Текст книги "Не дам тебе уйти (СИ)"

Автор книги: Чок Кедик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 27 страниц)

Ольга не растерялась и глядя на нее горящими глазами, полными надежды, продолжила:

Николай Алексеевич сказал, что вы сюда жаловали на лето. А на зиму, если вам я по душе буду, смогу с вами в Питер поехать помогать! Что?!

Три вещи, с которыми я не могу согласиться. Это: на лето, Питер и что это в конце концов означает «помогать»?

Да я способна сама себе помочь! Не нужен мне никто!

Недаром отец всегда любил говорить, что каждый должен трудиться для себя и в пределах себя. Так вот я сама способна за собой ухаживать. Это как понимать? Помогать?

Стефания еще раз внимательно посмотрела на девушку.

Столько надежды в ее взгляде! Может, и не нужно ее расстраивать резким отказом?

Николай-то и так собирается отвезти меня в Питер.

Но зачем?

Стефания сдалась.

Хорошо, давай договоримся. Я сама буду за собой ухаживать, а твоя задача…

Стефания на секунду замерла, придумывая задачу. Взгляд упал на десятки коробок и пакетов, взявшихся из ниоткуда за то время, что она принимала душ, и теперь разбросанных по всей комнате.

Что это за вещи? – спросила она удивленно. Их точно здесь не было, когда мы вошли с Николаем! Что здесь произошло за какие-то четверть часа?!Ваши вещи! – сказала Оля радостно. – Сюда их принес Иван. Сказал, что их только что прислали из самых лучших магазинов Питера. С ума сойти! Здесь столько всего! Я никогда в жизни не видела столько шикарных обновок в одном месте!

Огромное количество цветных коробок и свертков сделали комнату похожей на примерочную в ее любимом Stories в Одессе. На кровати уже были разложены десятки нарядов и аксессуаров. В открытом шкафу некоторые вещи уже висели.

Это что, все ей? И зачем? В смысле, так много.

Подкуп или необходимость?

И эта деревенская девушка Оля.

Спокойствие, Стефания. Ольга ни в чем не виновата…

О, я многое готова отдать за свои вещи…

Схватив и потянув в раздражении ленту на ближайшей коробке, Стефания увидела ворох нижнего белья, украшенный огромным количеством рюшей разной формы.

Все, на этом все.

Рюши!!!

Еще и на белье!!!

А ты хотела без трусов ходить???

Но рюши!..

Быстро схватив первое, что попало под руку вместе с нижним бельем, Стефания направилась в ванную комнату. Быстро, не думая и не оглядываясь, оделась.

Зеркало.

О, это я?

Вроде бы я.

Ничего не поменялось, но в глазах осторожность и искры злости.

Я вся горю. Как будто у меня внутри что-то происходит. Что-то, не подконтрольное мне. Но такое долгожданное.

Тело Стефании было и напряжено, и расслаблено одновременно. Оно готово было к изменениям. Из глубины зеркала на нее смотрела юная очаровательная девушка с еще влажными густыми локонами и горящими глазами. Платье облегало грудь, подчеркивая пышность и округлость, мягкой драпировкой спускаясь к талии, подчеркивая ее, затем красиво падало книзу. При этом платье не сдавливало тело, давая возможность свободно двигаться.

О-о, как вам идет это платье, – воскликнула Ольга, едва в дверях появилась Стефания. – Вы прямо морская нимфа. Николаю Алексеевичу очень понравится. Спасибо, Ольга, – ответила смутившаяся Стефания. Нарядили для Николая Алексеевича? Вот обуйте туфельки под платье. Вот я подобрала, пока вы одевались. Правда подходят? – спросила она дружески. Правда. Вас ждут в столовой. Я вас проведу. Нет, нет, я не потеряюсь, не беспокойся. Я проведу, – настойчиво сказала Ольга, открывая двери, – это указание Николая Алексеевича. Я не могу ослушаться. Здесь все подчиняются Николаю Алексеевичу? – недовольно уточнила Стефания, поправляя платье на талии. Да, – просто ответила девушка. Понятно, – только и ответила Стефания.

А на что я рассчитывала? Что мне ответят «нет»? Или укажут на другого собственника и благодетеля?

