Текст книги "Гамбит Хасса (СИ)"

Автор книги: Dan Yasso

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

– И это герой войны?! Этим магом восхищается вся Академия?! Коулд, он же и детей не пощадит!!! Останови его! Должен быть другой путь!!!

– Подмастерье, – начал объяснение, не помысливший двинуться с места, Коулд. – Ты должен знать кто самая бездушная тварь Эрлиана. Нежить?.. Нелюди?.. Демоны?.. Нет. Это заложено в их первоначальной сути, и изменить её не возможно. А вот человек... Вернее тот кто скрывается под его личиной – есть самый коварный и безжалостный убийца. Именно такая падаль ради обладания понравившейся вещи или из своей прихоти и желания готова убивать других и себе подобных. Взгляни на этих крестьян. Пахари и пастухи. Мужики, женщины, старики, дети. Никогда и ни за что не догадаешься, что именно эти люди целыми поколениями промышляли разбоем. Резали, вешали и издевались над ничем неповинными людьми.

У всех убиенных, кого ты видел на поле, были семьи, родные и близкие, которые не знали и не узнают, куда те пропали. Каждый день они верят, что исчезнувшие живы, просто, не могут с ними связаться. Убийцы же продолжают жить и радоваться дневному свету.

– Коулд, ты знал и ничего мне не сказал!!!

– У тебя было достаточно подсказок: неплохое оружие, одежда из качественной ткани, их странное, а порой подозрительное поведение. Тебя не пускали в дома умышленно! И сами они редко выходили за пределы деревни, а ты так ничего и не понял.

– Как же право на жизнь? – сделал ещё одну попытку подмастерье в надеже защитить людей. – Если они виновны – их надо судить!

– Судить? Вот их судья и палач, – маг указал на ревенанта. – Френсис Ломар. Мелкий лавочник и перекупщик. Спекулянт. Он торговал в разных городах, не сказать, что не обманывал. Всякий может накинуть пару медяков к цене. В не слишком больших объёмах – это особо никого не интересовало. Во всяком случае, кто покупал у него товары – не жаловались.

Деревушка же... Прикрываясь близостью границы, поколениями жила грабежом торговых обозов. Один-два за сезон, чтобы никто не заподозрил. Мало ли в лесах кроется разбойников... В войну с империей из-за неимения возможностей власти закрывали на бесчинства глаза, но неоднократно намекали – долго терпеть не будут. Моё задание заключалось в расследовании их злодеяний, но по всему люди, жаждущие чужих богатств, наказали сами себя.

Ведя свой рассказ, Зейс смотрел, как ревенант без суеты методично расправлялся с крестьянами, оставляя за собой бездыханные тела. Как ещё живые бились о магические стены ловушки, кричали, просили и молили о помощи. Под людским напором барьер прогнулся и ярче засверкал, но продолжал удерживать их в круге.

– Это было ещё до войны. Летом. Обоз из пяти телег Ломара и полудюжина охранников с ним же проезжал эту деревню. Тогда пошёл дождь, и староста на время непогоды предложил им свой кров. Женщины охали и ахали, восхищаясь дорогими тканями. Кузнец и обычные мужики, осматривая оружие, хмыкали и чесали в затылках. Да... Что было, то было... Так уж случилось, что Френсис, тогда вёз товары, которые не в каждом крупном городе можно было найти. Тогда дело обещало стать самым выгодным в его карьере. И вот что из этого получилось. Обоз не добрался до границы, товар в одну ночь поменял хозяев, а мелкий лавочник и его люди оказались зарыты в сырой земле. Это только один из эпизодов, который мне удалось восстановить...

Ревенант успел пройти две трети диаметра сферы, когда рука мёртвого Вацлава схватила его ногу, а костяные колья ударили в живот и плечо.

Из носа Витольда закапала кровь, но он упорно продолжал вливать свою силу.

– Глупый мальчишка, им не поможешь и себя угробишь. Не мешай ему! – прикрикнул маг.

Но вряд ли подмастерье его расслышал. К привкусу крови добавился нарастающие тяжеловесные удары в ушах и голове...

