Текст книги "Слезы дракона"

Автор книги: Брайан Дэвис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

Эллипс внезапно потемнел, стал серым, потом черным, и от него пошла темнота, как ночной туман. По земле пополз дымок. Он вырос в колонну, которая медленно обрела форму человеческого тела, стройного и женственного образа Морганы Ле Фей.

Король Артур выхватил меч, но Мерлин поднял руку:

– Не здесь. Не сейчас. Она еще должна выполнить свое предназначение.

Моргана, облаченная в черное шелковое платье, легко подошла к Мерлину и засмеялась:

– Я вижу, ты бродишь у прохода. Похоже, ты потерял свою любимую жену, мой старый друг?

Мерлин сжал кулаки, его губы побелели, но он сдержался и даже не поднял руки, лишь с трудом выдавил сквозь зубы:

– Предоставляю тебе нападать на людей, убивая беззащитных женщин.

– Ох, Мерлин, – замурлыкала она, – но ведь нет более эффективного оружия, чем забрать у мужчины его женщину – это то же самое, что вырвать его сердце и оросить землю его кровью. – Она потрепала его по щеке и надула губы, словно говоря с ребенком. – И последние три года так приятно было наблюдать, как ты мучаешься. – Повернувшись к королю, она, насмешливо улыбаясь, присела в реверансе. – Ваше величество. Какая честь!

Король Артур выхватил меч. Бриллиантовый луч вырвался из его острия и ударил в небо.

– Мерлин, отойди, и я на месте уничтожу это гнусное создание.

Мерлин остался недвижим.

– Она лишь призрак, тень, больше мертвая, чем живая. И меч в твоих руках лишь выявит ее природу. Чтобы убить ее, требуется гораздо большее.

Король сделал шаг вперед и отодвинул Мерлина в сторону. Яростным взмахом меча он рассек Моргану в поясе. Ее тело втянуло в себя сияние меча, и по венам ее словно пробежал солнечный свет. Лицо Морганы преобразилось. Похотливая раскрашенная маска растаяла, и ее сменила голова вороны с окровавленным клювом, который, раскрывшись, издал хриплое яростное карканье, а глаза блеснули красным.

У Артура подкосились ноги, и он сел. Валкур, бросившись к нему, поддержал короля за плечи. Моргана снова обрела женское обличье и уставилась на короля.

– Все вы законченные идиоты. Что бы вы ни знали о моих замыслах, это не спасет ваших жен ни сейчас, ни в будущем. Все, кто противостоят мне, падут жертвой моего гнева – как и все, кого они любят, мужчины, женщины и дети.

Моргана превратилась в облако черного дыма и исчезла в эллипсе. Через несколько секунд портал обрел пульсирующий красный цвет.

Король Артур вскочил:

– Эта колдунья из ада не сможет убить мою королеву. – Он взмахнул мечом. – Я создам Шлем короля и отброшу ее адских прихлебателей.

– Он скроет ее от демонов, – сказал Мерлин, – но от Морганы – вряд ли. Она ведь не одна из них.

Экскалибур снова вспыхнул в руках короля.

– Как бы там ни было, я должен делать то, что могу. – И, следуя за свечением меча, он быстро пошел по узкой тропе.

У профессора Гамильтона опустились плечи. Лицо обрело пепельный цвет, глаза стали безжизненными, а голос упал, как у умирающего.

– В конце есть еще две поэмы, но у меня больше нет сил читать.

Сэр Патрик принял у него Fama Regis, держа ее открытой на той же странице.

– Одна из поэм – молитва, что прочел Билли перед уходом, а другую он должен будет вспомнить, когда доберется до того места, где находятся драконы. – Он заложил пальцем страницу. – Последние строчки говорят ему, чтобы он взял с собой достойного спутника, который, как сказано здесь, «никогда не оставит и не предаст его, что бы ни случилось».

Патрик потрепал профессора по спине:

– Ты считаешь, что и твоя жена в этом узилище?

Профессор был не в силах поднять руки.

– Да… – еле слышно сказал он. – Да, я думаю.

Патрик продолжал держать его под руку, словно помогая сесть.

– Тогда позволь мне рассказать окончание истории, потому что, как ты знаешь, я там был с Мерлином. И все события той ночи бесчисленное количество раз возникали у меня в памяти, особенно та песня с пророчеством, которую я приведу. Мне давно известно, что значит мерцание турмалина, и когда вы услышите эту историю, то поймете, почему я не мог рассказать Билли того, что знал.