И то и другое интересно.

Но, может, я смогу что-то узнать об этом в столовой.

Ольга, а у тебя есть мобильный? Есть. Но здесь строго-настрого запрещено им пользоваться. Поэтому я его с собой-то и не беру. Ты без телефона здесь? – на лице Стефании отразился весь ужас от такой перспективы, – а как же родители, друзья…Так они знают, что если не отвечаю, то я у Людмилы Михайловны. Это правило на всех распространяется в этом доме? Нет, у Людмилы Михайловны и у Павла мобильные всегда с собой. Таки суперсовременные. Они тех, с кем говорят, могут не только слышать, но и видеть. Интернет в доме хотя бы есть? – не надеясь на подобное счастье, все-таки решилась спросить Стефания. Есть, но там пароль. В библиотеке есть компьютеры, но если вы не знаете пароль, то не сможете выйти в Сеть. И даже в соцсети? Даже туда, за этим очень строго следит Павел. У него особый приказ. Он следит за порядком здесь. Ну если сильно нужно, думаю, Николай Алексеевич вам доступ предоставит. Вы ему только скажите. Попросите.

Я не сомневалась в этом полном кошмаре. Сам Александров напичкан всякими крутыми штуками с ног до головы, а всем остальным – дуля с маком. Неплохо!

Стефания улыбнулась своим мыслям.

Ну вот, например, она просит телефон, а он ей без лишних слов дает его.

Или же я свой телефон получила обратно. Случайно. Бывает же такое! Мне его передали…

Что ж тогда говорить о мировой сети Интернет!

Я так и вижу Николая, чеканящего свое «нет».

И слышу мое согласие с его категоричным «нет».

Почему я так боюсь и не хочу вступать с ним в спор?

И со всем, и на все соглашаюсь.

Стефания с детства не была конфликтным ребенком. Но всему есть предел. И если ничего не поменяется, она точно и два слова не сможет в его присутствии сказать. Так недалеко и до полного ее подавления или поглощения.

Как же все-таки приятно такое поглощение!

Но он не прав. Да и что он вообще себе позволяет?

Важно другое. К чему это приведет?

И что меня ждет дальше?

В таком раздраженном неопределенном состоянии Стефания зашла в светлую узкую комнату в светлых тонах. Возле открытого двухстворчатого окна, держа руки в карманах, стоял Николай в костюме и белоснежной рубашке. Уверенный, сильный и пронзительно-красивый.

Заметив Стефанию, Николай улыбнулся, обнажив ровный белый ряд зубов, которые особенно стали заметны на фоне темного пиджака и синего галстука.

На ужин дома в галстуке?

Неожиданно…

Выглядит, как вызов. Показать, что он готов? Готов к захвату. Моему…

Что-то не очень я и сопротивляюсь-то…

Прекрасно, – сказал он негромко, оценивающе медленно скользя по ней ленивым взглядом.

Взглядом голодного ожидания, взглядом собственника.

От его раздевающего взгляда и всего одного слова у Стефании сердце забилось быстрее, пропуская удар за ударом. За эти дни она начала верить в свою красоту и исключительность. Я красивая, я желанная! Его слова и эти взгляды способны творить с ней необъяснимое и невероятное.

Николай медленно подошел к Стефании, склонился к ее уху, провел языком от мочки к верхушке, обратно. Мурашки побежали по ее телу в ответ на его интимную ласку.

Я хочу тебя. Сейчас. Скажи да, – попросил он нетерпеливо, серые глаза умоляли сдаться на милость победителя. Я…Что ты? Голодна, – чуть слышно проговорила Стефания, стараясь вернуть разговор к ужину.

Он засмеялся, резко откинув черноволосую голову назад. Комната сразу ожила. Медленно зазвучала мелодия. Свет стал ярче.

Малышка, ты умеешь удивить и поставить на место. Сегодня пусть будет по-твоему. Пусть будет ужин, – сказал он торжественно, взяв Стефанию за руку, подводя к столу.

Усадил ее возле хозяйского кресла, справа. Подвинул стул, слегка коснувшись ее плеча. Как бы давая понять, что он все помнит и будет так, как он пожелает. Сначала ужин – всего лишь временная уступка ей! С его стороны.

