Текст книги "Начало (ЛП)"

Автор книги: Бьянка Скардони

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)

Я поняла, что даже не взглянула на меню. Не желая тянуть время, я сделала проверенный выбор.

– Чизбургер и картошка фри.

– Прекрасно. – Она быстро записала мой заказ у себя в блокноте и повернулась к Габриэлю. – А для вас?

– Ничего, благодарю.

– Вы уверены? – спросила она, наклонив голову к плечу и улыбнувшись ему. Этот жест казался кокетливым.

Он кивнул, решительно и не обращая внимания на флирт.

– Хорошо. Ну, если вы передумаете, просто позовите меня, – сказала она, указывая на табличку у себя груди с надписью «Лана».

Я подождала, пока она снова исчезла за стойкой.

– Ты расскажешь мне, как это случилось?

Он провел руками по лицу и кивнул. Догадываюсь что я, наконец, утомила его достаточно, чтобы выжать информацию.

– Это случилось четыре года назад, – начал он, выглядывая в окно, как будто бы вдалеке видел картины прошлого. – Я вернулся домой с задания в городе и обнаружил моего брата развлекающего Воскрешенных в нашей гостиной. Настоящих Воскрешенных, а не Потомков, как мы.

Мои глаза расширились.

– Видеть их приглашенными в моём доме, там, где жила моя семья, – я видела, как ярость охватывала его, словно давняя знакомая. – Я сделал единственную вещь, которую я умел. Ту, для которой меня всегда тренировали. Я отреагировал.

– В смысле, что ты победил их?

– Без лишних раздумий. – Он выглянул в окно снова, внимательно осмотрев парковку. – Позже, когда всё было кончено, я узнал, что Доминик встречался с одной из Воскрешенных девушек из того сборища, – сказал он, поворачиваясь ко мне. – И он считал, что влюблен в неё.

– Ты хочешь сказать, что Доминик был влюблен в одну из Воскрешенных, будучи еще Анакимом? – я не понимала, почему я была так удивлена, это было как раз в его духе.

Он кивнул с непроницаемым выражением лица.

– Доминику всегда нравилось нарушать правила. Его всегда притягивала темная сторона, но не до такой степени, как после этого дня. Как будто что-то умерло в нём. Он поклялся отомстить мне, хотя как оказалось для мести оставалось не так уж много времени. В любом случае по странному стечению обстоятельств и я и Доминик был обречены на смерть. Или, по крайней мере, так нам сказали.

– Что ты имеешь в виду? Как это, обречены на смерть?

– По Парадигме, – ответил он просто. – Великой схеме вещей, всех вещей. Есть много всего, чем мы можем манипулировать в этом мире, есть вещи, которые мы можем предотвратить или изменить, но смерть не одна из них. Это Основной закон. Смерть предопределена, если пришло твое время умирать, Смерть будет ходить за тобой, пока долг не будет оплачен и баланс не будет восстановлен.

Я почувствовала, как холодные мурашки забегали по моей спине. Было что-то такое в его описании смерти, словно это было живое дышащее существо, и мои мурашки сильнее забегали по коже.

– Доминик, будучи нонконформистом, отказался принять эту судьбу и вместо того, чтобы смириться, потратил все оставшееся у него время на поиск лазейки – способа обмануть смерть. И он действительно нашел его.

– Путем Обращения, – я осознала вслух.

Он кивнул.

– Ты должен умереть, чтобы стать Воскрешенным, таким образом удовлетворяя Парадигму. Что в свою очередь позволило ему воскреснуть без всяких последствий – говоря в космическом масштабе. – Его темно-зеленые глаза блестели, когда он смотрел на меня с другой стороны стола. – И этим открытием он также нашел идеальный способ заставить меня заплатить за то, что я сделал. Путем обращения меня в то, что я ненавидел больше всего. Того, для охоты и убийства на что, я был воспитан.

Я не могла поверить в то, что я слышала.

– Это он сделал это с тобой? Он причина того, что ты стал Воскрешенным?

– И мне пришлось нести эту вину с того момента. За нас обоих. За мою семью.

