Текст книги "Меч Мартина"

Автор книги: Брайан Джейкс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

35

На заре следующего дня Саро лежала на норме лодки рядом с Брагуном, наслаждаясь новым днем и горячей лепешкой на завтрак.

– Вот это жизнь, приятель. И не надо ноги бить. Что может быть приятней спокойной прогулки по реке!

Брагун ухмыльнулся. К ним приближался заяц, толкая перед собою солидных размеров весло. Дойдя до кормы, он вытащил весло, чтобы вслед за землеройками направиться обратно к носу и повторить процедуру. Заяц хмуро глянул на Брага, показал язык Саро:

– Бездельники, во! Сидят давят хвосты, лепешки лопают, а юный заяц чахнет с каждым шагом, и ждет его безвременная смерть.

По проходу в середине лодки, покинув ненадолго свой пост на носу, тяжело топал Бригги. Он перемигнулся с Брагом и Саро и слегка потрепал ухо Хорти.

– Даешь, даешь, длинноногий лежебока! Травить кончай, греби-толкай, – зарычал он зайцу, не гнушаясь словечками из диалекта морских и речных волков.

– Мы тебе нарастим мускулатуру. Живее, маргаритки, живее, одуванчики.

Фенна и Спринголд наслаждались почетом и роскошью на борту лодки Джиггера. У Фенны тоже появился поклонник по имени Вудл. Мышь и белка восседали на куче подушек, над ними устроили навес от солнца, их пичкали лакомствами и осыпали лестью. Потом оба воздыхателя исчезли и появились снова, неуклюже улыбаясь и таща два пневматических музыкальных чудовища, похожих на аккордеоны. Гостьям сообщили, что это землердеоны. Ухажеры присели возле Фенны и Спринголд, растянули мехи, дернули за рычажки и нажали на клавиши и кнопки. Запели землеройки приятным басом, складно да ладно, вызвав у слушательниц взрывы смеха. Текст они подавали, свирепо рыча и дико вращая глазами, а припевы исполнялись елейными голосами.

После концерта кавалеры гордо прогуливались по палубе рядом с дамами и свирепо рычали на каждого, кто осмеливался повернуть голову в сторону белки с мышью.

* * *

Следующим утром караван лодок прибыл на место. Уже задолго до высадки деревья и кустарники по берегам стали реже, чахлую растительность овевал горячий ветер. На зубах заскрипел песок.

Бригги улыбался, глядя на понурые физиономии молодежи:

– Приободритесь, не на век прощаетесь. Через неделю встретимся. Что ж, удачи и счастливого пути!

– Спасибо за все, друг!

– Скоро увидимся!

Нагрузившись галетами из запасов землероек и флягами с водой, путешественники двинулись в путь.

Лог-а-лог крикнул вдогонку, стоя на носу уже отчалившей от берега лодки:

– Солнце держите на правой щеке! До темноты дойдете до Барсука с Колоколом. Думайте, как через ущелье переправиться!

Сначала шли молча. Впереди Брагун, сосредоточенная Саро шагала последней. Не хватало еще, чтобы враг напал со спины. Но вот Хорти прорвало:

– Ох, ушки печет, во. Пятки жарит. Солнце высоковато, колодец далековато. Мой злой рок – ходьба.

Саро дернула Хорти за хвост:

– Перестань скулить, зануда. Радуйся, что ходишь. Мы идем, чтобы твоя сестра тоже смогла ходить.

Брагун глянул на унылых Фенну и Спринголд:

– Неплохо, неплохо. Еще два часа с таким настроением, и дождь хлынет, освежимся.

Спринголд понуро огрызнулась:

– У нас все нормально с настроением. И все равно вы ничего не поймете.

– Почему ты думаешь, что мы ничего не поймем? – поинтересовалась Саро.

– Потому что не поймете, и все, – буркнула Фенна.

Ну как мог Хорти сдержаться?

– Во-во-во, разбили сердце бедной мышки! Оторвали белочку от друга Пудла!

Фенна топнула лапой, пустив в зайца облако пыли:

– Он никакой не Пудл, а Вудл, и он в сто раз лучше тебя, противный Хорти Бребак. Вот тебе!