Сегодня я буду ухаживать за тобой, – сказал он, многообещающе улыбаясь. Мы сами? – испуганно прошептала Стефания. Да, ты и я. А где все? – тем же шепотом спросила она. Боишься? Кого? – еще тише спросила Стефания, озираясь по сторонам. Себя, – ответил он, загадочно подмигнув Стефании. Себя? Нет, почему же… – тут же запротестовала Стефания более уверенным голосом. Боишься, боишься.

Николай замолчал, Стефания тоже. Он протянул руку через ее плечо, она вздрогнула и громко вскрикнула.

Вина? – предложил Николай.

И как ни в чем не бывало протянул руку далее к бутылке, не дожидаясь ее ответа. Разлил по двум хрустальным бокалам. Поставил темную бутылку на место. Остановился за спиной Стефании. Она его не видела, но чувствовала каждой клеточкой тела.

Стефания, ты замерзла? Нет. Но то, что вы стоите позади меня… Ну, меня это не устраивает, – взволнованно ответила Стефания. Почему? Потому, что я вас не вижу и не вижу, что вы собираетесь сделать. И что я, по-твоему, собираюсь сделать? Не знаю, ей-богу, не знаю. А если бы знала? Что тогда? Тогда я бы подготовилась и знала, что меня ждет. А ты бы подчинилась? Кто говорит о подчинении? – от удивления она дернула плечиками и обернулась к нему.

В тот же миг ее губы столкнулись с его губами. Поцелуй короткий, но пылкий. Стефания оторвала свои губы и резко отпрянула всем телом, чуть не упав со стула. Но и тут Николай ее подхватил за плечи, не давая упасть.

Не смей убегать, когда я тебя целую, – сказал он и прикусил ее нижнюю губу, не больно, но чувствительно.

От этого Стефания всхлипнула и открыла рот, чем и воспользовался Николай, просунув свой язык. Она впустила, но глаза не закрыла, и их взгляды пересеклись. Бездонные серые и бескрайние карие встретились и утонули друг в друге.

Николай первым закрыл глаза, оторвался от ее губ, прижал свой лоб к ее лбу и прошептал:

Если мы хотим есть, нам необходимо прекратить дразнить друг друга. Я-то уже за столом, а вот вы… – ответила Стефания, подчеркнув свои слова рукой: указывая на него, все еще стоящего возле стола. Верно подмечено.

Он сел, и Стефания наконец вдохнула воздух полной грудью.

Какой же он красивый, мужественный и сексуальный! От него так и сыплются искры желания, пронизывая мое «я»…

Хочу к нему на колени, обнять и…

Уже представляю его удивление в ответ на такое мое поведение…

Но так хочется дотронуться до него.

Вот будто бы сижу здесь по его воле, а по своей и уходить-то не хочется, не то что перечить.

И что далее?

Как что? Ужин, а далее то, что он хотел еще до ужина.

Ужин с соблазнителем?

Почему с соблазнителем? Я вроде и не сопротивляюсь… Даже осознавая, что это не совсем правильно. Я осознанно иду у него на поводу и мне… мне кажется, что это и есть верный путь. Он единственный. Другого я и не хочу…

Что у нас тут? – задал он вопрос, подняв крышку с ближайшего к нему блюда. – М-м-м…Суп из морепродуктов: кальмаров, мидий, креветок, лосося и других рыбных деликатесов. Я думаю, тебе стоит это попробовать. Он должен быть бесподобным.

Быстрым движением он наполнил ее тарелку и свою. После первой ложки закрыл глаза, наслаждаясь вкусом. Да так, что Стефании тот час захотелось последовать его примеру.

Тебя покормить? – открыв глаза, провокационно спросил Николай. Нет, – Стефания улыбнулась, – я сама.

Суп на самом деле был очень вкусным, и запах у него очень специфический, морской. Так пахнет в Одессе…возле самого Черного моря… Казалось, вот-вот и крик чаек раздастся над головой…Запах дома. От этой мысли мечтательная улыбка расцвела на ее лице.

– Так вкусно? – неправильно поняв ее улыбку, уточнил Николай.

Ты был прав, вкусно, – она не захотела раскрывать свою маленькую тайну. Ешь, он такой вкусный, пока горячий.

