Текст книги "Оковы призрачных вод (СИ)"

Автор книги: Бранвена Ллирска

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 32 страниц)

Глава 18. Пороги коварны

– Что-что сделал???

От изумления Нёлди снова забыл непреложное правило: отвечать на вопросы, а не задавать встречных. Но она же не могла спросить то, что спросила? Ему наверняка причудилось. Еще одно секундное помутнение рассудка, это пройдет.

– Прости, что? Мне кажется, я не совсем понял тебя.

Фоморка терпеливо повторила вопрос, напряженно и пытливо всматриваясь ему в глаза. Слово в слово повторила. Тот же безумный абсурд. А через секунду еще и прибавила, продолжая колоть в лицо стальным острием холодного взгляда:

– И имеешь ли ты сам к этому какое-либо отношение?

Кажется, такое называют «последней каплей». После которой море выплескивается из берегов. Именно так нежданно выплеснулась капля за каплей набиравшаяся внутри злость. Какого фиолетового тролля? Вначале его обвиняют в изнасиловании несовершеннолетней – вот больно надо! Даже если бы это не было равносильно самоубийству! Что за кайф совокупляться с недоразвитым существом, в самом деле? А теперь, бонусом, значит, хотят навесить не меньше, как посягательство на коронованную персону? Это, чтобы уже ощутимо костром запахло, что ли?

– Конечно! – дрожа от ярости, выплюнул Нёлди. – И первый Мор – тоже моих рук дело! И второй, чего уж там. И Гальтвирский лес тоже я сжег. И королеве Аинэке череп проломил. И… что там еще? А, да, Кеннеди застрелил тоже я. И Цезаря заколол, двадцатью с чем-то там ударами кинжала. В прошлой жизни, конечно, но как сейчас помню! И этой их, деве Марии живот надул. Она все, дуреха, думала, что от святого духа! И башни-близнецы…

Узкая ладонь королевы Эйтлинн голубой молнией мелькнула в воздухе. В голове загудело так, точно там раскололся знаменитый котел Достохвального Брана. Нёлди машинально пощупал зубы прокушенным языком. Шатаются. Однако затрещина его несколько отрезвила. Ты точно рехнулся, никс! Ничего лучше не придумал, кроме как злить фомора?

– Ну-ка прекрати паясничать! С меня одного паяца вот так достаточно! – Бледная от гнева Эйтлинн черкнула себя по горлу. – Будешь говорить по-хорошему или мне слетать к твоей подружке-викканке за ее замечательным стальным страпоном и поговорить с тобой так, как ты понимаешь?

– Не надо. – Нёлди проглотил сгусток крови. – Я впервые слышу о похищении. И нет, я не имею к нему никакого отношения. Прости, на меня что-то нашло.

Он осторожно потер пульсирующую от боли щеку. Самому себя лечить – дело безнадежное, все равно что воду из колодца черпать и обратно лить. Эйтлинн встала и через минуту вернулась с пакетом льда. Нёлди благодарно кивнул и осторожно осведомился:

– Его что, и правда похитили?

– Подменили.

Тут и здоровый с ума сойдет!

– А что с Глейп-ниэр?

– Она у Киэнна.

Нёлди снова непонимающе потряс головой:

– Тогда почему не он меня допрашивает? Не то, чтобы я жажду встречи с Плетью, но, если все так, как ты говоришь… Или...? – Вопрос повис в воздухе: «…или король мертв?» – Где он сейчас?

Ему на мгновение показалось, что реальная Эйтлинн – всего лишь искаженный фетч. Ломанный, ползущий по швам. Когда странный спазм, перекосивший ее черты, прошел, фоморка отвернулась, едва заметно кусая губу.

– Полагаю, где-то… развлекается.

– В смысле?.. – начал было Нёлди и тут же испуганно замолчал. Даже не за свои зубы испугался. «Тот, прежний Киэнн, – вспомнилось ему. – Может статься, он вовсе не умер. Он просто спит».

Эйтлинн сердито поморщилась:

– В том смысле, что шляется невесть где, выделывается перед местной шпаной и пытается доказать не знаю кому, вероятно, самому себе, что очешуенно крут. А заодно, полагаю, смалит траву, нюхает кокс, глотает ЛСД или, может быть, ширяется героином. Исключительно в благих целях!

Нёлди счел наиболее разумным промолчать. Все равно он не знал, как на это реагировать.

