Текст книги "Пружинки и золотинки (сборник рассказов) (ЛП)"

Автор книги: Чарльз Маттиас

Соавторы: Кристофер Хаггис,Крис О'Кэйн,Паскуаль Поркупиннэ,Тэрри Спаффорд,Дэниэл Д'Алимонтэ,Якоб Фокс,Орен Оттер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

Послеобеденный отдых
Кристофер Хаггис

«Внутреннее устройство Цитадели Метамор вещь очень и очень изменчивая. Геометрические и архитектурные парадоксы для Цитадели скорее норма, чем исключение. Но именно изучение ее свойств позволило Магусу в начале VIII века сформулировать и практически обосновать основные принципы высшей топологии...»

Антуан Маттиас «Введение в высшую топологию»

Год 706 AC, начало апреля, Цитадель Метамор

Я постучал еще раз. Несколько мгновений назад Магус уже сказал: «Сейчас, сейчас, одну минуту!» И пропал. И вот я стоял, нетерпеливо притопывая ногой, молча считая биения сердца, ожидая, когда он откроет дверь.

– Магус, где ты там?

– Хмм? О, сейчас, минутку, я закончу кое-какие расчеты... – голос, приглушенный тяжелой дубовой дверью, снова затих.

Я закрыл глаза, глубоко вздохнул, просчитал до пятидесяти, а затем во все горло проревел:

– Магус!!!

После короткой паузы и какой-то возни за дверью, послышался стук отодвигаемого засова. Скрипнув, дверь распахнулась, открывая взъерошенную рыжую морду сильнейшего мага Цитадели Метамор. Лис-морф несколько раз моргнул, словно со сна, потом помассировал глаза и виски лапами:

– А, Христофор. Знаешь... я сейчас очень сильно занят... – с этими словами он повернулся и пошлепал обратно, оставив дверь открытой.

Сунув морду в тускло освещенную комнату, я глубоко вдохнул и поморщился: запах древнего пергамента и прошлых экспериментов шибанул в нос. В полутьме было плохо видно, но создавалось ощущение, что книги и свитки покрывали практически каждую ровную поверхность. Даже на стоящей в углу, кое-как застеленной кровати лежала пара томов. Единственным свободным от книг местом был небольшой участок стола, занятый тарелкой и кувшином. Впрочем, на кувшине, вместо крышки опять же лежала маленькая книга.

Пока я осторожно маневрировал грузным медвежьим телом между хлипкими столиками и хрупкими стульчиками, Магус успел усесться на табурет у рабочего стола, и тут же уткнулся мордой в пергамент. Я подождал с минуту, переминаясь с ноги на ногу на одном из свободных участков. Но лис похоже полностью погрузился в работу.

Ох-х-х...

– Магус?!

– Хммм... м? – он поднял голову и, прищурившись, уставился на меня. – О, Христофор! Ты как здесь очутился? Ну ладно, раз уж ты уже тут, то подожди немного, я...

Но я не позволил ему вернуться к записям:

– Магус, ты когда в последний раз отдыхал?! Даже Паскаль позволяет себе отвлечься!

Рыжий лис растерянно моргнул:

– Но как же... я же должен... – он протянул лапы к груде книг и бумаг на столе. – И к тому же, Паскаль... несколько... чересчур экстравагантна, как мне кажется...

Я нашел явную растерянность мага слегка забавной. Но! Озабоченность его здоровьем оставалась!

– Магус, скажи пожалуйста, что ты делал, чтобы отвлечься от дел, раньше?

– Раньше?! – казалось, он растерялся еще больше, если это вообще возможно.

Я вздохнул.

– Ага. До изменения. Или еще раньше. В молодости.

– Раньше, ах раньше... – лис поднял лапу к подбородку, задумчиво поглаживая мех, одновременно другой лапой исполняя сложный жест. Ставни-жалюзи на окнах хлопнули и сами по себе распахнулись, наполняя комнату солнечным светом.