– Почему ты чувствуешь себя виноватым? – спросила я, запутанная его признанием. – Он сделал это, не ты.

– Да, но он сделал это из-за меня, – сказал он прикрывая глаза. – Если бы я не победил их, если бы я сначала выслушал его, нашел бы другой путь, ничего из этого бы не случилось.

– Ты не можешь быть в этом уверен, – прервала я его, качая головой. – И, кроме того, ты не можешь заставить людей делать то, чего они не хотят, Габриэль. Ты научил меня этому, вспомни.

Он посмотрел на меня с несколько удивленным выражением лица.

Официантка вернулась к нашему столу с моим заказом и положила передо мной тарелку.

– Bon Apetit.

– Спасибо. – Я взяла картофелину сверху.

– Вы не передумали? – она улыбнулась Габриэлю и вытерла стол перед ним тряпкой для стола. – У многих появляется аппетит при запахе еды.

Я едва сдержалась, чтобы не засмеяться.

– Все нормально. Спасибо.

– Может быть, еще один стакан воды?

Он покачал головой. Она даже не заметила, что его стакан был все еще полон. И что мой был уже почти пуст.

– Можно мне еще одну кока-колу? – спросила я, покачав моим бокалом.

– Конечно. Я сейчас принесу.

– Итак, как моя сестра вписывается во все это? – спросила я, когда она ушла.

– Я думаю, мне следует позволить самой Тессе рассказать тебе об этом. Не честно говорить за нее, – сказал он, отодвинув нетронутый бокал с водой.

– Хорошо, вполне справедливо. – Я откусила гигантский кусок от своего бургера и улыбнулась от взрыва вкуса у меня на языке. – Как насчет твоего отца? Он все еще жив? – я спросила с набитым ртом.

Его напряженное выражение лица натянулось еще сильнее.

– Он жив, но он решил не участвовать больше в наших жизнях.

– Почему нет?

– Джемма. – Он посмотрел на меня так, как будто бы я потеряла рассудок. – Доминик и я – Воскрешенные. Род Хантингтон прервался из-за нас. Мы опозорили нашу семью, наше наследие, всю нашу расу. Как мог он не отречься от нас?

– Но Совет… Ты все еще работаешь на них и Магистр сказал, что ты один из лучших.

– Хотя всё и так, но это не меняет того, кто мы такие. Я все еще могу работать на Орден, хотя я никогда не буду чем-то большим, чем рядовой сотрудник для них и меня это устраивает. Если бы такое случилось хотя бы десятилетие назад, мне бы не позволили остаться в живых, не говоря уже о том чтобы войти в Храм, не важно, представлял бы я опасность для них или нет.

– Что заставило их передумать?

– Я думаю осознание того что Обращенный Анаким может быть им полезен, так как жажда крови контролируема. Мы сильны, почти неразрушимы и что самое важное, нами можно пожертвовать. До тех пор, пока мы действуем в тени и делаем, что нам сказано, нам позволили жить.

– Это ужасно.

– Возможно, – согласился он, явно лукавя. – Но я понимаю их логику. Они не хотят, чтобы другие Анакимы считали это допустимым вариантом, хотя я не понимаю, как может Анаким, который стоит своего Знака, выбрать такое. Это позор, низшая форма существования.

Его ненависть к Воскрешенным была осязаема. Он был выращен ненавидеть их, охотиться за их племенем, убивать их не задумываясь, а теперь он был одним из них. Я могла только вообразить, какое душевное расстройство это вызывало у него. Я не могла передать, как мое сердце болело за него

– Вот ваша кока-кола, – сказала официантка, ставя стакан передо мной, и умчалась ответить на звонивший телефон. Я еле заметила её в этот раз.

– Ну, я думаю, он обделяет себя, – сказал я, глотнув кока-колы. – Твой отец, я имею в виду. Моя жизнь стала только лучше с тех пор, как ты появился в ней, и я не могу представить, что кто-то чувствует себя иначе в отношении тебя. Это его потеря.

Габриэль улыбнулся мне в ответ. Даже с хорошим воображением назвать это широкой улыбкой неполучалось, хотя по стандартам Габриэля она вполне тянула на полноценную улыбку Чеширского Кота. И этого было достаточно.