В этот момент откуда-то из-за стены вдруг долетел мальчишеский крик. Вернее даже – перепуганный визг.

– ¡Lobo! – послышалось Нёлди. – ¡Nagual!*

* (исп.) Волк! Нагваль!

Нёлди недоуменно поднял брови, но Эйтлинн уже сорвалась с места и опрометью вылетела за дверь. Подменыш, догадался Нёлди. Ну, логично же. Правда, с чего бы королеве так переживать за какого-то там подменыша? Дурья твоя башка! Нёлди снова хлопнул себя ладонью по лбу. Если подменыш умрет, то вернуть истинный облик и природу фейри юному Дэ Данаану уже никак не выйдет. Немудрено…

Он выполз из постели и, шатаясь, поковылял вслед за фоморкой. Как знать, вдруг помощь не лишней окажется. Ноги, правда, все еще еле слушались. Кое-как добравшись до двери, Нёлди повис на дверном косяке, тяжело дыша. Потом собрался с силами и переступил порог (для фейри порог и без того – сложное подпространство, где легко оступиться и увязнуть в силках чужого мира, а уж для едва живого фейри и подавно). Сделал еще полдюжины шагов, отзывавшихся пронизывающей до костей болью, и наконец заглянул за вторую дверь.

Так и есть. Вот он, точный слепок Ллевелиса Дэ Данаана. Зачем-то липнет к оконному стеклу, сверкая голыми ягодицами, всматриваясь в сетку червонного золота на черном платье ночного города. И Эйтлинн липнет рядом с ним, испуганно прижимая мальчишку к себе. А подменыш ли? Никогда не замечал плавников у маленького полуфомориана… Вот хвост у него точно всегда был. Длинный змеиный хвост, с погремушкой, как у кобры…

Комната закружилась, стекло лопнуло, точно высушенный рыбий пузырь, черное на червонно-золотом полезло в проем извивающейся каракатицей…

Мне нужно сосредоточиться. Собраться с мыслями. Вспомнить, как все должно быть по-настоящему.

Златокудрая Лола в белье наизнанку склонилась над ним с тревогой в незабудковых глазах. Почему она такая великанша?

– Ты зачем вставал? Вот не было печали…

Вставал откуда? Я ведь и сейчас лежу… Точно, лежу на полу в прихожей. Или, кажется… На пороге. Надо поосторожнее с порогами. Пороги коварны.

Лола подхватила его на руки. Кивнула кому-то еще. А она хорошая. Почему я решил, что она плохая? Лола? А кто она такая вообще?

Сознание прояснилось так же резко, как померкло. Эйтлинн уже укладывала его обратно в постель, рядом стоял смуглый черноволосый латинос лет десяти. Ни плавников, ни хвоста, ни даже золотых локонов Ллевелиса Дэ Данаана у него в помине не было. Опять галлюцинация, что ли? Ведь так не должно быть! Конечно, хвост и плавники – это было куда похлеще, и ведь казалось таким нормальным. Но подменыш, он же… Здесь что-то точно не так. Только что именно? Да нет, как будто все в порядке, подменыш на то и подменыш… Что-то должно быть иначе. Или нет? Кому должно?

Нёлди едва не расплакался. Мысль ускользала, как жидкотелый моллюск, таяла, расползалась, точно мертвая медуза в ладони, оставляя лишь липкий, неприятный след от прикосновения.

– Rico, could you stay around for a while please? I need to talk with my fairy friend. – обратилась к подменышу Эйтлинн. Похоже, ее изрядно знобило. – Just take a seat somewhere and… Well, kinda play with something, anything. I don’t want you to stay alone again, okay?*

* (англ.) Рико, мог бы ты немного побыть рядом? Мне нужно поговорить с моим другом-фейри. Просто сядь где-нибудь и… Ну, вроде как поиграй с чем-то, что угодно. Я не хочу снова оставлять тебя одного, ладно?

Подменыш кивнул и послушно примостился на пуфике поблизости. Но играть ни с чем не стал. Эйтлинн тоже села, нервно заламывая пальцы.

– Слушай, Нёл, – снова перешла на шилайди она, – я, безусловно, ценю твою готовность прийти на помощь, но…

– Да, мне не следовало вставать, – поморщился Нёлди.

– И это тоже. – Фоморка несколько насторожилась, пристально вглядываясь в него.

– А что еще?

Нёлди даже испугался. Эйтлинн вздохнула:

– Ты обещал поймать его.

