Текст книги "Не дам тебе уйти (СИ)"
Автор книги: Чок Кедик
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 27 страниц)
Эпизод 23
…Свет приглушен. Стефания, обложившись подушками, сидит на полу возле камина. Электрический камин отбрасывает призрачные тени на стены, давая воображению волю. Свежий эскиз падает на темный паркет, словно миг времени.
Сегодняшний день пошел на пользу, и у нее родилось множество идей, которые она спешила перенести на бумагу и увидеть это воочию в новых эскизах.
Шаги, голоса. Кто-то пришел.
Привет, – он схватил ее в охапку, приподнял и поцеловал в воздухе. А, это ты…А ты думала кто? – спросил он, довольно улыбаясь. Ну не знаю, это было так быстро.
Александров нахмурился. Не поверив, что она ждала кого-то другого, он, разгадав ее хитрость, снова улыбнулся.
Один – ноль. Ты думаешь? Уверен. Тогда один – один. Почему? Потому, что день закончился. Хорошо закончился, – подвел Николай черту, наклонившись и снова ее поцеловав, – спасибо. За что? – Стефания моргала, не понимая, за что ее благодарят. За хорошее поведение. Сегодня у меня не было причин беспокоиться о тебе. Не было. Хорошее поведение. Я себя почувствовала маленькой девочкой, которую заставили делать то, что она не хотела. Но в конце концов ее погладили по головке. Это тебя злит? Еще как. Когда мы сможем поговорить?
Он проигнорировал ее вопрос и вместо ответа задал свой:
Ужин? Говорить? – настойчиво повторила она вопрос. Сегодня уступок не будет. Давай ужин, потом ванна и длительный разговор перед сном, – скомандовал он, соглашаясь с ней. Хотя это было сказано спокойным тоном, но звучало, как уговаривающий приказ, которому тем не менее следовало повиноваться.
Стефания не могла оторвать взгляд от его твердых губ, которые обещали возбуждающую мужскую чувственность. Он так близко!
Я согласна…Это прекрасно. Ты прекрасна, – шептали его губы, наклоняясь все ниже.
Голоса, шаги. Стефания повернулась к открытой настежь двери.
Мы не одни? Нет, но они скоро уйдут, закончив свою работу, – ответил он, погладив ее по гладкой щеке и отпустив, – встретимся внизу? Хорошо…
Он вышел.
Комната сразу увеличилась вдвое. Воздух остыл. Девушка стояла на том же месте, где он оставил ее несколько минут назад. Вдыхая его запах.
Время шло…Сознание очищалось, необходимо что-то делать. Она повертела в руках почти сточенный карандаш, собрала эскизы. День подошел к концу. Пора сменить его.
В комнате наверху все было по-прежнему. Сливочное платье-труба с узким вырезом на спине… Туфли на невысоком каблуке в тон платья.
Все за меня решил…
Но почему это уже не так злит, как ранее?
Увидев ее отображение в зеркале, он замер. Волосы пышным потоком струились по спине, отливая золотом. Платье плотно облегало фигуру, подчеркивая женственные изгибы. Кисти рук обнажены.
Красиво.
Одно слово-оценка.
Благодарю.
Одно слово-согласие.
Идем, – сказал он, беря ее за руку и уводя из комнаты.
Они сидели за идеально сервированным столом. Вдвоем. Тишина. Только где-то вдали слышалась веселая мелодия… Очень далеко.
Стол был круглым и большим. Центр был крутящимся, на нем были разложены все основные блюда.
Николай почти на Стефанию не смотрел, периодически что-то нажимая на спроецированном экране слева от него. Лента все обновлялась. Наконец поднял глаза на нее:
Десерт? Нет. Не могу больше. Я на сегодня исчерпала все свои возможности, – ответила она, показывая на свой живот. Один кусочек? Ну ладно, – согласилась она, наблюдая, как он нарезает тонкими ломтиками большую сливу, сыр и еще что-то.
Встав со своего места, Николай направился к девушке:
Открой рот.
Стефания послушно выполнила команду и тут же получила лакомство.
М-м-м-м, вкусно… Слива, сыр и что-то еще пряное.
Еще? Да, – она тут же открыла рот в ожидании следующего кусочка.
Он не заставил себя ждать – и уже через несколько минут, съев половину десерта, Стефания подняла руки в знак протеста.