Патрик закрыл книгу, положил ее профессору на колени, отступил назад и повернулся к группе, глаза его вспыхнули жаром давних приключений, словно он воочию увидел перед собой те события, о которых собирался поведать. Раскинув руки, он начал свой рассказ:

«Когда король ушел, я обнял Мерлина:

– Мой дорогой друг, чем я могу тебе помочь? Стоит тебе сказать, я сам пойду туда и спасу твою жену.

Мерлин высвободился из моих рук:

– Сейчас ни одна живая душа не может оказаться в том месте. Тем не менее, если ты умрешь, ты очутишься там, потому что это Приют Мертвых Драконов.

– Мертвых Драконов? – Я вгляделся в эту ауру, но красный туман затягивал ее, не давая видеть. – Тогда почему же они выглядят как люди?

– Они оказались там как люди, доведись им стать отпрысками Адама… или же они превратились в людей. Но поскольку они обречены на бессмертие, им остается только бесплодно бродить – без человеческой души, без надежды и без Спасителя.

Я приподнял тонкий кожаный шнурок, который висел на шее Мерлина. На нем качался грубый деревянный крест.

– У людей есть Спаситель. Почему его нет у драконов?

Мерлин сжал крест в ладони и прижал его к груди.

– Мессия, который был и Богом, и человеком, был послан спасти потомка Адама, созданного по образу и подобию Божьему. Мессия же для драконов, созданный по образу человека, должен быть и полностью человеком, и полностью драконом.

– То есть полностью и человеком, и драконом? – Я показал на себя. – Разве я не такой?

– Почти. – Мерлин выпустил крест и положил руку мне на грудь. – Хотя ты обладаешь телом человека, у тебя нет бессмертной человеческой души. И если все же явится спаситель драконов, тебе представится возможность обрести человеческие условия существования. Ты потеряешь всю генетику драконов и получишь человеческую душу.

Я положил руку поверх ладони Мерлина.

– И затем Спаситель людей даст мне вечную жизнь.

– Обязательно. – Лицо Мерлина просияло, как у счастливого дедушки. – Но во всяком случае, проход еще не готов, и когда я двинусь в путь, это станет моей задачей – открыть проход к Могиле Драконов, пустив в ход устройство, которое я назову Великим Ключом. Оно откроет дверь, которая разделяет два мира. Я верю, что наступит время, когда этот проход станет спасением и для человечества, и для драконов.

– Для обеих рас?

– Да. Стражники, могучие демоны прошлого, которые были низвергнуты в пропасть, ищут путь оттуда. К сожалению, похоже, что путь бегства для них возможен, и если они снова появятся, все человечество окажется в опасности. – Мерлин вскинул голову и посмотрел в небо; его дыхание вырывалось белым облачком. – Послушай слово Господне, друг мой:

 
В пути к Священному Граалю дракон,
В дороге к дракону звезда.
Сквозь гром и молнии, всплески волн,
Ветры, огни, холода.
 

 
Нелегок и горек опасный путь,
Дракон не убит, но разбит.
Трубит звезда, чтобы к жизни вернуть
Короля, он не умер, он спит.
 

 
А к трону слетается – несть числа! —
Отродие Сатаны,
Огнем опоясаны демоны зла,
Голодны, жадны, черны!
 

Опустив голову, Мерлин уставился на красную ауру.

– Я не знаю полного значения этого пророчества, но вне всякого сомнения, Стражники – гнуснейшие отродья Земли. – Он тяжело вздохнул и повернулся ко мне; голос у него был такой же слабый, как пар дыхания, вырывавшийся при каждом слове. – Грех ли это, Валкур, что мои намерения порой продиктованы моими же интересами? Хотя мое главное желание – помочь драконам найти путь из их тюрьмы, в то же время я надеюсь, что помогу спастись и своей жене.

Я сжал плечо Мерлина.

– Искать спасения для своей жены – это не грех.

– Верно, но эта тоска, это желание постоянно живут во мне. Мы были вместе так много лет… моя душа томится по ней, словно без нее я всего лишь половина человека, а может, даже меньше половины.

– Господь вложил эту тягу в твое сердце, когда объединил вас. Как это может быть грехом?