– Кого?

– Вервольфа, – нетерпеливо пояснила она. – Волка, который пытался проникнуть в номер.

– Я обещал???

Похоже, что да. И когда он только успел? Эйтлинн в очередной раз оглушительно хрустнула пальцами, раздраженно поморщилась.

– Проехали. Я в любом случае не собиралась отправлять тебя на подобную миссию. Ты же еле ходишь, куда тебе за воргом гоняться!

Нёлди в очередной раз старательно собрался с мыслями. Вервольф. Поймать вервольфа. Какого вервольфа? Ну конечно, того, что пытался проникнуть в номер! А был вервольф?

– Там был вервольф? – повторил он вслух.

Эйтлинн кивнула:

– Рико его видел в окне.

– А ты?

– Мельком. Он тут же сбежал, когда я вошла в комнату. Я думаю, он… – Фоморка как-то странно, прерывисто задышала, потом понизила голос до шепота, словно опасалась, что маленький подменыш может понять ее слова. – Я, наверное, тоже схожу с ума, Нёл, но мне кажется… Вообще какого дьявола? Почему я одна должна все это расхлебывать? Он же меня даже брать сюда с собой вначале не хотел! И что теперь? Мне гоняться за его очередным подозреваемым, а он… Он же даже на звонки не отвечает, телефон вообще отключил! А этот мальчик…

Она неожиданно разрыдалась. Нёлди не мог припомнить, видел ли вообще когда-то ее плачущей. Он неловко обнял королеву, по-прежнему не зная, что сказать.

– Нёл, – Эйтлинн хлюпала носом, – так вообще бывает? Понимаешь, мне кажется, что ворг приходил за Рико. То есть, мне все время чудится, что Рико – это… Нет, наверное, он прав, я просто свихнувшаяся мамаша, у которой отняли ее ребенка. И теперь мне мерещится, что этот чужой ребенок и есть Ллевелис. Что ему сменили внешность, украли память, подменили ее чужими воспоминаниями… Да, я знаю, это все уже какая-то научная фантастика, или даже не научная ни разу… Но что, если я нашла его, и теперь кто-то снова хочет украсть его у меня?

Мысли в голове у Нёлди и без того ходили кувырком и плясали вприсядку, однако, как ни странно, бессвязный поток сознания Эйтлинн пришелся туда ко двору, точно каждая его сумасбродка-мысль наконец нашла себе танцевальную пару, и их па стали получаться более стройными и слаженными.

– Хочешь сказать, это… не подменыш?

Теперь уже Эйтлинн на несколько секунд подвисла, снова напомнив Нёлди какой-то грубо слепленный фетч.

– А с чего ты взял? Нет, конечно, это не подменыш Ллевелиса, в смысле… Ну, теоретически, это просто человеческий ребенок. Уличный бродяжка. Он как-то… прибился, что ли. Но… Почему ты так решил?

Нёлди выдохнул:

– Ну а что мне еще было думать? К тому же соображалка у меня, как видишь, сейчас неважно работает. Там, в той комнате, мне поначалу и впрямь примерещилось, что он похож на юного короля, как настоящий подменыш. Но потом… Ох, чего мне там только не примерещилось: и Лола, и хвостатый мальчик, и прочая чертовщина.

Эйтлинн смахнула слезы и зло прищурилась, глядя в сторону:

– А твоему драному королю, похоже, на все положить. И на Ллеу, и на меня, и на вас всех разом!

Что-то еще, обрывочное и неуместное, то и дело выныривало на поверхность из мутного омута мыслей, и каждый раз снова уходило на глубину. Вот! Нёлди изловил вертлявого ужа и торжествующе вскинул голову:

– Хочешь его поймать? Ну, то есть Киэнна?

Она едва заметно, как бы нехотя, кивнула.

– А то, что ты говорила насчет этих… кокса и травки… Ты так пошутила?

– Если бы!.. – начала она, и вдруг обмерла, широко распахнув желтые глаза рептилии. – Думаешь, если я тоже…

Нёлди быстро мотнул головой:

– Насчет тебя не уверен, у тебя же, кажется, к Песни глухота. Но можно попробовать на мне. Я тебе все еще должен, и п-прост-тыми рас-ссказами т-такое не оп-платить.

Он стиснул зубы, чтобы не было слышно, как они стучат. Слушать Песнь ему вовсе не хотелось, но что делать?