Теперь точно все! Я убираю со стола, – вызвалась она, пытаясь разбавить ауру чувственности. Нет, со стола уберут. На тебя у меня другие планы. Какие? Сейчас покажу, – сказал он, наклоняясь к ней. И вдруг резко поднял со стула.
Да так, что она тут же оказалась в его объятиях, а он, сымпровизировав, закружил ее по комнате, даря чувство невесомости и радости. Стефания звонко засмеялась. Мужчина замер, держа на руках девушку – воплощение своих желаний. Короткий поцелуй в лоб.
Свет сорок процентов, мелодия 321, температура восемнадцать градусов.
От его точных команд Стефания быстро вышла из романтического состояния. Но разве может человек быть таким дисциплинированным и сдержанным?! Он все планирует, и все у него играет по нотам. Даже она прыгает по его команде, когда и где он скажет.
Идем, я хочу танцевать. Что? – она этого не ожидала. Сейчас.
Они перешли в темный холл, где он прижал ее к себе. Ноги скользнули и коснулись его ног. Покалывание по всему телу было приятным. Ее тело буквально слилось с его телом. Медленные движения в такт музыке. Ее ноги на его ногах, они двигаются в ритме мелодии. Уже спустя несколько минут все бунтарские мысли Стефании вылетели из головы, так сильно на нее действовал Николай. Его аромат, его движения и то, что он был так близко.
Ее голова лежала на его плече. Он медленно двигался, очень медленно. Со стороны могла показаться, что они не танцуют, а просто, замерев, слегка раскачиваются.
О, как же хорошо!
Безумно хорошо…
С ним… Я готова… На все. С ним и ради него… Вот это сладкая правда…
Сладкая правда?
Почему бы и нет?
Почему вообще правду называют горькой?
В кого я превратилась за этот короткий промежуток времени?
Он хочет танцевать – я танцую, он хочет есть – я ем.
Все, как он скажет!
Все так просто…
Александров остановился. Поцелуй, легкое поглаживания плеч, спины, ягодиц. Приподнял ее голову, прошептал:
Какая ты обольстительная! Я схожу с ума от тебя. Дай тебе сил, меня…
Девушка молчала, мужчина что-то продолжал шептать. Она не понимала смысла.
Сил ей? Да я словно шарик мороженого на палящем солнце, готовый вот-вот просочиться сквозь щели на полу.
Он шагнул влево, отпустил ее, взяв за руку. Они зашли в большую комнату с высокими деревянными панелями. Окна были открыты, свежий влажный воздух медленно оседал. В камине потрескивали дрова. Огонь длинными языками пытался вырваться из-за кованой решетки. Сонливость и нега тут же исчезли. Стефания подошла к камину.
Прелесть, – сказала Стефания с улыбкой, – огонь завораживает. Думаешь? – его темные брови удивленно поднялись, в то время как он разглядывал тонкие черты ее лица, оттененные свободно ниспадающими волосами. Уверена, – ответила она, усаживаясь поближе к огню и протягивая руки. А я думаю, прелесть – это ты, – сказал он, усаживаясь рядом.
Слева на невысоком столике стояли бокалы и вино в ведре со льдом. Капельки воды на вспотевшей бутылке томно стекали одна за другой.
Фрукты? Не сегодня. Я хочу, чтобы ты попробовала этот сорт вина, он без примесей и добавок. Что это? Белое вино, урожай 2008 года. Его рекомендуют пить отдельно. Без ничего.
Уверенными движениями откупорив бутылку, он разлил напиток в бокалы и протянул один ей:
За это время. За это время, – повторила она за ним, как завороженная, отпивая глоток. Один-единственный глоток – и такой потрясающий букет! Неплохо, – оценила Стефания, – очень насыщенный вкус и разнообразный. Точнее, не понятный. Как и у тебя. Ты меня сравниваешь с вином? Тебя так же, как и это вино, необходимо пить в одиночестве. Небольшими глотками. В другом случае результат никто не гарантирует. Смерть? – она рассмеялась, попадая в такт его веселого настроения. Что-то в этом роде, но намного хуже.
Чувствуя ритм момента и его уникальность, Стефания, расхрабрившись, мягко предложила:
Тост. Какой? За то, чтобы мы стали друг другу больше доверять и разрешать. Это не тост, – отрезал Николай категорично, повелительно махнув рукой.