Мерлин сжал челюсти и кивнул. Его голос окреп.

– Я предвижу спасение драконов. Я пересеку границу духовной реальности и найду путь, который Господь проложил для меня, чтобы я исполнил свое предназначение. – Он схватил меня за запястье, и голос его зазвучал взволнованно. – Как Илия вернул силу и дух в облике Иоанна Крестителя, так и я вернусь в одном из моих потомков. Мой сын так же исполнит свою часть магии. Он придет на место рождения мессии, неся три дара – веру, истину и мудрость, – хотя каждый из них – то сокровище, которое мессия драконов должен обрести самостоятельно, ибо невозможно одолжить кому-то свою веру.

Обретя новую силу, Мерлин подошел к порталу, положил руку на вершину его и с силой нажал, пока свечение турмалина не опустилось до уровня земли. Когда оно сжалось, из него, как молния, ударил поток энергии. Он трижды обогнул нас с Мерлином и ушел в небо.

Не в силах пошевелить и пальцем, я смотрел, как сияющая пелена таяла вдали.

– Что это было?

– Представления не имею, – ответил Мерлин, продолжая держать руку на портале.

– Это какой-то знак? Часть пророчества?

– Я буду искать мудрость в этой тайне, но сейчас… – Мерлин сжал портал до размера камня и поднял его. – Я хочу, чтобы ты взял этот турмалин. Это проход в подземный мир для последнего короля дракона, и я хочу, чтобы ты его использовал как Великий Ключ. Береги его. Когда я окончательно составлю план освобождения и приведу его в порядок, я хочу быть уверенным, что способ использования этого Ключа найдет отражение в Королевских хрониках.

Он положил этот камень мне на ладонь.

– Мастер Мерлин! Турмалин больше не пульсирует!

Мерлин подкинул камень.

– Макайдос! Он или погиб, или… – Мерлин посмотрел в небо. – Он сбежал.

– Мой отец?.. Сбежал? – Я попытался найти хоть след той энергии, которую излучал камень, но ее не было. – Что с ним могло случиться? Куда он направился?

– Уверенности у меня нет. Он погиб до трансформации, и у него нет тела, в котором он может возродиться. Пока он не найдет способ вернуть жизнь костям дракона, он обречен быть блуждающим духом.

Я держал камень на кончиках пальцев.

– Должен ли я рассказать Айрин об этом? Ведь Макайдос был и отцом Айрин, а вы знаете, что случилось с другой моей сестрой.

– Да, – сказал Мерлин, прикрывая камень рукой. – Но осторожно относись к своим словам. Скажи, что этот турмалин когда-то принадлежал ее отцу, и в нем была жизненная сила его земной сущности – но остальное держи при себе. Поскольку мы не знаем, что на самом деле случилось с Макайдосом, рассуждать о его судьбе совершенно излишне. Секрет этого турмалина, как прохода к Приюту Драконов, должен оставаться в тайне, пока в стены тюрьмы не войдет новый король драконов. И когда он придет, ему придется искать свой путь».

Патрик сложил руки на поясе.

– Когда я показал турмалин Айрин, она подержала какое-то время, а потом, после ухода Мерлина из этого мира, вернула его мне. Сам я выстроил дом там, где мы с Мерлином встретили короля. Самая старая часть дома по-прежнему стоит, а его окна выходят как раз на то место, где турмалин показал Приют Драконов. Эти самые окна стали порталом в тот самый потусторонний мир, через который Билли и Бонни вошли в Семь Кругов.

Патрик потянулся к мечу за спиной профессора и положил руку на рукоять:

– Видите ли, Чарльз, когда я дал вам возможность стать двойником Мерлина, я, как его потомок, буду тем, к кому обратится настоящий Мерлин. Вам было суждено стать оружием Господа, и ваш голос взывал в пустоте, призывая мессию драконов. Вы были магом, который присутствовал в месте его рождения, наделил его дарами истины и мудрости и внушил ему веру в свое предназначение мессии. И такими деяниями вы вырастили того, кто призван вывести драконов из их узилища и обрести тем самым своего высокого мессию.

Лицо профессора расплылось в вежливой улыбке.