– Rico! – уже стремительно обернулась к мальчику, который не был подменышем, Эйтлинн. – Did you have only one cigarette with… fucking weed?*

* (англ.) Рико! У тебя была только одна сигарета с… чертовой травой?

Парнишка торопливо закивал.

– Don’t you lie to me!

* (англ.) Не лги мне!

Он засопел, виновато пряча глаза:

– I flushed it down the toilet.* ¡De una! ¡Sin paños calientes!**

* (англ.) Я спустил ее в туалет.

** (исп.) Сразу же! Без дураков!

– Не надо втягивать в это дело ребенка, – сам изумляясь собственному здравомыслию, вмешался Нёлди. – Я достану для тебя… То есть, ну, для нас. Могу прямо, не вставая с кровати, достать. Позвонить нужным людям…

Эйтлинн недоверчиво покосилась на него:

– Тебе-то это зачем нужно было?

– Мне? В каком?.. А, нет, просто знакомый барыжит, этими… – Нёлди хмыкнул. – Виртуальными турами в Маг Мэлл.

Фоморка вздохнула и через минуту протянула ему мобильный телефон:

– Звони.

Дурь доставили минут через сорок. В номер курьер, понятное дело, подниматься не стал (да и кто бы его впустил, в начале четвертого ночи!), и Нёлди уже собирался ползти на встречу с посыльным, однако Эйтлинн, странным образом наряженная в лайкру и кружево и с белой маской гота на лице, в очередной раз, безапелляционно велела ему вернуться в кровать.

– Пойду я. И билет в «виртуальный тур» тоже будет моим. Уверена, что это сработает – я не говорила никому, но я уже слышала Песнь, в юности. Под транквилизаторами. А тебе на твоей и без того расшатанной психике лучше новых экспериментов не ставить. Да и толку с тебя? Ну, услышишь ты его, ну, допустим, найдешь – дальше что? Он скажет тебе: ап! И ты будешь прыгать сквозь горящий обруч, сколько понадобится. А я не буду. – Она оглянулась на спящего в кресле малыша. Тот, как по команде, проснулся и молча вытаращил на нее два пылающих уголька глаз. – Лучше пока присмотри за Рико. Не нравится мне это все: викканки, волки, Авалон... Если что-то случится…

Фоморка на минуту задумалась, потом извлекла из-под стола липкий от пролитого кофе ноут.

– На счастье, все еще работает. Если что, просто сразу набери меня в скайпе. Fae.Rie.NW... А, давай лучше запишу!

Она выхватила откуда-то угольно-черный карандаш для бровей и быстро, размашисто нарисовала буквы у него на ладони.

– Руки пока не мой. Звони сразу, слышишь? Или шли фетч. Но лучше звони. Отвечаешь мне за Рико головой. Даже если он… – Ее голос чуть дрогнул. – … не Ллевелис.

Мальчик, который не был подменышем, как уже понял Нёлди, сносно говорил по-английски, но то и дело срывался на мексиканский диалект испанского. Сам Нёлди испанский знал, но как раз наоборот чуть похуже английского и всей остальной германской группы языков. Тем не менее, они превосходно понимали друг друга. Плохо только, что Нёлди по-прежнему смертельно хотелось спать. Скорее всего, это тоже было последствием отравления, поскольку в нормальном состоянии фейри легко переносили нехватку сна и могли контролировать свою потребность в оном. Ну, по крайней мере, Нёлди всегда так считал.

Эйтлинн позволила рассказывать мальчишке о Маг Мэлле все, что тот пожелает узнать (как показалось Нёлди, тайно рассчитывая, что утраченная память вернется к нему), так что двое проводили время, беседуя о волшебстве фейри, безбрежных водах Ллира, холодной и страшной ночи Савинэ, вервольфах, мексиканских нагвалях – колдунах, принимающих звериное обличье (не только волков, но и ягуаров, собак, летучих мышей и, кажется, даже индюшек), о Супермене и Людях Икс (любимым из которых у Рико, по-видимому, был Росомаха), ковбоях и индейцах, потом смотрели какие-то старые и новые фильмы по телеку, грызли припасенного Эйтлинн вяленого кальмара, запивая довольно неплохим Просекко Фриззанте, бутылка которого загадочным образом оказалась поблизости… Нёлди поздновато сообразил, что мальчику пить вино, скорее всего, не следовало. Своим детям фейри алкоголь (в умеренных дозах и строго под присмотром старших) позволяли, но этот ребенок, что бы там ни думала на его счет Эйтлинн, был человеком.