Воспользовавшись, случаем я поднял монокль к глазу, чтобы подробнее изучить апартаменты Магуса. Круглая комната, встроенная в среднюю часть одной из башен, загроможденная полками, шкафчиками, столами, подставками, стеллажами... И все, буквально все оккупировано грудами, стопками, залежами массивных томов, маленьких томиков, брошюр, свитков и отдельных листочков. В результате, в общем-то, просторное помещение, почти зала, выглядело настолько переполненным, что создавалось гнетущее ощущение тесноты.

Хм... Я попытался определить, а какая именно башня стала пристанищем Магуса, но выглянув в окна как-то... растерялся. Вид немного... не соответствовал. В северном окне виднелась северная стена, наведя монокль, я даже различил надвратный пост, и дежурных стражников. Южное окно выходило на хозяйственный двор, логично расположенный у южных ворот. А вот в западном почему-то маячили заснеженные вершины, которым полагалось быть с востока. К восточному окну я подходил с легким предвкушением... так и есть! Дозорная башня, прилепившаяся к ней гильдия Писателей и общий вид западной стены!

М-да... Многими чудесами известна Цитадель Метамор...

Почесав за ухом, я отвлекся от бесполезного разглядывания улицы и бросил взгляд на книги. Хм...

– У тебя здесь неплохая коллекция.

– Да, у меня есть пара редких томов, – отрешенно пробормотал Магус. – И еще пару Фокс, наверное, уже ждет назад.

– И наверняка не первый год... Магус! – повернувшись к лису,  я обнаружил, что он опять занялся своей работой.

Но после моего восклицания все-таки поднял взгляд.

– Ах, Христофор... Прости, ты ведь наверняка пришел не просто так?

– Есть причина, как же не быть, – пожал плечами я. – Твое здоровье, к примеру. Но ты не ответил на вопрос. Так что, если я немного отвлеку тебя? От работы? – тут мне на глаза попались давным-давно забытые и покрытые слоем пыли шахматы. – Еще играешь?

Лис снова вздохнул, потом глянул на мраморную доску, прищурился... слой пыли прямо на глазах исчез, втянутый маленьким смерчиком, а одна из белых фигур сама собой двинулась вперед. Маг же, опять вздохнув, уставился в окно:

– Жизнь коротка, в один из ушедших дней я осознал это жестко и непреложно... с тех пор стараюсь тратить свое время на то, что считаю несколько более важным, чем просто игра.

С этими словами Магус обвел лапами груды книг.

– И сколь многое из этого настолько важно, что не может подождать и одного дня? – оценив недоигранную позицию, я двинул черного коня. – Сколь много из этих дел настолько срочно, что не позволяет тебе отдохнуть?

– Я столь многое могу сделать в те дни, когда лорд Хассан не отвлекает меня на исполнение докучливых и скучных обязанностей придворного мага, – устало вздохнул лис, все так же глядя в окно. Однако шахматы он не оставил – белая ладья на клетчатой доске переместилась, угрожая моему королю. – Крис, не стоит беспокоиться обо мне. Сегодня прекрасный весенний день, пойди на улицу, подыши свежим воздухом...

– И глядя на хозяйственный двор, он предложил мне подышать весенними ароматами! – фыркнул я, проводя рокировку. – Магус, это моя работа – заботиться! Будет ли лучше Цитадели и всем нам, если ты здесь уработаешься до смерти? Если ты протянешь ноги, задохнувшись в пыли, годами не видя солнца и синего неба? Десятилетиями не пробуя ни вина, ни эля, о женских ляжках я уж и не упоминаю!

Он усмехнулся, все так же глядя в окно. Тем временем белый ферзь смахнул моего коня.

– Не беспокойся, Крис. Твоя забота трогательна, но не нужна.

– Однако о том, что я не прав, ты уже не говоришь! – я двинул в прорыв другого коня. – Магус, я не уйду.

– И выставить тебя не выйдет... Интересно, Насож еще принимает в армию? Может там будет спокойнее? – почесал затылок лис, одновременно начиная атаку на правом фланге. – Ладно, расскажи, что нового в Цитадели? Что я пропустил, утопая в книжной пыли?

