этому твоему Диме? Сделать вид, что у меня нет детей?
– Димитрий – его отец, – во мне все клокочет от злости на этого братца, он же совсем берегов не видит. – Ты кто такой, чтобы вот так...
– А ты докажи, – Тим остановился, и мне тоже пришлось притормозить. – Я хочу сделать анализ. Мне нужно взять ДНК твоего сына. Давай сегодня?
Он смотрит на меня, чуть сощурившись, вопросительно изогнул темную густую бровь.
Я слов не могу подобрать, чтобы ответить на это, переступаю на месте и тереблю рукав платья.
– Почему я должна тебе что-то доказывать? – переспросила. – Ты не обнаглел?
– Нет.
Он качнул головой. Снова улыбнулся. Как-то мечтательно, словно уже представил, что сделал анализ и подтвердил свое отцовство.
Я от этого мужчины когда-то сходила с ума.
А сейчас ненавижу его за напор и нахальство, он рогом упёрся, не сдвинуть.
– Тебе зачем это? – выдохнула. – Что изменилось? Тогда вы за мной не приехали, никто из вас.
– Были причины.
– Это какие?
– Марго, – прозвучал совсем рядом голос мужа, и я вздрогнула.
Встряхнулась, сбрасывая это наваждение, когда взгляд глаза в глаза, свое отражение видишь и серьезность в лице напротив, и ответа ждёшь с трепетом, словно этот разговор самый важный в моей жизни.
Плевать, что случилось тогда.
Развернулась и припустила по коридору подальше от Северского. Сил своих не рассчитала, думала, пригрожу – и он отступит.
Я недооценила эту фамилию. Их черные души, всякое отсутствие совести и стыда. Приехала Рита с ребенком – вот они, новые игрушки для них.
Они же испорченные. Развращенные. Нелюди.
– Потерял тебя, – сказал муж, когда я появилась в поле зрения. Они с Юлей стоят на пороге огромной кухни.
Подруга подозрительно смотрит на меня. А Дима...
– Берём, – припечатал он, едва я подошла ближе. – Вариант отличный.
– Что? Не-ет, – растерялась. – Дима. Ты же ещё даже другие дома не смотрел.
– Зачем, если этот устраивает? – он пожал плечами. – Тем более, Гриша в восторге. Сын, как тебе?
– Супер! – выкрикнул из кухни тонкий голосок.
– Мы не будем покупать этот дом, – голова закружилась. С момента приезда сюда жизнь в один миг развернулась, разогналась, полетела куда-то...– Дима, нет, я против. Что значит "берём"? А у меня спросить?
– Маргарита, я хочу этот дом, сын хочет. Ты в меньшинстве, – ответил он, приблизившись. Взял за бедра и притянул к себе, понизил голос. – Обсудим потом. Наедине. Не надо на людях оспаривать мои решения.
– А решать без меня можно? – шепнула. – Ты не хочешь проверить, кому принадлежал дом, чем занимались прежние хозяева...
– Юля сказала, что дом принадлежит матери твоих братьев. Гела – симпатичная женщина. Сделка будет чистой на сто процентов.
– Нет!
– Тихо, я сказал, – взглядом он прибил меня к месту. Тон стал нетерпимым, жёстким. – Просил не спорить со мной на людях, Марго? Всё. Вопрос закрыт. Юлия, – оттаял он и с улыбкой развернулся к Юльке. – Да, думаю, можно начинать оформлять. Чем быстрее мы с семьёй съедем из гостиницы – тем лучше. А то, честно говоря, устали.
– Понимаю, – заулыбалась в ответ подруга. – Хочется в свое семейное гнездышко. Тим, – нервным голосом позвала она мужа, что бесшумно приблизился ко мне со спины. – Твоей сестре и ее мужу все нравится. Можно звонить Геле.