Хорти отпрыгнул вперед и отвесил элегантный поклон:

– Ошибаетесь, мисс, нет на свете зверя более очаровательного, чем неотразимый Хортвил Бребак, во. Ни на суше, ни на море или, скажем, на речке. Куда уж там двум землеройкам со мной тягаться. Рыба в реке вверх брюхом всплывала, когда они выли свою тягомотину.

В этот раз запустила в зайца песком Спринголд:

– Замолчи, придурок лопоухий!

Хорти совсем уж собрался ответить тем же, но Брагун схватил его за ухо:

– Коли ухо дорого, прекрати издеваться над девицами. Вы все трое ведете себя не лучшим образом. А землероек снова скоро увидим, нечего носами песок бороздить.

Хорти потер ухо:

– А я-то тут при чем? Это они все, я и рта не открыл, во!

Саро положила конец препирательствам:

– Смотрите, вон они, Барсук и Колокол!

36

Едва видимые в отдалении, верхушки двух знаменитых скал как будто парили в воздухе над жарким маревом пустыни. Зоркие глаза Фенны тоже уловили очертания скал.

– Я тоже вижу, вижу, ура!

Спринголд встала на цыпочки и прищурила глаза:

– Как будто миражи, о которых нам рассказывал отец Фред. Интересно, сколько еще до них идти.

Брагун тоже прищурился:

– Еще далеко. Привал устроим, не доходя до них. Но надо подойти поближе.

Молодежь, не сговариваясь, умчалась вперед. Брагун и Саро посмотрели вслед.

– Видал? Они снова лучшие друзья. А только что грызлись.

– Навес устроим из плащей и посохов, – мечтала Фенна. – Ты куда разбежался, Хорти?

– Я сегодня кок, швартовы-сходни-якоря! У меня богатый опыт, во.

Спринголд замедлила ход:

– Пожалуй, стоит заглянуть в карту.

Брагун и Саро следовали за молодежью.

– Слышь, Саро, похоже, мы потеряли командные посты. Видишь еще скалы?

– Пока нет, Браг, но скоро снова увижу, точно.

Молодежи пришлось остановиться скорее, чем ожидали. Хорти затормозил, подняв облако пыли:

– Во, хвост-бока-потроха! Надо срочно крылья отращивать. Иначе на ту сторону никак… А внизу земли больше нетути, никакого дна!

Рядом осторожно вытягивали шеи, заглядывая вниз, Фенна и Спринголд.

– Да, неудивительно, что это ущелье называют большим.

– Дна-то совсем не видно!

Подошли Брагун и Саро. Брагун бросил взгляд в пропасть:

– Да, ежели кто сюда бухнется, то его уж никто никогда больше не увидит, ребята.

Саро больше интересовалась шириной ущелья:

– М-да, миленький каньончик. Глубина – вопрос десятый, мы не вниз собираемся, нам на другую сторону. Есть идеи, мысли, соображения?

Мысли Хорти были посвящены еде.

– У меня неплохая идея, во! Надо развести костерок, приготовить ужин и за едой что-нибудь придумать.

Брагун возразил:

– Поостережемся разводить костры. Не нравится мне здесь. Хорти, обустрой местечко и посмотри, что пожевать, я пройду вправо со Спринголд, а Саро с Фенной отправятся в другую сторону.

– Только не задерживайтесь, во, – напутствовал их заяц. – Не то сварганю что-нибудь небесной вкуснотищи и сам слопаю.

Продвигаясь по краю ущелья, Саро посматривала через пропасть.

– До скал уже рукой подать. Два выстрела из пращи, не больше.

Фенна заметила что-то интересное внизу:

– Смотри, смотри, под нами!

– Молодец, внимательная, – похвалила Саро. – Я бы и не заметила. Возвращаемся, сообщим нашим.

Хорти приготовил фруктовый салат. За ужином Саро рассказала об открытии:

– Фенна заметила внизу толстый ствол, перекинутый через ущелье. Не знаю, откуда он и как туда попал, но по нему можно перейти на другую сторону. Очень высокое было дерево. С этой стороны ствол зажат в трещине, другой конец лежит на выступе скалы. К нему, надеюсь, можно спуститься с помощью шнура кролика Косбро.

Брагун убрал карту:

– Пошли посмотрим.

Место, где лежало бревно, находилось как раз напротив Барсука и Колокола. Брагун задумался, глядя на скалы, затем на бревно.