– Эй, дуэнде! – долетело до Нёлди. И он внезапно понял, что все-таки спит. А спать нельзя – когда королева говорит тебе: отвечаешь головой, это обычно не образное выражение.

– Я не дуэнде. – Нёлди старательно тряхнул головой.

Кажется, дуэнде – это что-то вроде брауни или хобгоблина. Конечно, эта братия, вечно служащая королевскими соглядатаями, в последние года три стала чуть менее презираемой всеми остальными магмэллианами, но все равно ничего приятного в том, что тебя называют хобгоблином. Такие вещи быстро не забываются.

– Ну, ты, как тебя? – Мальчишка снова ткнул пальцем в окно. – Там кто-то был.

– Волк?

Нёлди еще не успел толком встревожиться. Уже почти полностью рассвело, а вервольфы все же предпочитают охотиться по ночам. Хотя, конечно, это не значит, что не могут напасть и среди бела дня, если очень уж припечет.

– Не знаю, – пожал плечами Рико. – Кажется, да. Нагваль.

– Вервольф – это не нагваль, – в который раз повторил Нёлди. – Он это, ну, совсем наоборот… Короче, он точно не колдун.

Вообще в вервольфах Нёлди не слишком хорошо разбирался. То ли они – волки, которые превращаются во что-то человекоподобное, то ли все-таки нормальные фейри, принимающие облик волков. Нормальные! Скажешь тоже! Нормальных среди них точно не бывает, все двинутые, каннибалы драные! Скорее всего, эти выродки – что-то среднее между разумным фейри и бешеным зверем. И то, и другое одновременно.

– А как мы его поймаем? – между тем с веселым энтузиазмом в голосе спросил мальчуган.

– А кто сказал, что мы будем его ловить?

– Ты сказал! – Рико надулся.

Ну опять! Час от часу не легче! Нёлди, конечно, уже ни за что поручиться не мог, но что-то подсказывало ему, что на этот раз парнишка нагло врет.

– Давай застрелим его серебряной пулей! Пу-уф! Как в кино!

Нет, точно не следовало давать ему пить Просекко.

– Серебряная пуля – это сказки. Вервольф не боится серебряной пули. Ну, то есть боится, но не больше, чем обычной. Короче, не очень.

– А чего он боится?

Нёлди вздохнул.

– Серебряной Плети он боится. Как и все мы. Ваши сказочники всякие слышали звон, наверное… Ну, и огня еще. Так что…

– Тогда нужен огнемет! – завопил, подпрыгивая на диване, Рико.

А ведь в самом деле… Нёлди нахмурился. Что он будет делать, если ворг действительно вздумает заявиться сюда? Какой-то там покалеченный никс его точно не остановит. Колдует ворг плохо, почти никак, но и он, Нёлди, сейчас мало чего наколдовать сможет. По крайней мере, пока волосы нормально не отрастут. Нет, колдовать можно и лысым, когда волосы есть хоть где-то. И когда тебя не пичкали три дня к ряду рябиной и сталью…

Сталь. Хм-м…

– Знаю! – радостно воскликнул он. – Арбалет! Нам нужен огромный арбалет и стрелы со стальными наконечниками!

– И капкан! – живо подбросил новую идею Рико.

– Капкан? Ну, может и капкан не помешает. Не знаешь, где тут поблизости какой-нибудь хороший охотничий магазин?

Рико кивнул:

– Знаю. Могу показать.

Глава 19. Всё для охоты

– Кажется, сеньора Этта отправила все мои старые шмотки на помойку.

Рико перевернул номер вверх дном и вернулся с унылой гримасой на физиономии.

– Там было много вшей?

Нёлди уже знал, откуда взялся этот ребенок и идея избавиться от его одежды казалась ему вполне здравой. Смуглые щеки маленького латиноса густо покраснели, что, вне сомнения, можно было считать утвердительным ответом.

– Ладно, сейчас что-нибудь придумаем.

– А ты можешь превратить меня в собаку? – оживился мальчишка. – Тогда у меня будет шерсть и всё, можно не одеваться!

– В собаку? – нахмурился Нёлди. Что-то было не так с самой идеей превращения, даже если бы он потянул такую работу сейчас. Что-то в нем дурно пахло, но Нёлди все никак не мог сообразить, что именно. – А почему в собаку?