Чёрное небо. Заходящее за горизонт поле. Над ним сквозь тёмно-серую дымку медленно двигаются призрачные силуэты. Итис узнал место. Да. Узнал. Он уже стал забывать его, ту безмятежность внутри себя и то древнее заклинание, что впервые привело в этот мир. Когда-то Гофману, прошлому учителю, удалось вытащить своего ученика. Только старого некроманта давно нет и теперь помочь подмастерью некому... Вдалеке резко вспыхнула, на мгновение ослепившая, огромная звезда. Человекоподобное существо, возникшее из потустороннего тумана, в балахоне и глубоком капюшоне костлявой рукой толкнула его в грудь...

– Пришёл в себя?

Очнувшийся Витольд тут же подскочил с земли и осмотрелся. Время далеко за полдень. На крыльце ближнего дома сидит "усатый" маг.

Встав и покряхтев для приличия и своих лет, Зейс подошёл к выжженному магией кругу, где лежали тела мёртвых крестьяне. От ревената и след простыл, наверняка, после бойни, успокоившись, вернулся в свою могилу. Второй раз за эти дни Витольд пожалел, что является подмастерьем некромантом и не может убрать – отключить свои ощущения... До слуха донеслись едва уловимые всхлипывания и плачь.

– Cupīdo lucis!

Зажегся маленький огонёк. Окрашенный в грязно-зелёную магию смерти, проплыв по воздуху вдоль круга, он осьминогом протянул несколько светящихся нитей к телам – подвывающим детям и неподвижно лежащим, но живым людям.

– Так мало... – прикусил губу Витольд.

– Остались дети от грудничков до восьми-девяти лет. И те, кто никогда не участвовал в бесчинствах деревни. Итис, кажется, ты хотел помочь? Так помоги для начала им. Распорядись их жизнями, как сочтёшь нужным. К вечеру прибудут солдаты с приказом выжечь этот нарыв раз и навсегда, а мне здесь больше нечего делать... Знаешь ли, подмастерье, что нужно сделать, чтобы изменить сущность человека? Что есть Свет и что есть Тьма?..

Коулд, не отвлекаясь, пошёл прочь. Его работа выполнена. Впереди ждёт долгая дорога до Академии и муторная бумажная бюрократия. Это раздражает ничуть не меньше, чем безродный и бестолковый мальчишка, которому предстоит многое узнать о перипетии жизни, магии и, главное, о мире, где тот живёт.

А молодой подмастерье-некромант смотрел в его спину и думал: сколько раз ему предстоит столкнуться с этим светлым по особым поручениям магом и сколько ещё причин появится, чтобы возненавидеть свою работу и свой дар.

18. В мутных водах

Как говориться, крестьянин кланяется земле, солдат – генералу, а демон – силе. Для меня опять нашлось задание от владыки. Я прямо нарасхват. Повсюду нужен. Мотаюсь по командировкам без выходных и отпусков в поте лица, как... Тьфу. Опять понесло... Так вот, наш паутинный правитель, пусть ему будет вечно икаться, вновь подкинул работёнку. Да ещё какую! Даже я не мог представить себе, что какой-нибудь повелитель будет... Посыльным!!! Хаос великий и все тёмные боги Инферно до чего же я пал! Мало мне проблем с контролем собственного сосуда, теперь ещё и репутацию разрушителя окончательно потеряю, а это очень нехорошо для меня. Светлые с архидемонами, они никогда мне не нравились со своей заносчивостью и попытками использовать меня в своих играх за власть, но факт остаётся фактом. Вчера я был разрушителем и повелителем бурь, сегодня – посыльным, а что будет завтра? На мне будут ставить свои опыты маги-студиозы, как на насекомыше Ла"Хете? Нет, только не это! Пусть лучше меня сожрёт Кьон и я уйду на перерождение в зверодемона. Всё лучше, чем такой позор! Остаётся только один выход – провернуть всё быстро и тихо, чтобы никто из повелителей или ещё хуже, какой-нибудь инфернальной мелочёвки, не узнали, а то пойдут слухи чего я делал и не делал. Не отмоешься.