Мы тихо беседовали остаток моей трапезы, в основном придерживаясь нейтральных тем, пока не принесли счёт. У меня все еще была куча вопросов, хотя на данный момент я была удовлетворена тем, что узнала. Самым важным было то, что я чувствовала, что я могу верить ему опять. К темам Парадигмы и предопределенной смерти надо будет вернуться как-нибудь в другой раз, когда мой мозг не будет совершенно спекшимся и перегруженным.

– Кстати, – сказала я, когда мы вставали из-за стола, чтобы уйти, так как моё любопытство одолело меня. – Как ты узнал, что ты и Доминик обречены умереть?

Габриель остановился. Что-то в его выражении лица заставило меня засомневаться хочу ли я услышать ответ.

– Страж Времени, – сказал он, в конце концов. – Из будущего.

Глава 27.

Раскопки

На следующий день, когда я добиралась до «Всех Святых», дождь падал седой пеленой, покрывая мир своей жидкой паутиной. Трейс и Паула готовились к работе и совершенно не волновались из-за постоянного ливня. А я даже и вспомнить не могла, когда же в последний раз видела солнышко и только всё сильнее огорчалась из-за этого.

Ситуацию не улучшало то, что я почти не спала прошлой ночью. После того как Габриэль меня привёз домой, я провела большую часть ночи ворочаясь, раздумывая над тем какова роль моей сестры во всём, что он рассказал. Я хотела знать её секреты. Все её секреты.

Мне постоянно казалось, что она была связана с этим таинственным Стражем Времени из будущего. Что бы она ни скрывала, я не собиралась так просто оставлять это в покое. Это было больше чем пара скелетов в шкафу. Это количество скелетов тянуло на кладбище. Кладбище, на которое я всё время попадала, словно ходя кругами, и я была полна решимости выяснить почему, даже если это значило, что придется выкопать каждую ветхую кость лично.

Когда наплыв людей на ленч кончился, я уселась на один из столиков в глубине зала и начала составлять список всех людей, которые могли оказаться этим таинственным Стражем, хотя имен набралось немного. Во главе списка был Трейс – единственный Жнец, которого я на самом деле знала.

Затем была Линли.

Как минимум, она была подготовленным Стражем и сестрой Трейса, так что я знала, что она обладала теми же способностями, что и он, что означало, что она тоже могла свободно перемещаться в пространстве и времени. Не говоря уже о том, что она также была ровесницей моей сестры и вполне могла быть её подругой.

Чем больше я думала об этом, тем больше все знаки указывали, что Линли и была тем Стражем. Но почему Габриэль сказал, что она была из будущего? Совершила ли она путешествие в прошлое, чтобы предупредить их о надвигающейся смерти? И почему? Что было настолько особенного в смерти Доминика и Габриэля, что она чувствовала необходимость предупредить их, особенно если все наши смерти, вероятно, предопределены судьбой и неизбежны.

Я задумалась о чём-то более важном, о том что всё это значило для остальных и для наших родных, которых мы уже потеряли. Родных, как мой отец. Можно ли их спасти?

– Ты пялишься на эту стену последние десять минут по какой-то особенной причине? – прервал меня Трейс, садясь на банкетный стул напротив меня.

– А ты наблюдал, как я пялилась на неё, по какой-то особенной причине? – парировала я, избегая его вопроса и одновременно пряча список внутрь моей книги.

Его губы дернулись, будто хотели разойтись в улыбке.

– Над чем работаешь? – спросил он, подпирая подбородок.

Я подняла роман, так, чтобы он смог прочитать название.

Предполагалось, что я работаю над эссе по книге «Повелитель мух» для английского, но я не могла переключить свой мозг в режим подготовки домашнего задания. Это просто не казалось таким важным, как остальные вещи, происходящие в моей жизни в последнее время.

– Что-то не похоже, что дело сильно продвигается.

– Внешний вид бывает обманчивым. Уж кто-кто, а ты должен это знать. – На самом деле, все в этом городе казались очень умелыми в искусстве обмана.

– Догадываюсь, я это заслужил.