Сбросив наваждение, она тут же последовала его совету. Ели они молча. Николай иногда бросал на нее задумчивые взгляды.

О чем он думает? Он как будто был здесь, но в то же время еще где-то.

После супа последовало ризотто с белым трюфелем и тонкой спаржей. Баклажаны и помидоры на мангале с несколькими видами пряных соусов. Стейк из филе ягненка, приготовленный в белом винном соусе.

Десерт?

Стефания вздрогнула от неожиданности. Они молчали уже более тридцати минут, и поэтому его голос в тишине показался ей очень громким.

Нет, достаточно. Я и так съела больше, чем обычно. Да еще и перед самым сном. Кто сказал, что ты будешь спать? Ну… все равно нет. Тогда вина, – не отставал Николай.

Стефания посмотрела на злополучную бутылку. Они выпили почти всю, Николай постоянно наполнял ее бокал. Еще немного – и будет уже чересчур.

Нет, спасибо. Я допью то, что у меня есть, – категорично покачала головой в подтверждении своих слов Стефания. Как скажешь, – быстро ответил Николай, демонстративно наливая себе, – но ты явно должна пожалеть.

Он таинственно замолчал, она не выдержала неизвестности и напряжения:

Почему? Это особый сорт винограда. Выращивают его только в бордосском регионе. Открывают спустя десять лет после выдержки. Десять лет? – недоверчиво переспросила Стефания. Да. Сбор урожая для этого вина. Это особый сорт и для него специально разработана своя технология приготовления нектара. Не сока, а нектара?

Свет, исходящий от боковых люстр в стиле барокко, по-особенному падал ей на плечи, заставляя их белоснежно светиться. Николай залюбовался алебастровой кожей Стефании. С нажимом выговорил:

Точно! Он густой и по составу наиболее близок именно к нектарину. Еще мой прапрадед оценил его полезные свойства. Именно он первым начал его готовить особым способом, который раскрывает весь вкус и аромат собранного урожая. Твои родители были виноделами? Я бы их скорее назвал детьми моих почтенных бабушек и дедушек. Что это означает? Означает? А то, что скорее они были детьми, нежели родителями, – ироничная улыбка появилась в уголках его губ. Это как? Очень просто. Конец семидесятых. Начало просветления советского населения, открытие многих запрещенных и недоступных вещей. И результат – быстрая, но феерическая гибель. Катастрофа?

Николай замолчал, с большим трудом сдерживая себя. Напряжение охватило его изнутри и передалось в сжатые кулаки. Стефания должна знать!

Несчастный случай? – осторожно продолжила расспросы Стефания, прекрасно понимая, насколько болезненную тему она задела. Групповое дорожно-транспортное происшествие… Мои родители, несколько пар их близких друзей, новые автомобили с бешеными движками. Результат – столкновение, полет в пропасть…Почти все погибли.

Стефания смолкла, не зная, что добавить. У него родители погибли в автомобильной катастрофе? Сколько ему было?

Но это другая история. Не на сегодня, возможно, когда-то, – сказал он, уводя разговор в сторону, – еще вина? Да, – машинально ответила Стефания, позабыв, что десять минут назад от него категорически отказалась, но под впечатлением от его рассказа расстроилась и утратила бдительность.

Они продолжали говорить о чем-то и ни о чем. Долго. В столовой уже сложилась теплая дружеская обстановка, они узнавали друг о друге больше и больше. Николай перестал бросать на нее такие задумчивые непонятные взгляды, от которых хотелось немедля броситься к нему в объятия. Нет, они говорили так, как будто давно знакомы и никуда не спешат. В нынешнее турбулентное время это был как глоток свежего, чистого воздуха из прекрасного далека.

Вот попробуй гриссини с черным кунжутом, – сказал он, открывая очередную крышку и подавая ей еще теплый ломтик батона, отрезанный под острым углом.

Стефания медленно отрезала небольшой кусок и положила себе в рот. От удовольствия она закрыла глаза.

Вкусно очень. Такого вкусного хлеба я еще не ела. Я знал, что тебе понравится. Это фирменный рецепт Людмилы Михайловны. Она его часто подает как отдельное блюдо с имбирным соусом.