Собираясь выразить протест против его деспотичного поведения, Стефания резко подняла голову, благодаря чему ее губы привлекли его внимание.
Но Вы… ты ведь… можешь пойти мне навстречу…Могу, но не буду, – он не сводил голодного взгляда с ее пухлых губ. Почему?
Александров подумал и ответил:
Потому что я доверяю настолько, насколько это сейчас необходимо, и разрешаю в той же мере. Не больше и не меньше. Но ты ведь сам это определяешь. Откуда ты знаешь, сколько можно? Это ведь субъективно. Может, ты и не прав? Прав.
О-о-о…
О чем тут спорить?
Он уверен в себе чересчур. Я бы сказала, самоуверен. Не хочет никого слушать и ничего видеть. Того, чего он не хочет.
Огонь продолжал гореть. И что бы ни происходило вокруг, он будет продолжать гореть, сжигая все, что попадется на его пути.
Стефания отвернулась от Николая. Прилегла на пушистый ковер возле камина, он тут же прилег рядом, не показывая, что чем-то озадачен.
Он такой расчетливый и…
Он положил ее голову к себе на колени, смешал волосы с длинными нитями ковра и начал массажировать голову медленными движениями.
Вскоре сон сморил ее, а во сне она видела его и себя. Снова. Такие сны теперь часто преследовали ее. Но это были сны без смысла. Она видела себя, потом его. Их рядом, но не вместе. Иногда Николая и себя, растворяющуюся в нем, исчезающую за ним, и потом снова его. Или он не исчезал. Стефания пыталась подсмотреть, что будет дальше. Но от нее словно все утекало и снова собиралось, но уже возле него. Она как бы существовала, но тут же растворялась в нем.
Стефания проснулась уже в своей кровати. Его рядом нет. Подушка и одеяла смяты только там, где она лежала. Темно, слишком темно. Шторы плотно задернуты. Не хватает воздуха.
Который час?
Который час? Пять часов десять минут утра. Кто есть в пентхаусе? Николай Алексеевич. Еще кто? Больше никого. Наполни ванну на девяносто процентов. Вода должна быть теплой, градусов тридцать. И дай воздуха – открой шторы на все 100 процентов. Мало… И окно, одно на проветривание, – сонно перечисляла Стефания, направляясь в ванную комнату. Получено. Задания в обработке. Спасибо.
Компьютер не ответил.
Да, разработчикам необходимо внести поправки. Принимать благодарности! Неплохо было бы внести и это в их функционал. Технологии не должны поглощать жизненно необходимый минимум общения в социуме.
В ванной комнате было тепло и влажно, от воды поднимался пар.
– То, что надо, – сказала она вслух, ложась в ванну.
Так она и лежала в теплой воде. Девушка не знала, сколько времени прошло. Все было очень даже чудесно. Тепло и приятно. Чуть повернувшись и приоткрыв глаза, она увидела руки Николая. Она бы эти руки никогда в жизни ни с чем не перепутала. Она скользнула взглядом по рукам, плечам, голой груди, ниже, домашние штаны, которые были низко посажены, что открывали полоску волос и…
Почему ты не спишь? – вопрос в тему. Плохой сон, – буркнула недовольно девушка, закрывая глаза. О чем? О тебе, – по-прежнему не глядя на него, ответила Стефания. Обо мне? – он спокойно усмехнулся, напряжение его отпустило. – И что же плохого произошло? Я растворилась в тебе, – ответила Стефания, открыв глаза.
Он положил палец на резинку штанов, явно намереваясь снять их:
Разве это так плохо? Нет. Но я бы хотела остаться и собой! Ты это ты. И мы никуда от этого не денемся. Но я не вижу себя из-за тебя. И я думаю, будет еще хуже.
Александров не ответил, но провел пальцем по ее шее, плечу… Мурашки побежали по коже Стефании.
Разве оно того не стоит? – произнес он наконец.
Эпизод 24
Сегодня Стефания целый день провела в Эрмитаже, прогуливаясь от одного полотна к другому и не сдаваясь, изучая то, что было выставлено на общее обозрение. От нее по-прежнему ни на шаг не отходили Иван и Максим.
