Текст книги "Трепет. Его девочка (СИ)"

Автор книги: Чарли Маар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)

– Выпей. Это поможет расслабиться и успокоиться. Если что, звони. Утром я приеду, поговорим. Ты так мне и не рассказала про работу.

– Ты так и не сказал мне, что будет дальше. Что будет с нами? Как все будет?

– Будешь жить здесь. Я, разумеется, с тобой. У тебя все будет, Ян. И у брата твоего тоже. Определю его в лучшую школу, Анне найду хорошую работу, отца твоего больше никогда не подпущу ни к тебе, ни к ним.

– А если, – я напряженно сглатываю и пальцами закручиваю край одеяла, – если я откажусь быть с тобой, то... ты больше не станешь им помогать?

Взгляд Рустама становится тяжелым.

– Мне кажется, достаточно того, что я не принуждаю тебя к сексу и даю тебе время, Ян. Хотя мог бы взять то, что ты сегодня мне так смело предлагала. Пусть с твоей стороны это было не совсем осознанным предложением. Поверь, соблазн был огромным. До сих пор есть...

Облизываю губы и инстинктивно смотрю на его брюки. У него все еще стоит.

– А если время не поможет?

– Поможет, Ян. Тебе же сегодня было хорошо, ты не можешь это отрицать.

Очень хорошо... И до сих пор стыдно и тошно от этого. Бывший муж моей мамы, мой отчим... довел меня до оргазма несколько раз. Хочется сквозь землю провалиться. Теперь он уверен, что я в каком-то смысле отвечаю ему взаимностью. Он знает, что мое тело реагирует на его ласки, и будет пользоваться этим.

На миг Рустам отводит взгляд и устало проводит руками по лицу. Этого мига хватает, чтобы заметить, как на его айфон беззвучно приходит сообщение. Номер не забит.

"Тебя сегодня ждать?"

***************

Мне неприятно. Очень. И очень обидно, но я ничего не говорю, когда он молча берет гаджет, читает сообщение с каменным выражением лица, и просто убирает телефон в карман брюк.

Понятно, что это не друзья ему посреди ночи написывают. Это наверняка Регина. Рустам сказал, что она больше меня не потревожит, но он мог не иметь в виду, что перестанет с ней спать. Многие мужчины, даже имея крепкие семьи и якобы любимых женщин, не отказывают себе в связях на стороне. Что уж говорить о наших отношениях, где я даже перейти последнюю грань себе позволить не могу. У нас, в общем-то, и нет никаких отношений...

– Ладно. Отдохни и хорошенько поспи, – Рустам наклоняется и целует меня в губы. Я вздрагиваю от этого прикосновения, отвечаю инстинктивно и сразу мысленно корю себя за ответ. – Не забудь про виски.

Я смотрю, как он уходит. Внутри поднимается настоящая буря из страха, ревности, сомнений и злости. Мне хочется вскочить и броситься вслед за ним. В своем воображении именно так я и поступаю. Спрыгиваю с кровати, одеяло и полотенце падают на пол, оставляя меня обнаженной, я бегу за Рустамом, не стесняясь своей наготы, прижимаюсь грудью к его спине и прошу не оставлять меня сегодня, не уходить к ней, остаться здесь, рядом. Я не хочу в таком состоянии быть одна, неужели он не понимает?! Неужели не знает, что произошедшее полчаса назад в этой спальни сводит меня с ума?! И вот так легко он принимает решение уйти, оставив меня наедине с душевным раздраем и собственными страхами. И он еще сказал, что мы будем жить здесь вместе?! Как? Как, ведь я не уверена, что завтра или послезавтра буду больше готова к близости с ним? Получается, Рустам действительно собирается пока позволять себе других, пока главное блюдо не подадут к столу...

Входная дверь закрывается, щелкает замок. Он ушел. Вот и все. Эту ночь он проведет с ней, я больше чем уверена.

Как же мне хреново...