– Этта была собакой, я видел! И совой ещё! Здоровенной такой! И летала!

Он вскочил на диван и принялся размахивать руками, как крыльями.

– А. Понял. Нет. Не могу превратить.

– Ты не волшебник?

Даже как-то обидно стало. Дожили, «ты больше не фейри».

– Волше-е-ебник, – раздраженно протянул Нёлди. – Просто, видишь ли, для магии превращения нужно больше сил, а я сейчас, как бы, немного нездоров. И…

Что же там еще, почему ему нельзя превращать этого… ах да! Ему же девять! А принудительное превращение пожестче иной порки будет.

– Одежду тебе новую наколдовать смогу, – чтобы совсем уж не разочаровать ребенка, предложил Нёлди.

Это он и впрямь, наверное, потянет, простейшая же магия.

– Ух ты! – Ему, похоже, всё было «ух ты». – Любую, какую захочу?

– Угу, чего пожелает сеньор?

– Хочу как у рокера!

Нёлди скептически покривился:

– Это что, кожа, заклёпки, цепи? А не сваришься? Там же, поди, жара опять, как в печке.

Рико упрямо помотал головой.

– Ладно. Учти, что цепи и заклёпки стальными не будут. Могу серебряными сделать.

Глаза мальчишки восторженно вспыхнули:

– Ништяк, серебряные! Как у… – Он определенно собирался сказать что-то другое, может, опять про серебро против вервольфов, но резко осекся и снова повторил: – Как у рокера.

Дались ему эти рокеры. Нёлди зажмурился и постарался мысленно визуализировать заказ: кожа, вероятно, черная, лоснящаяся… Цепи, черепа, шипастые браслеты… Может, еще футболка с какой-то невнятной псевдорунической вязью – чтобы все равно никто не понял, о чем там говорится…

– Ух ты!

По очередному «ух ты» Нёлди понял, что манипуляция удалась. Правда, что-то даже такая простенькая магия, похоже, грозила вылезти ему боком: противная тошнота подкатила к горлу, комната перед глазами расплывалась.

– Нравится? – через силу улыбаясь, спросил он пацана. Самому разглядеть результат своей работы ему все еще не удавалось.

– Крутейший прикид!

– Только учти, что «прикид» этот недолговечный. Знаешь сказку про Золушку? Часы пробьют двенадцать, и всё – пф-ф-ф! нету прикида.

– Эх… – Рико огорченно вздохнул. Но все равно пошел вертеться перед огромным напольным зеркалом, громко сопя от восторга.

Нужно бы и себе что-то изобразить. Правда, сил уже почти ни на что не осталось. Так, мне выделываться ни к чему, лишь бы за местного сойти. Скажем, белая трикотажная футболка без всяких там принтов и прочего, и примерно такие же бриджи. На ноги сандалии какие-то, или тапочки. Нёлди вдохнул поглубже и снова сосредоточился.

Футболка получилась какой-то глинисто-розовой, вместо сандалий вышли резиновые шлепанцы с двумя ремешками… Можно, конечно, вообще босиком пойти, напевая «харе Кришна», но, кажется, даже эти ребята в последние годы редко бывают настолько праведными. Ладно, шлепанцы тоже дело.

– Эй, рокер! Наш выход, публика заждалась.

Рико мельком глянул на настенные часы:

– Они еще закрыты, небось.

– Так тем лучше: платить не надо будет. Денег-то у нас с тобой все равно нет.

В глазах мальчишки заплясали восторженные огоньки:

– Мы их ограбим?

С точки зрения фейри, «ограбить» – это забрать все, что было. Забрать все – это жадность. Жадность – штука постыдная.

– Нет, конечно. Мы просто украдем то, что нам нужно. А что не нужно, оставим.

– А нас не поймают?

– Не поймают. Фейри я или нет?