Люди оборачивались, смотрели на них, показывали пальцами, о чем-то перешептывались. Она не обращала внимания. Ей было все равно. Стефания почти привыкла к своим сопровождающим, только изредка отмечая их присутствие попаданием в ее поле зрения. Своих обещанных двух шагов они строго придерживались, при этом никого не подпуская к ней.
Но они были странной троицей… Двое солидно одетых мужчин, в темных костюмах, напичканных суперсовременными гаджетами, и девушка в легком длинном платье синего цвета, свободном и кружевном. Волосы она не собирала, свободно рассыпав по плечам. На лице минимум косметики.
С сегодняшнего дня у нее даже косметика появилась. Какая только возможна! Зайдя утром в ванную комнату, она ее там обнаружила. Огромное количество тюбиком, флаконов и баночек. Ее сестры были бы рады все это испробовать друг на друге.
Стефания Сергеевна, через тридцать минут мы должны покинуть здание. Почему? Ужин, – лаконичный ответ Макса.
Их что, учат говорить так коротко?
Во сколько? – сымитировала Стефания тон Максима. На 19:00.Но сейчас только около 16:00.Николай Алексеевич просил передать, что вам еще необходимо время для сборов. Хорошо, но мы уйдем отсюда в 17:00 и ни минутой раньше.
Он усмехнулся, ничего не прокомментировав, мол, другого и не ожидал. Стефания же с еще большим воодушевлением ринулась изучать шедевры.
Время пролетело незаметно.
В какой-то момент к ней приблизился Иван со словами:
Стефания Сергеевна, Макс подогнал авто к выходу. Нам сюда. Тогда идите. Я догоню.
Как же неудобно с ними! С двумя. И все вокруг смотрят и слушают. Но что за работа ее охранять!
Не охранять, а чтобы не сбежала.
О, так вот в чем разница!
С таким испорченным настроением девушка уселась в автомобиль, и именно в этот неудачный момент на экране появилась лицо Николая:
– Привет, сладкая.
Она промолчала, отвернувшись к окну.
Что случилось? А ничего. Если бы что-то и случилось, тебе бы уже сообщили, не переживай. Поэтому ты злишься? Да. Дай уточню, ты злишься потому что…
Он смеялся, заливисто и весело.
Так, хватит. Где кнопка отключения? А, вот…
И нажатием одного пальчика она отключила его изображение. Экран погас. И свет как будто. Его не хватает. Секунды две – и загорелся другой экран, возле второго пассажирского сиденья.
И?
От такого вопросительного и нахального взгляда Николая Стефания рассмеялась и ткнула в экран пальчиком:
Все равно я обижена. Я вижу. Но это оставим на потом. На сейчас у тебя в комнате приготовлена одежда на вечер и тебя ждет Ольга, чтобы помочь быстрее собраться. Я буду к 18:00. В 19:00 нам необходимо быть в «Космо». Мое мнение имеет значение? Если я не хочу? – дерзко возразила Стефания. Хочешь. Потому что ты так хочешь? Сегодня ты решил свозить свою игрушку в ресторан? Показать ее еще кому-то? Да, – он довольно улыбнулся чисто мужской улыбкой победителя.
От такой наглости и самоуверенности Стефания подобралась и закрыла глаза. Нет, это происходит не с ней.
Не с ней.
Не сейчас.
А когда? Разве не все закономерно?
Сегодня я буду свататься.
Тишина. Стефания в шоке. Даже Иван скосил в зеркале на нее глаза. Макс и вовсе развернулся и посмотрел на нее.
Я что, вместо дружки или друга? – съязвила Стефания. Нет, на сегодня роли все разобраны. А, понятно, я буду сестрой или дальней родственницей? Нет? Девушкой жениха с его стороны? Какая же ты нетерпеливая и острая.
Стефания поникла. Отчитал, как маленькую…
На сегодня ты будешь очаровательной невестой. Кем?
Макс, довольно улыбнувшись, отвернулся, глядя на дорогу, в зеркале блеснула ухмылка Ивана.
Почему ты молчишь? Больше нет острых замечаний? Я не могу… – Стефания надавила себе на виски. Дома поговорим.
Он отключил экран. Он обиделся. Она явно это видела. Но до этого он весь светился.
Невеста. Его?
Ну конечно его. Ведь это и так понятно.
Он хочет на мне жениться?