Все же поднимаюсь с постели, откидываю одеяло и смотрю на стакан с виски. Янтарная жидкость красиво переливается в приглушенном свете бра. Беру стакан и нюхаю содержимое, резкий запах заполняет легкие. Боже... да как он это пьет? Даже на запах слишком крепко. Но помня его слова о том, что мне нужно успокоиться, я набираюсь смелости и делаю короткий глоток, затем еще один побольше и сразу закашливаюсь. Мне требуется несколько секунд, чтобы отдышаться и прочувствовать попавший на язык вкус. Больше не неприятно, наоборот, мягкое тепло растекает по горлу. И вкус... его вкус заполняет меня изнутри. Такой же я чувствовала во рту, когда Рустам меня целовал.

В панике смотрю на дверь в конце коридора. Он уже успел уйти?! Я должна его остановить, хотя бы для того, чтобы поговорить, чтобы сказать о своих чувствах. Он не имеет права так поступать. Хотеть от меня всего и ничем при этом не жертвовать. Поступать лишь так, как самому удобно.

Хватаю с кресла его рубашку, которую он оставил. Она все еще влажная. Прохладная и пахнет им. Я не удерживаюсь и прикладываю ее к носу, вдыхаю запах, снова рождающий в животе сладкий трепет. Затем накидываю ее на себя и тороплюсь к двери, не застегиваю при этом пуговицы, а просто сжимаю края, чтобы прикрыть грудь и голые бедра. Открываю дверь и босиком выбегаю в подъезд. Слышу тихий звонок лифта. Рустама уже нет. Я не успела.

Стою какое-то время на пороге и тупо пялюсь в пустое пространство перед дверями лифта, пока ногам не становится ощутимо холодно, только после этого возвращаюсь обратно в квартиру, с тихим щелчком закрываю дверь, подхожу к комоду и достаю смартфон из сумки. Уехать он еще не мог, но даже если и уехал, то может ведь вернуться, правда?

Открываю журнал вызовов. Нажимаю на его имя и прикладываю гаджет к уху. Жду. Короткие гудки сообщают о том, что он с кем-то разговаривает. С кем? С ней?! Звонит, чтобы сказать, что приедет сейчас? Сердце словно грязью обливает. Все это кажется мне неправильным, гадким, мерзким. Я быстро сбрасываю вызов, включаю беззвучный режим и кидаю телефон обратно в сумку. Вдруг чувствую невероятную усталость от всего: от собственных чувств, от борьбы с ними, от борьбы с ним, которую я проигрываю. Плетусь обратно в комнату и прямо в его мокрой рубашке забираюсь на постель, тянусь к стакану с викски и допиваю остатки обжигающей жидкости, после чего утыкаюсь носом в подушку и закрываю глаза, чувствуя, как слезы стекают по щекам.

Говорит, что ему нужна только я, но уходит к другим, говорит, что дело не в сексе, но без него я ему и не нужна, получается, ведь если бы была нужна, он не уехал бы так просто к другой сегодня. Лицемер. И я лицемерка. Слабачка. Какая я слабачка. Еще все только началось, а я уже разваливаюсь на части, разрушаюсь, и не вижу выхода из этого.

5 глава

Между ног очень влажно, горячо и хорошо. Я лежу на постели и наслаждаюсь приятными ощущениями. Знаю, кто их дарит мне, но боюсь опустить взгляд вниз и увидеть. Кусаю губы и сжимаю простыню пальцами. Рубашка расходится в стороны, открывая прохладному воздуху мою грудь и живот. Я шире развожу ноги, позволяя удовольствию глубже проникать в меня, обжигать мое тело. Когда смотрю вниз, вижу темную голову Рустама, его пальцы сжимают мои бедра. Он не поднимает взгляд, продолжая облизывать меня, пока я не взрываюсь. От обрушившегося на меня оргазма я кричу, хватая ртом воздух, после чего... просыпаюсь.

Я действительно лежу на постели, ноги расставлены в стороны, и я на самом деле только что кончила, но Рустама здесь нет. В комнате светло. Похоже я проспала. Резко вскакиваю и свожу бедра, ощущая бешеную пульсацию внизу. Черт! Что это было?! Я только что кончила во сне? Во сне про него?!