Что? Как так я работаю не один?! Ещё лучше. С ней?! Делааа... Ей, оказывается, выдали сосуд. Оох, Тьма с вами, этот повелитель никогда не отличалась умом и сообразительностью, не мне об этом рассказывать. Но скажите. Почему опять Я?.. Владыка, не надо! Владыка, я всё понял! Всё сделаю! Уже лечууу!!!

Змеевидные корни мангровых деревьев проросли высоко вверх. Их кроны даруют гнетущий полумрак в этой пустой топи. От её зловония едва не сшибает с ног осторожно переступающего человека. Свет почти не пробивается в это царство сумрака, и лишь пламя от высоко поднятой горящей палки освещает тонкие стволы и переплетающиеся корни. Что-то пугливо коснулось и воин остервенело закрутился на месте. Размашистый удар меча рассёк водную гладь. Раз... второй... третий... Нога предательски за что-то зацепилась.

– А-апх...

Он с головой ушел под воду. Несколько мгновений на поверхность вырывались пузыри. К счастью, человек удержал факел. Не выронил и не утопил. Отплевавшись от протухшей воды и придя в себя, воин огляделся.

Свет от всполохов пламени порождает, притаившихся среди деревьев никогда никем невиданных жутких чудищ. Дикие звери – редкие гости этого гиблого места. Птицы предпочитают селиться на песчаном берегу или скалах, а не в вечнозелёном лесу. Падальщики и те перевелись. И всё из-за твари, что, по мнению местных, поселилась здесь. Люди давно шептались о пропащем месте. А тех, кто не верит – их давно уже нет. Все они как-то перевелись.

Опомнившись, воин заметался. Рука судорожно ищет оружие в мутной воде. Пальцы глубоко зарылись в ил. Неизвестно сколько ему предстоит блуждать здесь. Быть может, слухи врут и это место не более опасно, чем обычная лесная чаща. Но не дело это – быть без оружия.

– Это что? – нахмурил брови воин.

На обозрение появилось выловленное. Непроизвольно вскрикнув, человек отшатнулся в сторону, вновь едва не утопив факел и наглотавшись воды. С презрением человек отбросил обглоданную со следами клыков кость. С неприятным звуком желудок исторг завтрак... Быть может слухи и не слухи. Уверенность в своих силах вернулась, стоило руке нащупать клинок.

– Играешь?

Человек от неожиданности вздрогнул. И если бы он сейчас не стоял по пояс в мутной воде, то наверняка кто-нибудь мог заметить, как затряслись его поджилки. Хвала Единому, этого никто, как и он сам, не сможет это увидеть. Впрочем, и то, что его душа ушла в пятки.

– Заканчивай. Дело есть.

Очень медленно воин повернулся на голос. Со скучающим видом на дереве среди веток сидит парень лет двадцати в мешковатой одежде крестьянина северных земель. Тусклый свет выловил из полумрака простоватое лицо с татуировкой на щеке.

– К-кто ты? И что здесь делаешь? – неуверенно и грубо спросил вооружённый человек, но неизвестный парень, будто его не замечает и беседует с кем-то третьим. – Отвечай!

В брошенном тяжёлом взгляде крестьянина прочиталось высокомерное презрение и брезгливость, когда во всполохе факела сверкнули кривые клыки. Шипение затухающего факела заглушил короткий, тихий плеск воды, когда на месте воина-охотника на чудовищ остались расходящиеся по поверхности круги...

Местное светило Солария, замерев в зените на чистом небосклоне, дарует свой благословенный свет и живительно тепло всем созданиям этого мира. Будь то люди звери, птицы или разумные. И пусть не все рады существованию этого пылающего шара, который каждое утро и вечер раскрашивает небо в алые цвета. Крикливые чайки, купаясь солнечных лучах и ловя крыльями восходящие потоки воздуха, с высоты высматривают, чем бы можно поживиться среди снующих в порту людей и качающихся на волнах прилива кораблей.

Матросы, бегая вперёд-назад по деревянным сходням, грузят товар. Бочки, мешки, тюки с товаром спешно занимают свои положенные места в трюме. Капитан в короткой жилетке и полотняных шароварах зорко следит за работой, тростью подгоняя носильщиков. Некарк, прозванный в народе Морским бесом в честь своей торговой шхуны, нередко во время рейсов за нерасторопность выбрасывает моряков за борт. Такую же вещь, как избить палкой за провинность, он считает вовсе развлечением.