Я вернулась обратно к моему эссе.

– Что тебе в таком случае надо? Я догадываюсь, что ты пришел сюда говорить не о моей домашней работе. – Я подняла взгляд вовремя, чтобы заметить, как проявились его ямочки на щеках, но самой улыбки не было.

– Вот твоё рабочее расписание на следующую неделю. – Он положил лист бумаги на стол и подвинул его ко мне. – Я поставил тебя в дневную смену на весенние каникулы. Это тебя устроит?

– Хорошо, спасибо, – сказала я, сунув расписание в свою сумку через плечо. По крайней мере, мои вечера будут свободны. Габриэль был просто маньяком, когда дело касалось моих тренировочных часов.

– Кроме этого я освободил тебя от работы в эту пятницу, – добавил он, бросив взгляд на мой открытый скоросшиватель. – Будет Весенний бал.

– Да, я знаю. – Как будто я могла забыть. – Тейлор только и говорит о нём последнюю неделю, – объяснила я, не испытывая счастья.

– Выходит, ты не любишь танцы?

– Только не по меркам Тейлор. Она уже распланировала все, вплоть до цвета глазной туши. Я чувствую как будто со мной что-то не так, потому что мне по барабану, даже если я пойду, надев картофельный мешок.

Трейс откинулся назад на стуле и засмеялся. Настоящий гортанный смех, звук которого дал понять, как же приятно мне его слышать.

– Держу пари, ты все равно будешь выглядеть превосходно, – предположил он, внимательно рассматривая меня.

Я почувствовала, как мои щеки вспыхнули, когда смысл его слов дошёл до меня. Сомневаясь, как отреагировать на них, я начала энергично пролистывать свой роман, в попытке изобразить, что ничего не заметила.

Мой перечень вылетел из книги.

– Я не должен был говорить это. – Его голос стал низким и печальным. Он поймал список и подтолкнул его обратно ко мне. – Увидимся позже, – пробормотал он, вставая со своего стула.

– Подожди секунду, – сказала я, хватая его за запястье, когда он попытался пройти мимо меня. – Мне надо кое о чем с тобой поговорить.

Я решила, что сейчас самое время начать мои раскопки. Я подождала, пока он не устроится снова на стуле, перед тем как продолжить.

– Я надеялась, что ты сможешь объяснить мне кое-что, ну знаешь, насчет Стражей. – Я сложила лист бумаги пополам и запихала его в задний карман джинсов.

– Что ты хочешь знать?

А знать я хотела всё, например как использовались их способности и как они приводили к уничтожению демонов. Но больше всего мне надо было понять, как именно Страж может совершить путешествие в прошлое, чтобы спасти чью-то жизнь и может ли это быть сделано для других людей, вроде моего отца.

Но мне надо было быть осмотрительной задавая такие вопросы.

– Я не понимаю, почему Стражи Времени используются для охоты на демонов, – начала я, осторожно формулируя. – Это только из-за вашей способности телепортироваться или есть другая причина?

– Есть куча причин. – Его ямочки ненадолго проявились.

– Например. На днях Бен сказал, что вы можете путешествовать во времени и пространстве, но я не понимаю, как путешествие в прошлое вписывается во всё это.

– Оно не вписывается на самом деле, – он пожал плечами. – И они в любом случае не любят, когда мы пользуемся этой способностью. Мы в основном просто телепортируемся или прыгаем по реальностям.

– Прыгаете по реальностям?

– Да, чтобы попасть в другие миры, как часть Ковена.

Я всё больше углублялась в детали разговора, которые совсем не соответствовали цели расследования.

– Они ведь сказали тебе о Ковене, так? О мирном договоре?

Я покачала головой.

– Был мирный договор? С кем? С Воскрешенными? – Очень интересно. Почему никто не потрудился сообщить мне об этом? А если у нас мирный договор с демонами, то что к черту от нас требуется?

– Нет, между Анакимами и расой ангелов.

Моё лицо потеряло все краски.

– Слушай, может быть тебе стоит поговорить с твоим дядей об этом, – сказал он, наклоняясь вперед, и присматриваясь ко мне, будто я могла отключиться в любой момент.