– Вы с Мерлином составили великолепный план, мой старый друг. Когда вы послали меня в Западную Вирджинию искать наследника короля, я не имел представления, что вы уже знаете, где он находится. Почему вы были так уверены, что я найду его и передам ему ваши дары?

Патрик оставил в покое меч и положил руку на плечо профессора:

– Потому что вы маг и следовали за звездой, свет которой вел вас на запад. И кроме того, я знал ваш характер, знал, что вы в высшей степени наделены верой, истиной и мудростью. И вне всякого сомнения, сможете передать их будущему королю. – Он выпрямился и сложил руки на груди. – И ничего больше мне не надо было делать. Господь и Мерлин сделали остальное. Я просто дождался, пока вы доставили Билли в Англию, откуда ему и предстояло начать свое непростое путешествие.

Профессор тоже поднялся на ноги. В выражении его лица читалось беспокойство.

– И сейчас он идет по дороге в Иерусалим? Не по своему ли Крестному пути?

– Я не знаю, насколько близко путь Билли должен совпасть с дорогой мессии-человека. – Патрик погладил обложку Fama Regis. – Я знаю лишь, что он прочел часть этой истории, имеющей отношение к королю, и он идет в тюрьму спасти драконов… тем способом, который даст ему Господь. Он так же прочел, что где-то там томится жена Мерлина, и, зная его, уверен, что он попытается спасти и ее.

Профессор Гамильтон еле заметно склонил голову:

– Но он не знает, что там и моя жена.

– Не знает, – кивнул Патрик. – И не вижу, как он может это узнать.

Мэрилин, которая внимательно слушала эти истории, собралась с силами вступить в разговор.

– Профессор, у меня есть вопрос. – Закрыв глаза, она прижала руку ко лбу, словно ее мучила головная боль. – Профессор, когда вы упомянули Крестный путь, вы говорили о дороге на Голгофу?

– Да, Мэрилин. Это означает путь скорби, путь Креста.

– Так я и думала. – Она закрыла глаза и прижала к ним пальцы. – То есть вы говорите, что, став мессией драконов, Билли должен умереть?

Помолчав несколько секунд, профессор наконец ответил; голос у него был мягким и сочувственным.

– Не обязательно, Мэрилин. Я думаю, что у него будет шанс. Но зная Уильяма…

– Стоп! – крикнула Мэрилин, вскинув руку. – Я знаю, что вы хотите сказать! – Она медленно открыла глаза и сжала в пальцах мерцающий кулон. – Я… простите, профессор. – Она погладила его по спине. – Это не ваша вина. – Она одарила его самой сияющей улыбкой, на которую у нее только хватило сил. – Я знаю это.

Мэрилин отошла на несколько шагов от двоих мужчин. Сделав пару глубоких вдохов, она уставилась в темное небо.

– Боже Милостивый… – Ее высокий голос дрогнул. – Прошу Тебя, верни мне сына. Я… – Лицо ее исказилось, и она покачала головой. – Нет… Не так. – С силой набрав в грудь воздуха, она сглотнула спазм в горле. По щеке покатилась одинокая слеза. – Ты знаешь, что мне нужно, Господи. – Она подняла к небу кулон. – Но да свершится воля Твоя.

9
Приют драконов

Эшли щелкнула челюстью и лизнула языком коренной зуб. Десна ответила легкой вибрацией. Она облегченно вздохнула. Уф! Передатчик в зубе работает.

Наклонившись к иллюминатору, чтобы лучше рассмотреть землю, она повысила голос:

– Итак, мистер Самайза! Куда вы меня тащите?

Откуда-то из-под фюзеляжа ответил грубый голос:

– В место, которое мы оборудовали для этой цели.

– Оборудовали? – Эшли прижалась носом к боковому стеклу, стараясь хоть мельком увидеть демона, может, крыло или лапу, но перед глазами была только темнота.

– Там ты найдешь части своей лаборатории в Монтане.

Самайза был раздражен, словно любопытство Эшли выводило его из себя, но она отнюдь не хотела умасливать его и продолжала донимать вопросами.

– Вы спасли мою лабораторию? А я-то думала, что от нее остались только обломки.

– Те части, что мы собрали, нуждаются в ремонте.

– Могу себе представить. – Эшли соскользнула с места пилота и на цыпочках, пригнувшись, чтобы не стукнуться головой о потолок, прокралась в заднюю часть самолета. – Тысячи фунтов камней как-то не сочетаются с тонкой аппаратурой.