– Да будут благосклонны духи удач. Досточтимый, не подскажите, где я могу найти владельца и капитана этого судна?

– Досточтимый и есть владелец судна. Капитан Некарк. Поторапливайтесь, крысы! – прикрикнул он, грозя морякам палкой.

– Быть может, досточтимому капитану Некарку, нужны услуги мага?

Судовладелец с ленцой взглянул на просящего. Холёное лицо с только-только проклюнувшейся бородкой и постоянно бегающими глазами. Босые ноги сбиты кровавыми мозолями. А одежда... Длинный, поиздержавшийся временем, разноцветный халат, перетянутый узким кожаным поясом – обычное одеяние мага-странника практикующего стихийное искусство. Если этот человек, конечно, действительно обладает какой-то силой, то не слишком искусен в своём ремесле, раз носит такое в поисках работы.

– Всё зависит от того, что неизвестный маг может предложить.

– О, попутный ветер и доброе течение от мага Хариба ибн Сцилл, – лёгкий поклон обозначил о ком идёт речь и подтвердивший предположение Некарка, – могут принести, досточтимому капитану много выгоды в пути, а водоворот и водяной таран пресекут любые попытки завладеть грузом столь быстроходного и крепкого судна как ваше.

– Быть может, – задумался Некарк. – Плачу серебряный за рейс.

– Но, капитан, – Хариб всплеснул руками. Из-за широких рукавов движение получилось эффектным, но не более. Чтобы смутить бывалого волка морей – одних эмоций не достаточно. – Это даже для неопытного неофита крайне мало!

– Для мага, о котором я ничего не знаю – в самый раз. Может досточтимый ибн Сцилл из пиратов, кто знает, – зевнув, Некарк с оттяжкой как будто невзначай хлестнул по спине одного нерасторопного матроса. – У уважаемого ибн Сцилл будет возможность продемонстрировать верность команде и свою магическую выучку во время рейса, и если они будут соответствовать уровню корабельного кудесника, то вопрос о возможности выплаты дополнительного денежного вознаграждения будет рассмотрен по возвращению судна в порт. И никак иначе. Если же маг Хариб ибн Сцилл не имеет более желания работать на моём корабле – я не задерживаю. Более выгодного предложения, чем моё – он вряд ли найдёт.

На горизонте снова сверкнули нити молний. Завывающий ветер неутомимо терзает паруса. Бушующее море бьёт в борта, а чёрное небо, непрекращающимся дождём, заливает сверху. И кажется, сама природа ополчилась и хочет потопить корабль и людей. Капитан отрывисто отдаёт команды, и экипаж суетится на палубе. Старший помощник охрипшим голосом дублирует приказы. Несколько моряков на грот-мачте собирают такелаж. Накатил огромный вал. Капитан, остервенело, выворачивает руль, изо всех сил стараясь поставить нос судна против волны. Вспенившись, она ударила в борт. Приглушённый бурей крик и совсем неслышный в буре всплеск.

– Человек за бортом!!! – прокричал человек.

– Человек за бортом!!! – прокатилось по палубе.

Двое дюжих моряков с верёвкой в руках ринулись на помощь.

Сколько обычный человек может продержаться в водах Изумрудного моря? День, два... Были случаи, когда рыбакам на своих хлипеньких лодчонках удавалось вытаскивать людей, пробывших в море десять-двенадцать дней, и дрейфовавших на каком-нибудь бревне. Но во время шторма... На жизнь неудачника никто не поставит и медяка.

Обеспокоенная толпа собралась на береговой линии. Люди разве что в воду не лезут и, затаённо перешёптываясь, обсуждают что же произошло. А поговорить есть о чём – не каждый день в порте происходит нечто подобное. Полдюжины шлюпок, осторожно держась на небольшом отдалении, кружит вокруг, завалившегося на бок и похожего на призрак, стоящего на рейде корабля.