– Нет, я в порядке. Я вполне способна справиться с этим. Просто скажи мне, пожалуйста, что такое этот ковен. Я должна узнать.

– Именно Ковен, – подчеркнул он, откинувшись на стуле, и пожав плечами. – История берет своё начало со дня, когда ангелы впервые сошли на землю, в их рядах появились некоторые разногласия. Знаешь, некоторые из Наблюдателей, которые должны были присматривать за смертными, использовали их.

– Использовали их?

Он прочистил свое горло.

– Спаривались.

– Спаривались. Точно. – Я почувствовала, как мои щеки покраснели. – Что, мм, вылилось в Нефилимов – наших прародителей, – быстро добавила я, вспомнив, что говорил мой дядя о Падших.

– В точку! – Он открыл рот в полуулыбке. – В древности ангелы не делали отличий между ними. Они охотились за ними всеми: за Падшими, Нефилимами и время от времени даже за Анакимами, хотя их единственным преступлением было то, что они родились Потомками смешанной расы. – Объяснил он, наблюдая, как тает лёд в моём стакане. – В любом случае, кровь лилась рекой с обеих сторон.

Я почувствовала, как мороз пробежал у меня по спине.

– Несколько сотен лет спустя, лидеры обеих сторон наконец-то решили, что пролито достаточно крови и собрались, чтобы составить мирный договор, который обещал перемирие между расами. Проще говоря, они прекращают охотиться за нами, пока мы согласны охранять свою тайну от смертных и помогать ангелам побеждать демонов, как в этом мире, так и за его пределами. Ни одна из сторон не предавала Ковен с тех пор.

В этом мире и за его пределами?

– То есть ты хочешь сказать, что как Страж ты способен взять меня с собой в другой мир? – Не может быть, чтобы это было правдой.

– Я могу взять тебя с собой во много миров. – Его ясные голубые глаза сосредоточились на мне, заставив моё сердце метаться в панике.

Я глотнула воды, надеясь, что ледяная жидкость поможет успокоится моему колотящемуся сердцу и даст возможность сосредоточиться.

– И ты можешь взять меня даже в другое время? Например, в другую эру, скажем, ну не знаю, 1920-е? – Или во Флориду, на восемь месяцев назад.

– Я могу, но не стану. – Он всё еще пристально смотрел на меня, заставляя волноваться. – Такие вещи должны быть одобрены Советом.

– Но ты больше не работаешь на Совет, – напомнила я ему, сомневаясь, что он в самом деле соблюдает их правила.

– Действительно, – сказал он, слегка приподняв свой подбородок, гордый своей несговорчивостью. – Но с ними работаешь ты.

Вот дерьмо!

– Кроме того, они дважды в месяц нас проверяют, и тут уже неважно с Орденом ты или нет. Если меня поймают на путешествиях, я могу оказаться Связанным, а я не могу себе этого позволить.

– Что ты имеешь ввиду, когда говоришь, что они проверяют вас?

– Путешествие оставляет временные следы на нашей коже, что-то вроде космической временной метки. – Он сжал свой кулак. – Из-за этого Жнецы должны отмечаться каждую неделю перед «власть имущими», чтобы они были уверены, в том что мы не отправились куда-то без их разрешения.

Проклятье!

Я чувствовала, словно задыхаюсь. Я позволила себе поверить (пускай и на крошечную секунду) что когда-то, как-то, я смогу вернуться и увидеть моего отца снова, даже может быть спасти его. Инструмент для выполнения этого невероятного действия сидел прямо передо мной, с лицом ангела, загадочный и манящий. И все что я могу – это только смотреть, но я никогда не смогу им воспользоваться!

– Прекрати, – сказал он, отворачиваясь. – Не смотри на меня так. Ты же не хочешь, чтобы меня Связали?

Я помотала головой, стараясь сдержать слёзы.

– Я просто хотела увидеть его снова. Еще один, последний, раз.

– Это не сработает. Ты всегда будешь хотеть вернуться.

– Откуда ты знаешь, если никогда не пробовал? – возразила я.

Он не ответил, хотя в его глазах было понимание, он хорошо знал. Знал из личного опыта.