Свататься? Русский обряд.
До сегодняшнего дня никто этого не хотел делать. Даже Максим, он говорил про любовь, про потом, наверняка и все.
А Николай хочет жениться.
Этот великолепный мужчина хочет жениться на мне! Стефания слишком была занята процессом взросления и адаптации к взрослой жизни, чтобы серьезно думать о таком.
Но в Николае есть все, что нужно мне. Ум, сила, мудрость и верность. К тому же он красивый, а его накачанное тело…
Стефания молчала всю оставшуюся часть дороги.
И пока собиралась, тоже слова не промолвила.
Вот Стефания стоит в длинном голубом платье с эффектом омбре. Уложенные волосы, слегка подведены глаза, нежная розовая помада на губах.
Вы сказочны! Как конфетка в лучшей праздничной обертке!
Ольга права. Конфетка… И сейчас, и целую неделю ею была, мною руководили, поправляли, говорили, что делать. Я только и делала, что слушалась.
Вы самая счастливая невеста!
Я?
Невеста?
Счастливая?
Хочу ли я этого?
Связать свою жизнь с ним навсегда?
Да, я хочу быть с ним. С ним.
Но не замуж. Или хочу?
Я сама не знаю, чего я хочу. Потому что все это время он говорил, что он хочет, а я всего лишь выполняла его прихоти.
И в этом вся проблема?
– О, Николай Алексеевич, а я-то вас и вовсе не заметила.
Стефания повернулась к нему лицом, платье легло волной, подчеркивая длину и стройность девичьих ног.
Превосходно, – отметил он оценивающе, чуть склонив голову.
Александров так смотрел на нее, как на что-то безумно дорогое и ценное. В его глазах она прочла свою цену. Свою бесконечность.
Я ценна?
Для него?
Чем?
Стефания бросила еще один нерешительный взгляд на него в поисках ответов на свои открытые вопросы. И замерла – ответ в нем. В его присутствии. Видя его вот таким сильным и притягивающим, она забывала обо всем и хотела только одного. Быть его частью. Быть с ним.
– Почему ты хочешь на мне жениться?
Удар попал в точку. Николай выпрямился во весь рост и негромко ответил:
Потому что я этого хочу. Это и есть причина? Нет, это ответ на твой вопрос. А вот это мое предложение.
Он, взяв ее за руку, немного развернул к себе, но не притянул, как обычно. Николай оставил между ними достаточное расстояние, чтобы при желании Стефания могла отодвинуться. Но она не двигалась. Ее подсознание уже было готово к этому и ждало этой развязки.
Заиграла музыка, медленная, чарующая, свет стал более приглушенным.
Н2.
Если бы Стефания не знала об этом, она бы решила, что это какое-то волшебство.
Щеки Стефании запылали. Она медленно отвела взгляд от его лица. Николай поцеловал ее запястье, ладошку, еще поцелуй. Мурашки по коже, еще поцелуй. Крепко зажав ее лицо в ладонях, он повернул ее голову к себе:
Будь моей, – прошептал он, поцелуй в ухо, возле него, – и я обещаю тебе…Что? – не удержалась девушка от вопроса. Себя. Это взаимная сделка. Ты мне себя, а я тебе себя. Соглашайся. Будет хорошо. Нам с тобой. Хорошо. Хорошо, – нежно прошептала она, очарованная его поведением и высказанными обещаниями.
На безымянный палец девушки легло что-то тяжелое и неудобное. Подняв руку, Стефания увидела перстень размером с небольшой грецкий орех в виде переплетения различных металлов, покрытых чем-то белым. Что это? Подобного ювелирного украшения Стефания еще не встречала. Она не сводила с него потрясенного взгляда. Старинный, ручная работа.
Перстень.
Круг.
Замыкание.
Не снимай его. Не снимать? Нет. Ты должна его носить.
Она еще раз бросила на него смущенный взгляд, потом снова на кольцо. Момент взрыва и принятия решения. Все сомнения позади, она добровольно согласна стать его женой и быть с ним.
Николай отмечал каждую щепетильную деталь этого момента. На лице его Стефании читались все мысли и чувства: нерешительность, страх, любовь и, наконец, доверие. То, чего он хотел от нее буквально с первой встречи.
Александров получил ее. Сполна.
Он был доволен.