Рваные паруса шхуны "Морской бес" неправильными треугольниками колышутся под лёгким бризом. Раскачивается, и без того держащаяся на одном слове, надломленная фок-мачта. На левом борту, где усталая ополовиненная команда шхуны наскоро залатала пробоину, видавшие виды моряки подметили следы от огромных зубов, но то скорее огромная отметина и последствия ужасного шторма. Он, словно мучаясь от голода, решил попробовать на вкус и вырвал часть корабля.

На корме рядом с вымотанным непогодой старшим помощником скулит корабельный кудесник. Его лицо бледно, а сам он едва не теряет сознание. Руки мёртвой хваткой вцепились в голову. Раскачиваясь в трансе, он бормочет одну и ту же, только ему понятную, тарабарщину.

– Не ходить тебе под парусом, – хмыкнул старпом.

Что же будет с командой и кораблём он даже не загадывает. Духи удач в этот раз отвернулись от них. Пропавшему во время бури судовладельцу для ремонта и выплаты за безвозвратно испорченный груз придётся выложить немалые деньги. И чего он будет ворчать. Самое главное жизнь осталась при нём...

Сколь много людей встречало торговую шхуну в порту, столь безлюдным оказался песчаный берег, на который вынесло тело капитана.

Его мысли метаются в тягостном бреду. Бушующее море... Свист ветра... Вспышки молний... Раскат грома, переходящий в далёкий хохот... Треск, рвущихся под натиском бури, парусов... Огромная волна... И солёный, забивающий рот и нос, вкус моря...

Перед глазами всё плывёт. Дневной свет кажется нестерпимо болезненным. Ослабшее тело не слушается. До слуха сквозь шум накатывающихся волн доносится спор незнакомых голосов:

– Тратиться на него. Расточительство.

– Перестань. Не ты ли сказал – это приказ самого...

– Я много чего говорил, – недовольно перебил первый голос. – А в твоей голове только это и осталось.

Его коснулась чья-то рука, холодная и склизкая как чешуя рыбы. Она приподняла его голову. В рот попало что-то жгуче-горячее и одновременно ледяное. В попытке избавиться от чужеродности человек содрогнулся в рвотном позыве. Та же рука закрыла рот, а другая надавила на грудь, твёрдо прижав к мокрому песку.

– Готово. Проглотил. Отпускай его.

Стоило частице хаоса добраться до желудка, как мышцы свело судорогой. Резко выгнуло спину. Под расползающейся кожей появилась тёмная бугристая шкура. С каждым мгновением она разрасталась, захватывая всё большие участки. Мышцы ужасно напряглись и пошли буграми. От плотно сжатой челюсти послышался скрежет и хруст, когда жгучая боль усилилась, цепко охватив всё нутро, и через глаза, нос и уши хлынула кровь.

– Если выживет – на перерождение уйдёт много, очень много корма и куда больше времени, – скептически высказался, стоящий в двух шагах от действия, парень с рунической вязью на левой скуле. – На мой взгляд, пустая трата сил.

– Теперь чтобы не произошло – о нём позаботится море.

Волна с тихим шелестом мягко подхватила тело бывшего капитана и понесла в морскую пучину. Оставшись наедине, Яссо не отказал себе и обошёл повелителя глубин по кругу, морща лоб и запоминая каждую линию, каждое родимое пятнышко на шелковистой коже её нагого тела. А посмотреть было на что – стройные ноги, широкие бёдра, узкая талия и плоский живот, уверенная осанка, демонстрирующая упругую грудь и длинные ниспадающие на плечи волосы цвета морской пены.

– Что-то не так?

– Нет. Ничего. Я думал – мне с сосудом не повезло, а тут такое недоразумение.

Повелитель бурь кивком указал на ещё один, по его мнению, изъян.

– Зачем таскаешь?

Из общего образа выделился простой жемчужный браслет из чередующихся чёрных и белых шариков. Демон в личине девушки смутился и заметно покраснел. Ладонь, непроизвольно закрыв от лишних глаз украшение, коснулась запястья.

– Красиво.

– Н-да. И чего, собственно, я ожидал услышать.