Однако протопав каких-то полквартала, Нёлди начал понемногу осознавать, что сильно переоценил свои способности. К тому же «магазин поблизости» вначале оказался в двух-трех улицах отсюда, потом уже в пяти-шести, и наконец расстояние выросло чуть ли не до десятка. Знать бы заранее… А что бы он сделал? Просто не пошел? Украл машину? Вряд ли сейчас бы справился. Превратился в птицу? Ага, как же! Хреново чувствовать себя калекой…

В общем, когда они все же кое-как добрались до зеркальных дверей магазина «Большой белый буффало», тот уже был открыт и людей на улицах кишела тьма. Про то, чтобы незаметно пробраться внутрь и украсть арбалет, можно было забыть. Утешало только, что вервольф в такое время в центре города тоже наверняка не решится к ним лезть. На виду у тысячи людей в волчьей шкуре бегать – это потом дома проблем не оберешься. Вожак его, небось, с костями схрупает. Разве что не дознается... Хотя, если этот тип и впрямь украл Ллевелиса Дэ Данаана – ему уже терять нечего.

Нёлди нерешительно топтался у входа.

– Так мы будем тут что-то тырить? – нетерпеливо дернул его Рико.

– Мы слишком поздно пришли.

– Это потому, что ты очень медленный, дуэнде!

– Нет, это потому, что ты не мог толком объяснить, где это место! И врал, что оно рядом. И потому что в меня всего день назад влили столько железа, сколько еще ни один фейри не пробовал! И еще я не дуэнде!

Что ты творишь, никс? Нёлди внезапно сообразил, что орет на девятилетнего ребенка. Конечно, наорать – не ударить, голову, может, и не снимут, но самому ж стыдно. Рико, между тем, не подозревая, что по понятиям Маг Мэлла, извиняться должны перед ним, виновато опустил голову:

– Прости, пожалуйста, я не буду тебя так больше называть.

Нёлди почувствовал, что уши у него буквально горят огнем.

– Это ты меня извини. Не говори Эйтлинн, что я на тебя наорал, ладно?

Рико с готовностью кивнул:

– Не скажу.

И снова жадно прильнул к зеркальному стеклу витрины, за которым, по правде говоря, ничего толком не разглядеть. Нёлди невольно пошарил по карманам. Откуда там чему-то взяться? Ты же час назад наколдовал себе эту одежду!

– У меня были деньги. – Рико точно затылком почуял его нечаянный жест. – Но, наверное, сеньора Этта выкинула их вместе с моими старыми шмотками.

– Сэр, не хотите ли вы узнать побольше о Спасителе нашем, Господе Иисусе Христе и Отце Его Небесном? – неуверенно подступила к Нёлди высокая полная женщина со светлыми волосами, затянутыми в конский хвост. На раскрасневшемся от жары лице громоздились огромные квадратные очки, под мышкой зажата сумка с буклетами и журналами «Сторожевой башни».

– О да! – Нёлди с жадностью выхватил у нее из рук несмело протянутую листовку. – Вы меня просто спасаете!

Женщина просияла и принялась еще что-то лепетать о любви к ближним и воскресных богослужениях, но Нёлди уже не слушал. Это же то, что нужно! Бумажка, насквозь пропитанная слепой верой наивных смертных.

– Спасибо большое, непременно, – механически пробормотал он, на ходу аккуратно складывая листовку вчетверо. Теперь только разрезать по сгибу и… Нёлди кивнул Рико и быстро вошел в двери магазина.

Магазинчик был небольшим и, как показалось, скорее рыбачьим, чем охотничьим. Сразу у входа высился густой частокол удочек и спиннингов, дальше пестрела россыпь поплавков и блесен, в аквариуме плавали золотые рыбки. В глубине виднелся стенд с карабинами. Нёлди искал ножи.

– Покажите вот этот, пожалуйста.

Он повертел в руках небольшой складной ножик с деревянной рукояткой. Потом непринужденно вытащил из кармана светло-голубой флаер с обещанием Царствия Небесного и ответов на все вопросы бытия, и, точно пробуя остроту заточки, разрезал по сгибу.

– А есть у вас тут арбалеты?

Седобородый продавец кивнул и повел Нёлди за собой. Рико застрял возле карабинов и не отрывал от них горящих восторгом глаз.

– Смотри, Нил!..

На этот раз он четко вспомнил инструкции: на людях называть никса англо-шотландским именем и не подавать вида, что знает, кто он на самом деле. Нёлди рассеянно кивнул и сосредоточился на обрезках христианской листовки в кармане. Нужно было превратить их в купюры, при том желательно не ошибиться с достоинством каждой, да еще и в правильной валюте...

В дальнем ряду нашлось полдесятка охотничьих арбалетов. Нёлди выбрал самый мощный из них.

– Тяжеловат для вас будет, – перевел скептический взгляд с оружия на покупателя бородач.