Теперь он должен сберечь то, что эта хрупкая девушка ему подарила, и пронести это сквозь время.
Взяв за руку, Николай повел ее вниз. Их уже ждали Макс и Иван.
Поздравляю, Стефания Сергеевна, – сказал Иван, изучая кольцо на ее тонком пальце.
Максим же просто подмигнул, одарил ее скромной улыбкой и открыл дверцу автомобиля. Она села, но видя, что с этой же стороны садится и Николай, быстро пересела на соседнее кресло. Успела. От этой мысли она улыбнулась.
Наверняка это и есть правильное решение.
А где в этой сказке мое место?
И не слишком ли это «наверняка» много места занимает?
Каждый получает то, что он желает. Просто не каждый желает, чтобы его желания исполнялись.
Эпизод 25
На подъезде к ресторану «Космо» они застряли в плотном потоке автомобилей. Солнце лениво клонилось, освещая крыши небоскребов. Голуби носились над магистралью, кружили и никак не могли опуститься на землю, недовольно поглядывая на мальчишек, носящихся по площади. Пары пенсионеров лениво прохаживались по набережной. Две девочки лет восьми прыгали по разрисованным «классикам». За ними наблюдали две строгие гувернантки. На площадь ворвался ветер, поднял упавшие листья, завертел, разбросал – и так же стих. А листья продолжали медленно кружиться. Одни из них упал на стеклянный верх крыши их автомобиля.
Стефания медленно изучала его взглядом. Наконец автомобиль покатился. Лист слетел с крыши и исчез.
Вот они уже подъехали. Перед ними остановился автомобиль цвета мокрого асфальта. Швейцар открыл дверь, подал руку в белой перчатке пассажиру…
Бабушка?!
Именно этого Стефания не ожидала. Нет, не ожидала.
Бабушка? – она произнесла это уже вслух, по-прежнему не веря своим глазам. Твой отец настоял на присутствии почти всех членов вашей семьи, – с напряжением в голосе заметил Николай, не сводя прищуренного взгляда с пассажиров, высаживающихся впереди. Всей семьи? Я предупреждал. Когда?
Александров резко повернул к Стефании голову, нахмурился, не сводя с нее вопросительного взгляда.
Мы можем уехать. Уехать? И не увидеть маму и папу, бабушку и, может, других?
Что они скажут по поводу моего решения выйти замуж… за Николая?
Ироничный смех бабушки и утверждение, что мне еще рано об этом думать?
Беспокойство матери и недовольство отца?
И это еще легкий сценарий. О худшем лучше не думать.
В этот трудный момент, сидя рядом с Николаем, наблюдая за бабушкой, которая поправляла тонкий шарф на своих худощавых плечах, Стефания словно увидела себя со стороны. Глазами родителей.
Внезапно исчезла из города, спустя чуть более недели заявила, что выходит замуж и пригласила в ресторан. И даже не сама заявила, а подослала новоиспеченного жениха!
О, это ужас!
Как им это объяснить?
А что тут объяснять?
Что?
Да разве можно в этом мире что-то объяснить?
Идем, – решительно сказал Николай, стоя уже возле автомобиля и протягивая ей руку. Зачем? Чтобы поздороваться с твоими родными. Но я…Никаких «но», ты дала согласие. Назад пути нет.
О! Александров так категоричен и напряжен.
Перехватил ее за запястье, резким рывком вытащил из салона. Прохладный ветерок заставил поежиться и непроизвольно забрать свою руку. Николай повернул к ней черноволосую голову, посмотрел в глаза и вернул ее руку в свою, при этом крепко сцепив зубы, даже желваки заходили.
Они подошли ко входу в ресторан. При входе, под высокими красными тентами возле столиков столпились люди небольшими группками. Мужчины и женщины о чем-то болтали и смеялись, явно хорошо проводя время на свежем воздухе. Один из официантов, расставленных по периметру, заметив Александрова, поспешил к нему. Его перехватил другой. Явно по должности старший. Второпях обменялись парой слов, и уже оба пошли им навстречу.
О, дорогой, сам Александров, – раздался томный голос из розового кресла. Девушка тут же быстро встала, преградив им проход, – не думала тебя здесь встретить, Николай Алексеевич. Здравствуй, Нина.