– О, самую мелочь! – глядя как под его ударами разваливаются стройные ряды черных фигур, я все-таки сумел сказать это почти равнодушно. – Мишель завершил изменение, связался с Паскаль, за что и поплатился. В Цитадели несколько новичков, ты опять пропустил Зимнепраздник, я получил гейс. Маттиас напал на лорда Хассана, и теперь сидит в одиночной камере. Ну и еще пара десятков мелких и не очень событий.

Магус уселся наконец в кресло у шахматного столика, и с усталой улыбкой взглянул на меня:

– Зимнепраздник... Такие празднества занимают уйму времени и очень суетливы. Помнится, после осеннего Фестиваля Равноденствия, я приходил в себя почти неделю. – Глянув на доску, он продолжил избиение моих шахматных войск. – Так что там с Мишелем?

– Он изменился, в бобра. – Я пожал плечами, начиная рисковую, на грани фола контратаку. – Потом умудрился вляпаться в отношения с Паскаль и в результате щеголяет клетчатой красно-черной шубой.

– О светлые боги! – Магус на миг даже забыл об игре. – Клетчатый бобер! Паскаль в своем репертуаре! И как он?

– Попечалился. Поругался. Уронил на себя дерево. И привык. Молодость, что тут можно сказать?

Магус печально улыбнулся и с тоской оглянулся на рабочий стол. Потом глубоко вдохнул и резко выдохнул:

– Пат. Предлагаю ничью и... пожалуй ты отчасти прав. Я могу немного отдохнуть от трудов.

– Так держать, друг мой! – ухмыльнулся я. – Пойдем со мной в Молчаливый Мул, понюхаешь эля, выпьешь воды, закусишь горелым сухариком...

– Ну уж нет! – лис заулыбался повеселее. – Воду пей сам! А сухари горелые пусть выкинут на помойку! Я же буду есть бекон и запивать его темным элем... а то и чем получше! – он снял с вбитого в стену колышка плащ, затем выкопал из-под кучи беспорядочно разбросанных пергаментов сумку. – После вас, любезный мудрец.

Я не рискнул разворачиваться, так и выдвинулся за дверь, осторожно пятясь. Следом вышел Магус и когда он проходил сквозь солнечные лучи, я обратил внимание, что мех на его морде и шее пронизывают предательские седые полоски...

Какое-то время мы шли молча, пока Магус не пробормотал под нос:

– А вот был бы я серым лисом, седина была бы незаметна...

– Ты и сейчас не выглядишь стариком. Седина лишь придает тебе благородства.

– Вот еще, – усмехнулся лис. – Я уже давно миновал лучшую пору жизни. И уж прекрасно представляю, что думает обо мне молодежь... Сам так думал о своих наставниках, когда-то, – он немного помолчал. – А ты? Когда ты найдешь пару и обзаведешься дюжиной-другой медвежат?

– Все дети Цитадели – мои медвежата, – улыбнулся я. – К тому же... сомневаюсь, что кто-то здесь, а тем более не здесь, может настолько заинтересоваться мной. Я не знаменит, не богат, не близок его светлости. В отличие от тебя.

Магус фыркнул:

– А это имеет значение? Я слышал многим женщинам интересно в мужчине совсем иное.

– И что же? – остановившись, я уставился на пожилого мага. Вот уж от кого не ожидал...

– О! Ну, то, о чем ты подумал, несомненно важно, – лис тоже остановился и с улыбкой взглянул на меня. – Но и другие факторы имеют значение. Тем более здесь, в Цитадели. К примеру, запах. Как сказала мне когда-то одна... м-м-м... самка: «мужчина должен пахнуть так, чтобы после хотелось прижаться, а не бежать к корыту, ополаскиваться...» А женщинам постарше и поумнее хочется еще и чтобы вот тут у мужчины что-то имелось... – Магус постучал по виску. – И вот здесь, горело, – тут он коснулся кончиком когтя моей груди, напротив сердца. – А слава, связи, богатство... Ну, есть и такие, но подозреваю, эти женщины не заинтересуют уже тебя.