– Как раз здесь стояло то самое дерево, Властелин Цветных Мхов. Оно давным-давно упало, и кто-то сделал из него мост. Для этого нужно было очень много лап. И те, кто этот мост устроил, вовсе не собирались оказывать нам услугу. Хватит шнура, Саро?

– Чуть не достает до бревна, но сойдет.

– Молодежь, быстренько сворачивайте стоянку и сюда. Без шума. Может, я и ошибаюсь, но чувство у меня нехорошее. Мы с Саро приладим шнур. Напоминаю: тихо!

Пожитки собрали быстро. Когда вернулись, увидели, что Брагун разломал свой посох пополам и защемил половинки в трещине возле края пропасти. Саро проверила прочность шнура, накинула петлю на палку и ловко начала спуск. Достигнув бревна, она взмахнула хвостом, показывая, что путь свободен. За ней спустились остальные, Брагун – последним. Саро стегнула шнуром по скале, он соскочил с палки, на которой держалась петля, и упал ей в лапы.

Хорти опасливо глянул через пропасть:

– Надо бы факел зажечь. Уже плохо видно.

– Ш-ш-ш. Не бубни! Твой голос за версту слышно, да еще эхо…

Саро обвязала всех шнуром. И очень медленно и крайне осторожно, почти ползком, они начали переправу. Впереди Саро, последний – Брагун. Казалось, прошла вечность. Дюйм за дюймом, внизу – засасывающая бездна и тьма. При малейшем неверном движении бревно угрожающе раскачивалось.

Наконец Брагун, облегченно вздохнув, спрыгнул на выступ скалы. Фенна оглядывалась, Саро внимательно изучала три отверстия в скале, похожие на входы. Она прижала лапу ко рту, призывая к молчанию, отвязала шнур и ловко его смотала.

Саро в несколько прыжков забралась на скалу и привязала шнур к большому валуну. По шнуру залезли наверх ее товарищи.

Отдышавшись, Хорти взорвался нервным смехом:

– Хо-хо-хо-хо! Теперь-то можно пасть открыть, верно, во? Молчание для такого блестящего оратора, как я, так же мучительно, как голод. Мучение, во, вот что такое молчание.

Саро подняла глаза к темнеющему небу:

– Надо бы остановиться да поужинать. Хоть на время еды эта балаболка замолкнет.

Брагун только посмеивался, наблюдая за ужимками зайца:

– Это для негодяя как воздух и вода. Он молча жить не сможет. Вот повар из него выйдет первоклассный. Он и сейчас уже отлично готовит. Дойдем-ка мы до Барсука с Колоколом, а там и привал устроим.

Три слабых крика отразились от стен пропасти. На выступе скалы, где покоился конец бревна-мостика, несколько фигур, закутанных в плащи, отвернулись от ущелья и бесшумно исчезли в трех входах-отверстиях. Узкие проходы привели их в громадную пещеру. Там таких существ оказалось множество. Блестящие глаза следили за полыханием громадного желто-зеленого языка пламени. В пламя глядел и громадный горбатый зверь в просторном балахоне. Он медленно повернулся к пришедшим, которые растянулись на полу мордами вниз. Толпа застонала.

– Могучий Харанжул, Повелитель Бездны! Пожиратель Жизней, в чьих жилах течет кровь Веаратов! Господин Смерти! Наша жизнь – служение Тебе!

Плащ откинулся, теперь Могучего Повелителя и Господина можно было созерцать в деталях. Им оказалось какое-то несуразное существо, то ли хорек, то ли ласка. Ни шеи, ни ушей, бугор головы торчит из горба, а голос раздается непонятно откуда – скрежетание и шипящее бульканье.

– Где охрана, проспавшая нарушителей?

Один из пришедших поднял голову и прогнусавил:

– Они летят в Бездну, о Господин! Они чувствовали себя недостойными предстать перед Тобой, Пожиратель Жизней.

Харанжул подобрал большой железный трезубец, провел длинными когтями по его зубцам:

– Посмевший ступить в мои владения должен погибнуть. Если эти нарушители вернутся, схватить их! Мучения их будут таковы, что они сами попросят бросить их в Бездну. Удвоить стражу! Доложить мне, как только они будут обнаружены. Я сказал.

Масса повалилась ниц, уткнулась мордами в пол пещеры.