Так прошел еще час. Быстро. Снова тишина за столом. В столовую через открытые окна проникал ночной ветерок, охлаждая знойный воздух, придавая свежесть мыслям Стефании. Температура настроения поднялась до максимальной отметки, накалив нервные окончания до предела, обдав жаром сегодняшнего.

Я бы хотела поговорить, – призналась честно Стефания, демонстративно откладывая приборы на край тарелки. Сначала доешь гриссини. Они быстро остывают и твердеют. После поговорим. Я… – недовольно начала Стефания. Вначале доешь, – перебил ее Николай, глаза его потемнели.

Стефания возмущенно открыла рот, почувствовав себя нашкодившим ребенком, и с минуту изучала невозмутимое загорелое лицо Николая.

Это же надо! Ладно, я съем этот хлеб, но на этом мое терпение иссякает. Я требую вразумительных ответов.

Стефания решительно кивнула и принялась есть ароматные ломтики. Проглотив последний кусок, она повторно медленно и демонстративно отложила свои приборы в сторону. Немного отодвинула стул, на котором сидела, и упрямо, встретив вопросительный взгляд Николая, продолжала смотреть на него. Снизу вверх.

Еще? – провокационный вопрос Николая. Нет, – очень короткий ответ Стефании. Может, белых оливок? Нет, – снова ее короткий ответ, сопровождаемый выразительным взглядом непослушных карих глаз. Тогда попробуй… – начал Николай. Ни одной ложки более. Я съела достаточно. Не терпится? – спросил Николай, понимающе ухмыльнувшись. – Мне тоже…Да. Поговорить, – после сытного ужина Стефания почувствовала себя более уверенной.

Да и Николай вел себя не так подавляюще, как прежде. У Стефании сложилось мнение, что если с Александровым поговорить и объяснить, то он ее поймет.

– Хорошо, но после того, когда я закончу, – сказал он и продолжил есть, больше не обращая на нее внимание.

Это длилось более десяти минут. Стефания про себя отсчитывала каждую секунду! Он на нее не смотрел. Она же не сводила выразительного взгляда с его лица, подбирая слова и готовясь к важному разговору.

Идем, – наконец положив салфетку на стол, Николай протянул ей руку. Куда? – взволнованно спросила Стефания. Во двор. На улице хорошая лунная ночь, как раз для нужных тебе разговоров.

Стефания тут же успокоилась, значит, они буду говорить.

Это уже хорошо. С чего начать? Николай так близко от меня стоит.

Хочется поговорить?

Мы поговорим. Но тема разговора за мною, детка. Здесь я решаю, что и когда.

Они вышли через высокие стеклянные двери на полукруглый балкон с балюстрадами, в углах которого стояли красные кадки с цветами. Спустились по массивным ступенькам во внутренний двор, расположенный позади дома. Взору открывалось великолепное пространство с коротко подстриженными кустами и высаженными в ряд различными деревьями. Ухоженность и продуманность двора свидетельствовала о профессиональной работе садовника. Все вокруг дополняло друг друга: цветок к кусту, лавочка к дереву, дерево к фонарю…

Тебе дом не показывали? – спросил НиколайНет. Завтра покажу, – обрадовался Николай.

Как будто Николай знает, что будет завтра! И уже принял все решения за всех окружающих. В том числе за меня.

Николай, – она остановилась, одновременно вырвав у него свою ладонь.

В ответ Николай, резко развернувшись, посмотрел ей в глаза. Горели фонари, но на их лицах плохо были видны эмоции. Он протянул ей руку, она ее не взяла.

Верните мне мои вещи и прекратите себя вести, как тиран, – сказала Стефания недовольным и крайне раздраженным голосом. Как тиран? – недоверчиво переспросил Николай, улыбаясь мальчишеской улыбкой. Сравнение явно пришлось ему по вкусу. Да. Как диктатор и тиран. Поверьте, я долго терпела и сдерживалась. Но это уже слишком. Знаете ли вы, что у всего есть границы и пределы? Нет.

Стефания обхватила голову двумя руками, посмотрела на ночное небо.

Он даже не задумался! Я другого и не ожидала! Что за чрезмерная самоуверенность! Как и у этого звездного неба. Оно тоже не знает пределов.