Девушка скривилась. От чего ее лицо стало непропорционально некрасивым. Губы неестественно отвисли, кожа на лбу сместилась.
Что за…
Ботокс?
Красивое лицо было обезображено гримасой. Но вот девушка справилась с эмоциями, и лицо приняло привычное выражение, явно транслируя всему миру рукотворную красоту. Бросила еще один призывный взгляд на Николая, прокомментировав:
Холодное приветствие. Я думала после того, что мы вместе пережили, ты будешь куда вежливей. Значит, ты ошибалась, – добавил он сухо, неодобрительно наблюдая за девушкой, преградившей им путь. Было видно, что он с трудом себя сдерживает. Нет… – протянул она, неприятно рассмеявшись, – это вы, Николай Алексеевич, не правильно говорите. Всегда блистательны и осторожны. Нудны? Фу! Но я все еще мечтаю о тебе. Вы же помните, как нам хорошо было вместе. О, а это кто с тобой? Школьница? Нет, я студентка. Студентка?! – она залилась смехом, обдавая их запахом алкоголя, – теперь все понятно, значит, зрелые отношения тебя не интересуют, теперь тебе нравятся зеленые студентки. Нина, ты пьяна и еле держишься на ногах. Не твое собачье дело. Тебе ведь плевать на тех, кого ты использовал и кто тебя больше не интересует. Остановись! Почему же, когда-то ты вот так держал и меня за руку. А сейчас держишь ее. Я нужна была, пока не удовлетворю твою похоть? И все? Тебя волнует только то, что хочешь ты. Тебе плевать на остальных, и я…Достаточно, – прервав ее на полуслове, Николай наконец обошел живую преграду слева и вошел в ресторан.
Стефания не отставала, ее рука была плотно обхвачена его ладонью.
Твои бывшие все такие агрессивные? Может, есть исключения? – спросила она, запыхавшись от быстрой ходьбы.
Он промолчал, не ответив на ее вопрос. Кто-то еще окликнул его по фамилии, но он сделал вид, что не расслышал. Поддерживая Стефанию еще и за локоть, он шагнул в светлый зал с обильной лепниной. Старинные картины были развешены на стенах. С потолка свисали хрустальные люстры.
Они оба молчали, пока их провожали к столику в самом центре большого зала. Возле которого стояли ее родные. Они не садились, и в этом проявлялось их отношение к происходящему.
Вроде бы нейтральное, но в то же время готовое принять ту или иную сторону. Они о чем-то тихо переговаривались, бросая пытливые взгляды по сторонам.
Мама, папа, брат, Алена.
Где остальные?
Бабушка, возле которой сразу два официанта.
Узнаю бабушку!
Она о чем-то им толкует, показывая то на стол, то на окружающих вокруг. Мама периодически хватает отца за руку, преданно глядя ему в глаза.
Как это я раньше не замечала?
Брат заметил нас первым и улыбнулся мне.
А вот и она, – сказал он довольно остальным, привлекая их внимание. Стефания, доченька…Стеф! – крикнула на весь зал Алена.
И только отец и бабушка, убедившись в ее целости, не сводили взгляда с Николая. Они так и замерли в ожидании, испытывающе наблюдая за ним. Словно на арене, перед боем.
Николай со Стефанией остановились возле них. И сразу напряжение. Даже те, кто находились за соседними столиками, смолкли и с интересом наблюдали за ними. Рука девушки в руке у Николая вспотела, она потянула нее, но он не отпустил, сжав еще сильнее ее пальчики. Это заметил отец, нахмурившись и вопросительно подняв брови.
Первой не выдержала мама, подбежав, обняла Стефанию и прошептала:
Боже, как я молилась и как я волновалась, родная. Как ты?
Потом сестра:
Стеф, ты так больше не делай, напугала всех до смерти.
Именно от этих слов сестры все как будто очнулись и обменялись улыбками.
Я не пойму, мы так и стоять будем? Или этот дорогой стол накрыт не для нас? О, бабуля, ты в своем репертуаре! Как всегда! – шутливо подчеркнула Алена. Как всегда что? – переспросила бабушка, приподняв подбородок. Ну…Прямо в точку? – попытался поддержать сестру Сергей. Нет, – отрезала она, – прямо в цель! Еще раз настаиваю на сидячем положении. Тогда мы сможем видеть друг друга на одинаковой высоте. Прежде чем этот похититель нам всем объяснит, что он замыслил и что входит в его планы и каково место в них нашей Стефании.