– Навалено их основательно, но мы уверены в твоих способностях. Стимулов у тебя будет достаточно.

Руки у нее все еще зудели от ожогов, но она приподняла крышку ящика, откуда на нее уставились большие, как шарики от пинг-понга, глаза Уолтера. Она приложила палец к губам и прошептала:

– Не забывай, тебя на борту нет. Я принимаюсь за дело.

– Что ты сказала? – проворчал Самайза.

Эшли снова повысила голос:

– Внутренняя панель цела?

– Если ты имеешь в виду свинцовый ящик, то он погнулся, но не поломался.

– Отлично. – Она опустила крышку ящика, оставив с одной стороны двухдюймовую щель для доступа воздуха, и прошептала в нее: – После того как я скроюсь из вида, сосчитай до десяти и попытайся найти меня.

– Что значит «скроюсь из вида»? – спросил Самайза. – Из-за фюзеляжа мне не очень хорошо слышно. Такое впечатление, словно ты пытаешься что-то найти.

– Дает ли устройство свет?! – крикнула Эшли. – Что, линзы не перегорели?

– Устройство дает свет, но линзы раскололись.

Придерживаясь за спинки сидений, она вернулась обратно по проходу.

– Для новых линз мне потребуется специальное стекло и хороший шлифовальщик. Ты знаешь, где я смогу раздобыть их?

– Поблизости есть городок, где живет несколько стекольщиков. Я уверен, мы сможем раздобыть то, что тебе надо. Что-нибудь еще, ваше величество?

– Я как раз сейчас об этом думаю, мистер демон. – Она устроилась в кресле, и затянула ремень. – Если вы знаете, как с этим справиться, будьте моим гостем.

Самолет содрогнулся. Эшли подлетела в кресле, и лишь ремень удержал ее от удара о потолок. Ящик Уолтера грохнул о дверцу грузового люка.

– Я не дурак, – взревел Самайза. – И не играй со мной в эти штучки.

Через несколько секунд ровный полет возобновился.

– О’кей. – Она прижала руку к груди, переводя дыхание. – Я вижу… эту картину. Сколько времени до посадки?

Самолет начал снижаться.

– Скоро сядем.

Эшли прильнула к окну.

– Уф! Какая яркая луна! Я вижу внизу длинное узкое озеро. Как оно называется?

– Кто я, по-твоему? Твой путеводитель? Пока не сядем, чтобы ни единого слова я от тебя не слышал, а то я так тряхну самолет, что у тебя все кости зазвенят!

Удержавшись от желания отпустить такую же едкую реплику, Эшли прикусила язык. Ей надо было быть очень осторожной. Кроме того, она имела дело с одним из главных демонов, с «хозяином», а не с каким-то занюханным его подражателем. Не стоит и задумываться о том, что он может с ней сделать.

Пришло время менять тему. Похоже, она должна выйти на передний план и вытащить Девина из кэндлстона, но как ей убедиться в том, что все будут в безопасности? После того как она справится с этой работой, им не нужны будут ни Галька, ни миссис Фоли, да и она сама. Рискнуть и потребовать, чтобы их отпустили? Но Гальку они, конечно, не выпустят, пока она не кончит работу. В противном случае у нее не будет причины подчиняться и делать все, чего от нее хотят.

Она закусила нижнюю губу. Они могут перебить всех остальных. Может, они не знают, что она скорее погибнет, чем выпустит этого маньяка. Но разве у нее есть выбор? Что она должна сделать, чтобы спасти остальных? На борту Уолтер, да и Ларри рядом, стоит ей только дохнуть… но достаточно ли этого, чтобы решиться на побег?

Эшли пробежала взглядом по приборной доске, пытаясь разобраться во всех показателях. Альтиметр, скорость ветра… Ага! Джи-Пи-Эс! Она щелкнула тумблером и подождала, пока система определила ее местонахождение. Через несколько секунд в середине карты появился крохотный аэроплан. Пустив в ход контрольные клавиши, она определилась по карте – Дип-Крик-Лейк в западном Мэриленде. При их скорости снижения через несколько минут они окажутся на земле. Но как она может связаться с Ларри, не дав Самайзе понять, что она делает. Он уже предупредил ее, чтобы она не открывала рот.