Николай скептично продолжил:

– Не знаю. Их попросту не существует. Границы и пределы? Человек сам себе их придумал, а потом жалуется на свои же выдумки.

Стоп, я сейчас говорю не о чем-то масштабном. Я говорю о себе…О вас, Стефания?

О, Николай заинтересовался и всем мускулистым телом придвинулся к ней еще ближе.

Да. Вы забрали мои вещи, увезли в другую страну, не спрашивая, хочу ли я этого. Сейчас я в вашем доме, и меня снова не спрашивают, хочу ли я этого. Даже… – она замолчала, набирая больше воздуха в легкие. – Простого вопроса: хочу ли я всего этого – достаточно, чтобы понять…Хочешь? – подыграв ей, задал Николай вопрос с неприкрытой улыбкой. Глаза выдавали его с головой, страстно поблескивая. – Сильно хочешь. Откуда ты знаешь? – Стефания снова повысила голос.

Пожал широкими плечами. Пиджак натянулся на груди, обрисовывая рельефные мускулы. Медленно, с расстановкой Николай объяснил:

Стефания, если бы ты этого не хотела, ты бы сейчас не стояла здесь и не спорила о таких мелочах. Ты ведь до сих пор ни разу не сказала, что хочешь домой. Я хочу домой! – тут же отреагировала Стефания. Один ноль в мою сторону.

Он положил руки в карманы, натянув их спереди. Стефания отметила его возбуждение. Краска смущения бросилась ей в лицо. Николай наблюдал за ее реакцией. Не испугалась, но естественно засмущалась. Это давало ему шансы. Александров никогда не упускал в своей жизни их. И впредь не собирался.

– Это показывает, насколько ты готова сейчас быть со мной, – объяснил он ласково.

Я не могу. Мне на самом деле необходимо домой, – сказала Стефания более спокойным тоном, – завтра мне на работу, мои родители уже сходят с ума от беспокойства. Я их предупредил, – просто заметил Николай. Что? – от испуга Стефания онемела.

Вот это да! Удар под дых?

Хуже этого ничего быть не может.

Ага, ты дождись конца…

Конца чего?

Я им сообщил то, что…Не хочу знать, что ты им сказал, – перебила его Стефания, – я боюсь себе это даже представить…, – она подняла тонкие руки и начала массировать виски, – они меня убьют, нет, всего лишь придушат, – ее плечи вздрогнули.

Стефания оторвала руки от головы, открыла глаза и посмотрела на него. Все беспокойные мысли испарились. У нее перехватило дух. Какой он темный, загадочный и необыкновенно привлекательный! Но в то же время опасный. Хищник, да, именно так бы его назвала Дашка. Царь– хищник – лев, который перед поеданием добычи играет с ней, проверяя ее возможности и свое желание полакомиться ею.

Телефон, – Стефания требовательно протянула к нему раскрытую ладонь. Нет, – ответил Николай, не вынимая рук из карманов. В последний раз прошу. Отдайте мне мой телефон, – сказала она, сцепив зубы. Нет, – ответил Николай, продолжая испытывающе на нее смотреть. У меня заканчивается терпение, – предупредила Стефания.

Девушка замолчала, ожидая его ответной реакции. Никакой. Даже не шелохнулся.

Про-шу… от-дай-те… мне… мо-и… ве-щи, – сказала, растягивая каждое слово по слогам, теряющая самообладание Стефания. Какие вещи? Те, что были при мне в пятницу!

О, он уже не так категоричен.

Спрашивает. Может, у них и диалог получится конструктивный?

…

Словно озарение, вспомнилось Стефании событие из далекого милого детства. Папа, мама и она. Она забежала в комнату и застала их во время спора. Родители стояли друг против друга и кричали. Ей было тогда около шести. Она испугалась, вскрикнула, обратив на себя внимание обоих родителей.

Отец тут же изменился в лице, подошел к ней и ласково обнял. Поцеловал в лобик и поучительно сказал:

Что бы не происходило в жизни, не позволяй ни себе, ни другим повышать голос. Проблемы это не решит, но отношения точно испортятся. Надолго.