Стону вслух и снова откидываюсь на подушку. Это ужасно. Он ночью наверняка с кем-то спал, а я здесь кончаю во сне с его участием, потому что мой мозг и мое тело, очевидно, решили, что вчера вечером мне было мало!

Раздраженно спрыгиваю с кровати, срываю с себя его рубашку, отбрасываю в сторону и голая плетусь в ванную. На всякий случай оглядываю помещение квартиры – вдруг он здесь, а я тут без одежды... Но признаков того, что Рустам вообще был тут пока я спала, нет. Все так же, как было вчера перед тем, как я уснула. Мое порванное белье валяется у кровати, пустой стакан стоит на тумбе, юбка и остатки блузки лежат на полу в ванной.

Он не возвращался.

Ну, конечно, неужели я думала, что Рустам приедет, потому что я звонила? У него были более разумные планы на эту ночь...

Подойдя к раковине, смотрю на себя в зеркало, на искусанные губы и растрепанные волосы. Сколько еще таких пробуждений будет? Он мне теперь каждую ночь будет сниться? Надеюсь, что нет, потому что я этого не вынесу.

Провожу рукой между ног, на пальцах остается много влаги, половые губы все еще очень чувствительны после оргазма. Память сразу возвращает меня к тому моменту, когда между ног скользили его руки. Внизу живота снова начинает ныть. Да что же это...? Почему мое тело не слушает мой разум?!

В душе включаю прохладную воду и забираюсь внутрь. Мне нужно успокоиться и забыться. Сегодня много дел. Надо решить вопрос с учебой, кроме того меня ждет первый рабочий день в галерее, еще хочу позвонить Сашке и поболтать. О Рустаме вообще не стоит думать пока. Хотя бы в его отсутствие я должна отметать от себя мысли об этом человеке. И я вовсе не хочу знать, где он сегодня был и с кем. Совсем не хочу.

С Региной?

Да плевать!

После душа достаю смартфон из сумки. Время десять. Еще успею сделать все, что запланировала. От Рустама один пропущенный ночью. Наверное отреагировал на мой звонок, но все же возвращаться не стал. Ну и пошел он. Мне и не нужно. Уже хочу бросить гаджет обратно в сумку, но вдруг вижу входящий вызов.

От него, разумеется...

Пялюсь в экран и раздумываю, снимать ли звонок? Если не сниму, какова вероятность, что он здесь объявится? Он же говорил вчера, что утром заедет. Хотя уже десять, а его все еще нет. Так занят был. Насытиться наверное никак не мог. Хотел вдоволь натрахаться, разумеется, чтобы потом не навредить мне... Боже... да о чем я вообще думаю?!

Нажимаю зеленую кнопку и прикладываю смартфон к уху.

– Да?

– Проснулась? – слышу его хриплый голос, моментально стекающий огнем к животу. – Как ты?

– Да. Проснулась. Нормально я, – цежу сквозь зубы. Бесит, бесит реакция на него. Он бесит!

– Как спала?

Сразу вспоминаю сон, в котором он облизывал меня между ног. Жар приливает к щекам, я сильнее сжимаю гаджет и прочищаю горло.

– Хорошо спала.

– Я рад. Ночью зачем звонила?

К чему все эти вопросы? Я не знаю, что на это ему отвечать. Не собираюсь рассказывать, как выбежала в подъезд, желая остановить его, пока он не уехал к другой, потому что ревновала, потому что сейчас ревную, стоит подумать о том, где он был ночью. Ревную человека, к которому вообще не должна подобных чувств испытывать. Ревную и хочу вырвать из себя эту дурацкую ревность, пускай даже после этого в моей груди останется смертельная рана.

– Просто... неважно... Слушай, я тороплюсь, Рустам, мне на практику надо съездить, к тому же сегодня первый рабочий день в галерее. Не хочу облажаться. Ты сказал, заедешь с утра. Тебя не ждать?

– Нет, малыш, срочные дела появились. Но вечером я заберу тебя с работы. Собеседование нормально прошло?