– Знаешь... – я вздохнул и двинулся вперед. – Как-то все не нахожу времени поискать такую женщину. Все дела, занятия...

Рассмеявшись, лис пошел следом.

– И ты еще говоришь мне, что я должен успевать отдохнуть! А сам?

Я не удержался от улыбки:

– Ага, виноват!

– Надеюсь, хоть кто-то в Цитадели все-таки удосужится наделать детишек! – все еще посмеиваясь, сказал Магус. – Иначе у нас будут проблемы!

– Думаю, у Скрэча и Паскаль что-нибудь получится. В крайнем случае, Мишель с удовольствием поможет. А может леди Малисса и ее дружок что-нибудь сообразят.

– А у нее есть дружок? – приподнял уши Магус. – Я слышал,  у нее была подружка, осталась еще с тех времен.

– М-м-м-м... Да, крутился там один... котяра.

Лис еще раз хихикнул:

– Надеюсь, у них сладится. Кстати, мы пришли.

– Точно, – я прошел вперед и открыл большую дверь. – Входи!

Магус заглянул в распахнутую створку, несколько раз вдохнул носом, затем оглянулся на меня. Какой-то миг он колебался, потом шагнул в главный зал Молчаливого Мула. Разговор в зале чуть притих, не то чтобы завсегдатаи и посетители вот прямо уставились на сильнейшего мага Цитадели, но интерес определенно возник – кто-то поглядывал краем глаза, кто-то повернул ухо, кто-то вдруг заинтересовался состоянием собственной шевелюры и срочно достал зеркальце... Должен признать, лис немедленно почувствовал всеобщий интерес: он сбился с шага, нахмурился, на миг задумавшись, потом его морда разгладилась, одновременно с появлением едва заметного серого облачка, окружившего мага. Покров незначительности! Я только покачал головой, восхищаясь его мастерством. Без единого жеста, силой только лишь мысли! Еще раз покачав головой, я взял Магуса за лапу и увел в один из боковых альковов-кабинетов. Там уселся на придвинутую половничим дубовую лавку, и с удовольствием наблюдал как лис устраивается в кресле для почетных посетителей. Он немного поерзал, устроил хвост, откинулся на спинку...

– Что-то не так?

Магус хмыкнул, смущенно улыбнулся, еще поерзал... и наконец, воскликнул:

– Почему кресло в моей комнате не столь удобно?

– Ну... – я усмехнулся, – может быть потому, что ты сидишь в нем большую часть суток. Любое сиденье, эксплуатируемое столь интенсивно, со временем станет неудобным. А может быть потому, что оно вовсе не кресло, а очень даже табурет, – я понаблюдал, как лис продолжает ерзать на мягком, обитом алым бархатом сиденье, то кладя лапы на стол, наклоняясь вперед, то опять откидываясь на спинку. – Тебе точно удобно?

– Просто я... – вздохнул лис, – если честно, я не привык отдыхать.

Подождав, пока половничий расставит кувшин с легким вином, серебряные бокалы и блюдо с закусками, я ткнул пальцем в жарящуюся над камином тушу оленя и поднял два пальца. Дороговато разумеется, но иногда можно и шикануть. Истекающие полупрозрачным соком пласты оленины, с гарниром из тушеной в мясном бульоне репы, посыпанные тмином и хорошо приперченные...

Некоторое время за столом слышался только звон ножей, да щелканье когтей, и лишь утолив первый голод, я вновь обратился к собеседнику:

– Откуда у тебя привычка работать денно и нощно?

Магус задумчиво потер бровь:

– Причин множество.

– Поделишься некоторыми? – я наклонился над столом, сложив лапы перед собой.

Он пожал плечами.

– Самая главная: не вижу смысла жить как-нибудь иначе. Все эти любования цветочками, лежания на травке и ублажение желудка, суть пустая трата драгоценного времени, – он глубоко вздохнул, как назло именно в этот миг случайный ветерок (каюсь, не совсем случайный... я, знаете ли, тоже где-то как-то маг...) поднес к носу Магуса просто божественный аромат жареной оленины, смешавшийся по пути с не менее упоительным ароматом вина. Лис замер на миг, потом чихнул и сердито уставился на меня: – Ну... Ладно, не все, но многие! К тому же, у меня было желание и возможность создать нечто очень и очень... значительное.