Десятки рыбацких баркасов качаются на волнах Изумрудного моря. Они толпятся и едва не наваливаются друг на друга, кружа над огромный тёмным провалом. Куда без проблем поместились бы все эти крохотные деревянные кораблики, и где многие годы обитает великое множество морской живности. Краб, осьминог, рыба – всё на любой вкус!

Один из многочисленных рыбаков в ожидании богатого улова забросил сети. Вслед за снастями с палубы отправился и пустой деревянный бочонок с вбитой яркой тряпкой. Он делает так как делал это каждый день на протяжении многих лет, как делал его отец и отец отца. Над головой не смолкают птицы, тёплый бриз несёт добрую весть. Всегда, когда со стороны моря дует ветер, в это место приплывает много рыбы. Но даже если по каким-то диким случайностям сети унесёт на отмель – никто не расстроится. Донный живой камень весьма дорого ценится ювелирами. На выловленную веточку можно безбедно прожить один-два сезона, если её правильно обработать то и больше.

От мерного покачивания на волнах человек задумался о будущем. Вечером он вернётся на берег, продаст улов, и быть может, сможет купить то ожерелье. И быть может, она ответит на его предложение. Мечты и мысли улетучились, а из головы пропал образ любимой, стоило рыбаку заметить в глубине.

– Морская дева! – тихо, с восхищением и трепетом прошептал он, заворожено наблюдая, как та проплыв под килем, скрылась в темноте морской пучины...

Он спал. Всё то время – он спал. Грызущая плоть боль давно ушла как вода в иссушенную землю пустыни. Течения, словно няньки, баюкали и дарили ему покой. Отголоски далёких штормов пели колыбельные... Но что-то изменилось. Что-то древнее и сильное приблизилось к нему. Что-то смутно знакомое...

– Пора, Крайк, – голос коснулся разума, раскаленной иглой пронзив мозг и отбрасывая прочь его безмятежный сон. – Проснись!

Полупрозрачное веко тремя створками медленно подалось в стороны. Студенистому, наполненным тьмой и безумством хаоса глазу предстал полный жизнью подводный мир. В столбах света, пронзающих глубину, мелькают косяки разноцветных рыб. Длинные ленты водорослей колышутся в тёплом течении. Низкий рокот, переходящий в высокую тональность и свист, сотряс воды и дно. Перепуганная рыба шарахнулась в разные стороны. Прочь от чудовища. Прочь из забурлившей кипятком темноты. Вслед за заметавшейся живностью к поверхности ринулась громадная клякса.

Из воды показались чудовищного размера щупальца спрута. Подхватывая и сокрушая в труху, они, словно тяжёлые колонны из базальта, обрушивались на маленький флот, топя и губя беспомощных людей.

– Будь у человека плавники и жабры и жил бы он в пучине морской. Будь у него перья и крылья – летал бы в небесах и был подобен анлиту. Но творец дал человеку только наполненный мясом и костями сотканный из кожи мешок. У тролля мозгов и то больше будет... – вздохнув, признался себе наблюдающий с берега рыбак. – Опять провал. Снова...

Несомненно, получившийся монстр силён. Уже сейчас на море, потакая низменным инстинктам и желанию уничтожать всё на своём пути, ему мало кто сможет противостоять. Но этот ли результат требовался? Тысячи кандидатов. Десятки "счастливчиков" переживших своё перерождение и получивших извечную силу Хаоса. И к большому разочарованию владыки ни одного так необходимого для всего Эрлиана исхода.

Щелчок пальцев.

С утробным, булькающим звуком огромная толща воды ушла вниз. Закручивающиеся по спирали волны с подхваченными ими обломками деревянных лодок потянулись в сторону дна. Рыболовецкие снасти, кричащие о помощи люди, вспенивающаяся вода – всё смешалось. Вслед бурлящему хаосу водоворот, ведущий в неизвестность, сопротивляясь, с неохотой затянул в себя тело морского чудища. Стоило Крайку перешагнуть границу плана этого мира, как портал на дне исчез, а разгневанное море с громовым грохотом сомкнуло свои воды.

– И какой же будет новый план?.. – задумался Архарранесарх, встречая взглядом тёмно-синий вал.