У «похитителя» тут же напряглись мышцы на руке, это сразу почувствовала Стефания. А взгляд мог бы кого угодно охладить. Только не ее бабулю. В этот момент два официанта помогали ей присесть за овальный стол.
Официанты сновали туда-сюда, расставляя блюда и готовясь к чему-то. Их было очень много. Чересчур. Иногда, чтобы кого-то увидеть, необходимо было сильно наклониться или наоборот высоко поднять или опустить голову.
Итак, молодой человек, мы вас внимательно слушаем, – начала бабушка после того, как все расселись и было разлито вино по бокалам.
Но на Николая не подействовал повелительный голос бабушки. Он преспокойно наблюдал за Стефанией, как бы подчеркивая то, что он будет решать, когда следует начинать. И все это поняли. Поэтому разговоры за столом не касались основной темы, крутились вокруг да около. Все одновременно о чем-то говорили, но не о том, что объединило их за столом. После неудачной бабушкиной попытки никто не желал начинать. Только отец Стефании молчал, слушая с одной стороны бабушку, а с другой мать Стефании. Они сидели чуть в стороне, как будто с каким-то особым расчетом.
Я думаю, начнем.
Все повернулись к Николаю, ни слова не говоря. Он отпустил ее руку. Стефании сразу стало безумно одиноко без его сильной руки. Не хватало твердости и тепла… его.
Николай держал бокал в правой руке, демонстрируя всем выдержку.
Напряжение в воздухе растягивало пространство до предела. Ситуация не стандартная. Две стороны. Семья Стефании как часть прошлого и Николай как ее будущее. И ее выбор…
Давно пора, молодой человек! А то ходите вокруг да около, а то и опять по кругу, то по большому, то по малому, а хочется-то сути! – поддержала его бабушка.
Он одарил всех поверхностной улыбкой, каждого присутствующего по очереди и только потом остановил свой взгляд на Стефании:
Как я уже вам сообщил, почти две недели назад, увидев Стефанию… Я решил, что именно я должен быть рядом. Именно со мной она должна быть. У нас ушло две недели на осознание этого. Мы готовы к следующему шагу. Теперь мы перед вами. Значит, не было похищения? – разочарованно воскликнула Алена.
Недоверчиво поднятые брови бабушки, укоризненный взгляд матери и тяжелый отца. И, ко всему этому, оптимистический ответ Сергея:
Лен, ну какое это похищение, так, выполнение прихоти чересчур богатого и пресыщенного мужчины.
И только сейчас Стефания увидела в нем не только своего младшего брата, а мужчину, молодого и умного, который не побоялся высказать свое мнение, так режущее слух.
Снова тишина.
Отец не сводит пытливых глаз с меня.
У него есть вопросы ко мне.
Я не готова отвечать на них. И не хочу. Хочу быть c Николаем!
Я опускаю взгляд на стол. Преднамеренно. Я понимаю, что это означает.
Означает, что я сделала свой выбор.
Я выбрала Николая.
Добровольно.
В тишине голос отца прозвучал как вызов:
Если я правильно понял, то для того чтобы это понять, тебе пришлось силой протащить ее через всю страну в свою и всего-навсего дать время почувствовать, что она без тебя не может? Именно так. Да? – отец удивился очень и переспросил: – Более простого пути не пытались найти? О чем ты, папа? – влезла в напряженный разговор Алена. Традиционные ухаживания и встречи еще никто не отменял! Но это все не для вас. Не так ли, Александров? – заговорила доселе молчавшая мать Стефании. Нет, – спокойно ответил Николай. Почему ресторан? – спросил Сергей, недовольно озираясь на кучу народу вокруг и все усилившийся шум. Чтобы было легче взять нас вместе, не прилагая к этому много усилий. Предупредить возможные последствия, чтобы никто не захотел затевать драку в общественном месте, так? – ответил, объясняя и в то же время спрашивая, отец. Драку? – Николай усмехнулся, всем телом источая уверенность и силу, – Сергей Сергеевич, возможно общественное место и не очень удобное место для предмета нашей встречи…Но оно безопасное и дает возможность говорить? – задала свой вопрос бабушка.