Когда аэроплан, снизившись, пролетел над огромным озером, Эшли сдавленно пробормотала «Азбука Морзе» и закашлялась, чтобы заглушить эти слова.

Самолет тряхнуло, и он круто лег на правое крыло.

– Последнее предупреждение! Я знаю, ты что-то задумала!

Эшли зажала себе нос.

– Я шкажала, – прошепелявила она, – что ошень жябну. – Она принялась стучать зубами, делая долгие и короткие паузы, чтобы выстукивать точки и тире азбуки Морзе.

– Ты сама напросилась!

Мерлин IIзатрясло, как мешок с камушками в руках ребенка, его кидало и швыряло, как колоду. Инструменты на панели взорвались в клубах дыма и искр. Дверь грузового отсека резко распахнулась. Ящик с Уолтером опрокинулся набок, качнулся на комингсе открытых дверей и улетел вниз.

С порывом ветра улетел и вихрь бумаг.

Эшли попыталась вскрикнуть, но у нее язык примерз к нёбу. Когда самолет наконец приземлился, она перегнулась через ручку кресла и схватилась за живот, отчаянно стараясь подавить приступ рвоты. Глаза жгли едкие, горячие слезы. Она беззвучно всхлипнула:

– Уолтер! Ох, Уолтер!

Когда Билли отчаянно пробивался вперед, он чувствовал себя так, словно мозг его разлетелся на части и каждая часть летела в стремительном вихре. Еще несколько секунд назад он мог думать четко и ясно, но сейчас простейшая мысль давалась с огромным трудом. Стоило ему подумать о следующем шаге, как он забывал предыдущую мысль и был вынужден обдумывать все сначала. Он помнил только о своей миссии и то, что Бонни где-то рядом. В состоянии ли он поддерживать с ней связь? Или эта мозголомка постигла и ее тоже?

Он с силой заставил себя собраться и призвал на помощь всю энергию, чтобы сохранить рассудок и здравомыслие.

– Бонни! – мысленно обратился он к ней. – Ты здесь?

– Да!

Чувствовалось, что она взволнованна и испугана.

– О’кей, – сказал Билли, пытаясь ради Бонни успокоиться и привести мысли в порядок. – Будь готова… к изменению.

– Какому… изменению?

– Не знаю. – Каждое слово Билли не говорил, а выталкивал с невероятным усилием. – Большому… я так думаю.

– О’кей… Буду стараться изо всех сил.

Билли собрал последние остатки сил и твердо произнес про себя эти строки:

 
Нет, как у рыцаря, оружия на мне,
С надеждою иду спасать заблудших
Во тьме, ожить повелевая душам,
Стать белым красному и плотью – чешуе!
 

 
Все слышат уши, и глаза мои смотреть
Готовы, а любовь дала свободу,
О, помоги же, вещая природа,
Чтобы не просто видеть, а – узреть!
 

Когда Билли закончил, он стал стремительно осознавать самого себя – сначала вернулось ощущение пальцев на руках и ногах, а затем багровый поток закрыл зрение, но эта субстанция медленно изменялась, становилась более прозрачной.

Размяв пальцы и пошевелив руками, Билли убедился, что снова владеет телом, хотя еще не мог все ясно видеть сквозь красноватую пелену. До его слуха донесся чей-то голос, словно его окликал человек с далекого берега.

– Возьми это. Потом оно тебе понадобится.

Билли внезапно почувствовал в руке комок, словно кто-то вложил ему в ладонь маленький предмет и загнул пальцы вокруг него.

– Отдай его первому человеку, который упомянет королевское имя твоего отца, – продолжил голос. – Кольцо – это всего лишь билет в театр. Как только найдешь театр, ты должен войти в него. И лишь тогда ты поймешь, как спасти бессмертного.

Жидкость медленно превратилась в газ – красная пелена стала розовой, поблекла, и наконец белый дымок окончательно развеялся, словно туман от жары утреннего солнца. Билли внимательно рассматривал странный город – мощенная булыжником улица, на одной стороне которой привязана повозка, дощатая мостовая, заполненная людьми, витрины, мимо которых они проходят, – закусочные, лавка мясника.

Он открыл ладонь, на которой лежало кольцо с турмалином.

– Хочешь взглянуть? – повернулся он к Бонни. – У меня уже есть одно. Интересно, почему…

У Бонни перехватило дыхание.