Подобрав своё не самое большое богатство, самодельную удочку и клеть с пойманной рыбой, он шагнул в появившуюся за спиной серую дымку. Через несколько минут на побережье обрушится цунами. Смертоносная волна смоет с лица земли многочисленные рыбацкие деревушки и всех кто, так или иначе, стал свидетелем неудачного эксперимента.

19. Гроза пустыни

В небо улетают огненные искорки от костров. Посреди великой пустыни, между барханами расположился лагерь кочевников и купцов. Стреноженные верхосы медленно, и даже лениво, жуют свой «паёк». Товар – тюки дорогой ткани и ювелирные изделия в небольших, но крепких сундуках спрятан под навес от лишних глаз. Люди, уставшие от долгого и трудного дня, уладив все дела, не спеша переговариваются и с помощью амулетов разводят всё новые и новые костры. Скоро свет предков, взирающих на потомков, усеет небо, и ночь, неся холод, вступит в свои права.

– Я не понимаю. Зачем, нам прятать товар? У нас много людей. Ни одна банда разбойников не сунется к нам, – воскликнул молодой Альмут. – Зачем же такие предосторожности?!

– Ишь, как раскричался. Эй, Махмед успокой племянника, – раздался голос от костра по соседству.

– Да, хозяин, – устало ответил Махмед. Старый седоволосый кочевник долгое время путешествует по пустыне вместе с торговыми караванами и не имеет привычки ссориться с работодателями – купцами из торговых городов Иринийского халифата.

– Племяш, хозяин прав. Нечего бузить. У пустыни есть свои глаза и уши. Таковы правила. Гневить духов, надеюсь, ты не хочешь?

– Но нас почти сотня! Впервые собрали столько людей! Самый большой караван в этом году! – не успокоился Альмут. Для юного караванщика это не просто самый большой караван – это первый караван, с которым ему позволили уйти из дома. Разумеется не без присмотра дяди. Парень слишком импульсивный и заносчивый для этих мест, поэтому Махмеду приходится прикладывать все свои силы, чтобы племянника не оставили в пустыне одного. За нарушения законов каравана кочевники могут бросить человека на произвол судьбы без еды и воды.

– Махмед, видать, он не знает о пустынниках. Расскажи, всё равно до утра долго, – подал голос один из кочевников.

– Пустынники? Что за пустынники? – насторожился парень.

– Не знаешь! – поразился старый Махмед. – Родители разве ничего не рассказывали?

– Нет. Расскажи...

– Расскажи, – загомонили все остальные караванщики, кто был рядом.

– Накличем беду, – недовольно заворчал Махмед.

– Да ладно тебе. Беду... Завтра будем уже в Фер-Ойле.

После недолгих размышлений и вознесения молитвы предкам Махмед начал своё повествование почти забытой истории.

– Хм. Было это задолго до твоего и моего рождения, Альмут, – начал свой рассказ караванщик. – Так давно, что уже никто не знает, где правда, а где ложь. Во времена падения последнего лорда теней. В местах между Джафером и Кефером, где мы сейчас, были земли разбойника Аль-Джузита и его псов пустыни. Они грабили все караваны, убивали всех людей, что осмеливались идти этим путём. Не останавливали бандитов и размеры караванов и их многочисленная охрана. Поговаривали, что Аль-Джузит продал душу Халифу пустыни – великому духу, которому подчиняются все ветра. Так думали, ведь никто никогда не видел, откуда разбойники приходят и куда уходят с награбленным.

Власти всех городов и оазисов спохватились, когда пропал торговый караван визиря. Имени его я не помню... Да и не важно это... Долго спорили, кто виноват и кто должен ловить бандитов. Снарядили военный отряд для поимки. Несколько месяцев войска бродили по пустыне, но никого не поймали. Не было найдено следов разбойников, и их число... Тогда решили отправить с солдатами казну одной торговой гильдии... Из той затеи ничего не получилось. Из пустыни близ Кефера вышел глава гильдии, именно его сопровождал отряд. Торговец был сильно изранен, измотан и напуган. Перед тем как скончаться он успел рассказать о нападении и описать главаря разбойников.