– Мы слушаем Тебя и повинуемся. О Могучий Харанжул, Великий Вождь Веаратов!

37

Марта притворила за собой калитку восточной стены. Сердце ее бешено колотилось. Легким шагом она продвигалась вдоль стены. Конечно, зайчиха понимала, что действует непродуманно, опрометчиво, безрассудно. Но что ей оставалось? Аббат, как и любой здравомыслящий обитатель Рэдволла, запретил бы ей вытворять такие глупости. Марта завернула за угол северной стены и замерла. Сверху донеслись звуки шагов и лязг оружия. Выждав, зайчиха двинулась дальше.

Лонна развел на равнине костер и нагромоздил кучу веток и травы, издали похожую на его громадную фигуру. Отойдя, он уселся, приучая глаза к темноте. Между зубцами стены он заметил голову крысы. Пират вглядывался в фигуру, якобы сидящую у костра. Раздался звук спущенной тетивы, и стрела, покинув лук Лонны, пронзила череп крысы. Вслушиваясь в шум, поднявшийся вслед за этим на парапете стены, Лонна подобрался поближе.

Голос Раги Бола можно было легко узнать.

– Не высовывайтесь, идиоты, сколько раз можно твердить! Полосатый где-то там, на западном конце. Чакка, куда прешь?

– Но внизу кто-то крадется. Не-е, не полосатый, гораздо меньше.

Рага Бол рискнул на миг высунуться за стену.

– Дай копье! Кто-то из аббатства пытается пробраться к полосатому, так я думаю. Живей, копье мне!

Марта рванулась прочь от стены, через тропу, к канаве. Она прыгнула, споткнулась, свалилась в канаву. Над ее головой сухо чавкнуло вонзившееся в откос канавы копье.

Рядом с Рагой Болом привстал еще один пират, протянув ему копье:

– Почти попал, мое копье счастливее… – Пират издал булькающий звук и схватился обеими лапами за проткнувшую его горло стрелу. Звякнуло выроненное «счастливое» копье.

– Ложись! – заорал Бол, стараясь слиться с плитами парапета.

Лонна несся вдоль канавы, посылая вверх стрелу за стрелой. Стрелы звякали о камень, нечисть дрожала, не смея высунуть носа за ограждение.

Марта вздрогнула, когда чуть ли не на нее сверху свалилась громадная масса. Она сразу опомнилась:

– Сэр, я из аббатства. Меня зовут Мар…

Мощная лапа сгребла ее и подвесила рядышком с колчаном. Марта тыкалась носом в могучую спину барсука, а по щеке ее колотил колчан. Лонна несся на северную сторону, подальше от стен.

– Знакомство отложим, – буркнул он на бегу.

Марта чувствовала себя детской игрушкой. Все в барсуке было громадно: лапы, длинные стрелы, торчавшие из колчана, лук, фигура… Все! В лесу при свете взошедшей луны Марта разглядела и громадный шрам, пересекавший голову гиганта и придававший ей вид дикий и устрашающий. Но глаза смотрели мягко и мирно.

Лонна спустил ее наземь:

– Теперь можно и познакомиться.

– Благодарю вас, сэр… я… Вы нам нужны! – выпалила она. – Нам – в аббатстве Рэдволл. Я выбралась потихоньку… Ой, меня зовут Марта Бребак.

– Бребак… – Барсук пригнулся к Марте. – Я встретил вашего брата и его друзей у больших утесов. Вы ведь должны сидеть в кресле на колесах, мисс.

– Вы видели Хорти, сэр! Как он? Брагун, Саро, все они… Они не больны, не ранены, скажите мне…

– С ними все в порядке. Вы сказали, что я нужен в аббатстве. Можете меня туда провести? Кстати, зовут меня Лонна Острый Глаз.

Марта вежливо поклонилась. Барсук посадил ее на плечо и зашагал.

– Указывайте направление, мисс Марта Бребак.

Марта схватилась одной лапой за ухо Лонны, другой за тетиву лука.

– Прямо, сэр Лонна. Вон видна колокольня.

Лонна усмехнулся:

– Лучше просто Лонна.

– Спасибо, Лонна. А я просто Марта.

Рага Бол разыскал Виргу:

– Эти отравленные стрелки… Есть у тебя еще?