– Ты уже поступал так, правда же? Как ты обошел проверку? – Спросила я, не ожидая подтверждения. – Существует возможность, есть какая-то лазейка?

Он глянул на меня в ответ, и тихая буря разыгралась в его глазах, в голубой глубине бушевали опасные ветра, которые обещали забвение всем, кто осмелится войти, и внезапно больше всего на свете, мне захотелось кружиться в центре этого урагана.

Он сделал глубокой и усталый вздох.

– Лазейки всегда существуют, Джемма. Всегда.

Глава 28.

Близкие контакты ужасного вида

– Не хочешь пробежаться завтра по магазинам? – предложила Тейлор в понедельник утром, пока я раскладывала книги в шкафчике. – Сможем выбрать тебе платье для танцев.

– Не могу. Меня оставили после уроков.

– За что?

– За опоздание. Трижды. Это слова мистера Гиллмана, не мои.

Она понимающе кивнула.

– Он был у меня в прошлом семестре. Всепомнящий засранец. А потом?

Я покачала головой.

– Завтра мне нужно прикрыть Паулу. У нее вроде прием у врача, а затем я встречаюсь с Габриэлем.

– Габриэль? О-ля-ля, – напела она и зачмокала губами, издавая звуки поцелуев.

– Это было очень по-взрослому. Твои манеры очаровательны.

– Знаю-знаю, – захлопала ресницами Тейлор. – Значит, в пятницу вечером он ведет тебя на танцы?

Только мысль о том, чтобы заставить Габриэля посетить какие-то школьные танцы, вызывала смех.

– Думаю, он слегка староват для этого, – напомнила я ей. Сама я не была уверена насколько, был ему двадцать один, двадцать пять или двадцать четыре? – К тому же, мы просто друзья. Уверена, в пятницу вечером у него есть занятия получше, чем поход со мной на бал старшеклассников.

– Значит, ты будешь одна? – спросила она, а затем кивнула кому-то позади меня.

– Да, скорее всего. – Я повернулась, чтобы увидеть на кого она смотрит. – Я даже не уверена, что хотела бы…

– Привет, Блэкберн, – улыбнулся Калеб, стоящий позади. Выглядел он как обычно отпадно, в стиле парня из школьной команды.

– Привет, Калеб.

– Ну, мне пора, идти. Я догоню вас после занятий, – улыбнулась Тейлор в своей обычной манере, искрящейся и озорной, перед тем так рвануть дальше по коридору.

Я закрыла шкафчик и пошла на свой первый урок химии. Калеб последовал за мной.

– Сорока донесла на хвосте, что у тебя нет пары для танцев в эту пятницу.

Я покачала головой. Тейлор, чтоб тебя!

– Я подумал, что мы могли бы пойти туда вместе.

Я остановилась на полпути и повернулась к нему.

– Разве тебе не с кем туда пойти? Мы ведь едва знаем друг друга, – заметила я.

– Ты не хочешь идти со мной?

В его словах прозвучала такая обида и удивление, будто он первый раз в своей жизни услышал слово «нет».

– Я просто подумала, что это мог быть кто-то другой. Тот, кто нравится тебе больше. Больше чем друг. – Мне понадобилось все самообладание, чтобы не выпалить имя Никки прямо в коридоре посреди утренней суматохи.

– Нет. Не могу никого припомнить, – улыбнулся он.

Либо у него была серьезная стадия отрицания, либо он был величайшим лжецом в мире. Меня не привлекало ни то, ни другое.

– Мы можем пойти туда просто как друзья, если хочешь. Я не против, – добавил он, скромно пожав плечами.

Я подумала над его предложением.

Возможно, это даст мне шанс узнать настоящего Калеба Оуэнса. Может, мне даже удастся выпытать у него о Никки, и выяснить раз и навсегда, что на самом деле происходит между ними двумя. Я могла это сделать. Я могла быть чертовски убедительной, когда мне было нужно. Наверное. Вот только, насколько это будет сложно?

– Конечно, с удовольствием составлю тебе компанию.