На караван напали в ночь полной Селены...

– Прямо как сегодня! – расхохотался человек с огромным шрамом через всё лицо – командир отряда наёмников, сопровождающий торговцев.

– Сизиф, заткнись! Мне тоже интересно! – заворчал хозяин каравана и наёмник послушно замолчал.

– ...Перед нападением они слышали вдалеке, как выл зверь, оплакивая, а возможно радуясь новым смертям жертв бандитов. Караван с солдатами халифата остановился на отдых, так же как мы. Так же как и мы, они разбили лагерь и выставили часовых. Мне не надо говорить, что лучших воинов пустынных городов обмануть нельзя. Но! Каким-то образом разбойникам это удалось. По словам умирающего: "Бандиты вырастали прямо из земли и начинали убивать людей!". Часть отряда сопровождения успела схватиться за оружие, но для них было уже поздно. В пылу битвы глава гильдии увидел человека, который и командовал разбойниками. В белом одеянии с кинжалами на рубиново-красном поясе, в глазах разбойника горела жажда наживы...

Махмед, прежде чем продолжить рассказ, сделал паузу и отпил из глиняной чашки согретый на огне сок дерева чар. Приторный вкус издревле придаёт народу пустыни выносливость и силу. Многим людям он не нравится, и его разбавляют обычной водой, но, по мнению старого караванщика, напиток от этого может потерять свою волшебную силу. Махмед пьёт этот напиток, как пили его предки и предки его предков.

– Ничто не могло спасти торговцев от неминуемой гибели от рук жадного до золота и крови Аль-Джузита. Поэтому халифы после долгих и безуспешных попыток наказать убийцу, решили объединиться с торговыми гильдиями всего Иринийского халифата. В качестве оружия возмездия выступил, приглашённый Зейс Коулд – молодой маг из Амирсого Союза.

Чародей долго искал лагерь бандитов, долго пытался предсказать следующий ход разбойников. Время шло, но каких-либо результатов Коулд не получил. И тогда, отчаявшись, он решил сопровождать караваны. После месяца странствий по пустыне, воры и убийцы дали о себе знать. Тот же вой зверя в ночи застал мага, как и тех, кто до этого пропадал! На пустынной равнине ночью Зейс создал магический круг защиты. Но, как и всегда бандиты проникли в лагерь, не потревожив часовых. И, как и всегда начали резать, бросившихся в панику людей. Маг не принимал участия в защите товара и людей, доверивших ему свои жизни, пока не встретил главаря.

В жаркой битве с магом Аль-Джузит понял, что тот не успокоиться, пока он жив и существует его банда. Маг же думал легко победить, но...

Я не буду рассказывать, как наёмник из Амирского союза смог победить. Скажу, что и Аль-Джузит тоже был магом и великим магом... Разбойники были уничтожены, а раненный, но живой Зейс получил свою награду и вернулся на родину. Караваны, как и прежде, стали ходить по торговым путям.

– И причём здесь пустынники? – хмыкнул Альмут, когда замолчал брат его матери.

– Я рассказал о том, кем был Аль-Джузит. Мой предок, тогда был в том караване и смог выжить. Поэтому я и могу сейчас говорить об этом, – старый караванщик тяжело вздохнул. – Но я не рассказал, чем этот убийца стал.

– А разве не ясно? Мертвецом, – снова перебил Альмут своего дядю.

– Да. Мертвецом. Но не простым. Приглашённый маг был талантливым – это было доказано им ни раз, и ни два. Но Аль-Джузит был опытнее и хитрее. Бандит был проклят и знал об этом. И после смерти Коулда разбойник восстал. Восстал в виде нежити. Жажда наживы пробудила в нем всё тёмное его души. Так он и стал пустынником.

– Недалеко отсюда есть маленький оазис, – продолжил другой караванщик, сидящий рядом с Махмедом. – Люди говорят, что видели издалека какого-то полуразложившегося зомби очень похожего по описанию на Аль-Джузита: изодранный белый плащ, на правой руке вместо пальцев клинки, вместо левого глаза – огромный рубин. А караваны начали снова пропадать, как и тогда...