Стараюсь не обращать внимание на участившийся пульс после его обращения "малыш". Он еще вчера так меня называл. Хочу сказать, чтобы он этого не делал, потому что это слишком личное, слишком интимное обращение, оно меня тревожит, но я не думаю, что Рустам станет меня слушать.

– Разве твой друг тебе не рассказал про собеседование?

– Я от тебя хочу слышать, Ян.

– Прошло неплохо. Меня взяли на испытательный срок.

– Отлично, малыш. Горжусь тобой. Уверен, что ты справишься.

Он так разговаривает, будто между нами все прекрасно, меня это бесит, потому что вовсе все не так. Я по-прежнему чувствую напряжение и не знаю, как закончится сегодняшний вечер, завтрашний и дальнейшие вечера, потому что он их все решил забрать себе, как и мою жизнь.

– Да уж. Спасибо. Ладно, мне пора.

– Увидимся, Ян, – слышу его прощание, когда уже отлепляю смартфон от уха и отключаюсь.

Увидимся... Если бы у меня был выбор, мы бы не увидились больше. Но выбора, к сожалению, нет.

**************

Рустам говорил, что купил кое-какие вещи. Иду к шкафу и начинаю изучать его содержимое. Вещи-то он купил, а вот белье нет. Придется заехать в дом или в магазин, чтобы купить трусы и лифчик, потому что те, что были на мне вчера, Рустам порвал. Достаю с полки серую юбку-карандаш и шелковую блузку кремового цвета. Провожу ладонью по мягкой ткани и понимаю, что вещи не из дешевых. Разумеется, он бы не стал покупать что-то из ширпотреба. Это же Рустам... Кроме блузки и юбки в шкафу еще лежит легкое летнее платье, топ и джинсы. Понятно, что предпочтение я сегодня отдам офисному стилю. Еще и костюм в магазине искать у меня точно времени нет.

Хорошо, что юбка длиной ниже середины бедра. Я хотя бы нервничать не буду, что перед кем-то сверкну своим голым задом. Быстро натягиваю на себя одежду и смотрю в зеркало. Ткань блузки очень тонкая. Она не просвечивает, но соски слегка оттопыривают шелк. Черт... Мне некомфортно так выходить на улицу, я не очень люблю выглядеть откровенно, а сейчас даже подобная мелочь заставляет меня чувствовать себя порочной. Может, из-за того, что я пережила вчера вечером и этой ночью? Может, из-за того, что я все время об этом думаю?

Перед тем, как поехать в универ, быстро пью чай с бутербродами. О еде и напитках Рустам позабитился, как обычно. И надо отдать ему должное, квартиру он действительно выбрал очень красивую и комфортную. Больше всего мне нравится смотреть в панорамное окно на город и небо, которое укрывает высотки своей лазурью. Во мне даже просыпается давно умерший художник. Хочется взять карандаш и холст, что-нибудь нарисовать, но когда вспоминаю несколько провальных последних попыток, сразу отметаю эти мысли. Пытаться рисовать я больше не буду. Не могу и не хочу.

Метания по городу занимают чуть больше времени, чем я ожидаю. Уладить вовпрос с практикой не удается. Переносить ради меня и моей рботы установленное время никто не будет, поэтому мне остается либо надеяться на понимание Карима Гаясовича, либо забирать документы из универа. Знаю, что учусь в первую очередь потому, что маме обещала образование получить, знаю, что на самом деле мне здесь не особо нравится, но рубить с плеча, отказываться от учебы до того, как меня примут в основной штат сотрудников, мне кажется слишком рискованным. Немного растроенная я сначала иду к метро, чтобы добраться до одного из моллов и купить белье, но по дороге вспоминаю, как последний раз по пути к метро встретила Зверга. Сразу его слова стучат по нервам "вот это доча..." Понимаю, что сегодня вряд ли его встречу, но все же поворачиваю в другую сторону и плетусь к автобусной остановке. Чуть позже я пойму, что зря выбрала этот способ передвижения, потому что чуть ли не сразу мы встанем в пробку, а на смартфон поступит звонок от Карима Гаясовича о том, что нужна я ему сегодня в галерее немного раньше. Кажется, покупка белья в магазине отменяется...