Старуха вытащила из плаща трубку:

– Вот, заряженная трубка. – Она открыла трубку и высунула кончик шипа. – Мой маленький гонец. Посланец смерти.

– Как понимаю, полосатый собирается пролезть в аббатство. Надо его остановить. Сделаешь – проси что хочешь.

– Высокой будет цена, капитан. Всех детей я потеряла.

– Что угодно.

– Сделаю.

Аббат Кэррол зажмурился, увидев перекинутую через подоконник связку из простыней:

– Чуяло мое сердце. Почти сразу после разговора с ней я почувствовал, что к этому идет. Ох, Марта, Марта…

Торан не стал обсуждать ситуацию. Он сразу перевалился через подоконник и полез по самодельной веревке вниз.

Сестра Сетива высунулась из окна:

– Куда ты? Тебя поймают, убьют!

Торан спрыгнул наземь и вытащил пращу. Он отмахнулся от Сетивы и зашагал к восточной стене.

Аббат Кэррол горестно причитал:

– Ну почему я ее не задержал? Почему?

Сестра Сетива положила ему лапу на плечо:

– Вот я ей ужо все скажу, когда вернется. Успокойся, Кэррол, ты же не ясновидец. Я думала, только ее братец способен на глупости. Кто бы подумал, что такая умная зайчиха выкинет такое коленце!..

Торан заметил перед собой Виргу, кравшуюся вдоль стены в том же направлении. Вот она задержалась, прислушалась… рванулась к кусту рододендрона и спряталась за ним, затаилась.

Маленькая дверь скрипнула и открылась. Показалась Марта. Она повернулась к барсуку и улыбнулась:

– Добро пожаловать в Рэдволл, Лонна.

Лонна пригнулся и протиснулся в дверь. Торан увидел, что Вирга медленно выпрямилась и поднесла ко рту трубку. Медлить больше нельзя. Торан рванулся вперед и врезался в крысу. Голова Вирги ударилась о крепостную стену, и старуха присоединилась к трем своим сыновьям.

– Это друг, Лонна! – воскликнула Марта, увидев, что лапа барсука метнулась к кинжалу.

Лонна протянул лапу к повару, отцепил его от убитой крысы и поставил на ноги. Марта бросилась к Торану:

– О Торан, ты такой храбрый! Быстрей, быстрей! Скорее в аббатство!

У окна кладовой уже толпились рэдволльцы. Марту и Торана быстро втащили обратно. Совсем иначе дело обстояло с Лонной. Никакими объединенными усилиями народ не смог даже оторвать его от земли. Он сам взобрался по специально связанным для него прочным одеялам. В окно он влез с трудом, пыхтя, извиваясь и выломав подоконник.

Сияя от гордости, Марта представила Лонну аббату:

– Отец Кэррол, это Лонна Острый Глаз. Он вызвался помочь нам. Лонна, это аббат Кэррол, настоятель Рэдволла.

Окружающие, раскрыв рты, глазели на невиданное существо.

– Ох, здоровенный какой!

– Хурр, никогда такого не видел!

– Головой потолок почти достает!

Не проявляя никаких признаков удивления, аббат Кэррол пожал лапищу Лонны.

– Добро пожаловать в Рэдволл. И благодарим вас за то, что вы вернули нам Марту. Это доброе дело.

– Благодарю, отец настоятель. Я сделаю все, чтобы освободить аббатство от Раги Бола и его нечисти.

Кэррол поклонился барсуку и повернулся к зевакам:

– В обычаях аббатства всегда было приветствовать гостей и предлагать им кров и пищу. А вы вместо этого досаждаете гостю неуместными замечаниями.

Народ забормотал извинения и попятился. Кладовая опустела.

Аббат снова повернулся к Лонне:

– Идемте, друг мой. Вам следует отдохнуть и подкрепиться. Простите наших обитателей, они не хотели вас обидеть.

– Да я и не обижаюсь, – ответил Лонна, следуя за аббатом и Мартой. – Я уже привык, что делать, если я такой уродился.

Марта укоризненно глянула на Лонну:

– Я ни разу не упомянула вашу внешность, Лонна. Как и аббат. И Торан.

Лонна одарил Марту одной из своих редких улыбок:

– Значит, я приобрел сегодня троих добрых друзей. Похоже, мне понравится в аббатстве Рэдволл.