***

Габриэль уже ожидал меня на парковке «Всех Святых» после моей затянувшейся в тот день смены. В соответствии с нашим обычным планом, мы должны были отправиться в Храм, хотя теперь от этого следовало отказаться – он сообщил мне, что наша тренировка отменяется из-за экстренного собрания Ордена. Встреча требовала закрытия и охраны целого здания.

– Они всегда так делают? – поинтересовалась я, когда мы выехали с парковки на его черном внедорожнике.

– Обеспечение безопасности здания – не редкость, особенно когда присутствует так много руководителей.

Интересно, был ли мой дядя в этом списке.

– И чему будет посвящена эта встреча?

– Я не знаю, – ответил он, не отрывая глаз от дороги. – Меня не посвятили в подробности.

– Мы можем присутствовать?

– Только члены Совета и Старейшины.

– Ну, супер, еще больше правил и секретов. – Будто мне их и так не хватало в моей жизни. В этом городе это было сродни болезни.

– Мне не разрешили присутствовать тоже, – он сказал это в утешение, но я не стала чувствовать себя от этого лучше. – Если ты готова, я знаю еще одно место, где мы можем потренироваться сегодня, – сказал он, бросая быстрый взгляд на меня. – Оно не идеально, но нас не побеспокоят там.

Я бы скорее отправилась наблюдать за этим собранием, но очевидно этот вариант был недоступен. Подумав хорошенько я выдала:

– Что если мы растранжирим оставшуюся часть ночи и пойдем отсыпаться вместо этого?

– Джемма.

– Что? Не все же из нас застыли во времени. – Я опустила солнцезащитный козырек, чтобы рассмотреть синяки под глазами. – Кому-то действительно не помешал бы отдых.

– В твоем случае не так сильно, как тренировки. Что ты собираешься делать в следующий раз, когда столкнешься с Воскрешенным? Ты уверена, что в твоих силах с ними справится, победить их?

– Победить их? – Я оглядела его, будто он сморозил наибольшую в мире глупость. – Единственная вещь, которую я планирую делать, это убегать так быстро, как только смогу. А если меня как-нибудь поймают, то моим новым планом будет лупить их, пока я не освобожусь, после чего буду убегать так быстро, как смогу. – Не было места для раздумий. Я была девушкой с планом, и я собиралась придерживаться его, что бы ни случилось. Ад, наводнение. Или вампиры.

Он фыркнул, не глядя на меня.

– Это ужасный план.

– Однозначно лучше, чем быть убитой.

Он покачал головой, но не стал спорить. Мы продолжили путь в тишине.

Только чуть позже я поняла, что мы как-то углубились в один из самых подозрительных районов на окраинах Холлоу. В окружении сломанных уличных фонарей и заколоченных зданий, я решила, что это определенно место, которое мне бы не хотелось посещать в любой день недели. Тем более, после заката.

– Куда именно мы направляемся? – спросила я, блокируя дверь со своей стороны. – От этого райончика у меня мурашки по коже.

– Мы едем ко мне домой.

– К тебе домой? – Он что, совсем из ума выжил? – Гм, ты ведь живешь в другой половине города, которая гораздо приятнее.

– То был мой фамильный дом, – осторожно поправил он, будто опасаясь моей бурной реакции. – Я там не живу. У меня маленькая квартирка на этой улице.

– Хочешь сказать, ты платишь деньги, чтобы жить здесь? – Это открытие сразило меня наповал.

На его губах появился легкий намек на улыбку.

– Это малая цена за анонимность.

***

Мы вошли в многоквартирный дом через снятую с петель боковую дверь и поднялись на третий этаж по лестнице. Коридор был влажный, с грязными коврами и мерцающим светом, который нарастал и убывал как какая-то поучительная баллада, о которой я совсем не хотела бы знать. Звуки проникали в коридор на каждом шагу: плачущий ребенок, кричащая пара, полицейские сирены в отдалении. Всё свидетельствовало об отвратительных жилищных условиях в этой части города.

Когда мы двинулись дальше по этому коридору ужасов, я вцепилась в кожаную куртку Габриэля сзади и подвинулась ближе к нему. Мы остановились, только когда добрались до последней квартиры слева.