На работу еле успеваю. Практически забегаю в здание, затем останавливаюсь у самых дверей и пытаюсь отдышаться. Охранник приветствует меня, я показываю ему пропуск, который получила вчера. Теперь я временный сотрудник галереи, но, надеюсь, стать постоянным, хотя еще слабо представляю, в чем будут заключаться мои обязанности здесь.

– Яна! – слышу оклик Карима Гаясовича.

Поднимаю взгляд и вижу, что он стоит рядом с лифтами в комании трех солидных мужчин, и подзывает меня жестом к себе.

"Ну, что, Яна, дерзай. Дальнейшее зависит только от тебя. Прочь мысли о Рустаме и о том, что будет между вами потом. Работа – это твой путь в независимое будущее".

Мне хватает пары часов, чтобы понять – я совсем не так представляла работу здесь. Если у меня в кафе отваливались ноги в час пик или в вечерние смены, то сейчас я не чувствую ни ног, ни спины, ни мозга. Мало того, что мы все время куда-то идем, едем, возвращаемся обратно, кому-то что-то показываем, так еще нужно без конца записывать какие-то данные, общаться с клиентами, общаться с партнерами, внимательно слушать Карима и запоминать все, что он говорит, потому что пока я плохо знаю систему работы галереи. Оказывается, он регулярно предоставляет здание галереи для проведения выставок современных художников и фотографов, а также для выставок коллекций, стоимость которых мне в слух произносить страшно. Кроме того галерея работает с крупными компаниями, журналами и сайтами, организует для них проведение благотворительных акций и сборов. Помню, Нимб говорила, что Карим в основном работает в компании отца, а галерею развивает в память о матери, но как, черт побери, он все успевает?! Умереть же можно от такого темпа работы! Сразу сравниваю его с Рустамом. Он тоже постоянно занят. Таково цена больших денег, даже той квартиры, в которую он меня поселил, и квартиры для Саши и Анны Сергеевны. Для этого он сутками пашет и, учитывая, с какими людьми он решал проблемы Саши и Анны, возможно, занимается не всегда чем-то законным...

Рабочий день близится к концу, когда после легкого перекуса Карим Гаясович снова сообщает, что мы едем в офис журнал "Парадайз", где в следующем месяце должны будем организовать выставку фотографий "Видеть сердцем". Мне только передали папку намечающегося проекта. На выставку будут приглашены все сливки города и даже иностранная элита. Деньги за купленные фотографии будут переведены в фонд по борьбе с врожденными аномалиями сердца. У меня слегка подрагивают пальцы, когда я перелистываю файлы, изучая план выставки. Не знаю, что именно буду делать я, но однозначно очень волнительно принимать участие в столь важной и масштабной работе.

– К слову, Яна, – говорит Карим, когда мы спускаемся на лифте вниз. При этом мужчина раздраженно косится на мою блузку. – Я уже предупреждал насчет дресс-кода. Нижнего белья это тоже касается. Не стоит ходить на работу в подобном виде. Чтобы больше такого не повторялось.

Я невольно краснею, услышав замечание босса. Естественно он заметил. А если заметил он, значит, и другие тоже. Это до ужаса неловко. Но объяснить ему, почему позволила себе прийти без белья, я, конечно, не могу. Так что просто киваю и утыкаюсь взглядом в кнопки на лифте, моля, чтобы мы поскорее уже вышли отсюда. Папку прижимаю к груди, скрывая от темных глаз мужчины соски, оттопыривающие ткань.

– Папку изучишь дома. Завтра в обед будет большое совещание по поводу выставки в «Парадайз». Ты там присутствовать тоже должна.

Выйдя из лифта, мы направляемся к выходу. Карим услужливо пропускает меня вперед, затем его водитель открывает двери автомобиля, мы забираемся на заднее сидение, после чего босс продолжает раасказывать мне о проекте и предстоящей встрече в офисе журнала.

– Сегодня мы допоздна там будем. Нужно обсудить кое-какие пункты договора. Завтра времени на это у меня нет, а юристам еще необходимо проверить договор, после чего две стороны его подпишут.