Несмотря на позднее время, спать никому из рэдволльдев не хотелось. Все толпились в Пещерном зале, любовались пришельцем. Повариха Гурвел и ее помощники сновали туда-сюда, обслуживали гостя и всех желающих. У Лонны глаза разбегались от застольного изобилия. Кротоначальник Двурл решил помочь гостю и предложил ему свое любимое блюдо:

– Хурр, сэрр, вот пирог с репой, картошкой и свеклой, с луковой подливкой. Попробуйте, вкуснее ничего на свете не бывает. Не то повариха обидится, а страшнее ее на свете зверя нет.

Барсук с улыбкой глянул на толстушку Гурвел и принялся за пирог. Обитатели аббатства с почтением глазели, как громадный пирог исчезает в пасти великана.

Сестра Сетива протянула барсуку полный горшок фруктово-ягодной каши и осмелилась пошутить:

– Смелее двигайте челюстями! За столом как на поле боя!

Лонна принял угощение и ответил:

– Что поделаешь, мэм, я и в детстве был хилым, непослушным, а за едой всегда капризничал.

Рэдволльцы дружно засмеялись, – оказалось, барсук хмурится не всегда.

После еды Лонна поведал о своих приключениях, рассказал и о встрече с рэдволльской экспедицией. Малыши незаметно подобрались поближе, некоторые уже оседлали его лапы. Первый раз они видели такого здоровенного взрослого, который признался, что был в детстве неслухом. В полный восторг они пришли, когда Лонна попросил сестру Сетиву не отправлять спать этих любопытных крошек.

Завершив рассказ, Лонна спросил Марту, как она научилась ходить. Пока Марта рассказывала, Магам вцепился в ногу барсука:

– Хурр, большой-пребольшой сэрр, я тебе уступаю свою кроватку.

Разговор, оживляемый подогретым Октябрьским элем, еще некоторое время тянулся, но вскоре присутствующие начали клевать носами. Прикорнули малыши, задремали взрослые.

Аббат Кэррол обратился к Лонне:

– Мы устроим вас при кухне. Там есть свободная кладовая, просторная и удобная. Но сначала проведем военный совет.

В тихой кладовой собрались Лонна, аббат, Марта, Торан, сестра Портула и брат Велд. Лонна, как единственный воин среди собравшихся, сразу оказался в центре внимания. Все ждали его указаний, но вместо этого он начал с вопросов:

– Есть ли в аббатстве стрелы для моего лука или материал для них?

– Стрел, к сожалению, нет, но дерево и железо отыщем, – ответил Торан.

– Прошлой зимой мы с братом Гелфом нашли за восточной стеной упавший ясень, – припомнил брат Велд. – Ствол выдры Командора пустили на дрова, а мы набрали веток и сложили их в штабель, чтобы сделать ограду для сада. Они и сейчас лежат под лестницей колокольни.

– Вот и отлично! – воскликнул Торан. – Перетащим их в погреба бедняги Джунти. У него там маленькая кузница устроена, железо есть для обручей. Мы это железо на наконечники пустим.

– Перья? – спросил Лонна.

– У меня целый шкаф серых гусиных перьев, – сразу ответила сестра Портула. – Как-то сестра Сетива вылечила гусенка из пролетавшей мимо стаи. Так гуси мне перьев накидали целый воз, чтобы я это событие в нашей летописи отразила. А перьев там на тысячу и сто сезонов. Много стрел можно будет оперить.

– Спасибо, сестра. Гусиное перо – лучшее для стрелы.

– Значит, стрелы будут, Лонна.

Лонна растянулся на куче пустых мешков и уставился в потолок.

– Пища и вода, – изрек он, как ножом отрезал. – Видны ли из окон аббатства места, где крысы запасаются едой и водой?

– Сад, пруд, огород, – так же кратко ответила Марта. – Воду они берут из нашего пруда, а из сада и огорода не вылезают. Так, отец Кэррол?

– Да, Марта, – горестно вздохнул аббат. – От нашего сада скоро ничего не останется. Сад и пруд хорошо просматриваются из южных окон.

Лонна протянул лапу к луку, достал кусочек воска и принялся растирать им тетиву.

– Отлично. Торан, сколько у меня стрел в колчане?

Повар заглянул в колчан и ухмыльнулся:

– Двадцать три стрелы и один кротенок. Магам спит там, сорванец.