– Билли! – вскрикнула она. – Мои крылья! Они исчезли!

Билли услышал грохот копыт. Он рванул Бонни себе за спину, успев увильнуть от упряжки лошадей в дилижансе, который едва не раздавил их.

– Фу! – Билли сунул кольцо в карман и вытер лоб. – Мы же посреди улицы. – Придерживая Бонни за плечо, он осторожно развернул ее и бросил взгляд ей за спину. – Крыльев в самом деле нет. Здорово!

Бонни повернулась и огорченно посмотрела на него:

– Здорово? Тебе так больше нравится?

– Да нет! Дело вовсе не в этом! Я просто подумал, что тут происходят странные вещи. Это удивительно. Вот в этом смысле здорово. – Он пожал плечами. – И вовсе не важно, больше мне это нравится или нет.

Плотно сжав губы, Бонни внимательно посмотрела на Билли.

Он снова пожал плечами:

– Просто удивительно. Вот и все.

Бонни отвернулась, понурив голову:

– Я знаю. Просто я взволнована. Я рада, что они исчезли, и буду огорчена, если они вернутся, когда мы покинем эти места. – Она вздохнула. – Мне стоило бы соображать получше.

– Да не переживай ты.

Мыском башмака Билли провел линию на песке. Ему хотелось развеселить ее, но что он мог сказать? Все, что приходило в голову, казалось то слишком глупым, то просто неуместным. Он решил, что лучше сказать правду, чем спрашивать себя, как она отнесется к его словам.

– Бонни, я люблю тебя, с крыльями и без крыльев. Ты так важна для меня, что совершенно не имеет значения, есть они у тебя или нет.

Бонни вскинула голову и просияла радостной улыбкой.

– Спасибо тебе, – прошептала она. – Знаешь, я в самом деле чувствую себя как-то странно, словно потеряла равновесие. Мне придется быть очень осторожной, чтобы не клюнуть носом, потому что я привыкла таскать за спиной груз.

– Я тоже изменился. – Билли положил руку на живот. – У меня там больше не печет, огонь в желудке прекратился.

– Значит, у нас больше нет свойств драконов?

– Сдается, что так.

Билли окинул взглядом магазины и вывески над ними. Из-за крыш пробивалось солнце, повисшее над розоватым горизонтом. В их лагере уже был поздний вечер, а здесь только начинали сгущаться сумерки. В окнах зажигались одинокие свечи и канделябры, люди расходились по домам и закрывали за собой двери, щелкая замками. Закрывались и магазины.

Прохожий приподнял черный котелок.

– Добрый вечер, мисс, – сказал он Бонни.

– Бат? – тихо спросила она.

Но мужчина не отозвался, он пристроил на голову котелок и двинулся дальше.

– Бат? – переспросил Билли. – Что за Бат?

– Бат Мастерсон.

Широко раскрыв глаза, Бонни раскинула руки. Лицо ее смертельно побледнело, и Билли вспомнил, как нес ее, мертвую, через мост в седьмом круге, сейчас она выглядела точно так же, как тогда. Она впилась ногтями ему в руку.

– Я вернулась!

– Вернулась? Куда?

– В шестой круг. Но сейчас… сейчас здесь все как-то по-другому. – Она показала на Бата. – Мы с Шайло были в этой деревне и видели именно этого человека. – Она, согнувшись, перешла улицу и упала на скамейку у внешней стены магазина. – Здесь мы сидели, когда он шел мимо. – Бонни провела пальцами по спинке скамейки. – Но отметок Шайло здесь нет.

Билли сел рядом.

– Каких отметок?

– Тех, которыми Шайло отмечала годы. – Бонни погладила темное от времени дерево сиденья. – Скамейка та же. Я в этом уверена.

Билли завел руки за голову, переплетя пальцы, и откинулся назад.

– Догадываюсь, кое-что изменилось. Ты рассказывала, люди вели себя так, словно вас тут нет… – Он кивнул на человека в котелке, который как раз поворачивал за угол. – Но этот-то обратился к тебе.

– Верно. Когда я раньше была здесь, Шайло дергала Бата за рукав и просила еды, но он даже не посмотрел на нее.

Билли резко подался вперед и подпер подбородок руками.

– Хм-м-м…

– Что ты мычишь?

Билли машинально пнул камешек.