Я машинально вздрагиваю и сжимаю папку пальцами. Рустам говорил, что заберет меня с работы. Наверное мне следует предупредить его, что я буду не в галерее. Или Карим уже предупредил?

– А... во сколько именно мы осовбодимся? – спрашиваю осторожно, когда мужчина расслаблено откидывается на кожаную спинку сиденья, закрывает глаза и устало потирает шею.

– Точно сказать не могу. Иногда переговоры сильно затягиваются. Но можешь не переживать. Я довезу тебя до дома.

Говорит спокойным, безразличным тоном. Не думаю, что это в его правилах – подвозить сотрудников, тем более тех, кто на испытательном сроке. Скорее всего, он так вежлив и заботлив из-за дружбы с Рустамом. Раз они друзья, не вижу ничего плохого в том, что с работы водитель Карима подбросит меня домой. Тем более, я не уверена, что хочу сегодня встречаться с Рустамом, ехать с ним в одной машине и сходить с ума от мысли, что он ночью был у какой-то женщины, пока я плакала одна в квартире.

Достаю смартфон из сумочки и быстро набираю сообщение.

"Не забирай меня с работы. Мы не в галерее будем. Карим сам отвезет меня домой".

****************

Отправляю смс Рустаму. Жду какое-то время – вдруг придет ответ. Но ответа не приходит, поэтому я убираю гаджет в сумку и практически сразу слышу звонок телефона Карима Гаясовича. Он достает его из кармана пиджака, смотрит на экран. Выражение лица мужчины не говорит мне абсолютно ни о чем, но почему-то кажется, что звонит ему Рустам. Или я себе придумываю?

Искоса наблюдаю за боссом, как он снимает вызов и прикладывает айфон к уху.

– Да?... Нет. Со мной. Да... Пока не знаю... Хорошо... Давай, пока.

Губы Карима кривятся в усмешке.

Ну, точно Рустам... Что, не поверил мне? Думает, я могу ему соврать или что? Ему, получается, можно бывать где угодно и с кем угодно, а я под пристальным контролем? Даже на работе с боссом задержаться не могу?

Бесит жутко. Сразу хочется позвонить Рустаму и высказать все, что я думаю о нем и о его двойной морали, но я, разумеется, не звоню, потому что считаю неправильным делать это при начальнике и тем более при его же друге.

Каримь же убирать айфон не спешит, вместо этого водит пальцем по экрану, после чего снова прикладывает его к уху.

– Привет, прости, что поздно перезваниваю. Был занят. У тебя все нормально?... Что врач сказал?... А отец?... Да, он прав, Мадина, так будет лучше.

Мадина? Та самая любимая невеста, про которую говорила Нимб? Или уже другая?

Разглядываю лицо мужчины, замечаю как выражение глаз смягчается, на губах играет теплая улыбка. Он сейчас совсем другой. Не такой, как во время работы, и даже во время разговора с Нимб в кафе. Очевидно та, с кем Карим говорит в эту минуту, много для него значит. Мне становится еще больше жаль Нимб, потому что она, видимо, любит не просто сводного брата, а мужчину, который искренне влюблен в другую женщину. Поскорее бы ей понять это и забыть о нем, как о возлюбленном, по крайней мере. Иначе это чувство к нему разрушит ее.

Как и предупреждал Карим Гаясович, время переговоров с "Парадайз" могло затянуться, и оно затягивается. У меня пухнет голова, когда мы в миллионный раз проходимся по всем пунктам договора и постоянно что-то поправляем. Но стоит справедливо заметить – работать мне с проектом очень интересно. Единственное, что заставляет меня чувствовать себя некомфортно, кроме абсолютно голого тела под костюмом – это отсутствие творческих идей. Карим все время что-то спрашивает у меня, есть ли предложения, хочу ли я внести какие-либо изменения, ведь я смотрю на проект свежим взглядом, но мне приходится без конца отрицательно качать головой и отворачиваться, потому что вдохновение и творческая смелость, к сожалению, давно оставили меня. Вижу по лицу босса, что ему это не нравится, он то и дело поджимает губы и хмурится, но при посторонних людях замечаний мне не делает. Зато делает, когда мы, часов в девять вечера, выходим из офиса "Парадайз".