Поднял ее, как пушинку, на руки, отнес в свою комнату. Читал сказку о терпеливом и добром князе, который давным-давно правил в Киевской Руси. О его многочисленных героических и мудрых поступках.

Этот наглядный урок терпения Стефания запомнила на всю жизнь. На всю. Терпение.

…

Не сегодня. А когда? И где они? Остались в Украине? И что ты в конце концов сказал моим родителям? Тебя уже объявили в международный розыск? – вопросы сыпались, как горох. Задавая последний вопрос, Стефания съехидничала.

Николай по достоинству шутку оценил.

Международный розыск! Размечталась чертовка.

Нет. Еще нет. Стефания, давай договоримся. Ты послушаешь, а потом мы поговорим. Нет, не хорошо! Значит, я послушаю, а потом…

Николай недовольно перебил ее, заявив:

Потом будет то, что я позволю. Все, мое терпение лопнуло! – она подняла руки к небу, развернулась и пошла в сторону дома, продолжая громко говорить: – Господи, ты видел! Я сделала все возможное! Но это невозможно!

Николай настиг ее через несколько секунд. Обогнал, встал на пути. Стефания от неожиданности споткнулась о него. Их тела соприкоснулись, высекая искры.

Уйди с дороги, – предупредила зло Стефания. Нет, – ответил он, довольно улыбнувшись. А я говорю уйди, – закричала она, с силой толкнув Николая.

Николай, конечно, не сдвинулся, что еще больше рассердило Стефанию, которая попыталась его обойти. Но и этого он не позволил, удержав ее за локоть. Девушка потянула руку, мужчина перехватил ее за талию. Она снова его толкнула – безрезультатно, больно ударила ногой в голень. Николай виду не подал, наклонился, сомкнул руки под ее коленками, перебросил через плечо. Стефания брыкалась, кричала, била кулачками по его спине… Он же лишь один раз шлепнул по аппетитной ягодице, но там и оставил свою руку, поглаживая ее.

Отпусти меня, несносный ты человек, отпусти меня, иначе я…Еще немного. Что? Вот мы и дошли, – сказал он, отпуская ее возле самого края бассейна на деревянный настил. Утопишь? – недоверчиво спросила, ничего не понимания, Стефания, глядя на голубую гладь. Нет, – ответил Николай и одним движением толкнул ее в воду, – остудись немного.

Стефания упала в бассейн боком. Вода тут же накрыла ее с головой. Платье, быстро намокнув, потянуло ко дну. Глубоко. Она с трудом вынырнула. Еще раз под воду с головой… снова вынырнула… еще. Но вот девушка снова на поверхности. Громко вдыхает и выдыхает, бьет руками по воде, чтобы удержаться на водной поверхности.

Ты за это ответишь! – прошипела Стефания, стараясь привести дыхание в норму и не нырнуть снова. Запиши и это на мой счет, – ответил он весело. Запишу, и не только это. Мне будет нужен толстенный блокнот и пачка ручек!

Николай засмеялся, довольно покачав головой. Расстегнул пуговицу на пиджаке, снял его и аккуратно повесил на спинку стула, стоявшего возле бассейна. Далее, не сводя с нее чувственного взгляда, расстегнул запонки…

Что ты делаешь? – удивленно спросила Стефания, не удержавшись от провокационного вопроса. Присоединяюсь… – улыбнулся Николай ей в ответ. Я бы сказала иначе, – ответила Стефания иронично. Да? И как? Ну, это все входит в программу развлечений на сегодня. Предварительно бросить меня в бассейн одетую и в дорогущих туфлях…В программу. А кстати, как туфли? – он продолжал иронизировать. Мои туфли… – Стефания попыталась продемонстрировать ему одну ногу, приподняв ее над водой, но в результате снова ушла под воду.

Вынырнув, Стефания не увидела Николая возле бассейна. Оглядываясь по сторонам, она по-прежнему не видела его. На кованом стуле аккуратной стопкой были сложены его брюки, ремень…и тут что-то потянуло ее под воду. От неожиданности Стефания не успела задержать дыхание, нырнула и тут же набрала в нос воды, начала захлебываться и дергать ногой в попытке освободиться, но безуспешно. Тогда девушка попыталось сложить тело вдвое и, выгнув спину дугой, выскочить на поверхность, как когда-то ее учил отец. Но и тут ничего не вышло.