Он открыл дверь и придержал ее.

– После тебя, – кивнул он, пропуская меня вперед.

Я с трудом сглотнула и вошла в темную квартиру, мои мрачные предчувствия достигли апогея. Габриэль последовал за мной и включил свет, перед тем как закрыть дверь на две задвижки.

Я медленно повернулась, разглядывая аскетичное убранство квартиры и пытаясь смириться с тем, что Габриэль жил здесь. Что он проводил дни и ночи в полном одиночестве в этой крохотной квартирке посреди ада. Одна мысль об этом вгоняла в депрессию.

Было тут не так уж много всего: крошечная кухонька слева, без всяких приборов кроме мини холодильника и плиты, голая гостиная справа, с черным кожаным футоном и маленьким деревянным кофейным столиком. Всему этому было далеко до богатого семейного дома, в котором я проснулась в ночь нашей первой встречи.

– Значит, вот где ты живешь, – сказала я, без энтузиазма оглядываясь вокруг.

Он подошел ко мне сзади и, положив руку мне на плечи, повёл меня в гостиную.

– Да, именно здесь я живу, когда я в городе, что случается не очень часто. Кухня, гостиная, спальня, ванная – сказал он, указав в конце на две закрытые двери в дальней правой части комнаты.

– Тогда почему тем вечером ты не привез меня сюда? – поинтересовалась я.

– Тебе была необходима первая помощь, вода и еда, и одеяла помимо всего прочего. – Он жестом указал мне присаживаться на футон. – Всех этих вещей здесь просто нет.

Я села и скептически посмотрела на него.

– Хочешь сказать, у тебя здесь нет еды или одеял?

– А для чего они могли бы мне здесь понадобится? – ответил он вопросом на вопрос, ставя рядом со мной еще один стул.

– Точно… прости. – Молодец, Джемма.

– Все в порядке, – отмахнулся он, сглаживая мою бестактность.

– Но что случается, когда ты приводишь домой девушек? Разве они не находят странным, что у тебя нет элементарных удобств? Или ты встречаешься только с девушками, которые, ну, такие же, как ты?

– Он вообще ни с кем не встречается, – ответил знакомый голос.

Вздрогнув от неожиданности, я резко обернулась и обнаружила, что на пороге спальни стоит моя сестра, будто пришелец из параллельной вселенной. С нашей последней встречи прошло так много времени, что я с трудом ее узнала. Я не верила собственным глазам.

– Тесса?

– Надеюсь, я ничему не помешала.

– Когда ты… То есть, где ты? – Я помотала головой, не в силах сплести слова в понятную речь.

Мы так давно не виделись. Что я могла бы сказать, чтобы выразить все мысли и эмоции, пробегающие в моёй голове в этот момент?

– Ты обрезала волосы, – тупо сказала я, не вставая с матраса. Элементарное замечание о ее волосах должно было сработать.

Она равнодушно кивнула, заправив за ухо прядь смоляно-черных волос длиной до подбородка.

Я осмотрела остальные её черты – лицо в форме сердечка, круглые скулы и пепельные глаза, и, конечно, алебастровую кожу которой позавидовала бы фарфоровая кукла. Все они были здесь. Всё было таким же, но чем-то отличающимся. Более выраженным, зрелым, усталым. У нее было выражение лица девушки, которая провела слишком много ночей в изменчивых тенях.

– Что ты здесь делаешь? – Голос Габриэля меня испугал. Он поднялся на ноги, глядя на нее с необычайной настороженностью, которую я не могла понять. – Я думал, ты на задании.

– Я была, то есть, я и сейчас на задании. У меня мало времени. Я пришла повидаться с Джэммой, – сказала она, поворачиваясь ко мне. – Я пришла отдать тебе кое-что.

– Ладно, – устало кивнула я, все еще пребывая в недоумении. – Типа подарок?

В конце концов, она пропустила мой день рождения, который я провела в больнице. Но было ли сейчас для этого подходящее время и место?

В ответ она вытянула кулак и раскрыла ладонь. С нее соскользнул продолговатый рубиново-красный кристалл и повис на серебряной цепочке, обернутой вокруг ее пальца.