Я прикрыл улыбку бокалом вина:

– Звучит так, словно ты не умеешь тратить время на себя. Я не думаю, что это глупо...  но что значит значительное? Что, является значительным для тебя? Ведь ты сильнейший маг Цитадели Метамор, ты главнейший из придворных магов. И именно тебя, первым вспоминает его светлость, когда случается что-то срочное.

Магус расправил плечи и как будто даже приосанился:

– Нечто монументальное. Уничтожение какой-нибудь большой армии, лечение чумы, решение какой-нибудь сложной задачи. Серьезное научное открытие...

– Разрушить магию Насоджа? Чем не задача? – приподнял я одну бровь.

– Задача должна быть разрешима, – грустно улыбнулся лис. – Эта же задача, имеющимися в моем... нашем распоряжении средствами, разрешена быть не может.

Я замер с бокалом в лапе:

– Ты что-то знаешь!

– Я знаю очень многое, об очень разных вещах, – пожал плечами Магус. – И уж поверь старому магу, потратившему годы на изучение этого проклятья. Этот путь закрыт. Совсем.

– Закрыт, – я невидяще уставился на собеседника, обдумывая его слова. – Не труден, невозможен, а закрыт. Чьей-то волей?

Магус только печально улыбнулся.

Теперь уже глубоко вздохнул я.

– Тогда оставим эту тему. Мы кажется обсуждали... А! Нечто монументальное! Значит, ты хочешь войти в ряды героев, о которых мудрецы столетиями слагают истории, о которых поют баллады трубадуры во дворцах?

– Нет, нет! – лис отгородился лапами. – Мне не нужно славы! Мне не нужны восхваления! – он яростно замотал головой. – Я просто стремлюсь... ну помочь другим.

– А! – кивнул я. – Ты ищешь возможности оставить след в истории, но не желаешь докучливой славы. Не известность, не честь, не слава, но удовлетворение от хорошо сделанного дела. Понимание, что именно твоими усилиями, ход истории изменен к лучшему.

Магус провел лапой по седеющему меху на висках:

– Ведают боги, мне осталось не так уж много. Все мое могущество, вся моя магия не смогли отодвинуть этого дня. Не смогли продлить мне жизнь.

– Может быть и нет, – кивнул я. – Но считай, сколько ты уже изменил. Ты стоял в круге и держал древние щиты, ослабившие магию Насожа. Твоими трудами был разработан комплекс заклятий, позволяющий нам хоть как-то контролировать это проклятье сейчас. Именно ты обнаружил в свое время нарушение связей древних заклятий, контролирующих погоду в Метаморской седловине, и впервые закрепил их. Ты основал традицию погодных магов при Цитадели. Именно ты годами помогал лорду Хассану, когда советом, когда действием. Разве этого мало? Твой след уже есть в истории. Да такой, что хватит на пару десятков обычных магов!

Лис вздохнул и опустил уши:

– Значит ли это, что я должен опустить лапы и почивать на эльфийском пурпуре? Мне до сих пор кажется, что я могу сделать что-нибудь еще. И я хочу сделать это! – он смотрел как подскочивший к столу половничий разливает вино из кувшина, потом медленно поднял серебряный бокал, глотнул, и закрыл глаза. – И в то же время, я чувствую холодок, пробегающий временами по жилам, Христофор. Это приближается... думаю, тебе не нужно пояснять, что.

Я отставил бокал и внимательно осмотрел теперь уже друга.

– Магус! Приближается? Что именно?!