Извлеченный из колчана маленький крот недовольно заворчал:

– Я здесь спать буду, в моей кроватке спит Лонна.

Аббат Кэррол принял его у сестры Портулы.

– Тогда я уступлю тебе свое большое кресло. А сейчас нам всем пора отдохнуть. Так, Лонна?

Глаза барсука отливали кровью. Дзынькнула тетива, опробованная острым когтем.

– Так! – отрезал он, скрипнув зубами.

Аббат спешно выпроводил всех из кладовой и, закрывая дверь, промолвил:

– Спокойной ночи, друг.

Ответа не последовало.

Торан покачал головой:

– «Жажда Крови»! Одержимость боевым бешенством! Ох-хо-хо…

Марта остановилась:

– Это болезнь такая – Жажда Крови?

Торан так крепко сжал ее лапу, что зайчиха вздрогнула.

– Слушай внимательно, девочка моя. Когда у барсука такие глаза, держись от него подальше. Барсук может такого натворить, когда он одержим Жаждой Крови!..

– Но ведь он не причинит нам вреда…

Они разошлись на отдых. Аббат проходил через Большой зал вместе с Мартой, которая несла на лапах спящего малыша. Кэррол тихо и монотонно поучал Марту:

– Хорошенько запомни, что тебе сказал Торан. Без надобности к Лонне не подходи. Мы мало что знаем о Жажде Крови, но всем известно, что от барсука, одержимого этим проклятием, нужно держаться подальше. Завтра утром патрулируйте по второму этажу, вдоль окон, особенно южных; заметите крыс – сообщите Лонне. И сразу убирайтесь с его дороги. Лонна прибыл сюда, чтобы отомстить Раге Болу и его команде. Только месть привела его в аббатство. Помни это. Спокойной ночи, Марта.

Кэррол взял у Марты спящего Магама и исчез в своей комнате. Зайчиха подняла глаза на изображение Мартина Воителя. Без всяких вещих снов и видений глаза древнего героя сказали Марте все, что она хотела услышать. Она поклонилась Мартину и прошла к себе, все еще озадаченная, но ведомая духовной мощью аббатства.

На заре по Рэдволлу пронеслась смерть. В сторожку ворвался перепуганный пират Гримль и прервал беспокойный сон Раги Бола:

– Полундра, полосатый в аббатстве! Только что укокошил двоих. Одной стрелой! Кулло и Кранец, бедолаги, пошли на пруд порыбачить, тихо-мирно, никого не трогали…

Капитан зацепил крысу за мешковатую рубаху и притянул к себе, исследуя взглядом и нюхом глаза и физиономию матроса:

– Ты вечером грогу перебрал, братец. Одной стрелой!

– Капитан, клянусь, киль мне через клотик, сам видел! Они только вошли в воду, друг за дружкой, в затылочек, как на параде, а тут стрела сзади! Точно рыбки на тростинке!

Капитан отпихнул крысу:

– Собери команду. Виргу ко мне. Живей!

Пират Бывший Зуб, еще один свидетель скорой смерти свежих жертв барсучьего гнева, попался навстречу Гримлю:

– Ну, что капитан?

– Ничего. Выпер меня команду собирать. Виргу видел?

– Видел. Да она меня не видела. И больше не увидит. Кто-то ей полчерепа по стене размазал. Мухи над Виргой столбом вьются… А ты не знал? Надо Болу сказать.

– Вот и скажи. – Гримль нервно дернул хвостом.

– Сразу узнаешь, какого цвета у тебя кишки. Я не такой храбрый. Ох, были бы мы сейчас в море… С тех пор как суша под ногами, как кильки в кастрюльке корчимся.

Гримль увидел головы крыс, вынырнувшие из-за декоративных кустиков, и заорал:

– Эй, парни! Капитан собирает команду у главных ворот, пошевеливайтесь, не то…

Его перебил пронзительный вопль из сада. Шатаясь, оттуда появилась крыса, судорожно сжимая когтями надкушенную грушу. Из груди крысы торчала громадная стрела. Шаг, другой… Выпала из лапы груша, рухнула крыса. И – жуткая тишина.

– Вот, теперь Красный Коготь, – заныл Гримль.

– Не позавтракав, к Адовым Сходням, да-а… А следующий – ты, я? Проклятое место!