– Я крепче, чем кажусь, – заверил его Нёлди. Ну, обычно оно так и было. – Еще стрелы, пожалуйста.

Он уже рассчитывался за покупку, когда откуда-то справа долетел пронзительный визг Рико. В глазах у Нёлди потемнело, словно злодейка Смерть неслышно подошла сзади и накрыла веки ладошками: угадай кто? Не помня себя от ужаса, он вылетел в зеркальную дверь, едва не угодив под колеса паркующегося джипа. В этот миг он был абсолютно уверен, что поступает правильно: вервольф, вне сомнения, выследил мальчика, когда тот вышел на улицу… Или, быть может, прокрался в зал магазина. В любом случае, он точно схватил его и сейчас удирает с добычей!

Опомнился Нёлди, пробежав уже, должно быть, кварталов пять-шесть. Куда и слабость подевалась! Бежал бы, наверное, и еще, если не сообразил, что гонится за тенью. Примерещившаяся ему в толпе сутулая фигура волка то ли давно исчезла в неизвестном направлении, то ли никогда не существовала. Нёлди в замешательстве плюхнулся на бордюр клумбы под раскидистой робинией, хрипло дыша. Сразу накатила волна боли во всем теле. Особенно почему-то болела правая рука… Ах да, тяжеленный арбалет он все это время тащил на плече. И стрелы не забыл, надо же…

Что ж теперь делать-то? В том, что мальчишку умыкнул вервольф, у Нёлди не было ни малейших сомнений. Вернуться к Эйтлинн, сказать: извини, недоглядел – наверное, равносильно тому, что лезть прямо вервольфу в зубы. Или даже похуже того – еще и стыда не оберешься: Нёлди поручили приглядеть за ребенком, а он вместо этого поволок его незнамо куда, к кельпи на рога, и бросил волкам на растерзание. Может, лучше уж умереть с честью?

Нёлди нащупал в кармане складной нож. Ну, в сущности, ведь, отыскать здешние охотничьи угодья вервольфа, а там и его самого – дело не такое уж хитрое. И ты знаешь, на что они клюют. Давай, действуй. Ты уже дважды обещал поймать его – в бреду или в здравом рассудке, сути не меняет, изволь слово держать. Слово, данное женщине, если хоть немного дорожишь ее мнением о тебе, – умри, но сдержи. Слово, данное ребенку – и подавно.

Вервольф – существо не ахти какое развитое, своих охотничьих привычек он почти никогда не меняет, и в городе смертных обычно ищет только одну вещь: мясо. Свеженькое, мягонькое человеческое мяско, за которое, в отличие от плоти фейри, скорее всего, не придется платить собственной серой шкурой. И, как его собрат-зверь, истинный санитар леса, он выбирает из всего человеческого стада добычу наиболее слабую и хворую, практически ходячую падаль: алкашей, обдолбанных торчков и прочие отбросы общества. Так что заботливые мамочки хорошеньких Красных Шапочек из благополучных семей могут не слишком волноваться за своих драгоценных чад: Серый Волк их навряд ли слопает. Ему вовсе не нужны лишние неприятности: шумиха, скандал, дровосеки в полицейских мундирах, охота на ведьм и выговор на Лунайсэ. И хорошо еще, если только выговор.

В общем, хочешь быть укушенным вервольфом – поезжай в трущобы. Хотя, ничего хорошего из этой оригинальной затеи точно не выйдет. И не только потому, что сам факт укуса никого не превращает в волка-оборотня – все, что можно заработать таким образом, это инфекционную гангрену, заражение крови или, быть может, бешенство (насчет последнего Нёлди был не уверен, но вполне допускал). Еще неприятнее, что одним укусом никогда не обходится. Если вервольф берется за дело, то обычно доводит его до конца, то есть, применительно к процессу кусания, откусывает все части тела по очереди.

Последняя, отнюдь не веселая мысль неустанно сверлила сознание Нёлди на пути к Ист Гарфилд парку. Конечно, в Чикаго валом небезопасных районов, любой из которых может служить охотничьими угодьями вервольфа, но и логика, и чутье (а чутью, или, если угодно, мистической интуиции любой фейри доверяет даже больше, чем громоздкой и неуклюжей машине логики) – все подсказывало, что если уж волк набрался наглости заглянуть в один из благоустроенных центральных кварталов, то искать его следует где-то неподалеку. И Гарфилд парк оказался наилучшим претендентом на роль такого места.