Лис не ответил, взамен он вынул из сумки тубус и, катнул ко мне по столу:

– Возьми. Сохрани. Там результаты моих трудов. До этого года. Боги не даровали мне достойного ученика, но... они даровали мне знание, что ты сможешь воспитать такового, – он указал когтем на двойную спираль, с недавних пор украсившую мое плечо. – Я знаю этот знак, и чувствую... не ты, но твой сын сможет продолжить мои работы. Когда я умру, передай ему эти свитки. Нет! Подожди! Я знаю, что ты хочешь сказать! Я не сошел с ума и не собираюсь умирать сию минуту! Возможно даже, я сам смогу сказать напутственные слова твоему сыну, а может даже поучить его. Но... впрочем, думай, что хочешь, только сохрани это и передай ему, когда придет время. Успокой старика, пообещай!

Я поднял более чем увесистый тубус со свитками, затем внимательно посмотрел на Магуса:

– Магус ты... ты опять что-то знаешь! Ты, лис драный, что ты молчишь?! Я и на десятую долю не такой маг как ты! Ни умом, ни силой... А сын... сын... Но как ты узнал?! Жрица сказала тебе?!

Лис только покачал головой и печально улыбнулся, поднимая бокал:

– Выпьем?

Я клацнул зубами, попытался прожечь взглядом этого рыжего, мерзкого... потом пожал плечами, залпом выхлебал бокал. И сгреб тубус со стола.

– Ладно, передам. Но я надеюсь, ты не собираешься умирать сию минуту? Не доев этого чудесного мяса и не допив великолепного вина?

Я пытался шуткой разрядить повисшую тишину, но лис, похоже, не понял моих слов, он вообще ничего не замечал, замерев с недопитым бокалом в лапах.

– Магус! – протянув лапу я тряхнул его за плечо. – Что случилось? Судя по взгляду, ты где-то за тысячу миль отсюда!

– Хм-м-м?! М-м... – он с явным усилием вернулся к настоящему, с трудом выныривая из невероятных далей, в которые унесся мысленно.

– Даже сидя за столом в таверне, – не смог удержаться от улыбки я, – ты весь мыслях об оставленной работе. Ну же Магус! Отвлекись! Насладись великолепным вином, наполни желудок отличным мясом!

Моргнув, лис улыбнулся:

– Извини. Я должно быть не самый лучший компаньон.

Я улыбнулся в ответ:

– Ну, как посмотреть. Хотя, если честно, я тобой восхищаюсь. Большинство магов в Эльфквеллинском Университете были самоуверенными, высокомерными, тщеславными и самовлюбленными индюками. Ты же сумел избежать этих черт, видимых почти в любом маге. Если честно, одной из причин, приведших меня в Метамор, была возможность учиться у тебя и Пости.

– Я никогда не был жадным, – сощурился лис. – А потому все перечисленные тобой характеристики с огромным удовольствием уступил Пости. Вот уж кто надутый и самовлюбленный... прости Эли, за злословие. Хотя в магии он немногим слабее меня и куда как лучше умеет производить впечатление.

Я кивнул:

– Да, умеет. Но обрати внимание! Старшим придворным магом лорд Хассан назначил тебя, не его. И в Эльфквеллинском университете лучше отзывались о тебе, не о нем. А уж тамошние пауки...

– Да уж, что индюки, что пауки там, ого-го! – хихикнул Магус. – Ладно! Мясо доедено, вино допито, друг друга похвалили, коллег обо... обсудили. За сим, беседу можно считать оконченной. Спасибо Христофор. Не загляни ты ко мне, я бы все еще работал... позабыв вкус хорошего вина и мяса. И удовольствие от игры в шахматы.

– Да, подходящего партнера найти непросто, – улыбнулся я. – Но раз уж тебе понравилось, то знай: я намерен заходить к тебе, чтобы поиграть в шахматы регулярно! И первый раз состоится уже на этой неделе!

– Ну... и приходи!

Он поднялся, мы пожали друг другу лапы, и Магус покинул Молчаливого Мула.

А я откинулся на спинку лавки, провожая его взглядом. Холодок, пробегающий по жилам... Что ж, живя в Цитадели, поневоле привыкаешь к смертности друзей и своей собственной. К внезапной смертности. Я осторожно открыл оставленный мне тубус. Посмотрим, что же Магус желает передать будущему ученику...

Перевод – Redgerra, Дремлющий

Литературная правка – Дремлющий