– Так не пойдет, Яна. Понимаю, что ты только первый день работаешь со мной и еще не освоилась, поэтому сверх требований выдвигать тебе не стану, но впредь знай, что работа с икусством всегда требует много идей, креатива, много творческой энергии, а ты как амеба. Раскрепостись, иначе на испытательном сроке твоя работа в галерее и закончится.

Он и не представляет, как больно и обидно слышать мне эти слова. Понимаю, что претензия справедливая, но все равно, как по сердцу режет. Знал бы он, как я раньше рисовала, сколько проектов сделала в художественной школе. Я все могла, а потом перестала мочь. И теперь не знаю, как вернуть себе прошлую себя, потому что сейчас я себя вообще не понимаю. Мне хочется все чувства затолкать поглубже и не чувствовать вовсе. А чтобы заниматься творчеством, нужно чувствовать. Нужно чувства через себя пропускать, выпускать на волю, проживать их полноценно каждую секунду и принимать их любыми без исключения.

– Хорошо. Я вас поняла, – произношу несмело, следуя за мужчиной к его авто, но он вдруг останавливает меня.

– Тебя ждут, – указывает Карим в противоположную сторону. Я поворачиваю голову и вижу машину Рустама.

Сердце шарахает по ребрам, ладони, сжимающие папку с проектом, мгновенно становятся влажными. От волнения и шока из-за неожиданного приезда Рустама за мной я спотыкаюсь и практически падаю на грудь Карима. Он удерживает меня за плечи и осторожно отлепляет от себя.

– Простите...

– Ничего страшного. Аккуратнее будь. До завтра, Яна.

Он уходит, а я так и стою, глядя ему вслед, и не тороплюсь идти к машине Рустама. Если бы я знала, что он приедет, если бы он написал, я была бы готова, но на сообщение Рустам не ответил, а из их разговора с Каримом было не особо ясно, что он собирался за мной приехать сам.

Но идти все же придется. Будет странно, если я сейчас развернусь и пойду в другую сторону. К тому же нет смысла. Я же живу в его квартире. Хотя я могу поехать в свою старую, но он и там меня найдет.

Ничего не остается другого, так что я отмираю и начинаю медленно плестись к машине Рустама. Сажусь в салон, сразу же вдыхаю знакомый запах, ударяющий по вискам и скручивающий живот тугим узлом. Темный взгляд мужчины вперивается в мое лицо, затем стекает к губам, проходит по шее и, наконец, останавливается на груди. Я инстинктивно прижимаю к себе папку, потому что прекрасно помню про то, что тонкая ткань блузки совсем не скрывает тот факт, что я без белья. Желваки начинают ходить на скулакх Рустама, когда он вновь смотрит мне в глаза.

– Ты... так на работу пришла? – выдавливает он хрипло.

Мне страшно становится от той дикости, что проскальзывает в глубине темных омутов, но давать себя в обиду я не собираюсь. Что он злится?! Между прочим, это по его вине я без белья оказалась! И вообще, пусть сначала на свое поведение посмотрит!

Вздергиваю подбородок и твердо произношу, стараясь не выдать своего страха и волнения:

– О белье ты не подумал, когда вчера его рвал.

Рустам какое-то время молчит, воздух между нами сгущается и электризуется. Рывок. Мужчина притягивает меня к себе на колени, папка летит куда-то вниз, я успеваю только взвизгнуть, когда теплые руки Рустама пробираются под юбку и ложатся на голые ягодицы, сжимают их, и ближе притягивают меня к паху мужчины. Ширинка его брюк проходится по клитору, заставляя меня стиснуть зубы от трепета и жара, мгновенно охватывающего меня.

Темные глаза прямо передо мной, заглядывают в самую душу, губы в миллиметрах от моих губ, пальцы вдавливаются в кожу ягодиц, мнут и ползут дальше.

– Бл*дь, Яна... Пи*дец просто какой-то.