В этот момент ее потянули вверх. Вот он воздух! Стефания, не открывая глаз, жадно вдыхала. Руки Николая обняли ее, прижали к телу, ее губы коснулись его предплечья… И ей так естественно захотелось его поцеловать, как будто она не раз это уже делала, вот так в бассейне, в невесомости, удерживаемая только его сильными руками.

Поцелуй.

Я хочу его поцеловать.

Сейчас…

Что Стефания и сделала, чмокнув в предплечье. Николай вздрогнул, вторая руку обхватила ее голову. Он приподнял ее и мягким поцелуем забрал губы, возвращая неожиданный для него поцелуй.

Она тоже вздрогнула от этой ласковой нежности и еще теснее к нему прижалась. Николай приподнял ее ноги и обвил ими свою талию.

Стефания с трудом разлепила тяжелые веки, пытаясь выйти из окутавшего ее сладкого тумана. С удивлением она отметила, что на ней платья нет, не говоря уже о туфлях…

Чудеса? Как он это сделал?

В голубой воде на самом дне бассейна лежало ее сногсшибательное платье, а чуть левее нашли свое последнее пристанище и модные туфли. «Натюрморт» для хорошего художника.

Замерзла? – прозвучал его заботливый голос. Нет, – ответила она, по-прежнему прижимаясь всем телом к нему.

Это было нечто, не ведомое ей ранее! Чувства Стефании были обострены и напряжены. Быть на поверхности воды, понимать, что под тобой глубина. Пусть и бассейн, но метра три есть. А ты в невесомости! В безопасности! И тебе хорошо. Восхитительно!

Мне нравится, – тихо ответила Стефания. Что именно? Вот так, сейчас в воде. Так, кажется, что нет ничего важнее, чем удержаться возле тебя на плаву и так спокойно от этого. Но…Нет. Никаких «но». Не сегодня. Не думай об этом. Есть сейчас, и сейчас тебе хорошо. Вот это важно. А потом – будет потом, – уговаривал Николай соблазнительным голосом.

Сердце Стефании требовало смирения. Сдаться на милость победителя.

Ну, еще один день наслаждений.

Что в этом такого? Им же безумно хорошо вдвоем.

Мое платье… Ты испортил мое платье, – почему-то обиженно заявила Стефания. Уверен, оно давно хотела вот так трогательно погибнуть.

Улыбка была ответом на шутку.

Александров не исправим!

Он все это время держит меня на плаву. Даже отдышка не появилась. Как будто ему это и нетрудно совсем.

Какой же он сильный! И жесткий. Под пальцами я чувствую напряженные мышцы и мягкую кожу.

Молча принимая свое поражение и соглашаясь на его требование, она сама поцеловала его в губы. Николай перехватил взгляд и, вздохнув, тотчас коснулся ее губ. Его тело пришло в движение. Спиной Стефания почувствовала край бассейна. Холодный по сравнению с разгоряченным мужским телом. От этого девушка еще тесней прижалась к нему.

– Продолжай, – протянул Николай ласковым голосом, – дай мне свои губы.

Сладкие поцелуи. В податливые губы, шелковистую щеку, точеный подбородок, длинную нежную шею… Николай легко приподнял чуть выше тело Стефании, впился длинным поцелуем в пульсирующую жилку на шее. Провел по ней горячим языком до самой ключицы. Свободной рукой освободил одну грудь из чашки бюстгальтера. Нежно сжал ее. Перехватил розовый сосок между двух пальцев и продолжил медленно его перекатывать, наблюдая за ее чувственной реакцией. Николаю нравилось доставлять удовольствие. У Стефании была гиперчувствительная кожа, она откликалась буквально на каждое его движение. Это сводило с ума. Такая отзывчивость открывала перед ним многие двери, позволяя тайные вольности.

От такой ласки Стефания почувствовала нарастающее ноющее желание в другой груди и направила ее прямо к нему в руку.

Она тоже хочет ласки? – с довольной хрипотцой в голосе спросил Николай.

Стефания не ответила, до боли прикусив верхнюю губу. Николай в ответ понимающе улыбнулся. Он знал, что ее терзает и готов это дать. Но на его условиях.