– Этот город… Судя по истории в Fama Regis, он был гораздо старше, что-то вроде средневекового. Может быть, он как-то осовременился.

– И стал выглядеть, как дом для новых постояльцев?

– Можно и так сказать. Что бы ни значило слово «дом». – Билли помолчал.

Женщина в цветастом платье, колышущемся у нее на бедрах, бросила на них беглый взгляд и быстро отвернулась. Билли расстегнул куртку и вытянул рубашку – грязную, мятую и промокшую. Одежда Бонни выглядела немногим лучше. На спине ее растеклось черное вертикальное пятно, как раз в том месте, где прежде размещались крылья. О джинсах не стоило и говорить, такими они были грязными.

Когда женщина завернула за угол, Билли продолжил:

– Я знаю только то, что в этом месте полно драконов в человеческом облике. И здесь же находится жена Мерлина.

– Жена Мерлина? – На лбу Бонни пролегла глубокая морщина. – Я должна была бы знать о ней, потому что профессор – его потомок. – Она потянулась и зевнула. – Но раньше я об этом никогда не думала.

Билли встал, стянул куртку и, сложив, стал пристраивать на спинку скамейки под голову Бонни.

– У тебя очень усталый вид.

– Я и в самом деле ужасно устала. – Она опустилась на скамейку и легла на спину, положив куртку на подлокотник скамейки. Опустив веки, она подтянула колени, чтобы дать место Билли. – В последнее время я почти не спала.

– Чуть меньше, чем я, это точно.

Бонни тихонько хмыкнула.

– Что в этом смешного? – спросил Билли.

Она поерзала на скамейке.

– Какое-то странное чувство, крылья все время напоминают о себе.

Билли сел и положил руку на спинку скамейки:

– Устраивайся поудобнее, а я расскажу тебе целую историю.

Пока Билли рассказывал Бонни, что он прочел в Famа Regis, она с трудом сдерживала зевоту и моргала, изо всех сил стараясь не уснуть. Когда над ними сгустились сумерки, Билли приступил к той части, в которой Мерлин видит свою жену со свитком.

Бонни прервала его чтение зевком:

– То есть ты собираешься найти ее и своего отца и вывести их?

– Именно так. – Он тоже зевнул и прилег на скамейку. – Я думаю, что найти ее будет нетрудно. В этом городе человек со свитком бросится в глаза. Но теперь, когда городок так изменился, я не уверен, что знаю, где искать.

– А как насчет других? – спросила Бонни. – Их ты можешь вывести?

– Думаю, что попробую. После двух молитв в Fama Regis говорится: «Хотя ты вождь, не все последуют за тобой, потому что много званых, но немного призванных». Когда мы пойдем, я все учту, но вот одного я не знаю. Когда мы оказались здесь, я услышал голос, тот же голос, что слышал в кэндлстоне, когда Мерлин извлек меня. Он сказал, что я должен идти в театр.

Бонни снова зевнула и сказала умирающим голосом:

– Я помню театр… Это там… где я нашла Палина… – Ее бормотание перешло в ровное глубокое дыхание.

– Ну и ладно, – сказал он, расшнуровывая ботинок Бонни. – Утром мы первым делом и займемся поисками.

Он стащил и второй ботинок. Носки ее совершенно промокли. Вечерний воздух был сухим и теплым – как раз годился для просушки носков. Он стащил свою обувь и, устроившись на скамейке, закрыл глаза. На улице стояла тишина.

В воздухе висел приятный аромат древесного дыма. Легкий порыв ветерка принес нежные звуки скрипки, полные печали и одиночества.

Он позволил голове упасть на грудь и погрузился в приятное забытье сна. Далекий колокол ударил восемь раз, и с каждым ударом голова Билли чуть откидывалась назад, и с последним звуком он окончательно погрузился в сон. В нем он стоял перед алтарем, и рядом с ним была Бонни. Пока пастор произносил слова свадебного обряда, он краем глаза поглядывал на Бонни. Он отчетливо видел ее лицо, но почему-то ему хотелось заглянуть ей за спину, посмотреть, есть ли у нее крылья. Он должен был знать, остались ли у нее крылья. Что в этом такого? Он женится на ней, не так ли? Неужели у него нет права узнать, есть у нее крылья или нет? Но он никак не мог заглянуть ей за спину.